– Что ты сказал? – спросил Дин. Натан потер виски кончиками пальцев.
– Я сказал, что у меня разболелась голова.
– Потом.
Мэр перестал массировать виски и задумался.
– Я сказал, что все шиворот-навыворот, – осторожно повторил он. Дин улыбнулся. Неужели так просто? Так просто?
А потом ему в голову пришло то, о чем он не вспоминал более двадцати лет.
– Уайти Доббс – он не способен к обучению.
– Да, он был быстр, как свист бича, но так же туп. Но только когда он приехал в Черную Долину, учителя это обнаружили.
Дин вырвал листок бумаги из желтого блокнота и принялся писать.
– Его неспособность?
– Дислексия, так это называется, – заметил Натан. Джерри вытаращил глаза:
– Как?
Дин писал как одержимый.
– Конечно, конечно. Дислексия. Это значит, что он переворачивает числа.
– Поэтому, если ты пишешь схему для Доббса… – предположил Натан.
– Тогда мне пришлось бы написать все наоборот.
Через десять минут Дин заполнил весь листок новыми числами. Здесь было все – время, место, широта и долгота.
Даты.
Дин узнал одну из них. Его мысли перебирали один пункт за другим, где каждая предпосылка логической цепочки должна вытекать из предыдущей. Но времени тестировать, времени задавать вопросы не было. Он работал очень быстро, емко, сконцентрировав все возможности своей мысли и интуиции.
Ученый остановился и посмотрел на Натана и Джерри.
– Что? Что это? Он улыбнулся.
– Наш единственный шанс. Если судить по этим цифрам, то, чтобы попасть на холм Хокинса в указанное им время, Уайти Доббсу придется провести около двух часов в Чёрной Долине, перемещаясь из одной системы координат в другую. Пайпер права. Он и сейчас здесь.
– О великий Боже!
– Нет. Неужели вы не понимаете? Он и сейчас здесь. И он уязвим. Действуя быстро и четко, мы сможем перехватить его в точке соединения и устроить засаду, сбив его с толку.
Джерри ухмыльнулся.
– Вы можете сказать, куда он собирается? Дин кивнул.
– У меня есть координаты. Мне нужна карта.
– Тогда пойдемте. В полицейской машине есть карта.
Уайти Доббс завел грузовик. Старик Дженкинс, дрожа, стоял рядом, стуча коленями, как кастаньетами. Доббс выжал сцепление, взглянул на Перси-стрит, и тут впервые заметил оранжево-белые баррикады.
– Проклятие! Чертово строительство! – Он думал попасть по Перси на старую автостраду Биал, откуда обходными путями он смог бы добраться, куда хотел, с наименьшими шансами быть пойманным. – Как быстрее всего попасть на Биал?
Старик моргнул, челюсть у него отвисла.
– Биал? Биал? – повторял Доббс. – Говори же, или я отрежу твой проклятый язык.
Дженкинс Джонс указал пальцем с изуродованными артритом суставами.
– Езжайте по Агейт до Перл. Там одностороннее движение, пока они расширяют Перси.
Доббс захлопнул дверцу, помедлил, а потом выглянул в окно.
– Зачем ты сказал мне, что у тебя презервативы в бордачке?
– На случай, если вы решите заставить меня совершить нехорошее с моими молодыми кассиршами.
Уайти Доббс хихикнул.
– Это могло случиться, – сказал Дженкинс.
– Могло случиться! – закричал он вслед рванувшемуся с места грузовику.
Джерри разложил карту на пустом письменном столе. Дин проследил широту и долготу, воспользовавшись линейкой.
– Вот здесь он появился после нашей встречи в классе, – сказал он, обводя место карандашом.
– За старшей школой, – отметил Джерри.
– А вот сюда он сейчас направляется, – Дин обвел второй кружок. – В семи милях.
Натан взглянул через его плечо.
– Так это совсем в лесу. Там ничего нет, кроме деревьев. Джерри хлопнул по карте.
– И заброшенная лесопилка Виррингтон. Дин одеревенел.
– Лесопилка?
– Да, но там пусто. Уже около двух лет.
– Сколько от нее до лесного хозяйства?
– Немного, самое большее – четверть мили. О черт!
– Пайпер, – прошептал Дин. – Я послал Пайпер в лесное хозяйство.
Мощная машина не была приспособлена к передвижениям в таких погодных условиях. Несмотря на вес и параметры, "Дельта-88" выделывала виражи на любом клочке льда. Но Мейсон не обращал на это внимания. Он более или менее держал автомобиль по курсу в направлении того места, куда ему предстояло попасть, и выжимал акселератор до упора.
В результате Эванс влетел, скрежеща тормозами, на парковку у бакалейного магазина всего несколькими минутами после того, как Уайти Доббс уехал на украденном грузовике. На снегу все еще стоял его законный владелец Дженкинс Джонс.
Мейсон опустил окно и остановился.
– Молодой парень с белыми волосами – ты его видел?
– Он украл мой грузовик.
– Когда?
– Только что. Он только что уехал.
– Он сказал, куда поехал? Пожилой человек скорчил гримасу:
– Он сумасшедший. Пытался заставить меня заниматься сексом с моей кассиршей.
– Куда он поехал?
– Я сказал ему… я сказал: "Ничего не выйдет, сукин сын. Я ни за что не надену презерватив и не надругаюсь над этими хорошенькими девочками. Тебе придется убить меня…".
– Направление, направление! Черт дери, куда он поехал? Дженкинс Джонс облизнул пересохшие губы.
– Биал. Он спросил, как проехать на старую автостраду Биал.
– Биал? А что там?
– Лес. И все. Лесное хозяйство, пара домов, заброшенная лесопилка, вот и все.
Мейсон завел машину.
– Твой грузовик? На что он похож?
– Красно-белый "Дженерал Моторс". Все в хроме. Новый значок. Вы скажите этому сукиному сыну, что он мне обратно нужен. И я не собираюсь совершать непристойности с этими молодыми кассиршами.
Мейсон поморщился.
– А что? Это могло случиться! – закричал Дженкинс Джонс вслед удалявшейся "Дельте-88".
Лесное хозяйство № 1240 Соединенных Штатов Америки состояло из старого фермерского домика, не так давно отремонтированного. То, что когда-то было амбаром, теперь перешло в статус гаража, использовавшегося под склад различного снаряжения в зависимости от потребностей в различное время года. В последние полгода здесь преимущественно держали противопожарное оборудование. По счастью, в это лето нужда в нем была минимальной, и теперь, когда мир погрузился в снежную лавину, это оборудование было фактически нетронутым.
Фред Ольмштедт пребывал в хозяйстве в одиночестве, настолько же не востребованный этой ранней зимой, как и противопожарное снаряжение. С момента смерти своей жены около года назад он практически все время жил в этом домике. Здесь, вдали от всего того, что служило ему напоминанием о разлуке с дорогой подругой его последних сорока двух лет жизни, он чувствовал себя комфортно. Через шесть месяцев его скорее всего принудительно отправят на пенсию. И тогда… Он не любил думать о том, что будет дальше.
Ольмштедт сидел в просторном кресле в основном холле, наслаждаясь "Ридерс Дайджест", как вдруг в комнату быстро ворвалась молодая женщина с блестящими глазами и чуть не довела его до сердечного приступа.
Ее просьба оказалась такой же ошеломляющей, как и появление.
– Не думаю, что смогу вам помочь, мисс. Это собственность правительства, – вежливо возразил он.
– Я из Весткрофтского колледжа. Работаю с доктором Дином Трумэном. Дело чрезвычайной срочности.
Фред почесал подбородок, успевший за два дня обрасти щетиной, и втянул живот, жалея о том, что он не в форменном защитном костюме и даже неряшливая рубашка в красно-черную клетку не заправлена в потертые джинсы.
– Доктор Трумэн, говорите? – Ольмштедт перебирал закрома своей памяти.
Имя казалось смутно знакомым, но он не мог вспомнить самого человека.
– Не понимаю, зачем доктору все это могло понадобиться. Изящная брюнетка фыркнула и промчалась мимо него в заднюю комнату.
– Эй, эй! Вам нельзя туда.
Она принялась обшаривать ровные ряды полок. Он не отставал от нее.
– Только для уполномоченных. У меня возникнут серьезные проблемы, если я позволю вам…
Девушка повернулась к нему. В ее больших карих глазах стояли слезы.
– Пожалуйста. Вы должны мне помочь. Должны.
Фред Ольмштедт почувствовал, как его сердце растаяло. Он снял с гвоздя связку ключей.
– Там. В гараже. С помощью большого ключа попадете внутрь. Маленький ключ откроет дверь шкафчика. Не могу точно сказать, сколько там предметов.
Она взяла ключи и поцеловала его в щеку. Ее губы напоминали прикосновение теплых цветочных лепестков.
– Спасибо.
– Да ладно, но если у меня случится пожар, вам придется взять меня на попечение, – проговорил он ей вслед.
Уайти Доббс подумал о Джоне Эвансе и захихикал.
Проклятие. Всегда знал, что парень был здоровый, но черт, сколько же раз нужно убить человека, чтобы он умер?
Он взглянул на часы – точно успевает. Грузовик оказался на редкость послушным, пробиваясь сквозь снежные дороги. Уже недолго.
– Совсем недолго, Джимми Дин, совсем недолго.
Доббс почувствовал насмешливую жалость. Все это было возможно благодаря вычислениям самого Дина. Так как же кто-то настолько сообразительный мог быть таким глупцом? Будущий Дин Трумэн вывел, как в пространственно-временном поле происходят каким-то образом разрывы и истончения поверхности, и подверг Доббса тому, что называлось неорадиацией. Но вот чего будущий Дин Трумэн не знал, так это того, что все это ослабление во времени и пространстве происходят именно в результате его экспериментов, в результате взрыва машины, им созданной.
Идиот.
Через несколько месяцев, когда Уайти Доббс научился контролировать свои прогулки по времени, жизнь стала более или менее сносной. Как только он научился снижать уровень накапливавшейся радиации скачком во времени через каждые три дня, исчезновения перестали быть для него неожиданностью. Так Доббс смог сам ставить эксперименты.
Тэнди.
Его самым большим желанием было спасти свою младшую сестру от отца, убившего ее. Ему представился такой случай, когда он в результате перемещения попал во время за два месяца до ее смерти. Доббс не терял времени попусту. Он украл машину и устремился в Балтимор, как вдруг узнал, какую еще жестокую шутку сыграла с ним судьба.
Приблизительно в тридцати семи милях от вершины холма Хокинса Доббс против своей воли испарился, не успев и глазом моргнуть, и материализовался в другом месте, в другом времени, но в пределах этого радиуса. Он пытался снова и снова. Но каждый раз результат был один и тот же. Он оказался привязанным к холму Хокинса.
То, чего Доббс так страстно желал, то единственное, что как-то могло оправдать его существование, ускользнуло от него. Он не мог спасти Тэнди.
Потом Уайти подумал о телефонном звонке. С удивлением он отметил, что помнит номер. С еще большим удивлением услышал в трубке ее голос.
Тэнди.
Такой тонкий, но бравый голосок. Простое приветствие заставило его похолодеть.
Тэнди жива.
– Алло? – снова сказала сестра.
"Она собирается повесить трубку", – понял он. Но собственный голос не повиновался ему. Когда Уайти сумел заговорить, то слова вышли неловкими, и он задохнулся от нахлынувших чувств.
– Алло, это… это Тэнди Доббс? – спросил он, зная ответ, но пытаясь удержать ее внимание.
– Да. А кто это? – ее голосок, такой детский, такой дружелюбный, открытый и живой.
Может быть, Уайти не может спасти ее сам, но он мог по крайней мере предупредить ее, попросить ее уйти из этого дома. Он заговорил, торопясь, убеждая девочку последовать своему совету.
– Кто ты? И что ты хочешь?
– Просто убирайся оттуда!
Потом, отчаявшись передать ей всю серьезность положения, Доббс рассказал, что должно было произойти. Он пересказал ей будущее.
Она не поверила, не поверила.
Когда Тэнди снова заговорила, ее голос стал слабым и испуганным:
– Кто это? Мелвин? Мелвин, это не смешно.
Потом в трубке послышались шум и возня, и возник новый голос, ужасный голос. Голос, звучавший в его кошмарах каждую ночь.
– Какого хрена, кто это? Если ты еще раз позвонишь сюда, чертов извращенец, я тебе член отрежу и засуну в твою паршивую глотку. Ты слышишь меня, задница? Ты меня слышишь?
Его отец. Доббс невольно отпрянул от телефонной трубки. Какая-то ледяная тупость окутала его мозг. На какое-то мгновение, мгновение от одного вздоха до другого, он перестал быть Уайти Доббсом, снова превратившись в Мелвина. В мальчика. Трусливого мальчика, который сносил побои отца и видел убийство своей сестры.
Потом его сердце сжалось в мощный кулак, кулак ярости и ненависти. Больше всего на свете, больше, чем помочь Тэнди, он хоте., снова убить своего отца. Рядом с телефоном висел почтовый я, , ж. Он прочитал число на газете и улыбнулся.
– Ты меня слышишь, задница? – визжал отец в телефонной трубке.
Уитни Доббс расхохотался. Такого звука Мелвин не мог произвести. Звук, пробиравший до костей даже мертвых. Его отец замолчал.
– Через три дня, – произнес Доббс. – Через три дня ты сдохнешь.
Телефон пропал; мир окрасился серым. И Уайти Доббс оказался г те-то еще.
Ему было отказано в исполнении самого большого желания, и оставалась только месть. Сладкая, сладкая месть.
Перемещаясь во времени с помощью вычислений Дина, Доббс столкнулся и с другими ограничениями. Хотя он мог перемещаться на все четыреста лет в прошлое, в будущем его лимит был определен девяноста девятью годами от того момента, когда его погребли заживо.
И все же вместе с контролем пришла и власть.
Доббс поймал этого заносчивого диджея Ларри Пеппердина на охоте в лесу десять лет назад по текущему времени. Парень чуть не умер, увидев Уайти. Доббс сбил его с ног, отрезал правую кисть, а потом переместился вперед во времени и придушил ею Клайда Уоткинса.
Ларри Пеппердин умер в лесу от потери крови, но его тело обнаружили лишь недавно. И, несмотря на несомненное сходство его раны, ни у кого не возникло подозрения, что только что отрезанная рука принадлежала Ларри.
Отлично.
Уайти Доббс подрегулировал тепловентилятор, потом поискал глазами признаки заброшенной лесопилки Виррингтон. Неожиданно он ощутил толчок, а за ним продолжительную дрожь, как будто кто-то проводил по его коже скребком с электрическим разрядом.
Что за черт?
Доббс весь напрягся. Откуда? Старая вывеска, ржавая и кривая, указывала вход на лесопилку. Нет. Не оттуда. Он оглянулся. Еще один удар. Там, сзади. Уайти Доббс резко развернул грузовик, подчиняясь импульсу.
Он выехал на дорогу к лесному хозяйству.
Шкафчик находился в задней части амбара, как и предупреждал лесничий. Но он не предупредил о том, что здесь завал, кучи другого хлама. Пайпер дважды пришлось проделать путь нагруженной до отвала. Когда она добралась до шкафа и стала искать нужный ключ, ее от чего-то подбросило.
Он здесь.
Эта мысль пронзила ее своей цельностью и ясностью. Она рефлекторно прижалась к земле, обозревая амбар снизу. Молотилки спокойно стояли на местах. Пайпер оторвалась от шкафа, пробираясь по амбару к выходу.
Здесь.
Неужели ей это только почудилось? Неужели страхи одолевают ее?
Лесничий споткнулся о порог, как пьяный. У лестницы он остановился. Повернулся и бросил взгляд на амбар. На Пайпер. Его глаза занимали пол-лица, кожа приняла пепельно-серый оттенок. Фред Ольмштедт попытался заговорить. Из горла у него хлынула кровь с клочьями алой пены. Он упал вниз, подпрыгивая на ступеньках, как тряпичная кукла. Из-за него в дверном проеме показалась фигура.
Уайти Доббс.
Пайпер почувствовала, как наэлектризовался страхом ее мозг, ее сердце. Доббс посмотрел на упавшего человека. Нож с серебристым лезвием, окрашенный кровью, дрожал. Беловолосый демон поднял голову, втягивая воздух. Повернулся, уставившись на амбар.
Уайти Доббс стал спускаться по лестнице.
Вся низина была завалена рыхлым снегом. Пайпер пробила в нем дыру, погрузившись по пояс. Она задохнулась, почувствовав, как холод сковал ее ноги. Беги, дура, беги.
Пайпер пробиралась сквозь снег, оставляя за собой слишком заметный, глубокий след. Дорога шла в гору. Она выбралась из низины. Но снега еще было на метр в высоту. Каждый шаг давался с огромным трудом, на ногах словно висели чугунные гири.
Пайпер нащупала боковую дверь амбара за секунду до того, как вошел Уайти Доббс. Она была уверена, что он ее не заметил.
Не столь важно. Пайпер подняла голову. Доббс продолжал идти. Она чувствовала это. А если она его ощущала, скорее всего, и он знал, где она. Дорога терялась у бывшей парковки лесопилки. Пайпер вбежала, ворвавшись на полной скорости, на территорию лесопилки и споткнулась.
"Не падай, ты не смеешь упасть, – уговаривала она себя. – Будь я проклята, если закончу так же, как долговязая девчонка-хиппи из очередного фильма о Джеке-потрошителе".
Строение, возникшее перед ней, напоминало скелет когда-то мощного динозавра. Теперь оно зияло дырами разбитых окон и провалами в стенах. Огромная вывеска, потертая и висевшая криво, гласила: "Лесопилка Виррингтон – номер 31 – подразделение штата Орегон".
Пайпер налегла на дверь плечом. Она открылась на полфута, потом остановилась, удерживаемая на месте массивной цепочкой. Заперто? Нет. Не может быть. Пайпер оглянулась на парковку. Его не было видно, но она знала, что он приближается. Пайпер чувствовала.
Шоссе находилось всего в полсотне метров. Если удастся выбраться на дорогу и добежать до лесного хозяйства, в ее распоряжении окажутся внедорожник и пистолет, который она всегда держала в отделении для перчаток.
Уайти Доббс показался из леса.
Нет времени, нет времени.
Пайпер побежала вдоль здания, быстро скрывшись за углом. Если он и вправду ощущал ее, то не имело смысла прятаться. Но оставался шанс, что ощущения работали в одном направлении. Пайпер нашла еще одну дверь. Эта болталась на единственной петле. Она отодвинула ее и проскользнула внутрь. Здесь можно спрятаться. Но что, если он ее чувствовал? В любом случае в здании было легче найти оружие, чем в лесу.
Мейсон на слишком большой скорости вылетел на поворот. "Дельта-88" стала почти неуправляемой. Руль болтался у него в руках, а машина выделывала пируэты на черной поверхности шоссе. Он слишком гнал машину.
Эванс ударил по тормозам, срывая покрышки и усиливая вращение.
Пытаясь выправить руль, он выругался. Машина вылетела за пределы дороги, покатилась под обрыв. Мир закрутился в дьявольском вихре, уши наполнились металлическим скрежетом.
Машина на скорости врезалась в деревья рощи Дугласа.
"Вкус крови" – это было последнее, о чем успел подумать Мейсон.
В здании было темно, слишком темно, в воздухе стоял запах древесных опилок и плесени. Пайпер казалось, что все ее тело пропиталось этим густым, надоедливым запахом. Она инстинктивно двинулась к единственному светлому пятну – лестничному пролету. Пайпер быстро вскарабкалась вверх; ее шаги гулко отдавались в пустом здании. Лесопилка состояла из трех этажей. В верхнем шел ряд окон двухметровой высоты, отражающих заходящее солнце.