14. В сквере Большой лягушки
Лешка шел впереди всех. Он выискивал укромный уголок. Спина у него была угрюмая, сутулая. Вдруг он остановился, присел. В кустах сирени стояла скрытая от посторонних глаз скамейка. Лешка пробрался к скамейке.
Поставил на нее бумажный стаканчик из-под мороженого, затем усмехнулся и достал из кармана зеленую бутылку.
– За процветание, – и захохотал. – Тетя Берта ругается, чтоб больше не драться в школе.
Он отломил сучок от куста сирени и проткнул им пробку внутрь бутылки. Плеснул в бумажный стаканчик водки, оглядел мальчишек, толкнул стаканчик к Гоге:
– Заглотни!
– Не хочу!
– Давай, давай, – Лешка уже был пьян, и Гога понял, что спорить с ним бесполезно. Зажмурившись, он выпил и скорее сунул в рот пряник.
– Можешь, – похвалил Лешка. – Теперь ты, Заяц.
Заячья губа глотнул, поперхнулся, закашлялся.
– Учиться надо. Теперь ты, Кучерявый.
– Нет.
– Не задерживай пассажиров.
– Не надо.
– Дурак, – скривился Лешка. – А зачем я ее покупал?
– Не знаю.
– Чтоб помирить вас. Пей.
Алик совсем слез с лавочки и сделал шаг назад. Потом он хотел еще сделать шаг, но что-то ему помешало. Он попытался оглянуться, но не успел, потому что Лешка толкнул его в грудь. Алик перелетел через спину Зайца. Это рассмешило Лешку, и он мигнул своему любимчику, чтобы тот снова зашел за спину Алику и еще раз лег. Но Алик увернулся и выскочил из кустов на аллею.
– Иди сюда! – прорычал Лешка.
– Не пойду!
– Последний раз говорю. Считаю до трех. Раз, два, два с половиной, два с четвертью…
"Три" Лешка не стал говорить, он выпрыгнул на аллею и поймал Алика за рубашку. Рядом оказалась лавочка без спинки. Видя, что Лешка сейчас ударит его, Алик зажмурился и хотел сесть, но не успел. Удар пришелся в подбородок. Алик почувствовал спиной лавочку, перелетел через нее и, встав на четвереньки, хотел уползти подальше, но в это время услышал испуганный крик девчонки:
– Па-па!
Вдоль аллеи с лаем неслась маленькая ушастая собачонка.
Лешка ринулся в кусты, а секундой раньше по кустам зашуршали убегающие мальчишки: Гога, Шурка и Заяц.
Алик встал на ноги и столкнулся лицом к лицу с Маринкой. Они переглянулись и, не сговариваясь, побежали к выходу из сквера. Диез вприпрыжку бросился за ними, перегнал их и выбежал на оживленную улицу первым.
– Я тебя сразу узнала, – остановилась Маринка, чтобы перевести дух. – Больно?..
– Нет.
– А за что он тебя?
– Так просто.
Диез путался под ногами и, подпрыгивая, заглядывал в глаза то Маринке, то Алику.
– Он тебя тоже узнал.
Из-под красного берета у Маринки торчали две черненькие косички. Ярко-коричневые глаза с любопытством смотрели на Алика. Алик потер ушибленное плечо и поморщился.
– Болит? – спросила девчонка.
– Нет.
– Помнишь, ты мне подарил цветы?
– Помню.
– Они еще не завяли.
Маринка говорила это, а сама смотрела в стороны и на ходу считала рукой чугунные прутья ограды.
– А вот мой дом. Можно с этой улицы идти, а можно через сквер, через двор и вот в эту арку…
Алик посмотрел в сторону арки и ничего не ответил. Маринка присела, погладила Диеза.
– Знаешь, какой он смелый? – спросила она. – Ты не думай, если он маленький. Он тоже может подпрыгнуть и так схватить! Хочешь, погладь его.
Алик осторожно дотронулся до шерсти Диеза.
– Не бойся, он к тебе уже привык.
Алик погладил смелее.
– А ты какие книжки любишь? – спросила Маринка.
– Всякие.
– Робинзона Крузо любишь?
– Люблю.
– Я тоже люблю. А Тома Сойера любишь?
– Люблю.
– Я тоже люблю. Помнишь, как он красил забор?
Маринка тихонько засмеялась. Она выпустила из рук Диеза, выпрямилась, поправила шапочку, опустила глаза:
– Хочешь, мы будем с тобой дружить?
– Хочу.
– Приходи ко мне завтра на день рождения. Только обязательно приходи. А то ты говоришь, что придешь, а сам не придешь. Может, ты номер забыл?
Маринка взяла Алика за руку и как маленького мальчика потащила вверх по лестнице.
– Вот, видишь?
"А. Г. Лавлинский", – прочитал Алик.
– Это мой папа. Он главный хирург. Про него недавно в газете писали. Он человека оживил. Совсем, совсем мертвого. Не веришь?
Алик кивнул, что верит.
15. Друзья-изобретатели в гостях у старшего научного сотрудника Гайкина
Вовка Жигалкин и Петька Серебряков два дня сочиняли письмо директору радиотехникума, потому что у Вовки брат учился в этом техникуме и говорил все время про директора, что это голова. Потом у Петьки вдруг обнаружилась родственница, которая работала в научно-исследовательском институте на вешалке. Она в пух и прах раскритиковала радиотехникум и сказала, что там нет ни одного лауреата, а у них в институте целых два. Мальчишки не стала дописывать письмо, а сели на трамвай и поехали в институт.
В вестибюле были такие огромные окна и пол в такую крупную клетку, что мальчишки почувствовали себя еще меньше. Они вошли и остановились. Вовка остановился на красной клетке, а Петька на зеленой. От двери до лестницы было штук сорок клеток. У окна, сложив руки на груди, стоял толстенький человек в очках, а напротив него стоял другой человек и размахивал руками.
– Здравствуйте! – наклонил голову и вытянул шею Вовка Жигалкин.
– Второй этаж направо, комната под буквой "В", – сказал человек и принялся снова размахивать руками перед невозмутимым толстяком.
– Нам не комната нужна, – попробовал объяснить Петька. – Мы хотим придумать супергетеродинный семитранзисторный двухдиапазонный радиовыловитель Ж-1 на полупроводниковых триодах.
– Радиособаку, – уточнил Вовка.
Человек так сильно размахался руками, что не сразу смог остановиться.
– Что? – поднял он брови.
– Радиособаку.
– Я же сказал, что этим занимается Виноградов. Второй этаж направо, комната "Б".
– Ты сказал только про комнату, – улыбнулся толстячок в очках.
– Не может быть.
Они заспорили. Вовка Жигалкин и Петька Серебряков подождали, когда на них снова обратят внимание, и, не дождавшись, двинулись к лестнице, ведущей на второй этаж. Значит, кто-то уже занимается такой проблемой. Это друзей обескуражило. Вот также они хотели изобрести искусственный дождь. Для этого надо было всего-навсего нагреть реку, чтобы часть воды испарилась, совершила круговорот в природе и упала на землю дождем. Все было продумано до мельчайших подробностей. Воду они решили нагревать в реке при помощи пластинчатых кипятильников. Это Петьке пришла в голову такая гениальная мысль. Он увидел, как его бабушка опускает две пластинки на проводах в выварку с водой и как вода быстро закипает, и хлопнул себя по лбу. Только, конечно, надо было для реки делать пластинки побольше, метра по четыре, и включать одновременно по всей реке.
Можно уже было посылать проект в Министерство сельского хозяйства для применения в засушливых районах, но тут возникло препятствие. Вовкин отец сказал, что если они будут кипятить воду в реке, то там. вся рыба сварится, и это уже будет не река, а бульон с рыбой, уха на всю область. И пока мальчишки решали вопрос, как сделать, чтобы ускорить круговорот воды в природе при помощи искусственного нагревания и чтобы рыба не сварилась, в общем, пока они выясняли температуру, до которой можно безболезненно для рыб нагревать воду, вдруг появилось сообщение в газетах об искусственном дожде. Ученые поднялись в воздух на самолетах, посолили с самолетов облака каким-то порошком, и пошел дождь.
– Ничего нельзя изобрести, – вздохнул Вовка. – Понаделали научно-исследовательских институтов…
– Петьк, давай новый календарь, что ли, придумаем? – предложил Вовка.
– Совсем, совсем новый… – сразу решил уточнить детали Петька.
Но тут они увидели дверь, на которой красовалась большая белая буква "Б". Они переглянулись, посовещались, кому идти первым, и Вовка Жигалкин нажал на дверь. Изобретателей удивила пустота комнаты. Посередине стоял стол, разделенный на два стола экраном, в углу бронзовый рыцарь. И больше ничего…
На столе по обе стороны от экрана лежали какие-то странные карты. Во всей колоде не нашлось ни одного короля, ни одной дамы или шестерки. Повторялись все время карта – круг, карта – звезда, карта – волнистые линии, карта – четырехугольник и карта – крест. Всего пять видов карт.
– Как же в них играть? – спросил Петька.
– Не знаю.
Вовка обошел комнату и остановился около рыцаря. Пощупал латы, и рука сама стала искать, за что бы такое потянуть или на что бы такое нажать. Вдруг у рыцаря на лбу замигала зеленым светом шишка. Вовка испуганно отдернул руку, попятился, а рыцарь сделал шаг от стены и медленно проговорил:
– Здравствуйте, Во-ва, Свет-лана, Зи-на, Пе-тя, Ко-ля, Же-ня, Ири-на, Ко-стя, Гри-ша.
Он, наверное, перечислял бы все имена, какие есть на свете, если б Петька не догадался ему подсказать, как их с Вовкой зовут.
– Петька Серебряков и Вовка Жигалкин, – сказал он.
– Здрав-ствуйте, Петь-ка Сереб-ряков и Вов-ка Жигалкин.
– Кто это? – шепотом спросил Вовка.
Но ответил ему не Петька Серебряков, а рыцарь.
– Я стар-ший науч-ный сотруд-ник Гай-кин.
– Здравствуйте, Гайкин, – вежливо сказал Петька.
– Здрав-ствуйте, Петь-ка Сереб-ряков и Вов-ка Жигалкин, – повторил, как попугай, Гайкин.
– Это робот, – догадался Вовка.
– Я – стар-ший науч-ный сотруд-ник Гай-кин, – обиделся рыцарь. – Я учусь угады-вать мыс-ли на расстоянии, но по-ка еще не умею. Здрав-ствуйте, Петь-ка Серебряков и Вов-ка Жигал-кин. Три умно-жить на два – будет шесть. Здравствуй, Зи-на Серебря-кова и Вов-ка Жигалкин. Здрав-ствуй, Кос-тя Сереб-ряков и Оля Жигалкин.
– Он, наверное, испортился, – проговорил Вовка.
– Я – стар-ший науч-ный сотруд-ник Гай-кин. Я за-ни-маюсь пробле-мами мозго-вого радио, основан-ного на биологи-ческой радио-связи. В 1876 го-ду извест-ный физик Бар-рет, уче-ник Фара-дея и Тинда-ля, выс-тупил на засе-дании Бри-танской ас-социации уче-ных с докла-дом "О непосред-ственной пере-даче мы-сли на расстоя-нии". Здравст-вуй, Петь-ка Серебря-ков и Вов-ка Жигал-кин. В 1882 го-ду в Лон-доне бы-ло осно-вано для этой це-ли сущест-вующее и в на-стоящее вре-мя Обще-ство психи-ческих иссле-дований. В 1920 го-ду для этой це-ли был обра-зован Между-народный коми-тет психических исследований.
Старший научный сотрудник Гайкин, словно похваляясь своей эрудицией, выбалтывал все, что знал. Петька Серебряков и Вовка Жигалкин стояли, прижавшись друг к другу, и терпеливо слушали. Перечислив название обществ, посвященных изучению телепатии, Гайкин начал перечислять имена ученых, занятых этой проблемой.
– Извест-ный француз-ский физи-олог Шарль Рише произво-дил много-численные опыты с угадыва-нием заду-ман-ных играль-ных карт. По его данным, чис-ло правильных угады-ваний все-гда превы-шает чис-ло угады-ваний, полу-ченное по теории веро-ятности, но превы-шает незначительно. Напри-мер, для 2997 испы-таний те-ория гово-рит о воз-можности 732 удач-ных отве-тов, на са-мом же де-ле их бы-ло 789. Тако-го рода опы-ты при-вели к заклю-че-нию, что мы-сленному вну-шению под-даются дале-ко не все испы-туемые. Поэ-тому для прове-дения по-добных опы-тов сле-дует вы-бирать сам-ых вну-шаемых. Здравствуй, Петь-ка Сереб-ряков и Вов-ка Жигал-кин.
– Здравствуй, здравствуй! – раздался сзади веселый голос.
Мальчишки, как по команде, повернулись и увидели веселого человека в синем свитере. В руках он держал стопку бумаг, отпечатанных на машинке, и смотрел приветливо на мальчишек сверху вниз:
– С кем имею честь? Впрочем, если верить Гайкину, то ты – Петька Серебряков, а ты – Вовка Жигалкин.
– Нет, – сказал Петька, – наоборот. – Я Петька, а он Вовка.
– Ну, это ничего. От перемены мест слагаемых сумма не меняется. Меня зовут Сергей Сергеевичем. Фамилия – Виноградов. Вы, наверное, пришли, чтобы пригласить товарища Гайкина на пионерский сбор, посвященный кибернетике? А он у нас слегка приболел, испортился. Гайкин, не мешай, выключись.
Что-то щелкнуло, старший научный сотрудник Гайкин замолчал, шишка на лбу у него помигала, помигала и погасла.
– Нет, – решительно мотнул головой Вовка. – Мы насчет радиособаки.
– Радиособаки?.. Интересно… Расскажите.
Виноградов уселся в кресло, положил на стол бумагу, отбросил назад упавшие на лоб волосы и приготовился слушать. Петька Серебряков и Вовка Жигалкин по очереди излагали суть дела, он улыбался и даже засмеялся несколько раз.
– Так значит, – сказал он, – насколько я понял: жулики не оставили никаких следов, потому что, естественно, на воде следы не остаются, но вы все равно их хотите найти?..
– Да, – обрадованно кивнул Вовка.
– Хотим, – подтвердил Петька.
– И вы хотите использовать радио, изобрести радиособаку? Ну на каком же принципе?.. Если преступники не оставили никаких следов на воде, то эти следы несомненно остались у них в мозгу, потому что они не могут не думать о своем преступлении. Значит, нужна радиособака, построенная на основе биологической радиосвязи. Так?
И хотя ни Петька, ни Вовка о таком решении вопроса совершенно не думали, они закивали головами:
– Так.
– Так.
– Но это же гениально, – откинулся в кресле Сергей Сергеевич и шутливо развел руками. – Преступник еще только подумает что-нибудь украсть, а мы уже будем знать, – он рассмеялся, показав веселые зубы. – Честно говоря, о таком применении телепатии я еще не думал.
– Так вы еще не изобрели радиособаку? – радостно спросил Вовка.
– Не изобрели? – переспросил Петька.
– Нет, и не жалею об этом. Вместе будем изобретать. И не собаку, а Шерлока Холмса. – Виноградов показал на замолчавшего Гайкина. – Пока он, к сожалению, слышит только слова. Но мы научим его слышать мысли, – он выхватил из-под стопки бумаги газету и показал ребятам портрет пожилой женщины. – Как вам это нравится? Женщина слышит радиоволны. "Этот необычайный случай заинтересовал Кларенса Уиски, одного из научных сотрудников Калифорнийского университета", – прочитал Сергей Сергеевич и хлопнул ладонью по столу. – Этот случай мог заинтересовать кого угодно. Меня он тоже заинтересовал. И вас тоже. Если человек слышит радиоволны, то почему бы нам этого радиоробота не научить слышать мысли? А?.. Но пока у меня, братцы, ничего не получается. Может быть, вы поможете?
– Мы поможем, – совершенно серьезно сказал Вовка Жигалкин.
– Ну и по рукам.
Виноградов засмеялся. Вообще он все время смеялся, но от этого не становился несерьезным.
– Ну, приступим, что ли?
– К чему? – спросил Вовка.
– К изобретению радиосыщика, – Сергей Сергеевич кивнул на Гайкина.
– Приступим, – решительно сказал Вовка и стал засучивать рукава.
– Нет, нет, – сказал Виноградов, – руками пока не надо ничего делать. Здесь нужна, – он похлопал себя по лбу, – голова… Мысли. Кто из вас самый сосредоточенный?
Ребята переглянулись. Петька пожал плечами:
– Мы – одинаковые.
– Ну, тогда ты садись за стол. Попробуем сначала тебя.
Он нажал кнопку, и со стен бесшумно опустилась черная непроницаемая драпировка. Над столом загорелся неяркий свет. И тут Петька Серебряков и Вовка Жигалкин наконец узнали, для чего лежали на столе две колоды странных карт. Оказалось, что это не просто карты, а всемирно известные карты Зенера для телепатических опытов. Одну колоду взял Виноградов, а другую Петька. Они сидели по разные стороны экрана, не видя друг друга. Сергей Сергеевич объяснил, что Петька сейчас во время опыта называется перципиент, а он, Сергей Сергеич, индуктор. Сейчас он будет Петьке мысленно говорить, какую карту взять, а Петька должен будет брать и записывать на бумаге порядок. Петька ждал, ждал и, не выдержав, спросил:
– А скоро вы будете говорить?
Виноградов засмеялся.
– Мысленно. Я тебе мысленно уже посылал сигналы, а ты, значит, их не слышал. Опыт не удался. Давай теперь попробуем твоего друга.
Петька уступил место Жигалкину, и через полчаса Сергей Сергеевич бегал по лаборатории и размахивал руками не хуже того дядьки в вестибюле. Вовка четыре раза подряд угадал все до одной карты. Это было просто удивительно, Виноградов ему ничего не говорил, а Вовка брал именно ту карту, какую нужно. На последней карте Сергей Сергеич взял и начертил линию с угла на угол. Вовка сначала растерялся, а потом тоже взял карандаш и тоже начертил линию с угла на угол. Вовка угадывал мысли Сергей Сергеевича на расстоянии. Это было ужасно удивительно.
– К черту Зенера, – сказал Виноградов. – Мы будем пользоваться бумагой и карандашами. Впрочем, не будем торопиться. Вы придете ко мне в четверг, и мы не торопясь начнем опыты. Не знал я, что в нашем городе живет такой великолепный перципиент. Если и дальше так пойдет, то я скоро буду иметь академическую шапочку, а вы кончите школу и станете моими ассистентами.
– А жулики? – спросил Петька.
– Жулики? – Виноградов на одну секундочку задумался. – Когда они совершат кражу, наверное, дня два только и думают о том, что украли и как это было. Собственно, перципиентами будем мы, а они будут индукторами. В этом что-то есть. А что, когда-нибудь мы действительно научимся слышать их мысли и будем одного за другим пеленговать.
"Когда-нибудь" ребят не устраивало, они решили ускорить дело и устроили дома опыты. Но у них ничего не вышло. Петька не слышал, что ему приказывал нарисовать его друг. Не слышал, и все.
– Мы были с тобой одинаковые, – вздохнул он, – а теперь ты задаваться будешь, потому что ты телепатический, а я нет.
Но Вовка Жигалкин был великодушен. Он заверил друга, что задаваться они будут вместе, как будто они оба телепатические.
На уроке истории друзей-изобретателей так и подмывало подойти к Уф Фимовне и сказать, что скоро к ней вернутся все ее вещи. Но они сдержались. Пусть это для нее будет сюрпризом.
16. Трус
В круглом ларьке у Рыжей Берты было прохладно. Сквозь закрытые ставни доносился уличный шум. Мальчишки вместе с Лешкой расположились по кругу, привалившись спинами к стене. Берта сидела на ящике в центре, курила сигарету и насмешливо щурилась, наблюдая, как мальчишки едят колбасу с хлебом. Они полдня рвали в лесу фиалки и ужасно проголодались.
– Больше школу не пропускать, понятно? – сказала Берта Лешке.
– Понятно, чего тут понимать, – огрызнулся тот.
– Мальчики, скажите мне, если он хоть раз еще заставит вас пропускать школу. И вообще, как вы учитесь? Вот ты, например, Алик?
Она протянула руку и взъерошила его черные вьющиеся волосы.
– Он у нас отличник, – сказал Гога.
Заячья губа хотел возразить, хотел сказать, что недавно Алик получил сразу по трем предметам двойки, но Шурка так шырнул его локтем, что тот чуть не подавился куском колбасы.
– Молодец, – похвалила Берта. – Надо хорошо учиться. Наелись?.. Гога, еще колбасы отрезать?
– Не надо.
– А теперь, – Берта сурово посмотрела на Лешку, – идите продавать свои фиалки. И не приходите больше сюда с ними. Или – или.