Фиррина вскинула топор, показывая, что благодарна за поддержку. Она старалась выглядеть уверенно, хотя на самом деле отчаянно боялась подвести своих воинов. Одно дело - тренироваться во дворе родного замка под началом опытного ветерана, и совсем другое - вести людей в настоящую битву. Все солдаты преданно смотрели на принцессу, признавая в ней своего вожака, пример мужества и отваги. А что, если она окажется недостойна такой верности? От одной мысли об этом ее охватила тошнотворная слабость…
Но тут тишину леса прорезало пение рога: сигнал к началу битвы! Один из разведчиков заприметил врага! В тот же миг солдаты сплотились вокруг нее, сомкнув стену из щитов.
- Дружинники Айсмарка! Победа или смерть! - зазвенел в холодном воздухе тонкий голос Фиррины, и странное дело: едва эти слова сорвались с ее губ, как страх исчез.
Жребий брошен. Теперь судьба Фиррины и ее воинов - в руках богов.
Потянулись томительные минуты ожидания. Фиррина пристально вглядывалась туда, где дорога плавно изгибалась, скрывая из виду все, что происходило дальше, но не заметила и признака движения. Сквозь голые ветви деревьев каскадом струились солнечные лучи, покрывая землю и плиты на дороге игривой мозаикой света и тени. Где-то запела птица, и в мертвой тишине ее трель показалась дружинникам и принцессе оглушительной. Все они были напряжены, как струны.
И ничто не шевелилось. Ветер тихонько шелестел тонкими ветками, что-то нашептывая на своем языке, холодное зимнее солнце тщетно пыталось согреть толстый ковер опавшей листвы, и густой запах влажной земли окутывал застывших в ожидании солдат.
И тут тишина разбилась, словно хрупкое стекло, - лес наполнился топотом копыт. Из-за поворота показались стройные ряды имперской конницы, несущейся во весь опор. Каждый всадник держал наготове пистоль или саблю. Среди дружинников прокатился ропот, но тут же умолк. Фиррина жадно впилась глазами во вражескую конницу: ей никогда прежде не приходилось видеть армию Полипонта, и это зрелище показалось ей диковинным и необычайно красивым.
Все солдаты были облачены в шлемы с решетчатым забралом и блестящие кирасы, но диковинней всего были яркие плюмажи и шелковые кушаки, вспыхивающие в проблесках солнечного света. Даже их теплые зимние мундиры были богато расшиты, а офицеры щеголяли кружевными воротничками и манжетами. Это выглядело бы смешно, но Фиррина знала, что перед ней беспощадные воины, создавшие самую великую империю в истории.
Ехавший во главе войска Кассий Бронт увидел, что впереди дорогу перегородила стена из щитов, и спокойно скомандовал остановиться. Он нисколько не удивился: они ведь тоже слышали тревожный рог айсмаркских разведчиков, и последние две мили его воины держали оружие наготове. Несколько минут враги молча разглядывали друг друга, затем Кассий Бронт подал сигнал к наступлению.
Ему пришлось признать, что противник выбрал хорошую позицию. Плотные заросли кустарника не давали подойти с флангов, а дорога в этом месте сужалась настолько, что всадники не могли атаковать широким строем. В довершение всего лошадям придется взбираться на холм. Да, командир этого отряда явно опытный воин, и справиться с ним будет нелегко. И все же врагу не устоять, конница сметет его, убьет всех до единого, а затем Кассий Бронт перехватит караван беженцев, прикончит на месте стариков, а остальных угонит в рабство. За этот крепкий народец работорговцы заплатят неплохую цену. Но самое главное - Бронт заполучит принцессу, а такой ценный трофей обеспечит ему блестящее будущее. Осталось только добыть его…
Коротко переговорив с офицерами, командир имперцев убедился, что выбора у них нет: надо атаковать и убрать с дороги жалкую горстку вражеских солдат. Офицеры бросились выполнять его распоряжения, и Кассий Бронт отвел своего коня на обочину дороги.
Повисла такая невыносимая тишина, что Фиррина слышала, как стучит кровь у нее в висках. Она ожидала, что противники вышлют вперед глашатая, чтобы, как полагается, объявить о начале битвы: выдвинуть военные требования, которые принцесса, естественно, отвергнет. А уже затем разразится бой.
Ничего подобного. Сабли всадников с тихим шелестом покинули ножны, и имперцы бросились в атаку.
Фиррина пришла в ужас. Особенно когда их командир - тот, у которого на шлеме было больше всех перьев, а на поясе сразу несколько кушаков, - просто отошел в сторонку! Он собирался наблюдать за битвой с обочины дороги! Но девочка быстро взяла себя в руки, ведь вражеские всадники уже мчались вверх по склону, прямо на нее и ее солдат.
Еще несколько мгновений - и конница обрушится на них, сметет с дороги смертоносной лавиной! Сердце Фиррины сдавил страх, но его тут же унесла волна боевой ярости, кровь Линденшильдов и гиполитан вскипела в ее жилах, и принцесса испустила такой пронзительный боевой клич, что умудрилась перекричать жуткий топот вражеских копыт. Повинуясь ее сигналу, все воины, стоявшие в первом ряду, как один вскинули щиты, готовясь встретить натиск имперцев.
И вот лошади с диким ржанием налетели на живую стену, у Фиррины потемнело в глазах, но она быстро пришла в себя и огляделась, оценивая обстановку. Ее строй устоял. Многие кони попадали наземь и теперь пытались подняться на ноги, на дороге образовалась жуткая мешанина лошадиных и человеческих тел. Те из имперцев, кто сумел удержаться в седле, пытались дотянуться до солдат Айсмарка длинными саблями и стреляли из пистолей, их кони топтали тела упавших соратников. Еще немного - и они ринутся в рукопашную.
Принцесса ожесточенно взмахнула топором, и беспорядочные крики ее дружинников слились в дружный хор:
- ВОН! Вон! Вон! ВОН! Вон! Вон! ВОН! Вон! Вон!
А затем враги вдруг развернули коней: только что буквально дышали в лицо - и вот уже несутся назад, к подножию холма.
Кассий Бронт хладнокровно наблюдал за отступлением. Противник держал тесный строй в самом узком месте дороги, с одного наскока его не взять. Но у Бронта было во много раз больше людей, и он мог посылать свежих солдат в каждую новую атаку. Победа империи неизбежна, это всего лишь вопрос времени. Командир дал сигнал новому конному отряду и невозмутимо наблюдал за повторным наступлением. И снова стена щитов подалась навстречу всадникам, снова лошади и люди полетели наземь, и лес наполнился оглушительным шумом схватки. Звону сабель по щитам и ударам топоров по тяжелой броне лошадей вторили выстрелы, но строй Айсмарка устоял, и конница вновь отступила.
Фиррина проводила взглядом вторую волну и спешно проверила стену щитов. Мертвых и раненых на руках передавали назад, на их место становились другие. Пистоли имперцев били недалеко, но этого и не требовалось. Пытаясь ободрить своих дружинников, Фиррина тем временем подсчитала, что еще три такие атаки, и от ее войска ничего не останется. Ее разбирала дикая злость. Вот бы сюда солдат пятьсот, они бы точно удержали за собой дорогу и растоптали врага! А пока выходит, что ее первая битва закончится поражением. Это было так жестоко и несправедливо, что на глаза принцессе навернулись слезы.
Так нельзя, поняла Фиррина. Она поудобнее перехватила щит, крепче сжала топор и - засмеялась. Это помогло. Смех придал ей сил, она вновь ощутила горячий боевой задор, который помогал ей в битве.
- Дружинники Айсмарка! Вы заставили имперцев дорого заплатить за то, что они явились на наши земли! Но теперь вы уже размялись, верно? Так давайте зададим им жару по-настоящему! После следующей атаки уцелеют только лошади, а их всадники падут к нашим ногам во славу великого короля Редрота по прозвищу Северный Медведь из рода Линденшильда Крепкая Рука!
Солдаты приветствовали ее речь восторженными криками. Снова топоры застучали по щитам, и лес огласил грозный ритмичный грохот. Многим ветеранам почудилось, что голосом этой девочки с ними говорит сам Редрот, ее воля к победе придала им сил, прогнав усталость и отчаяние.
А внизу, у подножия холма Кассий Бронт уставился на стену из щитов, не веря своему счастью. Он тоже слышал тонкий и чистый голос вражеского предводителя… Неприятельскими воинами командовала девчонка! А только одна девчонка во всем Айсмарке может командовать войском. Неужели там, на холме, - сама наследница престола? Выходит, принцесса почти у него в руках, осталось только придумать, как захватить ее… Кассий Бронт подозвал офицеров, чтобы спешно обсудить с ними новый план.
Фиррина с тревогой наблюдала, как Кассий Бронт говорит со своими командирами. Это означало, что на сей раз враги изменят тактику, но как? Скорее всего, они бросят в атаку всех оставшихся бойцов, чтобы решить исход боя одним ударом. Принцесса окинула взглядом оставшиеся ряды своих солдат и засомневалась, что им удастся устоять. Как жаль, что у нее так мало воинов!.. И тут, нежданно-негаданно, перед ее глазами возник образ Оскана, призывающего воинов Дубового короля. Ну, конечно! Нужно позвать союзников! Сами-то они не придут, ведь с дипломатической точки зрения крайне бестактно присылать дружественное войско без приглашения. Фиррина чуть не рассмеялась от облегчения, однако все же сдержалась - пока еще рано радоваться. Вдруг у нее не получится? Может, у нее нет права призывать на помощь армию Дубового короля?
Фиррина дала знак протрубить общий сбор, выступила вперед из-за щитов и воздела к небу руки.
- Приветствую его величество Дубового короля, властелина лесов и полей! Я - Фиррина Фрир Дикая Северная Кошка из рода Линденшильда Крепкая Рука, наследница престола! О Дубовый король, услышь мой зов! Солдаты Полипонта незваными вторглись в твои пределы и осмелились грозить моему народу и мне, законной правительнице Айсмарка. Мы просим тебя о помощи и клянемся, что не забудем твоей доброты, если ты придешь!
Стоя перед изрядно поредевшими рядами измученных и усталых солдат, Фиррина чувствовала себя страшно маленькой и уязвимой, но дружинники уже убедились, что она - сильный воин, и безоговорочно доверяли ее военному чутью. Многие даже заозирались по сторонам, высматривая среди деревьев солдат Дубового короля. Несколько минут принцесса молчала. Враги вдруг заулюлюкали, и Фиррине показалось, что они издеваются над ней, особенно когда до нее донесся злорадный смех. Но тут налетел ветер, завыл в голых кронах и стих. И так же, как после призыва Оскана, на лес опустилась зловещая тишина.
Кассий Бронт занял место во главе своих воинов - он желал лично захватить в плен принцессу. Это был его шанс круто изменить свою судьбу к лучшему, и он не собирался уступать его каким-то суеверным невеждам. Командир махнул горнисту, и тот дал сигнал к атаке.
Все воины Кассия Бронта ринулись в наступление. Конница ураганом неслась вверх по холму, прямо на замершие в отчаянной готовности ряды айсмаркских солдат. Но над цокотом копыт вознесся голос Фиррины, выкрикивавшей боевой клич Линденшильдов:
- Кровь! Смерть! Пламя! Кровь! Смерть! Пламя! Держите строй, воины Айсмарка!
И солдаты ответили ей яростным хором:
- ВОН! Вон! Вон! ВОН! Вон! Вон! ВОН! Вон! Вон!
Враги сошлись, и вновь лес огласили грохот и звон щитов, выстрелы пистолей. Стена из щитов опасно прогнулась, и Фиррина крикнула, чтобы солдаты держали строй. И тут в неблагозвучную песнь клинков и пуль вмешался новый звук, которого никто из враждующих прежде не слышал. Он был похож на рев горной лавины, и с каждым мигом становился все громче. Дико заржали перепуганные кони. Фиррина застыла в изумлении: казалось, сами деревья надвигались со всех сторон, зажимая конницу в клещи, - это подоспели дубовые солдаты! С ликующими криками дружинники восстановили строй и принялись с удвоенным рвением рубить имперцев и стаскивать их с лошадей.
Кассий Бронт в страхе вертел головой. Не может быть! Деревья не могут сражаться! Деревья, пусть даже они выглядят как солдаты, не могут атаковать его конницу! Нет, такое совершенно невозможно. Однако это происходило на самом деле. Имперцев теснили с обоих флангов. Осознав опасность, командир приказал отвести войска, и горнист тут же протрубил сигнал, едва не потонувший в шуме битвы. Но, развернувшись, всадники поняли, что путь к отступлению отрезан: дорогу преградили диковинные деревянные солдаты.
Фиррина не стала терять ни минуты и с боевым кличем Айсмарка повела своих дружинников в атаку - надо было добить загнанную в ловушку конницу врага. Имперцы сражались яростно и в то же время сдержанно, поскольку были приучены не давать себе воли. Прошло больше получаса, а они все еще держали оборону против объединившихся солдат Айсмарка и Дубового короля.
Кассий Бронт уже напрочь забыл о своих честолюбивых планах. Все, о чем он мечтал теперь, - вывести из битвы хоть горстку своих солдат. Если бы это происходило не с ним, он бы нашел забавной случившуюся с ним перемену: еще два часа назад он не сомневался в победе, а теперь всего лишь хотел остаться в живых. Но у Бронта не было времени размышлять над иронией судьбы. Он хрипло прокаркал последний безнадежный приказ, и солдаты открыли непрерывный огонь из пистолей. Он решил бросить своих всадников в последний бой против того вражеского отряда, который сильнее всего пострадал во время предыдущих атак. Но Фиррина как будто прочитала его мысли, и ее дружинники приготовились дать отпор.
Отчаяние придало имперцам решимости, они навалились на ряды северян, словно отточенный убийственный механизм. Стена щитов прогнулась назад, превратившись в подобие натянутого лука. Но посреди дороги гордо стояла огненноволосая Фиррина Фрир Дикая Северная Кошка из рода Линденшильда Крепкая Рука, и ее неугасимая воля к победе не давала дружинникам отступать. Ее пронзительный голос разносился над кровавым побоищем, словно хищный крик ястреба, - и солдаты вновь и вновь находили в себе силы, отвечая на призыв держать ряды и не сдаваться. Топор ее был покрыт зазубринами, щит испещрен отметинами вражеских сабель, но она не отступала ни на шаг, и вместе с ней держались ее воины.
И тут по рядам всадников пронесся сначала горестный вздох, а потом и отчаянные крики: Кассий Бронт пал. Его изнуренная лошадь оступилась, он выпал из седла, и его тут же изрубили в куски. Дружинники-северяне радостно взревели и ринулись в ответное наступление. На этот раз имперской коннице не удалось устоять, ее воины пали духом и потеряли последнюю надежду.
И все-таки еще час имперцы сражались с Фирриной и ее союзниками. К концу битвы оставшиеся в живых захватчики спешились и выстроились в оборонительный квадрат. Пули у них давно закончились, но солдаты Полипонта стояли плечом к плечу и продолжали биться на мечах и саблях, защищая свой штандарт до последней капли крови.
Трижды Фиррина предлагала им сдаться, и каждый раз они отвечали отказом. Солдаты империи никогда не капитулируют. И вот, когда последние лучи зимнего заката озарили нагие деревья розовато-золотистым сиянием, пал последний имперец, и боевое знамя Полипонта оказалось в руках Айсмарка.
Дружинники и солдаты Дубового короля отступили назад, оглядываясь по сторонам в поисках выживших врагов, но больше никого не осталось. Тогда Фиррина сняла шлем, прислонила к ногам щит и на мгновение позволила себе превратиться в обычную четырнадцатилетнюю девочку. Она всхлипывала, оплакивая мертвых вокруг и горькую участь людей, которым пришлось покинуть свои дома среди суровой айсмаркской зимы, и юного имперского воина, лежащего у ее ног. Боевой топор Фиррины глубоко вонзился ему в шею, и юноша истек кровью.
А пока она оплакивала павших и обездоленных, строй стальных серых облаков затянул небо, и первые белые хлопья закружились в воздухе. Снег падал и падал, укутывая саваном тела, чтобы спрятать их от людских глаз на долгие месяцы.
Глава 11
Первая снежная буря в этом году выдохлась еще ночью, и на рассвете солнечные лучи заиграли на нетронутом снежном покрывале. На фоне морозной и бодрящей белизны нового дня жители Фростмарриса казались совсем измученными, грязными и оборванными, но метель утихла, и люди немного повеселели. Наконец-то выпал снег, и теперь они могли надеяться, что беды, накликанные дурным предзнаменованием, обойдут их стороной.
Вскоре Оскан и Маггиор, ехавшие во главе каравана, заметили, что лес начал редеть, и к полудню беженцы вышли на опушку. Перед ними простиралась широкая заснеженная равнина, сверкающая под зимним солнцем, словно поле, посыпанное стеклянной крошкой. Дорога едва просматривалась узкой впадиной среди пушистых дюн. Еще одна метель - и отыскать колею до прихода весеннего тепла станет и вовсе невозможно.
Беженцы постояли, любуясь прекрасным видом, и снова побрели дальше.
Маггиор обернулся в седле, окинул взглядом вереницу людей и повозок и как бы невзначай спросил Оскана:
- Разве тебе не хочется вернуться и посмотреть, как там дела у принцессы?
Юноша улыбнулся.
- Нет. Я знаю, что с ней все в порядке. Она одержала свою первую настоящую победу и доказала самой себе, что она - прирожденный воин. Мы-то и раньше в этом не сомневались. А возвращаться… Не хватало еще, чтобы она устроила мне разнос за то, что я оставил людей на милость природы. Ее же не волнует, что до новой метели не меньше двух дней.
- Да, ты прав, - рассеянно ответил ученый, уже думая о другом.
Фиррина победила, и при этом до следующего снегопада еще два дня, а то и больше! А это значит… Это значит… значит, что, когда разразится новая буря, караван будет уже в столице Гиполитании! Маггиор пришпорил свою кобылку и галопом поскакал вперед по снежной равнине, подбрасывая шляпу и восторженно крича. Глядя на него, усталые люди заулыбались и захлопали в ладоши.
Когда его восторг поутих, Маггиор натянул поводья, задумавшись о том, насколько он сам изменился за последние две недели. Он, ученый, всю жизнь признававший только проверенные факты, теперь верил на слово мальчишке с весьма сомнительным образованием! И нисколько по этому поводу не волновался! Пока Оскан не давал повода в себе усомниться, так неужели человек в здравом уме отбросит полезные сведения только потому, что они слегка… гм, необычного происхождения?
Весь день Маггиор распевал веселые песенки Южного континента. Его голос невыразительно дребезжал в безмолвии заснеженных равнин, но ученому было все равно. Люди подхватывали его песни или напевали свои, так что вскоре караван стал напоминать стайку галдящих пташек.
Оскан первым заметил разноцветные точки, двигавшиеся им навстречу. Его зоркие глаза разглядели всадников, которые приближались к ним с севера.
Он подозвал Маггиора и указал туда пальцем.
- Нас нашли гиполитане, - просто сказал юноша.