- Ну и прыгал бы, кто тебе мешал?
- Ты! - сказал Юрка.
Юрка со Славиком давно считались друзьями. Так думали все. Да и они привыкли так думать. Тянулась их дружба из класса в класс, но если спросить любого из них, почему они дружат, вряд ли кто-нибудь смог бы ответить. Ну, вместе приходят... Вместе уходят... Иногда ссорятся, но никогда не дерутся. Разве этого мало? Что еще надо? Еще недавно Юрка не задумывался над этим. И только сейчас, стоя у двери спортзала, Юрка подумал, что в дружбе этой чего-то не хватает. Он чувствовал себя правым в споре со Славиком. Но Славик не мог его понять. И Юрка смутно ощущал: не в том, что не мог, а в том, что не хотел понять, - главная вина Славика.
Юрка и Славик не успели рассориться окончательно. Дверь отворилась - и из спортзала вышла Галка.
Славик обрадовался.
- Видал? - сказал он Юрке. - Ее небось уговаривать не надо! Только тебя всегда надо уговаривать.
Но и у Галки вид был далеко не геройский.
- А ты зачем ушла? - спросил Юрка. - Тебя же никто не просил!
- Ну да, потом сами бы сказали, что я предательница.
- Никто бы ничего тебе не сказал!
- Ты за других не говори, - возразил Славик. - Ведь это она все придумала.
- А я и не говорю, что не я придумала, - хмуро сказала Галка. - Пойдем в класс, чего тут стоять.
Придя в класс, ребята увидели Майю Владимировну. Она сидела за столом, перед ней лежали две стопки тетрадей.
- С физкультуры выгнали? - спросила Майя Владимировна.
- С физкультуры, - ответил Славик.
- По той же причине?
- По той же, - откровенно ответил Славик.
- Ну, а дальше что? Так и будем жить?
Никто ей не ответил.
- Трудно вам придется, ребята, - сказала Майя Владимировна.
И опять никто не ответил.
- Главное, что трудности-то все ненужные.
Юрка был согласен с Майей Владимировной. Ему даже казалось, что и Галка сейчас не стала спорить. Только у Славика был такой вид, будто он знал что-то, чего не знали другие.
- Ну что ж, молчите, если вам хочется, - сказала Майя Владимировна. - Набирайтесь терпения, молчать вам придется долго. Я сказала всем учителям, они вас спрашивать не будут. С родителями вашими я тоже поговорила. Оказывается, вы на самом деле стойкие люди.
- Когда вы говорили? - не вытерпел Юрка.
- Сегодня. Как раз твоей мамы, Юра, я не застала. Она сегодня в утреннюю смену работает.
- А с моей мамой разговаривали? - спросила Галка.
- Да.
Снова наступило молчание. Майя Владимировна взглянула на Славика, словно ожидая, что и он сейчас спросит. Но Славик ничего не спросил.
- Ну ладно, - сказала Майя Владимировна. - Вы про поход уже знаете? Вам ребята сказали?
- Нет, не говорили, - ответил Юрка.
- Позавчера было собрание, на которое вы не остались. На нем решили провести летом двухнедельный поход на лодках по Карельскому перешейку. И на том же собрании решили вас в поход не брать - всех троих.
- Это вы им так сказали? - спросил Славик.
- Нет, они сами. Я как раз посоветовала вас взять, но они не согласились.
- А мы что, хуже всех? - спросил Славик.
- Да уж не знаю, - сказала Майя Владимировна. - Вы теперь люди самостоятельные, вы сами думайте. Может быть, вы захотите отдельный поход устроить втроем, кто вас знает. Раз вы ни с кем не считаетесь, то и с вами так же.
- Ну и пускай, - ответил Славик.
- Пускай так пускай, - согласилась Майя Владимировна и, раскрыв тетрадь, уткнулась в нее.
Славик подмигнул ребятам и кивком головы показал на дверь.
- Поход какой-то придумали, - сказал Славик, когда они вышли в коридор. - Нужен нам поход! Верно? Захотим - еще не такой поход устроим!
- Какой? - спросил Юрка.
- А какой захотим!
- Ты скажи - какой?
- А хоть никакой! - заявил Славик. - Мы и без похода проживем! Что, мы им кланяться будем: возьмите, пожалуйста, так?
- Ты лучше помолчи, Барышев! - с раздражением сказала Галка. - Никто тебя кланяться не заставляет!
- А ты чего злишься? Завидно стало?
- Ну и завидно!
- Иди тогда прощенья проси.
- Никуда я не пойду!
- Ну и правильно, - сказал Славик. - Мы им еще покажем!
- Да чего ты все - покажем, покажем! - возмутился Юрка. - Тогда показывай!
- Идем, Кабана найдем, тогда увидишь, покажу или нет.
Серегу Кабанова они нашли во время перемены в столовой. Он сидел на подоконнике и ел пирожок с творогом. Губы у Сереги были масляные, он жмурился от удовольствия и выглядел таким беззаботным, что Славику сразу захотелось вырвать у него пирожок и ткнуть им Сереге в нос, чтобы творог размазался по лицу. Но Серега был сильнее Славика. Поэтому Славик только презрительно сощурился и поманил его в угол.
Серега сполз с подоконника, вытер об штаны руки и, дожевывая пирожок, пошел к ребятам.
- Чего - трое на одного? - спросил Серега. - Я и троим врежу, не испугаюсь. Идем только отсюда, больно народу много.
- Врезал один такой, - сказал Славик. - Не бойся, мы тебя бить не будем.
Серега заулыбался. Сама мысль о том, что его могут бить, показалась ему смешной. Конечно, четыре или пять могли бы... Но не трое! Даже - двое: Галка в расчет не шла.
- А чего тогда надо? - спросил Серега.
- Есть один вопрос. Ты был на собрании?
- Ну, был.
- Там говорили, чтобы нас в поход не брать?
- Говорили, - ухмыльнулся Серега.
- И ты говорил?
- И я.
- Ты?! - сказал Славик таким тоном, словно перед ним стоял не здоровенный Сергей Кабанов, а букашка, которую можно было прихлопнуть одним щелчком. - Да кто ты такой?
- А кто? - нахмурился Серега.
- Ты же сам первый двоечник!
Лицо Сереги разгладилось. Вместо того, чтобы обидеться, он снова ухмыльнулся и победоносно оглядел всех троих.
- Ну и что? - сказал он. - Двойки - совсем другое дело. С двойками вас бы тоже взяли. Двойки тут ни при чем.
- При чем, - сказал Славик. - Тебя из класса больше всех выгоняют. Не тебе про нас говорить. Ты сам хуже всех!
- Да уж не хуже вас, - спокойно сказал Серега. - Даже в десять раз лучше.
В тоне, каким говорил Серега, чувствовалась уверенность и превосходство.
- Почему это ты лучше? Докажи, - Славик обернулся к Галке и Юрке, будто приглашал их поглядеть, какая сейчас начнется потеха.
Но Серега ничуть не смутился.
- В походе надо самим готовить - раз! Дрова для костра собирать - два! Помогать друг другу - три! А если кто ногу сломает, его, может, на руках придется нести... А вы для этого дела не годитесь. Понял? В школе - одно депо, а там другое...
- А ты годишься? - ехидно спросил Славик.
- А я гожусь, - уверенно ответил Серега. - Я ни от чего не отказываюсь. А вы, может, и там будете отказываться. За вас работать - дураков нет. Кто-нибудь тонуть будет, а вы и спасать не пойдете.
- Да мы бы еще скорей тебя спасли!
- Докажи!
- Тут и доказывать нечего, и так ясно, что ты двоечник!
- Я двоечник, - согласился Серега. - Только меня взяли, а вас нет.
- Да нас еще вперед тебя возьмут! Только мы сами не хотим!
Серега только ухмыльнулся в ответ. По лицам Юрки и Галки было видно, что им не очень-то нравится вся эта история.
- Тогда чего разговаривать, - сказал Серега, злорадно улыбаясь. - Все ясно. Мы так и знали, что вы не захотите. Привет.
Серега отодвинул Славика рукой и направился к двери, нахально раскачиваясь на ходу. Славик, зло стиснув зубы, смотрел ему вслед. Потом Славик схватил автомат и длинной очередью прошелся поперек Серегиной спины. Серега упал. Славик отшвырнул автомат и, не глядя на остолбеневших ребят, спокойно прошел мимо неподвижного Сереги и скрылся за дверью. Так поступил Славик мысленно. На самом же деле он остался на месте и услышал огорченный вздох Юрки и слова Галки Сафоновой.
- Ну и не надо, - сказала Галка, но в голосе ее почему-то слышались слезы.
А ЕСЛИ НАМ ТАК ХОЧЕТСЯ...
Возвращаясь домой из школы, Славик готовился к бою. Он не знал, о чем Майя Владимировна говорила с его родителями, но, конечно, ничего хорошего она не сказала. Теперь к домашним провинностям прибавятся еще и школьные. Дома разразится настоящая буря. Снова будет рычать папа. Снова мама размеренным и спокойным голосом будет вбивать в голову Славика правила поведения. На этот раз придется потруднее. Но он выдержит все и не отступит. Героями не рождаются. Ими становятся в борьбе.
Так думал Славик.
Но ничего этого не случилось.
- Пришел? - сказала мама. - Вот и хорошо, мы тебя давно уже ждем.
"Сейчас начнется", - подумал Славик и взглянул на папу, потому что тот всегда начинал рычать первым. Но вид у папы был не серьезный, а скорее озабоченный.
- Давай поторапливаться, - сказал папа маме.
- Мы уезжаем, - сказал папа Славику, - дней на десять. Как ты на это смотришь?
Славик никак не смотрел. Еще вчера ни о каком отъезде не было и речи.
- Просто так. Прогуляться. Проветриться. Отдохнуть от забот. Надоело работать, - сообщил папа, заметив недоуменный взгляд Славика.
- Разве у тебя отпуск? - спросил Славик.
- Какой там отпуск! - воскликнул папа. - У нас с мамой отпуск летом. Мы уезжаем потому, что нам так захотелось. Разве не могут люди поступать так, как им хочется?
Только сейчас Славик заметил два чемодана, стоящие на полу в передней.
Папа подхватил чемоданы и, кивнув Славику, вышел на лестницу.
- Поторопись, пожалуйста, - крикнул он маме. - У нас еще столько дел до отъезда.
Мама позвала Славика на кухню.
- Вот тебе деньги, - сказала она, раскладывая на столе рублевки. - Можешь ходить в столовую в нашем доме, а можешь в любую другую, - как хочешь. Можешь купить на все деньги мороженого, можешь папирос - твое дело...
- А я никогда не курю, - мрачно сказал Славик.
- Это тоже твое дело. Поступай, как знаешь. До свиданья, - сказала мама и ушла.
Все произошло так быстро, что Славик так и не понял, куда они уезжают, зачем уезжают и что вообще все это значит. С одной стороны, иметь деньги и полную свободу не так уж и плохо. С другой - родители не имеют права бросать своих детей и уезжать так внезапно. Деньги - это одно дело, а живой человек - совсем другое.
Размышления Славика прервал телефонный звонок. Спрашивали маму. - Она уехала, - ответил Славик.
- Как уехала? У нее сегодня родительское собрание.
- Она уехала, - повторил Славик. - На десять дней.
- Куда?
- Не знаю.
- Простите, с кем я говорю?
- Это ее сын.
- Как же ты не знаешь, куда уехала твоя мама! Может быть, ты вовсе не сын, а посторонний?
- Я не посторонний, - обиделся Славик.
- Тогда ты должен знать, почему твоя мама уехала.
- Ей так захотелось, - сказал Славик, вспомнив папины наставления.
- Что значит захотелось?! У нее же уроки!
- Я ничего не знаю, - сказал Славик.
- Да, это чувствуется, - сказали на другом конце провода и повесили трубку.
Не успел Славик отойти, как телефон зазвонил снова.
- Слава, это ты? - услышал Славик папин голос. - Понимаешь, в чем дело, мы забыли билеты...
- Тут маме звонили, - сказал Славик. - У нее сегодня родительское собрание.
- Это неважно, - отмахнулся папа. - Маме давно уже надоели эти собрания, она не хочет на них ходить. Ты лучше поищи билеты, я обожду у телефона.
Славик положил трубку на стол и направился в кухню. Деньги лежали на прежнем месте, билетов не было. Не оказалось их и в комнате на письменном столе и в другой комнате - на обеденном. Славик вернулся к телефону.
- Нигде нет.
- Посмотри как следует.
Славик осмотрел подоконники, буфет, залез под кровать, под тахту, обшарил ванную.
- Не нашел.
- Посмотри в моем коричневом костюме.
Славик достал из пиджака два картонных прямоугольничка.
- Нашел, - сказал он в трубку. - Что же ты сразу не сказал?
- Я и сам забыл, - ответил папа. - Забегался. Ты понимаешь, у нас еще столько дел... Мы не успеем заехать домой. Привези билеты в телецентр, я сейчас там. Доезжай на метро до площади, дальше - на автобусе. Да ты знаешь. Только поторопись.
Папа повесил трубку.
Телецентр находился в другом конце города. Славик добрался туда только через час. Он думал, что папа будет ждать его на улице, но перед зданием телецентра никого не было.
С трудом Славик открыл тяжелую дверь. Он протиснулся в щель; дверь поддала его сзади, и Славик очутился перед столом вахтера.
- Ты к кому, мальчик? - спросил вахтер.
- Я к папе.
- Пропуск есть?
- Нету.
- Без пропуска не разрешается.
- Но мне очень нужно. Папа забыл билеты на поезд, он просил привезти.
- Это не мое дело, кто что забыл, - строго сказал вахтер. - Без пропуска нельзя.
- Да вы, наверное, знаете моего папу. Он здесь работает, он диктор.
- Фамилия?
- Барышев.
- Товарища Барышева я знаю. А тебя не знаю и не пущу.
- Он же опоздает на поезд.
- А мне какое дело, - сказал вахтер и отвернулся.
Славик, насупившись, смотрел на вахтера. В эту минуту Славик проклинал его и удивлялся тому, как такие бессовестные люди могут жить на земле. Неужели непонятно, что из-за этого глупого упрямства пропадут билеты и папа с мамой никуда не смогут уехать!
Но вахтеру, кажется, было ничего не понятно. Он стоял отвернувшись, не желая ничего ни слушать, ни отвечать, ни вникать в чужие заботы.
- Тогда вы передайте ему, пожалуйста, билеты, - попросил Славик, стараясь говорить самым вежливым голосом, на который был способен.
- Ничего я передавать не буду.
- Разве вам трудно передать? - спросил Славик, растрачивая последние крупицы вежливости.
- Не трудно, - равнодушно сказал вахтер. - Просто не хочу.
Терпение Славика кончилось. Мгновенным и точным движением он выхватил из кобуры вахтера пистолет и крикнул:
- Руки вверх!
- Вахтер побледнел и медленно поднял руки, с ужасом тараща глаза на Славика.
- В угол! - приказал Славик.
Вахтер попятился и забился в дальний угол.
- С места не сходить! - сказал Славик и бросился наверх по широкой лестнице. За спиной он услышал крик вахтера и еще какие-то крики. Славик бежал по длинному коридору, а из боковых дверей выскакивали люди, пытаясь преградить ему дорогу. Славик направлял на них пистолет, и люди исчезали мгновенно, словно куклы за ширмой.
В конце коридора Славик увидел папу. Славик отдал ему билеты, развернулся, проделал тот же путь и, швырнув пистолет вахтеру, выскочил на улицу.
Но это все было мысленно. А на самом деле Славик потоптался на месте, повернулся и протиснулся в дверь, которая тут же захлопнулась.
В растерянности стоял Славик на широкой площадке перед дверью, зажав в кулаке билеты. Поведение вахтера было непонятно и мерзко. Вахтер был враг, и с ним следовало поступить как с врагом, но Славик понимал, что это ему не по силам, и ему было горько от своей беспомощности.
В эту минуту распахнулась дверь, и враг появился на площадке.
- А вообще-то Барышев уже уехал, - сказал он. - Был и уехал. Велел тебе записку передать, если придешь.
На бумажке, которую враг протянул Славику, было написано:
"Славик, мы с мамой не могли тебя дождаться, времени мало, а нам еще надо заехать к дядя Мише. Привези билеты к дяде Мише. Папа".
- Чего же вы сразу не сказали?!
- А не хотел, - равнодушно ответил вахтер. - Хочу - говорю, не хочу - не говорю. Ясно?
Славику ясно было только одно: времени терять нельзя.
Он бросился вниз по ступеням. Всю дорогу до автобусной остановки Славик бежал и на бегу придумывал, как он пожалуется на вахтера папе, а тот выгонит вахтера с работы.
Между тем, как только Славик повернулся к вахтеру спиной, лицо того утратило равнодушное выражение. На губах его появилась не улыбка, нет - вахтеры никогда не улыбаются на работе, - но нечто вроде одной десятой улыбки скользнуло по его губам, а для вахтеров это равносильно безудержному хохоту. Он покачал головой, сказал: "Беда с ними, с теперешними детьми", - и скрылся за дверью.
Дядя Миша жил довольно далеко от телецентра. Два автобуса, метро и трамвай - вот сколько было до дяди Миши. Славик не знал, когда уходит поезд, потому торопился изо всех сил.
После звонка дверь долго не открывалась. Кто-то копошился за ней, кашлял, гремел замками. Наконец дверь отворилась, и дядя Миша возник на пороге.
- Папа у вас? - отдуваясь, спросил Славик.
- Здравствуй, Слава, - сказал дядя Миша, давая тем самым понять, что люди сначала здороваются, а уж потом задают вопросы.
- Здравствуйте. Папа мой здесь? - повторил Славик, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.
- Да ты заходи, заходи, - пригласил дядя Миша. - Раздевайся, поговорим.