Чарли был здесь впервые и с интересом оглядывался. Почему Умноликие избрали для себя именно это место? На краю страшной Пустыни? Однако – Чарли заметил это сразу – воздух здесь удивительно чист и легок. Его можно пить, как ароматный коктейль. Дышится глубоко, с удовольствием.
Прислушался. Со стороны Пустыни донесся шум, рокот. Что-то огромное ворочалось там и вздыхало. На миг закрыв глаза, он увидел округлый бок волны с веселым кружевом пены на гребне. Вздрогнул. Волна была странного цвета. Она была синеглазой…
- Что с вами? - склонился к нему Пигус.
- Нет-нет, ничего, - пробормотал Чарли и забеспокоился: - Почему не отворяют?
Наконец ворота распахнулись. Элмобиль въехал на территорию, где испокон веков проживали только Умноликие и Эрудиты.
- Идемте. - К Чарли и Пигусу подошли два чиновника.
Вот они, владения самого умного, самого красивого, самого из самых. Четкая геометрия аллей и зданий говорит о том, что он любит дисциплину и порядок. Квадратный плац. По нему, как хорошо налаженные заводные игрушки, маршируют солдаты.
Чарли старался запомнить каждую мелочь, чтобы потом рассказать одноклассникам. Подумать только: ни один из них не был здесь! И никогда не будет!
А это что за чудаки? Сидят на лужайке в шезлонгах, все в одинаковых позах – подперев кулаками подбородки.
- Наши мыслители, Эрудиты, - шепнул ему на ухо чиновник. - Тес… Они думают.
- О чем?
- Обо всем. И там тоже они, - кивнул он в сторону небольшого бассейна, где собралась группа людей с бритыми головами и широкими подбородками. Посреди бассейна на гипсовом пьедестале восседал полуголый человек с пышной шевелюрой. Узкий лоб его так густо зарос волосами, что, казалось, его нет и вовсе. Выбросив вперед руку, человек уставился на вытянутый указательный палец. Тонкие губы были сомкнуты, скулы окаменели, а глаза от напряжения чуть не вылезли на лоб. Присутствующие пристально наблюдали за ним.
- Кто это и что он делает?! - воскликнул Чарли. - Он так похож на…
- Тише, - зашипели чиновники. - Это и есть Умноликий. Он пробует войти в собственный палец.
- Как? - не понял Чарли и вздрогнул от радостного вопля: "Вошел!".
Присутствующие бурно зааплодировали. Чиновники толкнули остолбеневшего мальчика, и он тоже захлопал.
- Тренировка души, - объяснили чиновники. - Смотрите!
Все, кто стоял у бассейна, присели на корточки и, вытянув руки точно так же, как минуту назад Умноликий, принялись созерцать свои пальцы.
- Но для чего это? - поразился Чарли.
- Чтобы изгнать остатки эмоций, - пояснил Пигус, осведомленный в придворном образе жизни.
Тем временем Умноликий оделся и уставился на Эрудитов. Как только он взглянул на часы, Эрудиты дружно рявкнули: "Вошли!".
Умноликий удовлетворенно кивнул.
Чиновники подвели гостей к Первому Эрудиту. Тот выслушал их и замялся.
- Не знаю, как его умнейшество расценит весь этот вздор, - сказал он, вытер платком бритый череп и направился к Умноликому.
- Значит, ты хотел видеть меня? - Умноликий подошел и в упор взглянул на Чарли. У того подогнулись коленки. - Ну, вот я, смотри. - Правитель тряхнул шевелюрой и самодовольно подбоченился. - Каково же твое третье желание, прелестный малыш?
- Э-э-э, - запнулся Чарли и тут же выпалил: - Хочу увидеть самое интересное во Дворце.
Правитель нахмурился:
- Скверный мальчишка! Ты слишком прожорлив. Не пора ли умерить аппетит? - Но тут же изменил тон: - Впрочем, молодец! Я давно мечтал заполучить этого рыжего клоуна. Как его там… Кажется, Пипл зовут? Ты помог мне, поэтому буду к тебе милостив. - И после некоторого раздумья предложил Первому Эрудиту: - Может, показать юному гостю мою Живую Библиотеку? Правда, она еще очень мала. Но со временем пополнится, чтобы однажды исчезнуть навсегда, - добавил он и осклабился.
Первый Эрудит, в замешательстве кашлянув, попытался возразить:
- Думаю, пока не стоит. Там еще не было посторонних.
- Веди! - взревел правитель.
- Есть! - подпрыгнул на месте Эрудит и помчался выполнять приказание. Чарли с Пигусом поспешили за ним. Пройдя ряд двухэтажных, ничем не примечательных зданий, они очутились перед невысоким строением удлиненной, почти цилиндрической формы. У входа стояла охрана.
- Наверное, здесь очень редкостные издания? - спросил Чарли, вспомнив слова тетушки о ценности книг.
- О да, редкостнее быть не может, - ухмыльнулся Эрудит.
Длинный темный коридор был наполнен странными звуками. Справа и слева что-то гудело, ухало, звякало, грохотало. За плотно прикрытыми дверями работали невидимые станки, приборы, аппараты.
В конце коридора Первый Эрудит остановился.
- Много лет назад, - начал он тоном экскурсовода, - на главной площади Сондарии были сожжены книги, неугодные его умнейшеству, деду нынешнего правителя. Но одному блаженному старику удалось сохранить несколько фолиантов. Их обнаружили после его смерти и немедленно доставили отцу нынешнего Умноликого. Тот поначалу рассвирепел и хотел распорядиться о новом публичном костре на площади. Но в эту минуту в голову Первого Эрудита, моего отца, - Эрудит скромно улыбнулся, - пришла мысль, в гениальности которой вы сейчас убедитесь.
Он хлопнул в ладоши, и стена, перед которой они стояли, неожиданно поползла в сторону. Эрудит переступил порог. Потолок вспыхнул неоном, освещая небольшую комнату, перегороженную на шесть секции. В трех из них сидели люди. Чарли еще никогда не видел людей за решетками и невольно прижался к Пигусу. Полковник тоже смотрел во все глаза и так напрягся, что его мундир, казалось, вот-вот лопнет по швам. Среди высшего состава полиции поговаривали о чудо-библиотеке Умноликого, но никто не бывал в ней. Пока еще Пигусу не было ясно, что это такое, однако рот его уже растягивался в улыбке – он предвкушал, как ошарашит своих сослуживцев необычным рассказом, сам Кас Баридж крякнет!
- Так вот, - продолжал Первый Эрудит, останавливаясь напротив клетки, в которой сидел изможденный костлявый человек с бородкой клинышком, в странном одеянии: бархатные штаны, полукафтан, бархатные туфли, а на голове шлем. - Мой отец сказал Умноликому: "Сжечь книги не так впечатляюще, как спалить на костре живую идею". Правитель не понял, что тот задумал. Тогда отец разъяснил: "Надо материализовать героев книг, а затем публично осмеять и уничтожить".
- Не хотите ли вы сказать, что это… - Пигус запнулся и испуганно взглянул на Эрудита.
- Вот именно. Перед вами персонажи трех запрещенных книг. Наши ученые, тщательно изучив структуру этих произведений, во плоти и крови создали их героев. Вот знаменитый Дон Ких. Он был ужасно неблагоразумным, лез туда, куда его не звали, защищал всяких голодранцев и распутных женщин. Вдобавок ко всему сражался с ветряными мельницами и общественным мнением.
- Ха-ха-ха, - заржал Пигус, но встретился с умным, печальным взглядом Дон Киха и прикрыл рот ладонью.
- Прелестная парочка, не правда ли? - сказал Эрудит, подходя ко второй клетке. Прислонившись к холодным прутьям решетки, на них сурово смотрел красивый юноша с бледным лицом. Успокаивающим жестом он гладил волосы прильнувшей к нему девушки.
- Ром и Джулия, - представил их Эрудит.
- Совсем как Рикки и Ленни! - вырвалось у Чарли.
Эрудит нахмурился.
- Чем же прославилась эта пара? - полюбопытствовал Пигус.
Эрудит с пренебрежением ответил:
- Между ними чувство, называемое amor. Знаете, что это такое – аmоr? - насмешливо спросил он.
- Надо посмотреть в словаре, - сконфузился Пигус.
- А что это? - Чарли подошел к третьей клетке. За решеткой, гордо выпрямившись, стоял человек с вызывающим разлетом бровей и пышными усами. Что-то очень знакомое почудилось Чарли в его лице. Где-то он видел эти смелые глаза, эти лихие усы.
- Путешественник, - коротко представил Эрудит.
- Отважный Шкипер, - уточнил узник, и Чарли вспыхнул.
- Нас ждут ураганы? - словно пароль, пробормотал мальчик, не веря своим глазам. Пигус остро взглянул на Чарли:
- Вы знакомы?
- Да-да, - обрадовался Чарли и тут же спохватился: - Впрочем, нет. Я ошибся. Копия воришки Крага из вчерашнего фильмосна.
Такое сходство показалось Отважному Шкиперу оскорбительным.
- Триста молний в печень! - проворчал он, и Чарли убедился в том, что это действительно Шкипер. Так вот он какой, отважный капитан, укротивший сорок ветров и ураганов!
Чарли стоял перед решеткой и не мог двинуться с места. Глаза морехода смотрели насмешливо и пронзительно. Они заглядывали прямо в душу и, казалось, знали, как он попал сюда.
- Мне здесь не нравится, - капризно надул губы мальчик, с тру-дом отрывая от Шкипера взгляд.
- Идемте, - заторопился Первый Эрудит. - Шкипер любит мечтать и потому опасен.
Все, что они увидели после, было уже неинтересно. Так, по пути к выходу встретился человек, который, размахивая руками, громко рассуждал, почему Умноликий начал сегодняшний день с чашки ацидофилина, а не кейля.
- Теперь напишет на эту тему диссертацию, - ухмыльнулся Эрудит и строго откашлялся.
А Шкипер все не исчезал. Усмехаясь, он стоял перед глазами Чарли, и это было невыносимо.
- Я устал, - мальчик потер ладонью виски. - Я хочу домой!
Вновь его окружили репортеры. Но Чарли успел заметить, что куда-то исчезли их восторг и почтение к нему, Камеры все реже поворачивались в его сторону. И, когда он садился в элмобиль, никто не распахнул перед ним дверцу, не помог сесть. Он понял, что стал не нужен, как исписанный стержень шариковой ручки.
"Вот, кажется, и все", - устало и удивленно подумал он.
АРЕСТ
После стычки у афишной тумбы Бамби примчался домой, но никого не застал. Вероятно, отец находится в мастерской, решил мальчик и побежал туда. Здесь, за столом с чашками дымящегося чая, рядом с Ланьо сидели Пипл и Тэйка.
Бамби был разгорячен и взволнован. Запинаясь и размахивая руками, он рассказал о встрече с Чарли.
- Я точно знаю, он предаст тебя, Пипл, - Бамби устало опустился на стул и шмыгнул носом.
- Нельзя впадать в уныние от того, что еще не случилось. - Пипл ободряюще потрепал Бамби за челку.
- Мальчишка решил подразнить и припугнуть тебя, - успокоил сына Ланьо. Однако сам встревожился не на шутку. Надутый, ехидный Чарли сразу не понравился ему. Что с того, что у него точно такая же, как у брата, белокурая челка, такие же пухлые губы и коричневые глаза? Особенно глаза. Цвет одинаков, а свет, идущий изнутри, у Чарли совсем иной: недобрый, холодный. Оно и понятно – еще ни одного человека пилюли счастья не сделали лучше. Довольным – это да. Но от довольства, самоуспокоения лицо обычно расплывается, становится равнодушным. У Чарли же в глазах злость, и она искажает его физиономию. Беда, если злость овладеет им целиком.
- Видно, Чарли, как вороненок, привык без разбору глотать все, что блестит, вот и результат. - Пипл звонко размешал ложечкой сахар в чашке. - Эти пилюли счастья и рассчитаны на таких, как он. Хорошо, что Альт не клюнул на эту гадость.
Мало кто знал, что братья и раньше были разными, правда, не все это замечали. Так, когда им давали прививочные таблетки, Чарли обычно морщился, бурчал под нос "Отрава!" и все же глотал. Зато Альт придумывал какую-нибудь ерунду, вроде: "Спорим, они в животе у меня заквакают!", швырял незаметно таблетки под стол и делал вид, что запивает их водой. Брат прикладывал к его животу ухо и блаженно улыбался: там и впрямь что-то если не квакало, то урчало!
- А все ты со своим длинным языком! - Бамби досадливо взглянул на Тэйку, наливающую в его чашку заварку.
- Разве я виновата, что уродилась такой болтливой? - девочка поставила чайник на стол, подошла к Пиплу и, всхлипнув, уткнулась носом ему в рукав:
- Прости меня.
- Мокрые глаза не красят девочек. Успокойся, глупышка. Все будет так, как должно быть. И ты тут ни при чем.
Ланьо сердито молчал.
- А в следующий раз, - посоветовал Пипл, - когда очень хочется сказать то, что нельзя, повесь на язык прищепочку.
- Лучше гирю, - буркнул Бамби, дернув Тэйку за косичку. Он любил сестренку, но ее неумение хранить тайны порой приводило его в отчаяние и вызывало некоторую гордость за себя – уж он-то никогда не сболтнет лишнего!
Темная тревога все больше охватывала Ланьо. Он обвел взглядом мастерскую, Пипла, детей и засобирался.
- Я скоро вернусь, - сказал он, надевая куртку и берет.
- Только без паники, - клоун обнял друга за плечи. - Скажи, куда мне идти, и я уйду. Но с каким удовольствием я бы остался в этой норке. - Он вздохнул, подошел к раскладушке и растянулся на ней, заложив руки за голову. - Мой знаменитый учитель Алямс говорил: "Какой дурак придумал, что самое страшное на свете – смерть? Самое страшное, это когда у тебя чешется пятка, а тебе лень дотянуться до нее и почесать".
Дети рассмеялись. Но Ланьо было не до шуток. Он решил сегодня же найти Пиплу другое убежище. Для этого нужно было срочно встретиться с Билем и Вилем.
- Сиди здесь, пока ни приду, - сказал он клоуну, поднимаясь по лесенке к выходу. - А вы, - обернулся он к детям, - пошли бы, купили что-нибудь на ужин. Деньги в вазочке на полке. Я скоро вернусь. Да не забудьте присыпать вход мусором, когда вылезете отсюда. - И ушел.
- Зачем вам где-то болтаться, если можно весело провести время со мной? - сказал Пипл. - Потом, когда немного остынем от чая, пройдемся вместе – как раз уже стемнеет и мне будет менее опасно высовывать свой клоунский нос наружу.
Бамби засиял сразу всеми веснушками и полез к выходу. Плотно пригнал плиту с асфальтовым покрытием к проему, укрепил деревянную створку железным крюком и полный веселого ожидания спустился вниз.
- Мои давние друзья, Бамби-чумазая рожица и Тэйка-пушистая коса! - несколько торжественно начал Пипл. - Запомните место, где сидите сейчас рядом с клоуном, по чьим следам уже пущены полицейские ищейки. Здесь, в этой каморке, ваш отец Ланьо Герт провел не одну бессонную ночь. Желудок его был пуст, зато голова полна идей и мечтаний о том времени, когда его детям не нужно будет скрывать, что они брат и сестра, стесняясь того, что у отца в кармане хоть шаром покати. Если прищуриться, то сквозь ресницы можно увидеть, как в этом воздухе до сих пор летают его мечты всех цветов и оттенков радуги: голубые, розовые, зеленые, белые… Если же совсем закрыть глаза, отсюда хорошо слышен плеск волн и крик чаек, которые он слушал каждую ночь. Вслед ему летели издевки, у него отбирали работу, гнали с одного места на другое, и только здесь, в этой комнатушке, он находил отдых. Уже совсем близок час, когда Ланьо Герт и его друзья сдернут с моря пелену ядовитого тумана, и оно засверкает во всем своем великолепии. И тогда Бамби-чумазая рожица перестанет рыскать в поисках случайного заработка и засядет за умные книги. А Тэйка-пушистая коса обрадуется, что у ее брата такие красивые глаза – цвета моря.
- А что будет с Альтом и Чарли? - спросила Тэйка.
- Чарли очнется от пилюль и станет прежним, похожим на Альта. А вот их отцу, звезде отечественной медицины Раулю Дитри, придется решать, что делать с этой фантастически ужасной клиникой "Эксперимент", которая штампует одинаковых человечков, как машины штампуют предметы ширпотреба.
- "Где-то рядом плещется море, где-то бродит зеленый дельфин", - тоненько пропела Тэйка и смутилась, поймав взгляд улыбающегося во весь рот Пипла. - А бывает море без дельфина?
- Наверное, - кивнул Пипл. - Только лучше, если дельфин все же есть. Потому что, как сказал Отважный Шкипер, если перестаешь верить в то, что однажды сверкнет в волнах изумрудный хвост, глаза начинают тускнеть, смыкаться, а душа обрастает мхом…
- Расскажи про своего учителя, фокусника Алямса, - попросил Бамби, влезая на раскладушку с ногами и поудобней пристраиваясь в уголке.
- Об Алямсе я рассказывал вам сто и два раза.
- Расскажи в сто третий!
- В сто третий раз, - начал Пипл, - я видел Алямса на берегу реки Фазы. Собралось уйма народу, чтобы посмотреть его коронный номер. Алямсу стянули руки и ноги крепкими веревками, затем сунули его в мешок, привязали к мешку камень и опустили на дно реки.
- Как? Без водолазного костюма? - не поверил Бамби.
- Это, наверное, был его последний номер, - грустно сказала Тэйка.
- Вовсе нет, - Пипл хитро сощурился. - В том-то и дело, что этот номер он потом повторил еще тридцать три раза. И довольно успешно. Через полчаса его каждый раз вытаскивали со дна речки живым и невредимым.
- Но как это – полчаса без воздуха, да еще в воде? Не может такого быть!
- Все может, мой мальчик, если умеешь управлять своим умом и сердцем! Кстати, один из его фокусов могу показать прямо сейчас.
Дети обрадовано заерзали – что могло быть интересней! Здесь, в этой землянке, неровно освещенной мигающим огоньком электрической свечи, самый простой фокус выглядел бы чудесным таинством. Да где же еще и показывать фокусы, как ни здесь! Ни один уличный звук не залетал сюда, и казалось, они находятся где-то далеко, за много верст от города с его сонными мелодиями, с полицейскими на каждом тридцатом шагу и робкими фигурами звездочётов и синеглазых.
Пипл встал, подошел к столу, отвинтил электрическую свечу от подставки и поднял над головой. Освобожденная от проводов свеча продолжала гореть. И, как показалось детям, - ярче прежнего. Они во все глаза смотрели на клоуна.
- Правду говоря, это вовсе и не фокус, - сказал он. - Алямс утверждал, что каждый, в ком бьется горячее сердце, способен зажигать не только лампы, но и звезды. Попробуем? - он вопросительно взглянул на Бамби и Тэйку.
- Попробуем! - вскочил Бамби.
- Осторожней, не обожгись. - Пипл вложил свечу в ладонь мальчика.
- Светится!..
Потом лампу взяла Тэйка. Желтовато-красный огонек мерцал по-прежнему ярко.
- Ну и чудеса! - дети были восхищены так, что еще некоторое время передавали электросвечу друг другу, пока наконец она ни погасла.
Пипл приготовился было к новому фокусу, когда над их головами что-то зашуршало, послышались шаги, голоса. Клоун замер. Дети испуганно притихли.
Раздались глухие удары, будто землю долбили ломом.
- Жаль, что они так быстро нашли меня, - вздохнул клоун так спокойно, будто там, снаружи, его ждали, чтобы доложить о репетиции в цирке. Взгляд Пипла упал на талассоид. - Бамби, - негромко сказал он. - Возьми этот предмет, накрой полотенцем и, что бы ни случилось, спокойно отнеси его в дом, запри в платяной шкаф и беги разыскивать отца.
- Но они могут отобрать… - Глаза Бамби были полны страха: неужели многолетний труд отца в одну минуту будет уничтожен?
- Не бойся, я сделаю так, что им померещится, будто у тебя в руках дырявая калоша. Иди не оглядываясь. И тебя, Тэйка, они тоже не тронут.
Над ними ходуном заходил потолок. Дети вскочили, прижались к клоуну. Он обнял их.
- Спокойно, малыши, спокойно. У нас есть одно преимущество перед теми, кто там, наверху, обнюхивает каждый сантиметр асфальта. Мы любим гулять под звездным небом, а когда оно покрыто тучами, то умеем и сами зажигать светила. Им же этого не дано, потому что тот, кто сотворил мир…
- Самый Высокий? - перебили его Тэйка и Бамби.
- Да, - кивнул Пипл, - Самый Высокий не подарил им ни одну звезду!