- Нам надо зайти в этот магазин, срочно!
Евгений уперся. При мысли об еще одном магазине его начинало тошнить.
- Зачем? Это же магазин гвоздей. У нас есть гвозди!
- А вдруг каких-то нет?! И мы без них пропадем?! - Константин продолжал тянуть друга за собой. - Да не упирайся ты!
Но Евгений заупрямился.
- Не хочу! Хватит с нас на сегодня магазинов! Мы уже сами как магазин!
- Ладно, не хочешь, не надо, - сказал кот. - Тогда бежим ко мне. Быстро-быстро!
- Почему быстро? - удивился Евгений.
- Потому! Быстро и зажмурившись!
- Константин, что с тобой? - забеспокоился пингвин. - Ты в порядке? Может, у тебя шок после магазинов? С самцами такое бывает. Ты только не волнуйся, я сейчас позову на помощь. - Евгений принялся оглядываться по сторонам.
- Нет-нет! - вскричал Константин. - Не смотри по сторонам! Тебе нельзя видеть…
Но было поздно. Евгений уже увидел. Он растерянно повернулся к другу.
- Да как же?.. Да что же это?..
Константин лишь разочарованно махнул лапой. Он искренне пытался уберечь пингвина от зрелища, которое неизбежно бы его расстроило. Не вышло.
На другой стороне улицы в кафе за столиком у окна сидели Лис Улисс и Барбара. Евгения с Константином они не видели, так как были всецело поглощены обществом друг друга. А самое ужасное, что Улисс держал Барбару за лапу. И держал как-то совсем не по-дружески. И смотрел на волчицу не по-дружески. И она на него - тоже. А еще они друг другу улыбались.
И все это на глазах у дрожащего Евгения.
- Что это? Как это? - снова жалобно спросил пингвин.
Константин смущенно прокашлялся и попытался примирить друга с невеселой действительностью:
- Видишь ли… В принципе… Ну, если разобраться. То никто из них тебе ничего не должен. Встречаться друг с другом - это… как бы… в общем, это их личное дело.
- Личное дело? - искренне поразился Евгений. - Барбара - это мое личное дело!
- Дружище, хочу напомнить, что сама Барбара так не считает, - заметил Константин.
- Ну и что! - возмутился Евгений. - Я же все равно надеялся! Я завоевывал ее любовь - медленно, но верно. А тут… этот… друг. - Последнее слово он произнес с отвращением.
Константин натянуто улыбнулся и неосторожно ляпнул:
- Да ладно тебе, какая может быть дружба при сердечных делах.
Это была ошибка. Евгений вздрогнул, его глаза увлажнились, он задрожал и произнес:
- Ненавижу вас всех. Не хочу больше ни с кем дружить.
Пингвин развернулся и зашагал прочь. Константин бросился за ним.
- Ты что, расстроился? - затараторил он. - Это же такая ерунда, если вдуматься. Чепуха. Не стоит и гроша. Да ты знаешь, сколько еще у тебя в жизни будет таких барбар! Вот вернешься богатым и мудрым, и все барбары сами к тебе прибегут!
Евгений не отвечал. Да и сам Константин понимал, что говорит глупости, которые друга не утешат. Но все равно продолжал их говорить. Молчать он боялся, чтобы не прислушиваться к внутренним ощущениям. А они были однозначны - происходило что-то ужасное.
В это время Берта сидела на уроке и даже не пыталась слушать учителя-медведя. На душе было тревожно, но она не могла понять почему. В школу она пришла в самом радужном настроении, ведь завтра в дорогу с Улиссом, а последний день в классе можно тайно от всех радоваться и торжествовать. Она для того и пошла - чтобы радоваться и торжествовать. Но сейчас ей почему-то было неспокойно.
Берта прислушалась к себе, но ничего существенного не услышала. Тогда она принялась искать причины беспокойства во внешнем мире. И довольно быстро нашла. Когда тебе смотрят в затылок, это всегда чувствуешь. А в затылок Берты упиралось не меньше десятка взглядов. Причем стоило ей перехватить какой-то из них, как застуканный на месте преступления одноклассник немедленно переводил глаза на что-нибудь другое. И все равно Берта успевала прочесть в этих взглядах у кого жалость, а у кого злорадство. Один раз ей даже показалось, как кто-то из подружек произнес "Бедняжка Берта", а в ответ прозвучало несколько сочувственных вздохов.
Берта нахмурилась. Это она-то бедняжка?! Да она счастливица! Опять ей все завидуют, вот в чем дело! Но эта мысль ее не убедила, и тревога возросла. С трудом дождавшись звонка, Берта перехватила ежиху Дору, зажала ее в углу класса и потребовала объяснений:
- Ну-ка выкладывай, что это вы все на меня уставились!
Дора старалась не смотреть подруге в глаза.
- Мы уставились? - с неловкостью переспросила она.
- Еще как!
- Берточка, бедная моя, ты не подумай, мы все понимаем!
Берта охнула.
- Бедная? Что ты несешь?!
- Ты только не волнуйся. Мы все тебя поддерживаем и жалеем. Все самцы - сволочи!
- Какие самцы?! Какие сволочи?! Почему меня надо жалеть?!
- Не знаю, стоит ли тебе говорить… - замялась Дора.
- Только попробуй не сказать! - пригрозила Берта.
- Наверное, надо сказать, - решилась Дора. - Нехорошо, если ты не знаешь… А ты, похоже, не знаешь…
Берта стала закипать.
- Если ты сейчас же не скажешь, в чем дело, я тебе все колючки повыдергиваю, - прошипела она.
Дора вздохнула и сообщила:
- Мы вчера видели твоего Улисса на набережной… Он был не один…
У Берты на душе стало кисло.
- Продолжай, - мертвым голосом произнесла она.
- Он прогуливался с волчицей. Она, кстати, вполне даже эффектная самочка.
- Мало ли, с кем он прогуливался, - выдавила из себя Берта. - Может, просто знакомую встретил.
Дора посмотрела на подругу с жалостью. Берте захотелось ее убить.
- Нет, - сказала ежиха. - Так прогуливаются только влюбленные.
Берта не ответила. В ее душе пожар сменялся на наводнение, которое почти сразу сменилось на пожар.
- Я пойду, ладно? - пискнула Дора и выскользнула из угла.
Берта стояла, уставившись в одну точку. Какое крушение… Какой позор…
Было больно. От предательства Улисса. От разрушенных иллюзий. И больше всего - от жалости окружающих. Последняя становилась уже совсем невыносимой. Прочь, прочь отсюда! Берта схватила портфель и, глотая слезы, выбежала из класса. В голове стучала только одна мысль: "Ненавижу! Ненавижу!"
Именно в этот момент у Улисса в кафе, где он рассказывал Барбаре о поисках карты саблезубых, начались неприятности. Волчица выслушала рассказ с горящими глазами, а затем возбужденно воскликнула:
- Что же я сижу! Надо собираться - завтра в дорогу, а у меня ничего не готово!
Улисс напрягся.
- В дорогу? - переспросил он.
- Конечно! - подтвердила Барбара. - А… погоди. Ты хочешь сказать, что не собирался позвать меня с собой?
- Но ты никак не можешь ехать, - как можно мягче сказал Улисс.
- Почему? - удивилась Барбара. - Я хочу поехать! Разве этого не достаточно?
- Конечно, нет! Группу Несчастных создала сама судьба. В ней не может быть лишних.
- Лишних? - сухо переспросила волчица.
- Прости, я неправильно выразился, - заверил Улисс. - Просто состав группы от нас не зависит.
- Неужели? - с сарказмом усмехнулась Барбара.
- Да пойми же! Нельзя тебе ехать вопреки судьбе. Путешествие и так опасное. Вдруг с тобой что-нибудь случится!
- А вдруг с другими случится? - парировала Барбара.
- Их ведет судьба, и она защищает! Как же ты не понимаешь! Конечно, и с ними может что-нибудь случиться, но все равно - у них есть защита. А у тебя нет!
Волчица недобро прищурилась.
- Значит, не возьмешь меня с собой?
- Прости… Я не могу так рисковать.
Барбара резко поднялась с места.
- Не провожай меня! - холодно бросила она.
Какое-то время после ее ухода Лис Улисс просидел в полном оцепенении. Потом расплатился с официантом и покинул кафе…
Вечером первым в дом Улисса явился Марио, и почти сразу за ним - Константин и Евгений. Улисс, хоть и был погруженным в собственные тревожные думы, моментально заметил, что с пингвином не все в порядке. Евгений уселся на свое место и отрешенным взглядом уставился в стол.
- Что-то случилось? - спросил Улисс.
Евгений даже не пошевелился, а Константин кинул на шефа взгляд, полный немого укора.
- Ребята, так не пойдет, - сказал Улисс. - Нам предстоит очень сложный вечер, а вы от меня что-то скрываете.
Евгений вздрогнул и, не поднимая глаз, произнес:
- Это не важно. Я решил уйти…
- Что? - поразился Улисс.
- Я ухожу, - он резко вскинул голову и прищуренно посмотрел на Улисса. - Так друзья не поступают! - встал и стремительно вышел.
- Евгений! - окликнул Улисс. - Постой!
Но пингвин не вернулся. Улисс повернулся к коту.
- Константин, что происходит?! Надо его вернуть!
- Не думаю, - угрюмо откликнулся кот. - Евгений расстроен, шеф, ты разве не видишь?
- Вижу! Но не понимаю, почему!
- Потому что его расстроили, - пояснил Константин.
- Опыт мне подсказывает, что без самки здесь не обошлось, - подал голос Марио.
- Самки? - насторожился Улисс. - А ну, Константин, говори все, как есть!
- Ну почему именно я? - жалобно протянул кот. - Мне неприятно об этом говорить! Я проникаюсь ако… апо… апокалиптическими мыслями.
- Я жду! - строго произнес Улисс.
Константин обреченно вздохнул.
- Видели мы тебя сегодня. В кафе.
- О… - сказал Улисс. - Теперь понятно. Но ведь Барбара - свободная самка!
- А вот ты догони Евгения и объясни ему это, - скептически предложил Константин. - Думаю, он будет рад твоему объяснению и сразу же его примет.
Улисс не скрывал, что расстроен.
- Плохо… - прошептал он. - Почему же все так плохо?..
Константин решил, что надо срочно перевести разговор на другую тему.
- А что это нашей примадонны не видно? - нарочито громко поинтересовался он.
- Не знаю, - бесцветно ответил Улисс. - Она еще час назад должна была прийти.
- Час назад? - удивился кот. - Странно, она прежде никогда так не опаздывала. Надо выяснить.
Константин потянулся к телефону и набрал номер лисички.
- Алло? - раздался в трубке равнодушный голос.
- Берта, привет! - как можно воодушевленней сказал Константин. - А чего это ты до сих пор дома?
- Я не приду, - прозвучал ледяной ответ.
У кота появилось нехорошее предчувствие.
- Почему?
- А зачем?
- Как зачем? Ты же одна из нас!
- Больно надо! - Берта внезапно сорвалась в крик. - Пускай его волчица будет одна из вас!
- У-у-у… - понимающе протянул Константин. - Вот, значит, как… А Улисс-то ничего не знает.
- Это его проблемы!
- А, может, все-таки?…
- Нет! Никогда! Езжайте за своими дебильными сокровищами со своими дебильными волчицами!
Берта отключилась.
- Что случилось? - напряженно спросил Улисс.
- Знаешь, шеф… Кажется, ты немного не ту подружку себе завел. Что-то никто твой выбор не одобряет.
- А Берта-то почему? - искренне поразился Улисс.
- Ты это серьезно? - недоверчиво нахмурился Константин.
- Да, совершенно серьезно!
- Ты не замечал, как Берта на тебя смотрит?
- Как?
- Вот так. - Константин попытался сделать влюбленные глаза. Получилось плохо, но Улисс понял. Он спрятал морду в ладонях и простонал:
- О, нет…
- Да, плохо, - согласился Константин. - Похоже, наши ряды редеют.
- Это мне наказание… - прошептал Улисс. - Судьба наказывает меня за ошибки. За то, что изменил самому себе…
- Чего-чего? - не понял Константин. - О чем ты?
- Скоро узнаешь, - туманно ответил Улисс. - Нам предстоит трудный вечер. Будет много гостей…
- Каких гостей? - насторожился Константин.
Улисс принялся загибать пальцы:
- Сыщик Проспер с Антуанеттой, Бенджамин Крот, брат Нимрод…
Константин с ужасом уставился на Улисса.
- Крот? - не веря своим ушам, переспросил он. - Брат Нимрод? Здесь? Шеф, зачем?!
- Мы им кое-что должны, - ответил Улисс.
- Не спорю. Мы им задолжали пинков и тумаков. Но мне почему-то кажется, что ты не о них.
- Не о них.
- Меня это беспокоит. Шеф, что ты опять задумал?
- Я собираюсь восстановить справедливость! - заявил Улисс.
- У-у-у… - угрюмо протянул кот. - Как же мне не нравится эта идея… Не знаю, о чем ты, но уже не нравится. Она меня просто травмирует, эта идея.
Он хотел расспросить Улисса подробней, но не успел - в дверь постучали. Это пришли сыщик Проспер и Антуанетта. Помощница знаменитого детектива старалась казаться скромной и невинной. Мол, смотрите, я уже исправляюсь и больше никогда никого не обману. Но время от времени в глазах вспыхивала хитринка, заставляющая усомниться в ее искренности. Сам же Проспер источал добродушие и любознательность.
- Вот, значит, как вы живете, Улисс! Интересно, интересно…
Улисс вымученно улыбнулся.
- Присаживайтесь. Наливайте чаю.
- Спасибо, спасибо. - Проспер немедленно воспользовался приглашением и глазами велел помощнице сесть рядом. Антуанетта послушно пристроилась за столом и подарила присутствующим улыбку. Такую честную и открытую, что немедленно хотелось заподозрить лисицу в какой-то очередной каверзе.
Следующим явился Бенджамин Крот. Всем своим поведением археолог давал понять, что ни на секунду не забывает - он в логове врага. В ответ на приглашение присесть енот внимательно рассмотрел сиденье стула на предмет наличия кнопок или каких-либо иных колющих и режущих предметов. Затем нажал на стул, чтобы убедиться, что ножки не подпилены, и стул не развалится. Когда Улисс предложил Кроту чаю, тот налил, а затем долго принюхивался и присматривался, пытаясь на запах или на глаз определить, есть ли в чае яд. Наконец, видимо, решил, что есть, и сделал вид, что ему расхотелось пить.
Последним из приглашенных пришел брат Нимрод. Пришел один, хотя Улисс подозревал, что гориллы-телохранители где-то недалеко.
Барс надел маску холодного безразличия, чтобы никто не смог понять его эмоции. От чая отказался.
С приходом брата Нимрода в воздухе повисло напряжение. Особенно тревожно поглядывали на барса Константин и Антуанетта. Но сверхобезьянец оставался бесстрастным, словно никого не замечал.
Улисс поднял правую лапу, прося внимания.
- Итак, я собрал вас здесь, чтобы… - начал он, но его речь прервал стук в дверь. Улисс удивленно вскинул бровь. - Войдите!
Дверь плавно отворилась. На пороге, вернее, над порогом, застыл знакомый призрак.
- Добрый вечер, - приветливо произнес Волк Самуэль. - А я тут мимо пролетал, смотрю - знакомые звери собираются. Стало любопытно. Можно? Вообще-то, я мог и сквозь стену, но как-то неудобно… Как-то уж совсем незванно.
- Очень хорошо, что пришли, - сказал Улисс. - О Старом Кладбище я и не подумал! А ведь оно тоже имеет отношение к делу. Прошу вас, влетайте!
Волк Самуэль вплыл в дом, тепло со всеми поздоровался, приподнимая цилиндр, и повис рядом со столом.
Улисс вернулся на свое место и объявил:
- Теперь, когда действительно все в сборе, я скажу, зачем вас собрал. Дело в том, что прошедшей ночью мне снился сон…
Воцарилась тишина. Сны Улисса вызывали у присутствующих уважение.
- Не стану рассказывать, что именно мне снилось. Важно другое: благодаря этому сну я понял одну истину. Сокровища саблезубых достанутся избранному судьбой. При условии, что он будет достоин этого выбора. За то время, что мы с друзьями искали карту, мне приходилось пускаться на хитрость и обманывать. Хуже всего, что я даже не задумывался, что творю. А получается, что в погоне за картой я изменил собственным идеалам и убеждениям. Если судьба действительно избрала меня, то я ее подвел. Потому что я - уже не совсем я.
Присутствующие обменялись недоуменными взглядами. Даже в глазах брата Нимрода зажглось любопытство.
- Как интересно вы все рассказываете, - похвалил Волк Самуэль, довольный тем, что оказался замешан в такую интересную историю. Кладбищенская рутина ему порядком наскучила.
- И что дальше? - подозрительно прищурившись, спросил Крот.
- Мне необходимо снова стать собой, - ответил Улисс. - Это можно сделать только одним способом - восстановить справедливость. Пускай все снова окажутся на равных.
Константин беспокойно заерзал и начал делать Улиссу страшные глаза. Речь шефа коту не нравилась.
Улисс раскрыл лежащую перед ним папку и продолжил:
- Мы собрали все части карты и расшифровали их. Сейчас каждый из вас получит копию.
По комнате прокатился вздох. Все были шокированы идеей Улисса. Константин подскочил и выкрикнул:
- Шеф, ты рехнулся?! Тебе жить надоело?!
Мгновенно среагировал Волк Самуэль:
- О, Улисс, кстати! Если вам надоело жить, завещайте, чтобы вас похоронили на Старом Кладбище. У вас ведь там уже есть знакомые. Приличное общество гарантирую. Замолвлю за вас словечко - и вы приняты!
- Спасибо, - сказал Улисс. - Я учту.
- Шеф! - не унимался Константин. - Мы же все вместе добывали эту карту! Ты не можешь ее отдать!
- Прости, Константин… Другого выхода просто нет. Это как в шахматах. Если мы сейчас не пожертвуем фигурой, то проиграем всю партию.
Но Константина это не убедило.
- Шеф, а вдруг это как в картах, а не в шахматах?! Сейчас выложим козырей и останемся с одной мелочью. Что тогда будет с нашей партией?!
Внезапно брат Нимрод вздрогнул и пробормотал:
- Карта… Игральная карта… Так вот, что это значит.
Заметив, что все с удивлением на него уставились, барс немедленно замолчал и напустил на морду выражение брезгливого презрения.
- Продолжайте, Улисс, - высокомерно сказал он.
Улисс кивнул и под стон Константина вытащил из папки копию карты саблезубых.
- Это вам, Проспер, и вашей помощнице. Одна на двоих.
- Вы удивительный зверь, - восхищенно произнес сыщик, принимая карту. Он встал, следом за ним поднялась Антуанетта. Лисы кивнули в знак прощания и вышли из дома.
- Это ваша копия, господин Крот, - сказал Улисс, протягивая еще одну копию карты археологу. Енот недоверчиво взял ее, придирчиво осмотрел - не нанесен ли на поверхность смертельный яд кураре, - затем свернул и, не прощаясь, покинул дом Улисса.
Настала очередь брата Нимрода. Барс буквально вырвал карту из лапы Улисса, кинул на него насмешливый взгляд, резко встал и вышел на улицу. Константин, продолжая стонать, обхватил голову лапами.
Улисс вытащил еще одну копию карты.
- Это последняя. Марио, передай ее Кроликонне.
Соглядатай многозначительно улыбнулся.
- У Кроликонне уже есть, - сказал он.
- А… Да, конечно, - понимающе ответил Улисс.
- Давайте мне! - подал голос Волк Самуэль. - А что? Соберу самых храбрых привидений, - того же юного Уйсура, например, - и тоже отправлюсь за сокровищами!
- Вам-то они зачем? - удивился Улисс.
- Как зачем? Могилку подправлю, новый памятник себе поставлю. Да и Кладбищу пожертвую. Будет у нас кладбище-люкс! Такое, что живые позавидуют мертвым!
- Думаете? - спросил Улисс.
- Уверен! Живые вообще завистливей мертвых.
- Берите, - Улисс отдал карту призраку.
- Спасибо! - обрадовался тот. - Ну, всего хорошего! А мне пора.