Меня отделяют от нее всего несколько метров. Сердце колотится у самого ошейника - вот-вот выпрыгнет. Интересно, как старик среагирует, если мы с Сентой обнюхаем друг друга? Большинство хозяев и хозяек сразу смотрят мне под брюхо, когда я приближаюсь к их любимицам, и, увидев, что я не дама, гонят меня прочь, как зачумленного.
Я медленно приближаюсь к Сенте на трясущихся лапах, как вдруг раздается звонкий девчоночий голос:
- Освальд! Ты что здесь делаешь?
Изабель! А она-то что здесь потеряла? Она спрыгивает с велосипеда, наклоняется ко мне и приветствует меня мини-сеансом массажа. Я тем временем не спускаю глаз с Сенты. А та с меня. Между нами явно уже возникла какая-то невидимая связь. Обалдеть!
- Здóрово, что отцу Тима пришла в голову эта мысль с будкой! - говорит она. - Весь Клуб сыщиков радуется за тебя. Тим вчера вечером нас всех обзвонил и все рассказал.
Потом она допытывается, что я делаю в парке. Я, как идиот, подбегаю к полиэтиленовым пакетам и лаю. И, конечно же, сам себе все порчу: мой лай действует на нервы старику. Он что-то бурчит себе под нос с недовольной миной, встает со скамейки и удаляется мелкими шажками. Прекрасная далматинка семенит рядом в ним. Она пару раз оглядывается, прежде чем скрыться от моего влюбленного взора. Но ничего! Это не надолго, дорогая Сента! Мне просто надо немного поработать.
Изабель тем временем развернула пакеты. В каждом из них было по четыре дырки - для глаз, рта и носа.
- Да это же те самые маски, в которых орудует банда пакетоголовых! - Изабель вне себя от волнения. - Но неужели они такие тупые, что могли оставить здесь свои маски? Плевать! Главное, что теперь мы сцапаем этих уродов!
Она рассказывает мне, что тоже пришла в парк специально на поиски следов банды. Остальные сыщики куда-то все разъехались, поэтому она пришла одна. Я слушаю ее вполуха - мои мысли заняты Сентой.
- Слушай меня внимательно, Освальд. Я сделаю кругов по парку, а ты остаешься здесь и охраняешь пакеты. Понял?
Она садится на велосипед и жмет на педали. Я выполняю ее распоряжение и остаюсь при пакетах. Правда, всего полсекунды. Потом со всех ног бросаюсь догонять Сенту. Они не могли далеко уйти. И вот я уже вижу их, снижаю скорость и тихонько подкрадываюсь к Сенте. Да, я знаю: есть одна-единственная порода собак, которые могут улыбаться - собаки из комиксов. Но когда Сента замечает меня, - клянусь, она радостно хихикает.
Я иду рядом с ней (хозяин меня, к счастью, не замечает), наслаждаюсь ее великолепным ароматом и непрестанно смотрю ей в глаза. А они у нее такие черные, как… э… как… - нет, мне все еще не найти подходящих слов.
- Освальд! - слышу я вдруг голос Изабель откуда-то издалека. - Освальд!
Как? Расстаться с Сентой прямо сейчас? Нет, это невозможно! Изабель кричит все громче, а в моих ушах ее голос звучит все тише, пока в конце концов не затихает совсем. Ага! Оказывается, любовь не только слепа, но и глуха.
По мне так пусть бы дорога к дому Сенты никогда не кончалась. Но она, к сожалению, кончается. Не успеваем мы выйти из парка, как старик направляется прямо к одному из больших домов напротив, подходит к входной двери и отпирает ее. Теперь или никогда! Я прижимаю морду к личику Сенты и целую ее. Если бы собаки могли краснеть, я бы сейчас, наверное, стал похож на Виннету, вождя краснокожих.
Щелк - дверь захлопнулась. Я становлюсь под дверной ручкой, поднимаю заднюю ногу и оставляю Сенте на память маленький душистый сувенир. Потом несусь в парк, где Изабель все еще кричит-надрывается в поисках суперсыщика Освальда.
- Ну наконец-то! Явился, не запылился! Хорош суперсыщик! - ругается она, когда я причаливаю к скамейке. - Где тебя носит?.. Ты мне так был нужен! Представь себе: меня только что ограбили!
Меня тоже: у меня украли сердце. Ах, любовь, любовь…
ГЛАВА 11, в которой есть и стихомания и болтология
Через день после этого сыщики собираются на совещание. Тим и его друзья сидят полукругом перед моей будкой чешут языки по поводу нападения на Изабель.
- Их было трое, - рассказывает Изабель. - На головах у них были полиэтиленовые пакеты из супермаркета, те самые, что Освальд нашел под скамейкой. Вообще-то нашему суперсыщику было велено сидеть рядом с мешками и охранять их, но он почему-то взял и удрал.
Все укоризненно качают головой. Мне становится не по себе от этого всеобщего порицания, и я забираюсь вглубь будки.
- Так ты говоришь, их было трое? - слышу я голос Тима, но его тут же перебивает Свен:
- Может, мы все-таки сначала дождемся Юсуфа? Иначе все придется повторять еще раз.
- А если он вообще сегодня не придет? - подает голос Дэнис, которого притащила с собой Маруша.
Странно, что этот тип еще раз отважился сунуть нос в Клуб сыщиков после своего бесславного отступления в пятницу. Он, конечно, был бы рад, если бы Юсуф не появился. Ведь это Юсуф выкурил его тогда из комнаты, сказав ему пару ласковых слов.
Сыщики решают подождать еще десять минут. Изабель, Тим, Свен и Дэнис болтают о школьных делах, а Маруша лежит на траве, смотрит в небо и грезит наяву. Я потихоньку вылезаю из будки и сажусь прямо перед входом.
Тим рассказывает о своих приключениях на последнем уроке математики. Я смотрю, мой хозяин ничуть не огорчен тем, что Маруша притащила с собой свою длинношерстную таксу Дэниса. А все, благодаря Надин, которая вчера вдруг нагрянула к нему после обеда, как снег на голову, и пробыла у него почти два часа. Жаль, что я не присутствовал при этом! Мне ведь теперь запрещено переступать порог дома.
Изабель смотрит на часы и объявляет, что десять минут истекли. Свен чешет свою лебединую шею.
- Ладно, продолжим обсуждение, - говорит он. - Итак сколько их было?
- Трое, - отвечает Изабель. - И только один из них был выше меня ростом.
Сыщики удивленно переглядываются.
- Вы понимаете, что это значит? - восклицает Тим. - Что эти гангстеры не намного старше нас.
- Чушь! - вмешивается Дэнис. - Может, это просто были три лилипута?
- Ага! Или три маленьких инопланетянина с головами в виде полиэтиленовых мешков! - раздраженно бурчит Свен. - Если ты решил поприкалываться над нами, то лучше закрой варежку, трепло!
- Отстань от него! - шипит на него Маруша.
Длинный смеется и опять обращается к Изабель. На этот раз с вопросом, сколько денег они у нее отобрали.
- Двадцать евро, - отвечает Изабель. - Сначала я конечно, попробовала обдурить их, сказала, что у меня с собой ни цента. Но они решили отобрать у меня велосипед и вернуть его только в обмен на деньги. Тогда я плюнула и отдала им деньги сразу.
- Довольно наглые парни! - бормочет Тим.
- На счет парней - это еще большой вопрос, - говорит Изабель. - У их главаря был подозрительно высокий голос.
- Может, у него просто голос ломается, - предполагает Тим. - Я не могу себе представить, чтобы девчонки были способны на такое свинство.
Изабель удивленно смотрит на него.
- Почему это ты не можешь себе такое представить?
- Ну, потому что… потому что… девчонки… - Тут мой хозяин для разнообразия не краснеет, а бледнеет. - Потому что девчонки для этого слишком нежные создания…
- Ты слышала, Маруша? Мы нежные создания.
Нет, Маруша ничего не слышала, потому что опять витает где-то в облаках. Изабель пришлось повторить свои слова. И они обе захихикали.
- А кто из нас, по-твоему, более нежное создание? - спрашивает Изабель.
Тим пожимает плечами.
- Вы обе одинаково хороши, - заявляет он, а мысленно наверняка прибавляет: "Aber hinter den Bergen bei den sieben Zwergen wohnt ein Mädchen, das ist noch tausendmal schöner als ihr - а именно моя новая подруга Надин!"
Интересно, он так же часто думает о ней, как я о моей Сенте? Да, любовь - это настоящий молоток: если врезать таким молотком по башке, она еще долго гудит, как чугунная. Я постоянно вижу перед собой черные глаза Сенты. И постоянно вспоминаю наше прощание, когда я ее поцеловал. Я даже стишок придумал:
Моя милая далматинка,
Ты прекрасна, как картинка.
Если бы нас связали любовные путы,
Это было бы суперкруто.
Да, да, я и сам знаю: последние две строки оставляют желать лучшего. Посмотрим, может, мне еще удастся написать что-нибудь более изящное.
Тем временем сыщики предлагают разные планы поимки банды пакетоголовых. Пока что их предложения звучат не очень убедительно. Скорей бы уж приходил Юсуф! У него всегда наготове не только классные идеи, но и классные приколы.
Ошибка в расчетах! Когда через пять минут Юсуф наконец появляется, можно подумать, что его подменили. С опущенной тыквой он ведет под уздцы свой велосипед, ставит его в саду, плетется к моей будке и тяжело опускается на траву рядом со Свеном и Тимом.
- Эй, ты чего? Что случилось? - толкает его в бок Свен.
- Ничего, - отвечает Юсуф.
Он мнет свои пальцы и не поднимает голову даже тогда, когда Изабель повторяет рассказ о вчерашнем нападении на нее в Восточном парке.
- Это явно те же самые бандюги, которые отобрали у тебя деньги в пятницу, - говорит она в заключение.
- Угу… - отвечает Юсуф.
С ним творится что-то с ним неладное, это ясно. Тим и все остальные растерянно переглядываются. Один только Дэнис, который терпеть не может Юсуфа, глупо улыбается. Я при всем желании не понимаю, как Маруша может дружить с таким придурком!
- Мы тут уже прикидывали, как нам выследить банду пакетоголовых, но пока ничего не придумали, - обращается к Юсуфу Тим. - Может, у тебя есть какая-нибудь идея?
Тот качает головой. Потом срывает маргаритку и задумчиво вертит ее в руках, поглядывая на сыщиков. На лице его появляется странная улыбка.
У тебя что-нибудь случилось? - спрашивает Тим.
Улыбка на лице Юсуфа исчезает.
Мои родители решили разойтись… - бормочет он и рвет маргаритку лепесток за лепестком.
ГЛАВА 12, в которой меня умеляют насмерть
Вечером меня ждет еще один сюрприз: визит Леонардо Недовинченного и его хозяйки, любительницы собачьего дерьма. (Тем, кто не помнит эту парочку, советую сделать восьмикратное сальто назад, в четвертую главу.) С нашей первой встречи Леонардо попадался мне на глаза почти во время каждой нашей вечерней прогулки. Этот комар все время пытается играть со мной, но у меня нет никакой охоты связываться с ним. Когда я занят своими малыми и большими делами, мне нужен покой.
Хозяйка Леонардо, которую, кстати, зовут фрау Ксандер, за последнее время здорово снюхалась с отцом Тима. Не успеет она показаться на горизонте, как он уже сияет, как медный котелок. И когда они весело болтают друг с другом, слушать их одно удовольствие. Отец Тима прямо не может наговориться с ней, поэтому наши прогулки в последнее время длятся почти вдвое дольше, чем раньше.
До сих пор я как-то не придавал этому особого значения. Но после того как сегодня Юсуф сообщил о предстоящем разводе своих родителей, я не на шутку задумался по поводу их встреч. Отец Юсуфа, хирург, который делает пластические операции, влюбился в одну из своих медсестер и собирается, оставив семью, переехать с новой подругой в Гамбург. Очень хорошо! Просто замечательно! Неудивительно, что Юсуф совершенно расклеился и никто - ни я, ни его друзья сыщики, - не могли его развеселить. И вот теперь я опасаюсь, что подобная участь грозит и Тиму, если его отец втрескается в фрау Ксандер.
Несколько минут назад они исчезли в доме. Очень подозрительно, что она появилась именно сейчас, когда Тим с матерью отправились на велосипедную прогулку… Не успели они уехать, как Леонардо со своей хозяйкой уже стояли у калитки нашего садика. Что им тут надо?
Леонардо скачет, как лягушка, перед моей будкой в надежде на то, что я выйду и поиграю с ним в догонялки. Размечтался! Мне пришлось бы сначала надеть очки, чтобы не терять из вида этого комара. Если налог на содержание собак исчисляется в зависимости от их размеров, то Леонардо обходится своей хозяйки не больше десяти центов в месяц.
Надо обязательно как-нибудь выкурить эту фрау Ксандер из жизни отца Тима и как можно скорее. Но как?
Придумал! Ну конечно: если я разок-другой отлуплю ее любимого Леонардо, у фрау Ксандер наверняка сразу пропадет желание водить с нами дружбу. Но: повернется ли у меня лапа причинить боль этому крохотному потешному Чихухухихихаха? Еще как повернется! В конце концов, я происхожу из семейства хищников. Мой прапрапрапрапрадед, опасный киллер, держал в страхе всю округу и сворачивал башку каждому, кто хоть чуть-чуть был похож на продукт питания. Тогда ведь еще не было супермаркетов с кормом для собак.
Я потихоньку вылезаю из будки. Леонардо от радости делает несколько сальто. Жаль, что он при этом не сломал себе шею: мне не пришлось бы это делать самому. Однако этот комар такой ловкий и в такой отличной форме, что запросто мог бы выступать в цирке.
Кое-как совладав со своей радостью, он садится передо мной, тяжело дышит и улыбается, высунув свой. Дети бы, кончено, сказали при виде этой так называемой "собаки": "Ах, какой милый песик!", но я-то не дети, хе-хе-хе! Я - старший суперсыщик Освальд, преданнейший из преданных, и ради своего хозяина готов на все, даже на смертоубийство.
Я не спеша обнюхиваю Леонардо, сначала нос, потом за ушами. Потом вдруг разеваю пасть, хватаю Леонардо за шкирку и мотаю его туда-сюда. Он, приняв все это за веселую игру, радостно квакает. Не понимает, глупый, что стоит мне только поплотнее сжать зубы - и завтра состоится его погребение. Фрау Ксандер не пришлось бы даже тратиться на гроб - бренные останки Леонардо поместились бы и в коробку для сигар.
- О, да они уже подружились! - слышу я голос отца Тима, который выходит из дома вместе с фрау Ксандер и направляется к нам в сад. - Так что можете не беспокоиться, у них не будет никаких проблем друг с другом.
- Да, и Леонардо не так будет скучать по мне, - отвечает фрау Ксандер.
Чего?.. Я что-то не врубаюсь!
- Леонардо побудет у нас пару дней, Освальд, - объясняет мне отец Тима. - Ты рад, что тебе теперь хоть будет с кем поиграть?
Что?!?.. От изумления я даже разжимаю зубы, и Леонардо плюхается на траву. Он делает пару кругов вокруг будки, а потом вдруг исчезает внутри. Стоп! У него что, что вообще крыши нет? Без моего разрешения вход в будку строго воспрещен. Ну погоди, "дружок"! Сейчас ты узнаешь, почем фунт лиха!
Я рычу и направляюсь вслед за ним, но тут меня останавливает фрау Ксандер:
- Подожди-ка, Освальд, я кое-что захватила с собой для тебя и Леонардо.
Она открывает сумочку и достает гигантский сырой шницель. Этот оковалок такой огромный, что, наверное, не меньше нашей циновки перед дверью. Но надеюсь вкуснее.
- Общая трапеза укрепляет дружбу, - заявляет фрау Ксандер и, наклонившись, кладет мясо в будку.
Как только Леонардо выскакивает оттуда, я влетаю внутрь и набрасываюсь на шницель. Я рву его зубами на куски и лихорадочно набиваю рот. Жевать будем потом, с этим спешить некуда. Главное, чтобы Леонардо ничего не досталось. Может, общая трапеза и укрепляет дружбу, зато одинокая трапеза приятней для желудка, верно?
- До свидания, Освальд! - говорит фрау Ксандер. - Через пару дней я заеду за Леонардо. Смотри, не обижай его, хорошо?
"А еще какие будут приказания?" - ответил бы я ей, если бы это не противоречило правилам хорошего тона - говорить с набитым ртом.
Отец Тима провожает фрау Ксандер до ее машины, которая через пару минут отъезжает. Потом я слышу, как щелкает замок входной двери. Через полминуты Леонардо вваливается в будку и удивленно оглядывается по сторонам. Увидев мои оттопыренные, как у хомяка, щеки, он злобно тявкает на меня. Я выписываю ему оплеуху, и он кувырком вылетает из будки. Он забивается в самый отдаленный уголок сада, обхватывает голову лапами и жалобно скулит. И продолжает скулить, даже после того как заходит солнце. А мне наплевать! Я устраиваюсь поудобней в своей корзинке и дрыхну.
Посреди ночи я слышу, как кто-то царапается в стену будки. Я высовываю голову наружу и вижу дрожащего от холода Леонардо, который жалобно таращится на меня. Я отгоняю его злобным рычанием. Замерзнет он там или нет, мне плевать. Я не приглашал этого карлика к себе в гости. Моя будка - не отель. Точка!
Я закрываю глаза, но уже не могу уснуть, потому что проснулась моя совесть. Она кусает меня то в хвост, то в гриву. И вот я встаю, выхожу из будки и отправляюсь на поиски Леонардо, которые наверняка уже облюбовал себе какую-нибудь ямку… О боже! Что это?..
От ужаса у меня начинают стучать зубы. Посреди газона, в бледном свете луны лежит этот крохотный чихуахуа, вытянув все лапы, с широко раскрытыми глазами. И не шевелится. Мертв. Замерз. А кто виноват? Суперэгоист Освальд!
Я в шоке сажусь на задние лапы и уже собираюсь завыть погребальную песнь, как эта подлая крыса вдруг вскакивает, несется в будку и запирается там, забарикадировавшись моей корзинкой. Подлый актеришка!
Двумя-тремя прыжками я достигаю будки, носом отодвигаю корзинку в сторону и лаю так громко, что просыпается весь Дюссельдорф. Леонардо смотрит на меня испуганно-умоляюще. Как он дрожит, этот несчастный комар! Интересно от чего - от холода или от страха передо мной?
Лай застревает у меня в глотке. Что он мне, собственно говоря, такого сделал? Да ничего! А чего же я так окрысился на него? Я чувствую, как мной овладевает жалость к нему, и я против нее совершенно беззащитен.
Я пристыженно залезаю в свою корзинку, сворачиваюсь в ней калачиком, так, чтобы еще осталось немного места для Леонардо. Он, понятное дело, еще не верит этому чуду. Лишь через некоторое время он робко приближается, забирается в корзинку, прижимается к моему брюху и благодарно лижет меня в нос.
Новый друг… Прямо хоть ложись и помирай от умеления!
ГЛАВА 13, в которой я превращаюсь в обезьяну
- Ой, ну до чего же хорошенький! - Надин просто млеет от восторга. - Такого милого песика я еще в жизни не видела!
Я тоже. Разве что в зеркале. Надин никак не может успокоиться и все нахваливает "хорошенького песика". Некоторым собакам бывает даже неприятно, когда на них без конца умиляются. А по мне так чем больше, тем лучше.
- Можно тебя взять на руки?
Конечно, можно! Моим поклонникам можно все.
Надин наклоняется и… берет на руки Леонардо. Ррррр! Этот недомерок нравится ей больше, чем я?.. Ну, наглость!
Я оскорбленно удаляюсь в будку. В это время из дома выходит Тим.
- Салют! - приветствует его Надин. - Ты мне не говорил, что у тебя есть еще одна собака.
- Это не наша собака, - объясняет Тим. - Леонардо у нас просто в гостях, пока его хозяйка не вернется из Нью-Йорка.
- Леонардо… Какое красивое имя! Кстати, ты знаешь, что чихуахуа относятся к самым умным и отважным собакам?
Я изо всех сил зажимаю себе лапами уши, чтобы не слышать этот бред. Но мой хозяин и его новая подружка болтают так громко, что я все равно слышу каждое слово.
Надин предлагает покататься на роликовых коньках. Тим отказывается. Мол, у него еще болит колено. Вранье! Зачем он болтает всякую чушь? Он же вчера уже был на тренировке по футболу.
- Может, лучше поедем в Восточный парк? - говорит Тим. - Я могу опять сесть на твой багажник.