Добежав до жилища Одарки, дети раскрыли рты от изумления. Никому из живущих не приходилось видеть ничего подобного. Дом высился, вернее рос, на толстенном стебле в три обхвата. Покрытый бугристой корой, ствол необычного дерева-избы, как гигантская нога, цепко впивался в почву корневищами, а вместо кроны громоздилось скопище кособоких домишек. Одни избёнки стояли прямо, другие лепились так, что почти лежали на боку, потупившись оконцами в землю, а хатки поменьше пристроились на крышах своих больших собратьев. Избушки глядели в разные стороны множеством окошек, но дверь была только одна - в маленьком домике, что высился прямо над головами ребят. Несчастный домишко так накренился, что висел почти боком и дверь смотрела в землю.
Мороз крепчал, пощипывая щеки, поэтому детям было недосуг долго разглядывать удивительный дом. Вспомнив наставления мельника, Глеб и Марика громко запели:
- Тётка Одарка,
Одари подарком.
Если нет подарка,
Дай, что не жалко.
- Сослужи нам службу,
Дай, что не нужно.
Одарка не заставила себя ждать. Из окна высунулась голова в чепце из капустных листьев, из-под которого вместо волос в разные стороны торчали спелые колосья.
- Кто меня кличет, понапрасну от дел отрывает? Колядовать время не приспело, а попрошаек я не жалую. Добро у меня считанное, мерянное, прежде наработайте, а потом просите. Кыш, кыш, - недовольно заквохтала Одарка, будто потревоженная курица.
- Нас мельник прислал, велел тебе привет передать, - сказал Глеб.
- Мельник? Ха-ха-ха, - звонко рассмеялась хозяйка, будто услышала что-то ужасно смешное. - Давненько от него весточки не было. Вспомнил-таки о соседке, ветрогон. Всё бы ему из пустого в порожнее молоть, воздух мельничными крыльями гонять. Ладно. Милости прошу, коли пришли, - смилостивилась она.
Дверь отворилась, из домика вытянулись длинные ручищи, ловко сграбастали Глеба и Марику и втащили внутрь. Одарка опустила детей на пол, и её руки вновь стали ничуть не длиннее, чем у обычных людей.
В доме всё было наперекосяк: пол покатый, стены перекошены. Мебель так кренилась, что удивительно, как вообще стояла и не падала, а Одарка ухитрялась передвигаться по кособокой горнице, точно муха по стене.
- Что ж, садитесь, гости дорогие.
Она широким жестом указала па лавку, а сама уселась напротив.
Дети попробовали сесть, но скамья клонилась к одному краю, и они то и дело соскальзывали.
- Спасибо, мы лучше постоим, - вежливо отказался Глеб.
- Ха-ха-ха, - Одарка снова заливисто расхохоталась. - В ногах правды нету.
Она громко стукнула несколько раз каблуком об пол и скомандовала:
- Поворотись да встань ровнее. Вишь, гости какие нестойкие попались.
Всё заходило ходуном, будто началось землетрясение. Избушка, кряхтя и постанывая, выпрямлялась. Пол и потолок встали на место. Мебель выровнялась, и даже оконца из перекошенных стали ровненькими, квадратными. Глеб и Марика не без опаски присели на краешек лавки, боясь, что она вновь перекосится, но скамья стояла устойчиво.
- И куда же вы направляетесь? - поинтересовалась хозяйка.
- В Зазеркалье. Мне нужно освободить брата, чтобы самому избавиться от колдовства.
Одарка кокетливо поправила капустные оборки на чепце и лукаво глянула на ребят.
- Вот как? Дело неплохое. Так и быть, на путь вас направлю и подарком одарю. Только учтите, у меня добра не бездонная пропасть, поэтому, хоть вас и двое, а получите что-нибудь одно. - Она ткнула в Глеба: - Поскольку ты за главного идёшь, тебе и выбирать. Можешь требовать, что душа пожелает. Хочешь цветочную пыльцу, от которой всё становится красивым, вечную лепёшку или несгорающую свечку?
Глеб глянул на Марику. В пёстрых оборках, похожих на разноцветные лохмотья, маленькая цыганка походила на крошечную заморскую пичужку, неведомо как занесённую в снежные края. Девочка ободряюще улыбнулась. Она искренне радовалась доброте Одарки. Ей и в голову не пришло обидеться, что её обделили. Глеб вдруг понял, чего он хочет.
- Мне нужны башмаки, - сказал он.
- Башмаки? Ха-ха-ха! - покатилась со смеху Одарка.
- Ну да, крепкие и тёплые. Для неё. - Он указал на Марику.
Смешливая хозяйка так хохотала, что долго не могла произнести ни слова, хватаясь за живот. А потом, борясь с приступами смеха, проговорила:
- Ой, уморил! Ха-ха! У тебя ведь только одно желание, ха-ха-ха. Любая из волшебных вещей, что я предлагаю, сослужит куда большую службу, а ему подавай простые башмаки, и то не для себя. Ха-ха-ха! Вот чудак из чудаков! Одумайся, а то ещё пожалеешь.
- Она правду говорит. Бери, что дают. Я согрелась уже, - зашептала Марика, испугавшись, что по своей доброте Глеб сделает ошибку.
Но мальчик твёрдо заявил:
- Может быть, мне и пригодились бы волшебные вещи, но сейчас башмаки для Марики нужнее. Я не меняю своих решений.
- Ишь, а ты крут, как я погляжу. Ха-ха-ха! Будь по-твоему, - одобрительно сказала Одарка и, хлопнув в ладоши, кликнула: - Эй, хованцы, хватит ховаться. Время приспело, выходи на дело.
Раздался шорох, и из углов и щелей стали вылезать серые тени.
- Крысы! - воскликнула Марика.
В ответ послышалось тоненькое хихиканье. Дети с удивлением увидели, что это вовсе не крысы, а странные коротышки с тоненькими ножками и ручками и непомерно большими ладонями. Их лица походили на пропечённые ноздреватые блины с глазами-изюминками. Одеты они были в неприметные серые армячки, а на плечи были накинуты плащи цвета сумерек.
- Что прикажешь, Одарка? - почтительно поклонились хованцы.
- Поищите но сундукам да шкафам, в которых вы моё добро храните, и принесите пару ботинок. Да пошустрей!
- Мигом управимся, - пообещали хованцы и не солгали, потому что уже в следующее мгновение они положили перед Одаркой пару прехорошеньких башмачков из мягкой лайковой кожи с блестящими пуговками и будто растворились по тёмным углам.
Одарка подмигнула Глебу.
- Вот то, о чём ты просил. Это не простые башмаки. В жару они холодят, а в холод - греют. Они не изнашиваются, и ноги в них не устают. Коли угодила тебе, так бери.
Глеб и не мечтал о таком волшебном подарке.
- Спасибо, вы очень добры, - искренне поблагодарил он и, взяв ботиночки, преподнёс их Марике. - Держи, они твои.
Девочка завороженно глядела на башмачки, не в силах вымолвить ни слова. Марика и подумать не смела, что такую красоту можно носить на ногах. Она трепетно приняла подарок из рук Глеба и бережно прижала к себе.
- Примерь, - улыбнулся Глеб, но Марика отчаянно помотала головой.
- Такую красоту топтать?! - в ужасе сказала она.
Одарка прыснула со смеху. На этот раз к ней присоединился и Глеб, а вслед за ним дружно захихикали хованцы.
- Что смешного говорю? - обиделась Марика.
- Не спорь, а надевай, - сказал Глеб, вытирая слёзы смеха. - И давай договоримся: если ты идёшь со мной, то должна меня слушаться. Ты ведь сама говорила, что я теперь твой брат. Не забывай, хотя мы выглядим ровесниками, но я всё-таки старше.
Раньше Марика никому из ребят не позволяла собой командовать и порой кулаками отстаивала свою независимость. Но Глеб был не такой, как другие, и она безропотно приняла его превосходство. Девочка натянула ботинки и застыла, боясь лишний раз ступить в них.
Хохотушка хозяйка хихикнула и радостно затараторила:
- Ну что ж, вы оба прошли испытание. Одна не обиделась, что её обделили и порадовалась за друга, а другой прежде не о себе подумал. Раз так, есть у меня для вас ещё один сюрпризец. Больно вы мне любы, а уж коли я в раж войду, то мне ничего не жалко!
Одарка вытянула руку и открыла в потолке дверку, которую ребята прежде не приметили.
- Ну, теперь держись, не робей! - выкрикнула Одарка и с заливистым смехом топнула ногой.
Тотчас комната заходила ходуном и перевернулась на бок. Оторопевшие от такого неожиданного поворота Глеб и Марика, как по горке, скатились с пола на стенку. Теперь дверца оказалась как раз напротив них, и они без труда последовали за Одаркой в другую избушку.
Стены горницы были выкрашены в разные цвета, и возле каждой стояло по сундуку: один белый, украшенный узором снежинок, другой зелёный, с орнаментом из подснежников, третий красный, разрисованный полевыми цветами, а четвёртый жёлтый с кленовыми листьями на крышке.
Одарка смерила ребят взглядом и, хихикнув, сказала:
- Поворочу я для вас время вспять, в тёплые деньки. Уж больно прытко вы из тепла в холод перескочили. Одёжки-то не по погоде.
Она подняла крышку красного сундука, и оттуда пахнуло сладким ароматом душистого табака. Одарка достала охапку полевых цветов и вывалила её в распахнутое окно. Тотчас снег стал таять. Потянуло теплом. Застрекотали цикады.
Не успели дети опомниться, как зима уступила место лету.
Марика принялась поспешно расстёгивать ботиночки.
- Зачем ты разуваешься? - удивился Глеб.
- Я что, без головы, такую красоту портить? Кто летом башмаки носит? Беречь надо. Ноги на что? - возразила девочка.
- Это ноги надо беречь, - поправил её Глеб.
- Правду сказываешь. Ноги вам пригодятся. Дороги перед вами немерянные, земли неведомые, - поддакнула Одарка.
- А сколько туда дней пути? - поинтересовался Глеб.
- Да кто ж его знает? Может год, а может час. Над Волшебным Зеркалом командиров нету Когда захочет перед вами предстать, тогда и покажется, - пожала плечами хозяюшка.
В это время, как по команде, из щелей повылезали хованцы, закутанные в плащи цвета сумерек. Глаза человечков, точно угольки, поблескивали из-под низко надвинутых капюшонов. Они обступили Одарку и загомонили:
- Эй, хозяйка, мы тебе служим исправно, позволь и нам поразвлечься, рыбку половить, авось что и поймаем.
- Отчего же не позволить? До рассвета ночь ваша, - заливисто расхохоталась Одарка.
Она хлопнула в ладоши, и в руках у неё появилась плошка с водой. Шепнув над ней словечко, Одарка выплеснула воду в распахнутое окошко. Тотчас возле избушки разлилось волшебное озеро.
Хованцы бросали косые взгляды на детей и так заговорщически перемигивались, что Глебу стало не по себе. В голове пронеслась странная мысль: уж не они ли с Марикой та рыбка, которую человечки собирались ловить? Что-то в хованцах настораживало его, хотя он и сам не мог объяснить причину беспокойства. Марике тоже не нравилось кривляние карликов.
Одарка обратилась к детям, будто угадав их опасения:
- Что приуныли? Али не слышали пословицы: дают - бери, бьют - беги? Если вам хованцы что дают - берите. Только сами ничего не просите. А теперь прощайте, лихом не поминайте. Недосуг мне больше попусту болтать.
Она топнула ногой, избушка перевернулась и буквально вытряхнула ребят наружу, а вслед за ними выпрыгнули крошечные существа в неприметных серых армячках и плащах цвета сумерек.
Глава 8
Лунное серебро
Глеб и Марика кубарем выкатились из избушки и повалились на траву. Несмотря на то, что падать пришлось с немалой высоты, они ни чуточки не ушиблись, а когда оглянулись, чтобы на прощание помахать Одарке, странный домик на стебле исчез без следа, а над землёй кружила стая летучих мышей. С визгом и писком они ринулись на детей. Марика в страхе прикрыла лицо руками, но через мгновение всё стихло, и ребята с удивлением увидели, что приняли за летучих мышей хованцев в развевающихся, как крылья, коротеньких плащах. Стоило человечкам коснуться земли, как сходство тотчас исчезло.
- Повезло вам! Повезло! - приплясывая и кривляясь, наперебой затараторили человечки. - Сегодня в полнолуние вы можете собрать богатый улов.
Окружив детей, они подталкивали их к озеру, затянув странную песню, похожую на шаманское заклинание:
- В небе полная луна.
Кто откажется от сна,
Ждёт того сейчас улов
Побогаче всяких снов.
Не робей и не зевай,
Знай карманы набивай.
В небе полная луна,
Пред тобой её казна.
Огромный золотистый лик луны, словно в зеркало, гляделся в озеро, и от этого по воде протянулась мерцающая дорожка, будто вышитая гладью по чёрному шёлку. Ветерок чуть взъерошил тёмную воду, подняв рябь. Лунная дорожка разбилась на множество осколков, и они бликами задрожали на озёрной глади.
Возле самого берега на волнах покачивалась лодчонка, похожая на ореховую скорлупку. Хованцы подвели детей к судёнышку и загомонили:
- Мы откроем вам клад, каких никто не видывал. Сегодня полнолуние - день щедрый на волшебство. Сколько богатства унесёте - всё будет ваше. Да только прежде надобно его добыть. Полезайте в лодку.
Глебу не нравились кривляния и заговорщические подмигивания хованцев, но, с другой стороны, у него не было причин не доверять слугам доброй Одарки. Она ведь сама сказала: "Дают - бери". Зачем же отказываться от подарка.
Марика взглянула на утлую лодчонку и с опасением покачала головой:
- Ей-ей перевернёмся, а я совсем плавать не умею.
- Не бойся, барышня. Не всё, что кажется хрупким, легко сломать, и не всё, что выглядит крепким, способно выстоять. Это основной закон иллюзий, - успокоили её хованцы.
- Закон чего? - не поняла девочка.
- Иллюзии - это когда что-то кажется, - пояснил Глеб.
- Вот мне и кажется, что потонем, - кивнула Марика.
Глеб залез в лодку первым. Лёгкое судёнышко просело. Марика привыкла доверять только лошади и собственным ногам, поэтому путешествие по воде вызывало у неё панический страх. Однако дочь цыганского барона не могла показать свою слабость. Марика набрала в лёгкие воздуха и решительно шагнула на борт лодки. Судёнышко накренилось, едва не зачерпывая воду.
- Тону! - закричала девочка, потеряв под ногами твёрдую опору и балансируя на краю готовой перевернуться лодки.
Глеб схватил её и притянул к себе на середину лодки. Некоторое время судёнышко бросало из стороны в сторону, но постепенно качка утихла. Глеб прижимал дрожащую Марику, стараясь успокоить.
- Чего ты испугалась? Всё будет хорошо. Это ведь всего-навсего тихое озеро. Здесь не бывает штормов.
- Я и не испугалась, - отстраняясь, произнесла Марика. - Замёрзла просто.
В это время хованцы, расправив плащи-крылья, слетелись в лодку. Рассевшись по бортам, они достали маленькие вёсла и резво погребли прямо к лунной дорожке, распевая при этом песенку:
- В полнолуние не спят
Силы магии ночной.
Всякий станет вдруг богат,
Если свяжет путь с луной.
Лодка рассекала водную гладь, тревожа её. По озеру шли фосфоресцирующие круги, достигли лунной дорожки, и та разбилась на мелкие блики, будто серебро рассыпалось на тёмной поверхности озера.
Марика зачерпнула воды с дрожащим в ней серебряным бликом. Хрустальные струйки просачивались сквозь пальцы. Сначала блик, как живой, трепетал у девочки в руках, а когда вода вытекла до капли, Марика с удивлением увидела, что на её ладони блестит настоящая серебряная монета.
- Чур меня! - испуганно воскликнула девочка и выронила монету в озеро.
- Что случилось? - обеспокоенно спросил Глеб.
Марика недоумённо поглядела, как, коснувшись поверхности воды, серебро вновь обратилось в лунный блик, и сказала:
- Шайтан шутит. Как называется эта штука, которая кажется?
- Иллюзия, - подсказал Глеб.
- Вот-вот. Я её сейчас своими глазами видела, провалиться мне на этом… - начала было Марика, но вспомнив, что плавать она не умеет и провалиться ей сейчас совсем не хотелось бы, осеклась и просто добавила: - Я сейчас монету в руках держала.
- Это и есть тот клад, который мы обещали вам показать, - сказали хованцы. - Лунное серебро не простое, а заговорённое. Оно делает сговорчивым даже самого жадного торговца. За одну монету можно купить то, чего не купишь за десять золотых, а за десять - то, что совсем не продаётся.
- Разве по ту сторону Зеркала нам придётся что-то покупать? - удивился Глеб.
- Как знать, - уклончиво ответили человечки. - Только деньги руку не оттянут, а без них отправляться в путешествие неразумно.
Хованцы были правы. Откровенно говоря, Глеб совсем не подумал взять из дома хотя бы несколько монет. Он набрал пригоршню воды с лунным бликом, и скоро у него в руках появился блестящий серебряный кружочек.
- Какая странная монета. На ней ничего не отчеканено, - сказал Глеб, разглядывая серебро.
- Ничего удивительного. Для лунного серебра не существует ни стран, ни границ. Оно принимает облик тех денег, которые в ходу в данном государстве. А теперь собирайте улов, не мешкайте. Время быстро течёт. С рассветом чары исчезнут, - сказали хованцы и, перемигнувшись, тоненько захихикали.
Глеб и Марика стали пригоршнями черпать лунные блики и складывать серебро в лодку, но скоро Глеб почувствовал под ногами сырость. На дне лодки плескалась вода. Монет не было.
- Вот так клад! - воскликнул Глеб. - Если это шутка, то совсем не смешная. Где же ваше серебро?
- Вновь обратилось в блики на воде, - как ни в чём не бывало ответили хованцы.
- Но если вы не собирались нам ничего дарить, то зачем позвали сюда? - спросил Глеб, гадая в какую ловушку они угодили.
- Напротив, мы очень хотим вас одарить. Но секрет в том, что лунное серебро мало собрать, надо уметь его сохранить. Оно оттого и ценится, что очень редко встречается, - без тени смущения ответили хованцы.
- Вы знаете, как его сохранить? - поинтересовался Глеб.
- Его надо держать в специальном кошельке.
- Но где его взять?
- Нет ничего проще. Стоит тебе попросить - и мы принесем всё, что хочешь. Мы всегда готовы услужить. Кто с нами дружит - век не тужит.
- Если вы достанете кошелёк, мы будем вам очень благодарны, - сказал Глеб, забыв о предупреждении Одарки: брать, что дают, но ничего не просить самим.
Человечки как по команде хлопнули в ладоши, хором произнесли какое-то непонятное заклинание, и откуда ни возьмись на коленях у Глеба появился кошелёк из синего бархата, будто лоскут ночного неба. Казалось, он излучал волшебство. По бархату серебряным шёлком был вышит незнакомый герб, в одном углу которого красовался месяц, а в другом три звезды.
- Чей это герб? - спросил Глеб.
- Лунного Рыцаря. Это он дарит вам серебро из своей казны.
Глеб вдруг вспомнил наставление Одарки и забеспокоился.
- А он не будет возражать, если мы возьмём его кошелёк?
- Нисколько, ведь вы берёте его взаймы. Когда будете возвращаться и увидите лунную дорожку, пустите кошелёк по волнам, и он вернётся к хозяину.
Успокоившись, Глеб и Марика принялись собирать лунное серебро. В кошельке блестящие кружочки и впрямь не обращались в воду. Кошелёк потяжелел и тихонько позвякивал каждый раз, когда в него попадала новая монетка. Дети не заметили, как небо посветлело, а человечки в армячках цвета сумерек растаяли, словно тени. Вдруг Глеб и Марика почувствовали толчок. Лодка ткнулась носом в песок и рассыпалась в прах. Озеро исчезло, будто его и не было, а лунная дорожка превратилась в обычную дорогу.
Если бы не кошелёк из синего бархата, то Глеб и Марика могли бы подумать, что всё это им просто привиделось. Глеб тряхнул кошельком, почти не ожидая услышать звона монет. Он думал, что с наступлением утра они тоже обратятся в воду.