Каждый шаг по лестнице отдавался гулким ударом в животе. Неяркий свет фонаря плясал впереди них, и все, что оставалось за его пределами, дышало угрозой. Алексу казалось, что тени уже здесь - они неслышно крадутся за ними, окружают и только ждут неведомого сигнала, чтобы наброситься на них. Последняя ступенька осталась позади и они увидели, что дверь в родительскую спальню приоткрыта. В комнате царил полумрак - у Мартина тоже нашелся фонарик, сейчас он лежал на одном из стульев, и свет его упирался в стену, по которой равномерно расходился в стороны, не освещая и половины спальни. Закинув ногу на ногу и скрестив руки на животе, сам Мартин неподвижно сидел в кресле у окна напротив двери. Лица его не было видно, но у Алекса было ощущение, что он в упор глядит на вошедших ребят. На полу у кресла валялись комки снега. И еще - в комнате было очень холодно.
- Вы что, открывали окно?! - воскликнула Майя. - Зачем?! Теперь же комнату не согреть!
- Какая разница, - ровным голосом откликнулся Мартин. - Скоро в доме и так не останется тепла. А хотелось подышать свежим воздухом… И давайте не будем делать вид, будто кроме погоды нам не о чем говорить. Я жду! Каково ваше решение?
- Послушайте, Мартин, - начал Алекс. - Мы, конечно, понимаем, что проигрывать должно быть очень тяжело, но вы производите впечатление человека, умеющего относиться к собственному поражению философски.
- Что за бред, Алекс! Что ты несешь! - тон Мартина уже не был ровным. Сыщик явно был раздражен.
- Вовсе не бред! Кирта нет в доме!
Детектив отозвался не сразу.
- Так. И где же он? Только не пытайся сказать, что он просто покинул дом и ушел пешочком.
- Конечно, нет! - воскликнул Алекс. - Он вернулся к себе… в свой мир.
- И каким же образом, интересно?
- Обычным… Открыл проход и ушел.
Сыщик тяжело вздохнул.
- Я дал вам прекрасный шанс. Я потратил массу сил и нервов, чтобы втолковать вам истинное положение дел. Я искренне хотел уберечь вас от встречи с тенями. Я даже не стал задавать вам лишних вопросов, вроде того, кто такой этот Регир Прит, о котором говорится в записке. У вас была такая возможность выйти из этой переделки невредимыми! Вы, похоже, совершенно не понимаете, в какую скверную историю вляпались, и продолжаете только усугублять свое положение. Вы просто не оставляете мне выбора!
- Но, Мартин, мы же вам сказали, где Кирт! Он ушел! - возразила Майя.
- Да ну? И почему же вы мне сразу этого не сказали?
- Мы тянули время, - ответил Алекс. - Чтобы в своем мире он успел уйти подальше.
- Подальше от чего?! От нас с вами, от этого дома?! И это уже находясь в другом пространстве?! Не умеете вы врать, ребята. Совсем не умеете.
- Мы не врем, это правда! - выкрикнула Майя.
Но Мартин попросту проигнорировал ее.
- В последний раз вам предлагаю сказать, где мальчик, - сказал он. - В последний! Я не шучу!
Ребята молчали. И в этот миг Алекс всей кожей ощутил, как в комнате холодно. Ужас сковал его разум - он догадался, зачем Мартин открывал окно. Первой мыслью его было бежать сломя голову, а второй - что бежать некуда.
Мартин поднялся и подошел к ним. Майя посветила ему в лицо, он невозмутимо прикрылся рукой, и сказал:
- Мне очень жаль… Но я сделал для вас все, что мог…
И он решительно вышел из комнаты.
В тот же момент погасли оба фонаря и дверь со стуком захлопнулась. Девочки вскрикнули, а Алекс онемел. Вьюга за окном продолжала свой воющий концерт, он контрапунктом слился с царящим в голове мысленным шумом в одну общую симфонию страха. У дальней стены комнаты возникло тусклое зеленоватое свечение. Откуда оно исходило, было совершенно неясно, казалось, засветился сам воздух. Три огромные тени отделились от стены и поплыли в их сторону. Ребята инстинктивно бросились к двери, но та была наглухо закрыта. Тени неспешно приблизились и остановились, нависая над ними. Каждая имела искаженные человеческие очертания - похожим образом люди выглядят в кривых зеркалах.
Тени помедлили мгновение, а потом ринулись вперед и заключили в себя ребят - каждая по одному. Такое ощущение, будто тебя окунают в горячий кисель. Алекс почувствовал, как тело отказывается ему подчиняться. Хаос в его голове взорвался, пронзив острой невыносимой болью, ужас покинул живот и поднялся вверх, сжав горло. Он хотел крикнуть, но не смог издать ни звука. Перед мысленным взором разверзлась черная дыра и начала медленно, с неумолимостью конвейера всасывать в себя его разум. С девочками происходило то же самое.
"ГДЕ ПРИНЦ?!" - прогремел в голове Дины голос обволакивающей ее тени. Не ответить было невозможно, хотелось только одного, чтобы прекратилась эта боль, и исчезло ощущение погружения в черную дыру. "Ученый!" - издала она мысленный вопль и потеряла сознание.
"ГДЕ ПРИНЦ?!" - прогремел в голове Майи голос поглотившей ее тени. "Регир Прит!" - издала она мысленный вопль и потеряла сознание.
"КТО ТАКОЙ РЕГИР ПРИТ?!" - прогремел в голове Алекса голос заключившей его в себя тени. "Ученый!" "ГДЕ ПРИНЦ?!" "У него, у ученого!" "ГДЕ ИМЕННО?! ГДЕ ОНИ ОБА?!" "Они… они…" Алекс потерял сознание.
…Он очнулся от острого неприятного запаха, ударившего ему в нос. Алекс лежал на широкой кровати в родительской спальне, бесчувственные Дина и Майя - рядом с ним. Теней не было. Комнату с большим трудом кое-как освещал фонарик Мартина, по-прежнему лежащий на стуле, там же, где и был оставлен. Увидев, что мальчик пришел в себя, Мартин убрал от его лица намоченную какой-то гадостью тряпку и начал по очереди приводить в чувство сестер.
- Что ж, - сказал сыщик, закончив свои манипуляции. - Вставайте. Нам всем надо спуститься вниз.
- Зачем? - спросил Алекс.
- Нас там ждут, - уклончиво ответил Мартин.
- Кто ждет?
- Некто, страстно желающий вашего общества.
Алекс понял, что упрямый Мартин больше ничего не скажет, и прекратил расспросы.
- Где они?! - в панике спросила Майя.
- Тени? - уточнил Мартин. - Они в доме, конечно. Но они вас не тронут. Пока, во всяком случае. А если решите проявить благоразумие, то и вовсе оставят в покое. Так что имейте в виду… Пойдемте. Тот, кто сидит внизу, не любит, когда его заставляют ждать. Не стоит его дразнить.
Они вышли из комнаты и разинули рты от изумления. По всему дому в воздухе покачивались шары разных размеров, от которых исходило легкое свечение. Кроме того, шары были разноцветными, и создаваемое ими освещение производило неуместное в этой ситуации впечатление карнавала.
Они спустились на первый этаж, Мартин провел их в кабинет. Как только они переступили порог, раздался бой старинных часов. Полночь. Кабинет оказался освещен особенно ярко, шаров здесь было множество, они медленно парили в воздухе, а при столкновении издавали легкий звон. Еще в комнате у дальней стены застыли три огромные тени, при виде которых у Алекса мгновенно пересохло во рту, а сердце вспомнило, что оно умеет стучать, как очень большой тамтам. В центре помещения в кресле сидел, величаво выпрямившись, худощавый мужчина с бледным лицом. Руки он сложил на черной трости с набалдашником из слоновой кости в форме шара. На голове его был цилиндр, а в одном глазу поблескивал монокль. Мужчина приветливо улыбался, внимательно разглядывал вошедших, и казалось, что из глаз его смотрит сам Космос. Даже если бы Алекс никогда прежде его не видел, он все равно сразу же понял бы, кто перед ним.
- А вот и вы! Я тут уже совсем заждался! Так не терпелось познакомиться с вами! - радушно приветствовал их Директор и сделал приглашающий жест рукой.
ГЛАВА 10
Все играют в неправильный детектив
Всю свою долгую и полную событий жизнь Алекс ненавидел визиты к зубным врачам. Особенно скверным был тот момент, когда, повинуясь доброжелательному "ну же, мальчик, не бойся, это совсем не страшно", он опускался в кресло, и его взгляду открывалась выворачивающая душу панорама с бормашиной посередине. И становилось окончательно и бесповоротно ясно, что путь к отступлению закрыт; мгновение между этой мыслью и полной потерей власти над происходящим было самым страшным жизненным переживанием. И сейчас, садясь на стул под цепким взглядом Директора, он испытывал похожие ощущения, с той лишь разницей, что все они, включая и страх перед тем, что должно последовать, были многократно усилены. Даже кабинет зубного врача в этот момент показался бы ему комнатой отдыха. Сестры сели на стулья рядом с ним, а Мартин погрузился в кресло у письменного стола и, судя по его равнодушному выражению лица, потерял всякий интерес к происходящему.
Алекс сделал вид, что разглядывает плавающие в воздухе шары, и как бы ненароком кинул взгляд на портрет Регира Прита, но… никакого портрета не было! Вернее сказать, картина висела на своем прежнем месте, но она перестала быть портретом! Ученый исчез, и вместо него на картине были изображены уже знакомые Алексу сад и домик в его отдаленном углу. В общем, портрет изо всех сил притворялся пейзажем. Прит боится быть узнанным Директором, и поэтому спрятался, догадался Алекс. Но это не менее опасно, ведь наблюдательный Мартин может запросто заметить перемену! Что же делать, что делать?!
- Итак, мои юные партизаны, я полагаю, вы знаете, кто я такой, - не стирая улыбки с лица, произнес Директор.
- Знаем, - сухо отозвалась Майя.
- Догадываемся, - мрачно добавила Дина.
- Вы - Директор, - сказал Алекс.
Директор удовлетворенно кивнул.
- Совершенно верно, Алекс. Тебя ведь зовут Алекс, правда? Так вот, друзья, похоже, нам с вами предстоит сыграть в одну очень увлекательную игру.
- В игру? - ребята были удивлены.
- Да-да, - подтвердил Директор. - В игру. И очень интересную. Правила довольно просты. Мы делимся на две команды. Одна команда состоит из малолетних преступников, укрывающих в только им известном месте некоего мальчика, розыск которого является делом государственной важности. Малолетние преступники это, разумеется, вы. Им противостоит команда хороших парней во главе с бравым инспектором. Нечего смотреть на Мартина, инспектор вовсе не он. Инспектор, конечно же, я. Мартин вообще отстранен от расследования, так как если бы не его самодурство и упрямое желание самому довести дело до конца, мы бы давно уже забрали мальчика без лишних хлопот.
Мартин в ответ только фыркнул, всем видом давая понять, что упреки в его адрес ему абсолютно безразличны.
Директор резко встал и продолжил говорить, неспешно прохаживаясь по комнате и элегантно поигрывая тростью.
- Да-да, именно так! Более того, как раз Мартин и ответственен за то, что нам с вами придется разыгрывать финальную сцену банального детектива. Ведь согласитесь, куда проще было бы закончить эту затянувшуюся историю дополнительным допросом малолетних преступников моими… э-э-э… назовем их полицейскими, - он указал тростью в сторону трех застывших у стены теней, чем заставил Алекса и девочек содрогнуться. - Но, конечно, на этот раз они действовали бы аккуратней и никого не довели бы до обморока.
Он остановился и уже без улыбки добавил:
- Хотя вам бы хотелось обморока. Вы бы желали его изо всех сил. Потому что потерять сознание при общении с этими… полисменами - не самый худший способ прекратить допрос. Как бы то ни было, Мартин имел наглость настоять на неприменении более к вам силовых методов, - улыбка вновь вернулась на его лицо, и из голоса пропала сталь. - Сантименты… Земляки, дети и прочие глупости. Откровенно говоря, мне следовало проигнорировать это бредовое требование, а самого Мартина примерно наказать за дерзость и нарушение субординации!
Нарушитель субординации снова фыркнул и многозначительно произнес: "я курица", чем привел в изумление ребят, а Директора заставил несколько мгновений задумчиво глядеть в его сторону.
Затем Директор кивнул сам себе и сказал, обращаясь почему-то лично к Алексу:
- Понятно. Мартин пытается быть максимально лаконичным. Он хочет сказать, что он - курица, несущая золотые яйца, и потому мне не стоит портить с ним отношения. Что ж, в его мнении есть доля истины - действительно, его помощь в моем деле неоценима. Именно благодаря ему мне уже удалось выследить и схватить одного из принцев. Потому-то я и согласился на его идиотские условия. Но Мартин не понимает, что играет с огнем. К сожалению, я очень злопамятен. Я бы мог посоветовать вам порасспросить некоторых столь же уверенных в собственной незаменимости личностей, как сложилась их судьба после того, как они начали ставить мне всякие-разные условия, но увы - сложилась она так, что бедолаги уже не смогут ответить. Очень сложно отвечать на вопросы, когда голова отделена от туловища, знаете ли. Мало кому это удавалось.
Лаконичный Мартин снова фыркнул, и по лицу его скользнула ухмылка. Видимо, он не воспринял слова Директора всерьез. В отличие от ребят…
- Но вернемся к нашей увлекательной игре! - возбужденно продолжал тем временем Директор. - Итак, как уже было сказано, я являюсь инспектором, то есть ключевой фигурой игры. Моя задача - вывести на чистую воду малолетних преступников, используя при этом блестящий ум, железную логику и непревзойденное знание психологии. Моя цель близка! Именно для триумфальной развязки я и собрал всех участников нашей детективной истории вместе, ибо таков закон жанра, господа!
- Это какой-то неправильный детектив, - неожиданно для самого себя возразил Алекс. - Вы не можете быть инспектором, потому что вы и есть самый настоящий преступник.
- Ты ошибаешься, Алекс, уверяю тебя. Как ты вообще мог такую глупость подумать! Сам посуди, правила игры гласят, что инспектором и хорошим парнем являюсь я, а вы малолетние преступники и вообще отрицательные персонажи. С правилами не спорят! Иначе это не игра получается, а шесть хаотичных королевств Шестигранника до появления поборника порядка в моем скромном лице. Это ведь я эту игру придумал. Поэтому правила знаю очень хорошо, гораздо лучше вас.
Итак, в качестве инспектора я собираюсь продемонстрировать чудеса дедукции, идеальную слаженность сыскного аппарата, и вообще, намереваюсь проявить себя самым замечательным образом.
- Будете мебель допрашивать? - спросил Алекс.
Директор внимательно на него посмотрел.
- Хм… Оставим в стороне твою осведомленность в вопросах ведения следствия в Шестиграннике. Подозреваю, что это работа Кирта. Нет, допрашивать мебель в вашем мире нет смысла, она у вас исключительно тупа и двух зрительных образов связать не в состоянии. Единственное, чего можно добиться подобным допросом, это ее поломки. А мы не вандалы какие-нибудь, чтобы просто так вещи ломать. Но, естественно, обыск в доме мы провели что надо. Была такая версия, что Кирту каким-то образом удалось уменьшиться и спрятаться в каком-нибудь предмете. Но это очень сложная магия, принцу такое не под силу, здесь нужен кто-то посильнее. Вы, конечно, не в счет, а больше здесь никого нет - во всяком случае, на первый взгляд. Тем не менее, в том-то и состоит призвание истинного сыщика - в проверке даже самых абсурдных версий!
Услышав, в чем состоит призвание истинного сыщика, Мартин снова выразительно фыркнул, но Директор не удостоил его вниманием.
- Таким образом, мои милые тени уже обыскали весь дом. А это, замечу вам, задачка не из простых! Уменьшенного человека можно спрятать в чем угодно. Вот посмотрите!
Директор подошел к величественному макету корабля и медленно провел над ним рукой. В ответ белоснежные паруса стали испускать свет, раздался легкий звон.
- Вот, например… - сказал Директор. - Вы никогда не имели возможности заглянуть внутрь этого парусника. А ведь в нем - трюмы, множество кают… В этом корабле могла бы разместиться целая команда уменьшенных человечков. Знаете, как называется такой корабль?
- Галеон? - полувопросительно-полуутвердительно произнес Алекс.
- Верно, галеон, - кивнул Директор и вдруг громко щелкнул пальцами.
И в тот же момент в нос ударил запах соленого морского ветра, из иллюзорной несуществующей дали донеслись крики чаек и плеск волн. А потом к этим звукам пристроились многочисленные неразборчивые крики, и на палубу светящегося парусника из трюмов высыпала команда крошечных моряков. Они разбрелись по палубе, одни взялись за канаты, другие занялись уборкой, а Алекс с сестрами и даже невозмутимый до сего момента Мартин ошеломленно на них глазели.
Директор явно был доволен произведенным впечатлением.
- Откуда они там взялись? - выдавила из себя потрясенная Дина.
- Ниоткуда, - ответил Директор. - Их там и нет. Это всего лишь иллюзия. Небольшая демонстрация магии.
Он снова громко щелкнул пальцами, и все моментально исчезло: и моряки, и запахи, и звуки, а сияние, исходящее от парусов - растворилось в воздухе.
- Вообще-то, щелкать пальцами необязательно, так как для меня подобный пустяк это всего лишь результат легкого усилия воли, - сказал Директор. - Но так наглядней. Сильнее впечатляет. И более эффектно, согласитесь.
Он снова сел на самый краешек кресла и сложил руки на набалдашнике трости.
- Как вы уже, несомненно, догадываетесь, обыск не дал ровным счетом ничего.
- Послушайте, Директор, - начала Майя жалобно. - Зачем вам именно Кирт, а? Может, вы его оставите в покое? Есть ведь и другие принцы…
Директор смерил ее таким тяжелым взглядом, что она даже покраснела.
- Чушь! - резко выдохнул он.
- Но почему? - попыталась вставить Дина. - Разве вам не все равно, кто именно…
Но Директор не дал ей договорить.
- Вы что, действительно полагаете, что я буду вступать с вами в дискуссии и в чем-либо убеждать?! В таком случае, вы очень плохо представляете себе, на каких полюсах мы с вами находимся. Я уже сейчас являюсь величайшим магом и политиком Шестигранника, а с проникновением в Башню мое могущество увеличится многократно. Я - вершитель истории, с моим появлением начинается новая эра. Все развитие человеческого общества можно будет разделить на до и после меня. Я - ключевая фигура, ферзь и король в одном лице. А вы всего лишь досадная кратковременная помеха на моем пути к вершине. Ваше значение для истории и Вселенной не больше и не заметней кружащихся в воздухе пылинок. Вы даже не пешки… Вы часть доски. Разве ферзь должен объяснять доске, почему он двигается именно так, а не иначе? Нет, это абсурд!
- По-моему, ерунда как раз то, что вы говорите, - заявил на это Алекс. Он и сам не понимал, откуда у него берется смелость возражать этому жуткому человеку, но молчать он тоже не мог. Уж очень ему не нравился Директор, чья бюрократическая манера изъясняться Алекса просто бесила. По сравнению с этой неприязнью, отношение к Мартину могло показаться даже симпатией.
- Что ерунда? - Директор окинул Алекса грозным взглядом. - Думай, что говоришь! Мои слова не могут быть ерундой! Они по сути своей таковы, что никак не могут быть ерундой! Потому что это мои слова!
- И тем не менее, - продолжал упорствовать Алекс, хотя ему хотелось съежиться под взглядом Директора. - У каждого человека своя собственная вселенная, в которой он является центром. В моей вселенной я являюсь главной и самой важной фигурой, а вы - непрошеной помехой!
Из района письменного стола раздалось очередное фырканье Мартина, а Директор несколько мгновений рассматривал Алекса со смесью недовольства и изумления, а потом вдруг расхохотался.