- М-м-м... Кредитная карточка мистера Али Карима, кажется, не имеет обеспечения. Менеджер желает поговорить с ним. Ничего, мистер Карим, не беспокойтесь. Со мной самой такое бывало не раз. - С этими словами она нахлобучила каску и вышла из-за прилавка.
- Жалко, что лифты не работают, - сказал Винни. - Нам придется немало карабкаться по лестницам. Как, профессор, вы сможете справиться?
- Это вы смотрите не отставайте.
Пересекая вместе со своими спутниками вестибюль, Бэленджер настороженно вглядывался в темные углы.
- А вот и танцевальный зал, - фонарик Конклина осветил справа открытые двери просторного помещения с дубовым полом.
- Могу я рассчитывать на следующий танец, Кора? - спросил Рик.
- Черт возьми, моя карта танцев уже полностью расписана. Хотя на самом деле важно только одно: кто будет провожать меня домой.
Рик заглянул в танцевальный зал, улыбнулся и исчез. Через мгновение расстроенное фортепьяно заиграло "Лунную реку".
- Моя любимая песня, - пояснила Кора спутникам.
- Немного старомодно для особы твоих лет, ты не находишь? - добродушно поддразнил ее профессор.
- Мы с Риком любим смотреть старые романтические фильмы с музыкой Генри Манчини. "Дорогое сердце". "Шараду". А "Лунная река" - это из "Завтрака у "Тиффани".
Бэленджер представил себе приступ ревности, который должен был испытать Винни при этих словах.
Музыка то и дело прерывалась короткими паузами: часть клавишей не действовала. Жестяной звук музыки отдавался эхом в огромном пространстве. Бэленджер почувствовал, что его нервы напряглись до предела. Фальшивая мелодия звучала лишь немногим громче их голосов. Никто снаружи не смог бы ее услышать. И все равно, музыка звучала здесь как оскорбление.
Фортепьяно смолкло. Из-за угла показался Рик.
- Не мог устоять. Извините, - произнес он с деланым смущением.
- Если тут и были крысы, то ты наверняка их всех разогнал, - заявил Винни.
Рик рассмеялся и присоединился к своим спутникам.
Группа подошла к большой лестнице. Мраморные ступени, окаймленные великолепными перилами, шли наверх, затем лестница разделялась на два марша, расходившиеся направо и налево. Но исследователи светили своими фонариками отнюдь не для того, чтобы любоваться шедевром строительного искусства. Вместо этого они уставились на белые пятна на мраморе.
- Здесь была вода, которая потом высохла. - Под ботинками Винни захрустели осколки стекла, настолько густо облепленные грязью, что они даже не отражали света. - Вода текла сюда сверху, и довольно долго. Смотрите, сколько нанесло грязи.
- Когда мы будем подниматься, внимательно смотрите под ноги, - предупредил профессор Бэленджера. - Деревянные опоры могли кое-где прогнить насквозь.
23:00
Глава 14
Группа достигла развилки лестницы. И по правому, и по левому маршам тянулись сплошные полосы обесцвеченного, выщелоченного мрамора.
- Много воды, - сказал Рик. - На протяжении долгих лет. Наверно, в сильные штормы здесь текут целые реки.
- Будьте осторожны, - предупредил профессор. - Здесь может быть скользко.
Всматриваясь в темноту по сторонам, они поднимались по левому лестничному маршу.
Наверху оказался балкон со множеством до сих пор сохранивших элегантность дверей, на каждой из которых красовался покрытый черно-зелеными пятнами бронзовый номер. Стены, облицованные панелями темного дерева, покрывал толстый слой пыли. Через равные интервалы в темноту уходили поперечные коридоры. В воздухе висел густой запах ветхости и плесени. Бэленджер взглянул под ноги, на сгнившую до состояния перегноя персидскую ковровую дорожку: ее прихотливый узор уже нельзя было различить среди пятен плесени.
Повернув налево, они направились по балкону.
Через каждые десять-двенадцать шагов у стены стоял узкий стол. На некоторых до сих пор располагались вазы с засохшими цветами, вид которых наводил на мысль, что при малейшем прикосновении они должны рассыпаться в пыль. Затем группа еще раз повернула налево и вышла к еще одной лестнице. Эта была сделана из чрезвычайно изящно обработанного дерева. Породу древесины Бэленджер не смог определить, поскольку дерево от воды потемнело. Он задумчиво уставился наверх.
Винни задрал голову одновременно с ним:
- Мой бог! Эта лестница идет по центральному пролету до самого верха здания. Конечно, не могу утверждать наверняка, но мне кажется, что я вижу стеклянную крышу. Лунный свет. Проплывающие облака.
- На крыше пирамиды находится большой стеклянный купол, - объяснил Конклин. - Пролет, в котором мы оказались, проходит через жилые апартаменты Карлайла. Он мог переходить из комнаты в комнату и рассматривать сверху своих постояльцев на лестнице и в части вестибюля.
- Неужели посетители не считали такое его поведение по меньшей мере странным? - осведомилась Кора.
- Стены комнат надежно загораживали его от взглядов снизу. Он пользовался специальными глазками.
- Стекла в куполе, вероятно, побились. И через дыры льется вода и влетают птицы, - сказал Бэленджер.
Под ногами у него резко заскрипела деревянная ступенька. Почувствовав, что сердце в груди оборвалось, Бэленджер схватился за перила.
Его спутники замерли на месте.
- Я совершенно не чувствую, чтобы лестница шаталась, - попытался успокоить его Рик. - Она просто немного осела, только и всего.
- Конечно, конечно... - Бэленджер совершенно не был в этом уверен. Он осторожно пощупал ногой следующую ступеньку.
- По-моему, нужно побольше света. - Кора отстегнула фонарь от пояса.
Остальные тоже взяли в руки фонари. От множества ярких лучей электрического света вокруг заплясали тени, создавая впечатление, будто постояльцы только что разошлись по номерам и закрыли за собой двери.
Чем выше взбирался Бэленджер, тем заметнее становились водяные потеки на деревянной лестнице.
- Как звучит та фраза, которую Уильям Шатнер произносит в начале каждого эпизода "Звездного пути"? "Пространство - это последняя граница", да? - спросил Винни. - Добрый старый капитан Керк. Но у меня такое впечатление, что последняя граница проходит здесь. Иногда, когда я занимаюсь такими вот исследованиями, мне кажется, что я нахожусь на Марсе или в каком-то еще не менее странном месте и разыскиваю вещи, какие никак не ожидал увидеть.
- Вроде вот этого? - Кора направила луч фонаря на несколько ступенек выше. - Что это такое? Еще какая-то разновидность плесени?
Из трещины в дереве свешивались какие-то зеленые усики.
- Ничего подобного. Это какая-то трава, - уверенно заявил Рик. - Ну, подумай сама. Днем сюда через стеклянную крышу проникает вполне достаточно солнечного света, чтобы она могла расти. Проклятущие сорняки готовы укорениться где угодно. - Он взглянул на Бэленджера. - Однажды в старой больнице, предназначенной под снос, мы нашли целую клумбу одуванчиков, выросших на старом ковре около окна.
Снова пронзительно заскрипело дерево.
Бэленджер еще крепче ухватился за перила.
- Я уверен, что все абсолютно устойчиво, - сказал Рик. - Нам ничего не грозит.
- Согласен. Вы правы.
Группа выбралась на четвертый этаж и двинулась было дальше. Однако возле входа в длинный темный коридор профессор замешкался. Он пощупал рукой стену, даже толкнул ее, а потом прислонился к стене всем телом, чтобы отдышаться.
- Прежде чем опереться о стену, всегда проверьте, прочно ли она держится, - предупредила Бэленджера Кора. - Во время одной из наших экспедиций в Буффало Рик прислонился вот так, не зная к чему. И обвалилась часть потолка. Если бы на нем не было каски...
Глава 15
- Профессор? - нахмурившись, оглянулся Винни. - С вами все в порядке?
Грузный пожилой человек тяжело дышал. Взглянув на своих более молодых спутников сквозь запотевшие очки, он пренебрежительно махнул рукой:
- Эти лестницы... Не сомневаюсь, что кое-кто из вас переносит подъемы лишь немногим лучше меня.
Бэленджер поднял руку:
- Сознаюсь. Виновен.
Конклин вынул из бокового кармана своего рюкзака бутылку с водой, отвинтил крышку и отхлебнул из горлышка.
- Я присоединюсь к вам, - сказал Бэленджер, тоже доставая воду. - Должен сознаться: мне жаль, что я не подлил в бутылку немного виски.
- По просьбе публики я теперь не употребляю этот напиток, - в своей велеречивой манере отозвался Конклин.
Кора вытащила пакетик гранолы.
- Никто не хочет перекусить?
В полумраке было видно, как Рик и Винни протянули руки. Через мгновения овсяные хлопья и орехи захрустели на их крепких зубах.
Профессор сделал еще один большой глоток воды, немного постоял и наконец убрал бутылку.
- Что ж, я готов.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
- Подождите еще чуть-чуть, - сказал Винни. - Хочется узнать, как выглядят эти номера. - Он нажал на ручку двери и удовлетворенно улыбнулся, когда она подалась. Направив луч света в темноту, он кивнул. - Даже на такой высоте все равно стоят металлические ставни.
Бэленджер осторожно направился следом. В лицо ударил застоявшийся воздух; его запах вызывал неприятное ощущение. В свете налобных и ручных фонарей было хорошо видно, что номер выглядит совершенно стандартно: туалет справа, ванная слева, между ними короткий коридор, ведущий в спальню.
Кора приоткрыла дверь ванной.
- Мраморная столешница на тумбочке. Конечно, под пылью не разглядишь... но похоже, что фурнитура...
- Позолочена, - закончил Конклин.
- Ничего себе.
В спальне оказались две неширокие кровати со столбиками: На них до сих пор толстым слоем пыли лежали покрывала с цветочным узором. Телевизор смотрелся чужеродным предметом рядом с диваном, столом и бюро в викторианском стиле. Комната выглядела точно так же, как в 1971 году или даже раньше - если, конечно, попытаться не обращать внимания на паутину, грязь и отставшие клочьями обои.
Винни подошел к телевизору.
- Нет кнопок регулировки цвета. Самая настоящая древность - черно-белый телевизор. Экран со скругленными углами. О, посмотрите на этот телефон! Он с наборным диском. Я видел их в кино, но мы ни разу не натыкались на такие во время исследований. Вы только вообразите себе - чтобы набрать номер, потребуется целая вечность.
- Металлические ставни, - напомнил Рик. - Что они закрывают? Мы же находимся в глубине здания. Между нами и наружной стеной должно быть еще несколько комнат. Здесь просто не могло быть окна - ведь смотреть все равно некуда.
- Не совсем так, - возразил профессор. - Карлайл устроил окна во всех номерах. В каждой четверти отеля имеется шахта, наподобие внутреннего двора. Когда-то там устраивались сады с цветочными клумбами, кустами и даже деревьями, которыми постояльцы могли любоваться из своих окон. В некоторых номерах имелись балконы, выходившие в эти шахты. Сами шахты заканчивались на пятом этаже. Шестой уровень и пентхауз в них не нуждались, потому что в верхней части пирамиды имелся прямой вид наружу.
- До тех пор, пока Карлайл не установил металлические ставни, - добавила Кора. - Неужели стариком настолько овладела паранойя, что он решил, что погромщики полезут вверх по стенам шахт?
- Массовые волнения. Пожары. Разгромленные дома. Его все это, вероятно, наводило на мысль о надвигающемся конце света. - Винни посмотрел на профессора. - Он писал что-нибудь об этом в дневнике?
- Нет. Дневник заканчивается шестьдесят восьмым годом, когда он закрыл отель для постояльцев.
- За три года до смерти. - Бэленджер задумчиво обвел номер взглядом. - И никаких объяснений того, почему закрыл отель и прекратил записи?
- Никаких.
- Может быть, жизнь стала для него неинтересной? - предположила Кора.
- Или же слишком интересной, - возразил Конклин. - Он видел Первую мировую войну, пережил Великую депрессию, дожил до угрозы всеобщего ядерного уничтожения и имел все основания считать, что на всем протяжении двадцатого столетия события меняются от плохого к худшему.
- Шестьдесят восьмой год... Что особенного тогда произошло? - спросил Бэленджер.
- Убийства Мартина Лютера Кинга и Роберта Кеннеди, состоявшиеся с интервалом всего в два месяца.
Все на несколько секунд умолкли.
- А что это лежит на кровати? - Бэленджер ткнул пальцем.
- Где? Я ничего не вижу.
- Во-он там.
Бэленджер осветил первую кровать и плоский предмет, лежавший на подушках.
Чемодан.
- С какой стати кому-то бросать чемодан, выезжая из отеля? - удивленно произнесла Кора.
- Возможно, человек не мог расплатиться по счету и выбирался тайком. Давайте посмотрим, что там внутри. - Винни отложил фонарь и нажал на замки по обеим сторонам чемодана. - Заперто.
Бэленджер вынул из кармана нож, раскрыл его и вознамерился отодрать язычок замка.
- Нет, - остановил его Рик. - Мы смотрим, но ничего не трогаем.
- Но мы же трогали множество всяких вещей.
- Но мы их не повреждали, мы ничего не перемещали и не меняли. Мы вели себя точно так же, как археологи при первичной разведке. Мы не изменяем прошлое.
- Но в таком случае вы никогда не узнаете, что находится в чемодане, - сказал Бэленджер.
- Полагаю, что это не самая большая потеря из всех, которые я уже пережил и еще переживу.
- Если я смогу открыть его, не взламывая, проблема останется?
- Конечно, нет. Только я не соображу, как вы сможете это сделать.
Бэленджер вынул из кармана шариковую ручку. Развинтив ее, он извлек пишущий стержень и снял с него пружинку. Затем, негромко мыча себе под нос, чтобы скрыть напряжение, он вставил конец пружины в замочную скважину чемодана, нажал, повернул и улыбнулся, когда замок со щелчком открылся. То же самое он повторил и со вторым замком, хотя там пришлось повозиться немного дольше.
- Полезное умение, - заметил Рик.
- Я как-то раз написал очерк о слесаре, которого полиция приглашала каждый раз, когда нужно было что-то открыть и никто не мог с этим справиться. Вот он и показал мне несколько простеньких уловок.
- Когда я в следующий раз захлопну ключи в автомобиле, то позвоню вам, - сказал Винни.
- Итак, кто возьмет на себя смелость? - осведомился Бэленджер. - Может быть, вы, Кора?
- Нет, я, пожалуй, уступлю кому-нибудь, - ответила та, в нерешительности потирая руки.
- Винни? А как насчет вас? Вы первым попытались его открыть.
- Благодарю, - напряженным голосом произнес Винни, - но отперли-то его вы, так что вам его и открывать.
- Ладно. Но если мы совершим какое-нибудь эпохальное открытие, оно будет названо в мою честь. - Бэленджер поднял крышку чемодана.
По комнате распространился тяжелый запах. Лучи пяти налобных и пяти ручных фонарей скрестились на содержимом чемодана.
Глава 16
Все замерли.
- Кажется, меня сейчас вырвет, - нарушила молчание Кора. - Что это такое?
Чемодан был полон меха. А еще там находилось мумифицированное туловище, голова и лапы. Или руки.
- Мой бог, неужели это человек? - спросил Винни. - Ребенок, завернутый в...
- Обезьяна, - перебил его Бэленджер. - По-моему, это обезьяна.
- Да, вот тебе и "Царство дикой природы"...
- Зачем кому бы то ни было... Чтобы человек сунул обезьяну в чемодан, запер и уморил... Нет, это невозможно, - сказал Рик.
- Может быть, она уже была мертва, - предположил профессор.
- И кто-то таскал с собой ее труп как память о прошлом? - Кора протестующе воздела руки. - Это одна из самых дурацких вещей, которые я когда-либо...
- Возможно, человек пытался тайком протащить в отель свою любимую обезьянку, но она задохнулась в чемодане, прежде чем хозяин успел ее освободить?
- Чушь, - бросила Кора. - Чушь, чушь, чушь. Если это было чье-то любимое животное, то почему хозяин не вынес его отсюда и не похоронил?
- Он мог быть угнетен горем потери, - сказал Бэленджер.
- Тогда зачем он запер чемодан перед тем, как уехать?
- Боюсь, что на это я не найду объяснения, - сказал Бэленджер. - Мой жизненный и журналистский опыт показывает, что люди гораздо чаще ведут себя как сумасшедшие, нежели совершают нормальные поступки.
- Да, это самое натуральное сумасшествие.
Бэленджер потянулся к чемодану.
- Вы что, собираетесь прикоснуться к этому? - испуганно воскликнул Винни.
- На мне перчатки. - Бэленджер отодвинул останки, которые оказались пугающе легкими. Слипшийся много лет назад мех скребнул по дну чемодана. Под тельцем оказался резиновый мячик с пятнами красной краски.
Заметив закрытый клапаном карман на внутренней части крышки чемодана, Бэленджер заглянул внутрь.
- О, там конверт.
Бумага незаклеенного конверта пожелтела от времени. Внутри оказалась выцветшая черно-белая фотография, на которой были запечатлены мужчина и женщина, лет сорока каждый. Они стояли, прислонившись к перилам набережной, которая уходила направо, а за спиной у пары простирался океан. Вероятно, снимок был сделан здесь, в Эсбёри-Парке. Бэленджеру показалось, что он узнает силуэт казино на дальнем плане. Мужчина был одет в белую рубашку с короткими рукавами; на его лице застыло такое выражение, будто он испытывал сильную душевную боль. Женщина, нарядившаяся в платье с множеством оборок, скорбно улыбалась. У обоих на руках были видны обручальные кольца. А между ними сидела на перилах обезьянка, державшая в лапах мячик, очень похожий на тот, который лежал в чемодане. Обезьянка скалила зубы и тянулась к камере, как будто фотограф показывал ей банан.
Бэленджер перевернул фотографию.
- Тут есть дата печати: 1965. - Он заглянул в конверт. - Там есть еще кое-что. - Он вынул пожелтевшую вырезку из газеты. - Некролог. 22 августа 1966 года. Гарольд Боман умер в возрасте сорока одного года от мозговой эмболии. Бывшая жена Эдна пережила его.
- Бывшая? - переспросил Рик.
Бэленджер посветил на чемодан с разных сторон и нашел наклейку с именем хозяина.
- Эдна Боман. Трентон, Нью-Джерси. - Он еще раз всмотрелся в фотографию. - В шестьдесят пятом они поженились. А через год развелись, и вскоре бывший муж - как его звали? ах да, Гарольд - умер.
- Портрет отчаяния, - сказал Винни. Лампа-вспышка его камеры ярко сверкнула.
- Закройте чемодан, - потребовала Кора. - Заприте его. Положите его туда, где он лежал все эти годы, - на подушки. Мы не должны были трогать его. Давайте выйдем отсюда и закроем эту проклятую дверь.
- А ведь как раз об этом я говорил в мотеле, - раздался голос профессора. - В некоторых домах прошлое становится настолько ярким, что можно подумать, будто это аккумуляторы. Кажется, что они сохраняют энергию всего, что в них происходило. А иногда они отдают эту энергию, как случилось с чувствами, которые были заперты в этом чемодане.
- Рик! - вдруг громко позвала Кора. Все это время она стояла на месте, продолжая растерянно потирать руки.
- Что?
- Сделай одолжение, зайди в ванную.
- В ванную? Зачем?
- Зайди туда и посмотри в ванну. Я хочу быть уверена, что там нет другого трупа - человека, который перерезал себе вены, или нажрался таблеток, или...
Рик всмотрелся в лицо жены и легонько прикоснулся кончиками пальцев к ее руке.