Проходя мимо огородов, увидели Читакину мать и завернули к ней - навести справки:
- Теть Лид, а когда Алик приедет?
- А он вам зачем? - спросила она. - Опять дразнить собрались?
- Мы больше не будем, это мы так… - заверили ее. - Он нам по делу нужен… позарез прямо!
- Соскучились? - засмеялась Читакина мать. - То-то! Не приедет больше, не ждите! Там жить останется! Раз вы тут преследовали безвинного человека, поживите-ка без него!
- Ну теть Ли-ид… - начали ее упрашивать, и она все-таки сказала, где теперь проживает Читака - в девятиэтажном доме, который пока еще один в райцентре и его все знают.
Потом пошли к Сенечке проведать змея. Сенечка вышел и сказал важным голосом:
- После приходите… Время нужно знать!.. Я сейчас по хозяйству занят! Делу - время, потехе - час, как говорится… Как освобожусь, тогда позову вас. Уж столько с этим змеем хлопот, столько беспокойства…
- Мы пришли своего змея совсем брать! - с удовольствием объявил ему Андрейка.
Сенечка растерялся:
- К-куда?..
- К Читаке! - улыбался Алеха. - Скоро Читака приезжает!
- Да я шучу… - засуетился Сенечка. - Вы обиделись, что ли? Напрасно!.. Я пошутил… Будем сразу сейчас и приниматься… На кой нам Читака? Чего с чудачком связываться?
- Давай сюда змея, кулак! Может, зажилить мечтаешь? Да не рассуждай тут, кто чудачок, кто нет! - заорал Моська. - Не твое дело, чего не понимаешь! Сиди тут в своем хорошем сарае, а мы в плохой Читакин пойдем.
Он без разрешения направился прямо в сарай, за ним - Андрейка и Алеха, а сзади семенил растерянный хозяин, с которого враз слетела вся спесь…
Алеха нес самого змея и свернутый хвост от него, Андрейка с Моськой - остальной шурум-бурум… Бузинные палки, как негодные для воздухоплавательных аппаратов, оставили хозяйственному Сенечке - пускай уж пользуется! На прощание Моська ему сказал:
- Жалко, что это мой брат Федор украл нитку… Вот если б тот клубок тебе доверили… да ты от него сколько-нибудь метров себе бы отмотал, я бы тебя прямо разорвал в маленькие клочочки, ворюга!
До возвращения Читаки змея поместили к Моське на чердак, закрыв на замок от брата Федора.
За Читакой был командирован Андрейка, как человек, пользующийся у него особым авторитетом.
Если бы Читакина мать даже и не сказала номер квартиры, Андрейка все равно бы его нашел, так как Читака уже и здесь прославился.
Лифтерша в подъезде, узнав, за кем Андрейка прибыл, обрадовалась:
- Пора! А то лифт не выдерживает. И ездит, и ездит вверх-вниз, словно ему игрушка какая. На дню пять раз между этажей застрянет. Все покою ему нету: почему он становится, если на ходу дверку потянуть? А какое тебе дело? Знать, так уж сделан, чтобы дверки не касаться… А он нет-нет да попробует… хочет машину переноровить. Ужас! А брат его тутошний - тот еще хуже демон.
Андрейка нашел нужную квартиру, позвонил и услышал Читакин голос:
- Кто?
- Я!
Читака сопел за дверью, потом спросил:
- Значит, вы и сюда дразниться приехали?
- Да не дразниться, а по важному делу! Честное пионерское! Открывай скорей!
Тогда Читака открыл и не мог удержаться от радости при виде земляка, по которому, видать, соскучился тоже. И Андрейке было радостно увидеть Читаку, с которым не виделся уже сколько дней.
Кроме Читаки в квартире находился только его брат - чистенький, серьезный, в золотых очках, похожий на зубрилу-отличника, а не на демона.
- Там профессора Куриной Слепоты опять приехали! - первым делом сообщил Читаке Андрейка. - Которым мы тогда рачье место показывали… Меня за тобой прислали: хотят посоветоваться насчет Зенона и вообще…
- Мне давно с ними нужно побеседовать! - всполошился Читака и начал собираться. - А змея вы уже совсем доделали или еще осталось? - осведомился он.
Андрейка вкратце рассказал о плачевном положении со змеем.
- А я без вас что думал… - заговорил Читака, суя без разбору в рюкзак майки, книжки, кеды, трусы, блокноты, коробки и прочие вещи. - Если взять от игрушечной елки разноцветные лампочки, можно всю гирлянду… да прицепить вокруг змея… да запустить ночью… как они там засветят! Тут - небо, тут - звезды, а чуть пониже - он летает разноцветный весь, что просто даже с летающей тарелкой спутаешь!
- А ток откуда? - спросил Андрейка.
Читака небрежно махнул рукой:
- Да откуда-нибудь… Это не так важно… например, можно там батарейки приспособить. Если человеков змей поднимает, неужели ж маленькие батарейки не потянет?
Андрейка представил себе громадного змея, сверкающего в окружении звезд и планет разноцветными лампочками, и до того захотелось опять приниматься его строить - хоть сейчас беги обратно в Шапкино! Для такого интересного змея, конечно, не жалко бамбуковое удилище расщепить…
Брат-демон очень расстроился, что Читака уезжает, но тот его успокаивал, обещая, что, как только доделает змея, опять приедет, и тогда вместе тут еще что-то доделают…
А дела, видно, они затевали немалые, потому что вся огромная квартира была замусорена, как мастерская, различными лампочками, проволочками, всякими железками, стеклянными и пластмассовыми штучками… Когда Читака собрал свое барахлишко, брат задумчиво сказал:
- Раз уж ты все равно уезжаешь… давай хоть ту вещь с телеком доделаем? Все равно уж…
Читака оглядел новенький телевизор, весь сверкающий полировкой, постучал ногтем по экрану и согласился:
- Ладно!
Брат сразу встрепенулся и забегал. Вдвоем с Читакой они выдвинули телевизор на середину комнаты, затем Читака ловко, не хуже пастуха дяди Коли Копейкина орудуя отверткой, открыл заднюю стенку и начал копаться внутри, что-то присоединяя и отсоединяя, а брат сзади неотрывно глядел ему через плечо…
Наконец Читака распорядился:
- Прячьтесь все на случай взрыва!
- А сильный взрыв? - спросил Андрейка.
- Да не очень… Вообще-то он не должен произойти, но…
- Может, не стоит? - пробовал удержать их Андрейка, жалея такой новый и дорогой телевизор.
- Чего там! - махнул рукой хозяин и присел за диваном, высунув оттуда голову, чтобы наблюдать.
Андрейка загородился стулом, выглядывая одним глазом в расчете на то, что когда раздастся взрыв, он успеет спрятаться совсем…
- Давай! - дал команду брат.
И бесстрашный Читака, заслонив в целях безопасности рукавом лицо, решительно включил в розетку. Однако взрыва не получилось, только что-то зашипело, треснуло, пошел дым и завоняло резиной.
- Готово! - подвел итог брат и попробовал зажечь свет, но свет не горел. - Пробка сдохла и телек тоже! - кивнул он. - Я так и предполагал.
- Зачем же делали? - не понимал Андрейка.
- Для эксперимента… - объяснил ему Читака, выковыривая из телевизора какие-то штуки, которые перед этим вставил. - Ну, теперь можно и идти!
Оставив демона менять пробки и придумывать, что говорить, когда вернутся с работы родители и захотят посмотреть цветную передачу, Андрейка с Читакой пошли к автобусу. Андрейка с азартом рассказывал о всех шапкинских новостях, происшедших за время отсутствия Читаки, но тот слушал рассеянно и вдруг сказал ни с того ни с сего:
- Надо бы другую лампочку ввинтить… тогда бы вышло!
- Чего? - не понял Андрейка.
- Да я о телевизоре…
Через некоторое время он опять перебил:
- Нет… пожалуй, та не годится: тоже замкнет!..
На остановке, дожидаясь автобуса, он все что-то чертил хворостинкой на земле и вдруг встал:
- Знаешь? Я догадался, где там ошибка. И знаю, как все обратно наладить. Там чепуха все… Ты езжай, а я вечером прибуду. А то я не успокоюсь - начну думать, и думать, и думать… Вези пока мой рюкзак, и змея ко мне несите: маме скажете - я разрешил! А телек нужно же доделать до конца.
Удержать упрямого Читаку было нельзя, но Андрейка знал, что на него можно положиться: доделает до конца у родни их телевизор и приедет. Читака никогда не врал.
- Видал вон того пацана? - похвалился Андрейка незнакомому конопатому мальчишке с толстыми, как у телка, губами, тоже дожидавшемуся автобуса. - Это наш, шапкинский! Он знаешь математик какой! Например, может на основании высшей математики так дело подвести, что заяц черепаху нипочем не догонит!
Мальчишка раскрыл свои телячьи губы и ответил:
- Это что… Вот однова был с зайцем случай-то! Мы его задавили на мотоцикле с братенем и давай скорей варить! А гроза… А молния в самую кастрюльку как вдарит! Значит, ее жаром к себе притянуло… Да-а… Вот какие случаи-то могут происходить!
- А зайца съели? - поинтересовался Андрейка.
- Не… Он не годился уж… Весь керосином провонял…
- Так вам и надо! - сказал Андрейка и больше с этим глупым мальчишкой не разговаривал. Сразу видно, что ему зайцы нужны, только чтобы их варить, а в парадоксах ни капли не смыслит.
Глядя из автобуса на поля с золотыми подсолнухами и кукурузой, на блестевшие среди свежих зеленых лугов озерки со стадами белых уток, на красные стволы сосен в бору, откуда даже сквозь бензиновую гарь проникал смолистый аромат, Андрейка думал, что нужно не забыть расспросить у Читаки, нет ли каких интересных планет поближе: а то неохота из такого хорошего места очень надолго улетать!
МОРЕ МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ
Андрейкин дом стоит на самом краю деревни: дальше тянутся луга, а за лугами видны макушки ветел над речкой.
В разлив вода подступает прямо к огородам, зато летом, пока от речки идешь, так солнцем напечет, хоть возвращайся снова; иногда в сильные жары Андрейка так целый день и путешествовал взад-вперед: искупаешься, придешь домой - снова купаться охота…
Правда, поблизости был еще ручей по имени Рубец. Но про него и говорить не стоило: летом совсем пересыхал, и даже маленькие там не купались, потому что окунуться негде.
- И кто это наше Шапкино только строил? - как-то пожаловался Андрейка отцу.
- А чем тебе не угодили? - спросил отец.
- Да место плохое!.. Надо бы у речки, на берегу…
- Уме-ен! - покачал головой отец. - Ну, до чего сообразительный! В полую воду зальет - тогда как?
Андрейка минуту подумал:
- А пускай! Даже лучше: дом можно от фундамента открепить - он бы и плавал! А что? Тогда в разных местах можно пожить! Увидел хорошее место - причалил, надоело там - отчалил…
- Ишь ты… - усмехнулся отец. - "Причалил", "отчалил"… А хозяйство?
С хозяйством дело обстояло сложнее, но и тут Андрейка нашел выход:
- Кур - на чердак! Поросенка… тоже на чердак… А кошка в доме пускай живет, как жила!
- Та-ак… Ловко! А на работу мы с матерью как будем путешествовать?..
Андрейка промолчал, а отец уже серьезно объяснил:
- Шапкино поставлено на месте! И речка своя была - Рубец этот самый! Он уж потом пересох, а пацаненком я тут плавать учился… Рыбешка кое-какая водилась… Видал небось, в одном месте камни навалены? Там запруда стояла. Бывало, сойдет вода, мужики соберутся, подремонтируют…
- А сейчас что же?
- Взяться некому… - вздохнул отец. - Какой в Шапкине народ остался: детишки да старики? И без нее делов хватает…
Андрейка сразу пошел осматривать бывшую запруду. Теперь-то ясно, где она была. Как раньше не догадывался? Если вот в этом узком месте, между двумя высокими берегами, перегородить, то вода растечется и заполнит обширную низинку. Образуется такое море, наподобие Московского, но, конечно, поменьше, глубиной по грудь или чуть глубже, а шириной метров пять - десять… И сейчас заметно, где у этого моря были берега.
Идя на обследование Рубца, Андрейка прихватил с собой длинный шест, какие бывают у студентов дорожного техникума, каждое лето приезжающих сюда для практики чего-то вымерять. Правда, их шест слегка отличался от Андрейкиного: на том были деления, но Андрейке они ни к чему, раз у него нету интересной трехногой штуки с глазком, называемой теодолитом, через которую полагается на эти деления смотреть и что-то там такое высчитывать. А если б он и был, то все равно Андрейка плохо умел с ним обращаться, хотя студенты несколько раз давали ему глянуть в стеклянный глазок на окружающие предметы, и все они, в том числе люди и даже коровы, оказывались перевернутыми кверху ногами. Интересная штука!
За неимением теодолита Андрейке пришлось больше на свой глаз полагаться, прикидывая, сколько воды натечет, если строить плотину. Получилось - много!.. Словом, широко должно разлиться!
Если нет теодолитов и других инструментов, то можно так сообразить. Например, в одном месте среди луга тянется полоса белого песочка, зарастающего репьем и прочим сором… Как она там явилась - вдали от всякой речки? А так, что раньше до этого места вода достигала, и песок не просто песком считался, а пляжем для купания детишек, которые учились в этом месте плавать, рыли ямки и лепили всякую дребедень…
Кучи камней уже заплыли землей, поросли травами, и на глаз видно было, что не хватит их для плотины… Однако булыжников, больших и маленьких, много валялось по берегам Рубца, оставшихся, как Андрейка знал из географии, от древнего ледника. Их можно сюда перетаскать. Собрать бы побольше народу…
Но с народом в Шапкине вообще плохо обстояло, а сейчас и вовсе никуда не годно сделалось… Со всем народом - Алехой и с Моськой, за исключением Читаки, - у Андрейки война шла. И конца этой войне не виделось.
Война получилась из-за игры в карты. Раз у Моськи в комоде обнаружили колоду драных карт и сели втроем играть в дурака. Сначала просто так играли, но просто так надоело.
- Давайте на воду будем, - предложил Моська. - Дурак выпивает полную кружку воды.
А сам кивнул на Алеху. И Андрейка сразу понял, кому придется воду пить… Они с Моськой сели так, чтобы можно было друг другу свои карты показывать и вдвоем играть против Алехи, который ни о чем не догадывался, и, конечно, первую порцию пришлось пить ему. Моська отыскал в буфете кружку - самую большую - и налил ее до краев.
- Ладно… - улыбался Алеха, честно выпивая все до дна. - Мы тоже выиграем!
Вторую кружку он пил уже не так быстро, с передышками и даже хотел на донышке немного оставить, но ему не позволили…
Такая игра, конечно, была гораздо веселее, и поэтому, когда обыграли Алеху на третью, Андрейка с Моськой так сильно смеялись и толкались, что Алеха заподозрил какое-то жульничество, но какое - догадаться не мог, и опять проиграл.
- Не буду пить! - обиделся он. - Вы мухлюете! Я вижу!
- А уговор! - закричал Моська. - Раз проиграл, значит, пей!
- А то нечестно будет… - поддакнул ему Андрейка: ведь всем интересно посмотреть, как Алеха станет выпивать третью кружку.
Алеха был человек необидчивый, но уж если его обижали, то делался очень сердитый. А тут из-за пустяка до того сильно рассерчал, что даже слезы на глаза навернулись и голос задрожал, как у маленького или у девчонки:
- Эх вы! Я думал, вы - честные товарищи, а вы… Воду я выпью, но только с вами больше играть… и вообще никаких дел иметь не хочу!
Он повернулся к Моське:
- Ты - что… Про тебя и говорить не стоит… А вот от Андрейки я не ожидал, что оказался такой… предатель!
Проигранную кружку Алеха все-таки честно выпил, от этого обиделся еще сильней и ушел, хлопнув дверью… Потом вспомнил, что не все досказал, вернулся и предупредил:
- Теперь в мои края даже носу не кажите. Кого поймаю - не обижайся!
- А откуда начинаются твои края? - спросил Андрейка для уточнения.
Алеха подумал и решил:
- От дяди Колиного дома, где конец забора… тут моя граница проходит! Чтоб ваша нога не переступала! Я человек добродушный, это все знают, но шутить не люблю.
Алеха ушел, еще раз ахнув дверью. А так как он слово свое всегда держал и вот даже последнюю кружку выпил, хотя свободно мог и не пить, то идти через его границу, конечно, не стоило, чтобы не нарваться на Алехин здоровый кулак… Там и делать было нечего, потому что Алеха жил в неинтересном месте. Кроме того, Андрейка с Моськой сами на Алеху обиделись: Моська - за то, что Алеха сказал, будто про него и говорить не стоит, Андрейка - за неправильное оскорбление "предателем"…
Немного поругав Алеху за нечестность, начали играть вдвоем. Тут настала Андрейкина очередь проигрывать, так как Моська опять мухлевал, и Андрейка рассердился.
- Не буду с тобой играть! - воскликнул он, увидев, что почти все козыри, тузы и короли перешли к Моське, а ему остались одни шестерки да семерки. - Ты жулик: у своих карт изнанку знаешь!
- Ага! - тоже рассердился Моська, уже настроясь смотреть, как будет пить из большой кружки Андрейка. - А если б ты меня обыгрывал, тогда - не жулик? Да?
- А я говорю - карты у тебя жульнические. Поэтому и воду свою пей сам. И кружку самую огромную достал, когда у вас поменьше есть. У тебя и брат весь в тебя - от змея нитку украл.
- А-а… брат тебе не нравится! А ты… давно уже жулик! У тебя… даже кошка и то жулик! - расходился Моська.
Андрейкина кошка славилась своим умом и честностью. За нее Андрейка обиделся сильней, чем за себя:
- Чем она жулик?
- А тем… а тем… Кто у меня морскую свинку съел?
- Кошки не едят морских свинок… Ты видал, как она ела?
- Знаю! Видел, как она пробиралась!.. А если не едят, значит… тебе принесла! И вы вместе с ней оба съели! Ги-ги-ги-ги-ги!.. А еще увижу - камнем ее по башке!
- А я тебя самого!
- А я тебя! Уходи отсюда! Чтоб мои глаза тебя больше не видали!
- А мои тебя! - закричал Андрейка. - И чтоб твоя нога не переступала! Моя граница проходит… сейчас скажу… Она около Трухина сарая проходит, дальше не заходи!
- Ого! - воскликнул Моська. - Ишь, сколько себе захапать задумал! Может, и все Шапкино к тебе перейдет? Правильная граница, если хочешь знать, - от Полининого дома, вот откуда!
- Силен! Это почему?
- Потому что Трухины - нам родня! Значит, ихняя территория тоже к нам относится… Дальше не лезь!
- А промежуток?
- А там… так! Нужно, чтобы она отстояла!
В сердцах, сгоряча Андрейка согласился и ушел, напоследок окончательно унизив Моську, считавшего себя кролиководом:
- А кролики у тебя все маленькие, как мыши!
Дома, остынув, он сообразил, что жулик Моська обманул его и границу жульническую провел: сколько чужой территории себе оттяпал! Граница совсем не там должна проходить, а где Полинин двор… И даже подальше. А посередке должна быть нейтральная территория…
Вступать в новые переговоры с Моськой он не захотел, а взял и провел справедливую границу, отметив ее колышками, вроде тех, которыми в поле размечают делянки, к ним прикрепил бумажки с надписями "граница".