* * *
Дома никого не было. Маша бросила сумку в прихожей, ткнула пальцем в кнопку телефона-автоответчика и отправилась в кухню чего-нибудь по-быстрому перекусить. И - на горку!
- Я так быстро чего-нибудь перекушу, - объяснила Маша вслух, - что не успеет и снег на ботинках растаять, поэтому их можно не снимать. Ясно?
И словно в ответ ожил автоответчик в прихожей:
- Для вас - ДВА - непрослушанных сообщений! - уверенно сказал автоответчик, а следом раздался голос мамы.
Мама работала экономистом. Однажды, когда Маша училась в первом классе, маме не с кем было оставить дочку, и она взяла ее на работу. Там Маша увидела, как мама работает. В комнате вокруг гигантского стола сидели очень важные лысые дядьки в разноцветных галстуках - человек шесть. А мама стояла возле большого экрана с картинками - разноцветные кружочки, столбики и стрелочки. Мама работала - неторопливо тыкала указкой и объясняла. Говорила мама неспешно и очень уверенно, выделяя интонацией каждое слово и делая долгие паузы, чтобы все поняли. Раньше Маша думала, что мама разговаривает в такой манере лишь дома, а в тот день с удивлением поняла, что это обычный рабочий тон. Маше стало ясно, что мама работает учительницей для взрослых. Когда говорят так убежденно и с такими паузами, ты просто обязан все понять. Даже непонятное "рост депозитов", что повторяла мама. Маша все поняла: ей живо представились зверьки, напоминающие маленьких дикобразов, они копошились в траве, и у каждого депозита был свой рост. А один лысый дядька никак не хотел понимать. Он все время перебивал маму и громко повторял "я отказываюсь это инвестировать!" И мама с каждым разом огорчалась все больше. Тогда Маша решила помочь маме - вышла из угла, залезла на стол и строго объяснила толстому дядьке, как следует себя вести на уроках, если ты такой тупой и ничего не понимаешь. Дядька вдруг начал хохотать, а за ним все остальные, и только мама стояла жутко красная. С тех пор прошло много лет, но мама больше никогда не брала Машу на работу, хотя призналась, что после той сцены дядька "согласился инвестировать".
Каждый день мама оставляла дочке сообщения своим убедительным тоном, и с такими длинными паузами, что Маша успевала вслух ей отвечать, хотя мама, понятно, этого не слышала.
- Доченька, - очень веско начала мама из автоответчика.
- Ты можешь меня звать просто Мария Сергеевна, - передразнила Маша, закидывая в микроволновку бутерброд. - Я уже выросла, мама! Неужели не ясно? Я уже большая, у меня даже есть зимняя депрессия!
- Во-первых, - продолжала мама. - Вынеси. Мусор.
- Начинается! - Маша всплеснула руками. - Все детство мне только и указывают: почисти зубы, иди завтракать, отойди от компьютера, одевайся быстрее, иди спать, пропылесось ковер, вынеси мусор, достань посуду из посудомоечной машины!
- Во-вторых, - продолжала мама. - Достань посуду. Из посудомоечной. Машины.
- Мама, когда уже это кончится? - в сердцах воскликнула Маша, распахивая посудомойку. - Когда я уже вырасту, и наступит полная свобода? Когда уже мною прекратят командовать, и не будет никаких забот, как у настоящего взрослого?
- В-третьих, - продолжала мама. - Вытри пол. Если снова. Прошлась. В ботинках.
- Мамочка! Я самостоятельная! Пойми! - обиделась Маша. - Я сама без тебя знаю, как себя вести! Куда ходить! Когда снимать ботинки! Пол твой чист идеально! Слышишь! Ну… - Маша огляделась. - Почти чист…
- В четвертых, - продолжала мама. - На столе бабушкины салаты. Они на вечер. Но ты перекуси ими. А горелые бутерброды вредны, доченька.
- Ух ты! - сказала Маша, выуживая из машины здоровенную сковородку, покрытую ослепительно рыжей ржавчиной. - Сразу бы и сказала про салаты! А насчет бутербродов - с чего это они горелые?! Может, ты вообразила, что твоя дочь - неразумное дитя? И не в состоянии самостоятельно…
Закончить она не успела - послышалось нарастающее шипение, а затем бухнул взрыв. Дверца микроволновки распахнулась, оттуда вылетел окутанный черным дымом бутерброд, шмякнулся в стенку и медленно пополз вниз, оставляя за собой тянущиеся нитки плавленого сыра.
- И последнее, - подытожила мама. - У нас с папой. Корпоратив. Но к вечеру - вернемся. Придут и бабушка с дедом. Будем праздновать Новый Год. С наступающим, доченька. Целую!
Послышались гудки отбоя.
- "Доченька", - фыркнула Маша, отскребая сыр с кафеля. - Да я скоро школу закончу! Мамочка, ты и через двадцать лет меня будешь называть доченькой, давать советы и учить жизни?
- Для вас - ОДИН - непрослушанных сообщений! - снова ожил автоответчик, и следом послышался голос бабушки.
- Доченька! - произнесла бабушка. - Салаты на столе не оставляй - заветрятся. На корпоратив не оставайся - иди сразу домой. В посудомоечную сковородки не клади - ржавеют. Машуленьке свари бульончик, а то деточка всухомятку…
- Стоп. Это уже не мне, - Маша с облечением выключила автоответчик.
* * *
Прошло часа два, пока Маша поела, прибралась, вынесла мусор, вымыла микроволновку и попала на горку. Здесь уже катались одноклассники, под ногами путались и визжали малыши с санками, а взрослые тетки учились кататься на горных лыжах. Маша нацепила снежные очки, подтянула перчатки, щелкнула креплениями - и вот оно, счастье!
Склон - круче не бывает, но такой знакомый! Вправо, влево - хоп! Трамплинчик - и полет над головами тех, кто ползет по склону вверх! Чьи-то бабушки грозят кулаками, малышня на санках визжит и завистливо глядит вверх, тетки-лыжницы шарахаются! Глупые, ведь Маша прекрасно владеет доской, она никогда никого не заденет! "Больная что ли! - кричит сердитая старушка. - Так и убить можно! Здесь же дети!" Хлоп - и ты снова катишься по склону! Теперь резкий поворот, фонтан снега из-под доски - и ты плавно выкатываешься к подножью горки. Теперь вверх - и все сначала!
Каталась Маша долго и самозабвенно. В очередной раз взлетая с трамплина, она увидела несущийся на нее мотоцикл-снегоход! Хорошо, что Маша успела поджать ноги, а паренек успел пригнуться - иначе получить бы ему доской по лбу. Но следом за первым из-за бугра выскочили один за другим еще два снегохода, Маша поняла, что и они летят на нее. Но один успел резко свернуть направо, а тот, что шел за ним, - в другую сторону. Мелькнули искаженные лица водителей, по ушам прокатился рев, в нос ударил запах бензина, и все осталось за спиной. Маша опустилась на склон, подпрыгнула, снова коснулась доской снега, уже уверенней, заложила крутой вираж и технично затормозила внизу.
И обернулась. Все три снегохода валялись на снегу, хотя их владельцы вроде бы не пострадали - они отфыркивались и отряхивались.
- Ба-а-альные что ли? - крикнула Маша вдаль и погрозила кулаком. - Так же и убить можно! Здесь же дети!
Маша решила прокатиться еще раз, взяла доску под мышку и затопала вверх. Но не успела сделать и десяти шагов, как мимо пронесся снегоход, нарочно вильнув так, чтобы обдать ее снегом. За ним - второй. За ним - третий. Маша обнаружила, что сидит в сугробе, засыпанная снегом по уши.
- Совсем безголовые! - фыркнула Маша, вылезая и отряхиваясь.
Но настроение ее не испортилось, хотя кататься расхотелось. Маша весело зашагала домой в предвкушении праздника.
Дома по-прежнему никого не было.
- Мама! Папа! - позвала Маша на всякий случай. - Вы где? Чадо проголодалось!
Ответом ей был лишь тяжкий вздох холодильника на кухне и звонкий бой часов в гостиной.
- Никого, - вздохнула Маша. - Взрослые так любят работать, что могут забыть даже о встрече Нового года!
Мерные удары часов продолжались.
Четыре… пять… шесть…
- Неужели так поздно?! - удивилась Маша. - Как быстро летит время на горке!
Семь… восемь… девять…
- Не может быть!
Маша распахнула дверь в гостиную и вдруг замерла в восхищении. Перед ней, таинственно поблескивая мишурой и пуская мягкие блики разноцветными шарами, стояла огромная пушистая красавица-елка.
- Отпад! - тихо прошептала Маша, хотя мама всегда учила ее выражать восторг каким-то другим словом.
Легкий ветерок пробежал по квартире, и елка отозвалась едва слышным перезвоном невидимых колокольчиков.
Засмотревшись и заслушавшись, Маша совсем забыла, что входная дверь осталась незапертой.
А зря.
Именно в этот момент с улицы в приоткрытую дверь проскользнули две маленькие серые тени. Поводив из стороны в сторону остренькими любопытными носами, они крадучись двинулись вдоль стены, стараясь не производить ни малейшего шума, и сейчас же повалили стоявший под вешалкой папин зонтик, мамины сапоги и машин сноуборд. Тени в панике метнулись в самый темный угол, и оттуда со звоном выкатился рожок для обуви.
Но Маша ничего не слышала. Стоя на коленях, она выуживала из-под елки обернутые блестящей бумагой коробки с подарками. Коробок было две, одна большая, другая маленькая.
Маше очень хотелось сразу посмотреть, что находится в коробках, но тут она вспомнила, как расстроился папа, когда мама обнаружила приготовленный для нее подарок за неделю до своего дня рождения. Папу можно было понять - ему пришлось покупать еще один подарок. Впрочем, он сам виноват - разве трудно было в такой большой квартире понадежнее спрятать такой маленький велотренажер?
И все же, некоторое время придется потерпеть. Нельзя открывать подарки до начала праздника.
Маша с тоской посмотрела на часы. Они неторопливо покачивали маятником, похожим на строгий палец, предупреждающий:
- Не-спе-ши! Не-спе-ши!
На двадцать четвертом предупреждении терпение Маши кончилось. Хватит! Всем известно, что праздник начинается, когда приходят гости. Мама с папой могут подсчитывать свои балансы и кредиты хоть до утра, лично она начинает встречать гостей!
- Эй, гости! Где вы там? Живо сюда!
Маша сбегала в свою комнату и вернулась в компании верных друзей. Их не пришлось долго приглашать - деревянный остроносый Борька и плюшевый Михей были попросту зажаты под мышкой, поскольку руки Маши оказались заняты тарелкой с пирожными.
Надо сказать, что у Маши были две старые, но самые любимые игрушки. И хотя она уже была большой девочкой, но играться не стеснялась. Папа, например, уж на что взрослый человек, а не стесняется все выходные играть за компьютером. Так чего стесняться Маше?
Михей был плюшевым медвежонком - большой, тяжелый и мягкий. Лапы Михея были неповоротливыми, но толстыми и сильными, как у спортсмена-штангиста. А глаза - добрые и даже какие-то растерянные. Маша была уверена, что Михей - хоть и невиданный силач, но соображает не очень быстро.
Гораздо более смышленые глазки были у Борьки. Может, потому, что нарисованные? Это был маленький деревянный человечек в пестром колпаке. Ростом Борька был вдвое меньше Михея. Сделан неведомо где, но из настоящего дерева, что теперь редкость. Его голова, руки и ноги не просто сгибались, а попросту болтались на веревочках, и от того казалось, что он постоянно шевелится, куда-то бежит и что-то замышляет. А мордочка его была крайне ехидной и проказливой.
- Рассаживайтесь, кому где удобнее! - сказала Маша.
Медвежонок и Буратино рухнули на ковер.
- Ну, чего вы как неживые? - хозяйка вновь посадила игрушки и поставила перед каждым блюдце с пирожным. - Расслабьтесь! Родители свалили, поколбасимся, как люди!
Она взяла пирожное и, подражая папе, подмигнула гостям:
- Ну, проводим!
Гости не возражали. Праздник набирал обороты.
- Теперь подарки! - заявила Маша. - С какой коробки начнем?
Она на секунду задумалась.
- Скромный человек начал бы с маленькой, как вы думаете?
Борька и Михей неопределенно молчали.
- Нет, ну, если вы настаиваете… - Маша пожала плечами и схватилась за большую коробку.
- Что же там может быть? Эм-пэ-три-плеер у меня уже есть, ноутбук не подарят, нечего и рассчитывать… А-а, знаю! Цифровой фотоаппарат!
Маша легонько встряхнула коробку. Послышался дробный грохоток, а затем внутри что-то зашевелилось.
- Ой, мама!
Коробка выпала из ее рук и медленно поползла по ковру. Раздался треск разрываемой обертки, ленточка, перевязывавшая коробку, лопнула, крышка отлетела в сторону, и по полу покатились хлынувшие изнутри орехи. Распираемая неведомой силой, коробка развалилась, и над горкой орехов поднялся металлически поблескивающий угловатый механизм. С громким жужжанием из него выдвинулись руки-клешни, голова несколько раз повернулась вокруг оси и остановилась, уперев в Машу глаза-светодиоды.
- Это что еще за пылесос?! - с вызовом произнесла Маша, чтобы не показать испуга, который испытала при появлении странного механизма.
Вместо ответа тот протянул клешню и, подхватив орех, сдавил его так, что скорлупа брызнула во все стороны.
- Впечатляет, - покивала Маша. - А что ты еще умеешь?
Клешня механизма потянулась к следующему ореху.
- Спасибо, достаточно, - остановила его Маша. - Все ясно. Элементарный Щелкунчик, прибор для уничтожения орехов. Они бы еще давилку для чеснока подарили!
Потеряв интерес к подарку, она взяла в руки маленькую коробочку.
- Последний шанс… Надеюсь, там не зубная щетка-трансформер.
Под слоем разноцветной бумаги обнаружилась деревянная шкатулочка с приложенным к ней письмом и фотографией дяди Коли. Усатый геолог стоял по колено в снегу на фоне мохнатых елей, освещенных сполохами полярного сияния. Озорные глаза с красными искрами от фотовспышки, как всегда, улыбались. Усы и бороду покрывал серебристый иней. Дядя Коля приветливо махал рукой в огромной меховой рукавице. Подпись под фотографией гласила: "А на Таймыре уже Новый Год!"
- Прикольно! - сказала Маша. - Дядя Коля уже в будущем году!
Она развернула письмо и принялась читать его вслух Борьке и Михею.
- "Здравствуй, Кнопка!.." Хм… Он, наверное, думает, что мне все еще семь лет… "Поздравляю с Новым Годом тебя, маму и папу! Жаль, не удалось приехать в отпуск. Шлю тебе сувенир - настоящий метеорит, который недавно упал у нас в тайге. Он прилетел из созвездия Кракатук и, говорят, приносит счастье…"
Маша отложила письмо и открыла шкатулочку. Внутри обнаружился круглый камушек, напоминающий по форме грецкий орех. К нему был прикреплен шелковый шнурок, который оказался коротковат для того, чтобы повесить его на шею. Маша намотала шнурок с камушком на запястье и подняла руку, оценивая новую фенечку. Ничего особенного, камушек и камушек. Дядя Коля привозил ей из экспедиций диковины и поинтересней. На книжной полке Маши скопилась целая коллекция. Там был настоящий зуб акулы, черепаховый гребень с Галапагосских островов, обсидиановый амулет чукотского шамана, и все это, по утверждению дяди Коли, приносило счастье.
- Какое уж тут счастье! - вздохнула Маша. - Вместо новогодних подарков - орехокол и булыжник. Праздник можно считать испорченным!
Она расстроено махнула рукой, не замечая, что в этот самый момент по шершавой поверхности камушка вдруг пробежал змеистый рубиновый огонек. Он раскрасил хрустальные подвески на люстре, отразился в зеркальных боках елочных шаров и заставил перемигиваться колыхнувшиеся струи серебряной мишуры. В ответ ему в густой темноте под диваном жадно вспыхнули две пары маленьких глаз.
Стены комнаты вдруг раздались в стороны, потолок ушел ввысь, превращая уютную гостиную в огромный зал. Елка разрослась до невообразимых размеров, ее верхушка терялась в поднебесной вышине.
Крохотное пирожное с кремовой розочкой, к которому потянулась Маша, вдруг стало пухнуть как на дрожжах, и превратилось в целый праздничный торт.
- Ой, что это?! - Маша испуганно вскочила на ноги.
- Это обыкновенное волшебство, - произнес вдруг кто-то позади нее, и на плечо Маши опустилась тяжелая металлическая клешня. - Вот теперь у нас будет настоящий праздник.
- Кто здесь?! - взвизгнула Маша, отпрыгивая в сторону.
К несчастью, под ногу ей попался один из рассыпанных по полу орехов, ставших вдруг огромными, как арбузы. Маша запнулась и упала на спину, больно ударившись головой. Перед глазами завертелись разноцветные круги, а затем наступила тьма.
Глава четвертая, в которой Маша неожиданно для нас лезет на елку
Догадливому читателю, вероятно, не нужно объяснять, что металлическая рука, опустившаяся на плечо Маши, принадлежала щелкунчику, ожившему, благодаря воздействию волшебного ореха. Впрочем, почему ожившему? Он всегда был ничуть не менее живым, чем любая другая игрушка. Разве вы никогда не замечали в детстве, как плюшевый медвежонок, оставленный вечером на телевизоре, утром оказывается на подушке рядом с вами? А проволочная обезьяна, несколько дней провисевшая на люстре, вдруг обнаруживается в кукольном домике с чайной чашкой в лапе?
Если бы можно было расспросить деревянного Буратино о его ночных похождениях, он наверняка поведал бы многие тайны папиного компьютера, который научился потихоньку включать, когда все спят. Читатели постарше, бродя по Всемирной компьютерной сети, не раз, вероятно, встречали на форумах и в чатах сообщения, подписанные странными именами: tamagochi, buratino, medved или robot. Судя по этим сообщениям, оставить их могли только пользователи, целиком вырезанные из дерева или, хотя бы, с опилками в голове.
Да, дорогой читатель, игрушки живут своей богатой, хоть и тайной жизнью.
Однако, не пытайтесь застать их врасплох. Они прекрасно умеют скрывать свои способности, по крайней мере, до тех пор, пока какой-нибудь волшебный орех не заставит их раскрыться перед вами во все красе.