У местной воды вкус был непривычный. У местного солнца свет имел едва заметный, но странный оттенок. Местный воздух, хотя и чистый, нёс незнакомые запахи. Даже предметы здесь вели себя как-то не так… Но это уж точно издержки воздействия Граева беспредела. Миль, правда, никогда не слышала, чтобы кто-то смог да хоть и ценой крови перенести куда-нибудь человека. Заморочить, подчинить, изувечить, обжечь, даже убить - бывало. На уроках рассказывали, в учебниках упоминали, на тренировках натаскивали. Но вышвырнуть за чёрт-те сколько километров… Нет.
Квартира, где она гостила, имела вид берлоги холостяка, который к тому же редко бывает дома. Чисто, но пустовато. Или это у хозяина вкус такой - минималистский… На стенах имеется энное количество женских портретов разной степени обнажённости - все, кстати, с очень красивых натурщиц. Мебель на вид простая и в то же время стильная. Стиль - незнаком. Материалы определению не поддаются. Степень уровня развития бытовой техники тоже, ясно только, что он здесь очень высок. Ничего подобного в её отсталой державе пока нет. Но в этом она как раз странного не находила - учитывая, насколько небогатые стандарты жизни приняты на родине для народных масс… Обиды за отчизну Миль не испытала: народ сам по себе, Веды - сами по себе. У неё дома роль технических новинок выполняла магия, всё прочее было "от Лукавого", как говаривал её дядька… Здесь на уровень магии вышла техника, и это радовало. Хотя и несколько сбивало с толку. Но Миль старательно училась ею пользоваться, получалось не сразу, и она догадывалась, что Джей уже не раз чинил кухонный комплекс, впадавший в кому после её кулинарных подвигов…
Таковы были её первые выводы. Но однажды над городом, пробившись сквозь сияние рекламы, взошла полная луна. И Миль заподозрила неладное. Очень неладное. То есть совсем…
Ну, допустим, Гор зашвырнул её в другое полушарие, где рисунок созвездий незнаком. Ну, пусть и луна здесь видна под непривычным углом. И даже оттенок её свечения можно объяснить качеством атмосферы и влажностью… Но размер? Да и, насколько Миль помнила очертания пятен на спутнике, они выглядели несколько иначе…
И Миль взглянула на доступные реалии более внимательно. Сначала мужчины. Как она их ни разглядывала, ничего особенного не заметила. Женские портреты тоже поводов для удивления не дали. Квартира… это да. Как ни далеко ушла вперёд заграница - пришлось признать, что и там таких технологий ещё не имелось. Телевизор, если бы ей его не показали, она бы не нашла вовсе: изображение не просто цветное, но и объёмное, непонятно как возникающее прямо в воздухе, проецировалось туда, куда указывал владелец. Свет загорался, если в помещение приходили люди, и гас, если оно пустело. Окна темнели и светлели по приказу хозяина. Мебель делилась на два типа: постоянная, привычная и неизменная, и мобильная, временная, воздвигавшаяся из стен и пола по мере необходимости - и возвращавшаяся в исходное состояние, когда нужда в ней отпадала. Посуда являла собой временное произведение кухонного комбайна, поэтому её и мыть не приходилось: приготовил еду, поел-попил, оставил ненужное на столе, стол (он же плита) втянул всё обратно в своё нутро. Удобно, но… Миль как-то не хватало привычной, хотя и хрупкой, да, но и красивой тоже "настоящей" посуды, стеклянной, фарфоровой… Уборка выглядела так: объём комнаты наполнялся каким-то напряжением - Миль его чувствовала кожей - вся пыль вихрем взлетала, собиралась в комок в центре и всасывалась куда-то в угол. Разумеется, присутствовать при этом не рекомендовалось… Миль смущенно краснела, вспомнив, как влетела сдуру в убираемую ночью гостиную и сколько времени потом пришлось отмываться в душе… Душ, кстати, тоже был примечателен: сухой и влажный. Так вот сперва её чистили в сухом, потом во влажном…
И под финиш - пейзаж за окном. В воздухе наличествовал летающий транспорт, даже отдалённо не напоминающий вертолёты. А интенсивность движения и плотность потока сообщали, что это не полицейские либо военные силы патрулируют, а вполне себе гражданское население разъезжает по делам. Вычленялись взглядом более медленные и крупные общественные экипажи, чётко, горизонтами, следующие по упорядоченным маршрутам. Заметное большое количество техники наземного типа наблюдалось далеко внизу, в голубой дымке - квартира Джея располагалась очень высоко, выше - только небо… Ещё один кусочек мозаики в картину её догадок…
Но уж больно непонятный и неприятный вывод следовало сделать, если верить своим глазам… И Миль не стала спешить с выводами. Тем более, что, если она права, то и спешить ей совершенно некуда - как некуда ей и деться…
5. "Свежо предание, да верится с трудом…"
- …И что, ты хочешь сказать, что знаешь, чего ей хочется? - Джей наблюдал, как Найдёна играет с настройкой прозрачности окна, потом переходит к игре с освещением… Опять ему придётся настраивать пульт. - Каким образом?
- Чувствую. Как будто мне самому этого хочется.
- Что - всегда? - поразился Джей.
- Теперь - нет. Только когда она хочет, чтобы я это знал. А поначалу - да, было тяжко, - улыбнулся Бен, припомнив, как путался, кому это нужно в туалет - ему или ей…
И как странно было смотреть сразу из двух позиций, как сложно иногда бывало взять предмет - протягиваешь руку и тычешься в стену, потому что это не твоя рука или не твоё желание, а то ещё смешнее: они оба пытались взять одно и то же - чашку, булочку, фрукт… Пришлось учиться отделять её устремления от своих и отстраняться от её желаний, к примеру, оставаться сидеть, когда тело пыталось встать… Вскоре они привыкли есть в одно и то время, потому что трудно было всякий раз объяснять своему желудку, что он сыт, когда он, глупый, начинал бурчать, уловив сигнал голода… А уж эти её сны на двоих… как, например, тот, самый первый, про льдину… или другие, пронизанные тоской, про огромный красивый дом и кучу любящих родственников… про роскошные балы… про странный жестокий бой… Прежде Бен вообще снов не видел. Миль довольно долго учила его и Джея блокироваться, закрываться он неё, да и от других людей - потому что тот шум в голове, что так досаждал им с Джеем, являлся, как оказалось, началом развития эмпатии… Очень полезный и нелегко давшийся навык… Зато как чудесно было обратиться к тёплому и нежному комочку, гнездящемуся в твоей груди - и почувствовать прилив ответной нежности…
Он вспомнил, как все втроём они учились понимать друг друга, как оба выяснили, что она никогда не окликнет никого из них по имени вслух, как она учила язык, как писала первые слова, как объясняла, что имя её звучит на конце мягко: Миллль… а не Мил. Как обучали они её пользоваться компьютером, работать с виртуальной клавиатурой. Как дико она смотрела на белые кружочки их с Джеем индикаторов здоровья, вживлённых в запястья. Как шарахалась от медицинского сканера и долго не соглашалась на вживление индикатора - и как ещё в полудрёме отчаянно пыталась не дать ему прижиться, выдрать из руки, из-за чего пришлось дать ей наркоз, а потом чуть ли не реанимировать: сканер напутал с дозой… Ни Бен, ни Джей так и не поняли, как с ним, сканером, надёжнейшим из чудес медицинской техники, такое могло случиться… Индикатор её, кстати, до сих пор оставался младенчески нейтрального телесного цвета…
И как тяжело она перенесла вид планеты из космоса, с высоты околопланетной орбиты.
Очень красивый вид, на его взгляд.
- Что тебе не нравится? - удивлялись они с Джеем. - Вполне симпатичная картинка. Конечно, не совсем то, что было раньше, но жить давно уже можно… Не то, что лет так пятьсот-шестьсот тому…
"А что было пятьсот лет назад?" - заинтересовалась Найдёна.
- Как - "что"? Чему вас только учат в ваших дикарских школах? - они всё ещё полагали, что она из Диких Племён, хотя в ответ на такое предположение она всегда отрицательно качала головой и ничего больше не поясняла.
Но она ждала ответа, и дождалась. Пришлось разыскать учебный фильм для младших школьников и начать с того самого момента, когда аж шестьсот лет назад спятивший правитель маленького государства с большими амбициями спровоцировал применение ядерного оружия. Как ценой жертв удалось не дать сработать до конца принципу "адекватного ответа", как ползла зараза по всему миру, поражая без разбору всех, правых и виноватых, как собирали выживших на самом непострадавшем континенте в едином Городе-государстве, как боролись с эпидемиями в условиях нехватки специалистов и средств, как ломался генофонд всей биосферы мира, как почти перестали рождаться девочки, и на какие жёсткие и жестокие меры пришлось пойти человечеству, чтобы выжить: выделение большей части доходов на науку и медицинские исследования, разделение всего населения Города на три класса-касты в соответствии с генетической полноценностью организма - чёрный класс как с внешними, так и с внутренними недостатками, неспособный иметь потомство, серый класс, внешне нормальный и способный к деторождению, чьё потомство может быть всяким, и элитный белый класс, самый здоровый, чьи дети всегда здоровы и являются золотым фондом человечества; создание Единого Правительства под началом у Медицинского Контроля, генетический отбор, постоянная выбраковка новорождённых и выявление мутантов, сепарация семей, конфликты и последующий Договор с Дикими Племенами, не пожелавшими подчиняться Единому правлению…
Бен давно уже пытался подойти и обнять её, молча хлюпающую носом перед кадрами учебного фильма, но она мало того, что отстраняюще выставила руку, так он ещё и чувствовать её перестал - закрылась наглухо… Слепо - от слёз - тыча в клавиатуру, она перемотала фильм к началу, где Планета плыла на звёздном фоне, сияющая и невинно-голубая, ещё не опалённая безумием и жестокостью… С древними, давным-давно несуществующими очертаниями материков. Рядом она вывела изображение Планеты на текущий момент и долго сидела и смотрела, и слёзы успели высохнуть на щеках, прежде чем она удалила современное изображение и набрала на экране:
"Можете мне не верить, но вы и я - мы, похоже, из разных миров. Моя планета выглядит вот так - на моей планете не было ядерной войны. И вовсе я не из Диких Племён. А просто из народа Изменённых - я мутант, как и все в моём роду".
- Биосканер этого не подтверждает, - возразил Джей.
"Биосканер рассчитан на местный гениндекс. Он, между прочим, и лекарственную дозу для меня поэтому рассчитать не может. И индикатор ваш меня поэтому же не воспринимает", - покосилась она на своё запястье.
- Индикатор в рабочем состоянии и совершенно объективно воспринимает тебя как подростка, не достигшего зрелости, которая по закону наступает в двадцать один год, - сообщил он, переглянувшись с Беном.
"А у нас - в восемнадцать!"
- А тебе уже есть восемнадцать? - улыбнулся он.
Она надулась, но ответила:
"Нет ещё. Но довольно скоро - будет".
- Если бы с твоим здоровьем были нелады, индикатор всё равно непременно бы покраснел по краю. Если бы эти нелады были серьёзные, продолжил бы краснеть от краёв к центру - кроме самой середины… А если бы твоё здоровье пострадало вплоть до изменения генетического статуса, сменил бы цвет на серый или чёрный… Но генетическую твою принадлежность к одному из трёх разрядов - белому, серому или чёрному - он определит по достижении зрелости, которой ты пока не достигла. Наличие менструаций для него ещё не является решающим критерием в этом вопросе - они могут начаться и у девятилетней девочки, так что - считать её женщиной? Теперь вернёмся к вопросу о мутантах. Ты, кажется, гордишься принадлежностью к ним?
"Да не особенно, - пожала она плечами. - Но и не стыжусь. Благодаря мутациям наш род выжил… Но благодаря им же нас и чуть не уничтожили обычные, нормальные люди…" - она задумалась.
Джей наблюдал за ней с минуту, потом сел напротив, заговорил, глядя в глаза - ему хотелось, чтобы до неё обязательно дошло то, что он говорил:
- Ну, допустим, ты действительно из какого-то соседнего мира. Но ведь ты, наверное, хочешь домой? Как ты предполагаешь вернуться?
Миль вздохнула. Вот это ей и самой очень бы хотелось знать.
"Не знаю я, как вернуться. Я даже не знаю, как меня сюда-то забросило. Только догадываюсь".
- Не поделишься догадками?
Миль в сомнении посмотрела на него - а надо ли? Хотя… хуже вряд ли станет. Ну, а если они ей и не поверят, что с того?
"Был бой, в который я вмешалась, чтобы спасти своего родственника, дядю, от другого моего родственника, деда по матери. Если я правильно всё помню, дядька уцелел…" - она погрузилась в воспоминания. А ведь и правда, пожалуй - уцелел…
Джей напомнил о себе, кашлянув:
- Бой?
"Да. Дед решил отомстить моему дяде… и его отцу… да и мне - за то, что я навесила на него проклятие, переданное ему моей бабушкой…" - осознав, как нелепо это звучит для этих вот серьёзных парней, она неловко улыбнулась.
"Продолжать?" - мужчины неуверенно кивнули, переглядываясь.
- И поподробнее.
"Как хотите. Когда дед понял, что я вмешалась, оказавшись таким образом в пределах его досягаемости, он обрадовался и переключился на меня. Думаю, он был не совсем в себе, после пяти-то лет страданий… Проклятие мстило ему за каждую подлость, на которую он решался, а он и прежде не был паинькой. За пять лет оно покрыло его тело почти сплошным ожогом… Любой бы озверел…"
Взглянув на лица собеседников, Миль увидела замешательство и любопытство.
"Ну вы же сами просили".
- Ты рассказывай, рассказывай, - кивнул Бен. Ему легче было поверить в её повествование - он чувствовал, что она не лжёт, а вспоминает.
"А что рассказывать… Помню, что он меня атаковал раз за разом, я как-то отвечала, а скорее, отражала - я ведь не доучилась до конца, боевой магией не владею, моя сила не в бою, а всё больше в целительстве. Но за меня сражались все мои предки и родичи - а на его стороне не было никого. И всё-таки он меня достал… но не убил. Как-то смог выбить меня… сюда. Нам на занятиях даже никогда не рассказывали, что такое вообще, в принципе, возможно. Джей, - она только сейчас вспомнила: - А на мне было платье - коричневое такое, с вышивкой на плече, вот здесь?" - она коснулась зажившего ожога.
- Было на тебе это твоё коричневое платье, только вместо вышивки там имелась жжёная дыра, а под ней - ожог. Я его, прости, выбросил.
Миль не сдержала огорчённого стона.
- Ну извини, я же не знал, что оно тебе так дорого… На вид - тряпка тряпкой. Разве то, что на тебе сейчас - хуже?
Миль оглядела себя, провела рукой по ткани. Они совсем неплохо её одели, приобрели всё - от белья до обуви… и по размеру, и красиво. И, наверное, недёшево…
"Да нет, всё очень хорошо, - бодро похвалила она их выбор. - А то платье было и в самом деле очень старым. Просто… - запнулась она, - его шила ещё моя бабушка… и нашивка, которую она сделала, спасла мне жизнь. Наверное… Это было не просто украшение, это было сложное, мастерски сплетённое заклятье".
Джей не утерпел - наклонился, демонстративно всматриваясь в текст.
- Нет, не показалось: заклятье, проклятье, магия… Боевая - и какая ещё?
Миль глянула на него с вызовом и застучала по клавишам:
"А разная бывает магия. Боевая. Лечебная. Бытовая. Погодная. Стихийная. Магия крови. Магия управления. Защитная магия. Поисковая. Любовная: отвороты-привороты. Слыхал?"
Джей скептически заломил красиво очерченную бровь. Миль упрямо тряхнула тяжёлой косой, отбрасывая её за спину:
"Потому что мутантами, Изменёнными и Ведами мы зовём себя сами. А нормальные, простые люди в нас не верят и нас боятся, сочиняют про нас сказки, легенды и поверья, обращаются к нам как к последнему средству и зовут нас - колдунами и ведьмами, а если хотят быть вежливы - волшебниками. Только вот не бывает волшебства, а магия - бывает".
Бен вклинился между ними и попытался остановить спор, но не тут-то было - Миль отодвинула его и продолжала:
"Можешь спорить со мной сколько хочешь, но в вашем мире магии если и нет сейчас, то когда-то она точно была".
- С чего ты взяла это?
"А откуда тогда в вашем пережившем ядерную войну языке столько слов для обозначения этого понятия?"
И парни сели, глядя друг на друга. Бен тихонько хихикал:
- Что - она тебя сделала.
- Мало ли какие слова есть в языке?!
- Эээ, - покачал пальцем Бен, - друг мой, нет. Язык - штука точная и хитрая. Понятия не появляются, если они не нужны, и не сохраняются, если ими нечего обозначать.
"Хотите старый детский анекдот из моего родного мира? Предупреждаю: неприличный".
Они хотели.
"Один маленький мальчик, увидев пришедшую к маме в гости даму, ахнул: "Во-о-от э-э-то жо-о-опа!" Родители покраснели, и мама стала извиняться и ругать мальчика: "Сынок, как нехорошо, не следует так говорить, ведь такого слова нет!" Мальчик удивился, подумал и сказал: "Мама, ну как же так - жопа есть, а слова нет…"
И ведь что интересно - в этом медицински подкованном мире названия некоторых соответствующих частей тела тоже имели и немедицинские определения и считались неприличными… Иначе с чего бы этим взрослым мужикам было так ржать… над простеньким в общем-то анекдотцем…
- В нашем Городе мутанты не в почёте, чтоб ты знала. Но у тебя явных уродств, сопутствующих мутациям, нет. Я вижу перед собой хорошенькую, здоровую, несколько малообразованную девочку, не помнящую, как она оказалась в санитарной зоне Города. Более того - ты мне нравишься, несмотря на всё вышеперечисленное, но твоё сердце выбрало Бена, а Бен мне ближе брата, которого, правда, у меня никогда не было… Ради вас обоих я нарушил закон, не передав тебя Медицинскому Совету Города как законную добычу Десанта, нарушил его ещё раз, вживив тебе индикатор в обход того же Медсовета, и нарушу его опять, постаравшись внести тебя в базу данных как горожанку - иначе и у тебя, и у нас с Беном будут ну просто ОЧЕНЬ крупные неприятности. О-ЧЕНЬ, - подчеркнул он. - И в этом случае вам с ним никогда не быть вместе. Хочешь, я расскажу тебе, что ждёт тебя, если Контроль узнает о тебе правду? Нет, я лучше покажу тебе это - облагороженную и причёсанную версию для наивной публики.
И он показал. Если это - смягчённая версия, которую горожане кушают на завтрак, то Миль бы стошнило…
А Джей, нависая над её плечом, шептал почти на ухо:
- Смотри, мутанточка… А вот это - те, кто не так хорош собой, это настоящие мутанты, выловленные десантниками для наших учёных… Если они и переживут исследования, то размножаться больше уже ни-ко-гда не смогут… Даже если их отпустят в родные леса и джунгли…
Бен пытался остановить просмотр, но Миль решительно досмотрела фильм до конца.
"Зачем над ними так издеваются?"