Элмо мне не было видно, но я точно знал, как его найти. Нужно было только прислушаться. Выставка питомцев - самое шумное мероприятие на ярмарке, даже громче, чем рок-группа "Вдребезги".
Элмо не был судьей, как и обещал. Эти обязанности исполняли люди в белых халатах. Элмо просто пытался уберечь всех питомцев от смерти в бою. И еще успокоить хозяев.
Над толпой взлетали прыгающие клиенты Санни. Батуты явно пользовались популярностью.
Наискосок от меня, в стороне от павильона Судьбы мадам Кларис, стояла Ришель, собирая деньги у посетителей. Она была в длинном черном платье и вышитой шали, с золотыми сережками в ушах. Вокруг гадалки и ее помощницы собралось много народу: мужчины, женщины, хихикающие подростки. Я увидел, как к Ришель подошла Ксения из редакции "Пера" и открыла кошелек.
Ришель протиснулась сквозь толпу и подошла ко мне.
- Пора идти на выставку, Ник, - сказала она. - Поспеши, я не хочу ничего пропустить.
Я махнул Джейми. Он направился ко мне, чтобы занять мое место. Я протянул ему кошелек.
- Ну и как мадам Кларис? - спросил я, отходя от павильона.
- Просто фантастика! - восторгалась Ришель, покачивая золотыми сережками. - Все в очереди уверяют, что не верят в предсказания. Но все платят деньги и идут к ней. А уходя, смеются, как сумасшедшие, и рассказывают друзьям, что им нагадали. Я слышала, что всех их ждут деньги, любовь и большое счастье.
- Мадам Кларис не дура, - грустно сказал я. - Не то что некоторые.
Ришель склонила голову набок и посмотрела на меня:
- Что-то случилось?
- О нет, - вздохнул я. - Просто… просто плохо спал.
Том повесил табличку: "Вернусь через час" - и присоединился к нам. Лиз закончила свой урок макраме и тоже ушла. За ней последовали Санни и Элмо.
Вся команда в сборе, подумал я и потряс головой в тщетной попытке прочистить мозги и сосредоточиться на том, что нам предстоит. Как говорила мисс Берд, пусть будет что будет.
Перед "Крэйгендом" собралась огромная толпа. Все ждали, когда откроется выставка. Лиз повела нас к служебному входу. Мы вошли в большую приемную и увидели Мэри Берд с Перси на плече, восседающую около картины Селуина Бер-да. Вокруг теснились телекамеры, микрофоны и репортеры.
Старуха была одета во что-то старинное, бархатно-кружевное, ее шляпу украшало больше перьев, чем на всем Перси. Следует признать, выглядела она величественно. И она получала удовольствие. Это было очевидно.
Перси тоже хорошо себя чувствовал. Разговаривал, декламировал стихи, красовался.
- Я Перси, как вас зовут? - спросил он, уставившись глазом-бусинкой на миссис Дриск-Хаскелл, стоявшую поблизости вместе с Цимом. - Как вас зовут? Квик!
- Это миссис Дриск-Хаскелл, Перси, - деланно улыбнулась Мэри Берд. - Леди, чьи богатые друзья придут посмотреть на нашу картину. Не так ли, миссис Дриск-Хаскелл?
- Дриск-Хаскелл? Глупая Дриск-Хаскелл, - закричал Перси. - Заткнись, Дриск-Хаскелл. Поцелуй нас. Квик!
Миссис Дриск-Хаскелл чуть нахмурилась и отвернулась. Репортеры тихонько засмеялись.
Том и я умирали от смеха.
- Привет, Ники, - закричал Перси, заметив меня.
- Спасибо, Перси, - сказала Мэри Берд. - Вполне достаточно. - Она посмотрела на камеры и репортеров. - Думаю, уже час дня, - спокойно заметила она. - Вам пора уходить. Выставка открывается.
Репортеры удалились со своими камерами и микрофонами. Открылись большие входные двери, и люди хлынули в зал.
- Рассредоточьтесь, - шепнул я команде. - И смотрите во все глаза. У нас только один шанс.
На выставке было полно других картин, но сначала все хотели посмотреть "Ярмарку в Рейвен-Хилл". А чтобы увидеть ее вблизи, нужно было пройти мимо Мэри Берд.
Миссис Дриск-Хаскелл, разумеется, хотела обеспечить своим особенным, уважаемым гостям особенно уважительное обслуживание. При виде кого-нибудь из них она подзывала его и ставила в начало очереди. Остальным это не нравилось. Но никто громко не возмущался. Они были воспитаны гораздо лучше, чем она.
- Мисс Берд, разрешите вам представить леди и сэра Стенли Вофингер, - заливалась миссис Дриск-Хаскелл, подводя своих звезд к креслу старухи. Или же: - Мисс Берд, вы должны познакомиться с моим дорогим другом Максимом Минксом. Вы, разумеется, знаете Галерею Минкса?
Мэри Берд поднимала глаза, кивала, хмурилась и что-то бормотала. Но не прогоняла и не прерывала миссис Дриск-Хаскелл.
- Она что-то очень терпелива, - удивленно шепнул мне Цим. - Интересно, почему?
Я не ответил, хотя прекрасно знал. Я поклялся хранить тайну. Кроме того, у меня не было времени объяснять. Я должен был наблюдать.
Взрыв произошел примерно через полчаса. И именно миссис Дриск-Хаскелл спровоцировала его. Она подлетела к Мэри Берд с очередным "очень важным человеком". На этот-раз это был пожилой седой мужчина с усами на ярко-красном лице. Его сопровождал молодой человек.
- О, мисс Берд, - журчала миссис Д.-Х. - Разрешите представить вам одного из старинных и близких друзей моего мужа, Эмила Фиппса.
- Как поживаете? - проворчала Мэри Берд.
- Чашку чаю, - предложил Перси.
Было очевидно, что Эмила Фиппса не интересует знакомство. Он даже не взглянул на старуху в кресле. Его интересовала только картина позади нее.
Но миссис Д.-Х. не собиралась сдаваться так быстро.
- А это мистер… м-м…
Она, ясное дело, понятия не имела, кто этот молодой человек, и ждала, пока он назовется. Но он не говорил ни слова. Он тоже уставился на картину. И лицо его становилось бледным.
- Привет. Чао, симпатяга, - сказал ему Перси, качая головой. - Привет, привет, привет.
Оба молчали. Они не обращали внимания на Перси и Мэри и даже на миссис Д.-Х. Для них никто не существовал.
Они подошли ближе к картине. Я видел, как красное лицо пожилого мужчины в секунду сделалось еще краснее. Он стал мрачнее тучи. Шея была готова лопнуть.
Вдруг он схватил молодого человека за руку. Тот тряс головой и что-то бормотал. Потом, совершенно не обращая внимания на присутствующих, неожиданно толкнул Эмила Фиппса в грудь свободной рукой и начал яростно проталкиваться сквозь толпу.
- Не позволяйте ему скрыться! - во все горло заорал я. - Это вор! Держите вора!
Несколько человек закричали. Но никто не попытался остановить его. Все просто кружили рядом. Я обошел толпу и со всех ног бросился к выходу, заметив бегущего с другой стороны Тома и Санни - с третьей. Я видел полицейских в штатском, которые, безнадежно опаздывая, пробивались через толпу в центре зала.
- Это он! - закричал я Тому. - Не упусти его!
Том попытался бежать быстрее, прыгнул вперед, запутался в собственных ногах и… полетел. Он пролетел несколько метров. Это было потрясающе. Толпа затаила дыхание. Том заорал. Он неловко приземлился на живот, проехал по сверкающему полу и ухватил бегущего за лодыжки, прежде чем тот выскользнул в дверь.
Незнакомец рухнул как мешок и какое-то время от потрясения не мог встать. Он даже не сопротивлялся, когда полицейские подняли его.
Мне кажется, он был рад, что не попал в руки Тома или Эмила Фиппса.
Я вернулся к Мэри, Берд, стоявшей с Перси на плече рядом с Эмилом Фиппсом и полицейским. Эмил Фиппс все еще задыхался от ярости.
- Меня надули, - рычал он. - Мне продали копию. Меня надули на миллион долларов. Какая свинья!
- Знайте, что берете, - проворчала Мэри Берд, оглядывая его с ног до головы. - Надеюсь, в следующий раз вы хорошенько подумаете, прежде чем купить краденую картину. Если вы вообще когда-нибудь сможете что-нибудь купить. Лично я надеюсь, что вы сгниете в тюрьме.
Полицейский увел Фиппса.
- Тот молодой человек - художник по имени Билли де Вере, - удивленно сказал Цим, подходя к нам. - Художник оказался вором. Он сейчас выбалтывает все полицейским. Похоже, дела у него шли неплохо. А Фиппс был одним из его лучших клиентов. Я думаю, несколько украденных картин вернутся к своим законным владельцам. Ник, а как ты узнал, что Билли вор?
- Мы следили за реакцией посетителей, - объяснил я, взглянув на Мэри Берд. - Мисс Берд и я решили, что тот, кто купил копию "Ярмарки в Рейвен-Хилл", приняв ее за оригинал, обязательно пришел бы сюда. И если он хоть что-то смыслит в искусстве, он бы понял, что его надули. Мы подумали, что и вор может прийти. И мы оказались правы. Но на самом деле вора разоблачил Перси.
- Как это?
- Он сказал Билли де Вере "привет". А Перси никогда не говорит "привет" незнакомцам. Так я понял, что он знает Билли. А откуда? Значит, это Билли прятал его.
- Потрясающая логика, - улыбнулся Цим.
Перси затряс головой.
- Потрясающая логика, - согласился он. - Потрясающая, потрясающая. Потрясающий Ники.
Все дружно засмеялись. Я покачал головой. Этот попугай иногда заходит слишком далеко.
Глава XXI
ПОДЛИННИКИ
И так, все завершилось. "Великолепная шестерка" разгадала еще одну загадку.
Ярмарка в Рейвен-Хилл окончилась. Прошла она удачно. Эмил Фиппс и Вильям (Билли) де Вере были осуждены за серию краж произведений искусства. А наша шестерка попала на страницы газет.
Это так взбудоражило Ришель, что она даже забыла о том, что победа в конкурсе на лучший старинный костюм досталась не ей. Догадайтесь, кому?
Ну конечно же, Лиз. Как она могла проиграть, если была, одета в то же самое белое платье, шляпку и пурпурную шаль, что и Мэри Берд на картине "Ярмарка в Рейвен-Хилл"? Мэри Берд не шутила, когда обещала подобрать что-нибудь этакое к шали.
Ярмарка имела такой успех, что собрать нужную для бассейна сумму удастся всего за четыре года. Так нам сказали. Так бы и случилось, если б не Мэри Берд.
Она решила продать несколько картин. Всего лишь несколько. Достаточно, чтобы получить несколько миллионов. Достаточно настолько, что сразу начали строить Аквацентр имени Селуина Берда.
Именно Аквацентр, а не какой-нибудь там бассейн! Обещали, что к следующему лету он будет готов.
Оставалось только прибраться: парк был в жутком беспорядке. В понедельник утром мы встретились, чтобы приступить к работе. К тому же нам обещали заплатить: ведь ярмарка имела успех. Правда, миссис Дриск-Хаскелл возражала, но она осталась в меньшинстве.
Мы наполняли мешки мусором и подтаскивали их к грузовичку. Это не так здорово, как быть звездами и героями. Но за работой мы могли обсудить все, что произошло.
- Знаете, мадам Кларис оказалась права насчет меня, - сказала Лиз. - Она нагадала, что удачу мне принесет что-то древнее. Так и случилось. Платье Мэри Берд, шляпка и шаль помогли мне выиграть конкурс.
- А мне она наобещала, что пурпур и цифра "три" станут для меня несчастливыми: Лиз надела три вещи, а шаль - пурпурного цвета. Вот она и выиграла конкурс, - вздохнула Ришель.
- Ты сама могла его выиграть, - заметил я. - Ведь Мэри Берд сначала предложила одежду тебе. Но ты отказалась. Потому что думала, что тебе ничего не понравится. И потому, что шаль пурпурного цвета. Ты испугалась, что это к несчастью.
- Ну и что?
- А то, что ты сама принесла себе несчастье!
- А может, она предсказала, что я именно так и поступлю, и оказалась совершенно права.
- Тебя не переспоришь.
- И не пытайся, - согласилась Ришель.
Элмо совсем не считал, что предсказанное ему сбылось. Он сказал, что в пятницу, тринадцатого, опасность ему не угрожала.
- Угрожала, - возразила Ришель. - Вспомни бомбу.
- Но это была не бомба, Ришель. Это был попугай.
- Но ты же думал, что это бомба. Это важно.
- Разве? - поморщился Элмо.
- Да! - твердо сказала Ришель.
Санни сгребла грязные картонки и положила в мешок.
- А мое предсказание не сбылось. Я должна была что-то потерять, а потом найти.
- А как насчет картины? - спросила Ришель.
- Это не считается, - возразила Санни. - Она не моя.
- А как насчет самообладания? - предположил я.
Санни на секунду задумалась.
- Может быть… - пожала плечами она.
- Ну хорошо, подождите, - сказал Том. - Мадам Кларис обещала мне неожиданное путешествие. А его не было.
- Она сказала "короткое неожиданное путешествие", если я правильно помню, - улыбнулась Лиз.
- И что?
- А как ты назовешь то, что случилось в "Крэйгенде" в субботу? Когда ты поймал вора? Разве этот потрясающий полет не был "коротким неожиданным путешествием"?
Все засмеялись.
- Теперь, по-моему, доказано, что мадам Кларис предвидит будущее, - обрадованно объявила Ришель. - Она знала, что произойдет с каждым из нас… кроме Ника.
- А тебе что обещали? - спросил Элмо.
- Не помню, - ответил я.
- Я помню, - сказала Санни. - Мадам Кларис сказала, что ты заразишь того, кто тебе дорог.
- Похоже, она впервые ошиблась, - заметила Ришель.
- Да, кажется, - согласился я.
О компьютерном вирусе, который подхватил мой любимый новый компьютер в пятницу ночью, я им рассказывать не собирался. Много часов подряд я пытался восстановить жесткий диск. Со всей утерянной информацией. И все из-за зараженных пиратских копий "Камеры смертников I–IV". От одной мысли об этом мне делается не по себе.
- Вы помните, что нам еще предстоит закончить с садиком мадам Кларис? Еще месяцы предсказаний впереди. О, горе мне! - вздохнул Том.
Он вразвалочку направился к грузовику с полным мешком мусора, как всегда, дурачась. Я наблюдал за работой всей команды. Ришель собирала бумажки на траве, оберегая свои ногти. Санни ловко бросала банки от напитков в мешок. Лиз бежала за Томом, одной рукой придерживая шляпу, а другой волоча разбухший мешок. Элмо сосредоточенно работал.
И это моя команда. "Великолепная шестерка", думал я. Они меня раздражают, сводят с ума, доводят до безрассудства. Но таких больше нет. Они как та картина - подлинники.
Признаюсь, эта мысль заставила меня улыбнуться. Я вдруг почувствовал, как внутри потеплело.
Я был потрясен. Я становлюсь мягкотелым, подумал я. Это от переутомления. Я слышал, что усталость отражается на мозгах. А вдруг это навсегда? Изумленный, я стоял, уставившись в пространство.
- Лодырь! - крикнул мне Том с подножки грузовика. И вдруг свалился на кучу мусора. Мешок, который он держал, опрокинулся, и бумажки, как огромные снежные хлопья, разлетелись по всей только что убранной территории.
Теплого чувства как не бывало. Привычное раздражение охватило меня вновь.
Водитель грузовика захохотал. И дети на качелях тоже. Все члены команды взвыли от ярости и погнались за рассыпавшимися бумажками.
И пока я, сжав зубы, устало тащился за ними, я понял, что выздоровел. Волноваться не стоит. Больше я никогда не размякну.
Ведь я член "Великолепной шестерки".
Note1
Попугай цитирует стихи английской поэтессы Сицилии Доротеи Хименс (1793–1835).