Сначала даже сверкающая на солнце вода не могла охладить ребят. Они посылали на гору проклятья и грозили кулаками. Потом начали плавать наперегонки, делать на песке стойки и кульбиты, поиграли в мяч, присоединившись к какой-то взрослой компании. Лишь по дороге домой Валерка снова вспомнил Ушастика.
- Ух, какой он, а?.. Таких я еще не видел…
- Ничего, мы его сегодня изловим. Засаду устроим по всем правилам… Понимаешь, я наблюдал… Он всегда бегает.
- Куда?
- Куда, куда!.. Понятно, куда ночью бегают…
Валерка засмеялся.
- Мы спрячемся в лопухах, а как он побежит, подножку - и все в порядке, - продолжал Ива. - Закон?
- Закон!
* * *
Валерка, как только лег в кровать, сразу же притворился спящим.
Бабушка долго возилась на веранде, потом погасила свет.
Валерка ждал сигнала… Наверно, всегда так бывает - только его стало клонить в сон, как на подушку упал камушек. За ним другой. Валерка поднялся, подошел к окну и бесшумно спрыгнул на землю.
Ива сидел под окошком.
- Поползли!
Палисадник перед домом был в сизых зыбких тенях. Ночь, светлая и короткая, как потревоженный сон, лишь слегка прикрывала землю. Такую ночь называют воробьиной; кажется, крикни погромче - и она улетит встревоженной птицей, оставит после себя только легкую прохладу, редкий, белесый туман да запах лесных цветов.
Ребята свернули за дом, пересекли поляну, предназначенную под огороды дачникам, и притаились около забора.
За оградой, по самому краю обрыва, тянулась узкая тропка. Она вела в заросли малинника и крутыми уступами спускалась к шоссе. Дачники пользовались ею редко, предпочитая ходить на пляж по удобной деревянной лестнице. Сейчас по тропке кто-то шел.
Ребята прижались к земле. Лопухи и конский щавель надежно прикрывали их.
Шли трое. Один говорил:
- Так, думаешь, сейчас не проехать?
Теперь ребята разглядели ночных гуляк. Один из них был буфетчик с пляжа. Он нервно вытягивал длинную шею и беспрерывно ежился, хотя было не так уж холодно. За ним шагал высокий, грузный человек с усами и толстым, как баклажан, носом. Позади, заложив руки в карманы, лениво шествовал долговязый парень в рубашке с "молнией" и неглаженых коломянковых брюках. Говорил толстоносый.
- Номер уже поставили? А документы?..
- За кого ты нас принимаешь? - усмехнулся парень. - Все, как в аптеке… Ну, а насчет "проедешь или нет", - твое дело, как фортуна покажет. Я бы не торопился.
- Ладно, вы вообще не торо?питесь, - проворчал толстоносый. - Берите стоимость, - он протянул что-то буфетчику, - и смотрите, не на курорт приехали, не бабочек ловить… Чтоб мне работа была, товар.
- Сами знаем, - ответил буфетчик раздраженно. - Ты нас, Ступак, на басы не прижимай.
Когда затихли их шаги, ребята вылезли из своего убежища.
- Заведующий, - решил Валерка. - Правильно он этого буфетчика ругает, - наверно, лодырь… обдирала.
- Нет, - покрутил головой Ива, - не зав, иначе они бы с него товар требовали… Махинацию какую-то делают… - Ива не договорил и тихонько потянул Валерку за рукав. - Ложись.
От дома, придерживая трусы, мчался Яшка.
- Сейчас не трогай, - почти беззвучно прошептал Ива. - На обратном пути…
Яшка пробежал так близко, что Валерка мог бы схватить его за ногу.
Ждать пришлось недолго. Обратно Яшка шел, сонно повесив голову. Он даже не сообразил, в чем дело, когда перед ним, как из-под земли, выросли Ива и Валерка. А когда понял, то пробормотал заикаясь:
- Б-бить б-будете?..
- Угу, - подтвердил Ива.
Яшка присел, посмотрел по сторонам, хотел было завыть, но Ива тихо и грозно предупредил:
- Только пикни.
- Я… я… - мямлил Яшка и вдруг выпалил: - Я средство для загара знаю… Если не будете бить, скажу… А если только тронете, не скажу.
- Ты нам мозги не заговаривай, - Ива взял Яшку за плечо и замахнулся.
- Постой, - остановил его Валерка, - может, и правда, знает… Ты ж говорил, что мать у него доктор.
- Ну, - Ива приблизил кулак к Яшкиному носу, - выкладывай! Наврешь - пожалеешь!..
- А с чего мне врать-то?.. Мне не с чего врать, - зашмыгал Яшка. - Скажите, что бить не будете.
- Не будем…
Яшка сразу преобразился. Выпрямился, выставил ногу вперед.
- Надо муравьиного масла достать… Мама одной пациентке рекомендовала; она натиралась и была черная, как сапог.
- Врешь, - придвинулся к Яшке Валерка, - нету такого…
- Легче всего сказать "нету", - Яшка подбоченился. - А муравьиный сок есть?
Валерка вспомнил, как его учили сунуть в муравейник прут и потом слизывать с него кислые капельки муравьиного сока.
- Ну, есть.
- А муравьиный спирт есть?..
- Тоже есть, бабушка ноги от ревматизма натирает.
- Видал, - значит, и масло есть. - Яшка показал большим пальцем в сторону дома. - Хочешь, завтра у моей мамы спросим?..
Ива молчал все это время.
- У нас есть кого спросить, - сказал он внушительно. - Давай проваливай. И помни: пожалуешься - пропал. Непременно отлупим.
Яшка закивал, растянул рот в ухмылку и вприскочку помчался к дому. Ива повернулся к Валерке.
- Я у Марины насчет масла спрошу. У нее высшее образование, институт имени Репина!.. Как-нибудь побольше Яшкиной матери знает. Пойдем! - он подтолкнул Валерку. - А Яшке надавать мы всегда успеем.
* * *
"Клан, клан…" - щелкало радио. Звуки пробивались в уши неторопливо и настойчиво, как капли, падающие одна за другой. Эти щелчки, наверно, специально придумали, чтобы помешать людям видеть сны. Ведь никто еще не досмотрел сон до конца и никто в целом свете не знает, чем сны кончаются.
Валерка видел сон, как они с Ивой отправляются на лодке в далекую страну Ленкорань. Яшка Ушастик бегает по берегу на четвереньках и жалобно скулит, - просит, чтобы его взяли в лодку.
"Клан, клан!" - кричат над водой чайки. По морю бежит серебряная дорожка до самой Ленкорани.
"Клан, клан!.."
Валерка открыл глаза. Бабушки в комнате не было. Веселые обои с голубыми цветочками пылали яркими солнечными пятнами, будто солнце просвечивало сквозь стены. Валерка повернулся на другой бок, но спать уже не хотелось. Он вылез из-под одеяла, помахал руками, поприседал немного, взял полотенце и пошел к умывальнику.
На улице было ветрено.
Валерка плескал холодную воду себе на лицо и фыркал. Мимо с полотенцем через плечо прошла Марина. Она весело подмигнула Валерке, сказала: "Пойдем на море, я тебя с песком потру - все веснушки пропадут".
Валерка надулся. Он хотел спросить Марину про масло, а она дразнится.
На своем окошке, свесив ноги, сидел Яшка. Он крикнул:
- Эй ты… Валерка! Ну, спрашивал?..
Валерка ничего не ответил, пошел искать Иву.
Ивки не было ни в палисаднике, ни на поляне за домом. Только когда Валерка стал звать его, Ива высунулся из своего окна.
- Подожди, - сказал он, - мне сейчас некогда. Я тут кое-что уточнить должен… С научной точки.
Валерка подтянулся на руках, заглянул в Ивкино окно.
Стол в комнате был завален книгами. Книги лежали на кроватях, на стульях, на подоконнике. Будто люди здесь только тем и занимаются, что переходят с места на место и читают, читают все книги подряд… На стенах висели картины без рамок, недорисованные тоже висели. А одна, большая и красивая, стояла в углу, и на ней болталась белая Ивкина майка. Вообще если бы сюда заглянула бабушка, она сказала бы коротко: "Безобразие". А Валерке понравилось.
- Ладно, - согласился он, - уточняй, побыстрей только… Я тебе мешать не буду.
Кто не знает, как скучно жить на земле без товарища! И солнце не в солнце, и песня не в песню.
Валерка принимался то за одно, то за другое, а сам то и дело поглядывал на Ивкино окно: может, кончил Ивка уточнять?
- И чего ты маешься? - спрашивала у него бабушка. - Поди поиграй с Яшей; мальчик приличный, вежливый.
- Бабушка, ты не знаешь, есть муравьиное масло?
- Да, говорят люди… А тебе зачем? - Бабушка постукала Валерку по лбу согнутым пальцем: - И когда ты только в себя придешь?..
Ива появился на улице только после ужина.
- Ну, спрашивал у Марины?
- Спрашивал… - Ива потащил Валерку под куст акации и заговорщицким шепотом объявил: - Есть… По-научному, "муравьиный олеум" называется.
- Помогает?
- Помогать-то помогает, только его найти трудно… - Ива оглянулся по сторонам, словно боялся, что его подслушают. - Я все уточнил. Муравьиный олеум можно достать только у очень больших муравьиных семей. Раньше считалось, что он имеется только в самом большом муравейнике во всем лесу. И ценилось это масло очень дорого, как амбра… Амбра - это такая смола; она накапливается в желудках старых китов, - пояснил он. - А муравьиному маслу в народе приписывали большие целебные свойства. Только найти его трудно очень… Тут выдержка нужна, упорство. У тебя есть упорство?
- Есть.
- Выдержка, смелость, упорство - без них исследователю нельзя.
Ивка замолчал. Стало слышно, как под горой шумит море. Тяжелые валы бегут один за другим, словно надоело им носиться по пустынным морским просторам. Спешат волны к берегу, чтобы хоть минутку отдохнуть, разостлавшись на мягком песке.
Валерка прислонился к Иве плечом. И вдвоем они рисовали себе всевозможные картины. Вот они крадутся в глухих дебрях, вспугивают задремавших в кустах лосей, дерутся с жадными, голодными волками. Находят гигантский муравейник, похожий на гору Казбек с папиросной коробки. А когда они, до полусмерти искусанные муравьями, добрались до густых комков таинственного масла, на крыльцо вышла Марина.
- Эй, полунощники! Может, вам постели сюда вынести?
Ночью Валерка слышал, как вздыхало и ухало море. Наверно, и морю бывает неудобно в его каменистом ложе, наверно, и оно ворочается с боку на бок, когда его одолевают разные мысли.
* * *
Следующий день был суббота. Бабушка с утра поджидала Константина Ивановича, шофера с фабрики, который привез их с Валеркой на дачу. Она надела темно-синий костюм с орденом и белую шелковую блузку. В костюме она становилась моложе. И ее было даже неудобно называть бабушкой. Она поручила Марине следить за Валеркой в ее отсутствие. А Валерке строго-настрого приказала сидеть на даче.
- Ладно, - сказал Валерка и пошел собираться в лес. Нельзя же из-за бабушкиной прихоти срывать научное мероприятие.
Снарядились друзья по-походному: надели длинные штаны с резинками у щиколоток. Взяли хлеба. А Ива захватил перочинный ножик и тетрадку с карандашом.
- Сегодня в разведку пойдем. Ближайший лес обследуем… А может, и попадется чего…
За домами лес был редкий. Старые сосны-исполины стояли далеко друг от друга. Между ними тянулись к солнцу красноногие сосенки-малыши. На усеянном иголками песке островками росла брусника. Изредка на полянах попадались молодые березки, кусты черемухи и малины. Под каждым кустом, деревом и просто так валялись обрывки газет, пожелтевших от времени и совсем свежих, недавно брошенных. Пестрели обертки конфет и прочий мусор, которым захламляют лес беспечные дачники и отдыхающие. Но, чем дальше уходили ребята, тем суровее и красивее становилось вокруг. Встречались и муравейники, но маленькие, "слабенькие", как говорил Ива. Он тормошил прутиком муравьиную кучу, насекомые бесстрашно подбирались к его рукам, готовые отстаивать свой дом, ядовито кусались, падали в траву.
- Видишь, какие настырные… - восхищенно говорил Ива. - Вот тебе и разведка! Хоть с муравьями по-человечески познакомимся сегодня. Эти вот, наверно, травоядные… А есть еще хищные… А есть муравьи-бандиты. - Ива бросил прутик, чтобы не мешал махать руками. Валерка уже давно подумывал: если завязать Ивке руки, он, наверно, говорить перестанет. А Ива уже вошел во вкус. - Ты понимаешь, нападают муравьи-бандиты на мирный муравейник и превращают в рабскую колонию. Побежденные муравьи работают на них. А те так облениваются, что им даже жевать нет охоты. Муравьи-рабы разжевывают пищу и кладут им в рот… Пойдем дальше. Вот бы разбойничий муравейник найти! В нем, наверно, и масло есть… Такие хапуги все к себе, небось, тянут… А бывают муравьи, которые исключительно одним молоком питаются…
- Ври…
- Точно говорю… Они по всему лесу букашек - тлей - разыскивают, приносят их домой, в муравейник, сажают на корни растений и доят… У таких муравьев целые тлиные фермы в муравейнике.
Валерка засмеялся. До чего чудно?.
- Не веришь, - да?.. - горячился Ива. - Назовешь меня Ушастиком, если вру… Точно говорю. Я про муравьев все уточнил… А масло на опыте проверим…
Вообще Ива много знал, и Валерка ему втайне завидовал. Но это было дело поправимое: почитать побольше - и все, А вот загар!..
Ребята еще немного походили по лесу вокруг поселка. Этот лес определенно не представлял никакого научного интереса.
Домой вернулись перед обедом.
На улице, у калитки, стояла фабричная "Победа".
- "ЛД 46-71", - прочитал Ива номер.
- Это Константин Иванович за моей бабушкой приехал.
Лак на "Победе" блестел, и где-то в глубине, как в зеркале, двигались отражения друзей.
В "Победе" кто-то сидел.
Валерка подошел к дверце и заглянул внутрь.
Парень в теннисной рубашке и белых брюках вставлял ключ зажигания… Он торопился и никак не мог попасть.
- А Константин Иванович где? - спросил Валерка.
Парень вздрогнул, повернулся порывисто, но, увидев ребят, проглотил слюну; кадык его скакнул вдоль жилистой шеи.
- А-а, - выдавил он и вытер лоб ладошкой, - Константин Иванович? Он пошел прогуляться.
Ива нагнулся к Валерке:
- Помнишь, когда Яшку лупить хотели…
Теперь и Валерка вспомнил, где он видел этого парня… Ночью, на тропинке с буфетчиком.
- Вы что тут делаете?
Парень посмотрел поверх ребячьих голов и стал медленно, задом, вылезать из машины.
- Это спидометр, - говорил он громко. - Им скорость и километры измеряют… А это рычаг перемены скоростей…
Ребята оглянулись. От дома шли Константин Иванович и бабушка.
- Вот ребятам устройство машины объясняю, - улыбнулся парень Константину Ивановичу. - Любопытный народ… - он легонько пошлепал Валерку по плечу. - Просят: объясните, а то Константин Иванович нам ничего не рассказывает.
- Ну и врет, - оторопело сказал Ива.
Парень наклонил голову, а по лицу его разлилось такое выражение, словно он на Невском вдруг встретил гиппопотама.
- Как это врет? - наконец сказал он. - Просили, умоляли… Ну и ну! Маленькие еще, а уже такое бесстыдство… Это ваши, что ли? - спросил он у бабушки.
- Конечно, врет! - крикнул Валерка.
- Ну, знаете, - парень гордо задрал голову с длинным крючковатым носом и возмущенно направился вдоль улицы.
- Где ты пропадал? - напустилась на Валерку бабушка. - Чего в машину полезли ковыряться?.. - И, не будь на ней синего костюма с орденом, ох, и досталось бы Валерке прямо на улице!
- Да ладно, Катерина Николаевна, - заступился за ребят шофер.
- Что значит "ладно"? У такой заслуженной бабушки такие внуки… Распустили… - У калитки стоял буфетчик. Никто не видел, как он подошел. - С этими ребятами надо очень серьезно поговорить… Представьте, они у меня в буфете столы принялись ломать. - Буфетчик улыбнулся и с ласковым укором добавил: - Ай, ай, молодые люди, нехорошо!
Бабушка гневно посмотрела на буфетчика: она не любила людей с такими вкрадчивыми голосами и фальшивыми улыбками. Потом повернулась к Валерке:
- Вот ты чем занимаешься! Я еще с тобой поговорю завтра… А ты, Ива, не смей его брать с собой! О тебе я с Мариной тоже побеседую…
Бабушка сердито залезла в машину и отвернулась.
- Ничего, утрясется, - шепнул ребятам Константин Иванович, сел на свое место, и машина плавно покатила по дороге.
Ребята долго не могли прийти в себя от такого неожиданного поворота дела. А на следующий день, не дождавшись бабушки, ушли в лес. Семь бед - один ответ, а особенно если эти беды незаслуженные.
* * *
Лес встретил ребят, как старый знакомый.
- Где мы вчера разведку делали, не пойдем; пойдем сразу в глубину, - предложил Ива.
Так они и сделали.
Лес был тихий, словно задумался о чем-то, и светлый - весь в солнечных пятнах. Скоро дорогу им преградил большой глубокий овраг.
- План чертить надо. - Ива сел на пень, положил на колени тетрадь. Дачный поселок он назвал "Землей разочарований". Замусоренный лес, прилегающий к поселку, - "Лесом браконьеров".
- Это такие люди, - объяснил он Валерке, - которые лесных богатств не берегут.
Валерка согласился с обоими названиями; особенно понравилась ему "Земля разочарований". В этом названии было что-то грустное и соответствовало его настроению.
- Давай овраг назовем Яшкиной могилой! - предложил он.
- Овраг еще обследовать надо…
Цепляясь за ветки кустов и хрупких стройных осинок, друзья спустились на дно оврага. Вот тут была красота! Больших деревьев в овраге нет, зато, как посмотришь вверх, - голова кружится… Сосны уходят к самым облакам. Вообще сосны страшные гордячки, они так высоко задирают свои макушки, будто им и дела нет ни до кого. Нет, Яшкино имя было недостойно такой красоты. Ребята решили, что первое попавшееся болото они уж непременно назовут Яшкиной могилой.
По дну оврага бежала узенькая тропка. Приятели заметили сосну, возле которой спустились в овраг. Потом пошли по тропке. Не успели они прошагать и десяти минут, как Валерка остановился и быстро отскочил назад. На большом замшелом валуне лежала свернувшись черная змея.
- Чего ты испугался?.. Убить ее надо - и дело с концом… - Ива срезал два гибких прута, один дал Валерке. - Эту пресмыкающуюся надо отстегать, и она подохнет, - не любит… - Заметив, что Валерка робеет, он покрепче зажал свой прут в руке. - Перуанский способ… Верный!.. Смотри! - Ива подошел к камню и стегнул что есть силы по змее. Но вместо того, чтобы сдохнуть, змея метнулась в сторону с такой быстротой, что ребятам даже почудился свист.
- Не по тому месту попал, - засмеялся Ива, - ну не беда, зато теперь мы назовем этот овраг "Оврагом разъяренных змей".
- Почему разъяренных? Просто "Змеиным оврагом".
- Нет, просто не интересно… А потом, змея сейчас сообщит своим подружкам, что на нее напали, и те тоже рассердятся.
- Ладно, - согласился Валерка, - пиши.
Ива записал в свою тетрадку название оврага, начертил план, и они поспешно выбрались из этого опасного места.