Мне не терпелось рассказать ему о нападении летучих мышей. Если бы я была ранена или хотя бы поцарапана, у меня имелся бы повод постучаться в сарай. Но я была цела-невредима. Кроме того, я знала, что отец не любит, чтобы его беспокоили, когда он работает в сарае. Поэтому я вошла в дом, чтобы поужинать.
Обычно мы с отцом готовили ужин по очереди или выдумывали вместе новые рецепты. Это было весело. Иногда к нам присоединялась миссис Карпентер. Я скучала по ней. Мне стало ясно, что в каком-то смысле она заменяла мне мать.
Я достала из холодильника цыпленка и стала его потрошить.
В окно кухни был виден лес, теперь тихий и спокойный. Деревья мягко покачивались на ветру. По мере того как заходило солнце, лес темнел.
Зазвонил телефон. Я вынула руку из брюшка цыпленка и, быстро вытерев ее бумажной салфеткой, взяла трубку.
- Алло.
Это была Эллен.
- Лаура, где ты была? Я дозваниваюсь тебе уже полчаса.
- В лесу, - ответила я. - Со мной произошла такая странная вещь, Эллен. На меня напали…
- Не приглашай Стиви на мой день рождения, - перебила меня она.
- Что-что?
- Вычеркни его из списка приглашенных, - распорядилась она. - Он оказался придурком. Устроил мне сцену только из-за того, что я опоздала на полчаса. А потом всю дорогу норовил попасть мне мячом прямо в горло.
- Эллен, - начала я снова. - Я попала в жуткую переделку…
- Я не виновата в том, что выиграла у него три сета подряд. Он какой-то прямо как маленький. Когда я предложила давать ему уроки тенниса, он осыпал меня градом детских ругательств и гордо удалился.
Я засмеялась.
- Просто вычеркни его из списка, ладно? - настаивала Эллен.
- Да ради бога, - отозвалась я. - Кстати, ты упустила случай познакомиться с Джо. Я встретила его в лесу.
- Надо же! - огорчилась она. - Мне очень хотелось с ним повидаться. Надеюсь, ты пригласила его на вечеринку?
- Я пыталась, - пробормотала я. - Но так получилось…
- Извини, я должна идти, - прервала меня Эллен. - Мои братья устроили возню наверху, а я за ними присматриваю.
Она повесила трубку, прежде чем я сумела вставить слово.
Я тоже повесила трубку и вернулась к своему цыпленку.
Вскоре ужин был готов. Я заправила постным маслом зеленый салат и поджарила картошку на гарнир к цыпленку.
Я поставила всю еду на стол и посмотрела на часы. Скоро семь, а отца все нет.
Интересно, что он там делает? Неужели он совсем потерял счет времени?
Я снова посмотрела на сарай через окно. Мне не хотелось, чтобы ужин остыл. Кроме того, мне не терпелось рассказать отцу о странном нападении на меня летучих мышей и о найденном Джорджи оторванном пальце.
Я открыла заднюю дверь, сложила ладони рупором и позвала отца.
Ответа не последовало.
Две малиновки подняли головы и посмотрели на меня. Я пошла к сараю, и они упорхнули.
- Эй, папа! - позвала я, подходя к двери.
Острый химический запах ударил мне в нос. Так пахнет в поликлинике. Я услышала изнутри мягкие, но необычайно странные звуки.
Тогда я попробовала открыть дверь. К моему удивлению, она оказалась незапертой.
- Папа? - снова позвала я, распахивая дверь.
Я увидела в сарае уйму всякого оборудования. Груда ящиков и коробок громоздилась до самого потолка. Отец держал в руках какое-то существо. Может быть, это оно производило поразившие меня странные звуки.
Это было маленькое розовое животное.
Отец держал его в одной руке, готовясь сделать ему укол огромным шприцем.
- Папа, что ты делаешь? - спросила я.
Он повернулся, и его лицо исказилось яростью.
- Вон отсюда! - крикнул он. - Вон! Вон отсюда! И никогда больше не подходи к этой двери!
Я попятилась назад, задохнувшись от возмущения, и закрыла за собой дверь. Мне никогда не доводилось видеть отца таким сердитым.
У меня дрожали ноги, когда я ковыляла обратно к дому.
Почему он так орал на меня?
Почему он так странно себя вел?
Мои глаза наполнились слезами.
В последнее время мой родной отец стал для меня совершенно чужим и непонятным человеком.
Я почувствовала себя безнадежно одинокой. Это ж надо: я боялась собственного отца!
Глава VI
ИГРА В БАЛДУ И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Некоторое время мы с отцом ели молча. Он не отрывал глаз от тарелки и поглощал пищу так быстро, словно поставил себе целью покончить с ужином в рекордно короткий срок.
В доме слышны были только стук вилок да карканье увечной вороны, доносившееся из моей спальни.
- Мне очень жаль. Извини, - проговорил отец, поднимая наконец глаза. - Я не хотел кричать на тебя. Так уж получилось.
Я глубоко вздохнула и потребовала ответа:
- Почему так получилось?
Отец поскреб у себя в затылке, взлохматив седеющие волосы, и пристально посмотрел на меня.
- Я занят очень важной работой, - сказал он. - Она не терпит постороннего вмешательства. Чтобы достичь успеха, очень важно соблюдать временной режим. - Отец улыбнулся (впервые за последний месяц!) и добавил: - Нет желания сыграть в балду?
Мы прошли в гостиную и приготовили карандаши и бумагу. Отец начал придумывать несуществующие слова, я ему в этом подыграла. Мне показалось, что в мире снова установился порядок. Теперь все будет так, как прежде.
Осмелев, я решилась задать ему не вполне "удобный" вопрос:
- Папа, какой работой ты сейчас занимаешься?
Отец судорожно сглотнул. На его скулах проступили желваки.
- Я не могу тебе об этом сказать.
- Почему? Неужели ты не доверяешь мне, папа?
- Мне нельзя об этом разговаривать. Пока работа не закончена, я не могу обсуждать ее ни с кем.
Он вздохнул.
- Но… - начала было я.
Отец снял очки и положил их на стол.
- Больше никаких вопросов, договорились? Тема закрыта, - проговорил он мягким, но не предполагавшим возражений тоном.
- Я не ребенок, - не унималась я. - Если ты занимаешься каким-то секретным делом, так и скажи. Мне можно доверять.
- Извини, Лаура. Мне очень жаль, но я действительно не могу обсуждать с тобой эту тему.
Отец откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, словно почувствовал себя вдруг смертельно усталым. Затем он открыл глаза и спросил:
- Хочешь закончить игру?
Я кивнула, хотя при данных обстоятельствах игра интересовала меня меньше всего на свете.
Когда мы закончили партию, отец помог мне убрать со стола.
- Лаура, я думаю, будет лучше, если ты поживешь какое-то время у мамы, - сказал он, не поднимая глаз.
Я схватилась за грудь, будто меня ударили.
Эти слова нанесли мне глубокую рану. Мне было больно, очень больно.
- Ты… ты хочешь избавиться от меня? - выдохнула я.
- Поверь, так будет лучше.
- Я должна уехать отсюда из-за того… только из-за того, что спросила, что ты делаешь в сарае? - проговорила я, с трудом сдерживая слезы.
- Когда-нибудь ты поймешь, - тихо сказал он и снова надел очки. - Это нужно для твоего же блага.
- Нет! - вскрикнула я. - Нет! И при чем тут мое благо? Ты прекрасно знаешь, что я не хочу жить в Чикаго. Я должна находиться рядом с лесом. А как насчет школы? А как же мои друзья? Я должна порвать с ними только оттого, что у тебя появились какие-то дурацкие секреты?
- Лаура… - Отец поднял руку, призывая меня успокоиться. - Я твой отец. Я должен позаботиться о тебе. Поверь, мне вовсе не хочется расставаться с тобой. Я люблю тебя больше всего на свете, но…
Я прикрыла ладонью рот, чтобы не разрыдаться у него на глазах.
"Не могу поверить, что он это говорит", - промелькнуло у меня в голове.
Меня охватила дрожь.
- Хорошо, хорошо, - проговорила я, давясь от слез. - Я и близко не подойду к сараю. Обещаю. И не буду задавать вопросов. Никаких вопросов о твоей работе.
Отец внимательно посмотрел мне прямо в глаза.
- Ты обещаешь?
- Клянусь, - сказала я.
Но могла ли я исполнить это обещание?
Я решила во что бы то ни стало выпытать его секреты. Я выведу его на чистую воду! Что это за тайны, ради которых он готов выгнать из дому родную дочь?
Я узнаю правду.
Глава VII
Я ВЕДУ РАССЛЕДОВАНИЕ
Я легла спать поздно, в начале двенадцатого, и долго не могла уснуть.
Я была оскорблена в своих лучших чувствах. Я испытывала боль, страх и злость - и все это вперемешку.
Желая успокоиться, я сняла трубку телефона, стоявшего на ночном столике, и набрала номер Эллен.
- Алло. - Ее голос прозвучал тускло и невнятно. Видимо, она уже спала.
- Я тебя разбудила?
- Ничего страшного, - зевнула Эллен. - Что случилось? У тебя какой-то странный голос.
Я рассказала ей о предложении отца.
- Не могу заснуть, - прошептала я. - Каждый раз, когда я закрываю глаза, мне мерещится какая-нибудь жуткая сцена. Например, передо мной возникает отец в белом халате с беззащитным маленьким животным в одной руке и с огромным шприцем в другой. Он делает укол, заставляя крошечное существо мучиться и страдать. У меня в ушах до сих пор звучат стоны этого бедняги.
- Но твой отец ветеринар, - напомнила мне Эллен. - Он все время делает уколы животным. Такая уж у него работа.
Я посмотрела на скользившие по потолку тени и возразила:
- Но это совсем другое. Он не объясняет мне, что делает. Что это за эксперименты, если их приходится скрывать от собственной дочери?
- Не знаю, - отозвалась Эллен. - Но всем известно, что твой отец и мухи не обидит. Он ни за что не станет мучить живое существо. Это просто невозможно.
- Эллен, он потерял работу в ветеринарной клинике. Может быть, это произошло оттого, что он делал что-то не так.
- Мы ничего об этом не знаем, - возразила она.
Я понимала, что она говорит это, чтобы меня успокоить. Но мое беспокойство только усиливалось.
Наконец я повесила трубку, позволив подруге снова погрузиться в сон. Затем я закрыла глаза и тоже заснула - правда, ненадолго.
Меня разбудил низкий рокочущий звук, проникший сквозь открытое окно моей спальни.
Я посмотрела на светящиеся стрелки часов, встроенные в электронный радиоприемник. Без четверти два.
Потирая глаза, я подошла к окну и посмотрела на лес. Между деревьями передвигались яркие огоньки.
Я подавила зевок и посмотрела перед собой более пристально. Огни медленно передвигались взад-вперед, как призраки. Это была жуткая сцена. Меня охватила дрожь.
В этом лесу нет дорог, хотя его нельзя назвать густым. И там нет никаких домов на протяжении по меньшей мере мили. Так что же это за огни?
"Нужно разбудить папу", - подумала я.
И отвернулась от окна.
Нет. Я передумала. Решила, что не буду его будить. Мне вообще не хотелось его видеть, тем более - разговаривать с ним.
Но я должна была узнать, откуда взялись огни в лесу. Я натянула джинсы и кофточку, в которой ходила вчера. Через пару секунд я уже открыла кухонную дверь и вышла из дома.
Облака скользили по небу, заслоняя серебристый диск луны. Порывистый ветер пригибал траву то в одну сторону, то в другую. "Как океанские волны", - подумала я. Ветер был теплый, но у меня по спине пробежал холодок.
Я осторожно закрыла за собой дверь, прислушиваясь к мягкому щелчку, свидетельствующему о том, что замок захлопнулся. Затем я направилась к лесу напрямик через лужайку.
Я стала искать огни или хотя бы освещенные стволы деревьев, но ничего такого не обнаружила. Рокочущий звук тоже прекратился.
- Странно, - пробормотала я.
Остановившись на полпути между домом и лесом, я прислушалась. Тишина. Полная тишина.
Если не считать тихого, низкого стона.
Я повернулась. Этот стон доносился до меня со стороны сарая.
Опять этот чертов сарай. Я должна посмотреть, что там внутри. Сейчас мне предоставилась прекрасная возможность это сделать.
Дверь была заперта на висячий замок. Но я знала, где отец хранил ключ. Потихоньку пробравшись на кухню, я достала ключ из маленькой чашки, в которой мама держала в свое время леденцы.
Затем я опять выскользнула из дома. Когда я подошла к сараю, у меня мурашки побежали по коже. Я услышала изнутри звуки, издаваемые животными: стоны, тихие крики, подвывания. У меня возникло ощущение, что эти несчастные существа умоляют меня спасти их.
- Я иду, - прошептала я.
Но тут послышался совсем другой звук, заставивший меня отшатнуться от двери.
Это было глухое, но грозное рычание. Оно сопровождалось топотом ног.
Кто-то мчался прямо на меня.
Я была так испугана, что окаменела. В какой-то момент я увидела выскочившее из-за угла сарая существо, показавшееся мне громадным.
Оно передвигалось большими прыжками.
Дело кончилось тем, что оно запрыгнуло мне на плечи.
И повалило на землю.
Глава VIII
ПОСЕЩЕНИЕ ВЕТЕРИНАРНОЙ КЛИНИКИ
- Джорджи! - крикнула я. - Отстань! Отцепись от меня!
Пес катал меня по земле, лихорадочно виляя хвостом и облизывая мое лицо. Его горячее дыхание обжигало мне щеки. Я смеялась, как сумасшедшая, и это мешало мне высвободиться.
- Джорджи, прекрати! - взмолилась я. - Ты соскучился в одиночестве? В этом все дело?
Наконец я оттолкнула пса, села и стала вытирать щеки, обильно покрытые слюной Джорджи.
В какой-то момент на меня упал сноп света. Я повернулась к окну и увидела, что на кухне зажглась лампа. Задняя дверь дома распахнулась, и отец высунул из нее голову. Он всматривался во двор, придерживая рукой пижамные штаны. Он был без очков.
- Лаура? - позвал меня он неуверенным тоном; это был голос не вполне проснувшегося человека. - Что ты делаешь на улице среди ночи?
- Я увидела огни, - пояснила я. - В лесу. И еще я услышала какие-то странные звуки. Вот я и решила посмотреть, в чем дело.
Отец провел рукой по лбу. Его седеющие волосы растрепались и торчали во все стороны.
- Наверное, это тебе приснилось, - высказал он предположение мрачным, недовольным тоном.
- Нет. Все происходило на самом деле, - настаивала я. - Огни двигались между деревьями, а звуки…
- Иди домой, - прервал меня он. Пристально посмотрев на меня, отец спросил: - А ты уверена, что не пыталась проникнуть в сарай?
- Нет. Конечно, нет, - солгала я, крепко сжимая в кулаке ключ от сарая.
Взгляд отца стал холодным и враждебным. Мне показалось, что его глаза пронзают меня насквозь.
- Иди домой, - повторил он. - Я не желаю слушать россказни об огнях в лесу и прочей ерунде. Сыт ими по горло.
Я вздохнула и заковыляла к дому. Было ясно, что говорить с ним бесполезно.
Когда отец поднялся наверх, я потихоньку положила ключ на место. Выглянув в окно кухни, я увидела зловещие очертания сарая. Оттуда до сих пор доносились жалобные стоны. Вдруг меня осенило. Я поняла, где следует искать ответы на мучительные вопросы, отравлявшие мне жизнь.
Ветеринарная клиника.
Я решила сходить на работу к миссис Карпентер завтра после школы, не откладывая дела в долгий ящик. Хотя в последнее время они с отцом не общаются, это не значит, что я не могу с ней поговорить.
Доктор Карпентер скажет мне правду об отце. Я знаю, что она это сделает.
* * *
На следующий день я с трудом дождалась конца занятий. Наскоро собрав портфель, я решительно продралась сквозь толпу школьников и выбежала на улицу.
Ветеринарная клиника находилась в двух милях от школы. Мне нужно было успеть туда, пока миссис Карпентер не ушла домой.
Клиника располагалась на противоположном краю леса. Ее приемный покой помещался в огромном квадратном здании, окруженном многочисленными маленькими строениями, число которых постоянно увеличивалось. На территории клиники было множество палат, филиалов, лабораторий, процедурных помещений.
Изнутри приемная клиники походила скорее на гостиницу, чем на больницу. Длинные коридоры разбегались во все стороны. Массивные деревянные двери открывались и закрывались с громким скрипом. Стены были окрашены темно-зеленой масляной краской. С потолка холла, обставленного старинными кожаными креслами и диванами, свисала огромная хрустальная люстра со множеством лампочек.
Поскольку обстановка ничем не напоминала ветлечебницу, было странно слышать в этих стенах лай и стоны четвероногих пациентов.
Мне довелось несколько раз побывать в операционных, когда я приходила сюда к папе. Они сияли чистотой. Исследовательские лаборатории клиники были оборудованы по последнему слову техники.
Когда я очутилась в холле, меня окатила волна воспоминаний. Ведь в свое время я бывала здесь довольно часто. Перед моими глазами промелькнуло немало тяжелых сцен…
Я вспомнила щенка коккер-спаниеля, сбитого машиной. И макаку, подавившуюся кукурузным початком. И двух больших желтых собак, которые сцепились прямо в холле и тузили друг друга до тех пор, пока ковер не обагрился кровью.
Сейчас приемная была пуста. Я посмотрела на часы, висевшие над стойкой регистратуры: половина пятого. Молодая женщина, сидевшая за окошком, шелестела страницами регистрационной книги.
Я сказала, что мне нужно повидать доктора Карпентер, и назвала свое имя. Женщина сняла трубку, набрала номер и связалась со своей начальницей.
Через несколько секунд доктор Карпентер вошла в приемный покой таким быстрым шагом, что полы ослепительно белого халата развевались у нее за спиной.
- Лаура! Как я рада тебя видеть! - воскликнула она и заключила меня в объятия. - Как поживаешь? Я очень скучала по тебе.
Я тоже крепко обняла ее. Мне нравились ее белокурые волосы, ясные зеленые глаза, словно бы излучавшие свет, и приветливая улыбка. Мне тоже очень ее недоставало.
Когда мне случалось злиться на маму, меня охватывало смутное желание, чтобы доктор Карпентер стала моей настоящей матерью.
За спиной миссис Карпентер, на стене холла, висело нечто, напоминавшее картину, но, присмотревшись, легко было обнаружить, что в серебряной рамке на фоне драпировки из черного бархата блестели три монеты: двадцатипятицентовик, десятицентовик и пенни. Это напомнило мне о первом дне работы доктора Карпентер в этой клинике, о ее дебюте, состоявшемся четыре года назад.
В тот день Джорджи проглотил сдачу, которую я уронила на пол кухни, и ему стало плохо. Доктор Карпентер решилась на операцию, которая прошла очень успешно. Монеты на стене служили напоминанием о ее первом пациенте.
Миссис Карпентер засмеялась и завертела меня, будто я была маленькой девочкой. Переведя дух, она спросила:
- Ты зашла сюда только для того, чтобы поздороваться со мной, Лаура?
Я не знала, как быть.
- Н-нет, - пролепетала я. Улыбка исчезла с моего лица. - Вообще-то я хотела поговорить с вами. Конечно, если у вас есть время.
Меня вдруг охватила паника. Могу ли я действительно попросить ее сказать мне правду об отце? Может быть, зря я все это затеяла?
- У меня полно времени, - ответила миссис Карпентер, указывая на пустой приемный покой. - Теперь я в основном пропадаю не в операционной, а в исследовательской лаборатории. Это совсем не то, что лечить. Но дело важное.