Но как ни спешила Надя, как ни стучали дробно по булыжникам её каблучки, а на одиннадцатичасовой автобус она всё-таки опоздала. Прежде чем она и Яшка успели добежать до остановки, огромный автобус, мигнув напоследок красным фонарём, завернул за угол.
- Вот досада! - сказала Надя. - Жди теперь следующего.
Пожалуй, Яшке надо было ответить, что автобус будет через тридцать минут и что ждать его не имеет смысла. По правде говоря, Надя была уверена, что он это скажет. Ей даже хотелось, чтобы Яшка снова предложил идти пешком. Она хотела этого, хотя и знала, что стоит ему заговорить, как она из упрямства снова откажется от прогулки. Но Яшка молчал.
Он молчал неспроста. Прислонившись к стволу старого дуплистого каштана, на котором виднелась цементная заплата, он с изумлением вслушивался в то, что творилось в эту минуту у него на душе, - в эти неуловимо быстро чередующиеся ощущения лёгкости, радости, удивления, тревоги, грусти и снова - грусти, тревоги, удивления и радости, создавшие вместе одно цельное ощущение чего-то огромного и неизведанного. Он ещё не знал, что люди имеют обыкновение называть это чувство счастьем.
- Четверть двенадцатого - глухо произнесла Надя и снова замолчала.
Яшка вздрогнул и очнулся. Закурил и, истолковав Надино молчание по-своему (она томится, спешит!), сказал, что ничего, ждать уже недолго осталось и скоро автобус подойдёт.
Он говорил совсем не то, что думал. Он уже жалел о том, что сказал Наде, будто всегда возвращается с работы пешком. И зачем ему понадобилось сказать это? Он мог бы поехать вместе с Надей, проводить её до самого дома (кстати, он узнал бы тогда, где она живёт), а теперь она уедет одна на последнем автобусе и он должен будет тащиться через весь город пешком.
Надя держала чемоданчик обеими руками впереди себя и рисовала что-то носком туфли на земле. Яшка тоже молчал и курил. Ничего не сказал он и тогда, когда подошёл автобус. Надя вошла в него, дверца захлопнулась, и Яшка отпрянул.
Он остался один. Было тоскливо и грустно. Но это была совсем другая тоска, лёгкая, почти невесомая, какой он не знал раньше. Она не отпускала его, и Яшка ещё долго бродил по городу, по его пустым и гулким улицам, шёл без цели, наугад, целиком находясь во власти этого незнакомого чувства.
И у Нади появилось множество вопросов, на которые она не могла ответить.
Ещё в автобусе, расставшись с Яшкой, она почувствовала, что к сердцу невесть почему прихлынула грусть. Но тогда, в этом полупустом фыркающем автобусе, Надя ещё ни о чём не спрашивала себя. Автобус шёл по каким-то улицам, в него входили и из него выходили люди, а Надя сидела у открытого окна, и тихая, ласковая усталость убаюкивала её. Зато позже, очутившись дома, в тесной проходной комнатушке с добела выскобленными половицами, с выцветшими обоями, фикусом на подоконнике и с пухло взбитыми подушками на деревянной кровати, она невольно задумалась.
О чём?
В самом деле, ведь ничего, решительно ничего не произошло. Был день как день.
Обычный, солнечный. Надя заехала за директором Дынником, потом привезла его на завод, потом возила в горком и ещё куда-то, а потом - домой. Дынник сказал ей, что собирается в длительную поездку, и вечером она решила кое-что подрегулировать в машине. Увидев, что одной ей не справиться, позвала на помощь Касаткина. А Касаткин, в свою очередь, позвал Яшку.
И всё Но оказывается, что это не всё. И причина тому - Яшка.
Наде Яшка не нравился. Даже больше того - порой он раздражал её. Он был красив, самоуверен, и Надя думала, что он наверняка окажется пустым и взбалмошным парнем.
И вдруг сегодня, присмотревшись к Яшке поближе, она неожиданно открыла в нём такие качества, о которых раньше не подозревала. Надо было отдать ему должное: работать Яшка любил и умел; он был бескорыстен и добр. А ко всему ещё он был остроумен.
Врождённое чувство справедливости заставило Надю отметить и это.
Так почему же ей всё-таки кажется, что сегодня, именно сегодня, что-то случилось? Вздор! Просто она придаёт значение пустякам. Но тогда почему ей так грустно? И зачем ей хотелось сделать Яшке больно? И отчего она противоречила ему во всём? Из упрямства? Вряд ли Если это было только упрямство, то почему она думает об этом сейчас и жалеет, что отказалась идти с Яшкой пешком? Нет, что-то не то Кто знает, что руководило ею сегодня!
И Надя с удивлением думала об этом за столом, когда мать принесла ей из кухни пахнущий дымом суп ("Никогда не знаю, когда ты придёшь, Надюша; я его раз пять подогревала"), и думала об этом позже, когда не могла понять, о чём говорилось в книге, которая лежала перед нею. В кухне мать гремела тарелками, сестрёнка спала, уткнувшись носом в кулачок, а Надя сидела, положив руки на стол, и думала. Всё, что делалось сегодня с нею, было очень странно.
Усилием воли она заставила себя подняться и убрать посуду со стола. Затем подошла к окну.
За окном был ветер.
Сегодня он шумел о чём-то непонятном, навевая на душу неясные и тревожные предчувствия.
А ночью Наде приснился Яшка.
Как и обычно, Яшка стоял, заложив руки в карманы синих диагоналевых бриджей, и улыбка играла на его губах.
Быть может, потому, что Яшка приснился ей, явившись непрошеным гостем, Надя, увидев его утром, не улыбнулась ему в ответ, а только ответила на его приветствие коротким кивком.
Встреча произошла возле заводских ворот. Яшка, который спал без сновидений и проснулся рано, быстро шёл по тротуару. Он спешил, чтобы застать Надю в гараже.
Ему очень хотелось её увидеть. Но, когда он подошёл к заводу, машина под номером "21-05" уже выходила из ворот. Надя, очевидно, ехала за директором.
Зная, что Павел Савельевич Дынник живёт неподалёку, Яшка решил дождаться Надиного возвращения. Под благовидным предлогом отсрочил выезд из гаража и, когда Надя привезла директора на завод, подошёл к её машине своим лёгким, пружинящим шагом.
- Привет, - сказал он. - Между прочим, есть новость. Я хотел с тобой поговорить - Позже, - ответила Надя, поднимая боковое стекло. - Мне некогда.
- Видишь ли, завод отправляет машины на уборочную, прибыла разнарядка.
- И что же?
- Ничего - Он замялся. Ему хотелось рассказать Наде о том, как он бродил вчера по городу, но вместо этого продолжал говорить о машинах. - В гараже такое делается, что Скребут, чистят разное старьё.
- Старьё?
- Конечно. - Яшка оживился, довольный тем, что Надя слушает. - Касаткин приказал, чтобы, понимаешь, блестели как новые. Не отдавать же, в самом деле, лучшие машины. Себе дороже. А подремонтировать старые - это другой разговор - Интересно, - сказала Надя. - Этого я не знала.
Захлопнув дверцу, она положила руки на руль.
- Постой, куда же ты? - успел крикнуть Яшка.
- В город, - ответила Надя, рванув машину.
И ему пришлось отскочить.
"И какая муха её укусила? - Яшка прижал зубами мундштук папиросы. - Летит, как на пожар". Ему и в голову не могло прийти, что Надя примет близко к сердцу его рассказ. Сам он находил историю с машинами забавной. И только. Ведь его дело сторона. Он думал, что и Надя вместе с ним посмеётся. А она Рассердилась не на шутку. Так, словно он, Яшка, перед ней виноват.
С чего бы, спрашивается? Яшка, хоть убей, не мог понять.. Может, он сказал глупость? Или Надя сердита на него за вчерашнее? Неразбери-поймёшь Только в конце дня, вернувшись с линии в гараж и увидев, что там снова творится неладное, Яшка начал кое-что понимать. Выяснилось, что Дынника неожиданно вызвали в горком и что рыхлому добряку-директору здорово влетело за проделки завгара, решившего втереть очки. Поэтому на завод директор вернулся туча тучей и сразу отменил все распоряжения Касаткина. Ремонт негодных машин отставить. В район будут посланы лучшие машины. Кроме того, снабдить их горючим и запчастями.
И выделить самых опытных водителей.
"Вот это номер! - сказал себе Яшка. - Неужели Надя приложила руку к этому делу?
Неспроста поехала в город. Ну и ну!"
Своими догадками Яшка ни с кем не поделился. Даже когда оказалось, что, кроме одиннадцати грузовых машин, в район отправляется директорская "Победа". Машины прошли техосмотр и одна за другой покинули территорию завода. Колонна, в которую им предстояло влиться, стояла на городской площади.
Несмотря на ранний час, площадь была запружена из края в край. Шофёры покуривали. Кто сидел в кабине, кто - на подножке машины, а кто, умаявшись, прохаживался. Никто не задумывался над тем, где будет ночевать и что ему придётся делать завтра. То был кочевой народ.
Яшку здесь знали все. Когда он подъехал, его сразу же окружила группа шофёров, ребят бедовых, как на подбор, охочих до смешных историй, рассказывать которые Яшка был мастер. Некоторые уже заранее давились от смеха, и Яшка, польщённый их вниманием, умышленно заговорил громко, чтобы его услышала Надя, протиравшая в отдалении кусочком замши ветровое стекло своей "Победы".
Искоса, как бы случайно, он бросал быстрые взгляды в ту сторону, где была Надя.
Слышала ли она? Надо думать, слышала, хотя и продолжала как ни в чём не бывало протирать ветровое стекло. На ней была знакомая Яшке цветастая косынка и ватная стёганка нараспашку.
- Вот как, и Надя здесь! - сказал Яшка, словно только теперь увидел Надю. Он изобразил удивление и, толкнув Чижика локтём, кивнул в Надину сторону и спросил:
- Удивляюсь, Грачёва, как это Дынник отдал тебя на съедение волкам? Если бы я, к примеру, всё ещё возил директора, то, будь уверена, спокойно сидел бы сейчас дома и поплёвывал в потолок. Не иначе, как Пал Савельич решил от тебя избавиться. Уж я нашего Пал Савельича хорошо знаю.
Надя выпрямилась.
- А я, между прочим, сама захотела поехать на село, - сказала она. - Так что директор здесь ни при чём.
- Хо! - ухмыльнулся Яшка. - Ты это кому-нибудь другому скажи, а не мне. Я сам шибко сознательный, когда заставляют. Ты ещё не знаешь, что такое колхоз. Там не разгуляешься. Начнут тебя гонять по нолям, И днём и ночью Яшке хотелось задеть Надю за живое. Ему было обидно, что она не обращает на него внимания.
- А ты не пугай, - сказала Надя.
- Я и не пугаю, - ему доставляло удовольствие испытывать Надино терпение, - но я знаю, что говорю. Мне, видишь ли, не впервые отправляться на уборочную. Всё зависит от того, в какой колхоз попадёшь. Поверь мне - Ну ладно, прекрати этот художественный свист! - отрезала Надя. - Надоело!
Она отвернулась, села в машину и с силой захлопнула за собой дверцу. Затем, вытащив из-за целлулоидного козырька какую-то толстую книгу, демонстративно уткнулась в неё.
Яшка опешил. Вот это язычок! Бритва!.. Но он быстро оправился от смущения и, оглянувшись на шофёров, сказал: = Вот, обратите внимание: "Три мушкетёра". Прихватила в дорогу. Думает небось, что в колхозе дадут книжки читать. Как же, там почитаешь!..
Яшка был в ударе. Он мог ещё долго распространяться на этот счёт. Но развернуться ему не дали. Прибежал запыхавшийся уполномоченный, махнул рукой:
"По местам! Едем!" - и передние машины, урча, тронулись.
Много ли шофёру надо? Банка автола, запасная канистра в кузове - и езжай хоть на край света. А если,ты ещё догадался прихватить с собой в дальнюю дорогу подходящий харч и ватник, то никакие случайности не застанут тебя врасплох.
А Яшка был запаслив. У него было с собой всё необходимое. И на душе у него было легко. Поэтому, посмотрев на спидометр, он сказал себе: "Больше газу!" - н, прислушиваясь к тому, как мелкая галька, поднятая колёсами в воздух, каменным дождём барабанит по крыльям машины, закурил.
За городом дорога сразу нырнула в лес. Его накрывала сизая тень от тучи, и он был тёмен и глух, хотя стволы деревьев ещё не успели остыть и отливали горячим золотом, а по зелёной хвое то и дело пробегал, мерцая, едва уловимый солнечный блеск. Знойный запах сосняка ворвался в кабину.
Затем взору открылись поля: плоское жнивьё тускло желтело в сумерках. Мелькали крашенные известью столбики - сотни, тысячи однообразно белых столбиков, будто какое-то карликовое племя выстроилось с обеих сторон шоссе.
Беспечно сидя за рулём полуторки, Яшка высунул локоть наружу и напевал, перевирая слова известной песенки:
Если хочешь - будь здоров!
Закаляйся
Впрочем, его беспечность была только внешней, кажущейся, напускной. Яшка следил за дорогой и думал о том, как устроить, чтобы его не разлучили с Надей. Они должны попасть в один колхоз, чего бы это ему ни стоило. Ведь, по правде говоря, он потому только и вызвался ехать на уборочную, что уезжала Надя. А она сама просила, чтобы её послали па село. Это Яшка теперь знал точно. К тому же он был уверен, что история с подменой машин, которую затевал Касаткин, всплыла наружу благодаря ей. Что ни говори, а у Яшки есть нюх. Его не проведёшь!.. А факты?
Пожалуйста, фактов сколько угодно. Начать хотя бы с того, как сегодня завгар хмуро проводил Надю. Это что-нибудь да значит! И Яшка невольно подумал:
"Молодец, Надюша! Перехитрила Касаткина. Чисто сработано, ничего не скажешь!"
Включив фары, Яшка блаженно затянулся папиросой. Он не заметил, как стемнело.
Машины шли одна за другой. Впереди мелькали красные огоньки стоп-сигналов.
Временами какой-нибудь шальной луч вонзался в темноту и тотчас угасал. Обычно это случалось на поворотах - дорога петляла. А звёзды мерцали по-осеннему холодно.
Глава третья
ЧТО ГРУСТИШЬ, ЯШКА?
Было уже поздно, когда колонна прибыла в районный центр. Городок тихо дремал под луной, сквозь листву смутно белели стены мазанок, разбросанных по крутоярам, и косые резкие тени лежали поперёк пустынных улиц.
Головная машина подъехала к единственному двухэтажному каменному дому и остановилась. За нею, как по команде, остановились и другие машины.
Яшка заглушил мотор и отправился на разведку. Выяснив, что гостиница, которая помещается на втором этаже каменного дома, переполнена, но что при гостинице имеется чайная, Яшка вернулся к шофёрам и сказал:
- В общем, братцы, деваться некуда. Правда, по имеющимся сведениям, чайная работает до двенадцати, так что есть предложение малость посидеть. Возражений нет? Принято единогласно.
- Правильно, пошли, - поддержал Чижик.
- Устами младенцев глаголет истина. - Яшка набросил ватник на плечи. - Кто ещё со мной?
Он оглянулся. Где Надя? Ему очень хотелось позвать её, но Нади возле "Победы" не было. Пойти разве поискать? Нельзя, его ждут. И Яшка уже без энтузиазма сказал, обращаясь к шофёрам:
- Что ж, пошли Он первым вошёл в пустой, неуютный зал и остановился. В конце зала на дощатой эстраде клевал носом небритый тапёр. На столиках стояли унылые цветочные горшки.
С табуретки поднялась единственная официантка и зажгла свет.
- Занимай места! - громко скомандовал Яока. Он уже снова мог шутить и, усаживаясь, сказал: - А иллюминация, между прочим, ничего. Вполне подходящая.
Теперь, когда электричество горело в полную силу, чайная и впрямь выглядела как-то веселее, наряднее. А тут ещё громкие звуки музыки наполнили её пустоту.
Затем на столиках появилось пиво, и шофёры стали разворачивать свёртки. Пировать так пировать.
- Смотрите, а вон Надя - - протяжно сказал Чижик. - Одна Пожалуй, надо бы её пригласить к нашему столику. Как думаешь, Яша?
В его голосе была нерешительность. Он привык безропотно подчиняться Яшке во всём и теперь не знал, что делать. Но, к его удивлению, Яшка, который всегда ссорился с Надей, на этот раз с готовностью отозвался:
- Надя? Где? Действительно Ты, Чижик, как всегда, прав. Конечно, надо её пригласить. Это мы можем Сейчас я проявлю инициативу Он быстро встал и направился к буфетной стойке, возле которой стояла Надя. Он что-то сказал ей, и она ему ответила, но из-за шума нельзя было разобрать, что именно. Однако к столику Яшка вернулся один.
- Осечка. Начисто отбрила тебя Надюша, - не преминул заметить кто-то из шофёров.
- Ничего подобного - ответил Яшка, стараясь казаться равнодушным. - В общем, братцы, давайте петь и веселиться. До утра далеко.
И он громко рассмеялся тем искусственным деревянным смехом, которым смеются, когда на душе тоскливо, но хотят, чтобы другие думали, будто весело. Он старался казаться весёлым изо всех сил - дурачился, шутил, гримасничал, - но его глаза оставались тёмными и грустными. А через некоторое время он и совсем скис.
- Что с тобой? - тихо, наклонившись к Яшке, с участием спросил Чижик.
- Ничего - Тебе неможется?
- Нет, что ты! - Яшка поднял голову. - Просто нет причин для веселья. Знаешь пословицу: "Сколько пива, столько и песен". - Он поднялся. - Вы как хотите, а я, пожалуй, пойду И он быстро, не оглядываясь, направился х выходу. Остаток ночи провёл, съёжившись, в кабине грузовика.
Разбудили его петухи. Утро уже гляделось в холодные ясные окна домов, как в зеркала. Было оно ветреное, и в палисадниках дрожали яблони. Из калиток выходили заспанные женщины и, гремя пустыми вёдрами, спешили к водопроводным колонкам. То там, то тут открывались ставни. Мало-помалу городок оживал.
Вскоре к гостинице подкатил замызганный "ГАЗ-67". Из него с трудом выбрались четверо мужчин и, посоветовавшись с уполномоченным, без промедления приступили к распределению прибывшего "автотранспорта". У светлой "Победы", за рулём которой сидела Надя, эти люди остановились, и один из них, приземистый, кривоногий - видать, бывший кавалерист, - восхищённо произнёс:
- Вот это да!..
- Что, нравится?
- Хороша, ничего не скажешь - Девушка или машина, товарищ Неборак?
- Ну что ты, Василий Иванович! - Приземистый "кавалерист" смутился. - Я вот соображаю: у тебя в райкоме "Победа" есть, недавно только получил, а моя эмка, сам знаешь, больше на ремонте, чем в ходу. Ну, а без машины, известно, как без рук - Ладно, не прибедняйся, - ответил тот, которого назвали Василием Ивановичем. И обратился к своим спутникам: - Как, товарищи, уважим просьбу? Исполкому, конечно, машина нужна: советская власть!..
Яшка, стоявший поблизости, чутко, стараясь не пропустить ни слова, прислушивался к этому разговору. Яшку интересовали не столько люди, окружавшие "Победу", сколько то, что они говорили. Он понимал, что это от них зависела теперь дальнейшая Надина судьба, а значит, в какой-то степени и его судьба тоже.
Когда же выяснилось, что Надя остаётся в самом райцентре, на что ему, Яшке, работавшему на грузовой машине, надеяться было нечего, он выждал, пока отойдёт районное начальство и подошёл к Наде.
- Выспалась? - спросил он вместо приветствия.
- Выспалась, - спокойно ответила Надя.
- Значит, остаёшься? - опять спросил Яшка и неожиданно для себя самого выпалил:
- А ты, оказывается, умеешь устраиваться.
Он понимал, конечно, что Надя ни в чём не виновата, но он был слишком раздосадован тем, что рушились все его планы, и не удержался от соблазна её же во всём обвинить.
- Конечно, умею, - ответила Надя. - А ты разве не знал? И вообще Ты ещё что-то хочешь сказать?