Костя выскочил на лестничную площадку. Тут же хлопнула соседняя дверь, и рядом с ним появилась Зойка - глаза подмазаны, в ушах сережки. Вызвали лифт. Зойка не отрываясь смотрела на Костю. Тот не замечал ее напрочь.
- А Степаныч лепит пельмени, - сказала Зойка, чтобы привлечь внимание Кости. - Представляешь?
- Пельмени? - рассеянно переспросил Костя. - А зачем?
- Сегодня к нам приедет мамаша с хахалем. - Зойка недовольно фыркнула. - Так он, дурачок, их пельменями решил удивить.
- Ну и что?
- А то, - ответила Зойка. - Измены прощать нельзя.
- Ух ты, какая строгая, прямо прокурор! - Костя вдруг схватил Зойку за нос и захохотал.
Зойка вырвалась, ей больно и обидно, но она стерпела.
Лифт остановился на их этаже. Из него вышла женщина-почтальон, а они протиснулись мимо нее. В последний момент она поймала Костю за рукав: "Зотиков? Ты-то мне и нужен. Здесь повесточка".
- Матери отдайте, - заторопился Костя. - Она дома.
Но женщина не сдавалась:
- Тут требуется твоя подпись.
Зойка сострила:
- Может, тебя вызывают в суд для развода? Может, ты состоял в тайном браке?
Хохотнула своей шутке, с любопытством заглянула в повестку и сразу сникла. Помрачнела. Насупилась. Испугалась. Костю вызывали в суд. Она сразу усекла из-за чего. Подумала: "Ну, началось".
А Костя, расписываясь, пританцовывал, не читая повестку. Женщина разорвала повестку пополам: одну половинку с его росписью взяла себе, другую отдала Косте.
- Что ж тебя в суд вызывают? Натворил что?
- В суд?!
Только теперь Костя прочитал повестку:
"К. Зотикову явиться в суд второго участка…"
Женщина ушла вниз.
- Из-за старика, - догадалась Зойка.
- Помолчи, и без тебя тошно! - грубо ответил Костя.
- А хочешь, я вместо тебя схожу? - предложила Зойка. - Скажу судье, что ты уехал или что у тебя концерты.
- Да начхать ему на мои концерты! - закричал Костя, мгновенно впадая в истерику. - Черт побери! Снова заниматься этим дерьмом - встречаться с этими рожами! Будь они прокляты! Скоты, жить не дают! - Он стоял рядом с Зойкой мрачнее тучи.
- Костя, у меня предложение, - начала Зойка.
- Да катись ты со своими предложениями знаешь куда!
Он неслышно открыл дверь, вошел в комнату. Лиза сидела к нему спиной, ее машинка строчила как пулемет.
- Тра-та-та! - закричал Костя, изображая солдата, стреляющего из автомата.
Лиза вскрикнула, оглянулась, увидела Костю - улыбнулась:
- Ты вернулся? Что-нибудь случилось?
- Ничего не случилось. Просто я передумал. - Он еще не знал, как ему взвалить свою ношу на нее, но должна же она ему помочь! - Подумал, может, нам правда сходить вместе в кино?…
- Вот хорошо! - обрадовалась Лиза. - Приглашаю тебя… даже не в кино, а в кафе… Помнишь, как в детстве: "А сегодня, Костик, у нас будет совместное веселое воскресенье".
- "…и ты будешь целый день со своей мамой!" - кривлялся Костя, подражая Лизе. Зло добавил: - А потом тебе звонил какой-нибудь очередной мужик, и ты убегала.
- Неправда, Костик! - Лиза рассмеялась. - Я не всегда убегала. - Она сбросила халат и достала из шкафа платье. - Воскресенья были для меня святые дни. И вообще, заруби себе на носу: я живу только для тебя.
Костя незаметно вытащил из кармана повестку, перечитал ее.
- Если хочешь знать, - продолжала Лиза, - из-за тебя я не вышла замуж. Помнишь: приехала я на дачу, ты тогда был в старшей группе, между прочим, был веселенький, ладный мальчик. Красавчик. И уже пел смешные песенки про цыплят, про поросенка. Наивный, хороший был мальчик. Первый романтик в группе. Ночью потихоньку выходил во двор, чтобы "поймать" в темном небе движущийся спутник. Ну так вот… Спросила я тебя: "Можно выйти замуж?" Между прочим, сильно волновалась. А ты ответил: "Не хочу замуж". Я очень расстроилась: мужик был хороший, с высшим, то ли инженер, то ли врач…
Забыла. Но тебя я послушала и замуж не пошла. - Она повернулась к Косте спиной: - Застегни молнию. Жалко, мое розовое в чистке. Оно меня молодит.
- Не волнуйся, - подыграл ей Костя. - Тебя и так все принимают за мою сестру.
- Ну ты скажешь!
- Спроси у Зойки, она подтвердит.
Лиза засияла, настроение у нее было замечательное.
- Баба Аня вчера спрашивала, - продолжала она, мечась по комнате, бросаясь то в один угол, то в другой в поисках сумки. - Ты моей сумки не видел?… Баба Аня спрашивала: почему ты на концерте был такой резкий?
- А зачем ты ее притащила? Она же древняя. Ничего не просекает. Повела бы в оперетту.
- При чем тут оперетта? Ты же ее внук, между прочим. Она только из-за тебя и приехала. - Лиза нашла сумку, бросилась к зеркалу, стала раскручивать бигуди. - Можно подумать, ты бабу Аню не знаешь. Ей интересно про тебя. А ты вчера хорошо пел. Особенно здорово у тебя вышла твоя песенка. Ну, там про этот мир, в котором никому нельзя уступать. И обаяние у тебя есть. - Добавила с наивной гордостью: - Это у тебя по наследству… от меня. Ты действуй, действуй обаянием!
Костя ничего не слышал, теребил повестку в кармане, хотелось побыстрее подсунуть ее Лизе. Наконец решительно перебил:
- Мать!
- Что? - испугалась Лиза. - Не то ляпнула?
- Да нет… Я хотел тебе сказать… - Костя опять испугался. - Нет, я хотел спросить… Ты думаешь, я добьюсь успеха?
- А ты сомневаешься? Вот дурачок! - Каждый раз, когда он впадал в панику, когда терял уверенность в собственных силах или им овладевала апатия, Лиза мгновенно это чувствовала и бросалась на помощь. Делала она это ловко и естественно. - Ты станешь знаменитостью. Это я тебе точно говорю. Хорошо бы побыстрее, чтобы я не превратилась в старуху. По телику будешь петь на всю страну. - Подкрасила губы, скосив глаза на Костю, подумала: "Какой он нервный!" - Ты не заболел? - Попробовала его лоб рукой, с нежностью погладила жесткие прямые волосы.
- Нормально, - ответил Костя.
- У меня тоже был слух и голос, - продолжала Лиза. - В наше время в песне главное было - задушевность. - Она негромко запела, стараясь произвести впечатление на сына: "Серебряные свадьбы…"
- От такой задушевности можно удавиться, - мрачно заметил Костя.
Лиза осеклась. Он умел ее осадить.
- Тогда другое было время, - пыталась она спастись. - Между прочим, я в Москве в Колонном выступала. Знаю, знаю! Ты слышал про это сто раз! А ты послушай сто первый - учись жить у родительницы! - Лиза звонко рассмеялась. Она прыгала и скакала, продолжая собираться. - Тогда обстоятельства были выше меня. Я тогда толкаться не умела. Локти были слабые. Теперь голос пропал, зато локти окрепли. Кого хочешь могу с ног сбить. - Она заглянула под тахту, вытащила оттуда туфли, обулась, сидя на полу. - Да, туфельки дают дуба. Это тоже проблема - где достать и на какие шиши? Так что, Костик, не волнуйся: ты идешь по проторенной дорожке. По проторенной всегда легче.
- А я и не волнуюсь, - соврал Костя, совершенно не владея собой. Он то вставал, то садился, то зачем-то выглядывал в окно.
- Нет, ты психуешь. Кого ты пытаешься обмануть - меня?… Я все вижу. Я тебе говорила, что прорываться лучше всего через самодеятельность? И оказалась права. Вроде как народный талант. У нас это уважают. - Лиза последний раз покружилась перед зеркалом. - Вот я и готова. Пошли? - Взяла сумку, заглянула в нее и помрачнела: - Ни копейки… Надо же.
Лиза недолго размышляла, выскочила на лестничную площадку, позвонила Степанычу. До Кости долетал ее звонкий голос. "Степаныч!" - кричала она, не дожидаясь, когда ей откроют. Потом он услышал, как щелкнула дверь и раздался хриплый голос Степаныча: "Привет, Лизавета! Заходи, что остановилась на пороге?" Костя знал: Степанычу главное заманить "Лизавету". Она ему ответила: "Мы с Костей уходим… Одолжи десятку". - "Счас. - Голос у Степаныча услужливый. - Вот… А хочешь больше? Не стесняйся".
Костя услышал, как хлопнула дверь у Степаныча, резко повернулся спиной к входящей матери и уронил повестку на пол. Лиза тут же заметила ее и подхватила:
- Записка? От девчонки?
- Отдай! - приказал Костя.
- Не отдам! - рассмеялась Лиза. - Мне тоже интересно ее прочитать.
Костя бросился к матери, та увернулась, записку она сжала в кулаке и спрятала за спину. Он пытался вывернуть ее руку.
- Ты сильный, а я сильнее, - сопротивлялась Лиза, ей было весело от этой игры.
Но Костя все-таки разжал кулак матери и взял повестку. Он развернул ее, помедлил, посмотрел на мать и очень естественно удивился:
- Черт! Совсем забыл. Меня вызывают в суд. - И как только он произнес эти слова, сразу почувствовал облегчение.
- В суд?! - испуганно переспросила Лиза. Схватила повестку, пробежала глазами, ничего не поняла и во второй раз прочитала вслух: - "К. Зотикову явиться в суд второго участка Пролетарского района. Явка обязательна". - Она посмотрела на сына. Ей вдруг стало страшно. - Что ты сделал, Костя?
- Ничего, - стараясь держаться беззаботно, ответил Костя.
- Ну, рассказывай. - Лиза присела на краешек стула. Глаза тревожные. - Только без вранья. Я ведь не дура, понимаю: просто так в суд не вызывают.
- Я свидетель. Понимаешь, сви-де-тель!..
- А что ты кричишь? - Лиза посмотрела на сына с подозрением.
- Ну, от тебя можно взбеситься! Сначала задаешь вопросы… Говоришь, только без вранья! А когда я тебе врал, ну, когда, скажи?! А-а, не помнишь! Ты лучше за собой последи, как у тебя с враньем?… - Костя возбужденно бегал по комнате, размахивал руками, всем своим видом изображая неудовольствие. - Потом спрашиваешь, почему я кричу? А я, к твоему сведению, кричу, потому что вижу: ты мне не веришь. Я вижу, вижу!.. Смотришь на меня с большим подозрением. А это неприятно, и вообще, я потерял желание тебе рассказывать…
- Ну, хорошо, ну, успокойся. - Лиза обняла сына, но он вырвался. - Я сижу. - Она села. - И не двигаюсь, и тебя не перебиваю… Рассказывай.
- Случилось еще в январе. - Костя заставил себя говорить спокойнее, сдерживая волнение. - Помнишь, тогда был жуткий холод. А я опаздывал после музыкалки на репетицию. Я не люблю, когда ребята ждут. Ну, в общем, спешил… Выскочил - вижу, стоит "Волга". Мотор тарахтит, шофер рядом. Спросил - подвезешь? И поехали. А когда он сбил двоих… старика со старухой…
- Сбил?! - вскрикнула Лиза. - Насмерть?
- Да нет, не бледней, те оклемались. Ну так вот, когда он сбил, то смылся. Только пятки засверкали. - Костя врал складно, история была накатанная. Он сейчас сам в нее верил, будто и вправду было так, как он рассказывал. У него даже появилось желание обрисовать всю историю в красках. - Значит, он убегал на моих глазах, а я стою как прикованный. Ну, точно парализовало. Из машины вылез и стою. Потом побежал следом, потом вспомнил, что забыл сакс, вернулся, и тут какая-то тетка вцепилась в меня… Да, я забыл: когда он сбил этих стариков, то на улице не было никого, а когда я вернулся за саксом, подвалил народ. Ну и тетка, которая меня схватила, тоже стояла среди прочих… Я был за их спинами, но она меня усекла и наскочила, она такая оголтелая, завопила, заголосила: "Я шофера поймала-а-а! Помогите!.. Он вырывается!" А я и не вырывался, тихо стоял. А тут появилась милиция, раньше "скорой помощи": где, говорят, шофер? Ну, я им отвечаю: "Никакой я не шофер, я машину водить не умею".
- Как - не умеешь? - удивилась Лиза. - Ты же ходил на курсы. Значит, врал, а говоришь, что не врешь?
- Не врал я тебе! - опять взметнулся Костя. - Им соврал, что не умею. Ну сама рассуди: шофер сбежал, вокруг толпа, человек лежит сбитый, а я вылезаю из машины. Попробуй докажи, что ты не верблюд. Не докажешь, я это сообразил. И хорошо, что соврал: эта машина оказалась угнанной, а ее водитель - угонщик. Он, выходит, сразу два преступления совершил: угнал машину и сбил человека. С нашей милицией надо осторожно. Если бы я не соврал, они бы на меня могли повесить всех собак. И что угнал, и что сбил…
- Ой как мне не нравится эта история, Костик!.. Она запутанная, - сказала Лиза. - А ты почему до сих пор молчал?
- Не хотел тебя расстраивать. Ты бы ругаться стала, знаю я: зачем я езжу на леваках, денег нам и так не хватает… и то и се…
Костя остановился около Лизы. Та обняла его и прижала к себе. Они почему-то оба замолчали, сами не зная почему. Страх вошел в их души, и они почувствовали, что наступает на них что-то большое, темное, неотвратимое. Наконец у Лизы по губам пробежала робкая улыбка.
- Я знаю, ты у меня хороший, - сказала она. - Ну, рассказывай дальше - до конца.
- Мать, ей-богу, дело выеденного яйца не стоит. Следователь меня сразу отпустил. Говорит: "Гуляй, парень! Когда нужно будет, вызовем". А еще там был один мент, фамилия Куприянов, лицо у него такое длинное, лошадиное, узнал меня. "Ты, - говорит, - не иначе - знаменитый Самурай! Моя дочь - твоя фанатка. Бешеная поклонница".
- Так прямо и сказал? "Бешеная поклонница"? До чего дожили - милиция увлекается роком. - Лизе немного полегчало, и она тихонько засмеялась. - Надо же, ну времена! Меня за рок выволакивали с танцплощадки. А один раз даже отвели в отделение. Я с тех пор милиции как огня боюсь. - Она посмотрела на себя в зеркало. - Что-то я бледная. - Неясное волнение еще жило в ней. Она провела рукой по щеке, вытащила из сумочки румяна, подкрасила скулы. - Конечно, все внутри оборвалось. Ноги до сих пор дрожат.
- Ну, мы идем или нет? - спросил Костя. Ему хотелось побыстрее вырваться на улицу.
- Конечно, идем! - Лиза рассмеялась, на этот раз громко и уверенно.
9
Они шли по шумным улицам города, вдыхали густо осевший дым, перемешанный с гарью машин, перебегали в неположенных местах, шоферы их ругали, а они беззаботно смеялись в ответ, совершенно ни о чем не думая.
- Можно сказать, мне повезло! - выкрикнул Костя. - Завтра контрольная по химии. А я слинял по уважительной причине.
- Не хватает, чтобы ты из-за этого провалился на экзаменах, - заметила Лиза.
- Да, у нас без химии не запоешь… - горестно вздохнул Костя.
- Постой, постой! - Лиза даже остановилась. - Я вспомнила! Ура, мы спасены!.. У меня в этом суде работает один старый знакомый. Я ему позвоню, он обязательно тебе поможет. - Она судорожно рылась в сумочке. - Где же моя записная книжка? - Наконец нашла ее, стала искать нужный телефон, перебирая потрепанные страницы. - Боря, Боря, Боря… Не помню, на какую букву я его записала. Ну, в общем, его найти не большой труд. Он нас выручит, это точно! Знаешь что? Я сама пойду в суд! - решительно заявила Лиза.
- Ну, мать, ты меня опекаешь! - Костя едва скрыл свой восторг.
- Возьму директорскую "Волгу" и подскачу, - с некоторой самоуверенностью и непринужденной лихостью продолжала Лиза. - Ты же знаешь, как он ко мне относится?
- Конечно, знаю, - подхватил Костя, желая ей подыграть. Ох, какой он был милый, готов был перед нею ползать на брюхе в грязи городской улицы. - Только ты не опаздывай. Судья там, по слухам, лютый зверь.
- Ну и что, что лютый зверь? Подмажусь, подкрашусь, приоденусь и поплыву. - Лизе сейчас, когда она помогала своему Костику, и сам черт был не страшен. - А кто он такой?
- Какой-то Глебов.
- Глебов?! Ой, держите меня, схожу с ума! - Лиза зашлась хохотом. Теперь ей вся эта история показалась просто забавным приключением. - Ну прямо как в сказке все сходится. Мой знакомый Борька… он же Глебов!
- Шутишь? - оживился Костя. - Бывший?
- Ага, - таинственно улыбнулась Лиза.
- Ну, может, он и не зверь, но вредный буквоед - точно. Имей в виду, - продолжал сочинять Костя.
- Скажите пожалуйста, - иронически произнесла Лиза. - А из-за меня он когда-то провисел целый день на дереве. Смотрит на меня и машет рукой. Оказывается, познакомиться хотел.
- Сам Глебов? - Костя возбужденно и восхищенно покачал головой. - На дереве? Ну, мать, я тебя уважаю.
- Он меня знаешь как любил! Все девчонки завидовали. Чего только не делал из-за меня! И дрался. И на коленях передо мной стоял. - Лиза вспомнила Глебова: живые картинки юности замелькали перед нею. Добавила с грустью и гордостью: - Он жить без меня не мог.
- А почему же ты не вышла за него замуж? - спросил Костя.
- Ну… Это долгая история. А потом, меня и другие любили… - ответила Лиза. - Скучно было сидеть в Вычегде, и я уехала. Можно сказать, под покровом ночи исчезла одна. Я была красотка… В меня все влюблялись. На улицу нельзя было выйти - обязательно кто-нибудь приставал. - Она рассмеялась, голова у нее закружилась от сладостного прошлого, от нынешнего (она не поставила на себе крест), от присутствия родного Костика - это для нее было такое счастье.
Когда они подошли к кафе, то Костя увидел припаркованный к тротуару мотоцикл Куприянова. Сам он стоял чуть поодаль, около задержанного грузовика, и проверял права у шофера. Костя сделал вид, что не заметил его, прошел следом за Лизой, но потом не вытерпел, уже в дверях почему-то оглянулся… и встретился со взглядом Куприянова. Тот помахал ему рукой и ухмыльнулся. Встреча с милиционером испортила Косте настроение. До чего он ненавидел эту куприяновскую ухмылку, которая ему так и говорила: "Ври, ври, парень, а я-то все знаю, ты у меня вот тут - в кулаке".