- Семья.
- Какая семья?
- Семья Дикинсон-Рэмп. Мелисса Дикинсон позвонила мне относительно своей матери и попросила приехать. Миссис Рэмп уже нашлась?
- Как вы сказали вас зовут, сэр?
- Делавэр. Алекс Делавэр. - Кивком головы я указал на ящик переговорного устройства. - Вы можете позвонить в дом и проверить это.
Он переваривал мое предложение как нечто чрезвычайно трудное для понимания.
Я спросил:
- Можно мне опустить руки?
- Перейдите к задней части вашего автомобиля, сэр. Поставьте руки на багажник. - Не спуская с меня глаз, он подошел к переговорнику. Нажатие кнопки - и голос Дона Рэмпа спросил:
- Да?
- Это офицер Скопек из сан-лабрадорской полиции, сэр. Нахожусь у ваших ворот, и здесь у меня какой-то джентльмен, который утверждает, что является другом семьи.
- Кто этот человек?
- Мистер Делавэр.
- А, да. Все в порядке, офицер.
Из переговорника послышался другой голос, громкий и властный:
- Что-нибудь уже есть, Скопек?
- Нет, сэр.
- Продолжайте искать.
- Да, сэр. - Скопек коснулся своей шляпы и выключил ручной фонарь.
Сосновые створки ворот начали плавно скользить внутрь. Я открыл дверцу "севильи"
Скопек пошел за мной и подождал, пока я не повернул ключ в зажигании. Когда я включил скорость, он просунул лицо в окно со стороны водителя и сказал:
- Извините за причиненное неудобство, сэр. - Но в его тоне ничего извиняющегося не было.
- Вы ведь лишь выполняете приказ, не так ли?
- Да, сэр.
* * *
Размещенные среди деревьев прожектора подсветки и низковольтные светильники направленного освещения создавали ночной пейзаж, который пришелся бы по душе Уолту Диснею. Перед особняком стоял полнометражный "бьюик-седан". С задним прожектором и массой антенн.
Дверь открыл Рэмп, одетый в синий блейзер, серые фланелевые брюки и рубашку в синюю полоску с воротничком безупречной формы; из кармашка торчал темно-бордовый квадратик. Но этот фешенебельный антураж не мешал видеть, что он расстроен. И зол.
- Доктор. - Не подав руки и предоставив мне самому закрыть дверь, он поспешил вернуться в дом.
Я вошел в холл. Перед зеленой лестницей стоял еще один человек, который внимательно рассматривал кожицу у основания одного из своих ногтей. Когда я подошел ближе, он поднял глаза. Окинул меня взглядом.
Он был на вид лет шестидесяти с небольшим, ростом чуть выше метра восьмидесяти, здоровяк, с большим крепким животом; его редкие седые волосы были напомажены бриль-кремом, мясистые черты сгрудились на широком лице цвета сырой поджелудочной железы. Очки в стальной оправе на толстом носу, жирные щеки сдавили маленький привередливый рот. На нем был серый костюм, кремовая рубашка, галстук в серую и черную полоску. Масонская булавка. На лацкане значок в виде американского флага. Зуммер на поясе. Обувь сорок четвертого размера.
Он продолжал рассматривать меня.
Рэмп сказал:
- Доктор, это наш начальник полиции, Клифтон Чикеринг. Шеф, это доктор Делавэр, психиатр Мелиссы.
По первому взгляду Чикеринга я понял, что разговор шел обо мне. Второй его взгляд дал мне понять, что он думает о психиатрах. Я подумал, что, если скажу ему, что я психолог, его мнение обо мне вряд ли изменится, но все-таки сделал эту поправку.
Он сказал:
- Доктор. - Он и Рэмп переглянулись. Он кивнул Рэмпу. Рэмп со злостью уставился на меня.
- Какого черта, - рявкнул он, - вы не сказали нам, что этот подонок вернулся в город?
- Вы имеете в виду Макклоски?
- А вы что, знаете еще одного подонка, который хотел бы причинить вред моей жене?
- Мелисса рассказала мне о нем конфиденциально. Я должен был с этим считаться.
- О, черт! - Рэмп повернулся ко мне спиной и стал ходить взад и вперед по холлу.
Чикеринг спросил:
- У девушки были особые причины хранить эту информацию в тайне?
- Почему вы не спросите у нее самой?
- Я спрашивал. Она говорит, что не хочет тревожить мать.
- Значит, вы получили ответ на ваш вопрос.
Чикеринг сказал "угу" и посмотрел на меня так, словно он - замдиректора школы, а я - подросток-психопат.
- Она могла бы сказать мне, - сказал Рэмп, остановившись. - Если бы я знал, то смотрел бы в оба, черт побери!
Я спросил:
- Что-нибудь указывает на то, что в этом исчезновении замешан Макклоски?
- Бог мой, - воскликнул Рэмп. - Он здесь, а она исчезла. Какие еще вам нужны доказательства?
- Он уже шесть месяцев находится в городе.
- Она впервые выехала одна. Он слонялся вокруг и ждал момента.
Я повернулся к Чикерингу.
- Судя по тому, что я видел, шеф, у вас тут все под очень жестким контролем. Каковы шансы на то, что Макклоски мог бы слоняться по округе, высматривать и подстерегать ее, оставаясь при этом незамеченным?
Чикеринг ответил:
- Нулевые. - Он повернулся к Рэмпу. - Это сильный аргумент, Дон. Если за всем этим стоит он, то мы очень скоро это узнаем.
Рэмп заметил:
- Откуда такая уверенность, Клиф? Вы же его еще не нашли?
Чикеринг нахмурился.
- У нас есть его адрес и все данные. Установлено наблюдение. Как только он вынырнет на поверхность, его сцапают быстрее, чем бесплатную порцию индейки на Скид-роу.
- Откуда ты взял, что он появится? Что, если он уехал куда-то, и...
- Дон, - сказал Чикеринг, - я понимаю...
- Ну, а я нет! - воскликнул Рэмп. - Как, черт возьми, наблюдение за его домом может что-то дать, если его там наверняка уже давно нет?
Чикеринг возразил:
- Преступный склад ума. У них склонность к возвращению на насиженное место.
Рэмп глянул на него с отвращением и снова зашагал взад и вперед.
Чикеринг побледнел на один тон. Слегка отваренная поджелудочная железа.
- Мы держим связь с полицейским управлением Лос-Анджелеса, с полицией Пасадены, Глендейла и с шерифами, Дон. К этому делу подключены все компьютеры. Номерные знаки "роллса" введены в списки оповещения. За ним не значится никакой машины, но просматриваются все списки угнанных.
- Сколько машин в этих списках? Десять тысяч?
- Все ищут, Дон. Все относятся к этому серьезно. Он не может уйти далеко.
Рэмп проигнорировал эти слова и продолжал вышагивать.
Чикеринг повернулся ко мне.
- Такую тайну нельзя было хранить, доктор.
Рэмп пробормотал:
- Что верно, то верно, черт побери!
Я сказал:
- Понимаю ваши чувства, но у меня не было выбора: Мелисса с юридической точки зрения является совершеннолетней.
Рэмп процедил:
- Значит, ваши действия законны, так? Это мы еще посмотрим.
С верхней площадки лестницы послышался голос:
- А ну-ка отстань от него, Дон!
Там стояла Мелисса, одетая в мужскую рубашку и джинсы; ее волосы были небрежно завязаны сзади в пучок. Из-за рубашки она казалась чрезмерно худой. Она быстро сбежала вниз по изогнутой лестнице, взмахивая руками так, как это делают бегуны трусцой.
Рэмп сказал:
- Мелисса...
Она остановилась перед ним, вздернув подбородок, сжав руки в кулаки.
- Просто оставь его в покое, Дон. Он ничего не сделал. Это ведь я попросила его сохранить все в тайне, и ему пришлось послушаться, так что отстань.
Рэмп выпрямился.
- Мы все это уже слышали...
Мелисса закричала:
- Да заткнись же ты наконец, черт возьми! Я не хочу больше слушать все это дерьмо.
Теперь настала очередь Рэмпа побледнеть. У него задрожали руки.
Чикеринг вмешался:
- Думаю, вам лучше успокоиться, юная леди.
Мелисса повернулась к нему и затрясла кулаком.
- Не смейте говорить мне, что я должна делать. Это вы должны быть на улице и делать свою работу - заставлять ваших тупых копов искать мою мать, а не стоять тут как столб вместе с ним и попивать наше виски.
Лицо Чикеринга напряглось от ярости, но потом сложилось в бледную улыбку.
- Мелисса! - сказал Рэмп.
- Мелисса! - передразнила она его гневный тон. - У меня нет времени слушать эту чушь! Мама где-то там, и надо найти ее. Так что давайте не будем искать козлов отпущения, а просто подумаем, как ее найти!
- Мы как раз этим и занимаемся, юная леди, - сказал Чикеринг.
- Как? Патрулированием квартала? Какой в этом смысл? Ее уже нет в Сан-Лабрадоре. Если бы она была здесь, ее давно бы уже засекли.
Чикеринг ответил после минутной паузы:
- Мы делаем все, что можем.
Это прозвучало неубедительно. Он понял это. По выражению лиц Рэмпа и Мелиссы.
Он застегнул пиджак. Немного туговато в талии. Повернулся к Рэмпу.
- Я могу остаться, сколько тебе нужно, но в твоих же интересах мне лучше быть там, на улицах.
- Конечно, - вяло согласился Рэмп.
- Выше голову, Дон. Мы найдем ее, не беспокойся.
Рэмп пожал плечами и пошел прочь, куда-то в глубину дома.
Чикеринг сказал:
- Приятно было с вами познакомиться, доктор. - Его указательный палец был нацелен на меня, словно револьвер. Он повернулся к Мелиссе. - Юная леди, до свидания.
Он вышел без провожатого. Когда дверь за ними закрылась, Мелисса заявила:
- Идиот. Все знают, что он идиот, - все ребята за глаза над ним насмехаются. По сути дела, в Сан-Лабрадоре не бывает преступлений, так что принимать вызов ему не от кого. Но это не из-за того, что он какой-то там особенный, а просто потому, что чужаков здесь видно невооруженным глазом. И полиция трясет всякого, кто не похож на богача.
Она говорила быстро, но без запинки. Голос лишь слегка повышен - след той паники, которую я слышал по телефону.
Я заметил:
- Типичная ситуация маленького городка.
Она сказала:
- А это и есть маленький городишко. Дыравилл. Здесь ничего никогда не происходит. - Она наклонила голову и покачала ею. - Только теперь кое-что произошло. Это я виновата, доктор Делавэр, я должна была сказать ей о нем.
- Мелисса, нет никаких указаний на то, что Макклоски имеет к этому какое-то отношение. Ведь ты сама только что говорила о том, как полиция трясет чужаков. Совершенно исключено, чтобы кто-то мог подстерегать ее, оставаясь незамеченным.
- Подстерегать. - Она вздрогнула, выдохнула. - Надеюсь, что вы правы. Тогда где же она? Что с ней случилось?
Я тщательно подбирал слова.
- Возможно, Мелисса, что с ней ничего не случилось. Что она поступила так по своей воле.
- Вы хотите сказать, что она сбежала?
- Я хочу сказать, что она могла поехать прокатиться и решила продлить прогулку.
- Такого не может быть! - Она яростно затрясла головой. - Просто не может!
- Мелисса, когда я разговаривал с твоей мамой, у меня сложилось впечатление, что она тяготится своим положением - действительно жаждет получить какую-то свободу.
Она продолжала качать головой. Повернулась спиной ко мне, лицом к зеленой лестнице.
Я сказал:
- Она говорила мне о том, что готова сделать гигантские шаги. О том, что стоит перед открытой дверью и должна выйти за порог. Говорила, что этот дом давит на нее, не дает дышать. У меня осталось четкое впечатление, что ей хотелось выйти, что у нее даже была мысль перебраться в другое место, когда ты уедешь учиться.
- Нет! Она ничего с собой не взяла - я проверила ее комнату. Все ее чемоданы на месте. Я знаю все содержимое ее шкафа - она не взяла абсолютно ничего из одежды!
- Я и не говорю, что она заранее планировала уехать, Мелисса. Я имею в виду нечто спонтанное. Импульсивное.
- Нет. - Она опять резко тряхнула головой. - Она бы так не сделала. Не поступила бы так со мной.
- Ты ее главная забота. Но вдруг эта вновь обретенная свобода немножко... опьянила ее? Сегодня она настояла на том, что сама поведет машину - хотела ощутить себя за рулем. Может, выехав на дорогу, сидя за рулем своей любимой машины, она почувствовала такой подъем, что просто продолжала ехать вперед и вперед. Это никак не связано с ее любовью к тебе. Но иногда, когда что-то начинает меняться, эти изменения происходят очень быстро.
Она закусила губу, проглотила слезы и спросила очень тихим голосом:
- Вы правда думаете, что с ней все в порядке?
- Думаю, что тебе следует сделать все возможное и невозможное, чтобы найти ее. Но я не стал бы предполагать худшего.
Она вдохнула и выдохнула несколько раз, стукнула себя кулаком по ребрам. Помяла кисти рук.
- Выехала на дорогу. И просто ехала и ехала. Ну и ну. - Она широко открыла глаза, словно с интересом вглядывалась в воображаемую картину. Потом интерес уступил место обиде. - Нет, я просто не могу себе этого представить - она бы так со мной не поступила.
- Она очень любит тебя, Мелисса, но...
- Да, любит, - сказала она сквозь слезы. - Да, она любит меня. И я хочу, чтобы она вернулась!
Слева от нас послышались шаги по мраморному полу. Мы повернулись в ту сторону.
Там стоял Рэмп с перекинутым через руку блейзером.
Мелисса торопливо попыталась руками вытереть слезы, но у нее это плохо получилось.
Он сказал:
- Прости меня, Мелисса, ты была права, нет смысла винить кого-то в случившемся. Сожалею, если и вас я тоже обидел, доктор.
Я ответил:
- Ничего, я не обиделся.
Мелисса от него отвернулась.
Он подошел и протянул мне руку.
Мелисса постукивала ногой и пальцами расчесывала волосы.
Рэмп сказал:
- Мелисса, я понимаю, что ты чувствуешь... Суть дела в том, что это касается всех нас. Нам всем надо держаться вместе. Чтобы вернуть ее.
Мелисса, не глядя на него, спросила:
- Что ты хочешь от меня?
Он бросил на нее озабоченный взгляд, казавшийся искренним. Отцовским. Она не обратила на него внимания. Он сказал:
- Я знаю, что Чикеринг - дурак. Я доверяю ему не больше, чем ты. Так что давай вместе все обсудим. Посмотрим - может, хоть что-нибудь придумаем.
Он протянул к ней руки. Застыл в мольбе. На лице - неподдельная боль. Или он был талантливее самого Оливье.
Она отозвалась:
- Ладно. - Должно быть потребовалось некоторое усилие, чтобы это прозвучало настолько безразлично.
Он продолжал:
- Послушайте, какой смысл стоять здесь просто так? Давайте пройдем в дом и расположимся возле телефона. Могу я вам предложить что-нибудь выпить, доктор?
- Кофе, если можно.
- Конечно.
Мы прошли вслед за ним через дом и устроились в задней комнате с французскими дверями и расписными балками на потолке. И сад, и просторные лужайки, и теннисный корт купались в изумрудном свете. Бассейн лежал ромбом переливчатой сини. В автомобильном "стойле" были закрыты все двери, кроме одной.
Рэмп снял трубку стоявшего на приставном столике телефона, нажал две цифры и сказал:
- Подайте кофе в задний кабинет, пожалуйста. Три чашки. - Кладя трубку, он обратился ко мне:
- Располагайтесь поудобнее, доктор.
Я уселся в кожаное клубное кресло, обивка которого потрескалась от солнца и приобрела цвет хорошо объезженного седла. Мелисса примостилась на ручке кресла с плетеной спинкой, стоявшего поблизости. Закусила губу. Стала теребить свой "лошадиный хвост".
Рэмп остался стоять. Ни один волосок не выбился у него из прически, но лицо выдавало нервное напряжение.
Через минуту вошла Мадлен с кофейником и молча поставила все на стол. Рэмп поблагодарил ее, отпустил и налил три чашки кофе. Черный для меня и для себя, со сливками и сахаром для Мелиссы. Она взяла у него чашку, но пить не стала.
Мы с Рэмпом пили маленькими глотками.
Никто не проронил ни слова.
Рэмп нарушил молчание:
- Позвоню-ка я еще раз в Малибу. - Он набрал комбинацию цифр номера. Подержал трубку несколько секунд возле уха, потом опустил на рычаг. При этом так бережно обращался с аппаратом, словно в нем заключалась его судьба.
Я спросил:
- А что в Малибу?
- Наш... Джинин пляжный домик. Брод-Бич. Не думаю, что она поехала бы туда, но это единственное место, которое приходит в голову.
Мелисса сказала.
- Это же смешно. Ведь она ненавидит воду.
Рэмп, тем не менее, нажал еще несколько кнопок, подождал, несколько секунд и положил трубку.
Мы отпили несколько глотков кофе.
Закусили еще одной порцией молчания.
Мелисса поставила свою чашку и заявила:
- Это глупо.
Прежде чем Рэмп или я успели ответить, зазвонил телефон.
Мелисса оказалась проворнее Рэмпа и схватила трубку.
- Да, но поговорите сначала со мной... Просто говорите и все, черт возьми, - ведь именно я... Что? Ну, нет! Что вы... это смешно. Как вы можете быть уверены? Это глупо... нет, я абсолютно способна на это... нет, это вы послушайте меня, вы.
Она осталась стоять с открытым ртом. Отвела трубку от лица и уставилась на нее.
- Он дал отбой!
- Кто? - спросил Рэмп.
- Этот дурак Чикеринг! Этот осел не стал со мной разговаривать!
- Что он хотел сказать?
- Макклоски, - пояснила она, все еще не сводя глаз с телефонной трубки. - Они его нашли. В деловой части Лос-Анджелеса. В лос-анджелесской полиции его допросили и отпустили на все четыре стороны.
- Боже правый! - воскликнул Рэмп. Он выхватил у нее трубку и начал торопливо нажимать кнопки, оттягивая воротник рубашки и скрипя зубами.
- Клиф? Это Дон Рэмп. Мелисса сказала, что ты... Я это понимаю, Клиф... Знаю, что она... Это пугающее известие, но нет никаких оснований... хорошо. Я знаю, что ты... да, да... - Он нахмурился и покачал головой. - Просто расскажи мне, как это произошло... так... так... Но как ты можешь быть уверен, Клиф? Мы ведь говорим не о каком-то святом, черт возьми, Клиф... так... ну да, но... и все же, неужели никак нельзя было... Хорошо. Но что, если... Ладно, обязательно. Спасибо, что позвонил, Клиф. Держи с нами связь.
Положив трубку, он сказал:
- Он извиняется за то, что прервал разговор. Говорит, что сказал тебе, что занят, что пытается отыскать твою маму, а ты продолжала... грубить ему. Он просит передать тебе, что действует исключительно в интересах твоей матери.
Мелисса стояла и смотрела в пространство перед собой остановившимся взглядом.
- Он был у них в руках, и они его отпустили.
Рэмп обнял ее за плечи, и она не сопротивлялась. Она казалась одеревеневшей. Покинутой. Мне случалось видеть восковые фигуры, в которых было больше жизни.
- Очевидно, - сказал Рэмп, - он может дать отчет о своем местонахождении в каждую минуту дня - у них нет оснований задерживать его. Им пришлось его отпустить, Мелисса. По закону.