- Заводи колымагу, - приказал Суперопер. - Едем.
Оперативники быстро заскочили в "уазик", Семеныч дал по газам, и машина, выехав из ворот Следственного управления, понеслась в сторону Сенной площади.
"Тихое" дежурство началось.
Глава III Прогулка в Таврическом саду
Ромка и Лика медленно брели по дорожкам Таврического сада.
"Что б такое сказать?" - мучительно соображал Ромка.
Если в школе он худо-бедно находил темы для разговоров с Ликой, то сейчас прямо как отрезало. Он совсем не знал, о чем с ней говорить.
Уже минут десять они молчали.
- Хорошая сегодня погодка, - наконец выдавил Орешкин.
- Да, - ответила Лика, - неплохая. Они снова замолчали.
- Лето скоро, - сказал Ромка шагов через тридцать.
- Угу, - согласилась Соломатина. - Скоро.
Тут Ромка понял, о чем можно поговорить.
- А ты на каникулах куда поедешь? - спросил он.
- Еще не знаю, - пожала плечами Лика. - Мы с родителями пока не решили. Но скорее всего - на Канарские острова.
Ромка подумал, что Лика шутит, и тоже пошутил:
- Что хорошего на этих Канарских? Езжайте лучше на Багамские.
- Ой, нет, - поморщилась Лика. - На Багамах мы были в прошлом году. Мне там дико не понравилось. Мне вообще Штаты не нравятся.
Орешкин понял, что Лика не шутит.
- Ты была на Багамских островах?
- Да. Мы каждый год за границей отдыхаем.
- И в Париже была?
- Конечно.
- А в Австралии?
- И в Австралии. Мы месяц в Сиднее прожили.
Для Ромки слова Париж, Сидней, Канарские острова звучали примерно так же, как Марс, Юпитер, Млечный Путь… Это было что-то очень далекое и недостижимое. Сколько Орешкин себя помнил, он всегда проводил лето у бабушки в деревне.
Дорожка повернула налево, и теперь они шли вдоль чугунной решетки сада.
- А вон там я живу, - показала Соломатина на дом, стоящий за оградой, через дорогу. - Мы недавно здесь квартиру купили.
- А где твои окна?
- На третьем этаже. Отсчитай от угла двенадцать окон. Это и будет наша квартира.
- Двенадцать окон?! - поразился Ромка.
- Да, двенадцать.
- Сколько же у вас комнат?
- Семь.
Орешкин даже остановился. Семь комнат!.. Ничего себе заявочки!
- Четвертое и пятое окна - моя комната, - показала Лика.
Но Ромка смотрел не на окна, а на Лику.
- Сколько ж твой отец выложил за такую квартирку?
- Ой, я не знаю. Кажется, очень много. В этом районе дорогие квартиры.
- Выходит, твои родители "новые русские"?
- Ну да, - спокойно подтвердила Лика. Орешкин нахмурился. Он не раз слышал, что "новые русские" сплошь бандиты и мошенники.
- Все "новые русские" - бандиты и мошенники, - не удержавшись, сказал Ромка.
- Почему все? Не все. Мой папа, например, не бандит и не мошенник.
- А откуда у него такие деньги?
- Заработал.
- Разве можно в нашей стране честным путем заработать сотни тысяч долларов?
- Видишь ли, мой папа физик-электронщик. И к тому же изобретатель. За каждое изобретение он получает процент от прибыли. Так что все по-честному.
И в самом деле по-честному выходило.
- Извини, - буркнул Орешкин.
- Да ничего, - сказала Лика. - Ты же не знал. Между прочим, мой папка совсем не такой "новый русский", каких по телику показывают. Он настоящий ученый. И деньги ему до лампочки. Он постоянно что-то изобретает. Даже когда мы на курорте отдыхаем, папка, вместо того чтобы идти с нами на пляж, запрется в номере и пишет формулы в блокнот.
- А что он изобрел?
- О-о, массу всевозможных вещей. А сейчас работает над главным изобретением своей жизни. Так он говорит. Папка хочет найти способ передачи голографического изображения на расстояние. Ты знаешь, что такое голография?
Ромка о голографии слышал впервые. Но на всякий случай кивнул.
- Знаю.
- Папка говорит, что если все получится, то настанет новый этап развития телевидения. Плоское изображение исчезнет, его заменит объемное… - Соломатина начала подробно рассказывать об объемном изображении.
Но Орешкин ее уже не слушал. Он вдруг поймал себя на том, что ему хочется поцеловать Лику.
- Лика, - перебил он.
- Что? - прервала она свой рассказ.
- Можно я тебя… - Ромка хотел сказать - "поцелую", но в последний момент сдрейфил и сказал: - Угощу мороженым.
И вот они уже сидели в маленьком кафе и ели мороженое с вишневым сиропом.
- Тебе нравится с вишневым сиропом? - спрашивал Ромка.
- Нравится, - отвечала Лика. - А тебе?
- И мне.
Лед тронулся. Теперь они разговаривали легко и свободно.
- Ты любишь осень? - спрашивала Лика.
- Люблю. А ты?
- Я тоже. А у тебя бывает, что вдруг на душе ни с того ни с сего хорошо-хорошо становится?
- Бывает. А у тебя бывает, что вдруг, тоже ни с того ни с сего, хочется закричать, затопать ногами, послать всех к черту?!
- Конечно! - смеялась Лика. - А ты с Димой Молодцовым давно дружишь?
- Тыщу лет. Мы с ним родились в один и тот же день. И в одно и то же время. Минута в минуту. Представляешь?!
- Классно!
- И ни разу в жизни не поссорились. Вот только сегодня в первый раз.
Лика облизывала ложечку со всех сторон.
- А из-за чего?
- Не из-за чего, а из-за кого.
- Ну из-за кого?
- Из-за тебя.
- Да-а? Как это?
- Димкин отец обещал взять нас на дежурство. А он у него знаешь кто? Суперопер! Лучший сыщик Питера!
- Ой, я, кажется, о нем слышала. Недавно передача была по телевизору.
- Точно. А дежурство сегодня в семь вечера. И мы должны были с тобой в семь встретиться. Пришлось выбирать.
- И ты выбрал меня?
- Ага.
- А почему? - хитро смотрела Лика.
- Потому что ты мне нравишься! - выпалил Ромка.
- Как интересно, - улыбнулась Лика. - А до меня ты с девочками дружил?
- Нет, - честно признался Ромка. - А ты с ребятами?
- Тоже нет. Разве что с Гошей. Упоминание о неведомом Гоше неприятно задело Орешкина.
- Ты с ним в прежней школе училась? Лика звонко рассмеялась.
- В какой школе? Он же старый! Гоше сорок три года. Это папин друг.
- А почему ты его Гошей называешь?
- Его все так зовут. Он очень прикольный. Всегда что-нибудь смешное выдаст. А еще он учит меня управлять яхтой.
- У вас есть яхта?
- У Гоши есть. Он яхтсмен. А яхту назвал "Лика", в мою честь. Знаешь, как классно под парусом ходить. Мы, когда в залив выходим, всегда в пиратов играем. Гоша повязывает голову черной косынкой, а к ноге привязывает деревяшку. Как будто он пират Сильвер. А я изображаю юнгу Джима. Читал "Остров сокровищ"?..
Лика начала с увлечением рассказывать о прогулках на яхте. А Ромке снова захотелось ее поцеловать. Но не в кафе же.
- Пойдем погуляем, - предложил он. Они вышли из кафе и опять углубились в Таврический сад. Сели там на скамейку, недалеко от пруда.
"Сейчас поцелую", - решил Орешкин.
Но как только он потянулся к Ликиной щеке, на дорожке сада показалась тетка с коляской. Ромка резко отпрянул.
- Ты чего? - с удивлением посмотрела на него Лика.
- Ничего, - ответил Ромка. - А этот Гоша тоже изобретатель?
- Нет, он просто папин друг. Они с детства дружат. Как вы с Димой.
Тетка с коляской прошла мимо. Ромка повторил попытку.
- Гаф-гаф-гаф! - раздался лай, и к ребятам подбежал лохматый пекинес.
- Ой, какой хорошенький! - Лика погладила собачку.
"Вот черт!" - с досадой подумал Орешкин.
К скамейке подошел пожилой мужчина.
- Ну-ка, пошли, обормот, - сказал он пекинесу.
- А как зовут этого симпатичного обормота? - спросила Лика.
- Его зовут Даффи, - ответил мужчина и принялся рассказывать о своем любимце. И не умолкал битых полчаса.
Наконец мужчина и Даффи ушли. В саду быстро темнело.
Лика встала со скамейки.
- Мне пора домой, - сказала она. Они вышли из Таврического сада и направились к Ликиному дому.
"Сейчас или никогда", - с отчаянной решимостью подумал Ромка. И, набравшись смелости, спросил:
- Лика, можно я тебя поцелую?
- Ишь ты какой быстрый, - лукаво прищурилась Лика. - Нельзя. Я сама тебя поцелую. После.
- После чего? - не понял Орешкин.
- После дождичка в четверг, - со смехом ответила Лика и скрылась в подъезде.
Глава IV Идея Леши Толстикова
Димка Молодцов чуть не плакал от досады. Какой облом. Стоило ли ждать семь лет, чтобы просидеть все дежурство в четырех стенах.
Поначалу все шло хорошо. Ударная группа понеслась на Сенную площадь, где проходила разборка между двумя бандами. Димка весь извертелся на сиденье "уазика", предвкушая, как сейчас он вместе с оперативниками будет брать бандитов. Но когда они приехали на Сенную, бандитов там и след простыл.
А оставшиеся часы дежурства прошли тихо и мирно. Ни тебе головокружительных погонь, ни тебе яростных перестрелок, ни тебе рукопашных схваток… Питерские бандиты будто нарочно решили досадить Димке. За это время в городе не произошло ни одного происшествия. Ни од-но-го. Ну, если, конечно, не считать разборку на Сенной.
Хотя нет, одно происшествие произошло. С самим Димкой. Когда ударная группа вернулась в Следственное управление, он споткнулся о железяку во дворе и, грохнувшись на асфальт, оцарапал щеку.
В дежурке Миша Малыш и Гена Зоркий Глаз сели играть в шашки; Семеныч завалился на топчан с книжкой; а Димка и отец стали смотреть телевизор.
А по телику - и взрывы, и погони, и перестрелка… Димка смотрел на экран и завистливо вздыхал.
Потом дежурство окончилось, и они с отцом пошли домой.
На другой день Димка и Ромка помирились. И Ромка сразу же спросил:
- Ну как, Димыч?
Димка ждал этого вопроса. Но не мог же он сказать, что - никак.
- Было дело, - туманно ответил Молодцов.
У Орешкина глаза загорелись.
- Расскажи!
- На большой перемене расскажу, - пообещал Димка. (Надо же было еще придумать, что рассказывать.)
На большой перемене друзья отправились в школьный буфет, взяли апельсиновый сок с пирожным и уселись за дальний столик.
Молодцов было открыл рот, чтобы начать рассказ, но тут к столику подошел Леша Толстиков с подносом в руках. Леша взял себе аж пять пирожных и три стакана сока.
- У вас свободно, ребята? - спросил он.
- Занято, - ответил Ромка.
- Приземляйся, Толстый, - милостиво разрешил Димка. За то время, что он сидел с Толстиковым, у них сложились неплохие отношения.
Леша опустился на свободный стул.
- Ух ты, - сразу же заметил он царапину на Димкиной щеке. - На дежурстве, да, Дим?
- Да, - небрежно подтвердил Молодцов. - Бандитская пуля задела.
- Ух ты, - снова сказал Леша. - А как это случилось?
- Сейчас расскажу.
И Димка начал рассказывать. Сначала ему было неловко врать, но затем он постепенно разошелся, и ему самому стало казаться, что все было так, как он рассказывал.
- …Ну, значит, подлетаем мы к Сенной, а там братва друг другу перестрелку устроила.
Отец мне пушку сует: "Держи, Димка, подстрахуешь!" Выскочили мы из машины. "Стоять! - кричим. - Руки вверх!" Бандиты, естественно, деру. Мы за ними. А у них иномарка. Вижу - уходят, гады. Тогда я высунулся в окно и из пистолета по их тачке: бах-бах!..
- Прямо как в кино, - произнес Толстый, запивая соком третье пирожное.
Димка прикусил язык. До него вдруг дошло, что он в точности пересказал эпизод фильма, который показывали по НТВ на прошлой неделе.
- Короче, взяли мы эту банду, - сказал он.
- А еще что интересненького было? - спросил Толстиков и потянулся за четвертым пирожным.
Молодцов рассказал еще парочку историй в том же духе. Леша принял его рассказы за чистую монету. А в глазах у Ромки горели недоверчивые огоньки. Уж он-то своего друга с пеленок знал. И сразу понял, что Димка сочиняет.
А Димка, в свою очередь, понял, что Ромка понял, и поэтому скоренько закруглился.
- Ну а дальше всякая мелочевка. Притон наркоманов накрыли, тайный склад с боеприпасами обнаружили… - Он посмотрел на Ромку. - А ты, Орех, как с новенькой прогулялся?
- Да так себе, - неопределенно ответил Орешкин и покосился на жующего Толсти-кова.
Молодцов перехватил этот взгляд.
- Рассказывай, Ромыч. Толстый свой парень. Не проболтается. Верно, Толстый?
- Буду молчать, как труп, - подтвердил Леша.
- Рассказывать-то нечего, - без особого энтузиазма начал Орешкин. - Прошлись мы с ней по Таврическому саду, в кафе посидели, мороженое съели…
Он замолчал.
- Ну а дальше? - спросил Димка.
- А ничего дальше. Все.
- Как все? Ты ее даже не поцеловал?
- Она не разрешила. Молодцов сделал большие глаза.
- Кто ж на это разрешение спрашивает?
- Ишь какая. - Толстиков принялся за пятое пирожное и третий стакан сока. - Могла бы за мороженое и поцеловать разок.
- Верно, - согласился Димка. - Мороженого-то много слопала?
- Двести граммов. С сиропом.
- А с каким сиропом? - поинтересовался Толстый.
- С вишневым.
- Мой любимый сироп, - заметил Леша.
- Сказала, что после сама меня поцелует.
- А когда после, не сказала? - спросил Молодцов.
Ромка усмехнулся:
- Сказала. После дождичка в четверг.
- Так ведь сегодня как раз четверг, - вспомнил Толстый. - И к вечеру дождь обещали… Ой! - неожиданно воскликнул он.
Друзья недоуменно уставились на Лешу.
- Ты чего ойкаешь? - спросил Ромка.
- Клевая идея в голову ударила.
- Выкладывай, - сказал Димка.
- Надо, чтобы на новенькую бандиты напали. А Рома бы их всех раскидал. Тогда Со-ломатина его точно поцелует.
- Где ж ты бандитов-то возьмешь? - хмыкнул Молодцов. После неудачного дежурства ему стало казаться, что бандиты существуют только на телеэкране.
- А зачем нам настоящие бандиты? Настоящие Ромке в два счета накостыляют.
- Вот именно, - буркнул Орешкин.
- Мы сами изобразим бандитов, - развивал свою идею Леша. - И понарошку нападем на новенькую. А Ромка нас - бац-бац!.. Соломатина это увидит и сразу полезет к нему целоваться.
- Молоток, Толстый, - одобрительно произнес Димка. - Я гляжу, у тебя котелок-то варит.
Леша даже порозовел от удовольствия. Еще бы. Сам Димка Молодцов его похвалил.
- Постойте, - сказал Ромка. - Она же вас в лицо знает.
- А мы на голову колготки натянем. Так все бандиты поступают, когда на дело идут.
В этот момент к столу подошла Ромкина сестра Катька. Она была на год старше Ромки, но вела себя так, словно была старше лет на сто. Все время ему замечания делала. Вот и сейчас Катька строго обратилась к брату.
- Роман, ты руки мыл перед едой?
- Он не только руки, он и ноги помыл, - сострил Димка.
- Я, кажется, не с тобой, Молодцов, разговариваю.
- Ой! - опять вздрогнул Толстиков.
- Что, снова идея вдарила?! - догадался Димка.
- Она самая. - Леша показал глазами на Катькины ноги и сквозь зубы промычал: - Колготки.
Димка въехал с полуслова.
- Катя, - вежливо обратился он к Ореш-киной, - ты не одолжишь мне свои колготки на один вечер?
Катька покрутила пальцем у виска.
- Ты что, Молодцов, того?!
- Ты его неправильно поняла, - сказал Ромка. - Нам нужны колготки для дела.
- Для какого еще дела?
- Для секретного, - произнес Димка.
- А раз для секретного, то ничего не получите.
Пришлось ей все рассказать.
- Обалдеть, - сказала Катька, выслушав рассказ. - Роман, ты влюбился в эту Лику Соломатину?
- Да почему обязательно влюбился?! - занервничал Ромка. - Просто хочу ее поцеловать. Что тут такого?
- Красивую девчонку каждый поцелует, - поддержал друга Димка и прибавил: - Я бы тебя, Катя, тоже поцеловал.
- Мечтать не вредно, Молодцов, - ответила Катька. - А какого цвета вам колготки нужны?
- Желательно черного, - сказал Леша.
- У меня как раз черных две пары. Только чур уговор, я иду с вами. Мне хочется посмотреть, как Роман целоваться будет.
- Еще чего! - вскипел Орешкин. - Я не собираюсь представление устраивать!
- Тогда колготки не получишь, - привела железный довод Катька.
Ромка сразу же дал задний ход.
- Ладно уж, - сказал он. - Смотри, если тебе хочется.
Глава V Операция "Черные колготки"
Не откладывая дело в долгий ящик, ребята тут же, в буфете, разработали план предстоящей операции. Он заключался в следующем. Ромка приглашает Лику в ТЮЗ. А после спектакля предлагает ей немного прогуляться. Здание театра располагалось посредине небольшого скверика. И Орешкин должен был как бы невзначай повести Лику в самый глухой уголок сквера. А там их будут поджидать Димка с Лешей в Катькиных колготках на голове.
Операцию решили провести в этот же день. С билетами в ТЮЗ проблем не было. Проблема была с Ликой. А вдруг она не согласится?.. Такое предположение высказал Ромка.
- Еще как согласится, - уверенно заявил Молодцов. - Ты же ее, Орех, за свой счет в театр поведешь.
- А в антракте ты еще в буфет пригласишь, - добавил Толстиков. - А там бутерброды с икрой. - Леша даже облизнулся, представив, как Лика уплетает бутерброды с икрой.
- Какие же вы, мальчишки, дураки! - сказала Катька. - При чем тут за свой счет и бутерброды с икрой…
Орешкин заерзал на стуле.
- Давайте быстрей договариваться, где вы на меня нападете. Сейчас звонок будет.
- Я знаю - где! - воскликнул Толстиков. - После спектакля все пойдут к метро. А ты, Рома, с новенькой иди к Звенигородской улице. В ту сторону мало кто ходит. Там с двух сторон от дорожки кусты растут. Вот мы в них и спрячемся.
- Годится, - одобрил Димка. - А потом ка-ак выскочим из кустов. "Ну ты, пацан, закурить не будет?" И бац тебя, Ромыч, по зубам.
- Чего-о?! - возмутился Ромка. - Мы так не договаривались. Это я вас должен по зубам.
- Ну разок-то и мы должны. Для правдоподобия.
- Но только один раз, - уточнил Орешкин. - И не очень сильно.
- Делать вам больше нечего, мальчики, - сказала Катька.
- Конечно, нечего, - согласился Молодцов. - Не уроки же учить.
- Кстати, Роман. - Катька строго посмотрела на брата. - Чтоб уроки обязательно выучил. А также сходил за картошкой, подмел пол и вынес мусор. Ты понял?..
- Да понял, понял, - морщась, ответил Ромка, досадуя на то, что сестра командует им при ребятах. Дело в том, что Ромкины и Кать-кины родители уехали в отпуск. А Катьку оставили за главную. Вот она и распределяла домашние дела так, что вся грязная работа доставалась Ромке.
- Не подарок у тебя сестра, - заметил Толстиков, когда Катька ушла. - И как ты только с ней уживаешься?
- Сам удивляюсь, - вздохнул Орешкин. - В последнее время совсем озверела. Заставляет меня по утрам холодной водой обливаться.