ВНУТРИ КНИГИ
Серое жестокое существо закрыло глаза и выдохнуло тень Сэмюэля. Тень, имевшая теперь форму мышонка, подлетела к своему обладателю.
Мастер перемен принялся одну за другой закрывать страницы книги, внутри которой сидел Сэмюэль. Он делал это очень медленно, смакуя каждый миг, словно это был последний кусочек очень вкусного блюда.
Сэмюэль смотрел, как очередная страница опускается на него. Тень от страницы разрасталась над ним, и он увидел слово, которое готово было раздавить его. Это слово было:
ужас.
Он пустился бежать к краю листа, но Мастер перемен наклонил книгу, так что Сэмюэль снова соскользнул в середину.
Что случится с сестрой после его смерти? Какая жестокая игра приготовлена для нее?
Он почувствовал, как на его спину опустилась страница, придавливая его вниз.
- Марта, - пискнул он, зная, что она не сможет услышать его, но чувствуя, что он все равно должен сказать это. - Марта, я…
Он замолчал. Давление на его спину было слишком велико. Вот и все.
Конец.
Но затем он услышал что-то.
Что-то настолько нежное и красивое, что он почти позабыл про боль.
И ровно в ту же секунду страницы перестали опускаться на его спину. Он был жив. Придавлен весом страниц, но все еще жив. А звук - пение - все не прекращался, и он различил мягкий и неторопливый голос, который показался ему до странности знакомым:
- С днем… рождения тебя…
Весь лес замолк, чтобы послушать эту песню.
- С днем рождения тебя…
Сквозь небольшой промежуток между страницами Сэмюэль видел сестру, которая казалась ему гигантом.
- Марта. Ты поешь.
Он смотрел, как рот Марты открывается и закрывается, произнося слова, и увидел, что она смотрит прямо в лицо Мастеру перемен.
- С днем рождения, дорогой… Горацио…
Давление на спину Сэмюэля уменьшилось, когда тот, кто когда-то был Профессором Горацио Тэнглвудом, начал плакать темными слезами. Это было все, о чем он когда-либо мечтал - услышать, как кто-то поет ему эту песенку. И сейчас это происходило на самом деле.
- С днем рождения тебя.
Когда Марта замолчала, она казалась такой же удивленной своим вновь обретенным голосом, как и Сэмюэль. Книга покачнулась в ослабевших руках Мастера перемен, и Сэмюэль соскользнул с листа, пролетел по воздуху и упал в прохладную лужицу, откуда целым и невредимым выбрался на сушу.
- С днем рождения… меня, - проговорил Мастер перемен, вытирая слезы. - С днем рождения меня. Это самая прекрасная вещь, которую я слышал в своей жизни. Ты пела это искренне? Ты правда пела это искренне? Это мой рассказ произвел на тебя такое впечатление? Что ты осознала мои заслуги?
- Да, - сказала Марта, глядя на брата, вылезавшего из лужицы.
У Марты по-прежнему не было тени, и пение отняло ее последние силы. Единственная мысль, на которую у нее остались силы, была мысль о брате и о всех тех опасностях, которым она подвергла его, убежав в лес.
В этот краткий миг человек, которым когда-то был Мастер перемен, возобладал над чудовищем, в которое он превратился. Или, по крайней мере, так показалось. Иначе почему он вдруг решил вернуть Сэмюэлю его человеческое обличье, а Марте - ее тень?
- Сэмюэль, - сказала она, и ее голос по-прежнему казался ему свежим и нежным, как утренняя роса. - Прости меня. - Она снова обрела слова тогда, когда они были нужнее всего, и пока она была жива, она ни за что не собиралась терять их.
Профессор смотрел на детей и с каждой секундой все больше завидовал любви, которую они питали друг к другу.
- Ей плевать на мой день рождения, - сказал он голосом, полным сдержанной печали. - Всем плевать на мой день рождения. И всегда всем было плевать. - Он вспомнил, как его приемные родители, мистер и миссис Твигг, запретили ему писать самому себе открытки, и неожиданно по какой-то странной логике он твердо решил уничтожить и Сэмюэля, и Марту самым жестоким способом.
Он закрыл глаза и приступил к своему ужасному колдовству.
- Да будет тьма, - сказал он, втягивая в себя длинные тени деревьев, протянувшиеся по поляне. Чем больше теней он вдыхал, тем могущественнее он себя чувствовал, и он продолжал притягивать тени из самых отдаленных уголков леса.
По земле потянулся черный клубящийся туман, накрывший Марту и Сэмюэля с головой. В темноте они ничего не видели и с трудом могли дышать. Если бы они оставались в тумане, они бы задохнулись и умерли, но Мастер перемен приготовил для них куда более занимательную смерть.
В конце концов, сегодня ведь был день его рождения.
Поэтому тени, миновав Сэмюэля и Марту, втянулись в рот бывшего профессора, и его тело претерпело некоторые изменения, чтобы вместить их.
- О, Ведьма теней, - прошептал он. - Почему ты никогда не мечтала о силе, подобной этой?
Сэмюэль взглянул на сестру.
- Бежим! - закричал он. - Бежим!
Он схватил ее за руку, и они бросились бежать через поляну. Но не успели они сделать и нескольких шагов, как вдруг заметили кое-что. Кое-что заставившее их сердца сжаться от ужаса, а глаза - округлиться от изумления.
Они не просто двигались по направлению к деревьям.
Деревья двигались по направлению к ним.
ПРОБУДИВШИЙСЯ ЛЕС
В это едва можно было поверить.
Целая армия деревьев с изгибающимися деревянными конечностями двигалась по земле по направлению к Сэмюэлю и Марте. Их кривые ветви шевелились независимо от ветра. Их огромные корни выходили из земли, словно ноги из ботинок.
Звуки были такими же ужасающими, как и зрелище.
Жуткий скрип гнущейся древесины.
Ужасный грохот осыпающейся земли.
Бешеное сердцебиение двух перепуганных детей.
Сэмюэль и Марта остановились, замерев от ужаса. Естественный порядок вещей перевернулся с ног на голову: люди приросли к месту от страха, а деревья свободно двигались по направлению к ним.
Конечно, на самом деле их свободное движение было иллюзией. Деревья двигались, но отнюдь не свободно. Завладев тенями, существо, бывшее раньше Профессором Горацио Тэнглвудом, управляло лесом как дирижер, управляющий оркестром.
- Что нам делать? - спросила Марта.
- Поворачиваем назад, - сказал Сэмюэль, хватая сестру за руку и бросаясь прочь от деревьев.
Но было поздно. Деревья успели подобраться совсем близко - достаточно близко для того, чтобы корень ближайшего к ним дерева смог обвиться вокруг лодыжки Марты.
- Сэмю-ааааааах! - прокричала она, чувствуя, как дерево тащит ее прочь от брата.
Но Сэмюэль ничем не мог ей помочь: его положение было ничуть не лучше. Ветка устремилась вниз, обернулась вокруг его тела и затем подняла его в воздух.
Земля ушла у него из-под ног, и он взлетел вверх, перегнувшись через ветку. Он мог видеть Мастера перемен, который хохотал, выдыхая облака черного пара, и Марту, прижатую к стволу другого дерева, которое обвило ее своими корнями и ветками, словно родитель, слишком сильно беспокоящийся о своем ребенке.
- Март-аааааааааааах!
У Сэмюэля появилось одновременно два чувства. Чувство, что он слишком быстро поднимается вверх, и чувство, что его слишком сильно обхватили поперек тела. Но оба этих чувства исчезли, когда дерево вдруг отпустило Сэмюэля и подбросило его высоко в воздух.
Он, словно ветряная мельница, беспомощно замахал руками, отчаянно пытаясь найти хоть что-то, за что можно ухватиться.
Дерево подбросило его не только вверх, но и в сторону, так что теперь он летел над поляной. Он приготовился к тому, что вот-вот разобьется насмерть, ударившись о землю, но этого не произошло. Вместо этого он упал на упругие ветви другого дерева. Или, точнее сказать, ветви другого дерева, протянувшись ближе, поймали его.
А затем дерево опять обхватило его поперек тела и подбросило я воздух.
Если бы Сэмюэль посреди всего этого кошмара был способен думать, он бы понял, что происходит. Он бы понял, что этой игрой управлял Мастер перемен, а он, Сэмюэль, играл роль мяча.
Его швыряло вверх и вниз, от дерева к дереву, а его сестру в этот момент медленно душило другое дерево у него под ногами.
- Надеюсь, тебе не попадется дерево-мазила, - раздался над поляной хохот Мастера перемен.
- Прекратите! - закричала Марта, чувствуя, как ветки сжимаются вокруг ее ног, ее груди, ее шеи. - Пожалуйста. - Ее крик, затихая, превратился в хрип: - Остановитесь.
Она с отчаянием смотрела, как два дерева, перекидывавшие Сэмюэля, теперь начинают тянуть его в противоположные стороны. Игра в мяч сменилась перетягиванием каната, и Сэмюэль из мяча превратился в тот самый канат.
Он и не догадывался прежде, что боль может быть такой ужасной. Мучительная боль была повсюду, захватив все его тело - плечи, колени, запястья, лодыжки, а деревья продолжали тянуть его все сильнее и сильнее, словно проверяя его кости на прочность.
- А теперь, детки, боюсь, что нам придется попрощаться, - сказал Мастер перемен. Он поднял руки, готовясь отдать последнюю команду деревьям. Команду, которая разорвет Сэмюэля надвое и, сжав шею Марты мертвой хваткой, задушит ее окончательно.
Мастер перемен закрыл глаза.
Он мурлыкал себе под нос: "С днем рождения меня".
Он наслаждался восхитительной силой, которую он ощущал внутри себя. Властью над тем видом существ, к которому когда-то принадлежал и он. Над тем видом, который издевался над ним в школе, который обзывал его и заточил его в тюрьму, над тем видом, который никогда не позволял ему праздновать день его рождения.
Он открыл глаза.
- Ну, детишки, как говорится, пришло время умирать.
И тут они увидели это.
Оба.
Хотя они щурились от боли, они все-таки это увидели.
Тонкую прямую линию, пролетевшую по воздуху по направлению к Мастеру перемен. Что-то вроде копья.
Он обернулся, следуя за взглядами детей. Он успел увидеть копье прежде, чем оно поразило его, но не успел помешать ему войти в свое тело.
- Нет! - закричал он, и черная кровь заструилась по его рукам, сжавшим копье, которое пронзило его насквозь. Он кричал, и тени покидали его тело, выходя изо рта и устремляясь обратно в лес. Мастер перемен обрушился на землю.
Сэмюэль заметил чьи-то фигуры в дальнем конце поляны. Это была тетя Ида с Ибсеном, стоявшим возле нее.
После этого все вокруг потонуло в удушающей тьме, потому что тени летели обратно к деревьям, растениям и всем тем существам, которым они раньше принадлежали.
Внутри этой тьмы ветки отпустили шею и тело Марты, а корни отползли вниз и снова залезли под землю - туда, где им и полагалось быть. Два дерева, растягивавших Сэмюэля, одновременно прекратили свою страшную игру, и он уцепился за ветки, обернутые вокруг его рук и ног. Когда тьма рассеялась, Сэмюэль упал с нижней ветки и мягко опустился на землю. Он подошел к сестре и крепко ее обнял, а тетя Ида с Ибсеном побежали к ним.
Но вдруг они услышали что-то еще.
- Помогите! - Это была тетя Ида.
Когда она пробегала мимо Мастера перемен, он протянул руку и схватил ее за щиколотку, и из его рта вылетело новое облако теней. Тетя Ида и Ибсен, пойманные внутрь этого облака, начали задыхаться.
Сэмюэль и Марта кинулись на помощь.
- Оставайся на месте, - сказал Сэмюэль сестре. - Я знаю, что делать.
Он подошел к облаку теней и, задержав дыхание, опустил руку в карман. Прежде чем Мастер перемен понял, что Сэмюэль собирается сделать, мальчик опустил лист губореза в его рот.
- О, нет, - произнес Мастер перемен, выдохнув последнюю тень. - Его вовсе не так надо…
- Бегите! - сказал Сэмюэль тете Иде, Марте и Ибсену.
Они так и сделали. Они побежали прочь и не оборачивались, пока не услышали позади отвратительный звук, с которым взорвался превратившийся в Профессора Мастер перемен. Звук, который, как подумал тогда Сэмюэль, знаменовал собой и триумф, и трагедию одновременно.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДЯДИ ХЕНРИКА
- Марта! Сэмюэль!
Тетя Ида раскинула руки так же, как и тогда, в аэропорту, но на этот раз Сэмюэль ответил ей взаимностью. Он крепко прижался к ней и ощутил что-то, что не чувствовал с того времени, как погибли его родители. Это было чувство, что он полностью, до самого верха, наполнен, словно стакан с лимонадом. Он точно не знал, что это было за чувство, но догадался, что оно означает одно: быть любимым.
- Вы пошли за нами, - сказал он. - Вы пришли спасти нас.
Тетя Ида запечатлела поцелуи на макушках обеих детей. Она изо всех сил старалась не расплакаться.
- Ну, да, а что мне еще оставалось? Ну, ну, а теперь вы должны сказать мне: вы оба в порядке?
- Да, - ответил Сэмюэль.
- Да, - ответила Марта, и это "да" было таким долгожданным, что тетя Ида все-таки расплакалась.
- Ох, дети, я так волновалась за вас обоих.
- Простите меня, - сказала Марта.
Тетя Ида отмахнулась от ее извинений:
- Нет, Марта, ты же не знала, что в лесу настолько опасно. Это не твоя вина.
Сэмюэль повернулся посмотреть на копье, торчащее из земли. Губорез оказался настолько силен, что рядом с ним не осталось никаких видимых остатков Мастера перемен.
- Как вы попали сюда? - спросил он тетю.
- У меня есть браслет. Ведьмин браслет, - сказала она, показывая им матерчатый браслет с оловянным диском, надетый на ее запястье. - Он оказался очень полезным. Он защищал меня. А потом возле тропинки я обнаружила Ибсена. И он привел меня сюда.
Марта подумала о Снежной ведьме и вспомнила, что та рассказывала ей о браслете. Она задумалась, был ли это тот самый браслет. Но потом она обратила внимание на кое-что другое:
- Где Ибсен?
- О, нет, - воскликнула тетя Ида, оглядываясь в поисках собаки. - О, нет. Ибсен. Ибсен? Где ты? Где… - Она вдруг задохнулась от изумления. Ее глаза потрясенно раскрылись. - Нет. Нет, это не… нет… у меня галлюцинации… нет…
К ней, нежно улыбаясь, шел высокий мужчина.
Сэмюэль посмотрел на него и узнал мужчину с фотографий, которые он видел на чердаке. Фотографий с олимпийским чемпионом, гордо стоящим на снежном склоне. Борода. Улыбка. Глаза. Он выглядел более старым и седым, но это определенно был он.
- Дядя Хенрик, - шепотом произнес Сэмюэль.
Дядя Хенрик сказал что-то на норвежском тете Иде, которая до сих пор потрясенно стояла с открытым ртом. Потом он повернулся к детям и заговорил:
- Привет, Марта. Привет, Сэмюэль. - Он говорил с легким акцентом, от которого его слова казались мягкими, словно масло на горячем тосте. - Да, это я. Я ваш дядя Хенрик.
- Где ты был? - спросила тетя Ида, дотрагиваясь до его лица, чтобы убедиться, что все это правда. - Ты прятался в этом ужасном лесу? Разве я сделала что-то не так?
- Нет. Ты ничего не делала не так. А я не прятался. Все эти годы я был рядом. Рядом с тобой.
Тетя Ида не понимала.
Дядя Хенрик показал на копье и на то место, где еще недавно был Мастер перемен.
- Он позволил мне покинуть лес. Но он изменил меня. Много лет назад. Он превратил меня в элкхаунда. Я был в другом обличье, но я по-прежнему был собой. Я сдержал свое обещание. Я вернулся к тебе.
- Ибсен, - прошептала она.
Дядя Хенрик стер слезу с ее щеки:
- Все эти годы я не покидал тебя.
- Все эти годы, - эхом повторила тетя Ида, не в силах скрыть печаль в голосе.
Они немного помолчали, а затем дядя Хенрик сказал Сэмюэлю:
- Кстати, спасибо за сыр. Он был не таким идеальным, как "Золотая медаль", но все-таки вкусным. И не таким опасным, как суп правдивого пикси.
- Ох, - сказал Сэмюэль, со стыдом вспомнив, как груб он однажды был с собакой. - Все в порядке.
Тетя Ида открыла рот, собираясь что-то сказать, когда вдруг заметила отдаленный звук. Звук, который не раздавался в лесу уже долгие годы.
Дядя Хенрик тоже заметил это странное, но мелодичное пение.
- Мне знаком этот звук, - сказал он. - Я слышал его много лет назад. Когда я впервые попал в лес. Это хюльдры поют гимны солнцу. Они, должно быть, теперь все вернулись в свою деревню.
Марта задохнулась от ужаса:
- Хюльдры?
Тетя Ида растерялась:
- Но хюльдры ведь не выходят на солнце.
- Раньше они выходили, - сказал дядя Хенрик. - До того как были сотворены перемены.
Сэмюэль оглядел деревья, обрамлявшие поляну. Они больше не выглядели ни грозными, ни устрашающими. Они казались спокойными и мирными, то есть такими, какими и должны казаться деревья.
- Приказы Мастера перемен, видимо, утратили свою силу, - сказал он. - Вот почему дядя Хенрик снова стал человеком. Все остальные существа тоже должны были измениться. Теперь лес будет в безопасности.
Дядя Хенрик кивнул.
- Это снова будет рай, - сказал он. И они начали обсуждать то, что это значит: рай.
- Мы могли бы жить мирно и есть суп правдивых пикси, и это бы нам не повредило, - сказала тетя Ида, и ее рот при этой мысли наполнился слюной.
- Мы могли бы целыми днями слушать песни, - сказала Марта, которая знала, что томте теперь может петь всегда, когда ему этого захочется.
- И мы могли бы каждую ночь спать на животе спуна, - добавил Сэмюэль, который все еще чувствовал себя очень усталым. Он заметил растрепанную книгу, лежащую на земле рядом с тем местом, где умер профессор. "Существа Тенистого леса". Книга, которая едва не раздавила Сэмюэля насмерть. Сэмюэлю пришла в голову странная мысль: ведь все описания существ теперь не соответствовали действительности, и в книге было не больше правды, чем в волшебной сказке.
- Ну, - сказал дядя Хенрик. - Что же мы будем делать?
Тетя Ида немного поразмыслила.