- Ладно, красавица, - усмехнулся верзила, - сама напросилась. Встань вот сюда, около мата. А то боюсь, как бы твои юные косточки не переломались. А теперь смотри…
С этими словами здоровенный кулак верзилы полетел в мою сторону. Я стремительно уклонилась вправо и, резко выбросив левую ногу вверх, ударила его кроссовкой в челюсть!
Нехорошо, конечно, поступила. А кто говорит, что хорошо?..
Верзила грохнулся на мат. Даже пол слегка завибрировал.
- Неплохой ударчик, - одобрил майор Глотов. - Идем дальше.
В секретной библиотеке, куда мы пришли после спортзала, древний старичок долго и нудно объяснял мне, как уходить от погони, как вести себя на допросах и так далее.
- Закрой, милое дитя, глазки, - просил он.
Я закрывала.
- А сейчас открой. Теперь хороше - е-нько подумай, куда я мог спрятать шифрованное донесение?
- А чего тут думать, - хмыкала я, - оно у вас из уха торчит.
Старичок смущенно закашлял.
- Ну, Эмка, - с восхищением произнес Глотов, - ты прирожденная разведчица. - Он глянул на часы. - Жаль, с парашютом не успели попрыгать. А может, ты уже прыгала?
- Чего нет, того нет, - развела я руками.
- Ладно, как - нибудь в следующий раз. Ты только запомни на всякий случай: когда подлетаешь к земле, ноги должны быть ниже головы… А теперь пошли гримироваться.
В какой - то комнате две женщины усадили меня в кресло и принялись накладывать на лицо густой грим, приклеивать ресницы и выщипывать брови… Короче, когда я открыла глаза и посмотрела на себя в зеркало - передо мной сидела тетка лет тридцати. Тут же явился шустрый фотограф и сделал несколько снимков.
- Вот, пожалуй, и все, - удовлетворенно произнес Глотов. - Сейчас твое фото наклеят на загранпаспорт, и можно отправляться в Париж.
- Куда? - не поверила я своим ушам.
- В Париж, милая!
Ну и денек у меня сегодня выдался, прямо не соскучишься. То одно, то другое, то третье… Впрочем, против Парижа я не возражала.
- Только мне надо домой заскочить, - предупредила я майора. - А то квартира открыта, дверь - вся в дырках.
- Об этом можешь не беспокоиться, - заверил меня Глотов. - Я все улажу. Поставим тебе бронированную дверь. Ее не то что из автомата - из пушки не прошибешь!
Вскоре принесли новенький паспорт, и мы помчались в аэропорт.
- Слушай меня внимательно, девочка, - говорил Глотов, сидя за рулем "Ягуара". - Как только прилетишь в Париж, сразу бери такси и поезжай в небольшой русский ресторанчик под названием "Жареный петух". Там ты закажешь две порции борща. Запомни: не одну, а две. К тебе подойдет мужчина средних лет и скажет: "Морская свинка Афанасий". Ты ему ответишь: "Пошла и утопилась в квасе". Это пароль.
Я хихикнула.
- Ничего смешного здесь нет, - нахмурился майор Глотов. - Этот простенький пароль помог нам избежать множества провалов. - Он помолчал. - Дальнейшие инструкции получишь непосредственно от нашего резидента в Париже. Все понятно?
- А деньги? - спросила я.
- Какие деньги?
- Интересное дело. На такси, на ресторан…
- Молодец, Эмка, - одобрительно глянул на меня Глотов. - Я специально не стал говорить про деньги. Хотел проверить твою сообразительность. - Он достал бумажник. - Держи, девочка. На первое время тебе хватит.
Мы подкатили к аэропорту.
- Ну, с богом, - перекрестил меня майор.
- Пока, - махнула я ему рукой и побежала к самолету.
Глава VII
РЕСТОРАН "ЖАРЕНЫЙ ПЕТУХ"
Я уселась на свое место рядом с иллюминатором. После такого напряженного дня я чувствовала себя совершенно разбитой. В проходе салона появилась миловидная стюардесса и начала что - то говорить. Но я ее уже не слышала, погрузившись в тревожный, полный кошмаров сон.
Мне снился Володька, который стоял на сцене и вместо скрипки держал автомат Калашникова. Он водил по нему смычком. Автомат стрелял в зрительный зал короткими очередями. Потом появилась Леночка Леонидовна в генеральской форме. Сделав зверское лицо, учительница пошла на меня.
- Попалась, милочка… - Ее длинные пальцы извивались, словно черви.
- Елена Леонидовна, - в ужасе закричала я, - вы кто?!
- Я доктор Гро - об!!! - дико захохотала она.
И все в таком роде. Как я со страху не умерла, до сих пор удивляюсь.
Проснулась я от того, что кто - то легонько тряс меня за плечо. Я открыла глаза. Рядом со мной стояла стюардесса.
- Мы уже в Париже, - улыбнулась она. - Пора выходить.
И я вышла.
Быстро миновав таможенный и паспортный контроль, я направилась к стоянке такси. И, как учил майор Глотов, сказала таксисту фразу по - французски: "Ресторан "Жареный петух", - а для пущей надежности помахала руками и два раза прокукарекала.
- Да понял я, - ответил таксист по - русски, и мы поехали.
В Париже была весна.
За окнами мелькали красочные витрины магазинов, мчались потоки машин, цвели каштаны, гуляли парижане… Неужели я действительно в Париже?! С ума сойти!
Справа показалась Эйфелева башня. А слева я увидела вывеску с русской надписью "Жареный петух". Между первым и вторым словом сидел нарисованный жареный петух на вертеле и весело улыбался. Чему уж он так радовался?..
…В зале почти никого не было. Так, пара - тройка человек по углам. Я села за столик у окна. Ко мне тотчас подскочил официант в алых шароварах и белой рубахе навыпуск.
- Чего - с изволите, мадемуазель? - спросил он.
- Борщ, - сказала я. - Две порции.
Я задумалась. Насчет тарелок майор Глотов инструкций не давал. Хотя, если рассуждать логически, не будет же резидент заглядывать в тарелку, прикидывая на глазок - одна там порция или две.
- Нет, две тарелки борща, - твердо ответила я.
- На второе чего изволите?
- Ничего.
- Пить будете?.. Имеется русская водочка.
Я чуть со стула не свалилась. Вот так ресторанчик - школьницам водку предлагают! И уже хотела чего - нибудь сострить на этот счет, но вовремя прикусила язык, вспомнив, что выгляжу далеко не школьницей. Поэтому как можно вежливее сказала:
- Благодарю, любезный, я лучше борщичка похлебаю.
Когда официант принес две тарелки борща, я снова стала в тупик: есть сейчас или подождать резидента? А то, чего доброго, увидит одну тарелку полную, а другую - пустую и подумает, что это провал. Вздохнув, я с сожалением отложила ложку в сторону.
И тут ко мне подсел мужчина. Лет сорока с хвостиком. Он заказал себе курицу - гриль и графин водки. Когда ему принесли заказ, он с такой жадностью набросился на бедную курицу, будто не ел лет двести. А я сидела напротив и глотала слюнки.
Обглодав курицу до самых костей и выпив водки, мужчина вполголоса произнес:
- Морская свинка Афанасий.
Меня прямо зло взяло. Сам налопался до отвала, а теперь пароль говорит.
- Влюбилась в свинку дядю Васю, - мстительно ответила я.
Резидент аж вспотел.
- Что вы сказали? - напряженно спросил он.
- Пошла и утопилась в квасе.
- У - уф, - резидент вытер платком лоб. - Я уж думал, провал. Вы что, пароль забыли?
- Нет, просто решила пошутить.
- Что вы себе позволяете! - зашипел он. - Это секретная работа, а не шуточки. - Потом немного успокоился и заговорил нормальным голосом: - Я сейчас выйду на улицу, через пять минут вы тоже выходите. Встретимся за углом.
- Нет уж, - живо возразила я. - Вы курицу слопали?.. Слопали. Теперь моя очередь подкрепиться.
И я наконец - то принялась за свои борщи. Настроение мое мигом улучшилось.
- так вы и есть Ф-17? - из любопытства спросила я.
- Ф-17 - наш суперсекретный агент. А меня зовут Жан Тряпье.
- Вы француз?
- Нет, я русский, - нехотя ответил он. - Из - под Вологды. Настоящее имя - Иван Тряпкин.
- А здесь, в Париже, чем занимаетесь? - не унималась я. - Шпионажем?
- Послушай, дорогая, - взорвался Тряпкин, - не слишком ли ты много вопросов задаешь?!
- Тс - с-с, - приставила я ложку к губам. - Нас могут услышать.
Тряпкин перешел на шепот:
- Завтра мы встречаемся с господином Сундзуки. Человеком - мутантом. Он умеет читать мысли и проникать в глубинное подсознание. По твоей фотографии ему…
Я перебила:
- Выходит, это вы свистнули фотку?
- Какую фотку?
Я рассказала о пропавшей фотографии.
- Это работа доктора Гроба! - возбужденно вскочил он со стула. - Значит, ему тоже удалось выйти на господина Сундзуки. Нельзя терять ни секунды. Едем!
Глава VIII
ВИЗИТ К ГОСПОДИНУ СУНДЗУКИ
Господин Сундзуки оказался мне по колено - крошечный карлик с малюсенькими ручками и ножками.
- Тебя зовут Эмма Мухина, - пропищал он. - Ты русская. Учишься в седьмом классе московской школы № 324. Двоечница, лентяйка и прогульщица.
"Последнее мог бы и не говорить", - подумала я.
- Не перебивай меня! - нервно закричал господин Сундзуки. - Тебе в подсознание заложена секретная информация. Думай об этой информации! Думай!.. Думай!
Легко сказать - думай. Но как можно думать о том, чего не знаешь? Вот о зефире в шоколаде я могу подумать. И перед моим мысленным взором поплыла большущая коробка зефира.
- Сейчас же перестань думать о зефире! - затопал ножками мутант.
- Но я его очень люблю.
- Мсье Тряпье, - обратился господин Сундзуки к Тряпкину, - смойте с ее лица этот дурацкий грим. Он мне мешает работать.
Мы прошли в ванную.
- А откуда он знает русский язык? - спросила я.
- Он же мутант, - ответил Тряпкин. - А мутанты все знают.
В ванной я вымыла лицо, расчесала волосы и снова превратилась в саму себя.
- Вот это совсем другое дело, - одобрил господин Сундзуки, когда мы вернулись. И опять уставился на меня немигающим взглядом. - Думай об информации! Думай!.. Думай!
Тряпкин, чтобы не мешать, удалился за дверь. Мы просидели часа полтора, неустанно пялясь друг на друга.
- Мсье Тряпье! - наконец позвал мутант.
- Ну? - заглянул в комнату Тряпкин.
- Баранки гну. Ничего не получается.
- Вы же говорили, что с живой девочкой должно получиться.
- Мало ли что я говорил. Видно, информация заложена очень давно. В раннем детстве.
- И что теперь? - уныло спросил Тряпкин.
- Нужен снимок, на котором ей лет пять, не больше.
Я вспомнила об украденной фотке.
- Господин Сундзуки, вам должны были приносить этот снимок!
- Ой, девочка, - отмахнулся мутант, - ты хоть не морочь мне голову.
- И все - таки, - настаивала я, - вы не могли не запомнить этого человека. Он похож на мертвеца.
- Постой, постой, - господин Сундзуки наморщил лоб. - Мужчина с безжалостным взглядом убийцы, не так ли?
- Так! - подтвердила я.
- Доктор Гроб! - с досадой воскликнул Тряпкин. - Все - таки он нас опередил!
- Не волнуйтесь, мсье Тряпье, - успокоил его мутант. - С той фотографией тоже ничего не вышло.
В дверях появилась японка в кимоно. Она пристально посмотрела на господина Сундзуки. Мутант понимающе кивнул.
- Хочу сообщить вам радостное известие, - сказал он, обращаясь к Тряпкину. - Дом окружен полицией. Но я подозреваю, что они такие же полицейские, как вы - Жан Тряпье.
- Это люди доктора Гроба! - Тряпкина выхватил пистолет. - Ну я им сейчас покажу, где раки зимуют!
- Потом будете раков показывать, - остановил его господин Сундзуки. - Это не люди доктора Гроба. Это… Это… - мутант напрягся, - это французская контрразведка! Вы же русский шпион, мсье Тряпье.
- И вовсе я не шпион, - покраснел Тряпкин.
- Ладно, некогда спорить, - сказал господин Сундзуки. - Вы пробирайтесь черным ходом, а мы с Эммой попробуем уйти через главный.
- Вам - то зачем уходить? - удивился Тряпкин.
- Затем же, зачем и вам. Я тоже шпион. Но только - японский.
Тряпкин бросился к двери.
- Встретимся в "Петухе"! - крикнул он мне на прощание.
- Эмма, - начал распоряжаться господин Сундзуки, - быстро доставай из шкафа комплект пеленок!
Я открыла шкаф. На полке и вправду лежала целая стопка выглаженных пеленок.
Мутант ловко вскарабкался на стол.
- Пеленай меня, - приказал он.
Я поняла его хитрость. Тут же расстелила две пеленки, положила на них крохотного господина Сундзуки и старательно запеленала. Потом подхватила на руки и выскочила в коридор.
По лестнице поднимались двое полицейских. Они подозрительно оглядели меня, и один что - то спросил по - французски.
Я растерянно молчала.
- А - а-а - а! - завопил, словно младенец, господин Сундзуки. - А - а-а - а!..
- Утю - тю - тю - тю! - Я склонилась над ним и начала тихонько покачивать.
Полицейские стали подниматься выше. Я выбежала на улицу и, остановив такси, без сил рухнула на сиденье. Сердце бешено колотилось.
Господин Сундзуки высвободился из пеленок и закурил толстую сигару.
- Гони на всю катушку, - по - русски сказал он водителю. - Плачу двойной тариф.
- Куда гнать - то? - спросил таксист.
- Попетляй, дружок, попетляй, - неопределенно помахал ручкой мутант. - Надо обрубить "хвосты", - шепнул он мне.
…Вволю напетлявшись, мы подкатили к японскому посольству.
- Ну что ж, Эмма Мухина, - сказал мутант, когда мы вылезли из машины, - как говорят у вас в России, ни пуха тебе ни пера.
- К черту, господин Сундзуки, - ответила я и добавила: - А вы случайно не помните, что было на той фотографии, которую вам показывал доктор Гроб?
- Случайно помню. Ты там стоишь на арене цирка.
- Точно! - закричала я так громко, что несколько прохожих удивленно оглянулись. - Я была в цирке, и фокусник вывел меня на арену. Только не помню, где это было.
Лицо мутанта словно окаменело. На висках у него вздулись синие жилки.
- Этот фокусник и вложил в тебя таинственную информацию, - хрипло произнес он.
И, резко повернувшись, господин Сундзуки скрылся за дверью японского посольства.
Глава IX
БЕГСТВО
Я побрела по незнакомым улицам. Купила себе по дороге "хот - дог", затем "биг - мак", а потом "попкорн". И жизнь вновь показалась мне прекрасной.
Я решила не спешить в "Жареный петух". Пускай Тряпкин подождет - ничего, не развалится. Тем более что операция "Эмма", судя по всему, зашла в тупик.
С этими мыслями я направилась к Эйфелевой башне. Но не успела я к ней подойти, как услышала до боли знакомый голос маман.
- Ой, Игорек, смотри! - кричала она на весь Париж. - Как на нашу Эмилию похожа!
Я обернулась. Так и есть - маман, а рядом с ней, конечно же, папочка, увешанный фотоаппаратами.
- Елки - палки, - таращился он на меня. - Вылитая Эмка!
- Э - э, мадемуазель, - обратилась ко мне маман. - Вы очень похожи на нашу дочь.
- Се ля ви, - ответила я.
- Ой - ой - ой, - обрадовалась маман. - Игорек, она меня понимает! Вы меня понимаете?!
- Понимайн, - старательно коверкала я слова. - Очшен понимайн.
Папочка уже настраивал один из своих фотоаппаратов.
- Позвольте, мадемуазель, сфотографировать вас на фоне Эйфелевой башни. - И, обращаясь к маман, добавил: - Вот Эмка - то удивится, когда увидит себя в Париже.
- Но, но фотографировать. Только за мани. - Я выразительно пощелкала пальцами.
Пришлось папочке раскошелиться. А маман полезла в свою необъятную сумку и достала оттуда - что бы вы думали? - зефирину в шоколаде!
- Угощайся, доченька, - растроганно сказала она. - Как же там моя Эммочка… - Маман всхлипнула.
Мне так почему - то стало ее жалко, что я тоже чуть не разревелась. Вот, блин, думаю, рядом стоят родные отец и мать, а мне нельзя признаться, что я - это я.
Такова тяжкая доля разведчика.
Я горестно вздохнула, кисло улыбнулась в объектив, и мы разошлись как в море корабли.
После этой встречи у меня пропало всякое желание подниматься про Эйфелеву башню. Тем более что вход на нее оказался платным, и чем выше - тем дороже. Поэтому я сразу пошла в "Жареный петух".
Начинало понемногу темнеть. Зажигались огни разноцветной рекламы.
Рядом со мной затормозил какой - то драндулет, то ли "Вольво", то ли "Порше". Красивая женщина открыла дверцу и что - то быстро сказала по - французски.
- Чего? Чего? - переспросила я.
Она тут же перешла на русский:
- Вы не знаете, как проехать на Елисейские поля?
Ну надо же, все по - русски шпарят!
- Да нет, - отвечаю, - я не местная.
- Простите? - приставила женщина ладонь к уху.
- Я говорю - не знаю! - повысила я голос.
Но, по - видимому, она была глухая как пень
- Вы не могли бы наклониться поближе. А то я плохо слышу.
Я наклонилась к самое дверце и закричала:
- Не знаю!
Женщина цепко схватила меня за руку и с силой рванула на себя. Я влетела в салон и повалилась ей на колени. Хлопнула дверца.
Машина понеслась с бешеной скоростью.
- Вы что, ненормальная?! - заорала я на эту дуру.
- Успокойся, Эмма. - Она закурила сигарету. - Морская свинка Афанасий.
- Пошла и утопилась в квасе, - растерянно ответила я.
- Меня зовут Элизабет, - представилась женщина. - Я работаю на Ивана Тряпкина. Он арестован.
- Тряпкин арестован?
- Да. Три часа назад его арестовала французская контрразведка. Как новозеландского шпиона.
- А при чем тут Новая Зеландия? - опешила я.
- Он работал по контракту на секретную службу Новой Зеландии.
- А разве так можно?
- Конечно. Актеры же снимаются в иностранных фильмах. Почему бы и разведчикам не работать на иностранные разведки? Я, к примеру, работаю на русскую разведку и на американскую.
- А я на русскую, аргентинскую и эстонскую, - добавил водитель.
- Это мсье Фабр, - представила его Элизабет. - Наш связной.
- Но почему Тряпкина арестовали как новозеландского шпиона, а не как нашего? - недоумевала я.
- Потому что доктору Гробу невыгодно, чтобы французы вышли на тебя, - объяснила Элизабет. - А именно он выдал Ивана французской спецслужбе.
Я совсем запуталась во всех этих шпионских тонкостях и решила сменить тему:
- А зачем вы втащили меня в машину?
- Чтобы избавить от "хвоста".
- Разве за мной следили?
- А ты думала! Это же Париж, милая. Здесь все друг за другом следят.
- О! Точно! - вспомнила я. - Длинный тип, похожий на латиноамериканца. Он шел за мной от самого японского посольства, да?!
Элизабет молча кивнула.
Пока мы разговаривали, машина выехала из Парижа и помчалась по автостраде. Вдалеке виднелись симпатичные особнячки. Вскоре мы свернули в сторону и подкатили к одному из таких особняков.
Элизабет провела меня в уютную гостиную, а сама ушла готовить ужин. Мсье Фабр затопил камин и тоже удалился. Я села на мягкий пуфик и стала глядеть на огонь. Глаза начинали понемногу слипаться.
"Сейчас поужинаю и спать…" - думала я в полудреме.
В гостиную вошла озабоченная Элизабет.
- Получена шифровка из Центра, - сообщила она. - Ты должна немедленно возвращаться в Россию.