Неожиданный порыв ветра донес его голос до Харпер. Она тут же узнала этот кошачий визг, который запомнила с того дня, когда Ковбой Мальборо чуть не накрыл ее в ее же собственном доме.
– Вот это чума! – крикнул Марти. Автомат загрохотал в его руках. – Вот это реальная чума для коммандос!
На севере расстилалось пустое, грязное пространство футбольного поля с перевернутым "Хаммером". Еще там была припаркована пара черных пикапов – они сторожили двойные двери подвала. Сколько людей в машинах – рассмотреть в дыму было сложно, но Харпер видела частые выстрелы, будто вспышки фотокамер. Вниз с холма двинулся "Фрейтлайнер", собираясь присоединиться к остальным у северной стороны церкви. Возможно, Джейкоб надеялся, что люк в подвале распахнется и кто-то предпримет отчаянную попытку убежать; тогда найдется работа для его плуга.
Сложнее было разглядеть, что творится на юге. Между церковью и лесом протянулась широкая и ровная, как двухполосное шоссе, полоса травы. Харпер знала, что Ковбой Мальборо – там, внизу, в большом серебристом "Интимидаторе", но разглядеть могла только край кабины, и то вытянув шею. Машина стояла слишком близко к зданию.
Снизу поднимался черный, грязный дым; он сочился из-под карнизов и клубился в колодце колокольни, как в трубе. Больной свет костра пробивался через клубящийся дым. Харпер подумала, что снизу башню видно очень смутно – пожалуй, это единственное, что играет им на руку.
Дым поднимался ввысь облаком, которое тянулось на восток, по холму и к воде. Неба почти не было видно, дым затянул звезды и луну.
Крыша была ниже перил футов на пятнадцать – крутая поверхность черного шифера. Харпер представила: она прыгает, бьется ступнями о крышу, лодыжки ломаются, кости голени пронзают бедра со звоном разбитого стекла, она скользит по крутому скату, разрывается матка…
"Да уймись ты на хрен", – сказала себе Харпер.
Она подползла поближе к Алли.
– Как мой рот? Нифево? – спросила Алли.
– Неплохо, – ответила Харпер.
– Да хрен там. А мне нравится. Я теперь панк-рокер. Всегда мечтала быть панк-рокером. – Алли взъерошила Нику волосы. – Я хотя бы под конец попыталась поступить правильно, мисс Уиллоуз. Может, экзамен я и завалила, но на дополнительный вопрос ответила верно.
– Какой экзамен?
– Основы человечности, – сказала Алли, смаргивая слезы. – Возьмете меня за руку? Мне страшно.
Харпер сжала руку Алли.
Пожарный пробрался по настилу к южной стороне башенки, оказавшись рядом с Джейми.
– Ублюдки в "Сильверадо", – сказала Джейми, – слишком близко к стене. Мне их никак не достать. А если их отогнать, можно было бы спустить канат…
– Какой канат? – спросил Пожарный.
– Ну, не знаю. Связать одежду. Доберемся до леса. Добежим до дороги. Угоним машину. – Она говорила быстро и сбивчиво, перескакивая с одной идеи на другую. – У меня есть знакомые в Рочестере. Они спрячут нас. Вот только бы отогнать этот грузовик.
Пожарный устало кивнул.
– Попробую что-нибудь для них устроить.
Но, попытавшись встать, он опасно покачнулся. Харпер увидела, как его веки затрепетали, словно он изображал готовую к поцелую инженю в комедии сороковых. На какой-то миг ей показалось, что он вот-вот качнется назад и перевалится через железные перила вокруг отверстия в центре башни, рухнет в дымную тьму.
Но Джейми успела ухватить его за локоть. Харпер закричала, отпустила руку Алли и с трудом двинулась по настилу к Джону. Пока она добиралась до него, он опустился на одно колено.
Харпер погладила его по щеке, липкой от пота.
– Это колокол гудит? – неразборчиво пробормотал он.
– Нет, – сказала Харпер. – Сейчас нет.
– Господи. Значит, это у меня в голове гудит. – Он прижал подушечки пальцев к вискам. – Наверное, заболеваю.
– Не вставайте.
– Их нужно отогнать, если мы хотим спуститься отсюда.
– Сидите. Отдышитесь. Ничего хорошего не получится, если вы отключитесь.
Она отпустила его руки и, поднявшись, всем сердцем запела песню без слов. Правую кисть Харпер охватило пламя. Проглотите ложечку лекарства, засранцы.
Харпер запустила изогнутый огненный клинок в темноту. Клинок, свистя и роняя на лету брызги яркого света, ловко обогнул край крыши церкви и пропал из виду, упав на "Сильверадо Интимидатор" внизу. Люди закричали, когда капот грузовика сорвало струей пламени.
Пули свистели и отскакивали от колокола, от перил, жужжали в воздухе, как сердитые осы; Харпер снова присела, рука окуталась клубом дыма.
Одна пуля попала в канат, на котором держался колокол, перебив почти все волокна. Гигантский колокол завертелся, низко гудя. Последние пряди каната лопались мелодично, как гитарные струны. Колокол рухнул в отверстие. Через мгновение он достиг пола церкви с раскатистым "бум-м-м", от которого задрожал воздух, заклубился дым и заболели барабанные перепонки.
Ник поднял голову и повел вокруг мутным взглядом. Колокол так гудел, подумала Харпер, что разбудил глухого.
– Господи, а это что за хрень?.. – крикнула Джейми, глядя на север, и бросилась мимо Пожарного на ту сторону башни.
Джейкоб.
"Фрейтлайнер" развернулся к длинной северной стене церкви. С ревом набирая обороты, грузовик двинулся вперед с опущенным плугом.
Джейми стояла, прижимая к плечу приклад винтовки. Выстрел. Белая искра отскочила от угла кабины. Джейми отвела затвор, и пустая гильза взметнулась в воздух, сверкнув латунью. Джейми вставила новый патрон и опять выстрелила. По лобовому стеклу поползла голубая трещина. Грузовик чуть дернулся влево, Харпер успела подумать: "Попала!" – но "Фрейтлайнер" перешел на следующую передачу, пролетел последние пятьдесят футов, и снежный плуг вонзился в стену церкви.
Харпер отбросило на каменные перила. Казалось, будто гигантская невидимая рука подправила все здание, оторвав от фундамента и передвинув на несколько футов к югу. Задний северный угол придела рухнул, со стоном и грохотом посыпались черепица и деревянные обломки. Большая горящая груда обрушилась на капот "Фрейтлайнера", плуг скрылся под клубами дыма и под обломками. Удар качнул башню. Джейми как раз попятилась, чтобы открыть затвор винтовки, и ее откинуло еще дальше назад. Ее зад уперся в ограждение центрального отверстия. Джейми бросила винтовку и начала хвататься за воздух.
– Джейми! – крикнула Алли девчонке, которая порезала ей лицо. – Но на руках у Алли сидел Ник, и она не могла даже встать – да и времени уже не оставалось.
Через мгновение колокол внизу мягко загудел – это Джейми упала на него.
Пожарный в недоумении огляделся, кровь капала с лица. Харпер убрала ему волосы с глаз, а потом ласково и осторожно обняла. Ей казалось, что можно больше не бороться. Настало время просто обняться, всем четверым, всей просранной маленькой семье. Всем пятерым – считая ребенка. Они вцепятся друг в друга и под конец найдут любовь и близость. И будут стоять, обнявшись, до тех пор, пока Джейкоб не разгонится снова и не врежется в церковь – поближе к колокольне, чтобы сбросить их всех в огонь.
В воздухе еще звенело эхо колокола – "динь-динь-динь", тоненько, пронзительно; золотистый звук, как будто от маленького колокольчика. Пожарный поднял голову и начал всматриваться в завесу дыма с южной стороны церкви.
Пожарная машина – Гилберт Клайн рулил, высунув руку в окно, чтобы звонить в латунный колокольчик, – вынырнула из дыма с юга и лоб в лоб врезалась в "Шевроле Сильверадо". Старая пожарка с номером "5" на радиаторе весила тонны три. От удара передняя часть "Интимидатора" смялась, как пивная банка под тяжелым каблуком. Блок двигателя пробил приборную доску и разрубил водителя пополам. Пикап подскочил над землей, крутя передними колесами в воздухе, и перевернулся, накрыв людей в кузове.
Пожарная машина дотолкала "Шевроле" по грязи до самого входа в церковь. Потом качнулась, ахнув пневмотормозами. Маленькая круглолицая женщина с сединой в брейдах-косичках соскользнула с пассажирского сиденья и поспешила к хромированной лесенке у заднего бампера.
Рене взобралась на самый верх машины и подняла деревянную лестницу, развернув ее на вертлюге в сторону церкви. Упоры лестницы ткнулись в стену. Рене, стоя на месте, начала озираться, словно потеряла сережку и пытается ее отыскать. Нагнувшись, она открыла отсек на крыше машины, где хранились пожарные топоры и багры. Потом замотала в отчаянии головой.
– Прямо под ногами! – крикнул ей Пожарный. Похоже, он догадался, что она ищет. Приложив ладонь ко рту, он снова крикнул: – Под ногами!
Рене прищурилась, вглядываясь в клубящийся дым, и стерла пот со щек тыльной стороной ладони. Снова посмотрела вниз, под ноги, кивнула и опустилась на колени. Найдя на крыше, в круглом углублении, ржавую железную рукоятку, Рене с усилием начала поворачивать ее. Деревянная лестница дрогнула, затряслась и начала расти вдоль стены в сторону башни.
Засевший в каменном круге парень, в котором Харпер узнала Марти, вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит за перевернутым "Шевроле". Пуля срикошетила от каменной скамьи прямо у его ног, и он с криком отшатнулся, зацепился ногой и упал.
– Черт, – сказала Алли. Она стояла прямо, прижав к плечу приклад винтовки Джейми. Алли лязгнула затвором, и пустая гильза яркой искрой отскочила в ночь.
Харпер смотрела на Алли, а не вниз – на пожарную машину и перевернутый "Шевроле", – и не видела, как с пассажирского сиденья скользнул лысый мужчина в синей джинсовой рубашке. Но через мгновение Харпер заметила его. На спине рубашки был вышит яркий американский флаг, заметный во мгле. У мужчины с головы капала кровь, он пошатывался. Широкоплечий и могучий, он напоминал пожилого футболиста, который продолжает ходить в тренажерный зал, чтобы отсрочить наступление среднего возраста. В руке он держал черный пистолет.
Пожарная лестница дернулась, стукнула и застряла под карнизом, на полпути к вершине башни.
Человек с пистолетом – Харпер была уверена, что это Ковбой Мальборо; американский флаг на спине мог быть только у него – стал подкрадываться к водительскому месту пожарной машины.
– Рене! – закричала Харпер. – Рене, берегитесь! Он идет! – Харпер вытянула руку, показывая.
Рене Гилмонтон, стоявшая на крыше машины, пыталась поправить лестницу, чтобы она не упиралась в карниз. Когда наконец получилось как надо, Рене отступила на шаг и прищурилась, глядя на колокольню.
– Берегитесь! Пистолет! – кричала Харпер.
– Мужик с пистолетом! Мужик с пистолетом! – ревел Пожарный.
Рене показала на ухо и покачала головой. Потом опустилась на одно колено и снова взялась за рукоятку. Лестница стукнулась о карниз, медленно поднимаясь к колокольне, медленно поднимаясь к небесам.
Ковбой Мальборо добрался до кабины и пригнулся у дверцы со стороны водителя.
Харпер поднялась, подумав: "Я метну огонь, ударю его и спасу друзей". Она снова начала петь про себя песню без слов. Драконья чешуя на ладони стала потихоньку разогреваться, как спираль электрообогревателя. Но больная рука дрожала и не спешила загораться. Пока Харпер ждала первого языка пламени, Ковбой Мальборо поставил ногу на подножку, сунул пистолет в окно и выстрелил.
Рене застыла, подняла голову, бросила взгляд на кабину грузовика и упала плашмя на крышу пожарной машины.
Лестнице оставалось до верха еще двенадцать футов.
Щелкнула винтовка Алли. В круге камней было шесть мужчин, и она удерживала их на месте, заставляя прятаться за обелиски. Выругавшись, Алли взяла новый патрон.
Ковбой Мальборо прижался к боку пожарной машины и пропал из виду. Харпер не видела его с колокольни. Не видела его и Рене. Но он был там – крался вдоль грузовика, чтобы выскочить и выстрелить в Рене Гилмонтон.
Харпер поняла, что рядом с ней стоит Ник и смотрит вниз сонными глазами. Она взяла его за плечо и развернула лицом к себе – почти так же примерно год назад она развернула мальчика по имени Реймонд Блай, который порывался выглянуть в окно, – рассмотреть, что происходит на школьной игровой площадке. Не надо, чтобы Ник видел, что произойдет, – хотя сама Харпер не могла отвести взгляд.
Рене неподвижно лежала на крыше пожарной машины. Шевелилась только ее правая рука – она пыталась что-то нащупать. Пальцы отыскали край отсека, который она открывала, когда хотела поднять лестницу. Рене потянулась и ухватила рукоятку пожарного топора.
Ковбой Мальборо выскочил, как чертик из коробки, широко оскалившись, будто дикий зверь, и наведя пистолет на крышу. Рене опустила топор на его запястье, и Ковбой Мальборо с криком упал. Кисть его руки осталась лежать на крыше, по-прежнему сжимая рукоять пистолета. Рене смахнула ее топором прочь. Кисть с пистолетом свалилась с края крыши и пропала из виду.
Ковбой Мальборо завыл – голос, полный боли и ярости, звучал глухо, как со дна колодца.
Рене опустилась на колени на краю крыши. Наклонившись, она заглянула в кабину. Потом что-то крикнула, но Харпер не могла разобрать, что именно. Похоже, Рене звала Гила. Казалось, что она сидела так довольно долго, хотя прошло всего несколько секунд. Потом Рене повернулась и снова взялась за рукоятку. Теперь она вращала механизм с каким-то отрешением.
Ковбой Мальборо кричал и кричал.
"Фрейтлайнер" закашлялся и подал назад. Вся церковь снова содрогнулась, когда плуг выскочил из пробитой им дыры и поволок мусор по футбольному полю.
Большой грузовик откатился от церкви ярдов на пятьдесят и остановился. От выстрела Джейми в стекле со стороны водителя осталась ветвистая трещина, и Харпер внезапно подумала: Джейми все-таки попала в Джейкоба. Чуть не убила его.
Алли бросила винтовку и присела на корточки.
– Все! – крикнула она. – Патроны кончились.
Ручки пожарной лестницы уже было видно: они со стуком добрались до перил. Пожарный встал и, чуть покачиваясь на каблуках, потянулся и придержал лестницу.
– Давайте. Вниз. Вы – первая, – сказал Пожарный, кивнув Харпер.
– А Ник… – начала она.
– Алли посадит его себе на спину.
– Я о нем позабочусь, – сказала Алли, подбираясь по настилу к Нику.
С той стороны церкви "Фрейтлайнер" пришел в движение, с ревом направляясь к основанию колокольни.
Харпер боялась высоты, и от мысли, что придется лезть в пустоту, ей стало нехорошо. Но она уже оседлала перила и нащупала босой ступней верхнюю ступеньку.
Она оглянулась через плечо на лестницу и увидела пожарную машину в сорока футах внизу, такую крохотную, что ее можно было ухватить одной рукой; на мгновение Харпер показалось, что колокольня склонилась, как цветочек, чтобы сбросить ее. Харпер вцепилась в перила и зажмурилась.
– Ты сможешь, Харпер, – сказал Пожарный и поцеловал ее в щеку.
Она кивнула. Нужно сказать что-нибудь милое и ласковое, но ей и сглотнуть-то не удавалось, куда уж там разговаривать.
Харпер перенесла вторую ногу.
Потом опустила правую ступню на вторую ступеньку, отпустила каменные перила и вцепилась в перекладину изо всех сил. Лестница качалась под ней.
От дальней стены здания донесся отчетливый рев "Фрейтлайнера", который начал разгоняться.
Харпер спустилась всего на пять ступеней, когда Пожарный помог Алли с Ником на спине перебраться через край. Алли двинулась вслед за Харпер, Ника она несла легко, как школьный рюкзак.
Пожарный перенес ногу через перила, поставил ногу на верхнюю перекладину. Вторая ступня нашла следующую ступеньку. Пожарный схватился рукой за лестницу, замерев на самом-самом верху.
"Фрейтлайнер" ударил в северную стену церкви на скорости миль пятьдесят в час. В последний момент грузовик чуть повернул, и плуг снес весь передний угол церкви – камня, дерева и стекла хватило бы, чтобы наполнить целый мусорный самосвал.
Колокольня качнулась, замерла на мгновение – и обрушилась. Вот она была – и вот ее нет. Башня осела внутрь себя – рухнули каменные перила, балясины, крыша, балки, деревянный настил. Грохот от падения отозвался в груди Харпер ударом пульса. Пожарная лестница качнулась в воздухе без опоры. Джон Руквуд оставался на самой верхушке. Черный поток дыма от развалин укрыл его искристым покровом.
Через несколько мгновений порыв холодного ветра с океана частично отнес дым в сторону – Пожарного не было.
Харпер уже открыла рот, чтобы закричать, но тут увидела его – он был уже в десяти ступеньках от верха и быстро спускался на руках. Лестница качалась и тряслась в воздухе. Алли спускалась так быстро, что чуть не наступала Харпер на руки.
Харпер с трудом двигалась к машине. Ниже лестница все-таки нашла опору. Половина южной стены оставалась на месте. Харпер поняла, что она уже внизу, только когда почувствовала металл под босой ступней. Она шагнула в сторону на трясущихся ногах и оглянулась в поисках Рене. Той уже не было на крыше машины – в какой-то момент она слезла.
Дрожащая Харпер ощутила, как ослабела, как продрогла до костей. Дрожь передалась от ног всему телу. Она подумала, что сейчас рухнет без чувств. Потом вспомнила, что дело в другом. Джон говорил, что на метание огня уходит столько калорий и кислорода, что потом начинается головокружение и недомогание, и если не отдохнуть, может стать плохо.
Она нетвердыми шагами дошла до задней части машины, где была старая ржавая лесенка. Спустилась на бампер и на землю – и тут ноги подкосились без предупреждения. Харпер неуклюже хлопнулась в сырую траву. Вокруг замедляющейся каруселью кружились искры и дым.
Харпер поборола чувство слабости и встала, держась за бампер.
– Ах ты, сука! Моя рука! Моя рука!
Харпер двинулась вдоль машины на крик. Ковбой Мальборо лежал на траве, выгибая спину и упираясь каблуками в грязь. Он словно пытался ползти на спине. Правое запястье он обхватил левой рукой. А правой кисти не было – только розовые кости торчали.
Харпер перешагнула через него и подошла к Рене, склонившейся к водительской двери. Харпер увидела, что Рене качает Гилберта Клайна на руках. Кровь еще текла из раны на его шее, но уже не хлестала. И кровью было залито все переднее сиденье.
Харпер безучастно отметила, что кисть, еще сжимающая пистолет, аккуратно уложена на приборную доску. Рене разумно подобрала ее и поместила туда, где Ковбой Мальборо не сможет забрать свой "глок".