Тем самым он окончательно расположил к себе Бобеша. Потом он несколько раз прокатил Бобеша на пароме туда и обратно, переправляя рабочих с фабрики за рекой.
Когда солнце село, Брихта отослал Бобеша домой.
Бобеш возвращался совершенно счастливый. Нашелся-таки человек, который и порадовался и поудивлялся появлению братца.
Маленького братца окрестили Франтишеком. Славный то был день для Бобеша. Приехал крестный из Радобилице - так называлась деревня, где раньше жила семья Бобеша. Бобеш ходил на вокзал встречать крестного. День был воскресный, и на Бобеша надели его прекрасный новый костюм. Бобеш никогда не думал, что ожидание поезда может оказаться таким долгим. Когда поезд все же прибыл и крестный вышел из вагона, то Бобеш, конечно, поцеловал его. Ну, а потом удивлению не было конца.
- А, батюшки, ну и даль, вот это даль! - начал крестный. - Поезд едет так, словно его все черти мчат, и все равно, пока сюда доедешь, пройдет уйма времени. - Потом крестный обратился к Бобешу - Мать честная, да ты, никак, в новом костюме?! Ну, поздравляю с обновкой, носи - не изнашивай! Теперь ты у нас заправский школьник. А вырос-то как! Ну что, папа, он все такой же бедовый? Все по крышам лазит?
- Уж, известное дело, нет-нет, да и выкинет какой-нибудь номер, чем-нибудь да допечет!
- Ай-яй-яй! - подмигивая, сокрушался крестный. Потом он все поражался, как изменился город за то время, пока он тут не был.
- Смотри пожалуйста! Вот этого прежде не было… Как все меняется, как меняется! Я бы вас нипочем не разыскал.
После обеда, во время которого пили пиво в честь приезда крестного, все вышли посидеть за домом на бревнах и разговорились.
- Ну, расскажи мне, Бобеш, как тебе школа пришлась. Понравилась?
- Понравилась, крестный. В школе очень хорошо и совсем даже не трудно. А иной раз там просто потеха!
- Ах ты, постреленок, уже знаешь, что такое потеха?
- Да вот хотя бы Франтишек Чалку - он все называл учителя на "ты". И картавит, слова как следует не выговорит. Вместо "рыба" говорит "выба".
- Так до сих пор и "тыкает" учителя? - поинтересовался крестный.
- Нет, перестал. А Зденек Бауэр - тот все хотел, чтобы с ним на парте мама сидела. А когда мать ушла, он ужасно ревел. Теперь не плачет.
Бобеш похвастался крестному своим умением писать и рисовать.
- А как у тебя с работой, Йозеф? - обратился крестный к отцу.
- И не спрашивай - хуже быть не может.
- Или в имении больше не работаешь?
- Нет.
Отец рассказал крестному, почему он остался без работы.
- Все-таки не надо вам было переезжать, - сказал на это крестный. - Я так думаю, в деревне, худо-бедно, вы бы прокормились. В городе - другое дело, надо сызмалу привыкать тут жить. Наш брат, деревенский, не сумеет приноровиться.
- И то правда, - согласилась мать. - Но теперь уж не поправишь. Назад не вернешься…
- Значит, у тебя никакой работы и на примете нет? - спросил крестный.
- Пока еще нет, но, возможно, что-нибудь подыщу. Беда в том, - вздохнул отец, - что никакого я ремесла не знаю. Кабы знал какое ремесло, не тужил бы. Тогда хоть отбавляй работы. А так только поденщиком приходится быть, постоянного дела не найдешь. Тяжелая работа мне не под силу, нога все еще донимает, а легкой-то работы нипочем не достать.
Крестный рассказал, что староста Либра весной собирается обстраивать усадьбу - ставить новый хлев, амбары.
Бобеш спросил крестного, что делает Боженка.
- В школу ходит, как и ты. Из нее такая кисейная барышня вышла!
- Это какая - кисейная?
- Избалованная, значит.
- А с Вашичком она дружит?
- Конечно, дружит.
Бобеш помолчал и немного погодя спросил:
- Неужели правда, крестный, она все дружит с ним?
- Да я сам видел, как они вдвоем играли.
- А мне говорила, что в жизни не будет с ним дружить.
- Она давным-давно позабыла, милый Бобеш, что тебе говорила.
- Ты, крестный, как только приедешь домой, так уж, пожалуйста, спроси ее, правда ли она позабыла.
- Конечно, спрошу.
- А потом мне напишешь?
- Напишу, Бобеш.
- Знаешь, крестный, я тебе тоже напишу!
- Ах ты, постреленок!
После разговор зашел о вещах, не интересных для Бобеша. Он взял игрушки, привезенные ему крестным, и играл в кухне до самого вечера.
Глава 24
ПТИЧКА
Бобеш сидел на первой парте вместе с Вашичком Поуром. Позади были девочки - Аделька Шимонова с Мартичкой Фиаловой, а за ними опять два мальчика. Так и чередовались в классе - парта мальчиков, парта девочек. Только в третьем ряду на двух соседних партах сидели девочки, так как их было больше. Бобеша посадили впереди, потому что он считался самым маленьким.
В классе на стенах висели разные картины. На одной из них была нарисована кошка с котятами. Эту картину Бобеш любил больше всех других. Увидев ее впервые, он сразу подумал: "Вылитая Мися!" Кошка и впрямь походила на Мисю и была совсем как живая. "Вот бы научиться так рисовать!" - мечтал Бобеш.
Любил он и картину, изображавшую, как Красная Шапочка повстречалась в лесу с волком. Картина с лисицей была тоже занятная. Бобеш однажды попробовал ее срисовать, и, проходя мимо его парты, учитель мигом угадал, кого рисует Бобеш. Бобеш был очень доволен и рассказывал об этом дома всем по очереди.
В самом конце класса, за партами, висела еще одна картина. Там была нарисована девочка, пасущая гусей на пригорке. Неподалеку виднелись люди, копавшие картошку. Листья на деревьях были желтыми, в облаках - большая стая птиц. Картина эта изображала осень. Бобеш смотрел на девочку-гусятницу и вспоминал Манчу Безручкину…
Учитель очень красиво писал на классной доске. А у Бобеша, сколько он ни старался, никогда так не получалось. Каждую букву, которую они умели читать и писать, учитель выводил отдельно на больших листах бумаги и вывешивал на стене. На доске, на самом верху, тоже были написаны буквы, и их не разрешалось стирать.
Бобеш принес в школу - разумеется, без ведома матери - одну из игрушек, привезенных крестным. Это была птичка. Она кивала головкой, хвостик у нее при этом тоже двигался, потому что и голова и хвост были соединены ниткой с деревянным грузиком под дощечкой, на которой стояла птичка. Бобеш хоть и обещал матери не таскать в школу игрушек, не смог удержаться. Он воображал, как все мальчишки и девчонки сбегутся к нему, будут разглядывать птичку и поражаться. И сам он сразу станет для всех интересным. До сих пор он ничем не выделялся, потому что, в общем, был довольно смирный, разве только иногда в переменку бегал вместе с другими по коридору. Но так, чтобы затевать возню или драку, как некоторые, - этого с ним не случалось. Зато вот теперь, когда у него есть такая птичка, с ним, наверное, многие захотят дружить. А больше всего Бобешу хотелось похвастаться птичкой перед Миладкой.
Придя в школу, Бобеш решил дождаться большой перемены и уж тогда вынуть птичку, а до тех пор не показывать ее никому. Но на уроке мысли Бобеша то и дело возвращались к игрушке, временами он даже не слышал, что говорит учитель. Потом Бобеш не утерпел и заглянул к себе в сумку. Учитель тут же сделал ему замечание:
- Бобеш, мне кажется, ты сегодня совсем не слушаешь.
Бобеш вспыхнул, взглянул на учителя и тотчас потупил глаза, потому что учитель смотрел на него довольно строго. Тогда Бобеш настроился слушать.
Был урок арифметики, решали задачки на устный счет. Учитель вызвал и Бобеша.
- Видимо, Бобеш, тебя что-то отвлекает. Что у тебя там в парте, не хлеб ли?
Если бы учитель только знал, что никакой это не хлеб, а птичка, которая кивает головкой! Неизвестно, что бы он тогда сказал. Но учитель уже давал Бобешу задачку;
- Итак, Бобеш, положим, мама дала тебе четыре булки, и одну бы ты съел. Сколько у тебя останется?
Так как голова Бобеша была занята совсем другим, то он недолго думая ответил:
- Я останусь голодным.
Все прыснули со смеху, учитель тоже засмеялся, а потом сказал:
- С Бобешем сегодня не сговоришься. Я замечаю - он больше занят тем, что у него в парте. Покажи-ка, Бобеш, что у тебя там?
Если бы вдруг ударил гром, и то, наверное, Бобеш так не испугался бы. Он молчал.
- Ну, покажи, Бобеш. Ты все время в парту заглядываешь!
- Я… я… просто так, - лепетал Бобеш.
- Ты правду говоришь? - спросил учитель и при этом так посмотрел на Бобеша, что тот покраснел еще больше.
- Можно, я скажу? - вызвался вдруг Вашик Поур и, не дожидаясь разрешения, продолжал: - Я заглядывал к нему в сумку, а у него оттуда торчат желтые и красные перья.
Все притихли, стали привставать с мест, вытягивали шеи.
- Дай-ка, Бобеш, мне свою сумку! - сказал учитель.
У Бобеша чуть коленки не подкосились. Не глядя на учителя, он протянул ему свою сумку. К изумлению всего класса, учитель извлек оттуда пеструю деревянную птичку. Хвост у нее был из настоящих перьев - желтого, красного и синего. На миг в классе стало тихо, но потом чуть ли не все разом закричали:
- Покажите, что это!
Учитель повертел в руках птичку - груз на ниточке закачался, птичка закивала головой и замахала хвостиком.
И тут начался допрос: где это он взял птичку? Бобеш сказал правду.
- А зачем ты принес ее в школу?
Бобеш и на этот раз сказал правду, ответив, что хотел показать птичку ребятам.
Учитель ему заметил, что, хотя птичка действительно очень красивая, игрушки в школу приносить нельзя, а поэтому он вернет ее Бобешу только после урока. И поставил птичку к себе на стол. Гирька свесилась вниз, качнулась - птичка шевельнула головой и пестрым хвостиком.
Бобеш не смел посмотреть в глаза учителю. Все остальные ученики смотрели уже не на учителя, а на птичку. Учитель вскоре убедился, что ни один из детей не может правильно сосчитать. И всё из-за птички. К счастью, зазвонил звонок. Учитель отдал игрушку Бобешу, напомнив ему, чтобы он больше не приносил в школу таких вещей. Бобеш пообещал этого не делать.
Едва учитель вышел из класса, все дети сгрудились вокруг Бобеша. Но он вообще не захотел показывать птичку, хотя ему и сулили за это и хлеб, и пирог, и рогалики. Бобеш отказывался, есть ему не хотелось; у него с собой был пирог, еще с того дня остался, когда у них гостил крестный.
Все удовольствие было испорчено. Бобеша не оставляло чувство стыда, что учитель заметил его невнимательность.
Видя, что Бобеш упрямится и не желает показывать птичку, Гонзик Крупичка сказал:
- Ну его, ребята! Не показывает - и не больно надо. Подумаешь, какое дело! Я еще и не таких птичек видел!
Но на Бобеша и это не подействовало: он так и не стал показывать птичку. Особенно после того, как ребята начали над ним смеяться и задирать его.
- Какие противные эти мальчишки! - услышал Бобеш за спиной голос Сильвии, которую все называли Силушкой.
Эта девочка нравилась Бобешу не меньше Миладки. И не потому, что у нее были красные щеки и большие карие глаза. А вот почему. Однажды она вдруг взяла и поделилась с Бобешем своим завтраком. А у Силушки бывали вкусные вещи Как-то раз она подошла к Бобешу и предложила:
"Хочешь хворосту?"
Бобеш вытаращил на нее глаза. Разве хворост едят? Но не успел он опомниться, как Силушка положила перед ним на парту какое-то скрученное печенье.
"На вот, попробуй хворосту", - сказала она и убежала.
"Так вот какой хворост!" - подумал Бобеш.
Теперь, когда Силушка вступилась за него, Бобеш вытащил из сумки птичку и протянул ее Миладке, стоявшей рядом. Миладка с криком побежала к последней парте, Силушка бросилась за ней, все остальные девочки обступили их. Мальчишкам это и вовсе не понравилось, и они начали дразнить Бобеша:
- Э-э, Бобеш, с девчонками связался! Вот смех-то, ребята!
Неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы в этот момент не вошел учитель. Птичка так и осталась у девочек. После уроков Бобеш шел домой из школы вместе с Миладкой и Силушкой. Они уговорились после обеда вместе играть. Бобеш пообещал захватить с собой еще одну новую игрушку, тоже подаренную крестным. Это были куры, которые могли клевать. Шейки у них, как и у птички, были соединены ниткой с таким же грузиком.
Глава 25
СКАЗКА ПРО ПАУКА И МУШКУ
После обеда Миладка и Силушка пришли во двор. Бобешу стоило больших трудов упросить мать, чтобы она пустила его туда с игрушками. Согласилась она только после того, как Бобеш заверил ее, что во дворе никого нет, кроме двух девочек, которые учатся вместе с ним.
Сначала они втроем отправились играть на задворки, где были сложены бревна. Немножко там поиграли, потом Силушка предложила перейти на лужок, поближе к речке. Она принесла с собой куклу и колясочку; у Миладки была маленькая кухня с игрушечной посудой. Играли они в "папы-мамы". Бобеш был папой, Миладка - мамой, а Силушка - и теткой и бабушкой, смотря по надобности. Птичка была то попутаем, то канарейкой и, наконец, петушком, а игрушечные куры были его курочками. Силушкина кукла сначала была девочкой, их дочкой, но, когда Бобеш рассказал девочкам про своего брата Франтишека, то кукла превратилась в маленького Франтишека.
Силушка баюкала его и ругала за то, что он никак не хочет уснуть. И тут Миладка посоветовала рассказать Франтишеку сказку. Может быть, он тогда перестанет кричать и будет смирным. На том и порешили. Силушка знала много сказок от отца и вспомнила сказку про паука и мушку. Эту сказку она рассказала со слов отца маленькому Франтишеку.
СКАЗКА ПРО ПАУКА И МУШКУ
"Случилась однажды большая-пребольшая, страшная гроза. Выл ветер, чернели тучи, молнии так и сверкали, грохотал гром, а дождь лил не переставая. И вот в эту страшную грозу сорвало с крыши дранку. Ветер унес дранку и задул в щель на чердак. И дождь полился туда. А в углу чердака, возле самой щели, жил паук.
Когда ветер подул на чердак, то сбил паучьи сети и унес клочок паутины на балку.
- Ах ты, горе-горькое! - плакался паук. - Целую жизнь я трудился над этой сетью, сколько сил на нее положил, и вот разбойник ветер разорил все, что я построил! И как же мне теперь быть, что же мне делать?
Собирает паук клочья паутины да упрашивает:
- Помогите мне, братцы, будьте добренькие!
А на балке сидела бабочка, спряталась она туда от грозы. Вот она и говорит пауку:
- Смотри, паучок, вон там твоя паутинка, да только она вся спуталась - уж и не знаю, расправишь ли ты ее.
Паутинка и вправду была так спутана, что паук, глядя на нее, совсем отчаялся и загоревал.
На той же балке, где сидела бабочка, жила старая муха с девятью детками, молодыми мушками. Заприметил их паук, сразу позабыл про свою паутину - так ему захотелось полакомиться маленькими мушками. Говорит он себе: "Мушки-то совсем молоденькие, а такие обычно глупы бывают". Потому обратился он к ним с такими словами:
- Ах, как же мне, горемычному паучку, теперь быть? Сеть моя порвана, спутана… Помогите, мушки, убогому паучку, разорил меня злой ветер-разбойник!
А старая муха сказала своим детям:
- И не вздумайте помогать ему! Это старый паук-крестовик, я его давно знаю. Он заманит вас в свою сеть, опутает паутиной и выпьет из вас кровь.
Но паук упрашивал, слезы проливал. Балки и те бы не выдержали, сжалились. Потому и неудивительно, что нашлась одна маленькая мушка, пожалела паука; потихоньку от матери подлетела к нему и сказала:
- Послушай, паучок, давай я помогу, мне тебя жалко. А ты не обидишь меня? Мама тебя знает, говорит, что ты крестовик, а крестовики злые.
- Да разве я тебя обижу! Что ты, мушка, выдумала? Я вправду паук-крестовик, но такую маленькую хорошенькую мушку, как ты, и крестовик не тронет.
Как только паук назвал молоденькую, неопытную мушку хорошенькой, так сразу понравился ей. Маленькая мушка схватила волоконце паутины и принялась распутывать его. Паук пока не трогал мушку, а все только похваливал. Говорил, что на всем чердаке нашлась одна-единственная добрая мушка, а добрых мушек он не обижает. Зато всех злых мух он поест. Они ему житья не дают своим вечным жужжанием, спать мешают, потому, дескать, он и зол на мух. Но мушке, которая ему помогает, он ничего плохого не сделает.
Мушка радовалась, слыша такие речи, и все смелее забиралась в паутину, расправляла ниточки, заделывала дыры, думая про себя: "Все-таки мама неправа. На чердаке есть и хорошие пауки".
Только она это подумала, как вдруг паук набросил ей на спину и на крылышки паутинку; мушка попробовала было взлететь - и не смогла.
- Что ты делаешь, паучок? - удивленно спросила мушка.
- Да это я так, в шутку.
- Тебе - шутки, а я вот не могу крылышками шевельнуть. Сними с меня паутину, паучок!
Но паук накинул на нее еще одну ниточку и опутал мушке голову.
- Зачем же ты так делаешь, паучок? - в страхе спросила мушка. Посмотрела на паука и еще больше испугалась. Злые паучьи глаза так и горели.
- А я с тобой, мушка, играю, - сказал паук. И тут же опутал маленькие мушиные ножки еще одной паутинкой. Потом подобрался к мушке и, смеясь, сказал: - Вот что, милая моя, я очень проголодался - придется мне тебя съесть. Иначе я умру с голоду, а это, милая моя, было бы большой потерей. Пауков мало, а вас, мушек, - много. Если одна мушка и погибнет, никто даже не заметит.
Стала тут мушка упрашивать паука. Плакала, звала мать, умоляла паука отпустить ее на волю, не убивать - ведь она еще такая молоденькая и жизни-то еще не видела. Ах, как горевала маленькая мушка!
Но паук и слышать ничего не хотел, только посмеялся над мушкой и сказал ей:
- Милая моя, мне приходится каждую мушку вот так заманивать, иначе я бы ни одной в свою сеть не залучил. А без мушек мне верная смерть.
- Слезно прошу тебя, паучок, позволь мне тогда перед смертью с маменькой и сестричками попрощаться, повидать их в последний раз.
- Так уж и быть, позволю, раз ты помогала мне чинить сеть. Зови сюда свою мать и сестер!
Прилетели мушкина мать и сестры - маленькие мушки; печально смотрели они на бедную мушку и жалели ее. Все мушкины сестрички горько плакали. А муха-мать говорила им:
- Видите, детки, до чего доводит непослушание! Поверила она злому пауку-крестовику, заманил он ее в сеть своими сладкими речами, а теперь вот она поплатится жизнью.
А паук со смехом заметил:
- Видите, мушки, паука не перехитришь!
- Ну, положим, - начала мушкина мать, - долго ты пожил, а ума не нажил. Не больно ты умен.
- Что ты там бормочешь, старая дура? Это почему же ты решила, что я не умен?
- Почему думаю? Гм, гм… Кабы ты был умнее, не стал бы есть маленькую, слабенькую мушку, а охотился бы за крупными, толстыми мухами - те гораздо вкуснее. Все толстые мухи от сахару тучнеют, оттого они и сами сладкие, милый мой. А наша невзрачная мушка едва ли тебе по вкусу придется - она ведь не сладкая.