Она кивнула ему и улыбнулась.
- Ну, не будем терять время! - сказал Сергей Иванович, когда все спустились по осыпи.
- Александр Данилович, вы еще успеете вечером договориться с ребятами. Завтра будем ждать вас на станции.
- Конечно, успею! До свидания! - молодой человек быстро пошел по тропе к станции с Ахметом и Наташей, а профессор с остальными направились вверх по ущелью.
Несколько часов они бродили по соседним ущельям, но второго выхода из пещеры не нашли. На тропе лежал скелет горного козла с великолепными рогами.
- Раз, два, три… семь, девять, двенадцать, - считала Сабира, присев на корточки.
- Что ты считаешь? - спросил Вова.
- Сколько лет было козлу.
- Как же это узнать?
- Дедушка, говорил, что по два бугорка на рогах отрастают за один год. Значит, козлу было лет семь-восемь.
- Неужели козла задавили волки? - удивился профессор.
- Нет, не волки, а барс, - ответила девочка. - Дедушка говорил, что барсы аккуратно обгладывают все кости и скелет остается неповрежденным. А волки разрушили бы его. Да волков здесь и не бывает.
Пока стояли несколько минут около скелета горного козла, Вова успел сделать с него набросок в свой альбом. Ему хотелось при всех показать Сабире рисунок, чтобы знала, как задаваться перед ним своими знаниями о животных в горах. Но мужественно промолчал.
Между тем, небо потемнело от туч, солнце скрылось. Послышался гром.
- Ой, сейчас хлынет дождь! - воскликнула Галя. - Скорей!
- Я знаю, тут недалеко есть место, где можно спрятаться от дождя! - крикнула Сабира и бегом бросилась вниз по ущелью. Все последовали за ней.
Едва профессор и его спутники укрылись в небольшой нише под нависшей скалой, дождь хлынул сплошным потоком. То и дело ослепительные молнии озаряли ущелье, словно вспышки. Затем следовали удары грома, и пока горное эхо повторяло их по нескольку раз, постепенно замирая, опять сверкала вспышка молнии и новый удар грома перекрывал еще несмолкшие раскаты. В разных местах по склонам зашумели каменные обвалы. Вода проносилась в нескольких метрах от нависшей скалы, где укрылись профессор и его спутники, но под ней было сухо. Туда не попадало ни капли.
- Это тропический ливень! - прокричал профессор, наклоняясь к девушке, - он иногда бывает около Алма-Аты, но случается крайне редко! Насколько помню, раз в полсотни лет или даже в сто лет, как пишет профессор Вознесенский.
Галя кивнула головой в знак того, что поняла.
Разговаривать было невозможно из-за страшного шума. Все надолго замолчали.
Наконец ливень начал стихать. Но вода по-прежнему неслась вниз по ущелью. Галя достала бутерброды и молча раздала их. Аппетит у всех оказался волчий.
- Вот когда бесбармак Раушан пришелся бы мне но вкусу! - сказал ученый.
Загадочный свет
- Смотрите, дождь почти перестал, и потоки поды резко уменьшились! - воскликнула Галя.
- Еще немного, и можно будет возвращаться на станцию! - согласился Сергей Иванович.
Но больше часа пришлось сидеть в убежище, прежде чем оказалось возможным покинуть его. Нова тем временем неожиданно нашел в кармане конфету и поделил ее на две равные части - себе и Сабире.
В горах сильно похолодало. Там, где недавно можно было пройти без всяких помех, теперь шумели ручьи и даже бурные речки.
За поворотом горы показалась знакомая осыпь перед входом в пещеру.
- Смотрите! - раздался голос Сабиры, - вход в пещеру сделался шире! Вот здорово!
- И в самом деле! - удивился профессор, - что такое? Действительно, вход виден даже отсюда!
Все начали быстро подниматься вверх по осыпи.
Там, где еще недавно была только узкая щель, теперь зияло большое отверстие, в которое легко мог бы проникнуть взрослый человек.
- Ливнем вымыло мелкие камни, а крупные осели! - обрадовался профессор.
- Как жалко, что Саша ушел, - сказала Галя.
- Но кто же мог знать, что так случится? - ответил профессор, борясь с одышкой после крутого подъема. - Это просто чудо какое-то! Необыкновенная случайность, - волновался ученый. - "Духи" этой таинственной пещеры сами приглашают нас посетить ее. Воспользуемся же их гостеприимством.
- Кто пойдет первым?
- Я пойду! - заявил Вова и шагнул вперед.
Но профессор взял внука за плечо и придержал:
- Пропустите-ка вперед человека с опытом, - шутливо сказал он. - Все-таки с пещерами я имел дело, даже побывал в Кунгуре, а вы - спелеологи начинающие.
Вова недовольно посторонился.
- Испугался первым?! - раздался веселый голос Сабиры.
- Сабира, - укоризненно сказала Галя. - Тебе все в горах знакомо, а Вове нет. Что ты над ним все время подсмеиваешься? Его не пустил вперед Сергей Иванович, ты же слышала?
Впрочем, спуск оказался совсем легким.
Через несколько минут все были на полу пещеры. Над ними в щель, через которую они спустились, косо падал свет, создавая таинственный полумрак.
Одна из стен пещеры была из какого-то светлого гладкого камня и сверкала под лучом фонарика. Другие темные стены и дальний конец пещеры тонули в темноте, и поэтому все подземное помещение казалось огромным.
- Как здесь интересно! А где, Сабира, ты видела рисунки? - спросила Галя.
- Они вон там, дальше! - ответила девочка и пошла вперед.
- Но в пещере можно заблудиться, - тревожно сказала Галя Сергею Ивановичу.
- Пока мы никуда еще не сворачивали. Боковых ходов не было… Но все же надо оставлять какие-то пометки. Вова, тебе придется пожертвовать чистые листы из твоего альбома, мы разбросаем их на нашем пути, - сказал профессор.
В кружочке света фонарика стали видны на стенах пещеры контурные рисунки, выбитые древними художниками. Профессор остановился и восхищенно сказал:
- Даже сквозь вековую пыль видно, что это целая картинная галерея! Галя, посмотрите: какой реализм! Охота на козлов, стрельба из лука, а вот сцена праздника. Здесь придется поработать, не сейчас, конечно. Смотрите вон туда: ведь это охотник ведет на привязи ручного барса! Посвети-ка туда фонариком, Вова. А вон охотник пустил из засады своего барса на горного козла. Его пригнали сюда загонщики. Ведь теперь никто понятия не имеет об охоте на горных козлов с барсом на аркане. Как это интересно!
- Дедушка, а как же делались эти рисунки? Жаль, что так темно и я не могу их нарисовать и альбом, - сказал Вова.
- Художник древности брал в руку твердый камень, например, кремень, а другим камнем ударял по нему. И так, сантиметр за сантиметром, выбивал контуры примитивных изображений животных, сцен охоты, пляски, сражения и ритуалы тех времен. Далекие предки были безграмотны, однако художники среди них уже были. Но идемте дальше!
- Сергей Иванович, это рисунки древних людей? - спросила Сабира.
- Возраст рисунков самый различный - некоторые сделаны несколько тысячелетий тому назад. В пещере трудно установить, когда сделаны рисунки, - продолжал с увлечением говорить ученый, - но когда они высечены на камнях и скалах по ущельям гор, их возраст определяют по "загару" от солнца - чем рисунки свежее, тем их контуры отчетливее выделяются белизной.
- Еще не успели загореть? - спросил Вова.
- Конечно.
- Это самое настоящее народное творчество, - сказала Галя, - смотрите, Сергей Иванович, какое многообразие мировоззрений и чувств давно живших здесь племен. Сюжеты рисунков отражают не только суеверия, ритуалы, но и реальные стороны жизни древних людей.
- Сразу можно понять, что это нарисован горный козел, - заметил Вова.
- Вон те рисунки животных, теперь вымерших у нас, - дикий верблюд, лошадь-тарпан или Пржевальского, а может быть, кулан. Но идем дальше, в глубь пещеры. Вова, свети нам! - сказал Сергей Иванович.
Неожиданно пещера кончилась. Только в конце ее чернела дыра. Но пролезть в нее взрослому человеку было невозможно.
- Оказывается, пещера-то маленькая! - разочарованно сказал ученый. - С утра завтра придем сюда и займемся рисунками и раскопками. А как ловко получилось, словно по волшебству пещера распахнула перед нами двери!
- Не хочется уходить! - согласилась Галя, - а не попробовать ли нам сейчас… - девушка замолчала на полуслове и прислушалась. - Опять там, наверху, кажется, дождь хлещет, слышите? Сергей Иванович, идемте к выходу!
- Да, снова начался сильнейший ливень, идемте! - согласился профессор. - Вова, свети нам фонариком!
Ливень разразился с прежней силой.
- Надо скорей выходить из пещеры! - воскликнул ученый, - вход может завалить камнями. Вова, Сабира, скорей!
Но едва они выбрались наружу, как мгновенно промокли до нитки под лавиной воды, низвергавшейся сверху. Спускаться по осыпи было невозможно: беснующийся поток мутной воды, ворочая камни и высекая из них искры, бешено мчался вниз. С горы покатились камни. Их становилось все больше. Один ударил профессора в ногу.
Сабира первая вернулась в пещеру. Едва Галя и Вова успели втащить под руки профессора, как сверху посыпалась каменная лавина. В пещере стало темнее. Только под потолком светилась узкая щель, в которую брызгала дождевая вода. Но щель была так мала, что теперь и Сабира не смогла бы пролезть в нее.
- Вход завалило! - проговорил с трудом профессор, первым понявший происшедшее. Все сгрудились около лежащего на земле ученого.
- Вам очень больно? - волновалась Галя. - Вова, фонарик цел? Посвети сюда.
До нее еще не дошел смысл сказанного профессором. Вова зажег фонарик.
- Это называется несчастный случай, - огорченно сказал профессор. - Да нет, не со мной, а со всеми. Идти-то пока некуда, ушиблена нога или нет - какая разница? Фонарик зря не жгите.
- Этот фонарик с новой батарейкой, дедушка, его хватит надолго! - успокоил Вова, - и у меня запасная батарейка в кармане.
Сергей Иванович пощупал ногу и сказал:
- Больно, но перелома, кажется, нет… просто ушиб… - Он пошарил в кармане, достал спички и тихо сказал:
- Галя, спрячьте их так, чтобы они не отсырели. Я полежу спокойно, может быть, лучше станет.
Галя и дети помогли ученому удобнее лечь.
- Своими силами нам… теперь отсюда не выбраться, - проговорил профессор прерывающимся голосом. - Мы как в колодце. Вряд ли догадаются искать нас здесь… разбирать завал самим рискованно. Сверху может обрушиться лавина камней и окончательно засыпать нас… Но все же надо попробовать. Галя, вскарабкайтесь вверх, к щели - нельзя ли ее расширить? Тогда мы спасены!
Девушка с большим трудом поднялась по завалу к щели, откуда в лицо брызгала дождевая вода. Но едва она расшатала и с грохотом сбросила один крупный камень, как сверху посыпалась целая лавина, а крупный валун застрял в щели, сделав ее еще уже.
- Назад, не трогать камней! - закричал профессор.
Несколько мелких камней скатилось в темноте к самым его ногам.
Девушка благополучно спустилась на дно пещеры. От чрезмерных усилий у нее ныли мускулы руки пальцы под ногтями.
- Какой ужас, - тихо прошептала Галя и закрыла лицо руками. Вова засопел, но смолчал. Сабира заплакала. Мальчик подошел к ней и сказал:
- А говорила, что не боишься!
- Не лезь! - Сабира сердито оттолкнула его. Всхлипывая, прошептала:
- Дедушка правду говорил - теперь мы все умрем здесь…
- Вова и Сабира, перестаньте хныкать. Соберите сухие палки и все, что может гореть. Вон из того гнезда грифов. Оно и хрустело под ногами около выхода. Щель была раньше больше, и грифы гнездились в пещере. Разведем костер и высушим одежду. Надо посмотреть, нет ли где-нибудь воды. И не унывайте! Нет такого положения, из которого не нашелся бы выход! - закончил профессор.
Костер хорошо разгорелся, и при его свете можно было лучше разглядеть пещеру. Стена против щели с гладкой поверхностью белого цвета сверкала розовыми бликами от пламени костра. Небольшая лужа дождевой воды скопилась под щелью.
- Хорошо, что хоть вода есть, - проговорил профессор, когда Галя сказала ему о ней. - Я бы не отказался от хорошего глотка. Помогите мне, и попробую добраться до воды.
Галя помогла профессору подняться, но едва он ступил на ушибленную ногу, как глухо застонал от боли.
- В чем же вам принести воды? У нас абсолютно ничего нет, - гадала Галя, помогая ученому лечь.
- Ага, я знаю, - сказал профессор. - Галя, достаньте, пожалуйста, у меня в левом кармане очки в пластмассовом футляре. Очки спрячьте, а футляром можно зачерпнуть немного воды. Только берегите каждую каплю!
- Воды, дедушка, там много, - сказал Вова, - а дождь пойдет - опять натечет. Я еще поищу! - и луч его фонарика забегал по полу пещеры, удаляясь.
Профессор с наслаждением отпил несколько глотков воды.
- Дедушка! - раздался громкий голос Вовы, - там, за поворотом, около щели, наверху, сидит много сизарей. Я видел - у них в гнездах яйца.
- Вот и отлично, значит, мы запечем яйца на углях. Конечно, бесбармак из козла был бы лучше. Но в нашем положении и это неплохо… Вот что, Вова и Сабира, возьмите мою шляпу и соберите все яйца. Только никуда дальше не ходить. Вова, ты слышал?
- Слышал! - отозвался Вова из темноты.
- Кому придет в голову искать нас здесь? - обратился к девушке профессор, когда дети ушли. - Жаль, что мы так необдуманно сожгли палки из гнезда. Завтра нас будут искать и могли бы найти по дыму. Осталось там хоть немного?
- Почти не осталось, только испечь яйца хватит. Да и сухие палки почти не дают дыма, - ответила девушка.
- Как же дать сигнал? - раздумывал вслух профессор.
- Кажется, я придумала! - оживилась девушка. - Надо поймать голубя и выпустить с запиской на лапе!
Профессор усмехнулся:
- Мысль неплохая, хотя и не новая… Вроде записки в бутылке, брошенной в море… Но, во-первых, вряд ли удастся поймать дикого голубя, а во-вторых, дикарь - это не почтовик: он не прилетит в голубятню, а будет летать в горах, где ему вздумается, даже вернется назад в свое гнездо… Впрочем, в нашем положении нельзя пренебрегать любой возможностью дать о себе знать.
- Мы привяжем к голубю ленту из косы Сабиры - это привлечет к нему внимание! - сообразила девушка.
В это время вернулись Вова и Сабира.
- Вот, десять штук принес! - заявил мальчик, протягивая шляпу. - Я светил, а Сабира доставала.
- Не принес, а принесли! - поправил профессор. - А голуби разлетелись?
- Да, все вылетели в щель, - ответила Сабира.
- Ну, ничего, скоро начнет темнеть, и они опять слетятся в пещеру, - сказал профессор. - Галя, возьмите на себя роль хозяйки и испеките яйца на углях. Но съедим их утром, это единственная пища на завтрак.
- У меня еще есть один бутерброд, - сказала Галя. - Ребята, постарайтесь как-нибудь поймать хотя бы одного голубя, когда стемнеет. Мы привяжем ему к лапе записку и утром выпустим.
- Хорошо, - ответил Вова и тихонько спросил девочку:
- Сабира, а как мы будем ловить голубя?
- Поймаем! - уверенно ответила девочка.
Костер между тем догорел. Только пылающим жаром еще светились угли. Одежда почти высохла. Все молча сидели около костра, глядя, как реже и реже пробегают по уголькам синеватые язычки слабого пламени.
- Вот и стемнело! - прервал тишину профессор. - Смотрите, наверху в щели показались звезды! Дети, ну-ка, попробуйте поймать голубя, в темноте это легко сделать.
Вова и Сабира, светя себе под ноги фонариком, крадучись, пошли в угол щели, где гнездились голуби.
- Дедушка! - раздался вскоре крик Вовы, - здесь больше ни одного голубя нет!
- Ищите хорошенько! - крикнул в ответ профессор и с досадой сказал, обращаясь к девушке - Опять просчет: дети разорили гнезда голубей, и они их бросили!
- Надо было сначала поймать голубя, а потом брать яйца, да? - спросила Галя.
- Конечно, как это я не догадался, - досадовал ученый.
- Вот вам и отправили гонца! Ну, впрочем, беда не велика - уж очень мало шансов, что голубь поможет нам.
- Все-таки надежда была бы какая-то, - печально ответила девушка.
Оба надолго замолчали.
- Что-то долго ребята не возвращаются… - начала тревожиться Галя.
- Вова! Где вы там пропали? - крикнул профессор.
- Идем! - раздался голос мальчика совсем рядом. Послышались шаги и торопливый шепот - Сабира, посвети-ка!
Луч фонарика прорезал темноту и осветил руки мальчика - они держали живого голубя!
- Понимаешь, дедушка, Сабира его увидела. Мы всех тогда распугали, а этого не заметили за камнем. В темноте она его прямо руками взяла из гнезда.
- На чем же написать записку? Вова, вырви из альбома чистый листок! Посвети, Сабира.
При свете фонарика Галя написала карандашом записку как только могла мелко и разборчиво. Но профессор покачал головой и сказал:
- Бумажка может размокнуть, даже такая твердая. Или текст сотрется…
- У меня есть в кармане серебряная бумажка от конфеты, - сказал Вова.
- Ну вот, в нее мы и завернем записку! - удовлетворенно проговорил профессор. - А впрочем, Галя, ведь вы помогаете вашей маме на станции в передаче сводок, да? Ну, значит, знакомы с азбукой Морзе?
- Конечно!
- У вас есть с собой булавка?
- Да.
- Тогда попробуйте наколоть булавкой по фольге точками и тире три слова: "Нас завалило пещере". Вова, посвети! Это на всякий случай, если бумажка размокнет.
Девушка быстро справилась с этой задачей.
Записку завернули в фольгу и привязали к лапке голубя. К другой его лапке прикрепили половину яркой ленты из косы Сабиры. На ночь голубя посадили под шляпу профессора.
- Дети, поищите как следует в гнезде грифа, не осталось ли там еще чего-нибудь такого, что может гореть. Это нужно для утреннего костра.
Дети долго рылись в гнезде при свете фонарика, извлекая остатки хвороста.
- Смотри, что я нашла, посвети-ка фонариком! - воскликнула Сабира, показывая Вове металлический кружок.
- Кажется, золотая монета, - сказал Вова. - Где ты нашла? Давай поищем, может быть, найдем целый кувшин с монетами… Вот бы найти! Мы купим…
- А где же на золото продают? - спросила Сабира. - Я в магазине и на базаре не видела, чтобы на золото покупали.
- Да, кажется, на золото ничего нельзя купить.
- Что же теперь делать? - с огорчением сказала Сабира.
- А знаешь, давай сдадим в музей! - предложил Вова.
- Тоже мне, скажешь! Ведь это же богатство, - возразила Сабира, - золотая монета!
- Раньше было богатство, а теперь на это даже мороженого не купишь…
- Что вы там спорите? - спросил из темноты голос Сергея Ивановича.
- Сабира в гнезде золотую монету нашла, дедушка. Еще ищем! - ответил мальчик.
- Несите сюда!
Профессор надел очки и при свете фонарика сразу понял, какое "золото" нашла Сабира.
- Это медная бляха, ребята, от сбруи. Вероятно, ее принесли в гнездо хищные птицы вместе с мясом павшей лошади. Эх, вы, златоискатели! Ну, утро вечера мудренее. Давайте теперь спать - ночь на дворе! Устраивайтесь, кто как может. А ноге моей, кажется, лучше - я уже могу ею шевелить. Утром попробую встать.