Третье. Кому она интересна? То есть НАСТОЛЬКО интересна, чтобы силой отнимать ее у Владимира Владимировича? Конечно, ПРЕСТУПНИКАМ, И НЕ ВСЯКИМ! Обычные квартирные грабители и не взглянули бы на какую-то схему. Да и Владимир Владимирович не стал бы за нее бороться с обычными: это не секретный документ, пускай берут. А он боролся насмерть. Он последний жалкий обрывок сжимал в кулаке, пока не потерял сознание.
Отсюда ВЫВОД: У ОТСТАВНОГО ТАМОЖЕННИКА ПОБЫВАЛ КТО-ТО ИЗ "ГЕРОЕВ" СХЕМЫ.
Их интересовал, конечно, не сам по себе листок со схемой. Их интересовало, что известно Владимиру Владимировичу о преступном синдикате. Нашли у него схему и убедились, что отставной таможенник ведет свое расследование. Тогда его ударили по голове, рассчитывал не оглушить, а убить.
Преступники не знали, что схему начертил не он, а Блинков-младший. А может быть, догадались по почерку, что автор схемы - другой человек (правда, Митек писал печатными буквами). Тогда смерть Владимира Владимировича должна была стать предупреждением сыщику: не суйся - убьем!
И последнее: СХЕМА БЫЛА ВЕРНА! Сами того не желая, это подтвердили преступники. Ведь если бы они увидели в схеме грубые ошибки, то не тронули бы Владимира Владимировича. Он был бы неопасен.
Итак, Блинков-младший остался единственным, кто знал о Синдикате. Положим, кое о чем он успел рассказать маме. И заработал домашний арест - верный признак того, что мама заинтересовалась расследованием и считает его чересчур опасным для единственного сына.
Но!
Мама не слышала рассказа Владимира Владимировича о контрабанде животных.
Мама не видела Митькину схему.
Мама еще не знает о покушении на отставного таможенника.
Можно не сомневаться, что она и о контрабанде все разузнает, и такую же схему нарисует без помощи сына, и вообще сама додумается до всего. Только не сейчас. Сейчас мама неизвестно где. Вчера она вернулась домой, когда Митек уже спал, сегодня ушла, когда он еще не проснулся. Папе сказала, чтобы к ужину ее не ждали. У контрразведчиков такое случается: их операции не останавливают из-за того, что хочется поспать или перекусить.
Мамы нет, а единственный сын может вывести милицию на след преступников, но его не желают слушать. И он сидит на лестнице с чужой собакой.
С СОБАКОЙ, НАТАСКАННОЙ НА ПОИСК НАРКОТИКОВ!!!
Надевая на Катю ошейник, сыщик заметил у нее за ухом широкую запекшуюся ссадину. Премудрая собака защищала хозяина, и ей тоже досталось от преступников.
От дверей несчастливой квартиры ее пришлось тащить силой: Катя все еще надеялась увидеть Владимира Владимировича. Потом она решила, что ее ведут гулять, и сама побежала за сыщиком.
По пути он заглянул к себе в квартиру и совершил мелкое семейное преступление: выгреб из сервизного кофейника две сотни из отложенных мамой на хозяйство. Восемьдесят рублей стоил осмотр собаки в клинике Трохдрована, а остальные он брал на всякий случай и надеялся вернуть.
Милицейского "уазика" у подъезда не было, и пенсионеры куда-то рассосались. На лавочке одиноко сидела Ирка.
- А Лялька с Князем в парк пошли, Бантика гулять, - сказала она. - Ты что, Катю себе взял?
- На время, пока Владимир Владимирович не выздоровеет. - Блинков-младший посмотрел в глаза напарнице: сказать ей? И представил, как Ирка, уперев руки в бока, кричит: "Митяище! Ты с ума сошел?!"
- Я тоже в парк пойду, - сказал он.
- Валяй, - разрешила Ирка, - только ненадолго. Я без тебя обедать не буду.
- Это в каком смысле? - спросил Блинков-младший. - Ты ко мне хочешь зайти или я к тебе?
- Какая разница? И у тебя, и у меня борщ в скороварке.
- Нет, у нас кислые щи сегодня, - ответил Митек. Ему хотелось поцеловать Ирку, но тогда бы она догадалась, что он идет не собачку выгуливать.
- До скорого, - сказал сыщик и ушел, не оглядываясь. На глаза наворачивались слезы. Кто бы знал, как ему не хотелось идти в клинику Трохдрована!
Он шел, останавливаясь у каждого кустика, который вздумалось обнюхать Кате. Через силу шел. Но и не идти попросту не мог! Сыщика ждало самое крупное дело в его жизни.
Глава XXIV
Люди синдиката
Ничего особенного Блинков-младший не замышлял: он придет к Трохдровану и попросит осмотреть Катю. Только на самом деле Катя осмотрит, а точнее, обнюхает кабинет ветеринара. Если она учует наркотики, то даст об этом знать. Сыщик надеялся, что сумеет понять таможенную собаку, а Трохдрован - наоборот, не сумеет.
В этом плане имелась одна опасная прореха. Блинков-младший ничего не знал о преступниках, побывавших у Владимира Владимировича. Почему они явились к отставному таможеннику, причем на следующий же день после того, как сыщик оставил ему свою схему? Ну, об этом еще можно догадаться. Достаточно вспомнить, как легко Владимир Владимирович разобрался в схеме и сразу же начал ее поправлять. Как будто давным-давно думал о том же самом. То есть нет, не как будто, а наверняка думал! И под конец разговора сказал: "Пожалуй, у меня есть информация, которая могла бы тебе помочь. Только не торопи меня". Почему "не торопи"? Да потому, что Владимир Владимирович решил САМ ПРОВЕРИТЬ ЭТУ ИНФОРМАЦИЮ. Куда-то позвонил или съездил, кого-то о чем-то спросил. И попал на преступника, члена Синдиката. А Синдикат решил убрать чересчур любопытного пенсионера.
КТО ОН, ЭТОТ ПРЕСТУПНИК? Вот главный вопрос! Владимир Владимирович сильно интересовался Трохдрованом. И фамилию его повторял: "Трох", "Прох"… И объяснял, что ветеринар из зоопарка - не последний человек в Синдикате.
Если Трохдрован - ТОТ САМЫЙ преступник, если он был сегодня в квартире у Владимира Владимировича, то узнает собаку таможенника. Или Катя узнает врага. Тогда разведка, задуманная Блинковым-младшим, превратится в открытую схватку.
Вот почему сыщик плелся в клинику "Питон", как из-под палки. Ему было страшно. А что вы хотите? Легко чувствовать себя героем, когда катаешься с "американских горок" или пуляешь в компьютерных инопланетян. А когда идешь в логово преступников и знаешь, что где-то в больнице между жизнью и смертью лежит человек, с которым ты разговаривал только вчера… Страшно это, друзья. Любому будет страшно. Только один повернет назад, а другой пойдет до конца. Потому что уважает себя и не хочет сдаваться страху.
Джип уже почти обогнал сыщика и вдруг притормозил. Дверца распахнулась. Чья-то цепкая пятерня схватила Митьку за локоть. - Блинков! - сказал знакомый голос. - И даже с Лабрадором. Теперь все в порядке: Москва для нас открыта!
Как ни плелся Блинков-младший, а все же дошел. Похожий на обувную коробку серый домишко клиники маячил шагах в пятидесяти. Бежавшая впереди Катя вдруг шарахнулась и на поводке потянула Митьку в кусты. Из-за его спины бесшумно, как во сне, вынырнул джип - большой, угловатый, черный. На колесных дисках сверкали трехконечные "мерседесовские" звезды. Джип уже почти обогнал сыщика и вдруг притормозил. Дверца распахнулась. Чья-то цепкая пятерня схватила Митьку за локоть.
- Блинков! - сказал знакомый голос. - И даже с Лабрадором! Теперь все в порядке: Москва для нас открыта!
Сыщика затолкали на заднее сиденье. Слева сидел, Пупок, справа Блинкова-младшего притиснул водила ветеринарного "уазика". Управлял машиной чернявый, плохо выбритый человек. Его сыщик видел впервые, но сразу вспомнил подслушанную болтовню водилы: "У Султана "мерс", внедорожник". А они и едут на "мерсе"-внедорожнике… Рядом с Султаном восседал Трохдрован. Это он сказал непонятное: "Теперь Москва для нас открыта!" - и перестал обращать внимание на пленника. Даже ни разу не обернулся.
"Мерседес" плавно, как по воздуху, перелетел оставшиеся до клиники метры. В зеркальце было видно, что Катя бежит следом, волоча за собой поводок. Трохдрован вышел и взбежал на крыльцо, а Султан тем временем разворачивался, чтобы, не теряя времени, ехать обратно.
- Что мы здесь потеряли?! - заныл Пупок.
Похоже, он заводил этот разговор не в первый раз, потому что Султан огрызнулся:
- Молчи! Скажи спасибо, что тебя с собой взяли!
- Спасибочки! - осклабился Пупок. - А вы спросили - мне оно надо?! Мне и на рынке неплохо. Не будет ваших обезьян, перейду опять на щенков.
Султан выслушал его, кивая, как будто соглашался. И вдруг с разворота врезал сообщнику по губам рукояткой пистолета! Митек увидел этот пистолет уже после удара. Все произошло в одно мгновение: ленивый, кажущийся неопасным взмах рукой - и вот уже Султан вытирает рукоятку о ладонь, и на ней остаются красные следы.
Ворчавший Пупок превратился в заткнувшегося Пупка. Он сплюнул в руку и молча посмотрел. В лужице кровавой слюны белел обломок зуба.
- Только попробуй запачкать сиденье, - равнодушно сказал Султан.
Пупок живо сорвал с головы свою шапочку с надписью "Рибок" и прижал к разбитым губам. Митек почувствовал, как сидевший вплотную к нему водила передернулся. Они боялись Султана, все трое: и пленник, и преступники. В наступившей тишине стало слышно, что где-то у колес поскуливает Катя. Собака боялась потерять уже второго хозяина и просилась к Митьке в машину.
На крыльцо клиники вышел Трохдрован с мешком, заполненным на четверть какими-то кругляшами. Перехватил мешок поудобнее, кругляши звякнули, и сыщик догадался: аптечные банки, разные - и большие, и поменьше. К Трохдровану подбежала Катя, коротко тявкнула и уселась, растопырив передние лапы и облизываясь, как будто ждала подачки. Блинкова-младшего покоробило такое предательство. И вдруг-он сообразил: точно так же Катя сидела над пакетиком с марихуаной, отобранной у вора в маске Кинг-Конга. Премудрая таможенная собака действительно ждет награды, потому что выполнила то, чему ее научили: нашла наркотики! Прав был Владимир Владимирович - Синдикат кормится не только с проданных обезьянок!
А Трохдрован уселся в машину, держа мешок на весу, как будто боялся запачкаться. Джип тронулся. Катя бежала за ним, отставая, а потом джип свернул, и ее не стало видно.
- Там коллектор, ты заметил? - Трохдрован кивнул куда-то вперед.
- Покажешь, - ответил Султан.
На краю парка, у выезда с аллеи на улицу, ветеринар жестом приказал ему остановиться и обернулся к водиле:
- Требуются твои умственные способности. Возьми ломик.
Трохдрован и водила вышли. Чуть в стороне от аллеи была забетонированная площадка с четырьмя канализационными люками. Над люками поднимался пар - видно, где-то протекала труба с горячей водой. Водила поддел один люк прихваченным из машины коротким ломиком и сдвинул крышку в сторону. Ну да, "умственные способности".
Дверца "Мерседеса" осталась незахлопнутой. Пупок, зажав рот шапочкой и прикрыв глаза, раскачивался от боли. Ему было не до Блинкова-младшего. Не глядя на манящую дверцу, Митек начал по сантиметру отодвигаться от Пупка. И поймал в зеркальце взгляд Султана. Глаза у него были по-звериному немигающие, желтые.
- Убью, - холодно пообещал человек-зверь.
"Фиг тебе", - мысленно ответил Митек, чтобы немного себя подбодрить.
На самом деле положение сыщика было безнадежным.
Допустим, он "рыбкой" выскочит в незапертую дверцу. К тому моменту пистолет уже будет в руке у Султана. Сыщик уже видел, как преступник достает свое оружие. Вернее, НЕ УСПЕЛ увидеть, и это как раз самое опасное. Если Султан стреляет так же ловко, как достает, лучше не попадаться ему на мушку. А до ближайших кустов - шагов двадцать, да и кусты редкие, насквозь просвечивают. Пока добежишь, человек-зверь тебя подстрелит. Рядом улица, и по ней едут машины, но что толку? Кто хотя бы заметит джип на промелькнувшей за окошком боковой аллее? Кто рассмотрит в нем преступника с пистолетом? Наконец, кто пойдет на этот пистолет, чтобы за тебя заступиться? Да и если найдется такой глазастый, отважный и к тому же вооруженный человек, он все равно тебя не спасет. Не успеет.
Между тем Трохдрован занимался очень странным делом. Раскрутил свой мешок над головой и вдруг ахнул им оземь! Еще! И еще! При первых ударах в мешке звенели бьющиеся банки, а потом слышался только хруст. Когда содержимое мешка истолклось в песок, Трохдрован вытряхнул его в раскрытый люк и бросил следом опустевший мешок. На бетоне, там, где он бил мешком, остались белесые следы порошка. Преступник нагреб на них снег с обочин и размазал ботинком. Снег таял на глазах: бетонная плита над теплыми трубами была нагрета.
Кончив дело, преступники вернулись в джип.
- Теперь мы чистенькие, - с довольным видом сказал Трохдрован, усаживаясь рядом с Султаном.
- Чему радуешься, Прохор? - оскалился человек-зверь. - Загубили порошка на полмиллиона баксов!
Трохдрован толкнул его в бок и кивнул на Блинкова-младшего. В ответ Султан оторвал руку от руля и чиркнул себя по горлу большим пальцем. Сыщик понял: Трохдрован опасается говорить при нем лишнее, а человек-зверь не опасается, потому что уже приговорил его к смерти…
Джип съехал с поребрика, повернул и влился в поток машин. Человек-зверь посмотрел на сыщика в зеркальце и подмигнул! Блинков-младший подумал, что Султан убьет его легко и бездумно, как выбил зуб Пупку за неосторожное слово. И при этом, наверное, будет подмигивать и произносить какие-то уговаривающие, ничего не значащие слова, чтобы Митек не кричал.
В глазах стояли слезы. Сыщик отвернулся, избегая взгляда человека-зверя, и увидел перемазанную кровью страдальческую рожу Пупка. Тогда он стал смотреть в затылок Трохдровапу.
- Как вы узнали мою фамилию? - спросил он, чтобы не молчать.
- У тебя на шапке была метка, - не стал скрывать ветеринар.
Митек похолодел. Вот это называется "замели следы"! Все убрали, скрепку и ту вытащили на ниточке. А шапка…
- Я ее в кабинете забыл, что ли? Когда вы мне руку бинтовали?
- В кабинете, - подтвердил Трохдрован. - Только позже. Тогда ты ушел в шапке, я хорошо помню. А как потом снова оказался в подвале, ума не приложу.
В голосе ветеринара слышался вопрос. Блинков-младший промолчал.
- Не хочешь похвалиться? - в лоб спросил Трохдрован.
- Зачем? Когда все загадки разгаданы, скучно жить, - ответил сыщик.
- Любопытный пацанчик, - заметил Султан. - Мне бы лишний час - он бы соловьем запел!
- А за что вы Владимира Владимировича? - спросил Блинков-младший, не произнося вслух "ранили". Скорее всего преступники считают, что убили таможенника. Пускай и дальше так думают.
- За то же, за что и тебя: за любопытство, - ответил Трохдрован. - Хотя с тобой нам просто повезло. Хотели взять любого ребенка, чтобы через посты вырваться из Москвы. А попался ты.
Ого! Теперь Блинков-младший сообразил, почему Трохдрован ему обрадовался: "Москва для нас открыта!" Им нужен заложник, чтобы милиция не стреляла по машине, а это значит, что за преступниками уже идет охота! Они удирают, они боятся. Все, даже внешне хладнокровный человек-зверь! Вон, утопили в канализации наркотиков на полмиллиона долларов - выходит, очень спешат, а то бы нашли, где припрятать свое бандитское добро… Блинков-младший повеселел, и ему сразу же захотелось вытянуть из Трохдрована новые подробности:
- Владимир Владимирович раскрыл Таможенника?
Трохдрован и Султан обменялись многозначительными взглядами.
- Прохор, а давай найдем для него час? - улыбнулся человек-зверь, и Митек прикусил язык.
Глава XXV
Погоня с переговорами
Преступники рвались из Москвы. Но все главные дороги города патрулируют машины дорожно-патрульной службы. На каждом выезде из города стоит пост. Если преступников уже ищут (они этого боялись, а Блинков-младший на это надеялся), то какой-нибудь инспектор обязательно заметит их черный джип. Он свяжется по рации с постом, а уж там подготовятся к встрече. На некоторых постах даже бронемашины есть, Блинков-младший сам видел.
Словом, преступников наверняка задержали бы. Но теперь, когда Митек у них в руках, многое изменилось. Теперь он - заложник, живой пропуск для беглецов. Если милиция плотно сядет им на хвост, его покажут в окошко и потребуют: "Отпустите нас, а то убьем мальчишку!"
А когда живой пропуск перестанет быть нужным, его в лучшем случае выкинут на ходу из машины.
Султан петлял, выбирая тихие улицы и время от времени проезжая через дворы. Иногда он вел свой джип так медленно, что Блинков-младший успевал поймать взгляды людей, смотревших на дорогую и редкую даже в огромной Москве машину.
В "мерсе" стояла тишина, мотор урчал не громче кошки. Люди за стеклами беззвучно разевали рты. Сыщик был готов пожертвовать собой. Он высматривал подходящего человека, который бы расслышал его крик и разглядел, как ему будут затыкать рот, а главное - позвонил бы в милицию. Не так просто довериться незнакомцу. Попадется кто-нибудь вроде Ван Андреича: все услышит, все увидит и пойдет на лавочку болтать… У Блинкова-младшего был единственный шанс. Потом его скрутят, бросят под ноги, и тогда уж точно не попадешься никому на глаза.
Один раз он совсем уже решился. Султан остановился на перекрестке; молодая женщина смотрела прямо на Митьку, и лицо у нее было встревоженное. Она уже чувствовала неладное, оставалось подать ей знак! Митек рванулся, но женщина как-то зарыскала глазами, и стало ясно, что глядит она мимо, сквозь стекла машины. Он проследил за ее взглядом - через дорогу сидел начесанный белый пудель… На плечо сыщику легла рука водилы, заставляя сесть.
- Ты что?
- Ничего, куртка скомкалась. - Блинков-младший одернул куртку и поерзал. - Теперь нормально.
- Вот и сиди, - со значением сказал водила и кивнул сначала на Пупка с разбитой физиономией, а потом в спину Султану. Человека-зверя все боялись.
На том же перекрестке их заметили. Блинков-младший не сразу понял, что происходит: Султан, дожидавшийся зеленого света, вдруг стал выворачивать руль. Джип развернулся и, прибавляя скорость, помчался обратно. По улице с односторонним движением!
Встречные машины мигали фарами и разлетались, как брызги из-под сапога. Позади взвыла сирена. Блинков-младший хотел обернуться и почувствовал на затылке лапу водилы.
- Вниз! На пол! На пол, кому говорят!!
Он сполз с сиденья. Что ж, не много потерял: и не глядя было ясно, что за преступниками гонится милиция.
- Черный джип "Мерседес" номер семьсот сорок один, остановитесь! - взревел голос из мегафона. - Семьсот сорок один, остановитесь!
Султан только прибавил скорость.
- Сканер! - бросил он Трохдровану.
У того на переднем сиденье что-то зашипело, и незнакомый голос ясно произнес:
- Галина, ты с какого штабеля плиты взяла?
- Ищи другой диапазон, это строители, - зло сказал Султан.
- Знаю, - кивнул Трохдрован. - Я поставил на автопоиск, сейчас он сам нашарит милицейские частоты.