- Ха… В девятом классе учится, как и я. В смысле - училась. Сейчас в школу, само собой, не ходит.
Стоп, сказал он себе. Спокойствие и уверенность ограждают меня от внешнего мира, словно стена. Я очень хочу, чтобы мои руки и ноги стали тяжелыми и теплыми. Очень хочу, чтобы мои руки и ноги стали тяжелыми и теплыми. Хочу, чтобы мои руки и ноги… Стоп, не отвлекаться. Над головой - золотой туман, при вдохе он врывается в каналы, наполняет тело до краев, до ступней, при выдохе - поднимается обратно, прочищает, прочищает. Спокойствие и уверенность… Да, обстоятельства мрачные, но вполне рациональные. Да, страшненькие, прямо скажем, обстоятельства. Только психовать еще рано, рано, рано…
- С тех пор, - говорила Милита, - она каждый вечер выходит из дому. Иногда просто побродит по району и возвращается. А иногда на нее что-то находит, и потом в морге не знают, как этих бедняг собрать. Чего она на военных взъелась? Ведь есть же среди них нормальные, вон мой папаша, к примеру. Жлоб, конечно, но зато личность редкая…
Студент выслушал. После чего спросил. В который раз. Рискуя нарваться на колючую проволоку, но теперь - гораздо более твердо, требовательно, мужественно:
- Зачем ты ее ловишь? - спросил он. - Почему отцу не расскажешь?
- Не твое дело, очкарик, - привычно схамила Милита.
И хотела еще прибавить, что от идиотских вопросов у нее уже заложило уши. Хорошая шутка. Жаль, не успела прозвучать. В подъезде вдруг послышались рыдания, и она машинально взяла студента за локоть - так, что тот чуть не вскрикнул. На улицу вышла плачущая девушка, одетая в школьную форму. Милита мгновенно обняла студента, спрятав лицо за его большую умную голову.
- Это она, - горячий шепот ударил ему в ухо.
13. ПОДВАЛ
ДЕЙСТВИЕ:
- Продолжаем наш спектакль! - возгласил кто-то. - Акт второй: драматический диалог. Просьба открыть глазки и поаплодировать.
Товарищ майор послушно открыл глазки.
- Сиди, сиди, не обращай внимания, - махнул рукой хозяин кабинета. - Я, собственно, острю. Мне надо только вещи кое-какие взять, сейчас занятия начинаются.
Бред, подумал гость, напружинив логику. Долго еще меня здесь держать будут? В самом деле, не собирается же этот чокнутый…
- Не собираешься же ты убить меня! - бесстрашно бросил он в лицо преступнику. Тот зевнул, посмотрел на часы. Пробормотал: "Почти десять" и вздохнул. Ему было ясно: к стулу привязан законченный идиот. Ерзающий, ведущий жалкую борьбу с коварной резиной - да, законченный…
- У супермена поджилки трясутся. - Тренер еще зевнул.
Тогда майор рубанул наотмашь - сталью:
- Ты объяснишь мне, наконец?
Таким образом, драматический диалог был принят.
- О! Граф проснулся, требует закуску. Ладно, ничего не поделаешь, начнем сеанс вопросов и ответов… Ну?
- Что - ну! Зачем ты издевался над детьми? Там, в соседнем бункере?
Тренер пожал плечами:
- Во-первых, это не дети, а полноценные пятнадцатилетние женщины. Детей я не учу, к твоему сведению, учу только женщин. Во-вторых, я ни в коем случае не издевался над ними. Обычный отбор кандидатур в особую группу, группу для особо одаренных, так сказать. Я называю процедуру "тестом на унижение с эмоциональной компенсацией". А ты можешь называть ее как хочешь, мне плевать. В третьих, подглядывать в не предназначенную для тебя щелку - стыдно. Недостойно такого мужчины, как ты.
Товарищ майор попытался усмехнуться. Попытка была весомой заявкой на успех:
- Ах, тест? Все по науке, значит? Ловко придумал, маньяк! И какая же тебе приглянулась, рыженькая?
- Алиса? Вредная, в меру злобная, не больше - чисто бабская натура. Вторая, кстати, значительно лучше. Да какая тебе разница?
- Никакой, - согласился товарищ майор. Он громко, тяжело дышал. На него вдруг обрушилась яростная догадка, и даже боль померкла, и даже гнусность ситуации забылась. - Ответь, пожалуйста, гражданин учитель. Милита тоже проходила твой "тест на унижение"?
- Естественно, Боря. Милита мне понравилась, и я сразу взял ее. Сначала она обиделась, как, впрочем, каждая нормальная кандидатка. Но потом начала работать, и ее эмоции в отношении меня стабилизировались. Здесь все отлажено, Боря. Ты за дочь не волнуйся, она работает с азартом. Меня уважает…
- А пуговички… и застежечки… ты ей тоже? - сипло крикнул привязанный к стулу человек и рванулся. Кулаки его сжались. На левой руке - полновесно, устрашающе. На правой - так, за компанию.
- Боевая девчонка, ты ее отлично подготовил. Пришлось с ней повозиться… вот примерно, как с тобой. Впрочем, давно дело было. Я обычно импровизирую в зависимости от обстоятельств.
- Мразь! - выдохнул пленник. - …ак ты, понял!.. ак ты… ак!
- Спокойно, - сказал тренер. - Не психуй, это очень вредно. Может начаться вегетативный криз, а медика здесь действительно нет, предупреждаю. Кроме меня, правда, но мне ты вряд ли доверишься.
- Мразь, - прошептал товарищ майор.
- У тебя что, вопросов больше нет?
- Да, развел ты тут грязищу. Совсем молоденьких девчонок гробишь, психолог хренов. Что же тебя папы и мамы до сих пор за глотку-то не взяли, не понимаю.
Тренер улыбнулся своим мыслям:
- Просто я педагог-новатор. Равняюсь на тех энтузиастов, которых по телевизору в пример ставят. И мои умницы-ученицы меня поддерживают.
- Ясно. Детей против родителей настраиваешь, мразь, - майор удовлетворенно кивнул. Еще подергался, придирчиво оглядел себя, насколько было возможно, и застонал, не сдержавшись. - Долго вы меня тут держать будете?
- Ну ты же профессионал, - тренер не убирал с лица кокетливую улыбку. - А я любитель. Подскажи мне, что делать?
- Чего ты испугался? - раздраженно сказал профессионал. - Заварил кашу… - Он постарался взять себя в руки и начать воспитательную работу с преступником. Его всегда отличали напор и логика: прекрасный был сотрудник. - Ну, чего особенного я узнал о твоем клубе? Скажу прямо, я сообразил, что здесь дурно пахнет, трудно было не сообразить. Но не больше того. И если даже я окажусь прав, мне же придется копать и копать, чтобы все выяснить. Чем я, естественно, заниматься не собираюсь. Мы вообще всякой ерундой не занимаемся, не по нашему это ведомству. Газеты читай. А ты меня… вот так, хамски…
Тренер согласился после паузы:
- Вполне возможно, мы допустили ошибку. Что ж… Значит, судьба у тебя - сидеть передо мной в моем же стуле.
- Послушай, но ты не можешь со мной ничего сделать! Верх глупости! Будет большой хай, спортзал элементарно найдут - это тебе не забавы с твоими "особыми" девочками!
- Трусишь, - вздохнул тренер. - Опять вернулся к волнующей теме… Да, проблема есть. Но ведь если тебя взять и развязать, считай, что спортзал уже найден. В общем, нужно все проанализировать. Не трусь, политическое решение по тебе еще не принято.
Профессионал занервничал. Он, конечно, давно прекратил попытки быть спокойным, но теперь это чувство стало глубоким, основательным. Чувства, которые он испытывал, всегда были глубокими и основательными - так значилось в его характеристике.
- Ты же с головой мужик, какое тут может быть "политическое решение"? Мальчишество. Насмотрелся фильмов…
- Ладно, Борис, чешем языками без дела, - тренер мерно заходил по бункеру, от стены к стене, как опытный узник. - Между прочим, скоро занятие начнется, мне надо идти. Но так и быть, удовлетворю я твое любопытство, все-таки пять лет проучились вместе. Пять лет ты меня мучил… И не перебивай! - хлестнул он, поймав движение вяло подрагивающих губ. - Ты утверждаешь, что ничего не понял о сути происходящего здесь, и, естественно, в этом совершенно искренен. Но ты понял главное: здесь существует некое сообщество людей, отделившееся от остального мира стенами бывшего бомбоубежища. На языке вашего ведомства - подпольная организация, банда, секта. Я правильно дополнил твои неумелые психотерапевтические рассуждения, призванные меня успокоить? - тренер застыл посреди кабинета и странно посмотрел на пленника. - О наших целях я тебе рассказывать не буду, иначе снова заснешь, на сей раз от скуки. У нас с тобой всего… - взгляд на часы, - несколько минут. Итак, чем мы все тут занимаемся? Точнее, чем тут занимаются девчата? Очень простым делом - становятся сильными. Но в нашем поганом мире быть просто сильной - мало. Нужно быть самой сильной. Иначе невозможно сдержать яростный напор главного зла этого мира - самцов вроде тебя. Учась вместе с тобой в школе, Боря, я не только стал человеком, не только выбрал специальность, но и набрел на пару фантастических идей. Можно сказать, выстрадал их, регулярно общаясь с кулаками такого темпераментного мужчины. Идеи были бредовые, я их забыл сразу, как избавился от твоей нежной дружбы. А через много лет кое-что случилось в моей простой врачебной жизни… И я вспомнил школьную идею. Кстати, я ведь терапевт по специальности…
Он замолчал. Он неторопливо взгромоздился на любимое место - прямо на стол, - положил под зад ладони, склонил голову и посмотрел на слушателя. Птичка на жердочке. Очевидно, ожидал новых вопросов. Глупых, разумеется, - жалких всплесков интеллекта у агонизирующего представителя "главного зла". Однако, хоть и пребывало зло варварски связанным, интеллект его отнюдь не бездействовал.
- Я все понял, - неожиданно тихо сообщил майор. - Сверхсильной женщины-убийцы не существует. Вернее, их много. Это твои оболваненные ученицы, каждую из которых ты посылал по вечерам на какие-нибудь дьявольские "тесты". А сегодня вечером… - его голос сел от жуткого предположения, - сегодня очередь Милиты, да?
Реакция тренера была искренней. Он хохотал безудержно, взахлеб, как ребенок в цирке. Только смех его не смог бы родить ответную улыбку, и оскал был далеко не детский. Излишки веселья кончились быстро:
- Должен тебя огорчить, Борис. Или обрадовать? Не знаю, разбирайся сам со своими базовыми эмоциями. Из моих учениц только две по-настоящему сильные. Только две! Ты видел одну из них в действии, испытал на себе, бедолага… Это наша староста, к твоему сведению. Славная девушка, исполнительная, честная. Ведет занятия в общей группе, зарплату даже получает… А вторая - Даша, моя приемная дочь. Остальные пока на подходе. Чудеса, к сожалению, случаются реже, чем нам бы хотелось. Вообще-то ты молодец, этакую версию выдал! Фантазия работает.
- Издеваешься, - тоскливо заметил товарищ майор. - Как же ты меня ненавидишь! Господи… - И вдруг улыбнулся. - Пусть моя версия - туфта, мне не жалко. Но ведь признайся, женщина-монстр все-таки имеет отношение к твоему клубу?
Тренер удивился:
- Конечно, имеет. Даша была первой, у кого получилось. Самой-самой первой. Моя лучшая ученица, никто ей в подметки не годился… - Он пусто посмотрел на друга детства и почему-то отвернулся. Если бы тот обладал чуть большей степенью свободы, заметил бы, что в глазах у хозяина кабинета блеснула нежданная влага. - Дашенька давно ко мне не заходила, с месяц примерно. Да ты лучше меня должен знать по уголовной хронике.
Тренер о чем-то задумался. Тяжело и надолго. Но отвлекся, чтобы добавить еле слышно:
- Не уберег… Мразь, говоришь…
Мираж, подумал товарищ майор, стараясь удержать сознание на плаву. - Женщины-монстры. Питомник. Порода мышцегрудых…
Он глухо проговорил:
- Идиотизм! Детишки поймали дядю милиционера.
Захохотать не удалось - силы кончились.
ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ФОН:
Всю жизнь ждать эту беседу, а дождавшись, испытывать физиологическое отвращение к словам… Такое возможно только у больных людей. У людей, неизлечимо больных Прошлым.
А ты все-таки не спросил о целях, Борис. Похвально. Не задал вопрос "зачем". Впрочем, в любом случае тебе не нужно знание о том, что никаких целей здесь перед собой не ставят. Точнее, они целиком совпадают со средствами. Девчата жаждут быть самыми сильными, и помочь им вполне реально. Средство как цель - очень просто. Никакой заговор здесь не готовится, матриархальный террор не замышляется. Плохо быть слабой, ты разве не согласен? Слабой быть опасно. А сила - это свобода, самостоятельность, в конечном счете справедливость. Сила - единственно справедливое качество в человеке, как говорит один современный моралист. Истинно так: даже наличие ума и таланта во многом несправедливо.
Рассыпь перед тобой подобный бисер, и ты непременно скажешь в ответ что-нибудь едкое. Ты скажешь, что здесь просто врут. Им всем… Старосте врут - "старушке" нашей славной. И остальным девчатам врут. А на самом-то деле прекрасно знают, зачем все это понадобилось. На альтруистов здесь никто не похож! - крикнешь ты, если, конечно, знаком с такими понятиями.
Да, у тебя большой опыт. Чужой опыт трудно убеждать. Разжались бы клещи отвращения, и можно бы попробовать объяснить тебе хоть что-то. Например, рассказать маленькую душещипательную историю: вдруг ты поймешь - ЗАЧЕМ. Скорее - сказку. О том, как жил-был врач лечебной физкультуры, терапевт по специальности, слабенький, битый в прошлом человечек. Скромно работал в районной поликлинике. И была у него возлюбленная. Не жена, нет, - одинокая женщина, растившая дочку. Банальная история, кто же спорит. Только лучше этой женщины скромный врач в своей жизни не встречал. И чужого ребенка любил, как своего. А дальше произошла обычная драма, еще более банальная. Житейская драмка. Неким подонкам в парадной, таким же сильным парням, как ты, приглянулась слабая женщина, идущая домой. А когда она вздумала сопротивляться, ее стукнули по голове выпитой стеклотарой и изнасиловали, уже умирающую. И не стало у врача возлюбленной… Погоревал он, поплакал вволю, а потом решил во что бы то ни стало уберечь приемную дочку, девочку родную, Дашеньку, от разнообразных подонков, которые ждут не дождутся, когда она повзрослеет. Но как? Поднатужился, пошевелил извилинами да и вспомнил фантастические детские видения, где он мстил своему мучителю - тебе. Но, как выяснилось, волшебная сила не всегда помогает в житейских драмках. Обрушилась новая беда, и теперь нашу сказочную принцессу, ненавидящую весь мир, разыскивают по городским закоулкам очередные подонки с мандатами в кобурах. Тошнотворно банальная история, Боря.
Ты бы выслушал и, конечно, обиделся. Расстрелял бы рассказчика взглядом нервно-паралитического действия. Объяснил бы, форсируя звук, что ваша работа - как раз сажать ту самую мразь, которая убила жену скромного терапевта. Что в подонки не тех записали, не тех! И пришлось бы в твою чугунную голову кропотливо, мучительно долго вколачивать, что униженной или раздавленной женщине не легче, если один подонок посадит другого в тюрьму. Гораздо справедливее, естественнее прибить подонка на месте, соб-ствен-но-ручно. А против системы охраны правопорядка здесь ни в коем случае не выступают. Говорят совершенно конкретно - про тебя. Уж тебя-то, подонка, трудно не рассмотреть в полном объеме, извини.
Кстати, среди кандидаток на владение "прорывом запредельной силы", девчат наших дорогих, большинство - из тех малолеток, кого… Не понимаешь?.. Кого рыцари вроде тебя сделали женщинами, забыв спросить разрешения. Ничего странного. В душах таких малолеток - истинное сочетание ярости и верности. Я убежден: чтобы реакция шла, они всегда должны помнить цену вашим ласкам.
Ах, реакция, реакция! Все для нее, все ради нее. Потому что общеизвестно: люди, находящиеся в стрессовом эмоциональном состоянии способны совершить то, чего никогда не смогли бы в нормальном. Если человек к тому же прекрасно развит физически, это проявляется особенно ярко. Стрессовые эмоциональные состояния возникают обычно под действием каких-то внешних причин - у психически здоровых людей, разумеется. Идея же состоит в том, чтобы научиться вызывать и регулировать стресс в собственной душе усилием воли. Смешно, правда?.. Использовать в качестве базовой эмоции страх было бы наиболее верным. Но это человеческое чувство одно из самых иррациональных. Гораздо более формализованным, а потому более управляемым является ненависть - другая базовая эмоция. Точнее, слепая ярость. Ты, Боря, замечал когда-нибудь, что люди, ослепленные яростью, действуют, как быки - силу не чувствуют? Замечал? Молчишь… В школе, в твоем исполнении, это мог наблюдать каждый желающий. Кстати, ты бы, наверное, был самым перспективным учеником в нулевой группе. Будь помоложе годов на двадцать. Но мужики здесь не нужны, мужики - главное зло… Да, система психосиловых упражнений даст еще жизни - вам, подонкам. Организм девчат постепенно освобождается, становится способен на… Хотя, признаться, терминология совершенно не отработана: теорией заниматься некогда, практика нынче поважнее. Требуемое состояние условно называется "взрывной реакцией ненависти". Детонатором выбрано слово, просто слово. "Гад", - коротко и созвучно каждой струнке израненной женской души. "Гад", - и взрывная реакция пошла.
Вообще-то любое описание процесса очень приблизительно. Трудно сформулировать то, что выражается языком ощущений, тем более, если на себе испытать не получилось. Дашенька говорила, что это похоже на лавину в мозгах. "Прорыв запредельной силы" - еще один из неотработанных терминов… Как она работала! Видел бы ты ее, Борис. Как Дашенька рвалась к детской мечте своего раздавленного жизнью учителя! Невероятное счастье. А когда девочка стала ломать тренажеры, один за другим, вот тут уже хватило ума понять - свершилось. Представляешь, "мельницу" сломала! Умудрилась погнуть стержень у станка! Такая мощь…
Ладно, хватит грезить наяву: ненароком спятить можно. Всю жизнь ждать встречи с тобой… Но только почему, почему, почему?! У одних, вроде тебя, ниточка судьбы прямая, стальная - не согнешь, не порвешь, а у других скручена жуткими узлами. До чего же он несправедлив, закон сохранения справедливости.
Конечно, если девочка влюбилась, это нормально. А то, что непременно с ней должна была случиться очередная банальная история - привычно. Проклятые бабские штучки! Понять бы, кто была та стерва, которая перебежала Даше дорогу. Хотя, какая разница? Если Игорек сумел бросить ее, беременную, значит все равно толку бы от их отношений не было. Жалко мальчика, хороший он был, умница, непохожий на остальную ораву. Немножко предатель, конечно, как и полагается таким непохожим. А Дашенька его наказала, крепко наказала - вязанку костей от него оставила на память несчастным родителям. Прямо в парадной и оставила. И что-то в ней сломалось. Выкидыш этот нелепый. Обидно…