Я, признаться, тоже внесла свою лепту. Когда сестра Мария закончила работу в качестве гувернантки и уже возвращалась в монастырь, я дернула не за ту веревку. Декорация, качаясь, вдруг поплыла вверх, чуть не угодив бедной Доне по голове.
Когда прогон кончился, Робби пригласил всю труппу на сцену.
- Ладно, что там говорить, - начал он. - Надеюсь, вы забудете весь этот кошмар и все сделаете по-другому. Пока я видел худший вариант "Звуков музыки", который только знала история театра.
- Чего уж там, Робби, - сказала новенькая, игравшая Гретель. - И вовсе не худший.
- Вот именно, - включился капитан, отдирая свои накладные усы. - По крайней мере, сыграли от начала до конца.
- И все очень даже старались, - почти пропела баронесса.
- Ну хорошо, хорошо, извините. - Робби вскочил на сцену. - Я уже тоже как выжатый лимон. - Он снял очки и потер глаза. - Вы правы, - сказал он. - Общими усилиями как-нибудь вытянем. Я уверен. - Он проглядывал свои записи, листая страницу за страницей. - Знаете что? Давайте-ка передохнем. Все замечания - завтра. А теперь - все по домам. И хорошенько выспитесь!
Труппа обрадовалась, хотя и не очень бурно. На проявление эмоций просто не было сил. Актеры разбрелись по гримерным и раздевалкам.
Я всегда возилась со своим хозяйством дольше всех. Во-первых, мне надо было отловить реквизит, который актеры благополучно забывали мне возвращать. Потом оттащить все это наверх, в подсобку. Потом поднять все декорации и тщательно закрепить их, чтобы, не дай Бог, ничего не рухнуло. х
Я уже второй раз поднялась в подсобку, когда заметила, что дверца стенного шкафа опять приоткрыта. Я была уверена, что закрывала ее. Более того, я ни разу не открывала кладовку с тех самых пор, как ко мне сюда заходила Дона.
Значит...
Значит, сюда лазил кто-то еще. Я похолодела.
И тут за спиной раздался голос:
- Привет!
Это был Джастин. Он стоял на пороге подсобки, прислонившись к притолоке, и пристально смотрел на меня своими бледно-голубыми глазами. Вел он себя все так же неспокойно, как и в тот вечер.
- Вот видишь, - начал он деланным тоном, - мы все-таки встретились.
- Джастин...
На сцене сейчас полно народу, успокаивала я себя. Если громко крикнуть, меня услышат...
- Не знаю, может, я совсем кретин, но мне показалось, что ты меня избегаешь.
- Чушь собачья.
- Дело в том, что я не сказал тебе всего, что хотел сказать тогда, в пятницу.
Наверное, мне уже пора кричать. Нас разделял всего какой-нибудь метр. Возможно, он не рассчитывает, что я готова оказать сопротивление.
Поздно! Джастин стал медленно приближаться ко мне. На лице его словно застыла маска. Руки засунуты в карманы. Что там у него? Нож?
- Я хотел спросить, - начал наступление Джастин, - ты... Ты с кем идешь на выпускной?
Я уставилась на него с изумлением.
- Тебя что, столбняк хватил? Ведь я знаю, что ты ко мне не совсем равнодушна. Ты считаешь, что я эгоист и все такое, но дело в том, что... Ну...
- Ты что, хочешь быть моим кавалером на выпускном? - удивилась я.
Джастин обольстительно улыбнулся.
- Ну да.
У меня гора с плеч свалилась.
- То есть ты хочешь, чтобы мы вместе пошли на выпускной вечер? - переспросила я.
Джастин засмеялся.
- А что тут непонятного?
Я тоже засмеялась. Надо же, прямо извелся весь! А всего-то хотел спросить насчет выпускного и стеснялся. Разве скроешь от себя самой - я была счастлива.
- Извини, я вовсе не над тобой смеюсь, просто...
Джастин подошел ближе.
- Что? - спросил он мягко. - Что ты сказала?
- Эй, Лиззи! Ты там, наверху? - послышался снизу голос Доны.
Я направилась к двери.
- Иду! - крикнула я и, выпустив Джастина, захлопнула дверь подсобки. Мы двинулись по колосникам.
- Извини, - наконец ответила ему я. - Придется мне тебе отказать.
У Джастина вытянулось лицо.
- Нет, мне действительно очень приятно. Но Кевин только что написал мне, что отец разрешил ему приехать в Шейдисайд на наш выпускной.
- Да?! Ну, поздравляю! - вяло воскликнул Джастин, не сумев скрыть досады.
Мы посмотрели друг на друга, испытывая взаимную неловкость.
- Ну что ж... - пробурчал себе под нос Джастин.
Мы как раз дошли до лестницы, и он первым начал спускаться вниз.
- Привет, Дона, - сказал он, прыгая с последней ступеньки.
Дона была в черных джинсах и зеленом топике пастельных тонов. Кое-где на лице, особенно под глазами, остались следы густого грима.
- Пока, - бросил мне Джастин и, повернувшись, пошел своей ленивой, небрежной походочкой.
Дона вопросительно посмотрела на меня.
- Что там у вас еще за история? Я улыбнулась и рассказала.
- И он приглашал тебя на выпускной? - Дона вздохнула, то ли с облегчением, то ли с досадой. - Нет, не может быть!
Меня задело, что она так удивилась.
- А почему бы и нет?
- Да просто... - Дона толкнула меня локтем. - Ну? А ты-то что ему ответила?
- Я сказала, что уже иду с Кевином.
Мне показалось, Дона была разочарована и сразу потеряла всякий интерес к предмету разговора.
- Ах да, я же совсем забыла, - сказала она. - Ладно, ты скоро?
- Еще пять минут, - ответила я.
Дона стянула со стула мою тяжелую кожаную куртку.
- Не жарко? - съязвила она, натягивая ее на себя. - На дворе-то скоро лето...
- Меня все время трясет.
Из раздевалки вышел Роджер Браунмиллер, который играл у нас дядю Макса, и окликнул Дону:
- Ты идешь?
Кроме нас, только он еще оставался за кулисами.
- Я подожду Лиззи.
- Смотри, не ходи одна, - крикнул он уходя.
- Спасибо тебе, - бросила ему вслед Дона и повернулась ко мне. - Ты даже не представляешь, сколько народу просило меня не падать духом и не кончать жизнь самоубийством! У меня что, уже - Да мы с тобой, наверное, одна хуже другой.
- Ну, спасибо за комплимент. - Дона выбежала на сцену. - Давай быстрей! - крикнула она, дергая вверх-вниз молнию моей куртки. - А то у меня от страха мурашки бегают! Тут же ни души!
Лучше бы она мне не напоминала. Увлекшись репетицией, я на пару часов совсем забыла про наши страхи. И вдруг сознание того, что мы остались одни в полутемном зале, вернуло меня с небес на землю.
Сначала я вспомнила Элану. Потом потянулись другие тягостные воспоминания.
- Я уже почти готова!
Теперь я потеряла Дону из поля зрения. И она не ответила.
- Дона? - снова крикнула я. - Пожалуйста, не играй в прятки. У меня нервы не железные.
На сей раз она ответила. Душераздирающим криком.
Глава 21
Я бросилась на полуосвещенную сцену. Доны нигде не было.
И тут я услышала звуки какой-то возни. Я повернулась и с ужасом увидела...
В противоположной кулисе Дона отчаянно отбивалась от какого-то типа.
- Дона! - взвизгнула я и бросилась ей на помощь.
То была смертельная схватка. Обе фигуры слились в одно темное пятно, но я все же разглядела на мужчине бейсболку и темно-бордовую бейсбольную куртку.
- Перестаньте! - кричала я.
Мысли мои лихорадочно прыгали. Кто это? Кто напал на Дону?
Мужчина казался слишком изящным для Лукаса. Я перебирала в памяти всех, стараясь вычислить преступника.
- Джастин?
В полутьме кулис сверкнул клинок. У него в руке нож!
Дона тоже заметила лезвие и вскрикнула от ужаса. Противники сцепились намертво, напоминая теперь что-то вроде статуи. Глаза обоих были прикованы к ножу. Дона силилась отвести руку нападающего назад. Мужчина изо всех сил гнул ее вперед.
Он был явно сильней и все увереннее одолевал сопротивление. Его рука стала медленно опускаться. Нож приближался к жертве.
Ближе.
Ближе.
Клинок уже почти коснулся Доны.
- Убери нож! - заорала я, рванув к ним изо всех сил.
По лицу что-то больно ударило.
Я налетела на толстый черный кабель и грохнулась на пол. Удар был такой, будто меня огрели по башке бейсбольной битой.
В голове звенело. Я с трудом поднялась на четвереньки.
Дона пронзительно закричала.
Убийца замахнулся и вонзил нож ей в грудь.
Я опоздала. Дона обмякла, разжала пальцы, впившиеся в руку убийцы, и медленно сползла на пол.
Какое-то мгновение он стоял, взирая на ее безжизненное тело, потом повернулся ко мне. Наши глаза встретились.
В его руке по-прежнему был нож. Теперь уже окровавленный.
Это была кровь Доны.
Он быстро шел на меня из-за кулис, а я пятилась и пятилась на освещенную сцену. И тут я наконец увидела, кто это.
Глава 22
- Симона! - ахнула я. - А мы думали...
- А вы думали, я мертва? - Симона ухмыльнулась. - Конечно, вам ведь всем хотелось, чтобы я умерла, а?
- Ты что? Да мне...
- Нет, я не могла позволить себе умереть, Лиззи! Мне слишком много надо было сделать.
Я пятилась все быстрее. А она все наступала.
- Я сама инсценировала свое исчезновение, - сказала Симона. Ее глаза блестели, рот перекосило от злобы. - Я разыграла все от начала до конца. Я знала, моим родителям будет наплевать, если я исчезну. И знаешь, почему? Потому что всем на меня наплевать. Всем!
- Симона, зачем ты так... - робко начала я.
- Заткнись! - заорала она, оборвав меня. И потрясла окровавленным ножом, угрожая мне. - Мои родители никогда обо мне не заботились. Их волновал только гольф и "мартини". И Джастин тоже не любил меня. Он меня просто использовал. Никто не любил меня. Никто!
Я продолжала пятиться.
- Не понимаю, - пыталась остановить ее я, - зачем убивать подруг? Да, мы все претендуем на звание королевы. Но совсем не похоже, чтобы ты когда-нибудь по-настоящему хотела...
Презрительно фыркнув, Симона сдернула с головы бейсболку и театральным жестом откинула назад свои длинные темные волосы.
- При чем здесь звание королевы? - язвительно парировала она. - Да мне на него плевать, глупые вы курицы! Я убивала тех, кто предал, кто встречался с Джастином за моей спиной...
- Но, Симона...
- Брось, Лиззи, - сказала она. - Не пудри мне мозги.
Пятясь назад, я прошла уже почти всю сцену. Еще шаг - и я окажусь в левой кулисе. В темноте. Но у меня не было выбора. А Симона была неумолима.
- Да, я так хотела, чтобы Джастин любил меня! - продолжала она, снова резким движением отбросив волосы назад. - Когда у меня ничего не получилось, я решила отомстить ему: убить всех его подружек. Пусть испытывает ту же боль, что и я. Думаю, он уже понял, в чем дело. Во всяком случае, я надеюсь. - Симона захохотала. - В бейсболке Джастина я похожа на парня, а? В кинотеатре ты прошла совсем рядом и не узнала меня.
- Но где ты пряталась? - спросила я, пытаясь отвлечь ее разговорами.
- На небесах, - холодно отрезала Симона, выкинув вперед руку с окровавленным ножом.
- Я серьезно спрашиваю!
- И я серьезно, - ухмыльнулась она. - В твоей подсобке! Правда, там тесновато. Еду крала в столовке. Да это уже и неважно, я скоро сматываюсь. Я сделала уже почти все, что хотела. Осталось придумать некую историю с похищением, затребовать выкуп и вернуться домой. Ты же знаешь, Лиззи, какая я гениальная актриса. Мне же все поверят.
Она медленно приближалась ко мне.
- А что тебе надо от меня? - впрямую спросила я. - Я ведь никогда не встречалась с Джастином!
Симона рассмеялась.
- Ври больше! Просто удивительно, как вы все врете, когда вас припирают к стенке. - Ее лицо вновь перекосила злоба. - Ты что, думаешь, я не слышала?! - выпалила она. - Не слышала, как он приглашал тебя на выпускной?
- Он-то приглашал, - сказала я, запинаясь. - Да я-то отказалась!
- Неужели? И ты думаешь, я поверю тебе хоть на секунду? Нет, Лиззи, извини, пришел твой черед. За все надо платить. Я думала, ты мне подруга, а ты такая же, как все. Тебе тоже было на меня наплевать!
Я мучительно пыталась влезть в ее шкуру по методу мистера Мида.
Может, она думает, что у нее уже нет обратной дороги?
- Симона, - сделала я еще одну попытку, - тебя поймают, тебя посадят в тюрьму. Надолго посадят! Неужели ты не понимаешь? Оста^ новись, прежде чем брать еще один грех на душу! Прежде чем ты навредишь себе еще больше!
Симона занесла надо мной нож.
- Меня никто не поймает, - торжественно сказала она. - Потому что единственный человек, который знает мой секрет, сейчас умрет!..
Она сделала еще один шаг вперед. Я - один шаг назад. И... уперлась спиной в цементную стену. Дальше отступать было некуда. И спрятаться было негде.
И тут я нащупала веревки.
Под моей левой рукой оказались крепежные веревки для спуска декораций.
Опустить одну из них - и вниз полетит мешок с песком. Но какую?
Какую?
У меня был только один шанс. С отчаянием смертника я закрыла глаза и изо всех сил дернула за одну веревку из двух.
Глава 23
Симона бросилась на меня. Но в этот момент тяжеленный мешок с песком плюхнулся между нами. Я угадала веревку!
Лицо Симоны вдруг исказилось от боли. Она дико закричала и, выронив нож, упала на пол, корчась от боли.
Мешок угодил ей прямо по ноге. Она выла от боли и не в состоянии была даже дотянуться до изуродованной ступни.
Тогда она откинулась на спину, закрыла лицо руками и замерла. Воцарилась напряженная пугающая тишина.
Переведя дух, я осторожно шагнула к ней. Очередная гениальная роль?
Я подошла поближе и убедилась, что ее крик был неподдельным: нога была явно изувечена.
Я схватила с полу нож и угрожающе потрясла им над Симоной. Меня бил озноб. Я была на грани истерики. Но Симона даже не шевельнулась.
Она подняла на меня глаза. В них были страдание и мольба.
- Как больно! - застонала она. - Как мне больно...
Глаза закрылись. Голова откинулась набок. Видимо, от боли она потеряла сознание.
Какое-то время постояв над ней, я наконец пришла в себя. Симона теперь никуда не денется. С такой-то ногой. Я бросилась в правую кулису.
- Дона! - крикнула я. Ответа не было.
Но когда я приблизилась к ней, мне показалось, что она шевельнулась.
- Дона!
Я опустилась на пол рядом с ней и положила нож, который все еще оставался у меня в руках.
Дона! Опасность позади! Мы свободны, Дона! Нам больше ничто не угрожает. Не умирай, Дона! Пожалуйста, только не умирай! Ты слышишь меня? Дона!
Дона с трудом открыла глаза. Потом шевельнула губами, будто хотела что-то сказать. Но не смогла издать ни звука.
- Я сбегаю за помощью, - сказала я. - Я быстро.
- Я подожду, - вдруг довольно внятно ответила она.
Я в изумлении уставилась на нее. Мне не послышалось? Она не шутит?
- Все будет хорошо, Дона, - сказала я и повернулась, чтобы бежать за помощью.
И тут она настигла меня.
Мы столкнулись с Симоной нос к носу. Она схватила меня за шею и начала душить. Ее длинные ногти впились в мою кожу.
Я даже пискнуть не успела. Она душила меня все сильней, голова моя совсем откинулась назад, и я рухнула прямо на Дону. Симона даже крякала, прилагая все усилия, чтобы задушить меня. Силы мои таяли. Я начала терять сознание.
Вдруг Симона удивленно завопила, а ее хватка мгновенно ослабла. Я стала судорожно ловить губами воздух и бессмысленно растирать горло, но спазм не отпускал.
Продолжая кричать, Симона отшатнулась от меня. И тут я поняла, что произошло. Я увидела кровь на ее ноге. И нож, выпавший из рук Доны. Она вонзила его Симоне в ногу.
Пока я пыталась очухаться, Симона рванулась за ножом.
- Отдай! - прохрипела я.
Но Симона успела цапнуть его и подняла над головой.
Вскочив на ноги, я кинулась на нее. Сцепившись, мы повалились на пол, нож выпал из ее рук и отлетел на полуосвещенную сцену.
Тузя друг друга, мы катались по сцене. Симона вцепилась мне в волосы и стала клочьями выдирать их. Я закричала и на мгновение ослабила хватку. Она изо всех сил пнула меня в живот так, что я совершенно скрючилась от боли.
Пока я приходила в себя, Симона, кое-как поднявшись, заковыляла к ножу. Собрав последние силы, я одним прыжком накинулась на нее сзади.
- Нога! Моя нога! - заверещала Симона. На сей раз в ее крике слышалось подлинное
страдание. Но я, заломив ей руки за спину, больше не отпускала ее.
А уж на помощь я звала что было сил.
Я все еще крепко держала ее, когда в зал наконец вбежал испуганный мистер Сантуччи.
Потом прибыли вызванные им полицейские и врачи, а я все еще боялась отпустить Симону.
В конце концов меня осторожно оторвали от нее. Моя рубашка была в крови, но не в моей.
Я подошла к Доне, все еще лежавшей на полу. Она была в моей кожаной куртке. Один из врачей быстро расстегнул молнию, осмотрел Дону и поднял на меня глаза.
- Думаю, это не опасно, - сказал он. Дона облегченно вздохнула.
- Ты меня слышишь? - спросила я. Дона с трудом кивнула.
Врач стал быстро обрабатывать рану.
- Эта куртка вас просто спасла! - сказал он
Как тут мне было не улыбнуться!
- Слышала, Дона? Это стоит того, чтобы немного попариться.
Дона была белая, как привидение, но все-таки смогла улыбнуться мне в ответ.
- Увидимся на выпускном, - прошептала она.
Глава 24
Начался очередной медленный танец. Кевин держал меня так нежно, почти обнимал. Я положила голову ему на плечо. Букетик великолепной гардении, приколотый к моему корсажу, издавал головокружительный аромат. Когда музыка кончилась, Кевин посмотрел на меня сверху своими зелеными искрящимися глазами.
- Не знаю как ты, - сказал он, - а я чувствую, что для меня это будет незабываемый выпускной.
- Для меня тоже, - кивнула я. Правда, причины на то у меня были совсем другие.
Взявшись за руки, мы по лестнице спустились с танцевальной площадки и прошли мимо двух досок, установленных в память о Рейчел и Элане. Кевйн перехватил мой взгляд.
- Как здорово, что мистер Брадт назвал стипендию для будущих победительниц их именами, в их честь. - Он покачал головой. - Подумать страшно, через что вам пришлось пройти.
Я посмотрела туда, где Дона, стоя в кругу блистательных молодых людей, о чем-то с ними оживленно разговаривала. Мы отказались от конкурса в этом году, но все-таки королевой бала оказалась Дона. И правильно, раз уж ей так хотелось.
Вновь зазвучала музыка, и Кевин потянул меня за руку на площадку. В толпе танцующих я разглядела Лукаса Брауна. Он танцевал с Шери Ползен. Она такая же чудная, как он. В общем, нашли друг друга. Лукас впервые выглядел счастливым - наконец-то у него появилась подружка.
Вскоре вышла танцевать и Дона с одним из своих многочисленных поклонников.
Она с восхищением смотрела на мое платье. То самое открытое черное платье с тонкими бретельками, которое она купила тогда в "Ферраре". Дона сама настояла, чтобы на бал его надела я.
- Знаешь что, - подошла она ко мне, - а на тебе оно лучше сидит!
- Ты просто хочешь сказать мне что-нибудь приятное, - отмахнулась я.
- Почему бы и нет, - ответила она и быстро закружила в танце.
Примечания
1
Главную роль в фильме ужасов знаменитого американского режиссера Альфреда Хичкока "Психоз" (1960 г.) сыграл актер Энтони Перкинс.
2
Кукла из американских юмористических сериалов для взрослых.
3
Brown (англ.)-коричневый.
4
Razor (англ.) - бритва, лезвие.