Допев свою песенку, овсянка улетела прочь, и Эль-Ахрейра опять остался один посреди цветущего луга, где распускались первоцветы: кровохлебки и дикие пурпурные орхидеи. Кролик пребывал в недоумении: он точно знал, что никакого леса рядом с холмом не было. Он решил спуститься к подножью холма - и вдруг, к своему огромному удивлению, у самой кромки занивных лугов увидел густой черный лес! А на опушке, там, где начиналась непроходимая чаща, лежала огромная пестрая корова - бурая с белыми пятнами! Таких больших коров Эль-Ахрейра сроду не видел!
Кролик сразу понял, что это та самая волшебная корова, которую он так долго искал, и что лес этот - тоже заколдованный. Иначе и быть не могло! Он же своими собственными глазами видел, что никакого леса тут вовсе не было! Что ж, решил Эль-Ахрейра, если он хочет найти то, что ищет, придется войти в этот зачарованный лес.
Медленно и осторожно Эль-Ахрейра подошел к лежавшей корове. Он ведь не знал, что у нее на уме: а вдруг корове придет в голову наброситься на него, тогда ему придется улепетывать со всех ног (что-что, а уж это он умел делать намного лучше других!) Но корова, ничего не говоря, лишь уставилась на него своими круглыми, как плошки, глазищами.
- Да благословит вас Господин Фрис, матушка! - приветствовал ее Эль-Ахрейра. - Не скажете ли вы мне, как пройти через лес?
Корова молчала так долго, что Эль-Ахрейра уже начал сомневаться, слышит ли она вообще. Наконец она произнесла:
- Через этот лес прохода нет.
- Но я должен пройти! - отвечал Эль-Ахрейра.
Оглядевшись, Эль-Ахрейра заметил, что чаща и впрямь была непроходимой: уже на подступах к лесу опушка поросла густо переплетенными колючими кустарниками, стоявшими такой плотной стеной, что даже маленькому лесному жучку было бы трудно найти крохотную лазейку в сплошном зеленом месиве. Только за спиной у коровы виднелся проем, но животное занимало его целиком. "Может, она подвинется?" - подумал Эль-Ахрейра, но его сразу же одолели сомнения: разве корова не сказала ему, что прохода нет?
Наступила ночь, но корова так и не сдвинулась с места. И на следующее утро она лежала там же, не меняя позы. Эль-Ахрейра давно понял, что перед ним - волшебная корова, потому что она не нуждалась ни в еде, ни в питье. И тогда он решил придумать какую-нибудь уловку Корова продолжала молча смотреть на него своими темно-карими глазами, но Эль-Ахрейра встал и медленно отошел в сторону. Немного побродив по опушке, он наконец увидел одно местечко, где купы деревьев, под которыми цвела ежевика, отступали от прямой линии, образуя изгиб. Эль-Ахрейра надеялся найти точку, где обрывается лесная стена, чтобы завернуть за угол и обогнуть чащу, но деревьям не было конца и края. Он прошелся вдоль леса до впадины и бегом вернулся назад, к огромной пестрой корове.
- Вы уверены, что никто не ходит по вашему лесу, матушка? - поинтересовался кролик.
- Никто не м-м-м-может войти в м-м-м-мои владения, - промычала корова. - Это священный заповедный лес, я берегу его во имя нашего Господина Фриса, он заколдован Солнцем и Луной.
- Ну, про это я ничего не знаю, - храбро отвечал Эль-Ахрейра, - а знаю вот что: тут, неподалеку, сразу за углом, я видел парочку барсуков, и они явно пытались войти в лес. Они рыли землю, как бешеные, и клянусь, не пройдет и нескольких минут, как они…
- Ничего у них не выйдет, - перебила Эль-Ахрейру пестрая корова. - Впрочем, пойду посмотрю, что они там делают, и велю им сейчас же перестать!
Не успела гигантская буренка завернуть за угол, как Эль-Ахрейра, не теряя ни минуты, бросился в открытый проем. Вскоре он очутился в каком-то странном месте.
Таких диковинных зарослей кролик еще никогда не видел. Прежде всего, лес был полон загадочных звуков, и эти вздохи и шорохи его пугали. Может, он слышал шелест деревьев в чаще, а может, там ходили какие-то звери, но кто скрывался в тени, он никак не мог определить. Более того, он не обнаружил ни единой тропинки или дорожки. Пару раз Эль-Ахрейре померещилось, что он чует запах воды, но, подойдя поближе к заветному месту, кролик обнаруживал, что ошибся. Итак, Эль-Ахрейра совсем запутался. Раньше ему казалось, что кролику с такими знаниями и опытом, как у него, очень просто сориентироваться даже в незнакомом лесу, но теперь он понял, что лишь впустую ходит кругами. Он постоянно слышал гул, шепот и ропот, хотя прекрасно понимал, что никого рядом с ним нет: ни птицы, ни зверя, ни насекомых.
Четверо суток, а может, и целую тысячу - хрейр по-кроличьи - бродил Эль-Ахрейра без маковой росинки во рту, потому что в этом жутком лесу не росла трава. Не раз приходило ему в голову, что хорошо бы вернуться назад, да он не знал, как пройти. Одним словом, Эль-Ахрейра попал в западню: ни туда, ни сюда. И вот однажды вышел он к крутому склону одиноко высившейся горы, у подножья которой тек крохотный, почти заросший ручеек. Кролик решил идти по течению, держась тонкой струйки, в надежде, что рано или поздно ручей выведет его из леса, хотя и неизвестно, с какой стороны.
Двое суток подряд кролик шел вдоль ручейка и так ослабел, что ноги его подкосились, он рухнул на землю и провалился в глубокий сон. Проснувшись, Эль-Ахрейра заметил, что где-то впереди, дальше по течению ручья, виднеется просвет. Еле передвигая ноги, принц пошел к тусклому белому пятну, еле различимому во мраке, и наконец добрался до болотистого места, а дальше, за трясиной, где ручей выбегал из леса, расстилались бескрайние заливные луга, на которых росла сочная зеленая трава. Такой вкусной калужницы Эль-Ахрейра еще никогда не пробовал! Наевшись и напившись, кролик отыскал себе норку на берегу речки, забрался в нее и крепко заснул. Проспал он целые сутки.
Очнувшись от сна, Эль-Ахрейра походил по широкому лугу. Каких цветов и трав там только не было! Лютики и колокольчики, разноцветные орхидеи и маргаритки, калган и кровохлебка! Силы начали возвращаться, и кролик задумался, в какую сторону теперь ему нужно идти. Он прилег отдохнуть у журчащей воды и снова задремал под кустом пахучей валерианы. Его разбудил знакомый голос. Эль-Ахрейра очень удивился, увидев у ручья маленькую овсянку, кружившую над молодой порослью.
- Эль-Ахрейра! Эль-Ахрейра! - звала его птичка.
Эль-Ахрейра, хватит спать!
Собирайся в путь опять!
Не отлеживай бока!
Лучше поищи быка!
Услышав такие слова, Эль-Ахрейра удивился еще больше. Он думал, что теперь ему надо найти Вторую Корову, хотя он даже не представлял себе, где ее можно сыскать. Но кролик доверял своей маленькой помощнице - птичке-невеличке, поэтому отправился в новое путешествие. Шел он по цветущей равнине, чувствуя себя в полной безопасности, поскольку никаких других животных на этих зеленых просторах не водилось. Он был так спокоен и уверен в себе, что даже рискнул заночевать под открытым небом.
Прошло двое суток. На третий день кролик добрался до пастбища, где вся трава была истоптана и обгрызена. Эль-Ахрейра поднял глаза и прямо перед собой увидел Белого Быка. Никогда в жизни кролик не встречал такого красивого и благородного создания! Его огромные глаза были синими, как небо, длинные изогнутые рога сверкали на солнце, будто отлитые из чистого золота, а шкура сияла белизной, напоминая легкие перистые облачка, проплывающие над головой в погожий летний день.
Эль-Ахрейра дружески поздоровался с величественным животным - он был уверен, что Белый Бык не причинит ему зла. Сидя рядом на травке, они болтали о пустяках: о цветах и о солнечном свете.
- Вы здесь один живете? - спросил быка Эль-Ахрейра.
- Увы! - воскликнул Белый Бык. - Я одинок! Но я так мечтаю о подруге! Господин Фрис давным-давно обещал познакомить меня с той, кого называют Второй Коровой, но мне никак не добраться до нее: место, где она живет, окружено широкой каменной грядой: сплошные остроконечные скалы и угловатые валуны. Я лишь пораню ноги да сломаю копыта, пытаясь преодолеть препятствие. Много-много месяцев живу я здесь в полном одиночестве! Ах, как жестока моя судьба! Я никак не могу перебраться через эту ужасную каменную преграду!
- Покажите мне, где она находится, - попросил Эль-Ахрейра. - Там, где бык не пройдет, кролик точно проберется.
Белый Бык долго вел его по равнине, и наконец они подошли к ложбине, о которой говорил его новый друг. Там кролик увидел вздыбленную груду гигантских ребристых каменюк, растянувшуюся на многие мили.
- Ни один бык не сможет здесь пройти, - печально вздохнул белый гигант. - Увы! Это единственный путь ко Второй Корове!
- Говорю вам, - повторил Эль-Ахрейра, - кролик проберется там, где быку не пройти. Я пойду туда один, мой дорогой друг, и вскоре принесу вам известие о том, что видел.
И вот Эль-Ахрейра пустился в путь. Он переползал через зубчатые обломки гранита, петлял среди неровных грубых валунов, часто останавливаясь, чтобы выбрать более удобный маршрут. Три дня и три ночи карабкался он на каменные глыбы, обдирая себе бока, или протискивался в узкие щели меж скалистых громад. И вот под конец четвертого дня кролик увидел перед собою равнину, расстилавшуюся за каменной грядой, на которой стояла Вторая Корова.
Она была стройная и грациозная, но вид у несчастного животного был такой печальный, что Эль-Ахрейра не мог ее не пожалеть. Он весело поздоровался с коровой, но та едва кивнула в ответ. Унылым голосом промямлила, что кролик может угоститься тощей травой, которая здесь растет, а затем, если хочет, прилечь и отдохнуть на берегу. Утром кролик снова пытался заговорить с ней, но корова была настолько погружена в свои горестные мысли, что почти его не слышала.
Эль-Ахрейра несколько дней гостил у несчастной коровы, но не смог придумать ничего, чтобы развеять ее тоску-печаль. И вот однажды, гуляя со своей угрюмой подругой по тощему лужку, он заметил, что прямо у нее из-под ног, в тех местах, где ступали копыта, вырастают острые каменные обломки! И тогда Эль-Ахрейра догадался, в чем секрет! Корова была заколдована! Сердце у коровы было каменное, и все булыжники, глыбы и валуны, что топорщились вокруг, создавая непроходимую гряду, становились отражением ее жесткого сердца.
Эль-Ахрейра, не жалея ни времени, ни сил, пытался утешить и подбодрить несчастную Вторую Корову. Он рассказывал ей о красоте заката, которым можно любоваться на берегу ручья, где кружит мелкая рыбешка; говорил о том, как наливаются стебли травы и распускаются бархатцы у пруда, описывал вкус зеленого щавеля и сочных лютиков, растущих на пышных лугах, где долгими летними днями пасутся коровы, отмахиваясь от мух хвостом. И еще он поведал о том, как резвятся телята, прыгая и играя на траве. Эль-Ахрейра рассказывал обо всем светлом и радостном, чтобы хоть немножко поднять корове настроение.
Поначалу Вторая Корова почти не обращала внимания на кроличью болтовню, но дни шли за днями, лил дождь и светило солнце - и мало-помалу сердце коровы смягчилось. И вот, наконец, настал тот вечер, когда Вторая Корова попросила Эль-Ахрейру вывести ее из этого гнетущего места. Кролик с радостью пообещал ей помочь. И тут произошло настоящее чудо! На следующее утро, когда они подошли к границе каменной стены из валунов, твердая порода внезапно начала крошиться и буквально на глазах разваливаться на куски - и прямо под ногами у них из земли показалась зеленая трава! Это значило, что сердце коровы оттаяло навсегда.
Медленно и осторожно вел Эль-Ахрейра Вторую Корову через каменную насыпь, и неподъемные скальные обломки, веками слагавшие ее, тотчас рассыпались перед путешественниками в прах. Спустя сутки оба они выбрались из глубокого оврага на поляну, утопавшую в буйных зарослях травы: повсюду были рассыпаны синие колокольчики, вился по земле вьюнок, а посреди этого яркого, цветущего островка, с нетерпением ожидая свою невесту и кролика, стоял Белый Бык.
Все были счастливы. Эль-Ахрейра долго жил на бескрайней равнине: он провел там всю следующую зиму и лето. А когда наступила осень, Вторая Корова родила прелестную телочку, которую назвали Белорожкой.
Белорожка очень подружилась с Эль-Ахрейрой, и по вечерам кролик рассказывал ей истории про колонию, где когда-то жил, и про приключения, выпавшие на его долю, прежде чем он отправился искать молодость. И вот однажды, когда Эль-Ахрейра говорил маленькой телочке о том, как ему удалось провести огромного и свирепого пса по имени Волкодав, над зарослями можжевельника снова пролетела птичка-овсянка. Сев на ветку, она запела:
Лето быстро пролетело,
Скоро выпадет снежок.
Нечего сидеть без дела -
В путь пора тебе, дружок!
- А-а, это опять ты, птичка-невеличка! - отозвался Эль-Ахрейра. - Неужели ты хочешь, чтобы я бросил своих друзей? Мне здесь так хорошо!
Но овсянка продолжала петь свою песенку.
Холода не за горами, -
В зиму лютую снегами
Запорошен будет луг:
И замерзнет все вокруг.Эль-Ахрейра, не сдавайся!
Собирайся! Отправляйся!
В дождь, в жару и в холода
Будь настойчивым всегда!
Итак, Эль-Ахрейра, опечаленный тем, что ему скоро придется расстаться с друзьями, подошел к ним и сказал, что пришла пора ему пуститься на поиски Третьей Коровы.
- Будь осторожен, Эль-Ахрейра, - напутствовал его Белый Бык. - Будь очень осторожен. Я много слышал о Третьей Корове и должен сказать, что она совсем не похожа на других. Третья Корова живет на Краю Света, и если захочет, может проглотить весь земной шар вместе с теми, кто на нем живет. Зачем подвергать себя такой страшной опасности? Оставайся лучше с нами и будь счастлив.
Эль-Ахрейра задумался: его подвергали искушению; но, поразмыслив, кролик решил, что овсянка совершенно права: настало время приниматься за поиски Третьей Коровы.
- Если ты все-таки решил идти, возьми с собой Белорожку, - посоветовала Вторая Корова. - Она будет тебе верным другом и товарищем. Кроме того, наша дочка может охранять тебя и делить с тобой все тяготы путешествия. Прошу только об одном: береги ее. Она очень дорога нам, но для тебя, мой милый кролик, я готова сделать все, что в моих силах!
И вот кролик и телочка отправились в путь вместе. Как мне рассказывали, эта часть путешествия была для Эль-Ахрейры самой трудной: путь их лежал через крутые высокие горы и наводящие ужас пустынные равнины, покрытые глыбами вздыбившихся льдин. Там лютовала зима, и наши путешественники часто страдали от голода и холода.
Эль-Ахрейра, прижимаясь к теплому боку Белорожки, думал, что без нее он давно бы замерз и умер. Даже птичка-овсянка вынуждена была покинуть их, потому что она не смогла бы выжить в трескучие морозы, свирепствовавшие по ночам.
Еще много месяцев тянулась жестокая зима, но наконец Эль-Ахрейра и Белорожка, от которых остались лишь кожа да кости, спустились с пологого холма и оказались в стране Третьей Коровы.
Нужно заметить, что Третья Корова и была Концом Света. В той местности, где они оказались, все было занято Третьей Коровой: ее копытами, рогами, ушами и хвостом. Куда бы они ни пошли, везде и всюду лежала Третья Корова, ибо она заполняла весь мир и сама была этим миром. Несколько суток подряд путешественники искали коровью голову, и наконец им удалось ее отыскать: гигантские глазищи, пялившиеся на них, ноздри чудовищной величины и широченный, зияющий провал вместо пасти, напоминавший разверстую пропасть.
- Чего ты хочешь, Эль-Ахрейра? Что ты ищешь?
- Я ищу свою молодость, - признался кролик.
- Я давно проглотила ее, - отвечала Третья Корова. - Я проглотила твою молодость, как и все остальное в этом мире. Имя мое - Время, а время пожирает всех, и ни одному живому существу этого не избежать. - Тут корова, зевнув, проглотила полсуток.
Эль-Ахрейра молча повернулся к Белорожке: телочка, трясясь от страха, стояла подле него.
- Я пришел за своей молодостью и хочу ее обрести.
- Не ходи, Эль-Ахрейра! - взмолилась юная телочка. - Ты заблудишься! Я точно знаю! Оставайся со мной! Давай лучше вернемся обратно к моим добрым родителям и будем жить счастливо на зеленом лугу!
Эль-Ахрейра не сказал больше ни слова. Как только корова разинула пасть, кролик бросился вперед и исчез в ярко-красном зеве, подобном огненной пропасти.
Никто не знает и не узнает никогда, что делал Эль-Ахрейра, путешествуя по коровьим внутренностям - кишкам, сердцу и желудку, - поскольку история об этом умалчивает. Я думаю, нет таких слов, которыми можно было бы описать те мрачные странствия, бесформенные, как сны, что выпали на его долю, поскольку он бродил по прошлому, по тому, что Третья Корова сглотнула за долгие годы. Какие опасности встречались ему на пути? Каких чудовищ сумел он победить или перехитрить? Чем он питался? Мы этого никогда не узнаем. Он сам стал мимолетным сном, бродячим фантомом прошлого. История также умалчивает, смог ли Эль-Ахрейра вспомнить, кем он был когда-то. Третья Корова - это то, что лежит далеко за пределами понимания кроликов.
Наконец, измученный и ослабевший от бесконечных странствий по кишкам Третьей Коровы, Эль-Ахрейра добрался до склона холма, у подножья которого мерцал призрачный тусклый свет. А дальше плескалось озеро - светящийся изнутри водоем, полный золотого молока. Место это оказалось не чем иным, как коровьим выменем; и молоко Третьей Коровы было наполнено благодатью многих прошедших лет и теплом всех солнц, когда-либо сиявших на свете. Это и было Молоко Молодости.
Как зачарованный, Эль-Ахрейра глядел на удивительное озеро и не мог наглядеться. Внезапно у него закружилась голова, лапки подкосились, и - сам не зная как - Эль-Ахрейра оказался в купели юности, полной золотого молока!
Окунувшись с головой, кролик чуть не пошел на дно. Но он не собирался сдаваться без боя. Сражаясь с незнакомой стихией, Эль-Ахрейра отчаянно барахтался, колотил лапками по молоку, однако выплыть ему никак не удавалось. Силы оставили его: он начал тонуть. Кролик уже приготовился к самому худшему, как вдруг в самый последний момент он почувствовал, что его засосало в гладкостенную трубу, а из нее он попал в теплую и влажную коровью пасть. Через несколько секунд Эль-Ахрейра, задыхаясь и отплевываясь, уже лежал на зеленой лужайке, а над ним, склонившись, стояла Белорожка. Эль-Ахрейра, дохнув свежего воздуха, огляделся вокруг. Рядом с ним вздымалось необъятное, округлое коровье вымя. Он понял: это Белорожка спасла его, втянув в себя молоко через один из гигантских сосков Третьей Коровы.
Эль-Ахрейра почувствовал прилив новых сил: он опять стал молодым! От радости кролик пустился в пляс, топча траву. Он скакал по камням как бешеный, орал песни, сам не понимая, что поет, а Белорожка вторила ему. И вскоре они, весело распевая, повернули обратно к дому.
Дорога домой оказалась короткой. Наступило лето, и они могли передвигаться раза в три быстрее, чем зимой, тем более что их приключения, к счастью, подошли к концу. Но в самом конце путешествия произошла одна очень странная штука. Когда Эль-Ахрейра вместе со своей подружкой подошли к тому месту у подножия холма, где раньше лежала Первая Корова, оказалось, что никакого заколдованного леса там нет и в помине! Он просто-напросто исчез. Вот уж действительно, будто корова языком слизала! И самой Первой Коровы они не обнаружили. Она испарилась так же таинственно, как появилась, и с тех самых пор ее никто и никогда больше не видел. Но птичка-невеличка там была! Усевшись на колючем кусте боярышника, овсянка напоследок спела вот такую песенку: