Прощай, Калифорния! - Алистер Маклин 14 стр.


– Неужели Сейсмологический центр, Геологический центр, Калтех и прочие научные организации, тем более работающие в тесном контакте друг с другом, совершили одну и ту же ошибку?

– Нет, конечно, – уверенно заявил Дюбуа. – Это самый лучший район в мире с точки зрения контроля над землетрясениями, и к тому же в этих организациях работают специалисты мирового класса.

– Значит, они солгали?

– Да.

– Зачем им лгать?

– У меня тут было время подумать, – почти извиняясь, произнес Дюбуа. – Мне кажется, это объясняется двумя причинами. Во-первых, Калифорния сегодня охвачена страхом. Все почти уверены, что в один прекрасный день, возможно благодаря деятельности наших знаменитых ученых-сейсмологов, произойдет мощнейшее землетрясение, по сравнению с которым землетрясение девятьсот шестого года в Сан-Франциско покажется невинным фейерверком. Вполне вероятно, что власти штата пытаются снять этот страх, заявляя, что нынешнее землетрясение было вызвано человеком. Во-вторых, не исключено, что все эти умники-сейсмологи сами пребывают в страхе, чувствуя, что плавают в мутной воде, а в действительности не ведают, что творят. Экспериментируя с разнообразными скважинами, они могли вызвать то чего совсем не ожидали, – колебания почвы в разломе "Гарлок", где у них нет никакой скважины. Но зато имеется буровая вышка прямо в самом центре Тиджонского ущелья на разломе Сан-Андреас и в Фрейзиер-Парке неподалеку от Форт-Тиджона, где пересекаются разломы Сан-Андреас и Гарлок.

– Вот это, на мой взгляд, и есть объяснение. А если оно верное, то землетрясение может повториться, да еще в более крупном масштабе. Сомневаюсь, что нам это понравится. – Моро сжал губы, а затем медленно улыбнулся. – У тебя было больше времени над этим покумекать, чем у меня. Кажется, ты произнес что-то типа: "Вы можете обернуть все в свою пользу".

Дюбуа улыбнулся в ответ и молча кивнул.

– Сейчас десять минут четвертого. Разве можно придумать лучшее время для "Гленфиддиша"? Ты со мной согласен?

– Для вдохновения.

– Вот именно. Ты считаешь, что мы должны освободить почтенные сейсмологические организации от страха, что широкая публика может связать неожиданные землетрясения – то есть толчки в тех местах, где их никто не ждет, – с их беспорядочными попытками повлиять на сейсмические процессы? И если жители желают знать правду, ее стоит сказать?

– Что-то в этом роде.

Моро вновь улыбнулся.

– Я с нетерпением жду момента, когда сяду писать это коммюнике.

* * *

Когда Райдер проснулся, ему было не до улыбок. Он тихо, но с чувством выругался и протянул руку к телефону. Звонил Данн.

– Извините, что разбудил вас, Райдер.

– Все в порядке. Я проспал почти три часа.

– А я – ни одного. Вы смотрели передачу новостей где-то около трех часов утра?

– Ту, где речь шла о разломе "Белый волк"? Да.

– Новое сообщение, еще более интересное, будет минут через пять. Наверное, по всем каналам.

– И что на этот раз?

– Думаю, лучше будет, если вы сами посмотрите. Я позвоню после.

Райдер положил трубку, вновь ее поднял, сообщил брюзжащему Джеффу, что по телевизору будет передача, которую следует посмотреть, опять выругался и пошел в гостиную. Диктор – тот же самый жизнерадостный юнец, которого он видел часа за три до этого, – перешел прямо к делу:

"Мы только что получили сообщение от мистера Моро, который вчера утверждал, что именно он осуществил нападение на атомную станцию Сан-Руфино, где похитил ядерное топливо. У нас нет оснований сомневаться в том, что он похитил радиоактивный материал именно в таком количестве, как утверждал. Относительно последнего сообщения руководство станции не совсем уверено, что оно поступило от того же человека. Возможно, это мистификация. Но поскольку различные средства массовой информации получили данное сообщение таким же образом, как и предыдущее, и оно не было опровергнуто, этого достаточно, чтобы считать его подлинным. Действительно ли оно подлинное или нет, решать вам".

Дальше шел текст сообщения:

"Граждане Калифорнии, вас намеренно обманывают ведущие сейсмологи штата. Эпицентр землетрясения, которое произошло сегодня ночью, находился, вопреки лживым заверениям, вовсе не в районе разлома "Белый волк", и это могут подтвердить многие жители штата, у которых есть домашние сейсмографы. Каждый из них по отдельности не может бросить вызов руководителям официальных организаций штата, но все вместе мы можем доказать, что эти государственные учреждения лгут. Думаю, мое предложение получит поддержку масс. Причина, по которой эти институты прибегли ко лжи, заключается в том, что они пытаются ослабить не только все возрастающий страх населения перед мощным непредсказуемым землетрясением, но и свои собственные опасения, что жители штата могут связать недавние толчки с их сомнительными попытками оказать воздействие на земную кору в рамках Программы предотвращения землетрясений.

Я могу развеять страхи ученых. Они не несут ответственности за этот сейсмический толчок. Ответственность за него лежит на мне. Эпицентр землетрясения находится не под "Белым волком", а под разломом Гарлок, который является самым большим в штате после разлома Сан-Андреас. Гарлок расположен параллельно "Белому волку" и настолько близко к нему, что сейсмологи могли легко обмануться, неправильно прочитав показания приборов или решив, что они вышли из строя. По правде говоря, я не ожидал, что стану причиной этого небольшого землетрясения, поскольку в данном районе никогда не было зарегистрировано никаких землетрясений, которые могли бы объяснить существование этой огромной трещины. Маленький атомный заряд был взорван мной сегодня в час двадцать пять в чисто экспериментальных целях, чтобы убедиться, сработает он или нет. Результаты удовлетворительные.

Вполне возможно, многие в нашем штате не поверят тому, что я говорю. Все сомнения исчезнут и в штате и в стране, когда завтра – время и место будут объявлены дополнительно – я взорву второй атомный заряд мощностью в одну килотонну. Он уже установлен. Бомба такой силы уничтожила Хиросиму".

"Это все. – На лице ведущего больше не было улыбки, которую он позволил себе в предыдущем выпуске новостей. – Возможно, это просто розыгрыш. Если же нет, то перспектива плачевная, просто ужасная. Стоило бы подумать о возможных последствиях и намерениях..."

Райдер выключил телевизор. Думать он мог и самостоятельно. Он сварил кофе и выпил несколько чашек, пока принимал душ, брился и одевался. День обещал быть долгим. Он пил уже четвертую чашку, когда ему позвонил Данн с извинениями, что не связался с ним сразу после телепередачи.

– Мастерский удар, – сказал Райдер. – У меня возникает только один вопрос: неужели власти штата в лице уважаемых сейсмологов лгали нам?

– Понятия не имею.

– А я думаю, что да.

– Может быть, и так. Дело в том, что у нас нет тесной связи с Пасаденой. Только с нашей конторой в Лос-Анджелесе. Сассун ужасно расстроен, в том числе и из-за вас. Он желает видеть нас обоих. В девять часов. Возьмите с собой сына. Приезжайте как можно быстрее.

– Сейчас? Но еще только без двадцати семь.

– Мне кое-что надо вам сказать. Это не телефонный разговор.

– Телефоны прослушиваются и здесь и там, – пробурчал Райдер. – В нашем штате у человека не осталось права на личную жизнь.

* * *

Райдер с сыном появились в кабинете Данна в самом начале восьмого. Их встретил бодрый, энергичный человек. Ничто не свидетельствовало о том, что Данн провел бессонную ночь. Кроме него, в кабинете никого не было.

– Жучков в комнате нет? – поинтересовался Райдер.

– Когда я оставляю здесь наедине двух подозреваемых, то ставлю. В иных случаях нет.

– Ну и где большой белый начальник?

– Сассун все еще в Лос-Анджелесе. Пока что остается там. Как я уже сказал, он расстроен. Во-первых, происшествие имело место на его территории. Во-вторых, директор ФБР пляшет под дудку из Вашингтона. В-третьих, ЦРУ ухватилось за это дело и тоже хочет принять в нем участие. А всем, наверное, хорошо известно, что ФБР и ЦРУ практически не разговаривают друг с другом. Когда же они вынуждены общаться, все чувствуют, как трещит лед.

– Как же они собираются участвовать в деле?

– Об этом речь пойдет позже. Через несколько минут мы с вами предпримем короткое путешествие на вертолете. В Пасадену. Босс сказал, чтобы мы были в девять ноль-ноль, мы и будем точно в срок.

Райдер с обманчивой мягкостью заметил:

– На ушедшего в отставку полицейского юрисдикция ФБР не распространяется.

– Слова "пожалуйста" от меня не дождетесь. Вас и дикие лошади не остановят. – Данн сложил все бумаги в стопку. – Пока вы с Джеффом отдыхали, мы, как обычно, трудились всю ночь. Записывать что-нибудь будете?

– Нет необходимости. Джефф у меня вместо банка памяти. В радиусе тридцати миль он может по номеру определить владельцев тысячи машин.

– Как бы мне хотелось, чтобы мы имели дело с номерами машин! Ну да ладно, начнем. Итак, наш друг Карлтон, заместитель начальника охраны, захваченный вместе с другими заложниками. На него имеется несколько дел. Капитан, армейская разведка, НАТО, Германия. Никаких глупостей. Ни шпионажа в духе плаща и кинжала, ни контршпионажа. Кажется, ему удалось просочиться в коммунистическую ячейку немцев, работавших на базе. Есть неподтвержденные подозрения о его чересчур тесных с ними контактах. Ему предлагали перевестись в танковый батальон регулярной армии. Отказался. Ушел в отставку. Со службы его не увольняли, в отставку насильно не отправляли. Можно сказать, с армией ему было не по пути. По крайней мере, так они утверждают. Возможно, так и есть. Даже если бы подобные подозрения не подтвердились, его армейской карьере конец. Больше из Пентагона никаких сведений выудить не удалось.

– Значит, просто намек на связь с коммунистами?

– Для ЦРУ вполне достаточно. В Пентагоне вы на каждом шагу натыкаетесь на их агентов. Стоит какому-нибудь красному чихнуть под кроватью, как ЦРУ сразу же хватается за цианид, пистолет и бог знает за что еще. Характеристики Карлтона как охранника. Работал на станции в Иллинойсе, находящейся в ведении Комиссии по атомной энергии. Хорошие отзывы. Вот, в частности, отзыв начальника охраны. А вот рекомендации с атомных заводов в Декейтере, штат Алабама, хотя Карлтон никогда там не бывал. Во всяком случае, не под таким именем и не в системе охраны. Возможно, в другом качестве и под другим именем, но маловероятно. Между прочим, в то время там совершенно случайно возник чудовищный пожар, но он в этом не виноват. Согласно рекомендациям, именно он выявил, что техники искали утечку воздуха при помощи зажженной свечи.

– Откуда появились рекомендации?

– Сфабрикованы.

Джефф спросил:

– Почему же Фергюсон, начальник охраны, не проверил их подлинность?

Внезапно голос Данна стал скучным.

– Он признает, что не сделал этого. Фергюсон сам бывал на этих заводах и говорит, что Карлтон знал столько подробностей об этом месте, включая данные о пожаре, что он посчитал проверку бессмысленной.

– Как мог Карлтон узнать о пожаре?

– Информация о нем не засекречена. Были сообщения в прессе.

– И сколько времени он якобы провел на заводах? – спросил Райдер.

– Пятнадцать месяцев.

– То есть на это время он просто выпал из жизни?

– Сержант Райдер, вы же знаете, что человек, обладающий определенным опытом, может нелегально проживать в этой стране в течение пятнадцати лет и даже не всплывать на поверхность.

– Он мог выехать из страны. Тогда у него должен быть паспорт.

Данн посмотрел на сержанта, кивнул и сделал себе пометку.

– Вашингтон обратился с запросом в Комиссию по атомной энергии. Они записывают, кто, когда, за какой информацией обратился, какими источниками пользовался и так далее. Оказывается, станцией Сан-Руфино никто не интересовался – нечем было интересоваться. Выясняя этот вопрос, я вытащил Яблонского прямо из постели. Сперва он отказывался говорить. Выдал обычные угрозы в адрес ФБР. Затем признался, что у них был план построить здесь новый ускоритель. А это уже вне ведения Комиссии по атомной энергии. Совершенно секретно. Никаких досье.

– Выходит, Карлтон – человек, который нам нужен?

– Да. Хотя от этого мало толку, ведь он сейчас у Моро. – Данн обратился к другой бумаге. – Вы хотели получить список всех организованных и преуспевающих – кажется, так мы их охарактеризовали – чудаков, странных, оригиналов и прочих имеющихся в нашем штате. Вот он. Я, кажется, говорил, что таких групп около двухсот. На самом деле – сто тридцать пять. Чтобы все проверить, понадобится целая вечность. И потом, если они организованные да преуспевающие, у них у всех наверняка надежная крыша.

– Мы можем сократить список. Для начала, это должна быть большая группа, сравнительно новая, возникшая с какой-нибудь целью где-то в пределах последнего года.

– Придется уточнить численность и даты. – Данн безропотно сделал еще одну пометку. – Видите, как дотошно мы работаем? Ну а теперь о нашем друге Моро. Как ни удивительно, ни нам, ни полиции ничего не известно об одноглазом преступнике с изувеченными руками.

Джефф посмотрел на отца.

– Помнишь записку Сьюзен? Она написала "американец" и поставила знак вопроса.

– И ведь правда. Да, майор, сделайте себе еще пометку. Необходимо связаться с Парижем, с Интерполом.

– Ага, уже понадобился Интерпол. Теперь о записях, которые вы изъяли у Донахью. Выяснить было нетрудно. Пришлось, правда, разбудить чуть ли не половину банкиров и банковских кассиров нашего штата. Местное отделение банка Америки. Счет закрыт четыре дня назад молодой длинноволосой блондинкой в темных очках с толстыми стеклами.

– То есть с нормальным зрением и в парике.

– Похоже на то. Некая миссис Джин Харт, проживающая на Кромвелл-бридж, восемьсот. По этому адресу действительно проживает миссис Джин Харт. Но ей уже за семьдесят, и никакого счета в банке у нее нет. Банковский кассир не стал считать банкноты, просто протянул запечатанную пачку с десятью тысячами.

– Которые Донахью разделил на восемь частей, чтобы вложить в восемь банков. Нам нужны его отпечатки пальцев.

– Мы их раздобыли. Один из моих парней с помощью вашего друга, сержанта Паркера, который, как и вы, терпеть не может Донахью, залезли к нему в кабинет в три часа утра и сняли отпечатки пальцев.

– Вы действительно были очень заняты.

– Я тут ни при чем. Все время сидел здесь и отвечал на телефонные звонки. Но под моим началом четырнадцать человек, и они на самом деле работали всю ночь напропалую. Короче, на банкнотах мы нашли чудесные четкие отпечатки, принадлежащие Донахью. Что самое интересное, там обнаружились и отпечатки пальцев Левинтера.

– Того, кто платит. Что-нибудь выяснилось по поводу его пистолета?

– Ничего. Не зарегистрирован, но в этом ничего подозрительного: судьям постоянно угрожают. Кстати, он им давно не пользовался. В стволе обнаружена пыль. Глушитель, наверное, свидетельствует о том, что это за человек, но нельзя же его повесить на этом основании.

– У ФБР есть на него дело. Все еще не хотите показать мне его?

– На данный момент не хочу. Ничего хорошего в нем нет, но и плохого тоже. Связи с преступниками не установлены. Имеющийся список его телефонных звонков подтверждает это. Судя по списку, он знаком чуть ли не с каждым политиком и мэром в штате.

– А вы говорите, что никаких связей с преступниками не установлено! Что еще?

– Ни мы, ни полиция не удовлетворены некоторыми приговорами, которые он вынес за последние годы. – Данн заглянул в лежащий перед ним документ. – Враги его закадычных друзей получили незаслуженно серьезное наказание, а преступники, связанные с этими друзьями – повторяю, его личные связи с преступным миром не выявлены, – отделались легкими, на удивление легкими приговорами.

– Вероятно, ему за это отстегнули?

– Доказательств нет, но что еще можно подумать? Как бы то ни было, он не столь наивен, как его любимец Донахью. Никаких счетов под фальшивыми именами в местных банках. По крайней мере, известных нам. Но время от времени мы проверяем его корреспонденцию, не вскрывая, конечно.

– Вы такие же мерзавцы, как и КГБ.

Данн проигнорировал это замечание.

– Иногда он получает письма из Цюриха, хотя сам никогда туда не пишет. Наш приятель-законник хорошо заметает следы.

– Действует через посредников? С их помощью делает вклады на номерной счет?

– Что же еще? Но тут глухо. Швейцарские банки раскрывают свои секреты только в тех случаях, когда их вкладчик признан преступником по суду.

– Как насчет книги "Айвенго" и записной книжки с шифровками, которые я нашел в его сейфе?

– Судя по всему, это разные телефонные номера, главным образом в Калифорнии и Техасе. Кое-какие записи похожи на метеорологические сводки. В этом направлении наметился прогресс. По крайней мере, в Вашингтоне. В Калифорнии нет дешифровщиков, специализирующихся на русских шифрах.

– Русских?

Назад Дальше