- Нет на нашей земле не знаменитых мест! Вы меня извините, Фаина Дмитриевна, по-моему, вы не правы. Сердцем чувствую: не знаменитых мест нет. Есть места, история которых еще не написана, руки не дошли. Тем интереснее! И у нас жили доисторические люди. И у нас торили тропы первопроходцы, стояли на берегу Байкала, восхищались его мощью и красотой. И у нас проливали кровь красногвардейцы. Кто-то колхоз организовывал, кто-то Берлин штурмовал. Восстановить забытые события, - воскресить забытых героев - что может быть почетнее и благороднее!? Я двумя руками голосую за музей. И если не возражаете, записываюсь - в помощники к Медведеву. Возьмешь?
- А чего же, возьмем, - степенно ответил Санька. И сразу спохватился: это же он просто так, к слову…
АТЛАНТИДА ИЛИ БАЙКАЛ
Собрание закончилось, но ребята не спешили уходить. "Трудно вас раскачать, - говорила в таких случаях Фаина Дмитриевна, еще труднее остановить". Несколько человек окружили Петьку Снегирева.
- Представляете, две тысячи лет человечество ломает голову: была или не была, а если была, то где. Вот задал задачу философ Платон! - заливал Снегирь. - Я-то, конечно, верю в Атлантиду. Раз Платон написал, значит, слышал из авторитетных источников. Но только допустить на минутку: а что если он пошутил? Устроил небольшой розыгрыш для потомков? Вдруг окажется, что ее а не было никогда, Атлантиды? Ужас, правда? По-моему, человечество сразу беднее станет. Ведь некоторые ученые считают, от нее образовались все другие культуры: древнеегипетская, древнегреческая, даже ацтеков в Америке. Колыбель человечества! Книжку я читаю про Атлантиду - не оторвешься…
Такой уж характер у Снегиря. Нет чтобы честно признаться: не нравится, мол, мне то-то и то-то - обязательно наперекор что-нибудь другое начнет хвалить. Ведь не просто так нахваливает свою Атлантиду, будто перед первоклашками красуется. Кто Снегиря знает, сразу поймет, что он имеет в виду! Дескать, ваш байкальский музей - фи, вот Атлантида - вот это да! И возразить нечего, потому что Атлантида и в самом деле всем загадкам загадка.
Санька уже рот раскрыл, чтобы сказать кое-что, когда заметил: Павел Егорович, собравшийся было уходить, остановился и прислушивается к разговору. - Директор тоже заметил Санькино неуверенное движение в сторону ребят, написанную на лице решимость - и тайно улыбнулся ему. По этой улыбке, иронической и озорной, понял Санька, что и Павел Егорович раскусил Снегиря.
- Да ты, я вижу, Снегирев, и впрямь большой специалист по Атлантиде. Выступи-ка перед пятиклассниками, очаруй их. Конечно, Атлантида - проблема увлекательная, может, даже одна из самых увлекательных. Но вам я могу сообщить под большим секретом, - Павел Егорович понизил голос до таинственного полушепота, - существует нечто куда более загадочное…
Ребята навострили уши. Моментально вокруг Павла Егоровича сомкнулся кружок любопытных.
Снегирь поколебался - и примкнул к остальным.
- Это подлинное чудо. Над его загадками до сих пор ломают головы крупнейшие ученые и целые институты. Вокруг него не утихают споры и дискуссии. О нем написаны тысячи книг, десятки тысяч статей. И это чудо перед вами. Вот оно!
И Павел Егорович широко повел рукою в сторону окон, за которыми полыхал над искристой чернью Байкала багровый закат. Ребята разочарованно загудели, а Снегирь сказал с ухмылочкой:
- Купили вы нас, Павел Егорович! Уж мы думали - правда…
- Ничуть не купил, - на полном серьезе продолжал директор. - Посуди сам, Снегирев. Не странно ли, что ты увлекаешься загадками Атлантиды, тайнами египетских пирамид, марсианскими каналами - и ничего не слышал о загадках Байкала?
- Какие там загадки! Так, мелочи… Рыбка голомянка…
- Вот видишь, ты просто ни разу по-настоящему не поинтересовался Байкалом, хотя он у тебя перед глазами. А может быть, именно поэтому. И напрасно. В некотором смысле наш Байкал таинственнее всяких атлантид.
- Ну да… - протянул Снегирь, все еще не веря, что разговор зашел серьезный.
- А какие загадки вы имеете в виду, Павел Егорович? - осторожненько спросил Рудик.
- Загадку байкальской нерпы, например. Откуда взялось в пресноводном Байкале это морское животное? Ведь тюлени - типичные обитатели Северного Ледовитого океана. И почему ближайшие родственники нерпы живут в соленом Каспийском море?
- В Каспийском море? - удивился Кешка. - При чем тут Каспийское море?
- Действительно, при чем? Или такой факт. 336 рек и речек приносят старику Байкалу много больше воды, чем он отдает своей единственной дочери Ангаре. Прибавьте к этому осадки и объясните: куда старый скупердяй прячет излишки?
- А в самом деле куда?
- Больше того. Когда на берег Байкала ступили первые землепроходцы, их поразили выброшенные не отмели обломки крупных парусных судов. Откуда они взялись, если местное население в те времена парусов не знало? Так вот, было высказано предположение, что Байкал соединен с Ледовитым океаном колоссальным естественным туннелем. Через него-то и уходят излишки накопившейся озерной воды, а в Байкал попадают нерпы, некоторые океанские рыбы и даже разбитые бурей парусники,
- Ну, это сказки! - не выдержал Рудик.
- Легко сказать: сказки! А я сам видел, недалеко от дельты Селенги такая воронка крутит, что поверхность Байкала прогибается. Местные рыбаки говорят, засосет туда сети - ищи в Ледовитом океане. Впечатление незабываемое, морозец по коже дерет. Не хочешь, да поверишь.
- Вот это да! - заорал вдруг Снегирь. - Спуститься бы в туннель на подводной лодке! Или на батискафе!
- Боюсь, это невозможно! - Павел Егорович сокрушенно развел руками. - Гипотеза о туннеле не выдерживает критики. Промерами установлено: глубина "бездны" в устье Селенги всего 400 метров.
- А воронка?
- Воронка - результат столкновения двух встречных течений.
- Но есть же глубина 1700 метров. Может, туннель там?
- По новейшим данным, 1620 метров, - уточнил Павел Егорович. - Ольхонская впадина. Глубина для озера, действительно, колоссальная. Но… никаких признаков туннеля.
- Значит, туннеля вообще нет?
- Вероятнее всего, нет.
- Тогда куда же девается вода?
- А парусники!?
- А откуда взялась нерпа?
- Вот это-то и есть самое интересное: откуда взялась нерпа. Пожалуй, это вопрос вопросов. В конце концов выяснилось, что "потерянная" учеными вода попросту испаряется, что на парусниках пытались обойти "вкруг моря" некоторые отряды землепроходцев, да байкальские шторма жестоко наказали смельчаков. Но нерпа - а говоря шире, происхождение животного мира Байкала - до сих пор остается грамотой за семью печатями. Давайте рассуждать так. Если бы кто-то всемогущий пожелал сохранить в неприкосновенности растительный и животный мир всех эпох геологического развития планеты, начиная с чудовищно далекого времени в двести тысяч веков тому назад и кончая нашими днями, он не смог бы придумать ничего более подходящего, чем соорудить гигантский музей живой природы. Даже не музей, а заповедник. Помните легенду о Ноевом ковчеге? Правда, Ной взял в свою посудину "каждой твари по паре", ему ведь требовалось переждать всего-навсего сорокадневный дождик, вызвавший "всемирный потоп".
В нашем же предполагаемом опыте срок побольше - 20 миллионов лет, поэтому брать лишь "по паре" каждого представителя животного мира, сами понимаете, рискованно. Значит, заповедник должен быть достаточно обширным. И еще одно важное требование: стабильность, то есть устойчивость среды заповедника, независимость от происходящих вокруг изменений природы. Мы ведь должны как бы законсервировать самые древние виды. А поскольку жизнь в то время развивалась главным образом в воде, таким заповедником мог стать только исполинских размеров аквариум.
- Здорово! - вырвалось у Саньки. - Как же построить такую громадину?
- Да, аквариум длиной 600 километров и шириной 60–80 из стекла и бетона не построишь. Но некто, выполнявший поставленную нами задачу, был, не только отличным биологом, но и талантливым конструктором. Он решил использовать разлом земной коре, тем более, что и воду в такой аквариума закачивать не надо, заполнится сам по себе. Именно таким аквариумом, таким естественным музеем, в котором мирно соседствуют представители видов, во всем остальном мире вымерших еще 20 миллионов лет назад, с видами самыми современными, и является Байкал. Как вы думаете, кто же мог сотворить этот заповедник, которому не перестает удивляться наука, этот единственный в своем роде на Земле экспериментальный биологический полигон?
- Вы сказали "сотворить"? - как эхо, повторил забывший обо всех атлантидах Снегирь. - А что, в самом деле кто-то мог сотворить? Но ведь людей тогда не было. Может, какая-нибудь могущественная соседняя цивилизация? Прилетели к нам, обнаружили, что никаких разумных существ еще нет, и решили сделать подарок будущим хозяевам планеты: сохранить в неприкосновенности древний животный мир…
- Может, марсиане? - предположил Кешка.
- Если они могли построить такой аквариум, - сказал Рудик, - наверняка соорудили бы еще что-нибудь в том же духе: горы, каналы, острова…
- Нужда им была возиться с островами! - нетерпеливо перебил Снегирь. - Я вот думаю: не бульдозерами же копали они этот самый "разлом". Ясно, не обошлось без ядерного взрыва. Значит, надо искать остатки древней радиоактивности. Если найдем - точно, Байкал сотворили пришельцы…
- Байкал сотворила природа, - весело глянув на Снегиря, объявил Павел Егорович. - А слово "сотворить" я применил специально, чтобы вы поняли, как разумны все ее решения. У нее было достаточно времени на эксперименты. Природа еще и не такое сотворяла!
- Еще почище Байкала? - не поверил Рудик.
- Разумеется. Например, превратила обыкновенную обезьяну в необыкновенного человека. - Все облегченно рассмеялись: это-то они знали и без Павла Егоровича. - Но вернемся к Байкалу. В озере 1700 видов животных и растений. Две трети из них эндемики, то есть не встречаются больше нигде. Остальные же хотя и встречаются, но чаще всего не по соседству, а в озерах Северной Америки и Африки, в реках Центральной Азии, в Ледовитом океане. Причем любопытно: Байкал обеспечивает полное равноправие и для обитателей пресных вод, и для выходцев из соленых морей. Сколько здесь удивительного! Бычок, обыкновенная "широколобка", которую вы ловите в камнях, - для науки такой же важный объект изучения, как, скажем, пульсары. А чего стоит, например, крошечный моллюск лиобайкалия! Хрупкая раковинка этого примитивного существа похожа на обломок маленького штопора. Лиобайкалия - реликт, живой пережиток древних эпох. Достаточно сказать, что она старше первого человека на девятнадцать миллионов лет. Однако в мезозойских отложениях на берегу озера лиобайкалия встречается точно в таком же виде, как современная. Рождались горы, уходили моря, наступали и отступали ледники, эволюция проделала головокружительный прыжок от примитивных организмов до человека, а этого моллюска словно не коснулось время. Видите, насколько удалось природе законсервировать прошлое в байкальском аквариуме….
- Наверное, потому, что он такой холодный?
- Я все-таки не пойму, какая тут связь с Каспийским морем?
- Существует несколько гипотез происхождения уникального животного мира Байкала. Больше всего отвечает данным современной науки такая гипотеза. Когда-то в древнейшие времена в центре великого материка Евразии, от Черного моря до монгольских степей, плескался огромный соленый водоем, связанный с океаном. Древнейшее на земле, кроме самого океана, море Тетис. Под воздействием горообразовательных процессов отдельные участки суши поднимались, и море превращалось в цепочку сообщающихся между собой озер. Суша наступала, озера исчезали, а их животный мир постепенно переселялся в две наиболее надежные впадины - Каспий и Байкал. За миллионы лет некоторые виды приспособились к условиям Каспийского моря, другие вымерли. В Байкале же, благодаря его глубине, стабильности и другим особенностям, сохранились почти все эти виды.
- Выходит, Байкал брат Каспию?
- Скорее, двоюродный брат - один пресный, а другой соленый.
- Значит, Байкалу 20 миллионов лет?
- Ну, не совсем так. 20 миллионов лет древнейшему водоему, праотцу Байкала, и некоторым его обитателям. А Байкал - озеро сравнительно молодое. Оно и сейчас формируется. Свидетельство тому - наши постоянные землетрясения. Всего лишь сто лет назад во время десятибалльного землетрясения опустилась на дно Байкала Цаганская степь площадью в 200 квадратных километров вместе с пятью улусами, с отарами овец и косяками лошадей. Теперь на ее месте залив Провал. А посмотрите на береговые скалы - нужны геологические катастрофы, чтобы вздыбить такие пласты! К этому остается добавить, что Байкал - одна десятая часть мировых запасов ценнейшего полезного ископаемого - пресной воды. В него можно вылить почти сотню таких морей, как Азовское. А все реки мира, если бы они вдруг потекли в Байкал, смогли бы наполнить его только за год.
- Это уже доказано, - спросил Снегирь, - что Байкал произошел от того водоема? И что нет туннеля?
Павел Егорович рассмеялся:
- Я вижу, тебе больше всего понравился туннель! Да, с туннелем, к сожалению, покончено. Но, видишь ли, Снегирев, о Байкале написаны тысячи томов, и все-таки наука не вышла из стадии гипотез. Конечно, гипотеза гипотезе рознь. Например, повсюду от Каспия до Енисея в морских отложениях встречаются окаменевшие моллюски типа байкальских - верное доказательство существования моря Тетис, наследником которого стал Байкал. Но чтобы изучить все загадки "славного моря", нужна кропотливая исследовательская работа многих поколений ученых. Так что для любителей загадок, - закончил Павел Егорович, - дел хватит…
За окнами догорал закат. Среди угасающего багрового пламени грудились облака. Одно большое облако напоминало сфинкса - молчаливого хранителя только ему ведомой тайны.
Санька смотрел на Байкал и впервые видел его не таким, как всегда. Байкал был прежний - свой, родной, привычный, да Санька уже был не тот. Наверное, с тем же восторгом и удивлением всматривался бы он в полуразрушенные дворцы Атлантиды, восстань они вдруг со дна морского.
- Итак, Атлантида вторично погибла в пучинах, - без. улыбки объявил Снегирь. - На этот раз - в пучинах Байкала.
НИТЬ
После ужина, как обычно, собрались в редкой березовой рощице, на берегу Байкала. Сидели на скамейке, на старой поваленной березе, кутались в плащи и куртки - с моря тянуло холодком. Пришла Фаина Дмитриевна.
- Что это вы нахохлились, как воробьи в мороз?
Снегирь вскочил, уступая ей место в центре скамьи:
- Куда вы исчезли, Фаина Дмитриевна? Нам Павел Егорович такое рассказал про Байкал… прямо детектив!
- Интересно, что же он вам рассказал?
Петька начал торопливо и не очень-то связно, с пятого на десятое, повторять услышанное. Но получилось совсем не то, факты остались, а заманчивый аромат загадочности улетучился. В конце концов он махнул рукой:
- Одним словом, убедил: самое подходящее место для музея - как раз Горячие Ключи.
Фаина Дмитриевна слушала рассеянно, потом, снимая налипшую паутинку, провела рукой по лицу.
- Что ж, надо признавать ошибки. Я была не права, ребята. Действительно, нет на земле не знаменитых мест. Тем более у нас на Байкале. И правильно сделал Павел Егорович, что поправил меня. Историк - и такое сморозить…
- Да не расстраивайтесь вы, Фаина Дмитриевна! Это нас кукольный театр с толку сбил, - попробовала утешить ее Валюха. И пояснила: - Вчера мы целый вечер о театре толковали. Прикидывали, у кого какие таланты…
- Верно, Валя. И все же это не причина, чтобы отвергать музей. Как видите, музей оказался лучше… хотя бы потому, что всех вас заинтересовал. Но я не Я об этом. У меня сейчас такое состояние… простится себе не могу…
Да что вы, Фаина Дмитриевна! - вырвалось у Саньки. - Утряслось же в конце концов!
- Утряслось-то утряслось, Саша, да не лучшим образом. Видите ли, ребята, вспомнился мне случай, тоже связанный с Байкалом. Случай, который заставил меня выбрать дорогу историка. Теперь-то понимаю, надо было с него и начать собрание. Рассказать об этом старике - и вы бы тут же ухватились за музей…
- О каком старике? - поинтересовался Кешка.
- Который научил меня любить историю. И которым, надеюсь, заинтересуется наш будущий музей.
- Расскажите, Фаина Дмитриевна! - попросил Рудик.
- Поздно уже. Может, завтра?
- Ну, Фаиночка Дмитриевна, расскажите! - ласковым голосом затянула Валюха. Уж это она умела - так попросить, что любой разулыбается и согласится, Недаром ее посылали отпрашивать класс с последнего урока, если в Дом культуры привозили какой-нибудь особенно интересный фильм. - Ну, будьте такой добренькой, пойдите навстречу широким массам!
- Ох, беда с вами! Ладно, придется уступить широким массам. Все равно ведь не усну, пока не расскажу. В свое время так меня этот случай взволновал - до сих пор не могу забыть. Кстати, тогда я впервые увидела Байкал.
- А давно это было?
- Я училась в десятом классе. Осенью, в октябре, заболела моя тетка, старшая мамина сестра. Она жила совсем одна, и меня, помню, на неделю отпустили из школы, ухаживать за нею. Это было… двадцать четыре года назад…
* * *
…Стояла поздняя осень.
Рано-рано, задолго до солнца, я выскочила из дому - и остановилась на крылечке. Земля была укрыта щедрым серебристым инеем. С Байкала наползали редкие клочья тумана - и таяли, зацепившись за кусты, прильнув к заборам. Скользкой каменистой тропинкой спустилась я к берегу и пошла по отмели в сторону от деревни.
Я едва не наткнулась на него. Он сидел на прибрежных камнях, посасывал погасшую трубку и, казалось, чего-то ждал. Обыкновенный старик бурят, с редкой бородкой и глубокими морщинами на лице. И одет как все рыбаки: телогрейка, брезентовые штаны, старая шапчонка. Но его поза и отрешенный взгляд невольно привлекали.
Я стояла и ждала.
Наконец, словно отгоняя видение, старик оторвал взгляд от Байкала, протер глаза кулаком, опустился на одно колено и начал всматриваться в нагромождение камней под ногами. Особенно привлекла его одна островерхая каменная глыба. Он то склонялся над нею, то отстранялся, заглядывал со стороны; щурился, точно выискивал что-то на матовой поверхности инея.
Тут из-за соседнего мыса ударил первый солнечный луч - и все вокруг засверкало, заискрилось, зазвенело и запело. Ослепленная, я невольно прикрыла глаза рукой. Солнце уже выкатилось из-за мыса, разогнало последние клочья тумана, слизнуло иней с камней, а старик все продолжал свое странное занятие. Я не выдержала и подошла поближе.
- Что вы делаете? - спросила я несмело.
Старик посмотрел на меня, но не увидел ничего. Его глаза были устремлены в несуществующую даль за моей спиной. Прежде чем вернуться на землю, он пошарил по карманам, отыскал спички и раскурил трубку.
- Что делаю? Вот ищу правду.
- Правду!? - удивилась я. - Здесь, на этих голых камнях?
- Иной раз правду можно найти и под ногами; Очень часто мы проходим мимо правды, а то и топчем ее подошвами. Да камни и не голые вовсе…
Я внимательно поглядела вокруг, но ничего примечательного не обнаружила.
- Смотри, - сказал старик, показывая на серую островерхую глыбину. - Встань на колени, как я, и смотри. Долго смотри и ничего не спрашивай.
Я опустилась на колени, пригляделась и увидела…