Треугольник мудрой ослепительно засиял, и, подобно гигантской волне, в разум Джено и Юди хлынул поток энергии.
Тем не менее Юди Ода не хотел отступать. Джено нанес ему поражение, а этого он вынести не мог. Поднявшись с места, он подобрал свой треугольник. Джено, воспользовавшись ситуацией, послал ему третье сообщение: "И кто из нас слабак?"
Японец возмутился:
"Прекрати немедленно! Ты всего лишь глупый молокосос, итальяшка!"
К большому неудовольствию псиофов снова зажегся свет, а мисс О’Коннор направилась к Юди Оде и Джено Астору Венти и повышенным тоном сказала:
- Что за беспорядок? Вы забыли, где находитесь? Не читали "Вводный кодекс"?
Джено молча встал, а Юди, униженный, выбежал из аудитории.
Растрепанная, с вытянувшимся от удивления лицом, сапиенса посмотрела на Джено и сделала ему знак сесть на место. Опять стало темно, головокружители псиофов снова заблестели, и их сложные телемпические переговоры возобновились.
Мисс О’Коннор отправила с другого конца аудитории Джено послание: "Думаешь, ты очень сильный?"
Мальчик был поражен: мысль сапиенсы удивительно напоминала сообщение Юди! Поэтому он сдержанно ответил: "Нет, я только учусь".
Ирландке захотелось пойти дальше и понять, что же вызвало у Юди Оды такую реакцию. В нарушение правила, которое сама же установила, она решила войти в разум Джено, чтобы прочитать его тайные мысли.
Блокирующее слово ей помешало. Джено, отразив удар, задрожал. Его ментальный барьер оказался таким высоким, что мудрой стало трудно дышать, и она едва не задохнулась. Она предприняла еще одну попытку, так как не могла поверить, что антей первого уровня может быть столь силен. В конце концов и ее головокружитель вспыхнул и улетел в гущу псиофов.
Четыре люстры снова зажглись. Джено, упавший от этого потрясения со стула, так и остался лежать на полу с открытыми глазами, устремленными в потолок. Три псиофа подбежали к нему, чтобы привести его в чувство. Однако тут вмешалась рассерженная и сконфуженная мисс О’Коннор. Усадив Джено на место, она отдала псиофам распоряжение:
- Прошу вас покинуть аудиторию и позвать доктора Стаса Бендатова. Этому антею плохо.
Мужчины и женщины вышли из аудитории тонкой мысли, и несколько минут спустя через ее порог переступил врач Аркса Ментиса.
Джено показалось, что это Флебо Молекула, и он попросил:
- Дядя, отведи меня домой.
Русский доктор улыбнулся и обратился к сапиенсу:
- Мальчик в тяжелом состоянии, но через несколько часов он придет в себя. Я доставлю его в Клинику неопределенности.
Бендатов поправил шапку-ушанку, взял Астора Венти на руки и спокойно направился в изолятор. Честно говоря, попасть туда было не слишком приятно. Повсюду были развешаны полки, набитые стеклянными колбами с подозрительными кусками мяса, червями, ушами, носами и глазами. В углу стоял человеческий скелет, рядом валялись несколько забальзамированных голов животных. На длинном столе у стены возвышались горы разноцветных пилюль, баночек с мазями и бутылочек, наполненных жидкостями всех цветов радуги. Кроватей было всего пять, и только одну из них занимал юный пациент - Боб Липман, который обжег руки во время опытов на метафизической кухне.
Джено бредил и ни на что не реагировал. Стас Бендатов сделал ему инъекцию мегакоралины и уложил в постель.
Глава седьмая
Крылатые кони
Мисс Баттерфляй О’Коннор вовсю бушевала, и даже Пило Магическому Ростку не удалось ее сдержать.
- Я должна немедленно видеть суммуса сапиенса, позволь мне войти, - в сердцах требовала ирландка. На четвертый этаж она буквально взлетела, и лицо ее было красным от возбуждения.
- Это невозможно. Фон Цантар медитирует. Кроме того, ты должна находиться в аудитории тонкой мысли, - сказал церемониймейстер, хватая ее за руку.
- Пусти меня! Я должна поговорить с ним! Это срочно! - орала мисс О’Коннор.
- Передай ему телемпическое сообщение или воспользуйся телепатией, в конце концов пошли парасферу. Ты же знаешь, что его духовные упражнения нельзя прерывать, - внушительно произнес Магический Росток.
Сапиенса отвесила ему затрещину.
- Если хочешь сохранить должность церемониймейстера, не смей встревать между мной и Ятто. Делай, что тебе говорят, или у тебя будут серьезные неприятности.
Пило поднялся с пола и, ощупав медальон на своей груди, склонил голову. Он понимал, что ему не следует противиться, иначе он лишится своего поста.
Ирландка с волосами, торчавшими в разные стороны, пересекла подъемный мостик и, приблизившись к черной бархатной портьере в Комнате видений, отодвинула ее в сторону. Перед ней открылась гигантская мозаика с изображением группы сапиенсов. Картина не была закончена, на ней отсутствовали отдельные фрагменты. Мисс О’Коннор превосходно знала, как ею пользоваться: она положила руку на собственное изображение, и стена открылась.
Посреди комнаты, насквозь пропахшей ароматическими маслами и освещаемой десятком свечей, сидел на красном ковре в позе лотоса суммус сапиенс.
- Баттерфляй! Что ты здесь делаешь? - спросил он свою приближенную.
- Дорогой Ятто, прости, я не хотела тебя беспокоить, но произошло нечто ужасное, - сказала женщина, задыхаясь от волнения.
- Должно быть, действительно ужасное, если меня отвлекают таким бесцеремонным образом! - ответил фон Цантар.
- Этот антей, итальянец, опасен. Ты уверен, что мадам Крикен выполнила все твои указания, когда отправилась за ним? - спросила мисс О’Коннор.
- Nein! Нет! Мадам Крикен слишком много рассказала ему. Думаю, она что-то затевает. - Суммус нахмурил лоб.
- Затевает?! - воскликнула женщина.
- Да, а Рене их соучастник.
- Рене? Но разве ты не контролируешь его? - В ее взгляде был испуг.
- Он стал чересчур дерзким. Вчера вечером осмелился выступить против меня, демонстрируя, что он на стороне Джено, а потом даже попытался заткнуть скантопии, чтобы я не услышал, что произойдет в комнате Астора Венти. Мадам Крикен тоже была там.
- Почему это случилось? - Ирландка была ошеломлена услышанным.
- Пока не знаю. Я попытался войти в разум Рене, но он сумел поставить барьер, и мне ничего не удалось выяснить. И конечно, я не мог войти в разум мадам. Она бы меня раскрыла! Даже видения не помогли мне, - сказал фон Цантар, потирая перстень с эмблемой Аркса.
- У меня есть свидетельство, что в крови Астора Венти течет Клонафорт, - произнесла она и подробно рассказала о том, что произошло с Юди Одой на испытаниях по телемпии. Даже призналась, что использовала телепатию, чтобы прочесть мысли Астора Венти. - Его разум в состоянии отразить любые попытки вторжения. Даже мои! Значит, у мальчишки необыкновенные психологические и умственные способности. Об этом Марго нас не предупредила. - Ирландка расхаживала по комнате взад-вперед.
- А не было ли тут внешнего вмешательства, предположим со стороны Рене? - подозрительно спросил немец.
- Я не почувствовала в этом сеансе посторонней силы, - ответила женщина, зажигая Сигакрому, длинную и тонкую сигару из Бумаги релакса.
- Понимаю. Но мы должны быть уверены, что именно благодаря Клонафорту у Джено проявились выдающиеся таланты. Если все так, как я думаю, Астор Венти и есть тот ребенок, которого мы ожидали. Ну держитесь, мадам Крикен! - С этими словами он тоже потянулся за Сигакромой.
- Ты же предвидел, что француженка ненадежна. Она слишком почитала Риккардо Железного Песта и никогда не будет тебе верна. Никогда не перейдет на твою сторону. Если бы она знала то, что известно мне… - Сапиенса сделала паузу, а потом продолжила: - Я знаю всю историю Асторов Венти и очень многое о Рене.
- О Рене не беспокойся, очень скоро он перестанет представлять опасность. Я о нем позабочусь. Потом мы займемся Джено. Будет интересно с ним поэкспериментировать. В любом случае, необходимо, чтобы он продолжал посещать аудитории, не вызывая никаких подозрений. Нельзя тревожить мудрецов. Пусть Джено Астор Венти проходит все испытания, не подвергаясь наказаниям.
Суммус хотел сделать Джено своей марионеткой. Перевоспитать его. Убедить. Изменить. С Рене ему это удалось, но лишь отчасти. И теперь мальчика с золотыми волосами следовало изолировать.
- Но, Ятто, мудрецы не смогут не заметить, что Джено наделен колоссальной силой! А вдруг они что-либо заподозрят?
- Замечательно! Если обнаружат, будет очень забавно понаблюдать, как они отреагируют. Пожалуй, мы можем спустить с цепи наших призраков, чтобы посмотреть на реакцию мальчишки. Как он встретится с ледяным взглядом Фродера, который в состоянии заморозить любую мысль. Или устроим ему встречу с олленями, фиолетовыми призраками с гигантскими ртами, способными высасывать физическую силу! Или еще лучше с ифидами, замечательными созданиями, женщинами с прекраснейшими фигурами, которые крадут чувства… - Суммус дьявольски усмехнулся.
У Баттерфляй перехватило дыхание.
- Ты серьезно?
- Конечно!
- Только нам, сапиенсам, и нескольким вернейшим псиофам известно о существовании этих опасных существ. Большинство вступало в контакты только с нормальными призраками и привидениями. Даже не представляю, какой будет реакция мадам Крикен! Ты же знаешь, она ярая противница наших магопсихических экспериментов, - упорствовала мисс О’Коннор.
- Да, знаю. Но мы будем предусмотрительны. Если Джено отделается легкими травмами, мы приступим к более сложным экспериментам. Но он должен покориться судьбе. На Рене я больше не могу рассчитывать. Мы будем полностью контролировать ситуацию.
Я посмотрю в Наказывающую сферу, Сфериконду. - И фон Цантар показал на запертую шкатулку, стоящую на столике из древнего дуба.
- Ты хочешь воспользоваться Сферикондой? - удивленно спросила Баттерфляй.
- Конечно! Я прекрасно знаю, что работать с ней опасно, но, если будет необходимо, сделаю это! - Фон Цантар был настроен решительно.
- Я помню, как ты впервые использовал ее. Но это было так давно.
- Да, я воспользовался ею одиннадцать лет назад, чтобы увидеть, что произойдет в Нижнем Колоколе и что затеют Коринна и Пьер Астор Венти, продолжая употреблять Клонафорт. Сфериконда оказалась полезной! Я изолировал обоих фармацевтов и начал свои эксперименты в Арксе. Сейчас эти двое обезврежены! Позже эта хрустальная сфера показала мне, как можно манипулировать маленьким Рене. Помнишь?
- Прекрасно помню. Рене быстро всему обучился. К счастью, Марго не удалось помешать твоим экспериментам с ним. К тому же француженка ничего не знает о Сфериконде. Верно? - спросила экономка.
- Только нам с тобой известен секрет этой сферы. Я перенес ее в Аркс, когда был назначен суммусом сапиенсом, - сказал Ятто, отпирая шкатулку, содержащую этот необычнейший объект. - Тебе я доверяю. Ты прекрасно справляешься с призраками и привидениями. А теперь возвращайся в аудиторию тонкой мысли, я не хочу, чтобы псиофы и антей что-нибудь заподозрили.
- Хорошо. Ты найдешь Джено в Клинике неопределенности. После утреннего испытания он потерял сознание, - сказала мисс О’Коннор, перед тем как покинуть комнату.
Теперь им более, чем когда-либо, приходилось держать свою близость в строжайшем секрете, скрывая свои планы от остальных посетителей Аркса.
На площадке перед вторым этажом мисс О’Коннор столкнулась со старой француженкой с котом на руках. Марго стояла с африканским колдуном, который взахлеб рассказывал ей о том, что произошло в аудитории тонкой мысли.
Ирландка бесцеремонно прервала их разговор:
- Не о чем беспокоиться. Антей, итальянец, скоро поправится. Это его первое испытание, и не у всех хватает сил его преодолеть.
- Да, мисс О’Коннор, такое часто случается, - совершенно безучастно сказала Марго, спустив Наполеона на пол. Потом она поправила красную шляпку, усыпанную голубыми пуговицами, и пригладила свое бирюзовое шерстяное платье.
Псиоф, успокоившись, раскланялся и ушел вслед за ирландкой. Невозмутимая Марго осталась одна. Мадам поняла, что экономка поднималась на четвертый этаж к фон Цантару, и это ей совсем не понравилось.
Батаккья Тремула отсчитала одиннадцать ударов. По распоряжению ирландки Магический Росток отправил двадцать парасфер псиофам, ожидавшим продолжения испытаний в телемпии. Всего через несколько минут мисс О’Коннор возобновила эксперимент с головокружителями, предварительно успокоив его участников.
Мадам Крикен в сопровождении своего неразлучного белого кота направилась в Клинику неопределенности. Войдя туда, она увидела, как Стас Бендатов растирает голову Джено оликантром, особой маслянистой жидкостью, активизирующей кровообращение в сосудах головного мозга.
- Да-да… какой сюрприз! Эксперт метафизической кухни в изоляторе! - радостно воскликнул русский врач, опрокидывая нечаянно банку со слоновьим глазом.
Тут мадам заметила на кушетке Боба Липмана, который смотрел на нее искоса, она же, напротив, ответила ему приличествующей случаю улыбкой, воскликнув:
- Черт возьми! Боб Липман, и ты тоже здесь? Я вижу, что у тебя забинтованы руки.
- Это все огонь и метафизическая пища, - сухо ответил американец.
- Мне известно, что ты должен срочно поправить свои дела. Через четыре недели тебе предстоят последний интерканто и Уникальное противостояние, - ядовито заметила Марго, не терпевшая наглого американца.
Боб, фыркнув, перевернулся на другой бок. А Джено, уставившись в пустоту затуманенным взглядом, не произнес ни слова.
- Как дела у антея? - спросила сапиенса Стаса Бендатова, который пытался запихнуть слоновий глаз в банку.
- Через пару минут он будет как новенький. У этого юнца крепкая голова, - ответил врач, чихнув.
- Простуды буквально преследуют тебя, дорогой Стас. Но скоро экономка действительно начнет следить за окнами. По правде говоря, эти сквозняки доставляют немало неприятностей. Мисс О’Коннор, несомненно, решит и эту проблему, - сказала мадам, озабоченно разглядывая Джено.
Из-за инъекции мегакоралины или из-за оликантра, а может, из-за громкого чиханья Бендатова мальчик неожиданно пришел в себя и застонал:
- Ааааааааааа… моя голова!!!
Наполеон, спрятавшись под кровать, зашипел и начал бить пушистым хвостом.
Русский врач, довольный, что мальчик очнулся, с благодарностью посмотрел на Марго. Та изобразила на лице улыбку и, приблизившись к юному антею, спросила:
- Ты выздоровел?
Джено искренне обрадовался, что видит мадам, и инстинктивно протянул к ней руки, чтобы обнять ее, но она метнула на него такой взгляд, что он испугался: из его кармана торчала карта! Он засунул ее обратно и опустил глаза, словно хотел попросить прощения за свою небрежность.
Боб Липман, которому до тошноты надоела эта глупейшая сцена, ухмыльнулся, закрыв рот перебинтованными руками.
- Джено Астор Венти, сейчас же отправляйся на улицу, на свежий воздух, - распорядился врач. - Погуляешь пару часиков, подышишь кислородом и можешь возвращаться на испытания. Наказан ты не будешь. В правилах ВК-АМ подобный случай не предусмотрен.
Мальчик встал с постели и быстро надел тонку и пояс с головокружителем. Под неусыпным взглядом Боба Липмана он вышел из Клиники неопределенности в сопровождении Марго и Наполеона. Ему хотелось поговорить с мадам, но он знал, что их разговор может быть подслушан. Она тоже опасалась этого и потому обратилась к нему с помощью телемпии: "Расскажи, что произошло".
"Во всем виновато Блокирующее слово, - послал он ей ответ. - Возможно, мисс О’Коннор его преодолела".
"Такого не может быть! Но теперь она будет знать, что твой разум необычайно силен. Рано или поздно это должно было произойти. К сожалению, это случилось раньше, чем я ожидала… Будь начеку, приближается фон Цантар! Отправляйся к спиккафило и жди меня".
Суммус спускался по правой лестнице. На нем были серые брюки и белая шелковая рубашка, под мышкой он нес роскошное седло, а в руке сжимал уздечку.
- Джено Астор Венти, я вижу, тебе лучше, - приветливо произнес он.
Марго активизировала Блокирующее слово, опасаясь, как бы Ятто не прочел ее мысли. Такого еще не случалось, но сейчас она не могла на это рассчитывать.
Они обменялись ледяными взглядами. Мадам ощутила его злобу и, не сказав ни слова, попрощалась с ним кивком головы. Юный антей остался у Противоречивых Утверждений наедине с суммусом.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил фон Цантар, пристально глядя Джено в глаза.
- Спасибо, хорошо. Иду на прогулку, как рекомендовал врач, - ответил он.
Суммус встряхнул уздечку, и его массивный золотой перстень заиграл в свете свечей. Он не попытался проникнуть в разум мальчика - момент был неподходящим. Но внимательно осмотрел Джено с ног до головы, окончательно смутив его.
- Не перегружай себя испытаниями, иначе плохо подготовишься к первому интерканто. Я многого от тебя ожидаю, - сказал фон Цантар, словно ничего не случилось, и направился к конюшне.
Джено тоже надо было туда, ведь именно там назначила ему встречу мадам. Но он подождал, когда суммус удалится, и лишь затем последовал за ним. Обогнув каменную стену и попав в Западное крыло, куда выходило окно его комнаты, он достиг Туманного луга. Там и были привязаны спиккафило.
Он напрасно прождал мадам - она не пришла. Марго не могла допустить, чтобы Ятто увидел их вместе.
На Туманном лугу не было ни души, потому что в программе говорилось, что быстронити временно не эксплуатируются. Большинство веревок валялись на земле, и лишь несколько, изрядно запутанных, устремлялись ввысь, заставляя парить привязанных к ним змеев.
Юный Астор Венти сел на бетонную плиту и полной грудью вдохнул колкий горный воздух. Он смотрел на бело-голубое небо, на передвижения спиккафило в воздушных потоках. Змеи изображали великанов и орков, драконов и звезды. Они были разноцветными и прозрачными. Наблюдая за танцем этих причудливых конструкций из Бумаги транса, Джено вспомнил, что их заставляют летать с помощью мысли. Он не имел ни малейшего понятия, как это делается.
В умении управлять спиккафило состоял экзамен одновременно и по физике и по психологии. Сдать его было довольно сложно, на это отваживались только достигшие третьего уровня, кому потом предстояло Уникальное противостояние. Суоми рассказывала, что их веревки сделаны из особого материала, чувствительного к эмоциональному состоянию всадников. Нервозность и страх вызывали неожиданный подъем змеев, и, если не управлять ими мысленно, они могли понестись, как безумные. Только после многочисленных тренировок антей начинали контролировать скорость их полета.
Следя за змеем в форме дракона, Джено увидел летящего на той же высоте ипповоло. Им управлял Рене.