- Я же знал, что они неподалеку кружат, - усмехнулся Сергей и подозвал ребят к столу. - Доложила нам сейчас Галина Никитична, как вы учитесь. Прямо скажу: плохо у вас дело идёт. Хлопцы вы будто с головой, слово нам дали насчёт учения, сейчас в комсомол собрались - а в классе в хвосте плететесь. С чего бы так? Ну, кто из вас, объяснит?.. Костя, ты, что ли?
Мальчик пожал плечами - не так это просто объяснить!
- Заклинило у хлопцев! - насмешливо сказал дед Новосёлов. - Где-где бойки, а тут языки проглотили.
- Сам-то Костя учится неплохо, - заметила Галина Никитична. - Учителя им довольны. Нас особенно Алёша Прахов беспокоит…
- Да, браток! - обратился к нему Сергей. - Ты, оказывается, рекордсмен по двойкам… В чём дело-то?
- Память у меня слабая… Да и работы по горло… бригада, теплица, то, сё… - заюлил Алёша, но, заметив недоумевающий взгляд Кости, замолчал и спрятался за спину Паши Кивачёва.
Дед Новосёлов с досадой ударил ладонью по колену:
- Говорил же я: зарвутся козыри, запустят учение!
- И я предупреждал! - подал голос Никита Кузьмич. - Не за своё дело взялись школяры. Три гектара земли им выделили - шутка ли!..
Сергей вновь посмотрел на ребят:
- Выходит, что школьная бригада мешает вам? Если такое дело, её и распустить нетрудно!
- Что ты! - Костя испуганно рванулся к брату. - Бригада сама по себе… Просто мы ещё не раскачались!
И он обрушился на Алёшу: в бригаде тот работает меньше всех, а болтает такие слова, сбивает с толку людей. Где у него совесть?
Алёша, не зная, как отвязаться от Кости, ёжился, пыхтел и в душе проклинал себя. И зачем он только пришёл в правление!
- Да это я так сказал… не подумал! - наконец виновато признался Алёша.
Но Костя, забыв, что он находится на собрании, продолжал ругать приятеля.
- Тихо вы, угомонитесь! - подошёл к ребятам Яков Ефимович. - Я лучше вам про одного человека расскажу. Заявился он к нам в село лет тридцать тому назад. Человек отзывчивый, добрый… Люди это увидели и потянулись к нему: кто с бедой, кто с радостью. Одному помощь нужна, другому - слово твёрдое. И что ни год, а народ всё больше к тому человеку льнёт. Видит он, что на старом запасе не проживёшь, и припал к наукам да знаниям. Ни время, ни усталость - ничто ему не помеха. Нужно людям, так он и зоотехник, и садовод, и кирпичное дело понимает, и как маслобойку наладить подскажет, и электростанцию… Скажи ему: завтра, мол, золото в Чернушке добывать собираемся - так он и по этому вопросу всё растолкует. Смекаете, о ком речь идёт?
- Смекаем… - сказал Паша. - О Фёдоре Семёновиче говорите.
- Вот и мотайте на ус! Был он учителем в младших классах, потом заочно институт окончил, теперь вам математику преподаёт. У человека седина в волосах, а жадности к учению и сейчас хоть отбавляй. Вам бы десятую долю той жадности перенять!..
- Как же всё-таки насчёт школьной бригады решать будем? - перебил Якова Ефимовича Сергей.
- Отобрать пока у ребят землю - вот и вся недолга, - сказал дед Новосёлов.
- Вот именно! - поддержал его Никита Кузьмич. - Всё равно ни в районе, ни в области затею со школьной бригадой не одобрят. Придётся учителям отбой бить.
- То есть как это - не одобрят?! - вспыхнув, поднялась Галина Никитична. - Ты, отец, лучше газеты почитай!.. Такие бригады, как у нас, уже и в других школах возникают!
И она принялась с жаром доказывать, что работа в бригаде отнимает у ребят совсем немного времени и причина неуспеваемости не в этом. Действительно, школьники всё ещё раскачиваются и не взялись как следует за учение…
В защиту бригады выступил и Яков Ефимович.
- Землю отобрать мы всегда сумеем, - сказал он, - а пока торопиться не будем. Дадим ребятам сроку до весны, а там видно будет…
Колхозники согласились с этим, и разговор на собрании закончился довольно мирно.
И всё же Костя так накалился, что, выйдя на улицу, решил немедля поговорить с Алёшей с глазу на глаз. Но тот выскочил из правления первым и сразу же исчез в темноте.
Глава 11
ТРОЙКА С МИНУСОМ
Несколько дней Алёша вёл себя спокойно и ровно: за партой не вертелся, с соседями не разговаривал и даже довольно сносно отвечал учителям. Костя решил, что родительское собрание для него даром не прошло.
Но к концу недели с Алёшей произошёл очередной "просчёт". Клавдия Львовна спросила его вне очереди о творчестве Радищева и за путаный ответ поставила ему в классном журнале тройку с минусом.
Алёша искренне огорчился. После родительского собрания у него был неприятный разговор с матерью о его школьных делах, и сейчас злополучная тройка с минусом не выходила у мальчика из головы.
Однажды в перемену он забежал в класс. На столике, рядом со стопкой тетрадей, лежал классный журнал, оставленный Клавдией Львовной.
Алёша покосился на него, и ему очень захотелось увидеть, как выглядит его тройка с минусом. А может, её и нет совсем? Может, Клавдия Львовна только попугала его или забыла поставить тройку?
Алёша приоткрыл дверь, на цыпочках подошёл к столу и открыл журнал. Нет, отметка стояла на своём месте…
А рядом с журналом лежала новенькая ручка. Она так и просилась, чтобы её взяли в руку. Да и тройка была очень похожа на пятёрку, не хватало лишь маленькой поперечной палочки вверху.
Дверь распахнулась, и вошёл дежурный по классу Витя Кораблёв.
Алёша отлетел от стола, схватил тряпку и принялся протирать глянцево-чёрную доску, хотя она и без этого была чистая. Но было уже поздно: Витя всё понял.
- Та-ак! - протянул он. - Ловкость рук. Быстрота и натиск!
Алёша растерянно забормотал о том, что он и сам не знает, как это случилось:
- Очень уж тройка на пятёрку была похожа. Если бы чистая двойка, разве я посмел…
- А чего ты распинаешься передо мной? - усмехнулся Витя. - Словчил так словчил! Мне от этого ни жарко, ни холодно… Я ничего не видел и ничего не знаю…
- Правда, Витька? - обрадовался Алёша и с чувством пожал Кораблёву руку. - Это по-нашенски, по дружбе. Я теперь для тебя что хочешь сделаю!
- А мне ничего от тебя не нужно, - усмехнулся Витя. - Хотя вот что… Зачем ты со школьной бригадой связался? Чего к Ручьёву лепишься?
- Да мы слово дали учиться в этом году на "хорошо" и "отлично"!
Витя от души рассмеялся и постучал Алёше по лбу:
- Чердак же надо иметь исправный! Чтобы сквозняки не гуляли, дождь не проливал… А вы тоже… "слушали, постановили"… Что же они тебе не помогают, друзья-приятели?
- Кто их знает…
- А ты плюнь на них! Держись за меня.
И Кораблёв радушно предложил Алёше свою тетрадь по математике. Тот с радостью ухватился: завтра Фёдор Семёнович может вызвать его к доске, а он ещё не решил ни одной задачи.
Откровенно говоря, Витя не очень ценил болтливого, суматошливого Прахова, но что было делать…
Разговор на родительском собрании не прошёл для него бесследно. В Витином табеле написали, что он должен обратить внимание на своё поведение вне школы.
Витя с досадой показал табель отцу.
- Ни за что ни про что документ испортили, - поморщился Никита Кузьмич. - А всё через родную мать с сестрой!.. Зря это школа в домашние дела встревает! - И, заметив расстроенное лицо сына, он посоветовал: - А ты не огорчайся, учись себе.
Витя крепко налёг на занятия. После уроков он не задерживался в школе, а сразу же шёл домой и садился за учебники. Он ещё покажет, как надо учиться!..
И всё же ему было скучно. Варя по-прежнему сторонилась его, а высоковские мальчишки всё больше тянулись к Ручьёву. И Витя волей-неволей поддерживал приятельские отношения с Праховым. Они сидели за одной партой, вместе возвращались из школы, ходили по вечерам в колхозный клуб, и Витя охотно позволял Алёше заглядывать в свои тетради, давал списывать сочинения…
Прошло несколько дней. Витя, как и обещал, хранил молчание. Клавдия Львовна, как видно, ничего подозрительного в журнале не заметила, и Прахов совсем успокоился.
Но история с превращением тройки в пятёрку на этом не закончилась. В субботу после занятий в класс неожиданно вошли Клавдия Львовна и Галина Никитична.
Учительница литературы была уже не молода, но время не умерило ни блеска её тёмных глаз, ни живости и лёгкости движений. Она умела и любила хорошо одеться, всегда выглядела так, словно собралась на праздник, и школьники, встречая её, невольно подтягивались и прихорашивались.
Вот и сейчас, поднявшись из-за парт, мальчики поправили рубашки, а девочки критически осмотрели друг друга.
- Садитесь! - кивнула классу Галина Никитична. - Мы с Клавдией Львовной вынуждены вас задержать. Произошло неприятное событие…
И учительница рассказала, как, раскрыв сегодня классный журнал, чтобы проставить оценки в табеле, она обнаружила против фамилии Прахова переправленную отметку.
- Клавдия Львовна уверяет, что она поставила Алёше тройку с минусом. Но тройка почему-то превратилась в пятёрку.
- Может быть, это моя вина, что я оставила классный журнал на столе? - строго взглянув на ребят, спросила Клавдия Львовна. - Скажите об этом прямо. Я тогда буду с восьмым классом настороже.
Все головы повернулись к Алёше.
- Объясни, Прахов! - потребовал Митя.
Алёша кинул быстрый взгляд на Кораблёва. Тот со скучающим видом смотрел в окно.
"Этот не выдаст, а больше некому…" - подумал Алёша и принялся уверять всех, что он ничего про отметку не знает. Наверное, кто-нибудь назло проделал с ним такую шутку.
- Кто бы ни сделал, но это недостойно наших школьников, тем более завтрашних комсомольцев, - печально сказала Клавдия Львовна. - Я ведь так привыкла верить вам…
Восьмиклассники растерялись. Переправить отметку - это редкий, почти небывалый случай в истории школы.
Костя кинул на Алёшу грозный взгляд:
- Смотри, Прахов, если что было - лучше сейчас признавайся!
- Да что вы! - взмолился Алёша, ударив себя кулаком в грудь. - Разве ж я… Знать ничего не знаю!
Катя пристально поглядела на него и покачала головой: уж кто-кто, а она-то знала своего братца! Если он стучит в грудь кулаком - значит, дело нечисто.
- Алёша, не клянись! - вполголоса сказала сестра. - Скажи по-честному.
- Всё равно мы дознаемся, - буркнул Паша, а Вася Новосёлов показал Прахову из-под парты кулак.
Глаза Алёши забегали по сторонам: хотя бы один сочувствующий кивок или взгляд!
- Ладно, скажу… - шмыгнул он носом. - Ну, переправил. Сам не знаю, как это получилось…
- Алёха ты, Алёха! - вздохнула Катя. - Когда же у тебя ума прибавится?
Поступок Алёши обсуждали горячо и долго. Было произнесено немало горьких слов, и большинство восьмиклассников сошлись на том, что Прахову ещё рано вступать в комсомол.
После собрания Костя задержал в классе членов школьной бригады и предложил раз и навсегда решить вопрос об Алёше:
- Мы над ним бились немало, а он ни с места… Весь класс опозорил… и нашу бригаду!
- Что ты предлагаешь? - спросил Митя.
- Исключить из школьной бригады… Не будет от него проку!
- Сильно сказано! - поёжился Паша. - Ты гни дубок, да не ломай.
- Погоди, Костя, не пори горячку! - вмешался Митя. - Ребят в бригаду кто подбил? Ты сам. Значит, тяни их, поднимай. А ты сразу - долой, навылет. Это дело нехитрое.
- Так мы по-всякому к нему подходили, - взмолился Костя.
- Значит, не с того краю зашли… - Митя обратился к Алёше: - У тебя по каким предметам больше всего не ладится?
- По русскому и математике.
- Кто по русскому возьмётся ему помочь? - спросил Митя у ребят.
- Я могу, - сказал Сёма Ушков. - А по математике Ручьёву можно поручить.
- Вот и ладно! - подхватил Митя. - Считай, Костя, что это тебе первое задание от комсомола. Вытяни Прахова по математике.
- Я?.. Прахова?.. - обомлел Костя. - Да он же шут гороховый… Мы с ним на первом уроке сцепимся.
- Отказываешься, значит? Давайте тогда Кораблёва попросим.
Костя прикусил губу:
- Ну уж нет… Без него обойдемся!
- Вот так-то лучше! - засмеялся Митя. - А заодно и против шута ополчись… Согласны, ребята, с таким заданием Ручьёву?
- Принято! Единогласно! - сказал Паша.
Костя только головой покачал…
Домой Алёша возвращался вместе с Катей и Варей.
Он шёл мимо палисадников и время от времени с досадой колотил палкой по стволам берёз.
- Не тронь берёзы: они не виноваты! - прикрикнула на него сестра. - Докатился, дошёл до ручки! Сам себе дорожку в комсомол закрыл. Глаза бы мои на тебя не смотрели!
- Будет тебе! - сдержала подругу Варя. - Алёше и так, верно, не сладко.
- А вы как считаете? - запальчиво обернулся мальчик. - Подумаешь, подсудное дело! Отметку поправил! Расходились тоже, друзья однокласснички… Витька Кораблёв не меньше вашего понимает, а помалкивает себе, не гробит товарища.
- Что он понимает? - насторожилась Варя.
- А то… Он своими глазами видел, как я отметку… - Сообразив, что наговорил лишнего, Алёша осёкся. - В общем, это неважно. Я про то… в классе у нас товарищей днём с огнём не сыщешь! Только и знают подсиживать друг друга…
Алёша наотмашь ударил палкой по дуплистой берёзе и убежал прочь от девочек.
- Вот так Кораблёв! - поразилась Катя. - Знал всё и молчал! - И она пожаловалась Варе: - Не нравится мне их близость. Брату-то, конечно лестно, что Кораблёв с ним дружбу завёл, вот он и старается, из кожи лезет, чтобы только угодить ему. А чем его Витька около себя держит? То домашнее сочинение даст списать, то задачку… А позавчера приводит меня Алёшка в класс и пишет карандашом на доске формулы. "Теперь, говорит, мне никакой урок по химии не страшен". И правда, если прямо смотреть, формулы на доске не видно, а сбоку приглядеться - читай, как по книжке. Схватила я тряпку, да и стерла все формулы. "Бессовестный, говорю, ты, Алёха, и тунеядец!.." А он знай хохочет: "Ничего, сестрица, на худой час, может, и пригодится". Брату эту шпаргалку Кораблёв придумал… - Катя вдруг схватила подругу за руку и заглянула в лицо: - Что с тобой? Чего ты расстроилась?
- Нет, ничего… Мне домой надо. - И, отняв руку, Варя побежала к дому.
Глава 12
ВАРИНА БЕДА
С каждым днём в семье Балашовых всё больше замечали, что с Варей творится неладное. Девочка была чем-то возбуждена, неспокойна или часто задумывалась, ходила опечаленная, грустная.
- Произошло что-нибудь? - как-то спросила её сестра. - Или в школе неладно?
- Ничего такого и нет, - вяло ответила Варя. - Просто работы много.
Марина недоверчиво покачала головой.
В другой раз, вернувшись с работы, она застала на крыльце Витю Кораблёва. Мальчик настойчиво барабанил в закрытую дверь, гремел щеколдой и препирался с Варей, которая стояла по другую сторону двери, в сенях.
- Варя, пусти!
- Нечего тебе у нас делать.
- Два слова надо сказать.
- Слышала я твои слова, да все не те…
- Ну, мне учебник по истории надо взять.
- Сейчас вынесу твой учебник!
В сенях скрипнули половицы, хлопнула дверь - как видно, девочка убежала в избу.
- Вы что, поссорились? - спросила Марина, поднимаясь на крыльцо.
- Я не ссорился… мне незачем, - с деланной беспечностью заявил Витя. - Варьку вашу какая-то муха укусила.
При этом щёки его густо покраснели, и мальчик, махнув рукой, бросился к своему дому.
Минуты через две из-под двери высунулась книжка в газетной обертке и донёсся голос Вари:
- Возьми свой учебник!
"Ты мне лучше дверь открой", - хотела сказать сестра, но сдержалась и осторожно сошла с крыльца.
Размолвка, как видно, произошла серьёзная, и Марина знала, что сестра сейчас только замкнётся и на откровенный разговор не пойдёт.
Вечером она рассказала отцу и матери о своих наблюдениях.
Яков Ефимович не на шутку встревожился:
- То-то я замечаю, что Варе будто крыло подбили!
И он попросил дочь и жену не докучать пока девочке расспросами.
…В один из воскресных осенних дней отец позвал Варю на охоту и предложил ей пригласить своих друзей.
- Нет, мы лучше вдвоём пойдём! - сказала девочка.
Она любила эти походы вместе с отцом - осенью на охоту, летом за грибами или на рыбную ловлю.
Не так уж велика добыча или улов, но зато можно целый день провести в лесу, посидеть у костра, закусить вкусным чёрным хлебом, печёной картошкой и, главное, поговорить с отцом обо всём на свете.
Проблуждав целое утро, Яков Ефимович и Варя вышли к Спиридонову озеру. Здесь им удалось подстрелить несколько уток. Четыре из них упали посреди болота, в камыши.
- Вот так задача! - развёл руками Яков Ефимович. - Как же птицу доставать будем?
Варя вгляделась в прибрежные камыши.
- А вон лодка стоит, - сказала она.
Отец вытащил лодку на берег и осмотрел:
- Э-э, да тут сигнал поставлен: "Лодка худая. Будь осторожен!" На такой посудине далеко не уедешь. И какая это нечистая душа худую лодку на озере держит?
- Как ты сказал? - дрогнувшим голосом переспросила девочка. - "Нечистая душа"? Что же с такой душой делать надо?
- Сперва узнать следует, как да где она проживает…
- Я уже знаю, папа! - глухо призналась Варя. - По соседству с нами… - И она рассказала, что произошло на Спиридоновом озере в августе месяце.
- Вот они какие дела на белом свете! - нахмурился отец. - Потому, значит, и поломалась ваша дружба?
- Какой же он друг, папа? Ребят чуть не подвёл. А что же от него в серьёзном деле ожидать? Как ему верить можно?
Отец заткнул отверстие в днище и, спустив лодку на воду, объехал озеро и собрал уток.
Варя, обхватив колени руками, сидела, прислонившись к дереву.
Отец закурил и придвинулся к дочери:
- Хочешь, Варюша, я тебе расскажу кое-что? Ты три камня в поле видела?
- Это что около дороги?
- Вот-вот! Хорошую про те камни легенду люди сказывают. Послушай… Жили на свете три друга-товарища. Были они все горячие, как зол порох, нетерпеливые и гордые. И довелось им бежать вокруг земли, чтобы силу да ловкость свою проверить. Вот бегут они, друг на друга не смотрят, и каждый про себя думает: "Я первый буду! Я!" Обежали они вокруг земли раз, обежали другой, начали третий круг, и уже совсем недалеко до конца осталось, как вдруг один из товарищей споткнулся. Но на него даже не оглянулся никто и руки не подал. А товарищи того не знали, что дорога была заколдована и каждый, кто падал, подняться без помощи другого уже не мог… Вскоре ещё один из бегущих из сил выбился. Не добежал до конца и третий товарищ… Так и остались они лежать в чистом поле, а потом от горя и стыда превратились в камни.
- Зачем ты мне говоришь об этом? - вспыхнула девочка. - Разве же мы такие?
- Знаю, Варюша. А только умная сказка никому не во вред… Ты вот почему от Кораблёва отвернулась?
- Я не отвернулась. Я только хочу, чтобы он сам во всём признался.
- А он побаивается?
- Просто трусит.
- Тогда ты смелость свою прояви: возьми да расскажи обо всём в школе.
- Чтобы на меня потом ребята пальцами показывали: "ябеда", "фискалка"! - удивилась Варя.