- Вон туда, - сказал наконец Коннор.
Как только они двинулись вперед, Рена успокоилась. Она оглядела себя, пригладила волосы и решила, что выглядит вполне опрятно. Городские фонарщики с факелами на длинных палках уже обходили уличные фонари. Следом за ними цепочкой один за другим вспыхивали фитильки за толстыми стеклами высоко висящих ламп.
К тому моменту, когда Рена и Коннор дошли до площади, темнота опустилась окончательно и задул холодный ветер. Рена внимательно разглядывала лепившиеся один к другому островерхие дома и магазинчики, пока не заметила вывеску гостиницы.
Это было огромное, нелепое строение с массой пристроек и каскадом крыш, со стенами, сплошь увитыми плющом. Во всех окнах призывно мерцал теплый, желтый свет. Рена и Коннор подошли к порогу и остановились перед дверью, под вывеской.
- Ты хочешь, чтобы я подождал тебя на улице? - спросил Коннор.
Рена вздохнула.
- Зачем? Все равно рано или поздно ты узнаешь обо всем.
Он кивнул, толкнул дверь, и они вошли в просторный зал, заставленный столами. Здесь пахло корицей, жареным луком и мясной приправой. Почти половина столов пустовала. За другими сидели молчаливые, просто одетые люди.
Коренастый парень, чуть постарше Рены, с гроздью пивных кружек в руках протиснулся мимо них, бросив любопытный взгляд на вновь пришедших. Но едва парень увидел Рену, темные его брови сошлись, он притормозил, едва не расплескав пиво.
- Ниссал Пот здесь? - спросила Рена по-сирадски.
Парень молча кивнул назад, в сторону кухни. Рена увидела высокого человека с кустистой седой бородой, который выходил, неся огромную кастрюлю с дымящимся супом. Он поставил ее на стол и стал разливать половником по глубоким чашкам густую похлебку.
Рена подошла к нему.
- Как нам найти Ниссал Пот? - спросила она.
Мужчина задержал в воздухе половник и хмуро поглядел на нее сверху вниз.
- А кому она понадобилась? - Сирадский язык явно был для него чужим.
- Мне, - коротко ответила Рена, протягивая ему свой листок бумаги.
Она не была уверена, умеет ли хозяин гостиницы читать по-сирадски. Однако он быстро просмотрел бумагу и перевел взгляд на Рену.
Она ожидала чего угодно, но только не такой реакции. Этот большой хмурый человек вдруг побелел.
- Чего ты хочешь? - отрывисто бросил он.
Рена раскрыла рот, но вместо слов из горла вырвался цыплячий писк.
Коннор шагнул вперед и стал рядом с ней, прямой, уверенный в себе, спокойный и вежливый.
- Она хочет встретиться со своими родными.
Глаза мужчины сузились. Он неприязненно разглядывал Коннора, потом положил на стол половник и рявкнул:
- Идемте со мной.
Сорвав со стены лампу, он повел их вверх по лестнице, затем по длинному коридору, подошел к последней двери и распахнул ее. Резким взмахом руки мужчина пригласил их войти. Здесь он поставил лампу на стол, закрыл дверь и встал за их спинами, сложив на груди мощные руки.
- Что вы хотите? - снова спросил он.
Рена почувствовала, как туман застилает ей глаза.
- Найти мою семью… - Голос ее осекся. Она ощупью поискала позади себя стул и бессильно опустилась на него.
Опять заговорил Коннор. На этот раз голос его звучал четко, сухо и даже властно.
- Вы не очень-то гостеприимны. И я догадываюсь почему. Боитесь появления неожиданной наследницы?
Рена ошеломленно посмотрела на нею.
- Ты… - Она часто моргала. - Ты думаешь, что меня потеряли… не хотели искать из-за наследства?
Лицо хозяина гостиницы побагровело от гнева. Он прорычал что-то невнятное.
Рена растерялась.
- Я ничего такого не думала. Мне просто сказали, что ближайшего родственника по имени… которого зовут Ниссал Пот, можно найти здесь. Поэтому я пришла…
Мужчина коротко вздохнул, потом подтащил стул к столу и грузно плюхнулся на заскрипевшее под ним сиденье. Коннор продолжал стоять рядом с Реной.
- Кто вы? - прохрипел хозяин гостиницы. - Оба.
- Я воспитывалась в Сирадайеле, - пролепетала Рена, - Всегда считала себя сиротой. Знала лишь, что я и какой-то мальчик были найдены среди остатков разграбленного каравана. В поисках своей семьи я и пришла сюда.
При упоминании о караване мужчина сердито засопел.
- Ниссал - моя жена, - наконец вымолвил он. - Она… она была… сестрой Нерин Пот, твоей матери, которая предпочла бестолковую кочевую жизнь, скитание по дорогам страны заботам о гостинице, коей ее семья управляла почти три сотни лет. Нерин ездила с караванами.
- И она была моей матерью? - чуть слышно прошептала Рена. Слезы текли по ее щекам.
Мужчина хмуро глядел на нее.
- Да, - тяжело произнес он. Ты родилась тут. Тебя назвали в честь моей жены, и она заботилась о тебе, как о своей дочери. А потом Нерин забрала тебя и с тех пор таскала за собой по свету. Та поездка, в которой Нерин умерла, была твоим третьим путешествием.
- А мой отец?
Мужчина снова помрачнел.
- Твой отец, Арбран, был самым беспечным, бестолковым и безалаберным чародеем из тех, что мотаются вместе с бродячими актерами. Когда Архив записей прислал весточку о тебе, я постарался известить его. Но, вероятно, этому бродяге младенец показался обузой. Он и прежде не очень-то заботился о тебе. Все в дороге и в дороге с этими оборванцами, похожими скорее на воров, чем на актеров.
- А вдруг весть до него не дошла? - прошептала Рена.
- Что ж, возможно. Но как узнать, если мы так его с тех пор и не видели. Может быть, он умер? Это все, что я знаю.
- Но почему моя тетя не пришла и не забрала меня?
Лицо мужчины напряглось. Борода его стала похожа на ежа, встретившего змею. Коннор неприязненно посмотрел на него и вдруг уверенно сказал:
- Потому что она не знала, Рена!
Бородач злобно глянул на него из-под бровей.
- Кто ты?
- Ее друг, - спокойно ответил Коннор, - и неплохо знаю людей, которые ради наследства готовы забыть семью и предать самого близкого человека.
Мужчина вспыхнул и рванулся к двери. Рена поспешно вскочила со стула и загородила ему дорогу
- Значит, моя тетя так и не узнала, что я жива? - Она шмыгнула носом. - Я могу ее повидать? Если она не захочет меня видеть, я тут же уйду, и вы никогда больше обо мне не услышите.
Хозяин гостиницы приостановился.
- Послушай, - твердо проговорил он. - Дело в том, что гостиница и вправду не совсем наша. Нерин обещала завещать ее нам, но каждый раз откладывала до другого раза. Все ей, видите ли, было некогда, хотя все заботы о заведении лежали на нас. А потом она уехала, и ее убили. Если моя жена увидит тебя, то согласна будет отдать тебе все наше достояние, лишь бы ты осталась здесь, с нею.
- Но мне не нужна гостиница! - вскричала Рена. - У меня свое дело. Я собираюсь стать… - Она на мгновение заколебалась, вспомнив, что этот человек только что говорил об ее отце и актерах. - Я хочу стать чародейкой, - наконец выпалила она и, гордо подняв подбородок, добавила: Я учусь в Школе Волшебства.
- Понимаю, - хмуро произнес бородач.
- Я просто хочу повидать ее, - повторила Рена. - И пришла потому, что искала свою семью, а не какую-то гостиницу, - презрительно фыркнула она.
Мужчина снова покраснел, но на этот раз не от злости, а от смущения.
- Подожди тут, - мягко сказал он. - Ты должна будешь подписать бумагу. Иначе как я могу быть уверен, что ты вдруг не пожелаешь лишить нас единственного средства пропитания?
Он вышел, плотно закрыв за собой дверь.
- Может, пойдем и сами поищем твою тетю? - предложил Коннор.
Рена покачала головой, вытирая рукавом слезы.
- Нет. Я сделаю то, что он хочет. Мне все равно.
Человек появился через минуту, неся чернильницу, перо и чистый лист бумаги. Не сказав ни слова, он сел к столу и начал писать. Рена и Коннор наблюдали, как он старательно выводил строки на двух языках, потом поставил свою подпись и протянул перо Рене.
- Подпишись сначала как Ниссал Пот. Потом поставишь свое новое имя.
- Разве я не носила родовое имя отца?
Мужчина покачал головой.
- Если у него и было семейное имя, то мы этого не знаем. После свадьбы он взял имя жены и стал прозываться Арбран Пот. Я тоже принял это имя. По традиции гостиницей "Два барсука" всегда правили Поты.
Рена подписала бумагу.
"Я пришла выяснить, кто мои родители, но теперь, кажется, знаю еще меньше, чем раньше", - подумала она. - "Все окончательно запуталось".
Мужчина внимательно изучил подпись Рены и спрятал бумагу за пазуху.
Тут дверь распахнулись, и в комнату вплыла крошечная круглая женщина с ярко голубыми глазами и непослушными коричневыми волосами, выбивающимися на лоб и уши из-под косынки.
- О, это дитя Нери! - вскричала она. - Живая! И как ты похожа на нее!
Рена больше не могла сдерживаться. Она упала на грудь женщины, рыдания сотрясали все ее тело.
Тересса посмотрела на собак, носившихся по бальному залу, и рассмеялась. Псы гоняли как сумасшедшие. Когти их стучали по мраморному полу, ноги неуклюже разъезжались. Гариан бросил мяч, и вся свора кинулась вперегонки за скачущим по полу полосатым шаром.
- Собаки в бальном зале! - поморщилась Мирли. - Это от-вра-ти-тель-но!
- Помолчи, кислятина, - огрызнулся Гариан, направляясь к собакам. Нил бежал за ним по пятам, верный как пес. - Ты злишься потому, что Хвастун тебя не любит.
- У него хороший вкус, - пробормотал себе под нос Герд, и мальчишки вокруг него загоготали.
Тересса посмотрела на залившуюся краской Мирли.
- Пойдем, кузина, - громко сказала она. - Не обращай на них внимания. Давай лучше потанцуем.
Вверху, на галерее, музыканты упоенно выводили мелодию веселого танца. Группа девочек, взявшись за руки, образовала большой круг. К ним присоединились и некоторые мальчики.
К удивлению Терессы, среди них оказался и Хок. Он поймал ее взгляд и улыбнулся.
Кружась в танце, Тересса мельком увидела Гариана, Нила и Герда, которые азартно возились с собаками, отнимали у них мяч. Хохот их перемежался с радостным собачьим лаем. Тересса все ждала, что они утихомирятся и снова, как там, в Саду Камней, станут шептаться. Тайрон был рядом и легко мог подслушать их разговор. Но, пройдя еще один круг, она вдруг увидела, что Тайрон выбрался из собачьей кучи мала и мелкими шажками бежит к ней. Усевшись в сторонке, он не спускал с нее глаз и чуть заметно помахивал хвостом.
- Твой пес хорошо воспитан, - произнес кто-то над самым ее ухом. - Кажется, он приноровился к дворцовой жизни, и она ему нравится.
Тересса обернулась и увидела рядом с собой Хока. Он легко и грациозно проплывал мимо. Не желая привлекать внимания к Тайрону, выделять его среди собак, Тересса пренебрежительно откликнулась:
- Обычный пес. Просто он в отличие от других собак здесь уже не новичок. Привык.
- Странная мода, - хмыкнул Хок, - держать собак во дворце. Впрочем, люди здесь затевают свары чаще, чем собаки.
Обиженная Тересса пыталась придумать в защиту родного Мелдрита ответ похлеще, но танец снова разделил их. Хок, уплывая в другой конец зала, кинул через плечо насмешливый взгляд.
Когда в следующем круге они встретились вновь, Тересса проговорила:
- Я заметила, что у тебя нет собаки.
- Есть, - ответил он.
- Но я ее не видела.
- Мой пес еще не научился вести себя прилично, - улыбнулся Хок.
- Хотелось бы, чтобы и другие последовали твоему примеру и не притаскивали сюда невоспитанных собак, - вмешалась в разговор Мирли, брезгливо глядя на Герда, который возился со своей собакой уже под столом с угощением.
Тарелки с печеньем переворачивались, опрокинулся кувшин, и шипящий напиток потек по скатерти. Гариан хохотал до слез. А Герд, готовый выслужиться перед приятелем, с противным визгом навалился на собаку, и шутовски дрыгал ногами.
И вновь танец развел пары по разным сторонам зала. Когда все снова соединились в один круг, Тересса увидела, что Герд крепко держит поводок своей собаки в одной руке, а другой вытирает пот со лба. Стол, как после бури, был завален перевернутой посудой, разбитыми бокалами, рассыпанными фруктами.
Тересса с неудовольствием подумала, как быстро распространилась эта мода на собак. Вошли слуги и принялись убирать осколки, подметать пол. Среди них Тересса, к своему удивлению, заметила служанку своей матери, одетую, как и остальные, в темно-зеленое платье.
Женщина встретилась глазами с Терессой, незаметно потерла ладонь о ладонь и снова вернулась к работе как ни в чем не бывало.
"Сигнал, означающий приказ "иди в кабинет"", - встревожилась Тересса. Только сегодня утром мать научила ее некоторым тайным знакам и сигналам, которыми она и король обменивались с особо доверенными слугами. Ведь на слуг никто никогда не обращает внимания.
Тересса подождала, пока слуги убрались и ушли, потом как бы ненароком наступила на шлейф своего платья.
Подол платья разорвался с громким треском.
- Ой! - испуганно вскрикнула Тересса.
- О, принцесса! - всплеснула руками Кирна. - У тебя порвалось платье. Как ужасно! Хочешь, я помогу заколоть?
- Спасибо, но я сама справлюсь, - благодарно улыбнулась Тересса. - Развлекайся. Я скоро вернусь. - Она вышла из круга.
Придерживая руками порванную юбку, она спокойным шагом вышла из зала. Тайрон, цокая когтями по мраморным плитам пола, побежал за ней. Лишь только Тересса притворила тяжелую дверь зала, она припустила по коридору во весь дух. В самом торце она приостановилась, нажала на задвижку, спрятанную в бронзовой розетке на стене. Распахнулась потайная дверца, и Тересса проскользнула в узкий проход. Дверца захлопнулась за ней сама собой. Крошечный молочно-белый шар освещал крутую лестницу, по которой Тересса помчалась, перепрыгивая через две ступеньки. Пес несся следом.
Увидев Лейлу, она притормозила и, тяжело дыша, остановилась.
- Вот он где! - с облегчением воскликнула Лейла, с нарочитой суровостью глядя на Тайрона. - Почему не пришел сегодня на проверку? Учительница Ферриам и мэтр Галфрид ждали целый час.
Тайрон, поджав хвост, молчал.
- Не знаю, - ответила Тересса. - Он исчезал днем, и я его не видела.
Обе они поглядели на Тайрона, который виновато прижал уши к голове.
- Ладно, входите, - чуть раздраженно сказала Лейла. - Мэтр Фальстан ждет вас в кабинете. А мне надо возвращаться в Школу. Что тут творилось!..
- Родители?.. - выдохнула Тересса.
- С ними все в порядке… Они в окружении чародеев и в безопасности. - Тетя Лейла нахмурилась. - Но им опять приходится наводить мир среди своих подданных, гасить ссоры и унимать разъяренных драчунов. А вдобавок еще искать Тайрона… Мне надо идти, - вдруг оборвала она сама себя и направилась к лестнице.
Тересса кивнула ей и заспешила в кабинет. Здесь она застала мэтра Фальстана. Тот любезно приветствовал принцессу и, не теряя времени, вытащил свой Хрустальный Кристалл. Он подержал его перед носом собаки. Тайрон поднял глаза на чародея, подвигал ушами и замер, пока мэтр Фальстан бормотал слова заклинания.
Наконец чародей спрятал Кристалл и повернулся к Терессе.
- Кажется, ничего опасного. - Он, однако, с сомнением покачал головой.
- Что-то не так? - забеспокоилась Тересса.
- Не очень я сведущ в таких делах, - пробормотал мэтр Фальстан, - но Ферриам где-то запропастилась. Галфрид тоже занят. Попробую еще раз. - Он снова достал Кристалл. - Изображение совершенно четкое. Сердце у него по-прежнему человеческое. Но чем-то он расстроен…
- Тайрон уже несколько дней в облике собаки, - сказала Тересса. - И я заметила, что он больше не отвечает мне ни кивками, ни потряхиванием головы. Тайрон, - обратилась она к сидящему рядом псу. - Ты понимаешь меня?
Пес поднял голову и завилял хвостом.
- Надеюсь, серьезных нарушений не произошло, но изменение формы, должно быть, изматывающая вещь, - озабоченно проговорил чародей.
- Ладно. Нам, пожалуй, пора возвращаться в бальный зал. Иначе решат, что я принялась шить новое платье, - засмеялась Тересса, вытаскивая из кармана маленький пакетик булавок. Подколю подол и пойду.
- Господи, как бежит время! - воскликнула Нисс, выглядывая в окно на опускающееся за городскую стену солнце. - Скоро к ужину сюда набьется толпа народу.
- Хотите, чтобы я сходила вымыть эти чашки, тетя Ниссал? - встрепенулась Рена.
- Я хочу, чтобы ты называла меня Нисс, - буркнула тетя. - Когда слышу "Ниссал", тут же пугаюсь, будто случилась какая-то неприятность. А что касается чашек… нет, никуда не бегай. Лучше я принесу сюда яблок. Будем чистить их для пирогов.
- Хорошо, - обрадовалась Рена. - Мы сможем сидеть вместе, чистить и говорить, говорить… А чашки я потом вымою.
- Столько надо тебе рассказать! - всплеснула руками тетя Нисс. - И так много показать. Ты погостишь у нас подольше?
Рена вздохнула.
- Боюсь, это будет не так долго, как хотелось бы, - призналась она. - Пора уже возвращаться к моим занятиям.
Нисс протяжно охнула, роясь в мешке с яблоками.
- Ты говоришь, как твой отец, - сказала она. - Дорогой наш Арбран! У него был просто зуд в ногах. Но мы все его любили, потому что где бы он ни был, всюду слышалась музыка, раздавался смех и царило веселье. Как странно, что уже десять лет мы его не видели! Надеюсь, ничего ужасного с ним не произошло.
- Ну, если вы услышите о нем хоть что-нибудь, вспомните обо мне? Не забыли, где меня искать?
- Школа Волшебства, Кантирмур в Мелдрите, - отчеканила Нисс и засмеялась. Как же я могу забыть? И тебя, и твою подружку принцессу, и ваши приключения. Как гордилась бы тобой Пери. - Она всхлипнула, вытерла запястьем глаза и снова склонилась над горкой яблок.
Рена поначалу и не собиралась рассказывать о Терессе, но, болтая с тетей всю ночь напролет, она и сама не заметила, как слово за слово выложила чуть ли не всю свою жизнь. Они обе до слез смеялись над забавными эпизодами ее приключений. Нисс так понимала Рену, будто и сама была маленькой девочкой.
Тетя показала ей небольшой сундучок с вещами матери, которые она свято хранила. Их было не много: старенькое платье, небольшой кинжал в потертых кожаных ножнах, несколько драгоценных камешков, которые отец Рены принес из своих скитаний по другим странам и землям. Все это скромное богатство Нисс обещала переслать Рене, когда у нее будет постоянное жилище. На самом дне сундучка оказался небольшой рисунок - портрет маленькой Рены, нарисованный ее матерью. Кусочек картона был в изломах и пятнах, потому что, как сказала тетя, мать ее повсюду носила рисунок с собой. Нисс настояла, чтобы Рена взяла этот портрет, и девочка, аккуратно завернув рисунок в бумагу, положила его между страниц старой книги и засунула в сумку поглубже.
Поговорили они и об отце Рены. По описанию дяди Арбран был ленивым и пустым человеком, на которого нельзя было положиться. Он даже был не очень хорошим чародеем, и половина его театральных иллюзий ему просто не удавалась. Зачастую прямо посреди представления рушились созданные им волшебные декорации, и актерам приходилось доигрывать пьесу на пустой сцене.