– Знакомьтесь, это наш дальний родственник. Кот-баюн из Сонной деревни Тривторого царства Тритретьего государства.
– Родственник? – удивилась Вера, подвигая к себе большую белую чашку, расписанную голубыми васильками. – Как же вы можете быть родственниками, если он – кот, а вы – человек?
Кот тут же открыл один глаз и внимательно посмотрел сначала на Веру, а потом на хозяйку. Та улыбнулась и похлопала кота по загривку.
– Конечно, родственник! – вместо матери ответила Красная Шапочка, придвигая поближе к гостям варенье и ватрушки. – Его прадедушка жил в доме моей бабушки, когда она была еще малюткой.
И, подойдя к коту, девочка обняла его за шею.
Тот недовольно заурчал:
– Ну, вот, опять телячьи нежности, – и зевнув, снова задремал.
– Ну, не сердись, котик, – засмеялась девочка и села за стол.
– Какие вкусные ватрушки! – похвалил выпечку Ворон.
– Да, и пирожки тоже, – сказала Вера, отхлебнув из чашки горячий и ароматный чай.
И тут же испуганно взвизгнула:
– Ой! Меня кто-то по ноге сейчас пощекотал!..
– Опять проделки Домового! – воскликнула хозяйка дома и, постучав ладонью по столу, строго приказала. – Ну-ка, вылезай, проказник! Нечего наших гостей пугать!
Под столом послышалась возня, и раздалось старческое покашливание. Через минуту из-под него вылез босой старик в широких штанах и рубахе серого цвета. Его седая борода и волосы были заплетены в мелкие косички. Следом за ним, кряхтя, вытащил свое рослое тело Леший и тут же уселся за стол. Домовой садиться не стал – схватив с блюда ватрушку и засунув ее себе в рот, он ловко вскарабкался на печку и, усевшись, свесил вниз свои, покрытые мягким пушком, босые ноги. Громко чавкая, он принялся раскачиваться из стороны в сторону.
– Налить тебе чаю? – предложила Домовому хозяйка дома.
– Не хочу я твоего чаю! – с полным ртом огрызнулся старик. – Лучше бы молочка налила.
– Где же я тебе его возьму? – удивилась хозяйка. – Корову-то Водяной увел. Сам знаешь!
– Коровка моя, Пеструшечка, – вдруг заныл, очнувшийся от дремоты Кот-баюн, и, взяв со стола гусли, ударил по струнам.
Комната наполнилась нежными звуками.
– Ты вернись, вернись, коровка, дай мне молочка, – еще громче замяукал Кот, – а еще дай мне сметанки, бела творожка…
– Ой, что-то у меня глаза слипаться начали, – зевая, сказала Аня.
– Это на тебя котяра так действует, – просветила подругу Вера, – Он же баюн – вот и убаюкивает нас.
– Замолчи, усатый! – прикрикнул на кота Домовой. – А то сейчас всех усыпишь. Никакой от тебя пользы! То орешь во всю глотку, то на гуслях бренчишь и сам под них засыпаешь. Лучше бы мышей ловил, а то их в последнее время слишком много развелось…
– Мне по статусу не положено, – обиделся Кот-баюн и положил гусли на стол. – И потом, мыши, иногда, пользу приносят.
– Полностью присоединяюсь к кошачьему мнению, – согласился с баюном Леший и засунул в рот сразу несколько пирожков.
– Лучше бы пошел, да Водяного усыпил – коровка бы обратно вернулась, – захныкал Домовой и почесал одной волосатой ступней другую.
– Ну, все! – сказала хозяйка дома. – Пора спать ложиться. Утро вечера мудренее. А ты, – обратилась она к своему дальнему родственнику, – действительно, мог бы помочь коровку домой вернуть.
В ответ Кот-баюн что-то пробурчал себе под нос, спрыгнул со стула и полез спать на печку, чем вызвал большое возмущение со стороны Домового.
Водяной показывает характер
Утром следующего дня, тепло попрощавшись с хозяйкой дома, подруги и Ворон, в сопровождении своих новых знакомых – Красной Шапочки, Кота-баюна, Домового и Лешего отправились обратно на берег речушки. И, хотя, Леший уменьшил пространство леса в несколько раз, превратив его в несколько деревьев, на дорогу пришлось потратить часа два. Виной всему оказался Баюн, периодически засыпавший прямо на ходу, из-за чего путникам приходилось останавливаться и тормошить сонного кота. В конце концов, Леший с Домовым не выдержали и, схватив Баюна за передние лапы, поволокли его за собой.
Добравшись до места, Домовой и Леший, опустили кота на землю и рухнули рядом с ним.
– Ну и тяжелый этот усатый! – только и смог выдохнуть из себя Хозяин леса, вытирая рукавом пот со лба и рассматривая небольшой корабль, одним боком лежавший на траве.
– Да, разжирел на домашней выпечке, – согласился с ним Домовой и обратился к братьям, стоявшим около корабля. – Ну, и где коровы?
– Еще не появлялись, – ответил Кузьма.
– Какой корабль! – воскликнула Вера, восторженно разглядывая фигурку морской феи, вырезанную на носу судна. – Это что-то! Скажи, Ань.
– Супер! – согласилась с ней подруга.
Ворон одобрительно защелкал клювом.
– Котик, а Котик, – нежно позвала Баюна Шапочка, – просыпайся, пора и тебе к делу подключаться.
Кот зашевелился и открыл свои заспанные глаза.
– Где мои гусли? – зевая, спросил он. – Потеряли?
– Размечтался, – сказала Вера и протянула ему гусли, которые ей доверили нести Домовой с Лешим. – Забери свое добро.
Пока Кот настраивал инструмент, на берегу реки появились коровы. Увидав их, Баюн ударил по струнам и, растягивая слова, замурлыкал:
– Муры-муры, трали-вали, растворитесь злые чары, – у кота стали закрываться глаза – он явно собирался снова заснуть, убаюканный своим собственным пением, но, собравшись с силами, снова замурлыкал. – Пусть добро воспрянет вновь…, – и он замолчал – сон окончательно сморил его.
– Вот, я этого кота! – начал было заводиться Домовой, но, внезапно, неведомая сила подняла его вверх и отбросила почти к самому лесу.
Следом за Домовым туда же полетели и все остальные. Воздух пришел в движение – сначала в нем заиграли солнечные зайчики, потом все вокруг исказилось, поле исчезло, а речушка начала расширяться, постепенно превращаясь в огромное водное пространство. Подул легкий морской бриз и над головами закричали чайки.
Не успев прийти в себя от кувыркания в воздухе, вся компания услышала недовольный дребезжащий голос:
– Кто?! Кто, я вас спрашиваю, посмел меня будить? Я спал всего три часа. Работаешь, работаешь, как проклятый, только приляжешь, а тебе покоя не дают!
Даже Кот-баюн, которого не разбудил перелет с одного места на другое, проснулся, и его шерсть поднялась дыбом при виде худого старика с зеленой бородой, с ног до головы опутанного тиной. На нем болталась вытянутая, чуть ли не до колен, старая, рваная, вся в маслянистых пятнах майка, на которой красовалась надпись "Турбаза "Спутник". Еле перебирая ногами и звучно хлопая по воде перепончатыми пальцами, старик выбрался на сушу, и его опухшее от пьянства лицо исказилось злостью. Его глаза разного цвета – зеленый и синий, сверкнули недобрым огнем.
Кот громко сглотнул и сказал:
– Э, батенька, как тебя всего перекосило. Добрее надо быть.
Старик зыркнул в сторону Кота и зашелся хриплым кашлем.
– У-у, да у тебя еще и бронхит, – закатил глаза Кот-баюн и недовольно зацокал языком. – Здесь без врача никак не обойтись.
Старик, откашлявшись, произнес:
– Это что за чудик меня учить вздумал? Нет у меня никаких бронхитов! Чего привязался?! – и, хмуро посмотрев на других, грозно рыкнул. – А ну, проваливайте подобру-поздорову, пока я вас всех не утопил!
– Это кого ты топить собрался, рыба бесхвостая! – завопил Леший и раздулся так, что сразу стал напоминать огромный воздушный шар. – Меня, Хозяина лесного? Да я тебя самого сейчас в этой луже утоплю! Вор! Кто моих птиц и зверей под воду уволакивает?
И Леший набросился на Водяного с кулаками. Завязалась драка. Домовой, бросившийся поначалу на подмогу Лешему, в драку лезть побоялся. Он подпрыгивал рядом с дерущимися и, размахивая в воздухе кулаками, кричал:
– Давай, Лешенька, бей его! Пусть знает, нечистая, как чужих коровок из дома уводить!
Минут десять, противники, вцепившись друг другу в волосы, катались по песку. Досталось и Домовому – не успев увернуться, он встретился с ногой Водяного. Получив сильный удар в живот Домовой взвыл и, бормоча слова проклятья, кинулся прочь.
Вскоре, драчуны устали и, отцепившись друг от друга, расползлись в разные стороны.
– Я, все равно, тебя достану, – тяжело дыша, прохрипел Леший. – Ты мне еще ответишь за то, что украл волшебную колоду карт.
– Держи карман шире! – пробурчал ему в ответ Водяной. – Я ее честно выиграл!
– Как бы не так! – с трудом поднимаясь на ноги, выкрикнул Леший. – У меня свидетель есть, что ты мухлевал при игре.
– Какой такой свидетель? – язвительно поинтересовался Водяной и тоже с трудом поднялся с песка.
– Соловей-разбойник! – оскалился Леший. – Он зол на тебя. Ты у него, оказывается, золотой зуб спёр. Не вернешь – он тебя в бочку с тухлой водой посадит и не видать тебе больше своих подводных владений.
При упоминании о Соловье-разбойнике, Водяного передернуло, и он сказал:
– Подумаешь, напугал. Тухлая вода… Я и в болоте когда-то жил. Зуба ему жалко… Ладно, верну я ему зуб… Но карты волшебные – мои!
– А как же животные и коровки? Что с ними будет? – тихо спросила Красная Шапочка.
Водяной шмыгнул носом, подошел к морю-океану, хлопнул в ладоши и громко крикнул:
– Русалка, явись передо мной, службу нести, приказ мой выполнить!
И тотчас забурлило море-океан, и из пены его показалась очень красивая девушка с алыми губами и прозрачными голубыми глазами. Её шея была украшена жемчужными нитями, в ушах горели рубиновые серьги, а в длинные черные волосы были вплетены алмазы, которые на солнце сверкали, как капельки росы.
– Значит так, – приказал Водяной, – плыви в мои жемчужно-хрустальные палаты и пригони сюда всех птиц и зверей, которые там есть. Да не задерживайся, а то знаю я вас, русалок. Как встретитесь друг с дружкой, играться начнете – все на свете сразу забудете.
Русалка улыбнулась и, подпрыгнув, скрылась в морских глубинах, махнув на прощание своим рыбьим хвостом.
– Какая красавица! – вздохнула Шапочка. – Я такой же хочу стать, когда вырасту, – и она мечтательно закрыла глаза.
– Что и хвост тоже хочешь? – удивилась Вера.
Аня постучала пальцем по лбу:
– Она имела в виду, что хочет иметь такое же красивое лицо, как у русалки.
– А-а-а, – протянула Вера.
Пока ожидали русалку, Кот-баюн, подложив под голову свои гусли, уснул, развалившись на песке. Вера и Аня бросали камушки в воду, братья перебрались на корабль, мирно покачивающийся на волнах, а Ворон о чем-то разговаривал с Красной Шапочкой и Лешим. Домовой, усевшись в йоговской позе, что-то бормотал себе под нос, а Водяной, заложив руки за спину, ходил по берегу моря взад и вперед. Ожидание длилось не долго – уже минут через двадцать на сушу стали выскакивать зайцы, белки и волки.
– Ребятушки мои дорогие, детки вы мои золотые, – прослезившись, запричитал Леший. – Бегите быстрее домой, больше никто вас не заманит в глубины морские.
Пока звери разбегались, кто куда, Водяной подошел к подругам и сказал:
– Ну, я пошел, – и, посмотрев на небо, добавил, – Солнце сейчас вот-вот сядет, а я еще и не выпил сегодня.
– А может не стоит? – спросила Аня. – Алкоголь очень вреден для сосудов головного мозга и печени.
Старик удивленно посмотрел на нее, хохотнул и, перекувыркнувшись через голову, поднялся. Подруги обомлели. Вместо старика перед ними стоял здоровенный молодой детина, на вид лет двадцати, с накаченными бицепсами и с татуировкой на правом плече. Одет он был в облегающие черные джинсы, красную майку и черно-красные кеды без шнурков.
– Вредно говоришь? – еще раз хохотнув, он начал длинным ногтем мизинца ковыряться в зубах.
– Вот это да! – прошептала Аня, не сводя взгляда с помолодевшего Водяного. – Как это Вы так лихо…
– Уметь надо, моллюск, – ответил ей Водяной и со всего размаха ударил самого себя кулаком в грудь.
Посмотрев на подошедшего к ним Домового, он добавил:
– Ну, чё, дядя, пойдем, пропустим по стаканчику? В картишки перебросимся? Тут недалеко таверна одна открылась. Там публика – что надо!
– Нет, – отрезал Домовой, – Мне за коровкой ухаживать надо.
– Ну, не хочешь, как хочешь, – сказал Водяной и, не попрощавшись, быстро пошел прочь.
– Да-а, чудеса, – сказала Вера и направилась в сторону Красной Шапочки.
Аня поспешила за своей подругой.
Красная Шапочка стояла около коровы и наблюдала за тем, как Домовой и Леший затаскивают спящего Кота-баюна ей на спину.
Увидав подруг, она улыбнулась:
– Ну, вот, теперь у нас снова будет молочко. Спасибо вам всем за помощь.
– Какая там помощь, – махнула рукой Вера, – так, вместо мебели рядом стояли.
– Кланяйся матушке, – Аня нагнулась и поцеловала девочку в щеку, – Мы никогда вас не забудем.
Красная Шапочка обняла Аню за шею и тихо сказала:
– Вы такие хорошие. Я тоже никогда вас не забуду.
После чего, с помощью Лешего, она вскарабкалась на спину своей любимицы и Домовой, взяв за болтавшуюся на шее коровы веревку, повел всех домой. Следом за ними, в свой лес, поплелся и Леший. Девочки и Ворон присоединились к братьям, но так как плыть было уже поздно, то все единодушно решили лечь спать, чтобы рано утром выйти в море.
Платок старика Карела
На рассвете Леший притащил огромное лукошко с ягодами и орехами. Чуть позже прибежал Домовой, таща в руках кувшин с молоком и огромную буханку темного хлеба с творогом. Даже Водяной, ставший опять старым, вынырнул попрощаться. На просьбу Ворона помочь отыскать тело Ивана, он ответил:
– Я хоть и служу морской Царице, но не знаю, где она хранит бочку.
– А, может, ты поможешь нам с ней встретиться? – с надеждой в голосе спросил Петр.
– С кем? С этой ведьмой? – Водяной закашлялся. – Не советую. Я ее сам боюсь, как огня.
– Что же нам делать? – расстроилась Аня.
– Я вам так скажу, – ответил Водяной и погладил свою впалую грудь. – Здесь недалеко живет старик Карел. В прошлом отменный рыбак. Сколько раз я ему рыбу распугивал, так нет – он ее, все равно, полную лодку наловит и надо мной потешается. Кудесник… Вы с ним поговорите. Он знает, как бочку с Иваном сыскать и с этой мегерой – Царицей морской не встретиться.
– Как нам его найти? – спросил Ворон.
– Плывите вдоль берега – не ошибетесь, – и, помахав напоследок перепончатой лапой, Водяной скрылся под воду.
Быстро поев, братья, девочки и Правитель, подняв на мачте прямоугольный парус, тронулись в путь.
Корабль, подгоняемый легким теплым ветерком, быстро скользил по морю-океану. Ворон, надев на нос любимые очки, внимательно смотрел в сторону берега, вдоль которого плыл корабль. Вера, взяв книжку-подсказку, углубилась в чтение сказки о потерянном времени. Ее подруга внимательно слушала Петра, рассказывавшего о том, как следует управлять кормовым веслом.
Вскоре, показались, стоявшие на берегу покосившиеся набок избушки, обнесенные общим плетнем.
– Прибыли, – сказал Ворон и, сняв очки, спрятал их в своем оперении.
Причалив к небольшому деревянному помосту, корабль остановился. Было решено, что с девочками и Вороном на берег сойдут Петр и Кузьма, а Степан останется на корабле.
Так и сделали. Покинув корабль, друзья направились к той избушке, около которой сидела маленькая, сгорбленная старушка. У ее ног лежало старое, разбитое корыто.
– Тебе это ничего не напоминает? – спросила Аня Веру.
– Я еще не совсем отупела и помню Пушкина, – возмутилась Вера и, приблизившись к старой женщине, спросила. – Корыто прохудилось?
Старуха подняла голову и, посмотрев на девочку, прошепелявила:
– Прохудилошь, прохудилошь, внушенька. Вот, и белье не поштираешь. А штарик мой, как нажло в шошеднюю деревню с шошедом уехал. Говорила я ему – шходи к рыбке на поклон, мошет, она уже и не шердится больше, – старуха зачмокала губами и продолжила, – А то в пошледний раз так ошерчала родимая, так ошерчала…
– Осерчала, – поправила старуху Аня.
– Вот и я говорю – ошерчала, – закивала головой старуха и вдруг встрепенулась. – Мошет, вы, крашавицы, шходите, покличите Жолотую рыбку, шкажите ей, мол, шовшем штаруха без корыта пропадает. Подари, мол, рыбка бабке новое корыто…
Девочки переглянулись, а Ворон спросил:
– Ты лучше скажи, где нам Карела найти? А к рыбке мы в другой раз сходим.
– А, што его ишкать, – пробурчала старуха, обиженная отказом. – Вон, пошледний дом его будет, – и она демонстративно отвернулась от путников.
– Подумаешь, – фыркнула Вера и, взяв Аню за руку, в сопровождении Ворона и братьев направилась к последнему дому.
Дом Карела был таким ветхим, что мог, того и гляди, рухнуть в любую минуту. Его крыша совсем съехала набок, а входная дверь держалась на одной петле. У единственного окна отсутствовали все стекла.
– Не порядок, – сказал Кузьма и, засучив рукава, принялся укреплять дом. К нему присоединился Петр.