- Прошу прощения, - сказал папа, поднимаясь по широким ступеням, - не здесь ли мой пропавший сын?
- Я здесь! Я здесь! - закричал Сашенька. - Я - вот он. Я ем клубнику из Душанбе… Ты как узнал, что я здесь.
- Кузька сказал, - ответил папа.
- Очень умная собака, - проговорила чёрненькая девочка с глазами-щёлочками, в которых весело блестели чёрненькие угольки. - Только жаль, что он не эрдельтерьер…
Весь рот у девочки был алый от клубники. А у Саши даже на щеках розовели клубничные пятна.
Навстречу папе из-за стола поднялась женщина, очень похожая на чёрненькую девочку.
- Очень рада, что Анюта познакомилась с вашим мальчиком… Она так скучает одна. Садитесь, пожалуйста. Я вас тоже угощу клубникой… Только вчера прилетела самолётом из Душанбе… Там наша родина.
Но папа сказал Анютиной тёте "большое спасибо", а Саше строго:
- Сейчас же пошли домой. Бабушка очень беспокоится.
Глаза у него были сердитыми и голос тоже сердитым.
Он был сердитым, как никогда. И тут только Саша вспомнил, что он ушёл и, наверное, бабушка очень беспокоится, куда он подевался…
Как же так получилось? Как же вышло так нехорошо?
- Папа… - начал он.
Но папа, его добрый, его хороший папа будто и не слышал Сашу. Он не оглянулся. Он не остановился. Он не улыбнулся. Он шёл себе и шёл вперёд, а они с Кузькой бежали следом, оба виноватые и оба пристыжённые.
- Папа, - снова начал Саша, забегая вперёд и заглядывая в папины сердитые глаза. - Я нечаянно, папа. Я никогда так не буду…
И тогда папа остановился. Положил руку на Сашино плечо.
- Шушарик, - сказал он тихо, но уже не сердито, а только очень строго, - ты должен понять и запомнить: бабушку надо беречь. Бабушке нельзя волноваться, ей это очень-очень вредно. Понял?
А Кузька - он ведь тоже всё понял - вдруг жалобно взвизгнул, а потом во всю прыть помчался к бабушке, которая шла к ним навстречу.
- Вот он! - сказал папа. - Был на соседней даче, уплетал там клубнику.
- Из Душанбе! - воскликнул Саша. - Она на самолёте прилетела! Пойдём туда, бабушка. Тебе тоже дадут. Такая вкусная, такая сладкая, такая красная…
- Ох, - тихо прошептала бабушка, - чего только я не передумала…
- Ничего не поделаешь, - сказал папа, - растёт наш мальчик. Ему уже тесно и скучно здесь в нашем саду, ему уже нужен мир пошире…
Но сказал это папа только одной бабушке, без Саши. Всех этих слов Саша не слыхал. Он уже был возле папиного рюкзака, спеша развязывал его и вытаскивал разные свёрточки с чем-то металлическим, интересным, перебирал гвозди, которых был целый кулёк.
А что это за банки? Краски? Конечно, краски! Голубая и красная. Наконец-то, наконец у папы начался отпуск!
Скорее за инструментом на чердак. Где его молоток? Пила? Рубанок?
История восьмая
Про секрет, о котором знал только Саша
Настали прекрасные, ну просто распрекрасные деньки! С раннего утра до поздней ночи! было лето. С раннего утра до поздней ночи было тепло. И светило солнце. И по синему небу, никуда не торопясь, разгуливали белые облака. И огромный - куст смородины, тот, который возле колонки, весь раскраснелся, потому что с каждой ветки на нём кистями свешивались ягоды. На солнце эти ягоды просвечивали будто красные стеклянные шарики. Даже сами светились, до того были прозрачными. В каждой играл солнечный луч… Но главное не это. Главное - все они были вместе. Никто никуда не уезжал. Никто никуда не спешил. За утренний завтрак садились всей семьёй. Ели кашу - то манную, то гречневую, то овсяную. Ели и похваливали: вот до чего вкусны все каши, когда едятся в такой дружной, весёлой компании. А может, бабушка их варит по-другому, не так, как Саше, когда он был один?
Если утром к ним прибегала Анюта - она частенько к ним заглядывала, - её тоже усаживали за стол и она вместе с ними тоже ела кашу - то гречневую, то манную, то овсяную. Ела и приговаривала:
- Почему дома я их не люблю, а тут мне вкусно?
И Кузька получал свою порцию. А как же? Неужто его оставлять без каши?
А самое главное - и самое важное - папа и Саша всерьёз занялись постройкой дома.
- Вот тебе лист бумаги, вот тебе карандаш, рисуй! - велел папа.
Саша взял карандаш и бумагу.
- А что рисовать?
- Какой тебе хочется дом.
- До неба! Вот такой высокий… - И Саша высоко протянул над головой руку.
- Такой нам, пожалуй, не осилить, - усмехнулся папа. - Какой-нибудь пониже…
Тогда Саша нарисовал дом, у которого было много окошек, и много дверей, и несколько труб на крыше. Из каждой винтом закручивался дымок.
- А такой осилим? - спросил он у папы.
- И такой вроде бы нам не одолеть…
- Тогда ты нарисуй, - попросил Саша.
И папа взял чистый лист бумаги, карандаш да ещё в придачу линейку. Рисовал долго, усердно, что-то высчитывал, писал какие-то малюсенькие буквочки, циферки. Очень у него получилось хорошо, даже замечательно. Дом был небольшой, с одним оконцем, с одной дверью, но без трубы.
- Как ты смотришь на такой проект? - спросил он Сашу, придвигая поближе к нему рисунок дома.
Хотя слово "проект" Саша слышал впервые, но дом на папином рисунке ему очень понравился.
- Я смотрю хорошо на этот проект, - ответил он папе.
- Что ж, отлично! Участок выбран, проект одобрен, теперь давай приступим к строительству…
И они пошли на лужайку под сосенками, где уже лежали четыре толстых столба.
- Прежде всего, - сказал папа, - мы вроем в землю вот эти четыре столба.
- Зачем? - удивился Саша. На папином рисунке никаких столбов не было.
- К столбам мы прибьём листы фанеры. Это будут стены нашего дома. Четыре стены. На одной сделаем окошко…
- Со стеклом?
- Если справимся, то окно будет со стеклом. На другой стене у нас будет дверь.
- Она будет с ключом? - спросил Саша.
- Ключ тебе зачем? От кого запираться? Не от Кузьки ведь?
- Нет, от Кузьки я запираться не буду. Он станет жить со мною в этом доме. Всегда! И ночью тоже. Будешь, Кузька?
Кузька, разумеется, был тут же. Он вертелся у них под логами. "Гав! Гав! - поддакнул он Сашеньке: - Буду, буду! И днём и ночью! Обязательно буду…"
Ну, а на других стенах они не сделают ни окон, ни дверей. Просто Саша приколотит гвоздики для своего картузика и курточки. Так сказал папа, и Саша согласился.
Обсудив всё это, папа сказал, что завтра утром они полезут на чердак, подберут строительный материал и нужные инструменты: Саша - свои, папа - свои. Да, инструментов у них было порядком. С такими можно построить замечательный дом!
- С утра и начнём нашу стройку, - сказал папа.
Саша расстроился:
- Лучше сегодня. Почему завтра?
- Работу нужно начинать всегда утром после завтрака, - ответил папа. - Так делается на всех стройках.
Саша вздохнул: чего спорить, если так делается.
А после обеда Машенька отвела брата в сторонку и сказала ему чуть ли не шёпотом:
- Слушай, Сашка, если за нашей калиткой затрещит мотоцикл, сразу беги ко мне. Никому не смей говорить, только мне одной. Понял?
У Саши загорелись глаза.
- Это секрет?
- Очень большой секрет, - почему-то рассердилась Машенька. - Понял?
- А он будет настоящий, этот мотоцикл? - снова спросил Саша. Глаза у него разгорелись ещё сильнее.
- Неужто пластмассовый, вроде твоего? - Маша даже фыркнула от возмущения. - Конечно, настоящий…
- Я теперь на пластмассовом не катаюсь, - обиделся Саша. - У меня теперь педальная машина. А он будет с настоящей бибикалкой, этот твой мотоцикл?
Маша опять возмутилась:
- С какой ещё бибикалкой?! У настоящих мотоциклов никаких бибикалок, понял? Они гудят…
И с этой минуты Сашенька навострил уши - всё время прислушивался: не зафырчит ли, не затрещит ли возле калитки настоящий мотоцикл с настоящим гудком.
Но особенно внимательно надо было слушать, когда Маша ушла в посёлок, в тамошний магазин за молоком и хлебом. Уходя, строго приказала:
- Не проворонь!
- Не провороню, - обещал Саша. Но что ему делать, если вдруг у калитки затрещит этот самый мотоцикл, он и представить себе не мог. А Машенька об этом ему ничего не сказала. Куда его девать? В сад затащить? Или за калиткой держать?
- Какие-то секреты завелись у наших детей, - посмеиваясь, сказала бабушка, когда Маша с бидоном в одной руке и сумкой в другой, шепотком ещё раз напомнила брату: "Шурка, смотри не прозевай!" Саша молча кивнул: "Будь спокойна, уж что-что, а мотоцикл я не прозеваю!" И Кузька громко гавкнул: "Иди, иди за молоком, мы вместе как-нибудь уследим за твоим мотоциклом!"
- Да, - улыбнулась мама. - Такие тайны, такие секреты… Никто никогда не догадается…
- А помнишь наши шестнадцать лет, когда мы с тобой перешли в десятый класс? - спросил папа.
- А то нет! - Мама порозовела и стала совсем молоденькой и такой хорошенькой.
- Ну вот и нашей дочке как раз шестнадцать! Кажется, тогда я перестал всех девчонок дёргать за косы.
- А какая хорошая у меня была коса! - сказала мама. - Ниже пояса…
Как раз в эту минуту на терраску поднялись Сашенька с Кузькой. Ах, как хотелось Саше рассказать про мотоцикл, который с таким нетерпением ждала его старшая сестрица! Прямо сил не было, до чего ему хотелось рассказать об этом секрете и папе, и маме, и бабушке. Особенно папе… Прямо невтерпёж ему было!
- А я знаю про одну вещь… - начал было он. Но папа строго на него посмотрел:
- Про эту вещь ты скажи Кузьке на ухо. Только очень тихо, чтобы никто-никто не слышал…
История девятая
О том, как папа снова превратился в волшебника
Нет, вы только послушайте, как все это было! Едва они забрались на чердак, как папа пошёл не к тем доскам и палкам, которые лежали на самом виду, а совсем в другое место. Туда, где под крышей было очень темно и так низко, что даже Сашенька не мог выпрямиться, и пришлось ему всё время сидеть на корточках.
Именно оттуда, с того самого места папа принялся выволакивать разные разности - то одно, то другое, то третье, то четвёртое…
Саша прямо представить себе не мог, сколько он оттуда всего достал! Удивительно, откуда это взялось? Ведь Саша побывал на чердаке не раз, не два, но ничего подобного никогда не видел.
- Вот, - сказал папа и потряс огромным куском фанеры, который чуточку зазвенел. - Это нам особенно нужно. Я боялся, что его у меня нет…
Потом он вытаскивал из-под крыши ещё, и ещё, и ещё. Много фанеры. Пока этой самой фанеры набралась огромная куча.
- Зачем так много? - удивлялся Саша.
- Всё пойдёт в дело. Увидишь…
- И дощечки пойдут в дело?
- Пригодятся и дощечки.
И всё-таки Сашенька никак не мог представить себе, что же может получиться из этих огромных листов? Неужто тот самый хороший домик, который папа нарисовал ему на бумаге? И, стоя над этой грудой, он смотрел молча и недоумевал.
- Ну что, Сашурик? - спросил папа. - Кажется мне, что ты чего-то не понимаешь?
И Саша честно признался, что ничего не понимает.
- Совсем-совсем ничего? - посмеиваясь, переспросил папа.
- Совсем ничего, - грустно ответил Саша.
И вот тогда папа взял один из листов этой самой фанеры, не самый большой и широкий, а тот, что поменьше, и положил его отдельно.
Потом взял несколько узких планочек и пристроил их на серёдке этого листа. И что же? Саша вдруг увидел своими собственными глазами…
- Окошко! - воскликнул он и запрыгал от радости. - Настоящее окошко!
- И будет оно у нас со стеклом. Я уже придумал, как это сделать.
- Папа… - Саша с восторгом смотрел на отца. - Папа… - и больше он ничего не мог вымолвить.
Потом папа что-то начертил на другом фанерном листе и откуда-то достал небольшую дверцу, как раз подходящую для будущего домика.
Потом порылся в ящике с инструментами и выудил из него блестящую задвижку, совсем новенькую, без единого ржавого пятнышка да ещё с несколькими винтиками в придачу.
- Мне? - не поверил Саша.
- А то кому же?! Будешь уходить, запрёшь дверь на задвижку. Нравится?
- Не то слово! Такой задвижки с такими винтиками Саша в руках ещё не держал. Уж если везёт человеку, то везёт во всём!
- Папа… - чуть слышно прошептал Саша. - Папа, ты настоящий…
- Ну знаю, знаю… - вдруг засмущался папа. - Давай-ка лучше, Шушарик, подберём материал для крыши… Вот это у нас с тобой пойдёт на стропила. А эти доски для крыши.
"Гав-гав-гав… - вдруг раздался сердитый Кузькин голос. - Где вы? Куда вы девались? Гав-гав… Ищу, ищу, прямо с ног сбился…"
Как же он забыл о своём друге, о своём товарище, о своём Кузьке? Нагнувшись над перилами чердачной лесенки, Саша закричал:
- Сюда, сюда, Кузька! Мы здесь… Скорее лезь на чердак. Ты прямо ахнешь, когда увидишь, чего только папа для нас нашёл!
Ну, а теперь судите сами: разве Сашин папа - просто папа? Разве он не самый настоящий волшебник? И разве такие папы-волшебники ещё где-нибудь водятся на свете?
История десятая
Про мотоцикл, который затарахтел возле калитки
Итак случилось, что они все сидели за столом и ели суп, когда Сашенька вдруг услыхал тарахтение. Только очень-очень далеко. Но тарахтение приближалось да приближалось. Саша поглядел на сестру: он?
Но Маша - ни слова. Бровью не повела. Ела суп как ни в чём не бывало. Только с каждой секундой всё розовела, всё розовела, пока не стала совсем пунцовой.
А тарахтение было уже совсем рядом. И вдруг смолкло. Прямо у самой их калитки.
- Он! - воскликнул Саша, смаху трахнул суповую ложку в суповую тарелку. Суп так и плеснул, брызги полетели во все стороны. А сам он выскочил из-за стола и бегом, бегом к калитке. И Кузька, конечно, за ним. Да не молчком. Так и залился лаем. Бесстыдник, разве так встречают гостей!
- Сашурик… - только и успела вдогонку крикнуть бабушка.
Куда там! Саша уже был возле калитки. Уже открывал задвижку. Уже распахивал калитку настежь.
Ну конечно же, это был тот самый мотоцикл! Такие Саша видел лишь издали, только когда они вихрем проносились мимо их забора, поднимая за собой длинный хвост пыли. А после дождя - великолепные фонтаны воды и грязи.
- Скажите, пожалуйста, - вежливо спросил очень взрослый мальчик, который подкатил к их калитке на этом замечательном мотоцикле. - Маша здесь живёт?
Так почтительно ещё никто в жизни не разговаривал с Сашенькой.
- Здесь, - шёпотом ответил Саша. - Она ест суп…
А очки у этого взрослого мальчика были огромные. Даже у папы таких не было. Но что там очки! Главное разве очки? Мотоцикл - вот он!
- Тогда я лучше немного потом приеду, - сказал очень взрослый мальчик.
Саша испугался. А вдруг Маша целый час будет есть суп, а мальчик вместе со своим мотоциклом укатит и никогда не вернётся обратно.
- Нет, нет, она кончает есть суп…
А по дорожке уже бежала Машенька. И глаза у неё так блестели, будто в каждом зажглось по крохотной электрической лампочке.
- Я, кажется, не вовремя? - тихо спросил мальчик с мотоциклом, а сам принялся глядеть на Машу.
- Вовремя! Вовремя! - закричал Саша. - В самый раз! Мы вас уже да-авно ждём…
- Сашка! - Маша грозно прикрикнула на брата. - Несносный ты мальчишка! - А сама ещё сильнее покраснела.
- Почему? - спросил мальчик и улыбнулся. - Мы уже с ним друзья… - А на щеках у этого очень взрослого мальчика вдруг появились две добрых ямочки. Он был хороший, этот мальчик с мотоциклом.
- Есть хочешь? - Это спросила Маша.
- Он хочет, он хочет… - за мальчика ответил Саша.
- Хочу… - сказал мальчик. - Только сперва надо руки вымыть.
- Ой, какие они грязные! - обрадовался Саша. - Ужас какие грязные… Идёмте, идёмте, - всё не отставал, всё радовался Саша. - Я вам покажу, где у нас вода. Там и мыло есть. Обязательно нужно с мылом…
Маша снова рассердилась:
- Ох, Сашка, ты у меня дождёшься…
Но Сашенька уже взял за руку незнакомого взрослого мальчика и повёл его к колонке возле смородинового куста. А мотоцикл они поставили недалеко от калитки прямо на траве. Ну что это был за мотоцикл, глаз не отвести! И около руля у него была приделана фара. Правда, только одна, но зато какая! Величиной с тарелку.
- Он у вас что, - реактивный?
- Нет, карбюраторный с двухтактным двигателем, - ответил очень взрослый мальчик.
Машенька фыркнула:
- Сашка, что-нибудь ты понял?
- Понял, - ответил Саша. - Конечно, понял… Всё понял!
Потом они втроём - да и Кузька за ними вдогонку - пошли на террасу.
- Это - Андрей, - сказала Маша. - Он приехал к нам в гости…
А Сашенька тут же прибавил:
- На мотоцикле, на карбюраторном, да ещё с двигателем…
- Садись, Андрюша, - сказал папа. - Вот сюда.
И посадил Андрея как раз возле Маши и рядом с Сашей.
Ну что за папа - всё знает! Ведь Сашенька боялся, что будет сидеть далеко от Андрея…
- Сейчас пойду подогрею суп. - Бабушка взяла со стола кастрюлю. - Ведь совсем остыл…
Кузька от радости завилял хвостом. Он-то знал, что ему обязательно перепадёт ещё одна косточка, и может быть, с вкусным хрящиком…
История одиннадцатая
О том, как мужчины строили дом на лужайке под сосенками
- Это просто замечательно! - обрадовался папа, когда и на следующий день Андрюша прикатил на своём великолепном карбюраторном двухтактном мотоцикле "Ява". - Теперь, когда нас трое мужчин, дело закипит вовсю…
Андрей посмотрел на Сашу, на папу и молча кивнул: он понял, кто эти мужчины, у которых дело закипит вовсю. Поставив у сосны свой мотоцикл, он следом за папой и Сашей пошёл на ту лужайку, где лежали листы фанеры, столбы и всё остальное для дома, о котором ему уже толковали и Маша и Сашенька.
Что правда, то правда, дело у них закипело вовсю. Трое мужчин сняли куртки и остались в одних майках. Даже комары стали им не помехой. Какие там комары, когда кипит работа!
Папа с Андреем взялись обтёсывать столбы для будущего дома. Сначала топорами, потом начисто - рубанком. И Саша не отставал. Ведь и у него был свой рубанок и свой топорик. А старался он изо всех сил. Это была замечательная работа! Стружки, щепки так и разлетались во все стороны.
Маша сидела тут же на скамейке и на них смотрела. Ничего не делала, а просто смотрела. Была она очень нарядная. В брючках, которые ещё зимой ей сшила бабушка. А на брючках цветочки. Всё цветочки да цветочки. Разве в таких красивых брючках поработаешь?
- Ну и попадёт вам всем от бабушки, - вдруг сказала она.
Саша удивился:
- Почему?
- Вы только поглядите, как всюду намусорили…
Чистенькая зелёная лужайка и вправду стала похожа на столярную мастерскую. Стружки да щепки! Щепки да стружки… Ну просто чудо, а не лужайка!
А мы с Андреем вроем столбы в землю и всё приберём, - сказал папа. - Давай-ка, Андрюша, прикинем, где у нас будет первый столб.
- Здесь, здесь! - закричал Саша и потопал ногами по тому месту, на котором стоял.
- Как бы у сосен корни не повредить. - Папа отошёл чуть подальше. - А если тут? Как тебе кажется, сынок? Согласен?
- Ещё лучше! - воскликнул Сашенька. - Совсем хорошо! На солнышке будет домик, и вишенки рядом…