"Чума"
Я, конечно, понимаю, что к лицу Августа надо привыкнуть. Мы уже сидим с ним две недели и, скажем так, он не самый аккуратный едок на свете. Но в остальном он очень даже милый. А еще вот что важно: мне его больше не жалко. Может, я и подсела к нему из жалости, но продолжаю сидеть совсем по другой причине. Я сижу рядом, потому что с ним легко и весело.
Что мне не нравится в пятом классе - это что многие делают вид, будто уже выросли из игр. На большой перемене им бы только "тусоваться" и "трепаться". А "треплются" они теперь исключительно о том, кто в кого влюбился и кто кому подмигнул. Августа все это не волнует. На большой перемене он с удовольствием играет в "квадрат", а я "квадрат" просто обожаю.
Так я и узнала про "чуму". Видимо, это развлечение они придумали себе еще в начале года. У любого, кто случайно дотронется до Августа, есть всего тридцать секунд, чтобы вымыть руки или найти дезинфицирующую жидкость, а не то он подхватит "чуму". Точно не знаю, что случится, если ты все-таки заразился. Никто пока не "заболел", потому что никто не дотрагивался до Августа и до тех вещей, к которым он прикоснулся.
Я узнала об этом, когда Майя Марковиц призналась, почему она не хочет с нами играть в "квадрат" на большой перемене - она не хотела подцепить "чуму". Я спросила: "Какую чуму?" Вот она мне и объяснила. Я сказала Майе, что они ведут себя тупо, и она даже согласилась, но по-прежнему старалась не касаться мяча, который отбивал Август.
Вечеринка
Вот это да! Саванна пригласила меня на хэллоуинскую вечеринку!
Саванна, наверное, самая популярная девочка в школе. Она нравится всем мальчикам. Все девочки хотят с ней дружить. У нее первой в нашей параллели появился настоящий "парень", какой-то шестиклассник из соседней школы. Хотя она его уже бросила и теперь встречается с Генри Джоплином, что даже логично, потому что они оба выглядят совсем по-взрослому.
В общем я не из ее компании, но она меня почему-то позвала, и это очень круто. Когда я сказала Саванне, что получила ее приглашение и обязательно приду, она вроде бы даже обрадовалась, хотя тут же сообщила, что вечеринка только для своих и чтобы я не хвасталась всем подряд. Майю, например, не позвали. Еще Саванна сказала, чтобы я не напяливала костюм, и хорошо, что сказала, потому что я бы, естественно, нарядилась. Не единорогом - его я сделала для хэллоуинского парада, - а готкой, я и в школу собиралась так явиться. Но на вечеринке Саванны даже такой скромный костюм был под запретом. Все бы отлично, но мне придется пропустить хэллоуинский парад и, получается, зря я корпела над единорогом. Эх, жаль, конечно, ну да ничего, переживу.
А дальше было так. Когда я пришла на вечеринку, Саванна встретила меня на пороге и первым делом спросила:
- Ой, а где же твой парень, Джун?
О чем это она?
- Ему ведь и маска на Хэллоуин не нужна! - добавила Саванна.
И я поняла, что она говорит об Августе.
- Он не мой парень, - сказала я.
- Да знаю, знаю. Шучу! - Она поцеловала меня в щеку (все девочки в ее кругу теперь целуются в щеку при встрече) и забросила мою куртку на вешалку в коридоре. Потом взяла меня за руку и повела по лестнице вниз, в подвал, где проходила вечеринка. Ее родителей нигде не было.
В комнате сидели человек пятнадцать: все - друзья Саванны и Джулиана. Думаю, теперь, когда некоторые из них стали друг с другом встречаться, они как бы слились в одну большую суперпопулярную компанию.
Я даже не догадывалась, что у нас в параллели уже столько парочек. То есть я знала про Саванну и Генри, но Ксимена и Майлз? Элли и Амос? Элли ведь почти такая же плоская, как я, - ни груди, ничего нет.
Ну, не важно. В общем, через пять минут надо мной уже нависали Генри и Саванна.
- Выкладывай-ка, почему ты якшаешься с Зомби, - прогудел Генри.
- Он не зомби, - засмеялась я, как будто они шутили. Я улыбалась, но мне было совсем не весело.
- Знаешь, Джун, - хихикнула Саванна, - с тобой многие бы дружили, если бы вы не были с ним не разлей вода. Скажу по секрету: ты нравишься Джулиану. Он хочет пригласить тебя на свидание!
- Что?
- А он тебе нравится? Как думаешь, он симпатичный?
- Хм… Думаю, да. Симпатичный.
- Ну так тебе надо выбрать, с кем общаться, - сказала Саванна. Она говорила со мной, как старшая сестра с младшей. - Ты всем нравишься, Джун. Все считают тебя очень милой и очень, очень хорошенькой. Ты точно могла бы подружиться с нами, если бы захотела, и поверь мне, в нашей параллели многие девочки только об этом и мечтают.
- Я знаю, - кивнула я. - Спасибо.
- Пожалуйста, - ответила она. - Так я скажу Джулиану, чтобы он к тебе подошел и вы бы поболтали?
Я обернулась туда, куда она показывала, и увидела Джулиана, который посматривал на нас.
- Э-э, вообще-то мне нужно в туалет. Он у вас где?
Я заперлась в туалете, позвонила маме и попросила забрать меня отсюда.
- Все хорошо? - встревожилась мама.
- Ага. Я просто не хочу тут дольше оставаться.
Больше мама вопросов не задавала - сказала, что будет через десять минут.
- Не звони в дверь, - попросила я. - Лучше набери меня, когда подъедешь.
Я проторчала в туалете до тех пор, пока мама не позвонила мне по телефону. Потом я прокралась наверх, взяла куртку и выскользнула на улицу.
Было только полдесятого вечера. Хэллоуинский парад на Эймсфорт-авеню в самом разгаре. Всюду огромные толпы. Все в костюмах. Скелеты. Пираты. Принцессы. Вампиры. Супергерои.
И ни одного единорога.
Ноябрь
На следующий день я наплела Саванне, что съела какое-то тухлое пирожное и мне стало плохо, а она мне поверила. По школе и в самом деле ходил кишечный вирус, так что соврала я правдоподобно.
А чтобы она больше не сводничала, я сказала, что втюрилась в другого, и попросила ее передать Джулиану, что у нас, увы, ничего не получится. Она, конечно, пыталась выведать, в кого я влюбилась, но я ответила: тайна.
После Хэллоуина Август пропустил несколько дней в школе, а когда вернулся, с ним точно было что-то не так. За обедом он был сам не свой! Почти все время молчал и смотрел в тарелку, когда я с ним разговаривала… Будто не хотел встречаться со мной взглядом.
В конце концов я не выдержала:
- Ави, что стряслось? Ты на меня злишься?
- Нет.
- Жалко, что ты заболел на Хэллоуин. Я по всей школе искала Бобу Фетта.
- Угу, заболел.
- Кишечный вирус?
- Похоже на то.
Он открыл книгу и уткнулся в нее. Не очень-то вежливо.
- Так здорово, что у нас будет Египетский музей! - сказала я. - Я ужасно волнуюсь, а ты?
Он помотал головой, изо рта полетели крошки. Я даже отвернулась, потому что жевал он так, будто нарочно старался есть попротивнее - рот набит, глаза прикрыты, - и я заражалась от него мрачным настроением.
- А что ты будешь делать для музея? - не сдавалась я.
Он пожал плечами, достал скомканную бумажку из кармана джинсов и щелчком перебросил ее ко мне.
Каждому в параллели достался какой-то древнеегипетский предмет или сооружение: мы должны были сами создать экспонаты для музея, который открывался у нас в школе на один день в декабре. Учителя написали названия на маленьких бумажках и положили их в круглый аквариум, а потом все пятиклассники собрались и по очереди тянули жребий.
Я развернула бумажку Ави.
- О, круть! - воскликнула я. Может, я немного и перестаралась с восторгами, но я же пыталась его взбодрить. - Ступенчатая пирамида в Саккаре!
- Ну да, - промычал он.
- А у меня Анубис, бог смерти.
- Это который с головой собаки?
- На самом деле он с головой шакала, - поправила я. - О, а хочешь мы будем вместе работать над экспонатами после школы? Например, у меня дома.
Он положил сэндвич на стол и откинулся на спинку стула. Даже не могу описать, как он на меня посмотрел.
- Знаешь, Джун, - произнес он. - Можешь больше не притворяться.
- Ты о чем?
- Тебе не обязательно со мной дружить. Я знаю, что тебя просил об этом мистер Попкинс.
- Да что за чушь ты мелешь?
- Никакую не чушь: можешь спокойно со мной не общаться. Я понимаю. Мистер Попкинс летом поговорил с вами и велел со мной дружить.
- Со мной он не говорил, Август.
- Говорил.
- Нет.
- Да.
- Не говорил! Клянусь! - Я подняла руки вверх, чтобы он видел, что я не скрещиваю пальцы. Он сразу же посмотрел вниз, мне на ноги, поэтому я сбросила угги: пусть видит, что пальцы на ногах я тоже не скрещиваю.
- На тебе колготки.
- Ты же видишь, что пальцы у меня не скрещены! - возмутилась я.
- Ну хорошо, хорошо. Зачем кричать-то?
- Понятно. Прости, пожалуйста.
- То-то же.
- Он что, правда с тобой не говорил?
- Ави!
- Все, больше не буду, извини.
Я бы еще долго на него злилась, но он рассказал мне о том, что случилось на Хэллоуин, и я уже не могла на него сердиться. В общем, он услышал, как Джек его предал. Теперь все понятно: и почему он мне грубил, и почему "проболел" несколько дней.
- Обещай, что никому не скажешь, - попросил он.
- Могила, - кивнула я. - Обещай, что больше не будешь себя со мной так вести.
- Честное слово, - сказал он.
И мы помирились.
Детям до шестнадцати смотреть запрещается
Я предупредила маму об Августе. Описала, как он выглядит. Я же знаю, что эмоции она скрывать не умеет, а Август сегодня первый раз придет к нам в гости. Я даже послала ей на работу письмо-напоминалку. Но, судя по тому, как у нее изменилось лицо, когда вечером она вернулась домой, я подготовила ее средненько. Она вошла, увидела Ави и застыла с открытым ртом.
Я тут же выпалила:
- Привет, мам, это Ави. Можно он останется у нас на ужин?
Она даже не сразу поняла, что именно я ей говорю, но в конце концов выдавила:
- Привет, Ави. Э-э… конечно, доченька. Если родители Ави разрешат.
На ее лице застыло выражение, с которым она смотрит новости про всякие ужасы.
Пока Ави звонил родителям, я ей прошептала:
- Мам, у тебя сейчас челюсть отвалится!
Мама прижала ладони к щекам, вдохнула, выдохнула и потом уже держалась получше. В общем, собралась и вела себя вполне мило.
Мы с Ави немного поработали над египетскими экспонатами, а когда устали, пошли отдыхать в гостиную. Ави рассматривал картины и фотографии над камином и увидел снимок меня с папой.
- Это твой папа?
- Ага.
- Я не знал, что ты… как это называется?
- Если политкорректно, то ребенок от межрасового брака.
- Точно. - Он снова поглядел на фотографию. - Твои родители развелись? Я его никогда не видел.
- Нет, - ответила я. - Он был сержантом морской пехоты. Погиб несколько лет назад.
- Ого! Я не знал.
Я протянула ему фотографию папы в форме.
- Ничего себе, сколько у него медалей.
- Он был что надо.
- Ох, Джун. Мне очень жаль.
- Да, без него плохо. Я по нему скучаю.
Он вернул мне фотографию:
- Понятно.
- А у тебя кто-нибудь умер? - спросила я.
- Только бабушка, но я не очень ее помню.
- Сочувствую.
Ави кивнул.
- Ты когда-нибудь думаешь про то, что случается с людьми, когда они умирают? - снова спросила я.
Он пожал плечами.
- Не особо. То есть, наверное, они попадают на небеса? Тогда моя бабушка сейчас там.
- А я много об этом думаю, - сказала я. - Я считаю, что после смерти души людей отправляются в рай, но только на время. Рай - это такое специальное место, где можно встретиться со своими друзьями и знакомыми, вспомнить старые добрые времена. Но потом души начинают размышлять о своей жизни на земле, о том, что они сделали хорошего и что плохого. А затем они опять рождаются в этом мире, совсем новыми младенцами.
- Зачем?
- Затем, что им дается возможность прожить следующую жизнь по-другому, - ответила я. - Шанс все исправить.
Он задумался, а потом уточнил:
- Как если ты завалил контрольную и тебе разрешают написать ее еще раз?
- В точку.
- Но когда они возвращаются, они же не выглядят так, как раньше? - поинтересовался он. - То есть внешность у них совсем другая, да?
- Ну да, - ответила я. - Душа остается прежней, но все остальное меняется.
- А что, мне нравится! - кивнул он. - Правда нравится, Джун. Значит, в следующей жизни мне не придется маяться с моей образиной.
Он показал на свое лицо и состроил такую забавную гримасу, что я рассмеялась.
- Наверное, не придется.
Он улыбнулся:
- Эй, а ведь я могу и красавчиком родиться. Только представь, а? Вернусь и буду супервысоким и суперсмазливым качком!
Я снова расхохоталась. Какой же он молодец! Не каждый умеет над собой иронизировать, и эта черта мне в Ави очень нравилась.
- Слушай, Ави, можно я кое о чем тебя спрошу?
- Давай.
Я молчала. Я уже давно хотела задать этот вопрос, но никак не решалась.
- Наверное, хочешь узнать, что у меня с лицом?
- Ага, наверное. Если, конечно, спрашивать об этом - нормально.
Он пожал плечами. Кажется, не разозлился и не обиделся. Фух, какое облегчение!
- А чего тут ненормального, - ответил он спокойно. - Главная штука называется челюстно-лицевой дизостоз - к слову, я целую вечность учился ее выговаривать. Но есть еще и вторая: ге-ми-фа-ци-альная микросомия - эту я и сейчас не могу выговорить. Они вроде как объединились и превратились в одну мегамутацию, которая такая редкая, что для нее даже нет названия. То есть не думай, что я хвастаюсь, но на самом деле я считаюсь чем-то вроде медицинского чуда.
Он улыбнулся.
- Это шутка. Можешь смеяться.
Я покачала головой.
- Ты смешной, Ави, - сказала я.
- Да, я такой, - ответил он гордо. - Я крутыш.
Египетский день
Весь месяц мы с Августом занимались вместе: после школы шли в гости то ко мне, то к нему. Пару раз родители Августа даже приглашали нас с мамой на ужин. И я как-то подслушала, что они собираются отправить маму на свидание с Беном, дядей Августа.
В "египетский день" мы все жутко нервничали. Накануне шел снег - не такой сильный, как перед Днем благодарения, но все равно, снег есть снег.
Спортивный зал превратился в огромный Египетский музей. Наши творения разместили на столах; рядом с каждым экспонатом стояла маленькая карточка с объяснением, что это такое. Большинство экспонатов удались, но, вот честное слово, наши с Августом были лучше всех. Моя скульптура Анубиса выглядела как настоящая, и я даже покрасила ее настоящей золотой краской. А Август построил свою ступенчатую пирамиду из кубиков сахара. Она была два фута в высоту, с основанием два на два фута, и он опрыскал ее из баллончика специальной краской, имитирующей песок. Просто блеск.
Мы все оделись в египетские костюмы. Кто-то нарядился археологом, похожим на Индиану Джонса. Кто-то - фараоном. Мы с Августом были мумиями: замотали лица бинтами и оставили только две маленькие дырочки для глаз и одну для рта.
Родители сначала топтались в коридоре перед спортзалом. Потом нам сказали, что музей открылся и каждый может провести своих взрослых; при этом свет в зале выключили, и мы должны были устроить им экскурсию с фонариками. Август и я водили наших мам вместе. Мы подходили к каждому экспонату, объясняя, что это такое, и шепотом отвечали на вопросы. А иногда, для пущего эффекта, держали фонарики под подбородком. Чей-то шепот из темноты, лучи мечутся по залу туда-сюда - все это было очень весело.
В какой-то момент я отбежала к питьевому фонтану. Чтобы попить, пришлось размотать лицо.
- Привет, Джун. Крутой костюм. - Ко мне подошел Джек. Он был одет как Рик О’Коннелл из "Мумии": в белую рубашку и коричневые штаны с подтяжками.
- Спасибо.
- А вторая мумия - Август?
- Ага.
- Э-э… Слушай, ты, случайно, не знаешь, почему Август на меня злится?
- Угу.
- Угу - в смысле знаешь? Можешь мне сказать?
- Нет.
Он растерянно кивнул. Было видно, что он места себе не находит.
- Я обещала никому не говорить, - объяснила я.
- Так странно, - вздохнул он. - Я понятия не имею, почему он вдруг на меня взъелся. Ни малейшего. Может, хоть намекнешь?
Я обернулась: Август на другом конце зала разговаривал с нашими мамами. Нет, клятвы я не нарушу. Но и Джека мне жалко.
- Кровавый Крик, - прошептала я ему на ухо и сразу ушла.
Часть четвертая
Джек
Вот мой секрет, он очень прост:
зорко одно лишь сердце.
Самого главного глазами не увидишь.
Антуан де Сент-Экзюпери, "Маленький Принц"
Звонок
В августе на нашем автоответчике обнаружилось сообщение мистера Попкинса, директора средней школы: он просил ему перезвонить. И мама сказала: "Наверное, он обзванивает всех новичков, поздравляет с поступлением", - а папа сказал: "Тогда ему придется неделю сидеть на телефоне". А потом мама набрала мистера Попкинса, и мне было слышно все, что она говорит. Вот в точности что она произнесла:
- О, здравствуйте, мистер Попкинс. Это Аманда Тот, вы просили перезвонить. Пауза. О, спасибо! Очень приятно. Он и сам ждет не дождется. Пауза. Да. Пауза. О, спасибо! Конечно. Долгая пауза. О-о-ох. Угу. Пауза. Ну, это так приятно слышать. Пауза. Конечно. Ох. О господи. О-о-ох. Долгая-предолгая пауза. Я понимаю, да. Уверена, что он согласится. Минуточку, записала. Я позвоню после того, как с ним поговорю, хорошо? Пауза. Нет-нет, это вам спасибо. До свидания!
Как только она положила трубку, я сразу же на нее накинулся:
- Ну, что случилось? Что он говорил?
Мама ответила:
- Все это очень лестно, но и грустно тоже. Видишь ли, есть один мальчик, который в этом году тоже поступил в школу Бичера, а раньше он никогда не ходил в настоящую школу, потому что обучался дома. И вот мистер Попкинс поговорил с учителями начальной школы, чтобы выяснить, кто из бывших четвероклассников самый добрый, и учителя, наверное, сказали ему, что ты замечательный мальчик - а я это всегда знала, - и сейчас мистер Попкинс спрашивает, готов ли ты первое время присмотреть за этим новичком.
- То есть с ним подружиться? - уточнил я.
- Именно. Он говорит, что ты будешь ему "школьным крестным".
- Но почему я?
- Я же сказала. Твои учителя рекомендовали тебя мистеру Попкинсу. И я так горжусь, что в школе тебя высоко ценят…
- А что тут грустного?
- О чем ты?
- Ты сама сказала: "Все это очень лестно, но и грустно тоже".