- Полиция - никому не двигаться! - крикнул Билли, наведя свой пистолет на бармена и идя к нему. Бармен, увидев, что в него целятся из пистолета, тут же поднял руки.
Начался хаос: люди Билли стремительно заскочили в помещение, выкрикивая команды и заставляя всех лечь на пол. Тем, кто сидел вокруг стриптизерши, бежать было некуда: единственный имеющийся выход блокировала полиция, и никто не смог бы оказать сколько-нибудь действенного сопротивления полудюжине полицейских, целящихся в них из пистолетов.
Билли насчитал шесть мужчин. А ведь вошли в особняк аж двенадцать.
- Кроули, как у нас дела? - спросил Билли по переговорному устройству.
- На первом этаже больше никого. Фентон держит под контролем тех двух типов.
- Сош, как там верхний этаж?
- Все чисто. Мы обнаружили только менеджера.
В особняк зашли двенадцать человек (не считая троих вооруженных охранников-балбесов, которых уже удалось обезвредить), и половину из них не нашли ни на первом, ни на втором этажах.
Где же они?
И тут Билли заметил в углу комнаты еще одну дверь.
6
Билли распахнул дверь. Она была массивной. Очень толстой была и стена. "Наверное, для большей звукоизоляции, - предположил Билли. - Вполне разумно для секс-клуба… да и для любого другого аналогичного заведения, если здесь находится нечто иное".
Он пошел по длинному коридору, в котором имелось по три двери с каждой стороны.
Шесть помещений - а значит, места еще для шестерых мужчин.
Он жестами показал Сошу, Кэти и некоторым полицейским в форме, кто за какую дверь отвечает. Все держали пистолеты наготове. У детективов на шее на шнурке висели значки полицейских.
Билли кивнул, и они - шесть сотрудников полицейского управления Чикаго - ударом ноги одновременно распахнули каждый свою из шести дверей.
- Полиция - никому не двигаться! - крикнул Билли, входя в темную комнату, освещенную только тусклым уличным фонарем через окно. Заметив на кровати какое-то шевеление, Билли включил фонарик и снова крикнул: "Полиция - никому не двигаться". На кровати лихорадочно пытались чем-нибудь прикрыться два голых человека: девушка и лежащий на ней мужчина. Оружия у них явно не наблюдалось, а потому они не могли причинить никакого вреда - разве что собственной репутации.
Девушка выглядела молодо. Очень молодо. Возможно, она даже была несовершеннолетней.
Мужчина - старше раза в три.
- Лечь на пол! Вы оба! Лицом вниз!
Они повиновались. Билли завел мужчине руки за спину и надел на них наручники.
- Барышня, сколько вам лет?
- Двадцать два, - ответила она дрожащим голосом.
Ему не хотелось этого делать, но он надел наручники и на нее.
- Если вам двадцать два, то я - король Испании. А вас, сэр, как зовут?
- Что?
- Как вас зовут, сэр?
- Меня зовут… Джон Барнс.
Билли присел рядом с этим мужчиной на корточки.
- Джон Барнс, говорите?
- Да… Да.
- Хорошо. Значит, я обознался. Мне показалось, что вы - архиепископ Фелан. Впрочем, самый высокопоставленный в городе представитель церкви - церкви, прихожанином которой являюсь и я, - не стал бы пользоваться услугами проститутки. А особенно такой, которая, как мне кажется, еще не достигла совершеннолетия. Потому что это уже не просто половая связь с проституткой, а развращение лица, не достигшего совершеннолетия.
- О-о, нет. О господи. Господи, помоги мне…
- Так что очень хорошо, что вы - всего лишь какой-то там Джон Барнс.
Билли отступил назад и вышел в коридор. Там уже было полно полицейских. Он жестом показал одному из них, чтобы тот встал у входа в комнату, в которой Билли только что побывал.
Детектив Сошиа, выйдя из соседней комнаты, кивнул Билли.
- Мэр хочет поговорить с тем, кто среди нас старший, - сказал он, и его лицо расплылось в широкой улыбке.
Билли заглянул в соседнюю комнату. Мэр - Фрэнсис Делани - сидел на полу, выпрямив спину и прислонившись к кровати. Вокруг бедер была намотана простыня, руки в наручниках заведены за спину, а жиденькие остатки волос на голове буквально стояли дыбом. Его и без того обычно румяное лицо раскраснелось - видимо, оттого, что он только что занимался сексом. А еще - и даже в большей степени - оттого, что его охватило чувство стыда.
- Вы старший среди детективов? - спросил мэр.
- Да.
- Вы не могли бы закрыть дверь?
Билли пожал плечами.
- Мог бы, но не стану. Сексуальных утех на сегодня вполне достаточно. Вы, пожалуйста, не обижайтесь, но сексуально вы меня не привлекаете.
Мэр не оценил юмор Билли.
- Это очень… очень затруднительная ситуация.
- Для одного из нас - да.
- Скажите, а я могу рассчитывать на то, что со мной тут будут в той или иной степени считаться?
- Считаться? Я считаю вас болваном, потому что вы додумались рискнуть своей должностью ради каких-то низменных удовольствий. Я считаю вас эгоистичной подтиркой для задницы, потому что вы предали людей, которые вас избрали. Ну что, вас устроит, если с вами будут считаться подобным образом?
Мэр опустил голову.
- Я хороший руководитель для этого города. Да, хороший.
- Вы имеете в виду, что не собираетесь урезать полицейским пенсии, чтобы сбалансировать бюджет?
Мэр бросил взгляд на Билли. Ему показалось, что появилась ниточка, за которую можно было бы ухватиться.
- Может, нам следовало бы об этом поговорить, - предложил он.
- Конечно. Давайте когда-нибудь выпьем вместе кофе.
- Нет. Я имею в виду, что мы с вами могли бы решить вопрос прямо сейчас.
Билли присел на корточки - так, чтобы оказаться лицом к лицу с мэром.
- Вы говорите, что, если я вас отпущу, вы измените свою позицию относительно наших пенсий?
Мэр, даже в такой ситуации оставаясь политиком, с надеждой посмотрел Билли прямо в глаза. Его круглое лицо с пухлыми щеками еще больше раскраснелось.
- Ну а если бы я и в самом деле такое сказал? - спросил он.
- Если бы вы такое сказали, - усмехнулся Билли, - я арестовал бы вас еще и за попытку подкупа.
Билли вышел из комнаты и увидел Соша. У того на выпуклом лбу выступил пот - видимо, от волнения, которое вызвали у него только что произошедшие события.
- А я думал, что это будет очень скучное ведение наблюдения, - сказал Сош. - Хочешь пообщаться с менеджером притона? По сравнению с ней Хайди Фляйсс выглядела бы девочкой-скаутом.
7
Следующий час Билли занимался тем, что контролировал выполнение приличествующих данной ситуации процедур. Он позаботился о том, чтобы все обнаруженное в особняке было снято на видеокамеру (включая каждого из находившихся там на момент появления полиции людей), чтобы были установлены личности задержанных (некоторые пытались называть вымышленные фамилии и имена) и чтобы весь особняк обыскали с целью найти какие-нибудь записи.
Как только задержанных усадили в фургон и полицейские в форме получили приказ относительно того, куда их везти, Билли подошел к Сошу, который ждал его на первом этаже.
- Настал черед менеджера, - сообщил Билли. - Пойдем пообщаемся с ней.
Поднимаясь по лестнице, они встретили Гоулди - лейтенанта Майка Голдбергера, который как раз шел вниз. Он был для Билли самым любимым человеком в полиции - его учителем, его наставником, одним из тех немногих, кому он по-настоящему доверял.
- А-а, вот и ты, - обрадовался Гоулди, со шлепком пожимая руку Билли. - Знаменательный для тебя вечер. Я просто хотел тебя поздравить. Думал, что ты наверху - слушаешь похвалы.
- Наверху?
- Ну да. Там сейчас находится заместитель суперинтенданта полиции.
- Правда?
- Конечно, правда. Слухи распространяются во все стороны, как огонь во время лесного пожара. Виз изображает все так, будто он руководил операцией. Со стороны похоже на шоу одного актера, в котором актер - он.
- Ну и гнида! - процедил Сош.
- Идите наверх, - посоветовал Гоулди. - Пусть вас тоже заметят. Я попытался вставить твою фамилию, но у Виза острые локти. Поздравляю тебя еще раз, парень.
"Ну как можно не обожать Гоулди?" Билли и Сош пошли дальше вверх по лестнице.
На верхнем этаже, как и сказал Гоулди, находился заместитель суперинтенданта полиции. Он с широкой лучезарной улыбкой пожимал Визу руку, а второй рукой хлопал его по плечу. Мэр в свое время не утвердил заместителя на должность суперинтенданта, а потому он не расстроился, узнав, что мэр хорошенько влип. Впрочем, никто из коллег не расстроился бы по данному поводу после того, как глава города попытался урезать полицейским пенсии.
Виз кивнул Билли и Сошу, но ничего не сказал. И не показал на них заместителю суперинтенданта. Сош пробормотал себе под нос что-то нечленораздельное, а Билли на действия Виза, в общем-то, было наплевать. "Делай свою работу". И ничего не усложняй.
Проходя вместе с Сошем мимо какого-то кабинета, Билли резко остановился и заглянул внутрь. Там было безукоризненно чисто: красивый письменный стол из клена с несколькими аккуратно разложенными на нем стопками бумаг. Компьютера в кабинете не наблюдалось. В помещении сейчас находились несколько полицейских в форме и Кейт. Они проводили тщательный обыск, открывая каждый шкаф, пролистывая стоящие на полках книги, заглядывая под ковер…
- Как у нас дела? - спросил Билли.
Кэти подошла к нему:
- Знаешь, а Виз там приписывает все заслуги за облаву одному себе.
Билли пожал плечами:
- Вы нашли что-нибудь в кабинете?
Кэти отрицательно покачала головой:
- Никаких записей. Компьютера тоже нет. Машинка для уничтожения бумаг - и та пуста. Денег тут, правда, полно, но больше ничего нет.
Не очень-то удивительно. Записи в компьютере - такая же гадкая вещь, как электронные письма и текстовые сообщения: стоит их создать - и уже безвозвратно не сотрешь. Местные ребята, похоже, были профессионалами. Они, конечно же, вели записи, но только карандашиком на бумаге.
- Нет никакой маленькой черной книжки? - спросил Билли.
Кэти покачала головой:
- Нет. Она должна быть здесь, но ее нет.
Билли кивнул в сторону соседней комнаты:
- Давай пообщаемся с менеджером.
Они перешли в соседнее помещение, где Кроули сидел в компании с какой-то женщиной, которая выглядела отнюдь не радостной. Это была довольно симпатичная дама средних лет, худощавая, с крашеными белыми волосами, одетая в ярко-синий костюм.
- Познакомьтесь с Рамоной Диллавоу, - промолвил Кроули, который выглядел так, словно ему очень хотелось спать. Может, и в самом деле хотелось. - Она тут менеджер. Не так ли, Рамона?
- Да пошел ты!.. - выругалась женщина, скрещивая руки на груди. - Я не считаю себя обязанной о чем-то говорить с вами.
- Я перечислил ей ее права, - вздохнул Кроули, закатывая глаза, - но у меня такое впечатление, что она их знала и без меня.
Билли подошел к женщине.
- Где ваш компьютер? - поинтересовался он.
- Я не обязана отвечать на твои вопросы.
- Я его все равно найду, так что лучше ответить. - Билли достал из внутреннего кармана маленький блокнот с прикрепленной к нему шариковой ручкой. - Я даже запишу, что вы оказали нам содействие. И нарисую рядом с этой записью смайлик.
- Да пошел ты!.. - озлобилась женщина.
- Ну так как насчет книжки?
- Какой еще книжки? Библии?
- Ну хватит уже! - Кэти врезала ногой по стулу, на котором сидела язвительная дама, так, что стул вместе с ней слегка сместился. - Отвечайте на наши вопросы.
- У меня нет компьютера. У меня нет никакой книжки.
- Послушайте, леди, - начала Кэти.
- Меня зовут не Леди. Меня зовут Рамона. А тебя я буду называть полицейской шлюхой.
Сош слегка укусил себя за костяшку согнутого пальца: Кэти была не из тех женщин, над которыми можно было безнаказанно измываться.
- Хотя нет, я не стану тебя так называть, - передумала Рамона. - Ты, наверное, не смогла бы соблазнить даже полицейского.
Билли поморщился. Сош крепко закрыл глаза.
- Я вас поняла, - не дрогнула Кэти. - Но если подойти к данному вопросу с другой стороны…
Сделав несколько шагов, она обогнула стул с женщиной и вдруг дала ей такую оплеуху, что та свалилась со стула.
- Это я подошла с другой стороны, - пояснила Кэти.
Билли встал между Кэти и упрямой дамочкой, лежащей на полу.
- Иди подыши свежим воздухом, - попросил он девушку.
- Я подам на тебя, сучка, в суд! - крикнула Рамона. - Я тебя засужу, паскудная ты задница!
Билли протянул женщине руку. Та долго смотрела на него и лишь затем, ухватившись за него, поднялась и села обратно на стул.
- Рамона, - сказал Билли, - либо мы перевернем тут все, чтобы найти эту штуку, либо вы скажете, где она, и тогда нам не придется ничего ломать и портить. Я, конечно, понимаю, что у вас есть хозяин. Как вы думаете, он будет доволен, если вы вынудите нас крушить стены и отдирать от пола ковровое покрытие?
Хороший полицейский, плохой полицейский… Всего лишь клише, но оно соответствует тому, что реально происходит в деятельности полиции.
Рамона, все еще испытывая боль от полученного удара (на ее щеке осталось большое красное пятно), покачала головой с утомленным видом.
- Вы не найдете никакой маленькой черной книжки, - упрямилась она.
- Тогда мы устроим обыск у вас дома. У нас не будет другого выбора.
- Мне нужен адвокат, - произнесла Рамона.
Et voilà! Разговор можно считать законченным.
- Скажи полицейским в форме, чтобы никуда не уходили и продолжали искать до тех пор, пока не найдут что нам нужно, - приказал Билли Сошу. - А еще надо получить у судьи разрешение на обыск у нее дома. Мы найдем нужную нам маленькую черную книжку - рано или поздно.
8
Облава удалась на славу - а значит, это дело нужно было отметить. Билли и Кейт пошли в "Дыру в стене" - "полицейский" бар возле станции метро "Рокуэлл" на Коричневой линии. Одна семейная пара - оба бывшие полицейские - купили заведение десять лет назад, привели его в порядок, рассказали всем встречным и поперечным, что полицейские будут получать в баре скидку на алкоголь - и дела у них пошли в гору буквально с первого дня. Три или четыре года назад они оборудовали в углу сцену, установили на ней микрофон и однажды объявили, что, дескать, сегодня вечером каждый может сказать в микрофон все, что пожелает. Вечер прошел столь успешно, что они стали проводить подобные акции регулярно. Теперь заведение притягивало к себе не только полицейских и увивающихся за ними поклонниц: некоторые люди приходили сюда, чтобы послушать что-нибудь смешное. Многие местные жители - в том числе и Билли - полагали, что бар ни в чем не уступает комедийным клубам на Уэллс-стрит.
Кейт и Билли зашли вовнутрь, и их встретили с большим почетом. Вокруг сразу началась толкотня - прямо как при драке за мяч во время игры в регби. Все старались пожать руку Билли, похлопать его по спине, обхватить руками и приподнять над полом, потрепать по шевелюре, угостить бокалом бурбона или текилы. Он, конечно, от угощения не отказывался, ибо не хотел проявлять невежливость. К тому моменту, как они с Кейт наконец-таки нашли себе столик, Билли уже изрядно подвыпил, волосы растрепались, как у мальчугана-сорванца, и ему казалось, что он потянул пару мышц.
- Думаю, до них дошли слухи о проведенных арестах, - сказал он Кейт, волосы у которой сейчас пребывали примерно в таком же состоянии, как и у него.
На столе перед ними появилось два пол-литровых бокала с элем, при этом им сказали, чтобы "даже и не пытались сегодня вечером за что-то платить". Билли взял бокал и с удовольствием сделал большой глоток. Да, вечер был знаменательным. Журналисты взбудоражились. Что, архиепископ? И мэр Чикаго? Уж слишком крупные фигуры для того, чтобы кто-то мог не обратить на произошедшее внимания. Находящиеся сейчас в баре полицейские то и дело передавали друг другу смартфоны, давая прочесть статьи в интернет-изданиях и сообщения в "Фейсбуке" и "Твиттере". Мэр никогда не проявлял доброжелательности по отношению к общественным организациям полицейских и их пенсиям, а потому никто здесь не проливал слез по поводу того, что мэр вляпался в серьезные неприятности. А вот архиепископ - совсем другое дело. Некоторые люди расстроились, особенно рьяные католики, которых в полиции имелось немало. Другие же пользовались случаем и цинично насмехались над церковью, порой выходя за пределы политкорректности. Некоторые из полицейских заметили, что на этот раз священник был пойман, по крайней мере, с женщиной, а не с мальчиком, прислуживающим у алтаря.
Кейт, похоже, была в восторге. Она любила совершать какие-нибудь решительные действия - причем даже в большей степени, чем Билли. Если усадить эту женщину за какие-нибудь бумажные дела, через час ей захочется застрелиться. Она обожала работу детектива, особенно облавы, стычки, напряженные ситуации. Она стала полицейским из благих побуждений - чтобы бороться за хорошее и против плохого, - но работа в полиции давала ей кое-что еще: она была для нее своего рода контактным видом спорта.
Билли посмотрел на Кейт. Она стояла возле столика, который они заняли, и не сводила глаз с экрана телевизора, который размещался в углу помещения, - один за другим шли репортажи о произведенных арестах. Кейт была одета в тонкий свитер с большим разрезом и облегающие голубые джинсы. Очертания ее тела бросались в глаза. Когда-то она слыла звездой волейбола в Университете Южного Иллинойса, и хотя с тех пор прошло больше десяти лет, она сохранила атлетическую фигуру. Этому, наверное, способствовало посещение ею занятий по тхэквондо и боксу, а также увлечение бегом на очень длинные - полумарафонские - дистанции. Иногда Билли даже начинал чувствовать себя уставшим от одних лишь мыслей о том, какими видами спорта занималась Кейт.
Но вот сегодня вечером он никак не чувствовал себя уставшим. Его, как и Кейт, взбудоражили произведенные аресты. Он всегда говорил себе, что задержания по своей сути не отличаются друг от друга - "делай свою работу, невзирая на лица", - но тем не менее он не мог отказать себе в маленьком проявлении тщеславия после событий сегодняшнего вечера.