- Я ценю твою заботу, дитя, - сказала бабушка. - Но твое место рядом с родителями. Со мной все будет хорошо.
В конце концов я устала от бесконечных прощаний.
Я попрощалась с директором и своей учительницей, миссис Рэдли, когда мы с мамой зашли забрать мои документы.
- Я буду скучать по тебе, Эбби, - сказала миссис Рэдли. - Ты делаешь жизнь окружающих интереснее.
Я попрощалась с мисс Евгенией Квач, библиотекарем в окружной библиотеке Балома, когда возвращала книги. Она улыбнулась мне, сидя за большим деревянным столом.
- Мы неплохо с тобой поболтали о книгах, да?
- Да, мэм, конечно.
- Скажи Оливии, чтобы держала меня в курсе твоей жизни в большом городе. И пообещай, что обязательно навестишь меня, когда вернешься сюда.
Я сглотнула.
- Да, мэм, обещаю.
Я попрощалась с яблонями и поблагодарила их за доброту. Забравшись под ветви большой ивы, растущей на берегу реки Клир-Крик, я сказала:
- Летом ты всегда была для нас с Тэмом тайным убежищем. - Длинные сухие ветви дерева зашелестели в ответ. Я посмотрела вверх на корявые сучья и продолжила: - Я очень благодарна тебе за то, что ты разрешала мне лазить по тебе, и за то, что ты ни разу не сбросила меня на землю.
Я попрощалась с речкой Клир-Крик и с нашим маленьким прудом Инфериор. Я попрощалась с крыльцом и тарзанкой, которую папа повесил для меня на старом дубе, когда мы сюда переехали.
Перед отъездом мама проводила много времени в амбаре со своими ламами. И хотя она знала, что благодаря бабушке, Оливии и ее дедушке животные не будут ни в чем нуждаться, она все равно возвращалась в дом в слезах. Мама уверяла, что это от холода, но я подозревала, что она тоже прощалась с ламами. Мама просто обожала их.
Оливия не любила долго прощаться.
- Ради бога, Эбби, - сказала она, когда я в сотый раз пожаловалась на то, что мама с папой поступают неразумно. - Конечно же, ты должна ехать с ними.
- Но, Оливия, ты же знаешь, почему я хочу остаться! Что, если Тэм вернется и…
- А что, если он не вернется? - разозлилась она.
У меня отвисла челюсть. Я никогда не слышала, чтобы Оливия разговаривала так грубо.
Она сняла очки и стала протирать стекла краем своей рубашки. Голосом, который я едва могла разобрать, она произнесла:
- По крайней мере, у тебя есть мама и папа. Я бы поехала за своими родителями хоть на край света, если бы они были живы.
В тот момент я почувствовала себя полным ничтожеством.
За день до отъезда в Нэшвилл Оливия вручила мне конверт.
- Что это? - спросила я.
Она улыбнулась.
- Я не умею прощаться, - призналась Оливия. - Прочитаешь потом.
Я крепко обняла ее.
- Я буду скучать по тебе, - сказала я. - Ты же не забудешь обо мне, правда?
- Ой, Эбби, - ответила Оливия, - не драматизируй. Мы с дедушкой будем часто навещать твою бабушку, чтобы помочь ей с ламами. Каждая вещь здесь будет напоминать мне о тебе. К тому же, - добавила она, - тебе придется приобщиться к двадцать первому веку, создав собственный электронный почтовый ящик.
На следующее утро, когда мы с мамой тронулись в путь, позади нас ехал маленький прицеп. Я оглянулась и увидела бабушку, которая махала нам рукой, стоя на крыльце. Она становилась все меньше и меньше, а вокруг нее кружился снег. Все еще чувствуя ее объятия, я вспомнила карту из своей книги по истории. Это была старая-престарая карта времен первых исследователей. Это была карта мира, каким они его знали, со странами, реками и городами. А те земли, которые они еще не исследовали, назывались терра инкогнита., неизвестная земля.
Наверное, я чувствовала себя так же, как и они, в тот день, когда мы покидали дом в горах.
Глава 20 ТЭМ
Тэм и койот преодолели довольно большое расстояние, следуя по оленьим тропам, извивающимся по уступам гор ниже гребня. И хотя температура редко поднималась выше нуля и ночи в последние дни декабря были очень холодными, снег был достаточно плотным, поэтому идти было легко.
Еды было мало. Приятели ловили белок или мышей. Койот грыз старые желуди и засохшие ягоды. Но они еще ни разу не наелись досыта, с тех пор как поймали дикобраза.
И хотя мясо дикобраза было нежным и сочным, от его иголок у Тэма распухла и болела морда. Одна иголка, которую койоту не удалось достать, все еще была в его щеке. К концу декабря отек и лихорадка усилились.
Тэм и койот медленно шли по незнакомой заснеженной оленьей тропе. Тэм был слаб и чувствовал усталость от голода и лихорадки. Койот шел позади, пока Тэм не останавливался, чтобы отдохнуть, а потом отправлялся на поиски пищи. К вечеру они прошли только шесть миль.
Приятели вышли на маленькую, освещенную лунным светом поляну. Оба сразу почувствовали запах еды. Что-то вкусное лежало под слоем снега и сосновыми ветками.
Койот подбежал к этому месту первым. Он начал разгребать ветви и…
Щелк!
Койот завизжал, подпрыгнул и закрутился в воздухе. Снег и ветви разлетелись в стороны, открывая страшную правду - металлические челюсти капкана повисли на лапе животного.
Тэм прижал уши от страха. Он вытянул шею и понюхал вражеский капкан. Ярко-красная кровь брызнула на снег, вытекая из лапы койота. Животное посмотрело на Тэма, широко открыв глаза от страха, и жалобно закричало.
Несмотря на боль, Тэм гавкнул и вцепился зубами в капкан. Он отчаянно греб лапами там, где металлическая цепь исчезала под землей. Но все было бесполезно. Тэм ничего не мог сделать, чтобы помочь своему другу. Он лег рядом с койотом и стал лизать его морду и лапу, застрявшую в капкане.
Когда луна поднялась по зимнему небу, на охоту вылетел большой сыч. Олени прижались друг к другу в высокой траве, чтобы согреться. Тэм притиснулся к дрожащему койоту.
На следующее утро солнечный свет озарил поляну и пригрел спины койота и собаки. Тэм проснулся. Он встал и понюхал койота. От него пахло кровью, страхом и болью. Койот лег на бок, заскулил и завилял хвостом.
Тэм встал рядом с другом, готовый защищать его. Он наклонялся, чтобы лизнуть ужасно опухшую лапу, и жалобно скулил, не зная, что делать. Густой туман опустился на поляну.
Жар в щеке погнала Тэма к ручью в поисках воды. Он пил так сосредоточенно, что услышал и почуял человека, когда было уже слишком поздно.
Раздался выстрел. Тэм замер. Резкий запах пороха наполнил воздух. Тэм прокрался по берегу через заросли рододендрона к тому месту на поляне, где был койот.
От увиденного пса охватил ужас. Над маленьким койотом стоял высокий мужчина. Он толкнул животное носком ботинка. Тэм ожидал, что койот вцепится в человека или, по крайней мере, рыкнет на него. Но тот молчал.
Человек опустился на колени рядом с койотом, раскрыл капкан и освободил его лапу.
Тэм напрягся, приготовившись. Конечно же, сейчас койот убежит и они смогут убраться из этого жуткого места.
Но койот не двигался.
Человек взял его тело за хвост. Тэм заскулил. Глаза койота, глаза, смотревшие на него с такой радостью и заботой, были пусты. Сильное гибкое тело, которое согревало его, которое преодолело более сотни миль вместе с ним, безжизненно повисло.
Сердце Тэма было разбито. Он задрал голову и завыл от тоски по своему другу.
- Что за… - Человек завертелся. Он бросил койота на землю, щурясь в тумане. Потом схватил ружье, прицелился в заросли рододендрона и нажал на курок.
Звук выстрела оглушил Тэма. В панике он выскочил на поляну. От противоположного конца поляны его отделяли тело койота, капкан и человек с ружьем. Тэм прижался к земле и стал оглядываться по сторонам в поисках выхода.
- Вы только посмотрите, - сказал человек, усмехаясь. - Да это новогодняя распродажа, два по цене одного - койот и лисица.
Он поднял ружье. Тэм оскалил зубы и зарычал, делая шаг в сторону друга. Койот не раз спасал ему жизнь. Разве мог он бросить сейчас своего друга?
Тэм кинулся на человека и сбил его с ног, промчавшись мимо.
Человек закричал от удивления и боли.
- Это собака! И, должно быть, бешеная.
В бессильной ярости Тэм стоял над телом койота - шерсть дыбом, зубы оскалены. Низкое рычание вырвалось из его груди. Глаза, наполненные ненавистью, остановились на человеке.
Человек поднял ружье и прицелился в Тэма.
- Для бешеной собаки есть только один выход.
Мир взорвался. Выстрел оторвал Тэма от земли и отбросил назад. Боль, которой он никогда еще не испытывал, пронзила его плечо.
Ноги человека шагали по мертвым листьям и по снегу. Тэм поднялся и попытался убежать. Его левая передняя лапа не слушалась его. Она безвольно висела сбоку и болела.
Еще один выстрел прогремел у Тэма над головой.
- Иди сюда, бешеная псина!
Тэм помчался через лес так быстро, как только мог на трех лапах. Из раны текла кровь.
Шаги за спиной приближались.
Тэм покачнулся и соскользнул по замерзшему берегу к реке. Человек спотыкался и бранился.
Водоем покрыла тонкая корка льда. Скользкие черные камни торчали над замерзшей поверхностью, словно гнилые зубы. Тэм знал, что, если ему удастся перебраться на другую сторону, он сможет спрятаться от человека в зарослях лавра и рододендрона. Пес осторожно ступил на лед. Под ним булькала вода.
Человек встал на берегу у кромки льда и поднял ружье.
- Помолись.
Тэм увернулся - пуля прошла рядом с его ухом. Пес карабкался к противоположному берегу, подальше от человека с ружьем и от мертвого тела койота.
Лед под Тэмом треснул. Прежде чем пес успел что-то сделать, он упал в ледяную воду и его подхватило течение.
ЗИМА
Глава 21 ЭББИ
- Ты уверена, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой? - спросила мама.
Из приемной директора я наблюдала за потоком детей в средней школе Джесси Роджерс. Я еще никогда в жизни не видела столько детей в одном месте.
Было четвертое января, мой первый день в новой школе. Во рту у меня пересохло.
Только я собралась ответить, как в приемную вошла высокая леди с кудрявыми волосами имбирного цвета. Она улыбнулась мне и маме.
- Ты, наверно, наша новая ученица, Эбигейл Уистлер, - сказала она.
- Эбби, - поправила мама. - Все зовут ее Эбби.
Леди улыбнулась, глядя мне в глаза.
- Ты хочешь, чтобы тебя называли так? Эбби?
Я сглотнула и кивнула. Мама ткнула меня локтем, напоминая о хороших манерах.
- Да, мэм, - сказала я. - Меня называют Эбигейл, только когда хотят отругать.
Мама покраснела. Леди засмеялась. Это был хороший, добрый смех.
Она протянула руку.
- Меня зовут мисс Беттис. Я твой классный руководитель и учитель английского языка.
Я пожала ей руку. Ладонь была холодная и мягкая.
- Эбби Уистлер.
После того как они с мамой обменялись рукопожатиями, мисс Беттис произнесла:
- Пойдем в класс, я тебя со всеми познакомлю. Согласна?
- Да, мэм, - ответила я. И решила, что если все в средней школе Джесси Роджерс такие же хорошие, как мисс Беттис, то все будет о’кей.
Мисс Беттис повела меня вниз через толпу детей.
- Я заберу тебя после школы, Эбби, - громко сказала мама, стараясь перекричать шум.
Мне показалось, что прошла вечность, пока мы добрались до класса. Школа была такой большой, что в ней с легкостью поместились бы три такие школы, как в Хармони-Гэп.
Наконец мисс Беттис остановилась перед классом 309.
- Вот мы и пришли, - сказала она.
Она открыла дверь и слегка меня подтолкнула.
От удивления у меня отвисла челюсть. Я с восхищением рассматривала огромную комнату с компьютерами и настенными планшетами, с аквариумами и полками. На меня уставилось около сотни глаз.
- Рот закрой, а то муха залетит, - выкрикнул кто-то.
Смех разнесся по всему классу.
Мисс Беттис нахмурилась. Все сразу замолчали.
- Ребята, у нас новая ученица. Ее зовут Эбби Уистлер.
Никто из детей даже не поздоровался со мной.
- Эбби, расскажи нам, откуда ты приехала.
Я посмотрела на детей, сидящих передо мной. Они вели себя так, как будто им наплевать, откуда я.
- Ну… я из Хармони-Гэп, это в Северной Каролине, - сказала я, опуская глаза и изучая носки своих туфель, как будто это было самое интересное зрелище на планете.
- Судя по названию, это прекрасное место, - произнесла мисс Беттис. - Но я уверена, что тебе очень понравится в Нэшвилле, правда, ребята?
Никто не проронил ни звука, все только закатывали глаза и пожимали плечами. В этот момент мне очень хотелось провалиться сквозь землю.
Мисс Беттис проводила меня к моей парте, стоявшей около единственного в классе окна.
- Ты будешь сидеть здесь, Эбби.
Я села за парту и постаралась стать очень-очень незаметной.
Мисс Беттис указала на девочку, сидящую рядом со мной и красившую губы.
- Мэдисон, побудь сопровождающей Эбби на этой неделе.
Девочка глянула на меня.
- Конечно, мисс Би. - Она надула пузырь из жвачки, который тут же лопнул.
Я ожидала, что мисс Беттис сделает ей замечание и попросит выбросить жвачку. Но учительница ничего не сказала. Вместо этого она улыбнулась и произнесла:
- Спасибо, Мэдисон. Убедись, что Эбби сможет найти все классы и буфет.
Не глядя на меня, Мэдисон сказала:
- Конечно, как хотите. - Если бы это была миссис Рэдли из моей прежней школы, она бы дернула за волосы девочку, которая так разговаривает со взрослыми.
Я сделала глубокий вдох и попыталась улыбнуться Мэдисон.
Прозвенел звонок. Мэдисон встала и повесила на плечо причудливого вида рюкзак, увешанный разного рода безделушками.
- Пойдем, - сказала она.
- Увидимся здесь же на уроке английского, Эбби, - сказала мисс Беттис.
Мэдисон протянула руку.
- Дай посмотреть твое расписание.
Я дала ей помятый листок бумаги.
Она нахмурилась и разгладила его.
- Ты должна аккуратней с ним обращаться, - сказала Мэдисон.
- Почему? - спросила я.
- Потому что тут записано все - расписание уроков, номер шкафчика и код…
- У меня есть шкафчик? - спросила я.
Никогда раньше у меня не было шкафчика. Только у детей из окружного колледжа Балом были шкафчики.
- Конечно, у тебя есть шкафчик, - сказала Мэдисон.
- А что мне делать со шкафчиком? - спросила я.
Она посмотрела на меня презрительно, словно я была мелкой букашкой.
- Да-a, придется с тобой повозиться.
- Эбби! Эбби, сюда! - кричала мама с парковки, махая рукой.
Мой первый день в средней школе Джесси Роджерс закончился, и моя голова готова была взорваться.
Я села на пассажирское сиденье и захлопнула дверцу. В первый раз за день я почувствовала себя спокойно.
Мама погладила меня по голове.
- Ты в порядке?
- Да, мама. Думаю, да.
Она улыбнулась, и машина тронулась.
- Ну, как прошел твой первый день в школе?
Я была переполнена впечатлениями, поэтому найти слова было трудно.
- Надо полагать, хорошо. - Вот все, что я смогла ответить.
- Эта школа сильно отличается от твоей прежней школы?
Я засмеялась.
- Да уж, - сказала я. - Дети одеваются иначе, разговаривают иначе и ведут себя иначе. И знаешь, мама, мы переходим из одного класса в другой намного чаще, чем в Хармони-Гэп.
- Неужели? - спросила она.
- Ага. Мой учитель истории - черный, а учитель математики из Индии. Я не могу даже выговорить его имя, но он супер. Я лучше всех в классе.
- Это у тебя от папы, - заметила мама. - Итак, твой первый день пролетел быстро?
- Ну да. Я даже не могу вспомнить…
И тут меня как будто ударило током - за целых восемь часов я ни разу не вспомнила о Тэме. Ни разу.
- Что-то не так, дорогая?
Слезы навернулись мне на глаза.
- Ничего, - сказала я. - Просто я немного устала.
Мы въехали на подъездную дорогу к нашему арендованному дому. Экранная дверь была кривая. Краска кое-где облупилась. На крыльце едва поместился стул. Когда мы впервые увидели этот дом, папа сказал, что во дворе хватит места, только чтобы отлить. Нам с мамой было не смешно.
Мама сидела рядом со мной и тоже смотрела на дом. Мы долго молчали. Наконец мама вздохнула и взяла меня за руку.
- Пойдем в дом и распакуем еще несколько коробок.
Позже вечером, после пиццы и папиного рассказа обо всех тех людях, с которыми он общался в студии звукозаписи, я пошла в свою маленькую комнату - распаковывать еще одну коробку. Я достала оставшиеся книги и альбомы. Поставила фотографию Тэма на столик возле кровати. Потом повесила его ошейник на прикроватный столбик.
Где-то совсем близко завыла еще одна сирена. Я никогда в своей жизни не слышала так много сирен, и автомобильных гудков, и криков людей. Я скучала по шуму ветра в ветвях старого дуба и по уханью совы по ночам. Я скучала по зычному голосу бабушки, который было слышно, даже если ты находишься в другом конце дома.
Я свернулась калачиком в постели и укрылась бабушкиным одеялом. Со столика у кровати я взяла письмо Оливии. Я достала его из конверта и прочитала в пятьдесят второй раз.
Дорогая Эбби,
ты самый лучший друг, который у меня когда-либо был, и я очень по тебе скучаю. Но я очень хочу, чтобы ты была рядом со своими родителями. Ты нужна им. Мой папа любил повторять, что Земля вращается только в одну сторону - вперед.
Постарайся стать счастливой, договорились?
Навсегда твоя подруга, Оливия
- Письмо в стиле Оливии, - сказала я, ни к кому не обращаясь. - Коротко и трогательно.
Я вылезла из-под одеяла и побежала искать маму, что было совсем не трудно в таком крошечном доме.
- Мама, ты уже подключила свой компьютер?
Она посмотрела на меня из-за коробки с посудой.
- Да, он в гостиной. А что?
- Мама, - сказала я, - научи меня отправлять электронные письма.
Глава 22 ТЭМ
Ив Калхун жила в пригороде Гэлакса, в Виргинии, на берегу Нью-ривер, с незапамятных времен. Ее отец построил там домик еще в двадцатые годы, когда купил старую мельницу Сойера и сорок акров земли рядом с ней. Люди со всей округи приезжали сюда молоть кукурузу и овес и увозили домой мешки с мукой, с кукурузной мукой и овсяной мукой грубого помола. Местные легенды утверждают, что вместе с мельницей Сойера он прикупил изрядное количество контрабандного спирта. Это совсем не удивило бы Ив. Ее отец любил повторять:
- Человек должен делать все, чтобы прокормить свою семью.
И он хорошо их кормил. У Ив было два брата, Сэмюель и Бен, старшая сестра Ирис и еще Роуз. Ив была самой младшей.
Женщина покачала головой, вставая с потертого кожаного кресла.
- Весной мне будет восемьдесят два, а я до сих пор думаю, что я маленькая, - сказала она, ни к кому не обращаясь.