В доме было прибрано, чисто, уютно, пол застелен половичками, на окнах висели белые занавески, а из-за чёрной печной заслонки тянуло таким соблазнительным запахом, что мальчик невольно повёл носом.
- Ну-ну, не принюхивайся!.. Не время ещё! - закричал Колька, лукаво переглядываясь с Сергеем.
- Как на "катере"? Терпимо? - спросил старший брат, показывая на прибранную избу.
- Полный порядок! - улыбнулся Костя.
Колька вдруг ринулся к стене, щёлкнул чёрным выключателем, и под жестяным абажуром, свисающим с потолка, загорелась электрическая лампочка.
- А это видал? - торжествуя, спросил братишка.
Костя долго смотрел на жёлтый свет, потом потрогал выключатель, белую кручёную проводку.
А Колька ходил за ним следом и рассказывал, что с Нового года электрический свет горит теперь во всех избах и во всех школьных классах; в колхозе пустили циркулярную пилу и воду на ферму качают мотором; когда электрические лампочки в первый раз вспыхнули на скотном дворе, то коровы мычали целую ночь, не то с перепугу, не то с радости.
- Пошёл-поехал!.. - остановил Кольку старший брат. - Может, ты в другое время информацию проведёшь? Сейчас же нам гостей встречать надо.
- Каких гостей? - не понял Костя.
- Что ж ты, братец, забыл? Сегодня же тебе шестнадцать годков стукнуло.
- Нет, я помню.
…В сумерки начали собираться гости. Первыми пришли Варя с сестрой. Костя встретил их в сенях.
Варя достала из кармана коричневые с красной каймой варежки и натянула их мальчику на руки:
- А мы… мы тебе варежки связали… Каждый день носи! Чтобы руки не мёрзли.
- Кто-то вязал, а я смотрела! - засмеялась Марина и скрылась в избе.
- Ой, да что же мы на холоде стоим! - покраснев, спохватилась Варя.
- А мне тепло, - улыбнулся Костя. - Я в варежках…
Они вошли в избу.
Вскоре явились члены школьной бригады, Ваня Воробьёв и Галина Никитична.
Ребята оттеснили Костю в угол и наперебой принялись сообщать последние новости: просо в теплице растёт всем на удивление, хотя во время бурана с ним чуть не случилась беда; восьмой класс завоевал первенство по лыжам; Витя Кораблёв серьёзно занимается с Праховым по математике…
- А почему они на день рождения не пришли? - спросил Костя. - Их разве не приглашали?
- Как же, звали! - сказала Варя. - Сама не знаю, почему они задержались.
Костя нахмурился:
- Опять Кораблёв что-нибудь выдумывает. Не может он по-простому!
Вскоре все сели за стол. Пили, ели, поздравляли Костю с днём рождения и желали ему всяческих успехов. Потом пели песни, читали стихи. Паша Кивачёв вызвался рассказать чеховского "Ваньку", но, дойдя до середины, запнулся, начал путать и заявил, что остальное доскажет своими словами.
- Садись, садись! - закричали ребята. - Не выучил. Ставим тебе тройку с минусом.
- Да что вы, право, чинные какие, будто на уроке сидите! - засмеялась Марина. - Так уж у вас и ноги не зудят? Ну-ка, Серёжа, поддай жару!
Сергей достал гармошку и заиграл русского.
Марина подмигнула Кольке и пустилась в пляс. Колька, как бесёнок, закрутился вокруг девушки. Потом сестру сменила Варя.
Колька, вконец заморившись от пляски, попытался выкинуть какое-то замысловатое коленце, но потерял равновесие и сел на пол. Кругом засмеялись.
А Варя, помахивая белым платочком, лебедем плыла по избе. Лицо её стало строгим, движения плавными, и только большие глаза сияли, смеялись и поддразнивали: "А нас, Балашовых, всё равно не перепляшешь!"
Костя поднялся, одёрнул рубашку. "Давненько я не плясал, но уж если на то пошло… берегись!" - говорил весь его вид.
Он кивнул Сергею. Тот понял, и пальцы его быстрее забегали по ладам.
Костя, легко касаясь пола, пошёл по кругу, отбил подмётками частую дробь. Но всё это был только зачин, проба сил. Он вдруг по-разбойничьи свистнул и, ударяя ладонями по голенищам, по коленкам, по груди, пустился вприсядку.
Теперь уж и Варя не плыла павой-лебёдушкой, а, встряхивая волосами, звонко отстукивала каблучками по половицам.
Гости тесным кругом обступили плясунов. То и дело слышались возгласы:
- На перепляс схватились!
- Нашла коса на камень!
- Теперь до упаду плясать будут!
А гармошка играла не умолкая. Не выдержав, пустились в пляс Вася Новосёлов и Ваня Воробьёв. Катя вытащила в круг упирающегося Пашу Кивачёва, кто-то потянул за руку Галину Никитичну.
Прогибались половицы, подпрыгивали на столе чашки и стаканы, и весь дом Ручьёвых ходил ходуном.
Дверь между тем то и дело открывалась, и из сеней в избу входили всё новые и новые школьники. Одни забирались на печь, другие теснились у порога и, подталкиваемые сзади, всё больше замыкали кольцо вокруг плясунов.
Встревоженный Колька вытащил Костю из круга и пожаловался:
- Куда они лезут!.. Их же не звали. Ещё печку нам развалят!
Он приоткрыл дверь в сени, где толпилось ещё десятка полтора школьников, жаждущих проникнуть в избу, и замахал на них руками:
- Нельзя, некуда! Своим гостям тесно!
Костя усмехнулся, отодвинул братишку и широко распахнул дверь:
- Все входи, чего там! Хватит места!
Школьники хлынули в избу.
Костя подошёл к окну и прижался разгорячённым лицом к холодному стеклу.
На улице было тихо, снег под фонарями горел голубыми огоньками, берёзы, опушённые инеем, стояли не шелохнувшись, и, казалось, всё село затаилось и слушало, как весело справляли праздник в доме Ручьёвых.
Марина и Варя подошли к окну и встали рядом с Костей.
- Хорошо тебе? - шёпотом спросила Варя.
- Хорошо! - радостно улыбнулся Костя и, оглянувшись, окинул взглядом собравшихся. - Только вот Фёдор Семёнович почему-то не пришёл…
- У него сегодня лекция в колхозе, - сказала Марина. - Но он тебя не забыл, не беспокойся. Целое послание прислал. - Она передала мальчику записку.
"Дорогой мой Костя! - прочёл он. - От всего сердца поздравляю тебя с днём рождения и желаю счастья. Ты хорошо прожил свои шестнадцать лет. Но тебе ещё предстоит далеко идти и высоко подниматься. Так запасайся же силами, умением, знаниями на долгие-долгие годы!"
- Что он тебе пишет? - Варя нетерпеливо заглянула мальчику через плечо.
- Не мне одному… Он всем пишет… Ребята, идите сюда! Слушайте! - Костя возбуждённо подозвал товарищей и прочёл: - "Но тебе… - и тут же поправился: - но вам ещё предстоит далеко идти и высоко подниматься. Так запасайтесь же силами, умением, знаниями на долгие-долгие годы!"
…Вскоре гости разошлись по домам. Сергей отправился в правление. Колька с Костей остались наедине.
- Вот это пир на весь мир! - устало потянулся Колька. - Вот это погуляли! Не хуже, чем тогда у Балашовых, на Вариных именинах. Гостей даже побольше собралось.
- Давно у нас такого праздника не было, - согласился Костя. - Вот досталось, поди, Сергею с подготовочкой!
- Не ему одному. Тут всё больше Марина хлопотала. Она за главную хозяйку была, а мы с Сергеем у неё за помощников.
- Марина?..
- Пока ты болел, она всё время по дому нам помогала. И рубаху мне сшила новую, и пальто починила… А какие у неё книжки есть дома! "Ты, говорит, Коля, любую выбирай, какая на тебя смотрит".
- А ты что, бываешь у Балашовых?
- Случается. Меня Марина часто зазывает. Про уроки спрашивает, про всё…
Колька покосился на "стену героев". Костя проследил за его взглядом и, подойдя ближе к стене, заметил, что на одной из фотографий картонка, закрывавшая лицо Сергея, была снята.
- Кто тут хозяйничал без меня?
- Это я, Костя, - признался братишка. - Зачем ты Марину с Сергеем разделил? Раз снимались, пусть уж вместе сидят… - Колька вздохнул, помялся. - А знаешь, чего мне хочется? Пускай Марина насовсем к нам жить переходит! Мы ведь с тобой не лежебоки какие-нибудь. Если надо, и воды принесём и пол выметем… и скандалить мы не любим… Давай скажем ей, Костя! И Сергею скажем.
- Так это их дело. Пусть сами решают, - улыбнулся Костя.
- А может, они нас стесняются?
- Разве же мы им помеха?
- Помеха не помеха, а всё-таки… Ты иногда такой бываешь, не подступись…
- Да нет, Колька, это когда-то было…
- Значит, согласен? - обрадовался Колька. - Позовём Марину! Да? И Сергею скажем!
Костя посмотрел на фотографию отца с матерью, потом на карточку Марины с Сергеем и задумался.
- Ну чего ты, Костя, чего? - жалобно шепнул Колька.
Костя зажмурил глаза и немного помолчал, словно побыл наедине. Потом встряхнул головой и привлёк братишку к себе:
- Позовём, Колька… Вместе нам лучше будет…
Глава 30
САЛЮТ
На другой день Костя пришёл в школу.
Восьмиклассники встретили его восторженным гулом, кто-то выстучал на крышке парты весёлый приветственный туш.
В класс влетел Алёша Прахов и обрадованно закричал:
- Здоров, Ручей? Чего долго так? Не мог пораньше выписаться? - Он потрогал у Кости мускулы на руках. - А ничего… Есть ещё запасец!
- Будет тебе! - отмахнулся Костя. - Ты скажи, с математикой как? Опять запустил?
- Что ты! В гору лезу. Недавно четвёрку получил. Со мной ведь Кораблёв занимается. Ну и настырный он, Витька, тебе не уступит! - с удовольствием пожаловался Алёша. - Проходу не даёт, все часы расписал по графику. Вчера даже на день рождения к тебе не пустил. Я говорю: "Собирайся, пойдём!" А он своё: "Рано ещё нам по праздникам ходить. Давай-ка за дело! Завтра ведь математика".
Незадолго до звонка в класс вошёл Витя. Заметив Костю, он внезапно остановился, словно ошибся дверью и попал в другой класс.
Мальчики молча смотрели друг на друга.
"Ну, что вы молчите, в самом деле! - хотелось крикнуть Варе. - Языки приморозили?.. Подойдите друг к другу, поздоровайтесь".
Но она ничего не успела сказать, как прозвенел звонок и в дверях показался Фёдор Семёнович.
Обычно Алёша вёл себя на уроках математики сдержанно и тихо. Но сегодня он всячески старался обратить на себя внимание учителя: ловил глазами его взгляд, вытягивал шею, часто поднимал руку, порываясь выйти к доске. Когда же кто-нибудь из ребят долго не мог решить задачу, Алёша даже возмущался и сердито шептал:
- Шляпа, канительщик! Да это же яснее ясного!
Но Фёдор Семёнович как будто ничего не замечал.
Витя беспокойно ёрзал на парте. Вчера он занимался с Праховым до позднего вечера и отпустил его домой только тогда, когда убедился, что уроки подготовлены как следует. И ему очень хотелось, чтобы Алёшу спросили именно сегодня. Пусть Костя увидит, что и он, Кораблёв, что-нибудь да стоит!
Наконец, незадолго до конца урока, Фёдор Семёнович вызвал Алёшу к доске и попросил его доказать заданную на дом теорему. Громко стуча мелом и чётко, с нажимом выписывая буквы, Прахов довольно быстро справился с заданием.
Учитель озадаченно потёр бритую щёку, потом протянул мальчику учебник:
- А ну-ка, реши ещё вот это…
Алёша записал на доске условие задачи. Потом, улучив момент, обернулся к классу и даже немного растерялся: все ученики, как один, в упор смотрели на него. "Ты же можешь, Алёша, можешь! - казалось, говорили их взгляды. - Ну, постарайся, сделай!"
Костя весь подался вперёд, а Витя даже привстал с парты и кивал Прахову головой.
Мальчик вздрогнул и перевёл взгляд на доску. Он крепко сжал мелок и широко расставил ноги, словно ему предстояла трудная схватка.
Задача действительно попалась нелёгкая. Надо было помнить не только то, что хорошо выучил вчера, но и то, что проходили неделю тому назад, и месяц, и два…
Алёше стало жарко. Он торопливо чертил геометрические фигуры и писал буквенные обозначения и цифры. Он вспоминал теоремы и рассуждал вслух.
Тряпка выпала у мальчика из рук, и он стирал неверно записанные цифры прямо ладонью.
Фёдор Семёнович видел это, но не сделал Алёше ни одного замечания. Он внимательно следил за ходом рассуждений мальчика и вглядывался в чёрное поле доски, где пока ещё царили суматоха и беспорядок. Но вот мало-помалу цифры и знаки начали занимать положенные места, выстраивались в ровные ряды, всё лишнее убиралось.
- Кончил! - наконец возвестил Алёша и, дописывая последнюю цифру, так нажал на мелок, что тот рассыпался на мелкие кусочки.
- Хорошо кончил! - Учитель пытливо окинул взглядом маленькую воинственную фигуру мальчика. - Рад за тебя, Алёша, и за товарищей, которые тебе помогают, тоже рад. Ставлю тебе вполне заслуженную пятёрку!
Класс облегчённо вздохнул.
Алёша попытался сделать вид, что получать пятёрки для него обычное дело, но это ему плохо удалось.
После урока ребята потащили Алёшу в "живой уголок", к Галине Никитичне.
"Живой уголок" с некоторых пор стал излюбленным местом восьмиклассников. Они часто забегали сюда после уроков: то ученикам надо было рассказать Галине Никитичне, как прошли сегодня занятия, то поговорить о новой книжке, то разрешить какой-нибудь спор.
Как же было сегодня не порадовать свою руководительницу!
Ребята втолкнули Алёшу в "живой уголок" и, перебивая друг друга, принялись рассказывать учительнице, как Прахов получил первую пятёрку:
- Трудовая пятёрочка, ничего не скажешь!
- Вы бы видели, как он запарился! Легче, поди, сто снопов в поле связать…
- Вот она, страда-то, когда начинается!
- Смотри, Прахов, не застрянь на первой пятёрке. Полный вперёд давай!
- Это верно! - сказала Галина Никитична. - До победы ещё далеко. Ты, Алёша, не успокаивайся, подтягивай и другие предметы.
- Да что мы всё об Алёше! - спохватилась Варя. - Надо же и шефов отметить - Костю с Витей.
- Правильно, надо! - подхватил Сёма Ушков. - В стенгазету про них написать.
Костя с Витей вновь посмотрели друг на друга, но заговорить так и не смогли.
Из "живого уголка" ребята выбежали на улицу.
Костя, не целясь, метнул снежок прямо перед собой и в то же мгновение заметил, как Витя закрыл лицо руками и отвернулся.
Мальчик бросился к Кораблёву:
- Больно я тебе? В глаз попал?
Витя вытер ладонью залепленное снегом лицо и неловко усмехнулся:
- Пустое… Игра ведь… И я тебе так же мог…
- Это само собой, - согласился Костя.
Разговор на этом закончился. Мальчик хотел было повернуть обратно, но что-то удерживало его около Вити. Да и Кораблёв не делал никакой попытки отойти от Кости.
Они молча стояли друг против друга, переминались с ноги на ногу, потом принялись катать снежки.
В школьном дворе девочки с визгом гонялись за Алёшей.
- Достаётся сегодня Прахову! - заметил Витя.
- А ты это ловко его вытянул… на пятёрку-то! - неожиданно сказал Костя. - Небывалое почти дело.
- Не один я… Ведь ты первый начал с ним заниматься, а мне уже легче было. По твоему же наказу всё делалось! Помнишь, из больницы через Варьку передавал…
- Всё равно. Здорово у тебя получилось. Даётся тебе математика, ничего не скажешь. Позавидовать можно!
Витя сокрушённо вздохнул и крепко сжал в ладонях снежок. "Мне тоже есть чему позавидовать", - хотелось чистосердечно признаться мальчику.
Он оглянулся - к ним подбегали школьники, - достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянул Косте:
- От меня… Заявление в школьную бригаду… Прошу разобрать.
Костя с недоумением посмотрел Вите прямо в лицо:
- Не нужно заявления… Раз согласен, мы и так примем. Ты же нам здорово помог…
- Нет, вы разберите. Может, какие отводы будут… - настаивал Витя, глядя в сторону. - А по математике, если желаешь, вместе можем заниматься. У меня трудные задачки есть.
- Вот это разговор подходящий! - обрадовался Костя. - Заходи ко мне в воскресенье. - И он, подпрыгнув, метнул снежок ввысь, словно выпустил ракету.
То же проделал и Витя.
- Ребята! Восьмой класс! Салют! - со смехом закричала Варя, и снежки полетели вверх.
Глава 31
ШИРОКОЕ ПОЛЕ
Витя сдержал своё слово и в воскресенье утром зашёл к Ручьёвым.
Костя поднялся ему навстречу:
- А я ведь думал…
- Знаю, что ты думал, - нахмурился Витя. - Мол, Кораблёв ради красного словца пообещал… Так будем решать задачи или нет?
- Понятно, будем, - заторопился Костя и кинулся убирать со стола. - Колька, помогай!
Вскоре стол был насухо вытерт, и мальчики сели заниматься.
Витя предложил для начала решить несколько задач по алгебре из нового сборника, который он достал у Фёдора Семёновича.
Каждый решал задачу самостоятельно, по-своему, но потом мальчики придвигались ближе друг к другу и сравнивали, чьё решение лучше. Порой у них что-то не ладилось, и тогда Костя с Витей принимались спорить, расхаживали по избе, заглядывали в учебник по алгебре, повторяли правила.
Колька с сочувствием поглядывал на ребят. Видно, крепко им достаётся в восьмом классе! Вот он, Колька, например, сделал все домашние уроки ещё вчера вечером за два часа. Костя же трудился почти до полуночи, а сегодня с утра опять сел заниматься.
Покончив с одной задачей, мальчики принимались за вторую, третью, четвёртую…
- Это вам столько задано? - не выдержав, спросил Колька, которому уже давно не терпелось вытащить брата на улицу и показать, какие он смастерил санки с рулём.
- Да нет, - пояснил Костя, - это не по заданию… Мы просто трудные задачки решаем.
- По своей охоте, добровольно?
- Понятно, по своей… вроде как для тренировки.
Колька с изумлением покачал головой. Как ни любил он уроки Фёдора Семёновича, но тратить воскресный день на трудные задачки, да ещё не заданные на дом, - это было выше его сил.
- А на улице что творится! - зажмурился Колька от удовольствия. - На лыжах катаются, на санках… А наш отряд на пруду каток расчистил. Мы и карусель там поставили…
Костя обернулся было к окну, чтобы хоть одним глазом посмотреть на пруд, но вовремя спохватился и строго сказал:
- Иди, коли тянет. Не мешай нам!
Колька не заставил себя просить, мигом оделся и выскочил за дверь.
К полудню Костя с Витей решили семь задач. Витя сказал, что на сегодня довольно, и предложил пойти на каток.
- Ещё одну, для круглого счёта, - попросил Костя.