И сейчас я нашел его в саду; вместе с Николаем Сидоровичем он таскал воду в большую бочку, врытую в землю по самую шею.
- Пойдешь с нами ягоды собирать?
Ответил Николай Сидорович:
- Иди, иди, Сашок! Уже немного осталось, я сам справлюсь.
Мы как припустили!..
Ягод собрали немного - каждый по полкружки. Мы с Сашкой еще меньше, потому что собирали, главным образом, в рот. Забрались далеко, растеряли всех своих. Стали аукать. Отзываются совсем с другого конца.
Мы пошли на голоса. Вон они, стоят все возле небольшого кургана, рассуждают. Дядя Володя тычет палкой в желтый песок, поросший редкой травой.
- Разрыто сравнительно недавно, - говорит. - Скорее всего, прошлым летом.
- Может быть, просто землю здесь брали? - сказала Вера. - Строители или кто.
- Зачем? У них за деревней удобный карьер, а сюда-то и дороги никакой нет. И потом, кто бы додумался ездить за землей в лес, на могильник?
Сашка толкнул меня в бок, прошептал:
- Никто ничего не разрыл. Просто она ожила и сама выбралась наружу.
- Кто - она?
- Мумия. Чтобы мстить.
Он говорил тихо, а Слава все равно услышал.
- "Месть мумии", - провозгласил он торжественно, как конферансье на концертах объявляет очередной номер. - Фантастическая повесть. Автор - Александр Яскажук.
Но Сашку не так-то просто смутить.
- Ты не смейся! Одна мумия отомстила, точно! Все, кто ее трогал, погибли - я читал.
С кем он заводится, с кем! Слава посмотрел на него, прищурив глаз, словно целился: сейчас пойдет сногсшибательная выдача!.. Но неожиданно Сашкину сторону взял дядя Володя.
- А ведь он правду говорит, напрасно вы не верите. Был такой случай в двадцатых годах, с мумией фараона Тутанхамона. Не в мести, разумеется, дело…
И рассказал, как умерли несколько английских археологов, которые вытащили мумию из пирамиды. До сих пор точно неизвестно, отчего; скорее всего, от лучевой болезни - египетские жрецы клали в гробницы знатных людей какие-то радиоактивные вещества.
Миша состроил испуганное лицо:
- А вдруг и наши горшки радиоактивны?
- Тебе-то что бояться, не понимаю, - пожал плечами Слава. - Дубам радиация только на пользу.
- Ты… Ты… - распыхтелся Миша.
Всю обратную дорогу Слава держался вблизи дяди Володи, а мрачный Миша показывал ему кулаки.
Обед запоздал, но зато на первое была уха - наши рыбаки постарались, на второе тушеное консервированное мясо с картошкой, а на третье компот из ягод. И хотя уха почти не пахла рыбой, а в компоте одна ягодка гонялась за другой и никак не могла догнать, все равно обед нам очень понравился.
Легли отдыхать. Кто заснул, кто лежал под тополем с книгой. И тут обнаружилось, что пропал Боря. Пообедал и исчез, словно в воду канул. Стали расспрашивать всех. Кто-то видел, как он входил в большую палатку, где хранились продовольственные припасы и инструменты.
Миша разбушевался:
- Сказано, в палатку не лезть! Там у меня материальные ценности. Потом отвечай!
- Погоди шуметь, завхоз, - остановил его дядя Володя. - Я, кажется, знаю, зачем он туда шел.
- А я, кажется, знаю, где он, - сказал Слава.
- И я, - сказала Вера.
Они зашли в палатку, взяли по лопате и двинулись по направлению к центральной усадьбе. За ними потянулись и все остальные.
- Ну, ненормальные! - ругался Миша. - Ну, психи! Сами же выходной день объявили и сами… Нет, я никуда не пойду! Вот не пойду - и всё!
И лег в тень, под дерево. А мы с Сашкой побежали догонять дядю Володю. Он уже был далеко впереди.
Пришли на место и, в самом деле, увидели Борю. Стоит в яме, в одних трусах, на голове войлочная шляпа, на руках кожаные перчатки, и копает себе, копает…
***
Утром дядя Володя с силой всадил лом в твердую серую землю так, что тот зазвенел, и сказал:
- Все! К черту! Иду к директору совхоза.
Надел сорочку, пиджак. Студенты тоже перестали копать, уставились па него.
- После того, что у вас здесь с ним произошло? - спросила недоверчиво Вера.
- Ничего, еще раз подерусь… Толюха, за мной! Ему не пришлось повторять. Я кинулся за ним со всех ног. Дядя Володя будет драться - интересно!
- Кто победил прошлый раз? - спросил я.
- Мы его нокаутировали в первом же раунде… В переносном смысле, конечно, - покосился он на меня.
- А из-за чего бой?
- Он требовал, чтобы мы прекратили раскопки. Ему, видишь ли, срочно понадобилась эта площадка под какое-то хранилище. Я говорю: через две недели - пожалуйста. Он: нет, сейчас! И полез в амбицию. "Кто здесь хозяин! Запрещаю!" А какое он имеет право запретить? У нас специальное разрешение. Кричал, кричал, и ушел ни с чем.
- А теперь вы зачем к нему?
- Помощи просить.
Побили - и к нему же за помощью?.. Наставил бы я банок кому-нибудь, ну, хотя бы тому же Птичкину, и сразу: "Дай списать алгебру". Дал бы он, как же!
- Что? Думаешь, не даст? - угадал мои сомнения дядя, Володя. - Ничего, нас ведь двое. Как поднажмем!
- Если только поднажать…
Наш нажим кончился у двери директорского кабинета. На пути встала секретарша, совсем девчонка, с косичками, наверное, еще даже школу не кончила.
- К директору нельзя. У него совещание.
- Обождем.
- Только началось:
- Все равно… Свежая? Можно, я возьму почитаю? Дядя Володя уткнулся в газету. Секретарша стучала двумя пальцами на пишущей машинке, неодобрительно посматривая на нас. Если бы не дядя Володя, я бы показал ей язык.
Наконец дверь кабинета открылась. Вышел мужчина в синем френче.
- Совещание кончилось? - спросил дядя Володя.
Мужчина удивился:
- Какое совещание? Никакого там совещания. Один я.
Теперь удивились мы. Дядя Володя шагнул к секретарше.
- Ну? - сказал он грозно.
Секретарша сидела красная, губы у нее дрожали.
- Он… он не велел вас пускать. Что я могу сделать?
- Толюха, за мной!
Мы ворвались в кабинет. Директор сбычившись сидел за письменным столом и делал вид, что читает какую-то бумагу.
- Здравствуйте! - бросил дядя Володя.
- У меня нет времени, - буркнул директор, не поднимая головы.
- У меня тоже. - Дядя Володя сел. - Садись, Толюха.
Ух ты! Тут правда назревала хорошая драка. Я осторожно опустился на краешек стула, готовый вскочить в любой момент.
Директор так ни разу на нас и не посмотрел. Встал, сложил бумагу, бросил в ящик стола.
- Я уезжаю на поля.
И к двери.
- Мы будем ждать, - пообещал ему дядя Володя. - Будем сидеть здесь и ждать.
Мы остались в кабинете вдвоем.
- Дядя Володя, - начал я, - ну что толку….
Он крепко сжал мне локоть: молчи! Я понял, что директор сейчас вернется.
И директор вернулся. Оперся кулаками о стол, взглянул на нас зло:
- Знаете, как это называется'?
Дядя Володя молчал.
- Хулиганство, вот как!
Дядя Володя молчал. Директор потер бритый затылок.
- Небось, что-нибудь от меня понадобилось?
- Вы удивительно проницательный человек, - сказал дядя Володя непонятным голосом.
Директор даже обрадовался:
- Ничего не выйдет! Я вам говорил! Вы не посчитались с моим мнением, стали там копать, а теперь хотите, чтобы я вам помог.
- Наука не может считаться с мнением некомпетентных лиц.
- Ах, это я, по-вашему, некомпетентное лицо!.. Так вот, имейте в виду, что это некомпетентное лицо как-никак директор данного совхоза. Я вам говорил тогда по телефону: приезжайте в начале июня. Вы заупрямились, и вот…
- Интересно, как бы вы посмотрели, если бы вам предложили сеять зимой? - перебил дядя Володя. - Не мог же я снять студентов с сессии.
- Короче, что вам надо?
- Очень коротко: бульдозер.
- Может быть, лучше "ТУ-104"? - любезно предложил директор.
- Всего на несколько часов.
- Нету у меня бульдозера.
Я так и знал, что он откажет.
- Есть! - стоял на своем дядя Володя.
- Вы что, лучше меня знаете?
- Стоит в ремонтной мастерской.
- Ах, вы и туда успели?.. Тот неисправный.
- Нет, исправный. Уже все приварили.
Они не говорили, а кричали. В двери несколько раз появлялось испуганное лицо секретарши и тут же исчезало. Мне было чуточку не по себе. Вдруг она позовет милицию?
В самый критический момент, когда казалось, что они вот-вот схватятся, дядя Володя вдруг улыбнулся ни с того ни с сего:
- А вы знаете, что про нас с вами думает этот молодой человек? Что мы сейчас подеремся. Правда, Толюха?
Я мотнул головой.
- Ох, и дал бы я вам тогда трепки! - кряжистый директор, выпятив нижнюю губу, оглянул длинную, немного нескладную фигуру дяди Володи.
- Так как же бульдозер? - спросил дядя Володя.
Мне стало за него обидно. Если он сам про себя ничего сказать не хочет - я скажу. А то директор подумает- струсил.
- Самбо вы знаете? - вмешался я в разговор. - Возьмет вас на приемчик - пикнуть не успеете. Он был на фронте разведчиком.
Тут уж разулыбались оба. "Ну вот, - подумал я, - драки, кажется, не будет". И чуточку огорчился. Эх, посмотрел бы я, как дядя Володя бросает таких здоровенных через плечо!
- Какой фронт? - спросил директор.
- Второй Украинский.
- Будапешт? Вена?
- И то, и другое.
- О, земляк!..
И они пошли сыпать номерами воинских частей, названиями городов, фамилиями каких-то генералов и полковников. Удивительные люди, эти фронтовики! Героические случаи из них клещами не вытянешь. У папы четыре ордена, у дяди Володи целых шесть - и никогда о них ни единого слова. А вот цифры да фамилии - пожалуйста. Как будто это самое интересное из того, что было на фронте!
Первым кончил вспоминать дядя Володя.
- Так как же насчет бульдозера? - круто повернул он от войны к нашей сегодняшней жизни.
- Ох, и настырный же вы человек! Никогда не думал, что ученые с такими характерами бывают.
- Конечно, - усмехнулся дядя Володя, - вас больше устроил бы рассеянный чудак.
- Как же вам помочь? - директор, видно, не так давно побрил голову; он все время водил по ней рукой, словно поправляя прическу. - Бульдозер-то, верно, есть, да вот бульдозерист в отпуске. Честное слово! Как у вас в экспедиции с деньгами?
- Наскребем немножко.
- Хм, немножко… Знаете что, попробуйте сами договориться. Понимаете, отдыхает бульдозерист, я не могу приказать. Отличный работник, но тяжелый человек. Может, вам больше повезет. Я сейчас пошлю за ним свою машину…
И десяти минут не прошло, как открылась дверь кабинета.
- Здравия желаю, Федор Иванович! Зачем звали?
- Прошу любить и жаловать, - представил нам директор вошедшего. - Наш лучший бульдозерист…
Но мы и без того хорошо его знали.
- Здравствуйте, Савелий Кузьмич, - обрадовался дядя Володя. - Ну, с вами, я думаю, мы быстро столкуемся.
Он хитро щурился в сторону директора. Тот усмехался недоверчиво: посмотрим, мол, еще!
Дядя Володя разъяснил, что нужно сделать. Нарыть рядом с нашими двумя траншеями еще три. Неглубокие, снять только верхний твердый слой.
- Да это неважно! - сказал директор. - Если Савелий Кузьмич возьмется, он вам до самого центра земли доконает.
- Нет, надо только сверху. Иначе можно повредить находки, - пояснил дядя Володя.
Савелия Кузьмича не пришлось уговаривать. Он сразу согласился. Директор посмотрел на него удивленно:
- Что-то на тебя не похоже, Савелий Кузьмич! Бульдозерист солидно кашлянул в кулак;
- Добрым людям всегда помочь готов.
- А знаешь ты, что у этих добрых людей тощие кошельки?
- Я в чужие кошельки заглядывать привычки не имею, Федор Иванович. Одно дело - работа, за которую мне государством жалованье положено, так - нет? Другое - услуга товарищеская. За услугу я денег не беру. Ни гроша ломаного…
Мы вернулись на раскопки. Дядя Володя сделал скорбное лицо и, безнадежно махнув рукой, сказал, что ничего не вышло. Студенты поверили, запечалились, но потом Слава взглянул на меня и воскликнул радостно:
- Братцы! Не верьте! Покупка!
- Откуда ты взял? - спросила Вера.
- Да вы на этого юного заговорщика посмотрите, у него же вся тайна на лице! Сияет, как медный таз на солнце.
Я тотчас же скорчил унылую рожу, но уже было поздно. Студенты подступили ко мне:
- Говори, Толька! А то банок получишь!
- Можно, дядя Володя?
- Дуй, разве от них утаишь? Все ясновидцы, все разгадыватели мыслей, мудрецы, шпагоглотатели… Вот только копать некому…
Бульдозер пришел через какой-нибудь час. У нас уже было все подготовлено, все размечено. Савелий Кузьмич подъехал к краю будущей траншеи, развернулся, опустил тяжелый нож. Бульдозер взревел и пополз вперед, глухо бухая отвалом и соскабливая траву вперемежку с пересохшей глиной. Раз проехал, собрал кучку земли, другой- кучка стала побольше. Потом вгрызся в небольшую яму и пошел, пошел разворачивать ее в обе стороны.
За короткое время Савелий Кузьмич вырыл две траншеи.
- Перерыв! - остановил его дядя Володя. - Мы отправляемся обедать.
- Ну и идите себе, я сам закончу.
- Оставить кого-нибудь в помощники?
- Да зачем мне помощник?.. Если только хлопчика вашего, чтобы скучно не было. Занятный хлопчик, так - нет? Хочешь ко мне в кабину, сынок?
Хочу ли я в кабину! Можно и не спрашивать!
Так я остался с Савелием Кузьмичом. В кабине было тряско, нож вгрызался в землю, бульдозер весь дрожал от натуги. А когда он взбирался на гору песка, становилось даже немножко страшно: не опрокинется?
Понемногу я привык, освоился, даже сам несколько раз брался за рычаги; Савелий Кузьмич разрешил.
Закончили мы с ним третью, последнюю, траншею, и он спросил:
- Вам надолго хватит? На неделю? Больше?
Я не знал, но сказал на всякий случай:
Может, и больше.
- Знаешь что, - предложил он, - пока они едят, давай еще нароем, сколько успеется. Хороший человек Владимир Антонович, для него и лишнее сделать не жалко, так - нет?
- А мне еще рычаги дадите?
- Почему не дать - можно!..
Когда вернулся дядя Володя, ряды траншей с большими кучами земли на одном конце тянулись чуть ли не до самой совхозной конторы. Дядя Володя присвистнул от удивления:
- Ничего наработали! Зачем столько?
- Ну, прибыток не убыток, - откашливался в кулак бульдозерист. - Так - нет?
- Вот моя траншея, дядя Володя, - доложил я с гордостью. - Я сам всю ее выкопал, Савелий Кузьмич только чуть-чуть помог.
- Так что если еще копать потребуется - прямо его и садите на бульдозер, - улыбался Савелий Кузьмич; стоя рядом со мной, он вытирал тряпкой замасленные руки - пришлось слазить в мотор. - А я приму работу.
- Спасибо вам большое, Савелий Кузьмич. Теперь дело за нашими героическими лопатчиками…
Обедать в лагерь я тащиться не стал. Деньги у меня были с собой, и я поел тут же, в совхозной столовой. И правильно сделал. Потому что, когда я возвращался обратно на раскопки, то услышал торжествующий крик:
- Владимир Антонович! Горшок! Горшок!
Кричал Слава, и так громко, что его, наверное, было слышно во всех Малых Катках.
И пошло! Дядя Володя не успевал бегать от одной ямы к другой. Даже я раскопал горшок. Маленький, кривобокий, но мне казалось, что он какой-то особенный, не такой, как у всех. И я то и дело носился к дяде Володе с открытиями:
- Посмотрите, здесь дырка какая-то высверлена…
- А вот здесь точки и черточки. Может, у них была своя первобытная азбука Морзе?..
Копали до самой темноты, жалко было бросать. Домой шли и пели:
- Едут, едут по Берлину наши казаки…
Я тоже пел и крепко прижимал к груди мой горшочек.
Завтра попрошу Мишу сфотографировать меня с ним. А после каникул буду показывать в классе. Интересно, поверят ли, что этому горшочку столько тысяч лет?
Не поверят - позову дядю Володю, пусть он скажет.
Ему то уж поверят!
***
На следующий день опять собралась уйма народу- в деревне узнали про наши новые находки. Прибежал и Сашка.
- Где вчера был? Знаешь, как я на бульдозере раскатывал? Мог бы и тебя посадить. Помощником.
Он горевал недолго. Мы вместе с ним натянули веревки, стали гонять ребятишек, чтобы не обсыпали края траншей и не мешали студентам работать,
Чуть позднее прикатил на своей "Волге" директор совхоза.
- Отгораживаетесь от масс, археологи. - Он полез под веревку. - Говорят, находки у вас.
- Опять, горшки, - сказал дядя Володя.
- Горшки я уже видел. Если что интересное будет - сообщите, ладно? Ну, ни пуху вам, ни пера.
- Так охотникам говорят.
- А археологам как?
- Дай вам бог богатую могилу, - рассмеялся дядя Володя.
- Тьфу! - сплюнул директор.
Мы с Сашкой сбегали к колодцу за водой, потом прилегли отдохнуть в тени. Сашка, лежа на спине, сосредоточенно грыз травинку.
- Послезавтра дядя в город едет, - сообщил он.
- Ну и что?
- Нам можно будет пойти.
- Куда?
Спросил и сразу вспомнил. На курган, конечно.
Я подумал о кладбище рядом с курганом. Хоть бы там не было кладбища!.. Я представил себе: ночь, темнотища, ветер шевелит кусты. А мы вдвоем с Сашкой. И привидение… Какое оно? Как скелет, наверное. И череп с пустыми глазницами.
Ерунда! Нет никаких привидений!
- Череп с пустыми глазницами, - спокойно сказал Сашка.
Вот когда я по-настоящему испугался. Он прочитал мои мысли!
- Откуда… Откуда ты знаешь? - пролепетал я.
- Вон, - он кивнул в сторону траншей.
Возле одной из ям стоял Боря и держал в руках череп. Вокруг него толпились студенты. Шел громкий спор.
- Айда!
Я вскочил, побежал, Сашка за мной.
Боря наткнулся на не совсем обычное погребение. У выкопанного им скелета не было ног. Все на месте, а ног нет. Куда же они подевались?
Все сошлись на том, что человек потерял их еще при жизни. Один Боря не соглашался. Не спорил, даже говорить ничего не стал, но по тому, как он молча взял лопату, надел перчатки и стал снова капать, было ясно видно, что он не согласен и надеется еще доказать что-то свое.
Слава весело подмигнул нам:
- Боря решил, что ногам надоело лежать, они встали и пошли прогуляться.
- Он правильно делает. - Дядя Володя смотрел на Борю с уважением. - Самое легкое объяснение не всегда самое верное. Наука любит сюрпризы.
Все стояли и, пошучивая, ждали, что у Бори получится. Он выкладывал одну лопату за другой, ворошил руками землю. Нет ног! Ничего нет!
Наконец надоело смотреть. Разошлись по своим ямам. Боря все копал.
- Перекур! - объявил Слава; он был старший по раскопкам.
- Отдохни, Борька! - кричали девушки. - Успеешь, не уйдут ноги от тебя никуда.
- Я не устал.
Подоспело время обеда. Боря оставил свою яму с явным сожалением. Шел к лагерю и все оглядывался назад.