- Конечно. Все, что захочешь.
Бэленджер проводил взглядом Рика. Тот направил свет обоих своих фонарей в коридор, через который они все только что прошли, а затем решительно шагнул в ванную. Затем наступила тишина, нарушенная скрипом колец, на которых, очевидно, до сих пор висел занавес душа.
- Рик? - снова позвала Кора.
Молодой человек молчал еще пару секунд.
- Ничего, - наконец ответил он. - Пусто.
- Слава богу. Очень прошу извинить меня, - сказала Кора. - Боюсь, что я излишне распустила свои эмоции. Когда я была маленькой, у меня была кошка, которая исчезла как раз перед тем, как моя семья переехала из Омахи в Буффало. Ее звали Сэнди, она почти все время находилась рядом со мной и большую часть дня спала на моей кровати. В день переезда я повсюду искала ее. Через несколько часов папа сказал, что все, нужно садиться в машину и ехать. Нам предстояли два дня пути, и он сказал, что не может больше терять время - он получил в Буффало новую работу, и ему никак нельзя опаздывать. Он попросил соседей поискать Сэнди и известить нас, если она найдется. Он пообещал заплатить, если они пришлют кошку к нам. Сэнди я нашла сама - через две недели, когда распаковывала свои игрушки. Она лежала мертвая в коробке, куда каким-то образом забралась. Вы не поверите, насколько легким оказалось ее тельце. Она задохнулась - папа сказал, что фургон во время движения, особенно летним солнечным днем, может нагреваться до ста двадцати градусов и даже больше. А еще через месяц родители сказали, что развелись. - Кора немного помолчала. - Когда я увидела в чемодане мертвую обезьяну... Мне бы не хотелось... Обещаю, что ничего подобного больше не повторится.
- Не волнуйся об этом, - сказал Винни. - Я тоже напредставлял себе невесть чего. И вообще - во всем виноват я. Ведь это я завел всех вас в эту комнату.
Кора улыбнулась.
- Ты всегда остаешься джентльменом.
Глава 17
Все гуськом выбрались из комнаты, и Винни закрыл дверь. Бэленджер находился чуть поодаль от группы; луч фонарика с его шлема выхватывал из темноты стоявших рядом Винни и Рика. Винни был худым, с округленными узкими плечами и приятными, но мягкими чертами лица, тогда как Рик отличался атлетическим телосложением и был по-настоящему красив. Нетрудно понять, почему, при прочих равных, Кора выбрала именно его, решил Бэленджер. Было также совершенно ясно, что Винни все еще страдал по ней. Именно это и было, без сомнения, главной причиной, по которой он ездил в экспедиции вместе с ними.
Винни и профессор сочувственно смотрели на Кору, а Рик погладил ее по плечу. Он был неподдельно обеспокоен тем, что случилось в комнате. В контрастном свете фонарей его лицо казалось очень строгим, но глаза то и дело возвращались к двери.
- Фотография, похоже, была сделана на здешней набережной, - голос Рика, пытавшегося выразить в словах то, что до чрезвычайности взволновало его, звучал очень напряженно. - Мне кажется, что женщина вернулась сюда, чтобы попытаться восстановить в памяти счастливый период своей жизни. И, вероятнее всего, это случилось вскоре после смерти бывшего мужа, когда печаль была особенно сильна, а не через несколько лет, когда время неизбежно притупило бы остроту переживаний.
- Разумное предположение, - одобрил профессор.
- Значит, это был шестьдесят шестой год. Самое позднее - шестьдесят седьмой.
- И это тоже вполне резонно.
- Карлайл умер в 1971-м. Чемодан был положен на эту кровать года за четыре до этого. Профессор, вы сказали, что у Карлайла была целая система глазков и потайных коридоров, через которые он шпионил за частной жизнью своих постояльцев. В таком случае он должен был знать о чемодане. Какого черта он ничего не сделал?
- То есть почему он не убрал его? Я не знаю. Возможно, ему нравилась идея постепенного умирания отеля, при котором каждый номер оставался таким, каким был в момент отъезда его последнего обитателя, и хранил какие-то зримые свидетельства того времени.
- Форменное безумие, - сказал Винни.
- Да, не очень-то похоже на того человека, которого мы называли провидцем и гением. - Лицо Рика оставалось все таким же напряженным. - Интересно, сколько еще комнат готовы рассказать нам свои истории?
Винни шагнул к следующей двери. Он без усилия нажал на ручку, распахнул дверь и шагнул во тьму. Дверь, продолжая раскрываться, ударилась о стену; звук разнесся неожиданно гулким эхом.
Остальные потянулись за ним, причем Кора с видимой неохотой. Бэленджер услышал, как открывались и закрывались ящики и дверцы.
- Ничего, - констатировал Винни, обводя комнату лучом света фонаря. - Кровать застелена. Все убрано. Если бы не пыль, сюда мог бы прямо сейчас заселиться следующий жилец. В ящиках пусто, нет даже традиционной Библии. На столике в ванной лежит мыло и прочие туалетные принадлежности отеля, и ничего больше. Полотенца висят на вешалке. Мусорные корзины пусты. Все как полагается, кроме этого.
Винни открыл двери платяного шкафа и продемонстрировал своим спутникам висевший там плащ "Барберри" с широченными лацканами и свесившимся до пола светло-коричневым поясом.
- В то время такие штуки символизировали общественный статус своего хозяина еще яснее, чем сейчас. Дастин Хоффман вспоминал, что он хотел сниматься в таком плаще в "Крамер против Крамера", но не мог себе этого позволить. Ладно, пусть фильм снимался уже после того, как отель закрылся, но сути дела это не меняет. "Барберри" были чертовски дороги, и их мало кто имел. Итак: почему хозяин плаща не взял его с собой?
- По рассеянности, - предположил профессор. - В конце концов, все мы что-то забываем во время путешествий. Обычное явление.
- Но это не пара носков или грязная футболка, а очень дорогая и редкая верхняя одежда, которую так просто не заменишь. Почему же хозяин не позвонил в отель и не попросил выслать ему пропажу?
- Вопрос толковый... - Вид у Рика делался все более и более встревоженным. - Только я никак не пойму, куда ты клонишь.
- Что, если Карлайл позаботился о том, чтобы хозяину сообщили, что "Барберри" здесь не было? Так и сказали: он, дескать, потерял его где-то еще, - высказал предположение Винни.
После того, как Винни сфотографировал плащ, они вышли из номера. Оказавшись на балконе, Рик направился к ближайшей двери. Она тоже оказалась не заперта. Рик толкнул дверь, она открылась.
- Святые небеса...
Ввалившиеся вслед за Риком спутники увидели картину полнейшего беспорядка: на полу ванной кучей валялись использованные полотенца, мусорная корзина была полна, простыни неубранной кровати скомканы, покрывало свисало на пол, на тумбочке возле кровати красовалась пепельница, полная окурков, а рядом с нею вызывающе торчала пустая бутылка из-под виски.
- Судя по всему, у горничной в этот день был выходной, - заметил Бэленджер.
Профессор прочитал вслух этикетку бутылки.
- Бурбон "Блэк даймонд". Никогда не слышал о таком сорте... должно быть, его давным-давно перестали выпускать.
Винни рукой в перчатке осторожно вынул из пепельницы один окурок.
- "Кэмел". Без фильтра. Наверно, когда все курили где угодно, в гостиничных номерах пахло просто ужасно.
- Да уж, здесь пахнет вовсе не свежими розами. - Бэленджер повернулся к Конклину. - Какова будет ваша теория, профессор?
- Еще одна комната с историей. Похоже на то, что, когда Карлайл в 1968-м прекратил принимать постояльцев, он позаботился о том, чтобы отель оставался в безупречном состоянии. И вместе с тем можно подумать, будто он освобождал номера постепенно, один за другим, и сохранял их в состоянии, если можно так выразиться, прекращенного действия, чтобы в них оставались те или иные намеки на продолжающуюся жизнь.
- Или смерть, - добавила Кора, оглянувшись на дверь номера, в котором был найден чемодан.
- Значит, профессор, вы считаете, что, закрыв отель, Карлайл бродил по зданию, заглядывал в номера, обстановку которых сохранил в неизменности, и пытался погрузиться в прошлое? - спросил Бэленджер.
Конклин развел руками.
- Возможно, для него это не было прошлым. Ведь могло случиться и так, что напряженная обстановка в стране, бунты и тому подобное, наряду с его очень почтенным возрастом, довели его до нервного срыва. И он вполне мог воображать, что отель все еще переживает свой расцвет.
- Иисус! - воскликнул Винни. Он сделал снимок и сразу же вышел из комнаты. - Давайте посмотрим, какие еще сюрпризы он нам подготовил.
Пятно света от его фонаря устремилось вперед. Винни прошел вдоль балкона до следующего номера, повернул ручку и толкнул дверь, с полной уверенностью, что она откроется.
Глава 18
Но дверь не открылась, что до крайности изумило молодого человека. На ручке висела табличка "НЕ БЕСПОКОИТЬ". Винни снова, теперь уже с силой, повернул ручку и навалился на дверь плечом.
- Остальные не заперты. А почему эта закрыта? - Он отступил на пару шагов и ударил с разгона. Дверь содрогнулась.
Конклин взял своего бывшего студента за локоть.
- Винни, ты же знаешь правила. Мы ничего не ломаем.
- Ну, а что же мы сделали с дверью в туннеле? Когда вскрывали ее фомкой? Может быть, это не было взломом? - Винни еще раз ткнулся плечом в дверь.
- Признаю, что ты в чем-то прав, - сказал Конклин, - хотя можно возразить, что дверь в туннеле не является составляющей частью схемы строения. Но сейчас ты поступаешь неправильно.
- Ну и пусть я сломаю ее - что из того? Все равно через несколько недель от этого дома останутся одни обломки!
- Я не могу допустить, чтобы мы превратились в вандалов.
- Ладно. Согласен. - Винни взглянул на Бэленджера. - Вы разбираетесь в замках. Так, может быть, попробуете открыть этот?
Бэленджер нагнулся, чтобы рассмотреть старомодный, с большой широкой скважиной, замок, а затем вынул из кармана нож.
- Не волнуйтесь, я ничего не сломаю, - заверил он профессора, осторожно вводя лезвие в щель между полотном двери и косяком, чтобы отжать язычок. - Нет. Там выступ, через который мне не пробраться.
- Неужели вы не можете повернуть замок изнутри?
- Думаю, что можно было бы взять плечики в одном из номеров, сделать из проволоки крючок и попробовать...
- В этом нет никакой необходимости, - вдруг сказала Кора, стоявшая позади всех.
Мужчины разом обернулись, озарив ее светом всех своих фонарей.
- Внизу, когда я заходила за стойку портье... В почтовых ящиках лежали ключи.
- Ключи? - Рик громко хохотнул. - Что ж, это действительно идея. Какой это номер?
- Четыреста двадцать восемь.
- Я спущусь и принесу ключ.
- А мы уверены, что нам это нужно? - спросил Конклин. - Нашей целью были пентхауз и тайник в номере Данаты.
- Раз уж за отпертыми дверями оказываются поразительные вещи, то я хочу узнать, что спрятано за запертыми, - отозвался Бэленджер.
- А мы как - тоже хотим? - немного растерянно проговорила Кора.
- Если бы мы не хотели, то просто не полезли бы сюда, - отозвался Рик.
Профессор вздохнул.
- Ладно, раз уж вы настроились, так тому и быть. Но, Рик, ты не пойдешь один. Мы всегда придерживались и будем придерживаться этого правила: мы не ходим поодиночке.
- В таком случае мы все спустимся, - сказал Бэленджер.
Пожилой мужчина покачал головой из стороны в сторону.
- Эта лестница слишком крута для меня. Боюсь, что если я пойду вниз, то этот спуск и, самое главное, подъем займут целую вечность.
- Нам совершенно не нужны сердечные приступы, - с бездумной жестокостью молодости добавил Винни.
- Я очень сомневаюсь в том, что может быть какая-то опасность, но...
- Я пойду с Риком. - Кора снова взглянула на дверь номера, в котором обнаружился чемодан.
- Пользуйтесь рациями. - Конклин отцепил свою от пояса. - Одну включите на прием, а вторую - на передачу. Так я смогу слышать, как вы будете спускаться и возвращаться. И к тому же смогу говорить с вами, не нажимая все время кнопки и не повторяя: прием, прием...
- Договорились.
Рик и Кора отстегнули от своих поясов маленькие рации.
- Я буду передатчиком, - объявил Рик.
- А я приемником, - весело откликнулась Кора.
- Мы поступим так же, - продолжал руководить профессор. - Винни, включи свою рацию на прием. А моя будет работать на передачу.
Рик и Кора направились к началу лестницы и легкими, но неторопливыми шагами начали спускаться. Лучи их налобных и ручных фонарей метались во мраке.
Бэленджер слышал эхо их шагов. Оно немного отставало от искаженного слабеньким динамиком звука, доносившегося из рации Винни.
- Мы на третьем этаже. - Голос Рика прозвучал в рации и через долю секунды раздался снизу.
Шаги становились все тише, но из рации Винни по-прежнему доносился звук уверенной и равномерной поступи двух пар ног.
Бэленджер перегнулся через перила. Свет фонарей, заметно потерявший в яркости, метался прямо под ним.
- Второй этаж, - доложил Рик.
Бэленджер уже с трудом различал его голос.
- Первый этаж, - прозвучало из динамика. - Мы идем в вестибюль.
Головной фонарь Винни сдвинулся с места, и Бэленджер непроизвольно взглянул в том направлении. Винни сделал несколько шагов дальше.
- Эй, в этом коридоре есть лифт.
- Мы пересекаем вестибюль, - сообщил голос Рика. - Может быть, раз уж мы оказались здесь, мне стоит вернуться в танцзал и сыграть на бис "Лунную реку"?
- О нет, только не это. - В приглушенном голосе Коры все же угадывались шутливые нотки.
- Кроме того, - сказал профессор, поднеся к губам рацию, - эта музыка слишком молода для "Парагона". Карлайл никогда не допустил бы ее исполнения здесь. Сюда куда лучше подошло бы "На берегах Уобаша" или "Моя девчонка Сэл".
- Вы знаете, что их обе написал брат Теодора Драйзера? - осведомился Винни.
- Подходим к стойке портье, - сообщил Рик.
- О боже! - воскликнула Кора.
- Что случилось?! - нервно спросил Конклин.
- Еще одна крыса. Меня уже тошнит от крыс.
Бэленджер услышал с той стороны, где находился Винни, звук дыхания, доносившийся через динамик рации.
- Мы перед почтовыми ячейками. Там лежат ключи с металлическими дисками, на которых отштампована надпись: "Отель "Парагон". Ключи лежат почти во всех ячейках. Кроме четыреста двадцать восьмой.
- Что? - спросил озадаченный Винни.
- И от шестьсот десятого тоже нет ключа, - продолжал рассказывать Рик.
- Это номер Данаты, - сказал Конклин.
- И еще от триста двадцать восьмого, пятьсот двадцать восьмого и шестьсот двадцать восьмого.
- Это комнаты, находящиеся выше и ниже этой, - промолвил профессор.
- Подождите... - в голосе Рика послышалась хрипотца, как будто он отодвинул рацию от лица.
- В чем дело?
- Я что-то услышал.
Бэленджер, Винни и профессор напряженно прислушались.
- Рик? - произнес Конклин.
Раздался чуть слышный скрип.
- Еще одна проклятая крыса, - раздался голос Коры. - Мне кажется, у них здесь происходит собрание.
- Чушь собачья, - бросил Винни. Бэленджер подозревал, что парень сильно злился на себя за то, что не отправился вместе с Корой.
- Мы идем в комнату позади стойки, - доложил Рик.
Винни посветил фонарем на часы.
- Уже скоро полночь. С такими темпами мы до рассвета ничего не успеем.
- Никаких ключей, - сообщил Рик по рации. - Зато есть несколько канцелярских шкафов.
Бэленджер услышал металлический звук - вероятно, это выдвинулся ящик шкафа.
Рик:
- Главным образом служебные бумаги. Распоряжения по персоналу. Счета и квитанции об оплате.
Кора:
- В этом ящике лежит папка с надписью: "Бронирование". Она пуста. Еще одна папка - "Занятые номера". Там тоже ничего нет. Зато много других папок набито под завязку. Постоянные гости, которые приезжали сюда каждый год, их особые вкусы, привычки останавливаться в одних и тех же номерах, любимые цветы и продукты. Последний посетитель из этой категории съехал в шестьдесят первом году.
- Все те глупости, при помощи которых пытались управлять бизнесом до изобретения компьютера, - вновь послышался голос Рика. - Пустая трата бумаги.
- Черт возьми, мы тратим ее ничуть не меньше, когда распечатываем все, что делает компьютер.
- Они могут застрять там на веки вечные, - скептически заметил Винни. - Так, может быть, чем торчать, как столбы, будет лучше попробовать следующую дверь?
- Мы должны дождаться их возвращения, - ответил профессор.
Но Винни уже взялся за ручку, нажал на нее и толкнул дверь.
- Не заперто.
Дверь распахнулась. Бэленджер наблюдал, как молодой человек всматривался в темноту.
- Похоже, что здесь горничная побывала. Хотя сильно пахнет сыростью. - Винни сделал шаг внутрь.
И провалился.
Глава 19
Раздался звук, словно порвалась мокрая картонная коробка. Руки Винни взметнулись вверх, он выронил фонарь и что-то нечленораздельно заорал. Было слышно, как под ногами у него еще что-то затрещало.
Бэленджер метнулся к открытой двери и рыбкой кинулся на пол перед входом в номер. От резкого движения его шлем соскочил, громко ударился об пол, и теперь фонарь светил неизвестно куда. Но Бэленджер смог схватиться за рюкзак Винни, который, к счастью, зацепился за край дыры в полу.
Винни громко застонал.
Сломанные доски продолжали трещать, Винни проваливался все глубже. Бэленджер изо всех сил цеплялся за материю рюкзака, но чувствовал, что тяжесть падавшего тела Винни стягивает в дыру и его самого.
- Скрести руки на груди! - в голос крикнул Бэленджер. - Сильнее! Держи рюкзак! Не дай лямкам соскочить!
Винни, уже терявший голову от страха, поспешно выполнил команду. Бэленджер чувствовал, что молодой человек весь дрожит, и ощущал усилие, с которым Винни вцепился в ремни.
Внизу что-то громко затрещало. Фонарь на шлеме Винни как раз вовремя осветил комнату, в которую тот столь неосмотрительно вошел. Прогнивший пол превратился в зияющий кратер. Грохотало бюро, которое провалилось и разбилось на полу нижнего этажа. Удар проломил пол на третьем этаже, и стоявшая внизу мебель поползла по наклонившемуся полу к краю дыры, чтобы обрушиться еще ниже.
Бэленджер почувствовал, что пол под его грудью начал оседать. Его тело поползло вперед.
- Боб! - позвал он профессора, разом забыв о светских манерах. - Сюда! Держи меня за ноги! Не то я тоже свалюсь!
Он услышал торопливые тяжелые шаги профессора и почувствовал, как толстые пальцы крепко обхватили лодыжки, пытаясь удержать его.
Винни непрерывно дергался, размахивал ногами, пытаясь найти какую-нибудь опору. Вот звук рвущегося картона раздался вновь - это сломалась еще одна прогнившая насквозь доска. Винни провалился еще ниже. Руки Бэленджера опустились в темную расширяющуюся дыру. Оттуда шел резкий запах сырости и плесени.
- Не двигайся! - заорал Бэленджер. - Ради бога, перестань дергаться!
- Я падаю! Я падаю!
Теперь в отсвете луча фонарика Винни вырисовалась кровать с четырьмя резными столбиками. Она немного проползла, затем пол под нею провалился, кровать рухнула вниз, в темноту, и разбилась.