* * *
Мэй как привидение брела по городу, теряясь в толчее шумных улиц, сворачивая в темные переулки, которые оплетали Призрачный город, словно гигантская паутина. Девочка искала Тыквера.
Она решила, что пойдет в отель, только если совсем не останется надежды. Скорее всего, если Тыквер убежал, он заблудился где-то в городе.
Ее окружали мраморные мавзолеи, низенькие церквушки с острыми крышами, высокие многоквартирные дома с разбитыми окнами и обгорелыми дверями, великолепные отели с огромными куполами, старинные каменные домишки, храмы, святилища. Каждый раз, поворачивая за угол, Мэй надеялась увидеть призрака, но город оказался таким огромным и в нем жило столько духов, что девочка почти отчаялась. Она подумала, не пора ли пойти в "Последний приют".
Мэй остановилась возле магазинчика под названием "Сладкие скелетики". В его витрине лежали булочки в форме скелетов и пирожные-черепа. Внизу стояла табличка: "СВЕЖАЯ ВЫПЕЧКА! СЕГОДНЯШНИЕ ПОЖЕРТВОВАНИЯ СО ВСЕХ АЛТАРЕЙ МИРА".
У Мэй заурчало в животе. Она поставила рюкзак прямо на тротуар неподалеку от будки скелефона и стала рыться в своих припасах. Еду перемазала зеленая кашица, все раскрошилось на мелкие кусочки.
Мэй оглянулась на вывеску, посмотрела в рюкзак и вытащила жетоны. Расправив плечи, она вошла в лавку.
- Дайте, пожалуйста, вон те три кулича, - громко сказала она, показывая на вторую полку за спиной у круглолицего торговца в большом белом колпаке. - Можно я заплачу за них вот этим?
Она еще никогда не вела себя так смело с незнакомцами, но слова выскочили сами собой. Покраснев, Мэй протянула торговцу жетоны.
Тот рассмотрел их и улыбнулся во весь рот.
- Авек плезир .
Забрав жетончики, он взял щипцы и положил в пакетик три кулича.
- Спасибо.
- Мадемуазель умегла недавн? - спросил он с ужасным французским акцентом.
Мэй кивнула.
- Да.
- Не забудьте устгоиться на габот, - посоветовал он.
Девочка поблагодарила торговца, вышла на улицу и с жадностью откусила кулич. Она даже не замечала, куда ее несут ноги. Подняв глаза, Мэй изумленно попятилась.
Перед ней на фоне серых домов сияла ослепительно-белая громада Вечного Здания. Оно было в несколько кварталов шириной и уносилось вершиной в небеса. Мэй задрала голову, но так и не смогла разглядеть, где кончается башня. Прикрыв глаза рукой, девочка посмотрела на сверкающие золотые двери, а затем принялась изучать округу.
Она стояла на огромной площади, заполненной тысячами духов. Привидения и призраки выстроились в бесконечную очередь, которая медленно ползла, обвивая сама себя и заворачиваясь в спираль. Хвост этой вереницы уходил за угол и терялся на центральной улице. Девочка отшатнулась. Поначалу она решила, что вся толпа собралась тут из-за нее и духи стекаются к Зданию, потому что в город проник живой.
- Вот красотища, правда?
К ней подлетела однорукая девочка-подросток в комбинезоне.
Мэй с трудом сосредоточила на ней взгляд: глаза просто разбегались. Она кивнула.
Девочка шагнула поближе и прошептала:
- Даже не верится, что оно теперь принадлежит Бо Кливилу, правда? И куда катится загробный мир?
Проследив за ее взглядом, Мэй посмотрела на гигантскую белую лестницу, которая вела к дверям Здания. На ступенях, тут и там, виднелось около полусотни гулей. С черных клыков капала слюна, тела блестели от слизи. Они подозрительно поглядывали на толпу, похаживая вдоль очереди, которая вилась по ступеням, и внимательно рассматривали каждого духа, тыкая в него копьями.
У самых дверей, подперев лапами головы, сидели на корточках две горгульи. Еще две устроились вверху, на каменных выступах над дверью. Только прикажи, и они бросятся на любого. А посреди всего этого, в самом центре площадки, стояла мраморная статуя высотой в несколько этажей. Ее руки были скрещены на груди, лицо скрывал капюшон каменного плаща, из-под которого виднелись только глаза - пылающие, багровые.
По телу девочки пробежала дрожь. Ей не нужно было спрашивать, чья это статуя. В глубине души она и так это знала.
- Говорят, мимо них в Здание не пролезешь, легче в игольное ушко пройти, - говорила девочка в комбинезоне, не замечая, что лицо Мэй стало мучнисто-белым, точь-в-точь как у привидений. - Там полно всяких секретных штук. А каких - толком никто не знает.
Мэй выдохнула и только тогда заметила, что стояла затаив дыхание. Она представить не могла, как Джону Бом-Кливеру удалось пробраться внутрь. Если раньше у нее оставалась малюсенькая надежда на успех, то теперь она исчезла. Добраться до Книги самой нечего было и думать.
- Позорище. Как только духи тьмы пришли, город на карцер стал похож! Везде понавешали правил. Вот тебе и загробная жизнь. Без всяких выкрутасов.
Отчаяние, которое и раньше-то давило Мэй на плечи, теперь просто гнуло ее к земле.
- Вот тебе и жизнь, - пробормотала она.
- Тебе тоже надо в очередь.
Мэй оторвала глаза от Здания.
- В очередь?
- Ну да. За рабочими местами. Их раздает Высокий Призрачный Суд. Сразу видно, что ты новенькая. - Девочка грустно улыбнулась, катая во рту жевательную резинку. - Каждый дух обязан получить свой дом. А тут всех распределяют.
- Понятно.
Мэй посмотрела на толпу.
Оживленно помахивая левой культей, девочка продолжала:
- Можно попросить какой-то особый дом. Правда, если там уже есть свой дух, тебя назначат в другое место.
Мэй заморгала.
- А… а кто такие Великие духи?
- Ну ты даешь! На тебя что, мешок с картошкой упал? Меня, кстати, трактор переехал. - Девочка надула из жвачки пузырь. - Они входят в Призрачный Суд, самый главный в стране. Он до сих пор повинуется только северным духам, хоть и расположен в Здании. Сто процентов, Бо Кливил из-за этого с ума сходит. А сделать ничего не может. Пока что. Но мне кажется, рано или поздно он что-нибудь придумает.
Девочка кивнула через плечо.
- Ты иди. Конец очереди там. Если успеешь, тебе номер дадут. Вот такой.
Чавкая, она показала табличку, на которой горели цифры 30 090.
- Спасибо!
То и дело поглядывая на Здание, Мэй пошла вдоль очереди. Она еще надеялась увидеть в толпе круглую голову с клоком соломенных волос. На глаза ей попалась газета в чьих-то руках. Мэй успела прочитать часть заголовка: "ЖИВОЙ ШТУРМУЕТ ВОРОТА…"
Внезапно по толпе пробежал ропот. Очередь задвигалась. Все подняли глаза на площадку в конце лестницы. Там появилась фигура под белым покровом, в котором темнели только две прорези для глаз. Слева и справа от нее стояли гули. Громким басом дух провозгласил:
- Слушайте, слушайте! На сегодня прием закрыт. Приходите завтра. Спасибо за внимание.
Над площадью поднялся разочарованный гул. Духи начали разлетаться. Толпа редела.
Через несколько минут на площади почти никого не осталось. Тыквера Мэй так и не встретила. Теперь ее отделяло от Здания лишь пустынное пространство, по которому точечками ползли двое отставших духов.
- Тыквер, где же ты? - грустно прошептала девочка.
Держась подальше от главной лестницы и входа, Мэй неуверенно подошла к западной стене Здания и остановилась в шаге от нее. Мраморные плиты были сплошь изрезаны надписями на разных языках. Мэй прочитала те, которые смогла разобрать.
Хочу, чтобы мама выздоровела.
Хочу попугая.
Хочу летать.
Прямо у нее на глазах между строчками протискивались все новые и новые слова. Мэй тронула одну из надписей, и в руку ей ударила искра.
Девочка отскочила и посмотрела на Здание. Она пересекла площадь, свернула в ближайший переулок и уныло брела куда глаза глядят, пока не увидела указатель с надписью: "Сточный квартал".
Духи из мавзолея № 387А не соврали: в Сточном квартале было невероятно гадко. Девочка попробовала смешаться с толпой на улицах, но ей пришлось очень постараться, чтобы сдержать позывы рвоты. Повсюду стоял ужасный смрад. К тому же Мэй поняла, что совсем не знает, как найти отель. Квартал оказался куда больше, чем она себе представляла.
В конце концов она заметила на углу будку скелефона. Повинуясь шестому чувству, девочка нырнула внутрь и поискала глазами справочник. Он лежал в углублении под черепом. Мэй зашелестела страницами в разделе "Гостиницы". "Последний приют"… "Последний приют"… Вот! Он был между гостиницей "Помрачение с полупансионом" и мотельчиком "Проваливай!".
Напротив "Последнего приюта" стояло два с половиной могильных камня. Мэй начала читать описание.
Отель расположен на одной из самых мирных улочек Сточного канала. Пользуется большой популярностью среди преступников, потерянных душ и прочих духов, предпочитающих уединенные убежища подальше от чужих глаз. Внимание: опасные соседи!
Семьям, а также прочим гражданам, для которых такое окружение неприемлемо, рекомендуем подыскать себе другую гостиницу.
- Тоскливый проезд, сто семьдесят девять, - прочитала Мэй уже вслух.
Девочка огляделась.
- Да уж, яснее некуда, - пробормотала она с горькой усмешкой.
- А тебе чего надо? - спросил гнусавый голос.
Мэй посмотрела на скелефон, потом на скелефонный справочник, а потом себе под ноги. Снизу, из-под решетки, на нее смотрела женщина с затычками в ушах.
- Тут, конечно, не Шангри-ла, но все-таки приличный город. Что ты ищешь?
- Мне нужен Тоскливый проезд, сто семьдесят девять.
Женщина закатила глаза. Лицо у нее было синее.
- Посмотри карту сзади.
Она показала на книгу обрубком пальца.
- Ой! - Девочка перелистала последние страницы.
Вот и карта. Мэй пробежала взглядом алфавитный список, провела по линиям, которые шли к Тоскливому проезду, и выглянула из будки, чтобы посмотреть, на какой улице находится сейчас.
- Да это же всего в трех кварталах! Спасибо!
Женщина кивнула.
* * *
Через несколько минут Мэй остановилась перед большими сгнившими дверями. Их створки затянула паутина. В углах покачивались призрачные пауки. Здание оказалось маленьким и приземистым. Не то что для отеля, даже для простого дома оно выглядело слишком уж неказистым. На нем не было никакой вывески, только номер.
Мэй потянула за ручку - сначала осторожно, а потом изо всех сил. Двери с громким стоном отворились, обдав ее облаком пыли. Вверху зазвенел колокольчик.
Девочка торопливо переступила порог и, кашляя, помахала перед лицом руками.
Когда пыль рассеялась, перед Мэй оказался невысокий мужчина в шейном платке. Дух улыбался во весь рот, показывая частокол кривых зубов. Его лицо усыпали красные волдыри. Из некоторых сочился зеленый гной.
- Добро пожаловать!
На карточке, приколотой к его жилету, значилось: КОННОР О'КИННИ.
Мужчина проводил Мэй в сумрачный, отделанный мрамором вестибюль с большущей люстрой, которая была оплетена паутиной и унизана пауками. В стороне спиралью уходила вверх мраморная лестница с гнилыми перилами из черного дерева. Мэй как-то не верилось, что все это смогло поместиться в таком крохотном с виду здании.
- Чем могу служить, юная леди?
- Я хочу снять номер. Девять тысяч девятьсот девяносто девятый.
- Значит, именно он вам и нужен? Сию минуточку… сию-сию минуточку.
Коннор зашел за широкую конторку без ножки. Пока мужчина листал книгу записей, Мэй разглядывала его, не в силах оторвать взгляда от шрамов на лице.
- Оспа, - сказал тот. Мэй покраснела и уставилась в пол. - Да ты не смущайся, девочка. Эта зараза весь мой город выкосила. Тут кругом полно привидений с такими вот нарывами. Так-так, девять тысяч девятьсот девяносто девятый? Девять тысяч девятьсот девяносто девятый. Хм. - Коннор сдвинул брови. - Очень жаль, но он занят.
- Призраком с большой головой? - с мольбой спросила девочка.
- Н-нет. Вообще-то в нем живет привидение. А может, тебе подойдет другой? У меня есть номер всего несколькими этажами ниже. Его тоже частенько выбирают, и он сейчас как раз свободен.
Мэй сокрушенно переминалась с ноги на ногу.
- А можно мне пока здесь подождать? Я жду кое-кого.
Коннор нахмурился.
- Наши клиенты не любят, когда на них обращают внимание. Конфиденциальная атмосфера - одно из наших условий.
- Тогда я хотела бы снять номер на том же этаже. - Такой настойчивости Мэй от себя не ожидала, но все-таки с достоинством подняла голову.
Не скрывая раздражения, Коннор снова принялся листать книгу.
- Девять тысяч четыреста сороковой. Поднимитесь по лестнице на девятый этаж. Поверните налево. Четыре тысячи семьсот двадцатая дверь по левой стороне.
- Но четыре тысячи…
Коннор напустил на себя озабоченный вид, и Мэй ничего не оставалось, как пройти в указанном направлении.
Мраморная лестница, грациозно изгибаясь, вела с этажа на этаж. Девочка снова удивилась, как в маленьком домике умещаются такие пространства.
Она поднялась на девятый этаж и вошла в бесконечный коридор. Мэй зашагала вперед и всего через несколько минут остановилась возле номера 9440. Девочка помедлила и решила дойти до 9999-го. Она надеялась, что у нее хватит смелости постучать и уговорить жильца поменяться. По крайней мере, он мог бы передать весточку Тыкверу, если тот зайдет.
По дороге ей попалось на глаза несколько картин. На каждой в полный рост был изображен сам Коннор в обнимку с духами, которые, как предположила Мэй, останавливались в этой гостинице. Сейчас она рассматривала портрет человека с черными раскосыми глазами, смуглой кожей и длинной окладистой бородой. Под ним стояла подпись: "КОННОРУ. БЛАГОДАРЮ ЗА МЯГКУЮ ПОСТЕЛЬ И ГОСТЕПРИИМСТВО! ЧМОКИ, АТТИЛА".
- Простите, мисс, - сказал кто-то и похлопал ее по плечу. Мэй вздрогнула. Чья-то рука развернула ее спиной к стене.
Перед ней стоял некто в потрепанных лохмотьях и улыбался во весь рот. На голове у него была широкополая соломенная шляпа, шею украшала цепочка с подвеской в виде миниатюрного Вечного Здания, а на плече висела сумка. Из нее торчала цепь с ярлыком, на котором было написано: "МОЙ ДОМОВОЙ БЫЛ В ПРИЗРАЧНОМ ГОРОДЕ. ПРИВЕЗ МНЕ ВШИВЫЕ КАНДАЛЫ".
Мэй не успела обнять его или даже пискнуть, а Тыквер уже наморщил нос.
- Ну и воняет же от тебя!
* * *
Гостья отеля "Последний приют" стояла на балконе девятого этажа и рассматривала обшарпанные домишки Сточного квартала, фрагмент городской стены и кучку пирамид, которая виднелась в песках на горизонте.
Сегодня ночью эти далекие треугольнички были окружены огромными яркими точками - кострами, которые разожгли для всенощного бдения, пока обитатели пирамид метались в поисках Больших Ушей.
Накануне вечером, едва лапки Пессимиста коснулись земли после долгого падения с небес, в поселении подняли тревогу. Все без исключения жители Нового Египта бросились в пустыню, размахивая сетями и сотрясая низкорослые кусты в надежде поймать беглого кота.
Несколько часов спустя, когда почти все преследователи наконец поплелись домой отдыхать, Пессимист выполз из камышовых зарослей, росших на берегу широкого зеленого потока, и огляделся. Его уши повернулись в сторону пирамид, прислушиваясь к любому подозрительному шороху.
Все было тихо.
Кот осторожно подполз к берегу и обнаружил там несколько плетеных корзин. Очевидно, их сплели египтяне, сидевшие неподалеку.
Пессимист понюхал корзины, тронул зеленую жижу лапкой и брезгливо стряхнул капли. Его носик сморщился. Пахло все это просто отвратительно.
Кот сделал шаг назад и посмотрел, куда течет река. Она уползала к горизонту, где высились далекие и величественные башни города. Того самого, который Пессимист видел из окна пирамиды. Город по-прежнему ему не нравился. При взгляде на него у кота в сердце ворочалось какое-то неприятное чувство.
Пессимист поглядел на корзины, подумал немного и толкнул одну из них носом. Корзина упала в реку, и он провожал ее взглядом, пока она не скрылась из виду.
Кот снова посмотрел на город.
- Миэй? - спросил он.
В кустах послышался шум.
Пессимист не стал думать дважды. Он поставил передние лапки в другую корзину, а задними оттолкнулся от берега и запрыгнул внутрь как раз в тот миг, когда корзина шлепнулась в воду.
Плетеный кораблик закачался, но не потонул. Над его бортом виднелся только хвост, уплывающий вниз по реке, прямиком к Призрачному городу.
Глава двадцать пятая
Беатрис и Фабио
Мэй стояла на обветшалом балконе номера 9440, смотрела на улицу и слушала городской шум. Духи внизу казались игрушечными фигурками. Из комнаты летел храп Тыквера.
Кроватей в номере было две. К несказанной радости призрака, обе прогнили и заплесневели. Середины их пыльных матрасов проваливались. Девочка и Тыквер вбежали в комнату, обнимая друг друга и весело хохоча. Мэй рассказала, что она видела около Вечного Здания, а Тыквер поведал, как ускользнул от горгулий, нырнув под тележку продавца сувениров. Друзья попрыгали на кроватях, сыграли в карты колодой, которую нашли в ящике комода, и Мэй позволила Тыкверу смухлевать. Затем призрак показал ей свои покупки.
Он подарил девочке медальон, который прикупил в модном магазинчике неподалеку от Сточного квартала. Медальончик был сделан в форме гроба. Он распадался на две половинки, по одной на каждого. Если соединить половинки вместе, слова, выгравированные на них, складывались в надпись: "ТЫКВЕР И МЭЙ, ДРУЗЬЯ НАВЕК". На улицах еще три раза кряду начинали завывать сирены.
- Думаешь, это из-за нас? - спросила Мэй, глядя через раздвижную стеклянную дверь на далекую стаю горгулий, которые кружили на окраине города.
Тыквер пожал плечами, зевнул и улегся в постель.
Мэй вертела в пальцах свою половинку гроба и улыбалась. Она была так рада, что с Тыквером все хорошо. Однако вскоре ее улыбка померкла. На сердце у девочки стало так тяжело, словно оно превратилось в мешок с бобами.
Тыквер спасся, но едва избежал расправы. Джон Бом-Кливер погиб, а Люциус пропал где-то далеко в глубинах, под Мертвым морем. Беда настигала каждого, кто ей помогал. Слова Утешительницы никак не выходили у нее из головы. Мэй окружала опасность, и девочка знала: пока Тыквер с ней, опасность грозит и ему.
Духи на улице летели по своим делам, и Мэй тоже захотелось куда-нибудь пойти. У каждого из них был свой дом. Девочка вздохнула и вернулась в комнату. Достав из рюкзака одеяло, она накинула его поверх савана.
Мэй снова очутилась в своей кроватке. Дома, в усадьбе Седые Мхи. На потолке чернела та самая щель, на которую она любила смотреть, когда мечтала.
Девочка села и поглядела на полку с камешками кварца, взяла один и покатала его в руках. Сердце заныло в тоске. Ее взгляд пробежал по книгам на письменном столе и овеществлятору, который валялся на полу. Девочка повернулась к двери.
- Киса! - громко позвала она, зная, что бесполезно, и все равно надеясь. Подождав несколько секунд, Мэй в отчаянии упала на постель. И сняла одеяло.
Девочка посмотрела на вышивку. Больше не замерзай. Теперь она понимала эти слова совсем по-другому. Помни, и твое сердце согреют воспоминания. Вот только сейчас они причиняли одну лишь боль.
Тыквер по-прежнему храпел.