Потом из-под полы своего полушубка он выхватывает фотоаппарат, ставит Кольку рядом со Стасиком и предлагает:
- Сделайте весёлые лица! Позвольте мне вас щёлкнуть…
- Лоб подставить для щелчка? - смеётся Стасик. Ему явно понравилась такая игра "в непонимайку".
- И никакой он не доктор! - догадывается Колька Мерлин. - Журналист из газеты, для которого мы сегодня свои рапорты писали. И зачем только я ему язык показывал!
Очкастый, второй раз щёлкнув фотоаппаратом, поворачивается к Кольке:
- А я и был прежде доктором. И язык твой, прямо скажу, мне не понравился. Про поход ваш и про то, как вы снежную крепость штурмовали, непременно напишу. А вот стоит ли про язык писать - не знаю. Он у тебя, между прочим, в чернилах.
Глава V. След на снегу
До чего ж беспокойная жизнь у коменданта пушистого царства! Каждый день жди каких-нибудь неожиданностей, как в многосерийном фильме про разведчиков. За месяц число кроликов чуть ли не вдвое возросло. И хлопот тоже удвоилось.
Стасик со своим заместителем Петей Гусевым с ног сбиваются, добывая кроликам корм: то варёный картофель, чтобы замешать его с отрубями, - в столовой; то ячмень и овёс - на конюшне у дяди Мити, то морковку - в овощном магазине. Крольчата лишь на десятый день открывают глаза, а ещё через десять дней начинают есть то же, что и взрослые кролики, а до того матери-крольчихи кормят их своим молоком.
Первые дни крольчата совсем-совсем голые, того и гляди, замёрзнут. Лишь через неделю покрываются они пушком. Стасик поражается, когда видит чёрные волосы у крольчат из породы серебристых. Но Владимир Семёнович объясняет ему, что крольчата эти через четыре месяца изменят свою окраску, будут такими же дымчато-серебристыми, как и их родители. Чудеса, да и только!
Повзрослев немного, крольчата становятся отъявленными шалунами. За ними глаз да глаз нужен. Разбегаются во все стороны. Лови их! Поймать-то их, конечно, поймаешь. Они же ручные. Но ведь это и плохо. Любой посторонний человек их может взять и похитить. Они даже не пикнут. Чужих от своих не отличают, глупенькие. А что, если и на самом деле кто-нибудь захочет украсть кроликов?
От одной этой мысли Стасику делается не по себе. Нужно, чтобы интернатовские кролиководы всегда были начеку, соблюдали бдительность. Чтобы ни одна посторонняя нога не шагнула в крольчатник! А если кто из чужих всё-таки и проникнет туда, то ведь по следам, по отпечаткам на снегу и на земле можно угадать, кто украл и куда скрылся. Необходимо научить ребят находить преступника по следам.
В старом амбаре, в груде никому не нужных вещей, Стасик по просьбе дяди Мити однажды искал остатки кожи для заплаток на седло. Нечаянно наткнулся на футбольные бутсы. И вот теперь, вспомнив про эти бутсы с шипами, Стасик решает пустить их в дело, затеять игру в следопытов.
Он идёт в амбар, стягивает с ног валенки и надевает бутсы. В них Стасик бегает по двору под окнами школы, потом идёт к сараю, где живут кролики, и широкими шагами измеряет расстояние от крольчатника до снежной крепости. Худые бутсы наполняются снегом. Ногам холодно. Стасик снова спешит в амбар, чтобы переобуться. И затем, размахивая бутсами, которые накрепко связал шнурками, делает, уже в своих собственных валенках, круги по задворью, петляя, как заяц, раскидывая там и тут пучки соломы.
После обеда Стасик собирает членов кролиководческой бригады возле снежной крепости и говорит встревоженным голосом:
- Сегодня утром к нам в крольчатник проникли неизвестные. Нужно немедленно разузнать, где они побывали и что могли увидеть. По следам можно определить, что их было двое. Один обут в бутсы с шипами, а другой заметал свои следы сыпучкой, жёлтой и сухой, наверное для того, чтобы собаки не смогли вынюхать его след. Придётся искать нарушителя без Бобика. Эту операцию я поручаю двум активнейшим членам бригады - Томе Асеевой и Николаю Мерлину. Тома идёт по заметённому следу. Нарушителя в бутсах ищет Колька Мерлин. В поиски, следопыты!
Ребята охотно включаются в игру.
Тома быстро догадывается, что имел в виду Стасик, когда говорил о сыпучке. Маленькие пучки соломы желтеют на снегу по всему задворью. Тома петляет из конца в конец, обегает то место, где недавно разводили костёр, пробирается вдоль забора к интернату и вновь возвращается к амбару, потом, согнувшись, медленно идёт к сугробистому оврагу.
Колька Мерлин по следам видит - лазутчик ему достался опытный и хитрый. Хотя шипы бутсов и оставили на земле глубокий отпечаток, но далеко не везде. Приходится то и дело отыскивать их заново. И двигался нарушитель довольно-таки странно: зигзагами, перепрыгивая с места на место, дважды зачем-то перелезал через забор, вплотную приближался к тиру и делал привал под самым окном директорского кабинета.
Но Кольку не проведёшь! Опытный следопыт! Он давно научился читать следы. Идёт точно по тому пути, которым ещё недавно прошёл в футбольных бутсах Стасик…
Но что такое? Колька неожиданно сворачивает далеко в сторону, сбивается с маршрута. Зачем-то лезет на сеновал, куда Стасик не заглядывал. Наверное, потерял след. Уж этого-то Стасик от него, зоркого разведчика, никак не ожидал.
Волнуется Стасик за друга, готов крикнуть ему, чтобы двигался к оврагу - именно там спрятаны старые бутсы. Но подсказывать нельзя. Игра есть игра. Пусть каждый проявляет своё умение.
А Тома уже возвращается к снежной крепости. В руках клок соломы, найденный в сугробе под забором. Значит, нарушитель побывал у амбара и ушёл в сторону оврага. Она вручает солому Стасику и отходит к своим подружкам - Гале Агишиной и Жене Окуневой.
Стасик приказывает Кольке Мерлину возвратиться. Колька упрямится, кричит издали, что он идёт по следу и близок к цели. Но Стасику лучше известно, где надо искать. Он подбегает к Кольке и ведёт его к оврагу. Там, глубоко под снегом, они находят спортивные ботинки с шипами.
- Эх, ты! А ещё следопыт! - говорит ему Стасик. - Совсем в другую сторону ушёл.
Стасик с Колькой возвращаются к снежной крепости во дворе.
Обидно Стасику за друга, но надо успокоить Кольку. А то он, чего доброго, опять начнёт заикаться, как однажды это с ним уже было. Стасик отправляет бригаду в крольчатник, а Кольку просит остаться.
- Не переживай особенно, - утешает его Стасик. - С кем не бывает… И какая нелёгкая угораздила тебя на сеновал забраться! Я туда даже и близко не подходил.
- Зачем теперь-то обманываешь? Игра же закончена…
- Честное слово, на сеновал не лазил! Просто не додумался, что оттуда хорошо наблюдать за нашим крольчатником. А то бы обязательно залез.
- Откуда же там следы бутс?
- Тебе померещилось.
- Пойдём посмотрим, если не веришь…
Они приближаются к сеновалу. Стасик видит: на снегу глубокий след подошв с шипами. И в других местах, куда Стасик не заглядывал и где только что бегал Колька, точно такие же следы.
Стасик в недоумении:
- В бутсах никто из наших, кроме меня, ходить не мог. Я на складе их нашёл и потом в сугроб спрятал. Не могли же они сами бегать возле сеновала и возвратиться обратно. Так только в сказках бывает. Таинственная история… Теперь я понимаю, почему ты здесь плутал… Ну и ну! Каким же образом мог появиться ложный след?
Глава VI. Чужие бутсы
Стасик не может забыть про чужой след на задворье. Стасик тянет Любовь Павловну к сеновалу: можно ли быть спокойным, когда появилась такая неразрешимая загадка?
Стасик показывает вожатой старые футбольные бутсы, прижимает их подошвами к снегу. Остается глубокий чёткий след. А рядом видны отпечатки другого следа, ведущего к сеновалу.
- Похожи как две капли воды, - сравнивает Стасик. - Никто, между прочим, в этих бутсах здесь не ходил. Откуда след взялся?
Прежде чем рассмотреть след, Любовь Павловна со Стасиком лезут по крутой лестнице на сеновал.
- В том, что здесь лежал человек, сомневаться не приходится, - уверенно говорит она. - Видишь, как примято сено. Что отсюда можно разглядеть?
- В том-то вся и загвоздка! - Стасик захлёбывается от волнения. - Смотрите - весь интернатский двор как на ладони! Можно сидеть на сене и разглядывать, что у нас в крольчатнике творится…
Они спускаются по лестнице. Вожатая забирает у Стасика бутсы, ставит их рядом с подозрительным следом на снегу и проверяет, совпадают ли отпечатки.
- Не может быть, - объясняет она, - чтобы другой ботинок в точности повторял этот. Какое-нибудь отличие в отпечатках, пусть даже едва заметное, но должно быть… А ну, проверим. - Она прикладывает подошву к старому следу.
И тут, как на грех, со стороны снежной крепости, на самом верху которой изобретательный Мирон устанавливает новый снегометатель, доносится:
- Тревога! К интернату приближается Стёпка Батов из Студёных Ключей!
Оставив вожатую у сеновала, Стасик бежит к крепости.
Мирон нацелил свой снегометатель на интернатские ворота:
- Пусть только сунется - бабахну, как из "катюши"!
- В чём дело? - спрашивает Стасик.
- Прошу взглянуть туда. - Мирон кивает в сторону шоссе. - Главный наш противник приближается…
По дороге шагают два мальчика. Один - высокий, длинношеий, в фасонистой многоцветной зимней куртке и узких синих брюках. Второй - на голову ниже его, приземистый, с рюкзаком за спиной. Одет он в какое-то измятое, пепельно-серого цвета пальто. Из-под шапки, уши которой по-заячьи вздёрнуты вверх и болтаются, выбиваются волосы, буйные, тёмные, как у крольчихи Чернявки. Мирон не ошибся. В высоком Стасик с первого взгляда узнаёт Стёпку Батова, пожалевшего лизунцов для интерната. Низкорослого, который старается шагать так же широко, как и Стёпка, он видит впервые.
- Отставить бомбометание! - говорит Стасик Мирону. - Пойдём встретим. Может, у них какое дело к нам.
Они идут к воротам.
А те уже совсем близко. Можно разглядеть лица. У Стёпки лицо загорелое, строгое, с длинным носом и пристальными, с рыжеватым оттенком глазами. По-монгольски узкие карие глаза Стёпкиного товарища выглядывают из-под нависших вихров хитровато, многозначительно. Лицо будто побито градом: на щеках, широких скулах и даже на курносом носу остались маленькие вмятины.
Увидев Стасика и Мирона, они останавливаются у распахнутых ворот, не решаясь войти во двор.
Стасик не ожидал от них такой робости и потому добреет:
- Ладно уж! Проходите. У нас для всех двери открыты! - И, вспомнив, как Тим вытащил Стёпку из цистерны с бензином, весело добавляет: - Проходи ж, говорю, глотатель бензина! А то топчутся, как цапли на болоте…
Стёпка медлит, хлопает длинными, как у девчонки, ресницами. А его спутник, хитровато глянув на Стасика, протягивает руку:
- Здоро́во, ёлки-палки!
И они здороваются.
- Ой, больно! - взвизгивает Стасик и долго трясёт пальцами в воздухе. - Разве так здороваются?!
- Я от чистой души, - басит вихрастый.
- А со мной почему ты не здороваешься? - спрашивает Мирон. - Или ты только начальникам руку жмёшь?
- Могу и с тобой. Я человек простой. - Он схватывает протянутую широкую Миронову ладонь и тут же, ойкнув, подскакивает на месте. - Ты что, раздавить решил?
- А сам? - смеётся довольный Мирон. - Теперь мы квиты.
Стёпка и Стасик тоже здороваются. Рукопожатие на этот раз завершается безболезненно.
Они идут рядом через двор, и Стёпка по дороге сообщает о вихрастом:
- Родька Пирожков. Мой заместитель. Лучший боксёр. Гордость нашей школы.
- Одним махом семерых побивахом, - хвастливо уточняет Родька. - Поди, не ожидали нас? А мы… Вот мы, ёлки-палки! Не испугались!
Они проходят мимо снежной крепости, на вершине которой виден новый, только что установленный снегометатель. Мирон наклоняется к Стасику, осторожно советует:
- Не мешало бы им глаза завязать тряпкой… Наше изобретение увидят…
- Пусть видят. Нам бояться нечего, - отвечает Стасик.
Стёпка Батов официальным тоном говорит:
- У нас к вам важный разговор. Прошу созвать членов кролиководческой бригады.
- Ну что ж, созвать можем, - отвечает Стасик и оборачивается к Мирону: - Беги к Кольке Мерлину. Пусть они с Петькой созывают народ. Объявляем общий сбор в тире.
Мирон убегает искать Мерлина. Стасик с незваными гостями приближается к подвалу, где расположен тир. Вихрастый Родька юркает глазами во все стороны и делится своими впечатлениями с Батовым:
- Видел бомбометатель на крепости? А вон ракета болтается. Они палками могут вертеть так и эдак, фокусники! Вон тренировочная качалка… Я же, ёлки-палки, говорил… Всё в точности!
Стасику Родькина болтовня кажется очень подозрительной. Что бы это могло означать - "всё в точности"? Выходит, он своему командиру обо всём этом уже докладывал. Но откуда Родька мог знать, что находится во дворе интерната? Его же здесь никогда прежде не было?
Подбегает Колька Мерлин. Докладывает Стасику:
- Прибыл как приказано. Петька уже собрал кролиководов. Можете в тир захо…
Колька не договаривает. Испуганно таращит глаза. Дёргает Стасика за рукав и шепчет:
- Глянь на ноги… Не на свои! А вон того, мохнатого…
И лишь тут Стасик замечает, во что обут Родька. Под грязными висячими концами широченных штанов прячутся футбольные бутсы. Шипы оставляют в снегу глубокие впадины. Так вот они, чужие бутсы! Теперь ясно, кому принадлежит таинственный след возле сеновала.
Глава VII. Мирные переговоры
Стасик пропускает гостей вперёд, щёлкает выключателем перед дверью в подвал. Тир озаряется электрическим светом.
- Здо́рово у вас! Похлеще, чем в нашем штабе! - искренне восхищается Родька, разглядывая макет танка на столе, потом переводит взгляд на мишени, изображающие лесных хищников. - Шакала вон как испуляли - живого места не осталось. Так ему и надо, живодёру!
Бригада кролиководов в полном сборе. Ребята насторожённо и с любопытством рассматривают гостей из Студёных Ключей.
Степан Батов снимает куртку, вешает её на стул, и, поправив на груди галстук, начинает неторопливо:
- Честно должен признаться, товарищи интернатовцы, в прошлый раз, когда вы за лизунцами приходили, я поступил не по-товарищески. Мне за это на совете дружины нахлобучку дали. Потребовали, чтобы я извинился. Вот я и пришёл…
Сразу становится тихо. Прекращает разговор Тома с Титовым, перестаёт ёрзать на стуле Колька Мерлин, а Стасик, катавший по столу красный карандаш, осторожно кладёт его рядом с игрушечным танком. Молчание нарушает Родька:
- Мы не с пустыми руками извиняться пришли. - Он сбрасывает с плеч рюкзак, развязывает его. - Смотрите - лизунцы! От нас в подарок!
Невыдержанный Колька Мерлин вскакивает со стула:
- Вот обрадовал! Ха! Тащи обратно. У нас этих лизунцов ныне во сколько! По горло…
- Я не знаю, где вы их достали, - отвечает за Родьку Стёпа, и дрогнувшие ресницы его оставляют тревожную тень на щеках. - Но мы принесли вам все свои запасы соли. Вы должны учесть этот факт.
- Испугались нахлобучки, значит? - торжествует Колька Мерлин. - Видно, крепко вам дали, коли вы - на попятную! В тот раз жмотничали, а тут вдруг совесть заговорила!
Родька Пирожков сверкает глазами:
- Что сказанул! Мы вовсе и не из-за жадности. Вам отдадим, а самим что? На бобах остаться? А нам, может, в Первомайский праздник тоже хочется в первой колонне промаршировать…
Стёпка косится на своего заместителя.
- При чём тут первомайская колонна? - не понимает Мирон.
Родька, не обращая внимания на косой Стёпин взгляд, продолжает высказываться:
- Да вы что, ёлки-палки, с неба свалились? Не слышали разве: Первого мая пионеров, которые за кроликами лучше всех будут ухаживать, пригласят в город открывать демонстрацию вместе со спортсменами. Почёт! Кто пожелает в хвосте плестись?!
- Так вон в чём дело! - выкрикивает Колька Мерлин. - Вы, значит, решили, что без лизунцов интернат вперёд не вырвется? Хитры, ничего не скажешь! Добренькими прикинулись, с извинениями пришли…
- Никто и не прикидывался! Заранее, как мы, надо было запасаться. Сами ротозеи, а теперь - с больной головы на здоровую.
Стёпке Батову надоедает Родькино разглагольствование:
- Вы не слушайте его. Это он в горячке. Никто вас ни в чём не обвиняет. Нам совестно за свой прошлый поступок. Мы обязаны были помочь вам. Не помогли. Так вот, - Стёпка почему-то смотрит лишь на Тому Асееву, которая сидит перед ним, рядом с Борькой Титовым, - чистосердечно прошу извинить меня и моих товарищей. И вовсе не потому, что кто-то нас ругал. Мы сами всё осознали…
Томе нравится, как держится и как говорит Батов. Вежливо, как ей кажется, честно. А ресницы… Ни у одного из мальчишек Тома не видела таких красивых ресниц. И одет опрятно, словно на экскурсию в музей собрался. И слова культурные употребляет: "учесть этот факт", "честно признаться", "сами всё осознали"… Не думала Тома, что в Студёных Ключах у мальчишек такой командир. Стасик изображал его совсем другим - злым и нахальным. А он вон какой…
- Что это ты на него уставилась? - ревнивым шёпотом спрашивает сидящий сбоку Борька Титов. - На противника надо смотреть грозно. Иначе - предательство! Растаяла перед противником номер один!
- Номер один за границей живёт. А этот в пионерском галстуке…
Стасик слышит их шёпот и предупреждает Тому:
- Перестань шушукаться, Асеева! Ведёшь себя, как на базаре… - и поворачивает голову в сторону выступающего: - Ну, допустим, мы вас извиняем. Что из этого?
- А вот что, - сдержанно, не повышая голоса, отвечает Батов, и Томе кажется, что при этом его внимательные глаза глянули на неё с интересом, приветливо. - Мы пришли не только с извинением, но и…
- С лизунцами! - насмешливо продолжает за Батова Колька Мерлин. - Мы это уже слышали и видели. Скажите чего-нибудь новенькое.
Стёпка Батов невозмутим:
- Так вот, я повторяю: мы пришли к вам не только извиняться, но и вызвать вас на соревнование по разведению кроликов.
- Они у нас и без соревнования разводятся! - бросает в ответ Мирон. - Побольше вашего!
- Количественно ваша крольчатая армия уступает нашей ровно на два с половиной процента - подсчитано с точностью до одного кролика.
- Каждый наш кролик десятерых ваших стоит - и по весу и по пуху! - тут же отвечает Колька Мерлин.
- Ишь ты, "два с половиной процента"! - бурчит Мирон. - Вам надо в бухгалтеры записываться, а не в кролиководы…