Дом Трейси и Александра
Я влезла через заднее окно и тут же обнаружила, что кто-то наводил в кухне уют. На мойке стояла большая бутылка минеральной воды с надписью "Это кран". Футболист и его друзья меня утомили, и я немного отпила из "крана", потому что почувствовала такую сильную жажду, как после тяжелой работы. Пролив немного воды на футболку, я увидела на крючке полотенце и промокнула воду. В углу стояла картонная коробка с другой надписью - "Это холодильник". Я с интересом изучила содержимое "холодильника" и нашла две упаковки сандвичей с тунцом, пакет чипсов с луком и сыром, батончик "Кит-Кат" и яблоко. Плюс огромную пачку "блошек"!!! Я проглотила пару горстей - ведь потеряла за утро столько энергии! Только собралась поделиться и своими припасами, как вдруг обнаружила, что все их съела. Однако я была уверена, что Александр был бы просто счастлив меня угостить.
- Александр! - позвала я с набитым ртом, получилось как-то тихо, и я позвала громче: - Александр!
В гостиной кто-то пискнул, как мышка. Александр сидел по-турецки перед другой картонной коробкой. На ней была надпись "Это телевизор" и рисунок с улыбающимися ведущими из программы "Блу Питер".
- Кажется, эта заставка навсегда примерзла к экрану, - пошутила я.
Александр как-то необычно притих и сидел сгорбившись, низко опустив подбородок.
- Ну, у тебя все нормально? - спросила я и села рядом.
- Да, - ответил он, а потом добавил: - В общем, не совсем.
- А что произошло?
Александр тяжело вздохнул:
- Все плохо. - И снова стал "смотреть по телевизору" свою "замерзшую" программу.
- Как дела в школе?
Александр ничего не ответил, хотя казалось, что он следит глазами за ведущими, как будто они и вправду что-то там делали на экране.
- Помнишь, мы говорили про больших парней в душе? - Александр глубоко вздохнул и еще сильнее втянул голову в плечи. - Так вот, теперь вся школа называет меня Маринованным Огурчиком.
Я не смогла удержаться и так и прыснула от смеха. Александр печально взглянул на меня, как будто я его стукнула.
- Прости, ну, пожалуйста! Просто это так смешно звучит!
- Все так и думают. Кроме меня.
- Ладно, не обращай внимания!
- Не могу. Не могу не обращать.
- Все равно. - Я изо всех сил постаралась сказать что-нибудь обнадеживающее. - Во всяком случае, ты выиграл в слабо. Я тебе велела это сделать, и ты выполнил мой приказ. Поэтому ты выиграл.
- Не все ли равно? - сказал Александр.
Я задумалась.
- Ладно, а теперь ты приказывай.
- Спасибо, мне как-то не хочется.
А вот этого я вовсе не могла понять. До него что, не доходит, сколько возможностей заключено в моем предложении?
- Ну же, Александр, подумай, - нетерпеливо сказала я, стоя над ним.
Александр отодвинулся.
- Я не умею придумывать испытания, - тихо сказал он. - Ты сама придумай за меня, Трейси.
- Не раскисай, давай попроси меня сделать действительно что-нибудь дикое.
Александр задумался, и я увидела, как блеснули его светло-голубые глаза.
- Хорошо. А слабо тебе… слабо тебе… встать на голову?
До него так и не дошло, но я решила подчиниться. Поплевала на руки и скакнула вперед.
- Проще простого, - сказала я, стоя на голове.
- Ух ты! Здорово это у тебя получилось!
- Любой умеет стоять на голове.
- А я не умею.
Надо было это предвидеть. Я, как могла, пыталась его научить, но у него ничего не получалось. Стоило ему задрать ноги, как он тут же валился набок - мешок мешком.
- Смотри! - сказала я и встала на голову, потом на руки, а затем прошлась по комнате колесом.
- Я вижу твои трусы, - сказал Александр и захихикал.
- А ты не смотри, - ответила я, переводя дыхание.
- У меня не получается, - сказал Александр.
Затем запел какую-то странную песню про то, как он прыгал и размахивал трусами в воздухе.
- Что ты делал? - спросила я и встала на ноги.
- Это песня такая, ее мой папа поет, когда у него хорошее настроение. Только это редко бывает, когда я рядом. - И он снова запел.
- Понятно, - сказала я и в одно мгновение стащила с себя трусы и запрыгала, размахивая ими, как флагом.
- Трейси, ну ты даешь! - захохотал Александр и чуть не упал от смеха.
Я поскакала вокруг "телевизора" и направилась, размахивая трусами, к окну.
- Трейси, отойди от окна, увидят! - завизжал Александр.
- А мне все равно, - сказала я, подскакивая на дощатом полу, как на трамплине. - Все смотрите на меня! На меня-ааа!
Неожиданно в окно влетел мяч и стукнулся об пол. Наверное, Александр его увидел, но не успел вовремя отскочить, и мяч ударил его прямо по башке.
- Ой, футбольный мяч, - сказал он, потирая голову.
- Это мой мяч, - гордо сказала я и поймала его.
- Кто это его сюда забросил? - спросил Александр.
Угадайте с трех раз! Сам Футболист попытался забраться к нам через окно! С этим окном труднее справиться, чем с тем, что на кухне. Он спрыгнул вниз, потерял равновесие, затем споткнулся и… упал прямо на Александра.
Александр испугался и задрожал.
- ax ты, неуклюжая дубина, - сказала я Футболисту. - Ты жив, Александр?
- Нет, - сказал Александр и захныкал.
Футболист поднял его на ноги и отряхнул.
- Ты в порядке, - твердо сказал он.
- Верзила, - сказала я, подбрасывая мяч одной рукой. - Сначала ты девочку бьешь, которая младше тебя, а потом нападаешь на такого хлюпика, как Александр.
Я пыталась защитить Александра, а он снова сгорбился, услышав слово "хлюпик". Я вздохнула. Есть в нем что-то такое, что его так и хочется обидеть, даже когда понимаешь, что это плохо.
- Драчун, драчун, драчун, - запела я, в такт подбрасывая мяч.
- Отдай мяч, малявка, - велел Футболист.
- Это мой мяч.
- Ты сама мне его отдала.
- А потом забрала. Теперь это мой мяч. И это мой дом, а тебя сюда никто не приглашал. Поэтому можешь выметаться! И что это ты за мной ходишь?
- Никто и не собирался за тобой ходить! Просто решил кое-что проверить. А дом это не твой.
- А вот и мой, мой, мой, - сказала я, подпрыгивая.
- И мой тоже, - сказал Александр.
Я улыбнулась и кинула ему мяч. Поймать его было проще простого, но у него опять ничего не получилось. Он сомкнул руки, а мяч пролетел мимо. Футболист выставил свою лапу и сразу его поймал.
- Александр! - сказала я.
Александр опустил голову.
- Теперь это мой мяч. - Футболист ухмыльнулся и начал так сильно колотить по мячу, что картонная мебель заходила ходуном.
- Телевизор разобьешь! - сказал Александр.
- Что разобью? - спросил Футболист.
- Из-за тебя он плохо показывает, - сказал Александр.
Я поняла, что Александр специально отвлекает Футболиста. Я ухмыльнулась и, когда Футболист, не понимая, в чем дело, уставился на картинку в "телевизоре", выбила у него из рук мяч. Мне пришлось действовать двумя руками, и тут вдруг что-то упало на пол. Футболист уставился на это что-то.
- Мяч у меня, у меня, - быстро залопотала я, чтобы снова его отвлечь.
На этот раз ничего не вышло. Футболист наклонился, гнусно хмыкнул и поднял это что-то большим и указательным пальцем.
- Так что это такое?
- Ничего, - сказала я, хотя совершенно очевидно - это было что-то. Что-то такое, от чего можно было смутиться.
- Это твои трусы! - захохотал Футболист.
- Она только прыгала и размахивала трусами в воздухе.
- Заткнись, Александр, - зло сказала я.
Я выхватила трусы и засунула их в карман.
Футболист продолжал громко смеяться и сказал что-что очень грубое. Я велела ему не распускать язык, а он ответил, что мне надо лучше следить за мячом, и он снова выбил его у меня из рук. Издав победный вопль, он начал колотить им куда попало. Он перевернул "телевизор" и оставил несколько вмятин на "столе".
- У тебя в голове хоть что-нибудь есть? Это же гостиная, а не футбольное поле!
- Это и моя гостиная тоже, - быстро сказал Александр и попытался ускользнуть из-под ног Футболиста.
- У меня есть такое же право здесь играть, как и у вас. Только это не какая-то там дурацкая гостиная, а первоклассное футбольное поле, - сказал Футболист.
На этот раз он аккуратно повел мяч мимо "мебели", на бегу комментируя происходящее:
- Итак, наш игрок снова завладел мячом. Кажется, он спасет сегодняшнюю игру… да, он блестяще перехватывает мяч и ведет его п-р-я-м-о (продолжая тараторить, он прицелился и вдруг изо всех сил стукнул мячом о стену) в ворота! Да! (Он потряс кулаком в воздухе.) Никогда еще не видел такого потрясающего гола!
- Чокнутый, - сказала я Александру и покачала головой.
- Подождите, я еще стану знаменитым! - сказал Футболист и послал мяч в мою сторону, но не для того, чтобы мне его передать. Он хотел попасть в меня. Но я не худосочный Александр. Устояв на ногах, я отбила удар.
- Ура! Да здравствует напористая Трейси! - прокомментировала я. - Держу пари, что прославлюсь гораздо больше тебя!
- Женщины-футболисты никуда не годятся!
- А я и не собираюсь быть футболисткой, ты, придурок! Я стану знаменитой актрисой, как моя мама.
- Ну и кто из нас чокнутый? - спросил Футболист Александра. Он подбрасывал и ловил мяч прямо перед его носом. Александр нервно моргал. - Ты тоже хочешь стать знаменитой актрисой? - зло спросил Футболист.
- Александр легко может стать знаменитым. Он ужасно умный. Первый по всем предметам. Если бы он участвовал в телевизионных викторинах, он знал бы ответы на все вопросы. Только тебе нужно подобрать телевизионный псевдоним. "Александр" не очень легко запоминается. Что, если назвать тебя… Умником?
Я пыталась быть с ним любезной, но вместо этого получалось что-то не то. При слове "умник" Александр сморщился.
- Так меня называют в школе, - трагически сказал он. - И еще по-всякому обзывают! А мой папа называет меня мистером Ничтожество.
- Твой папа - очаровашка, - сказала я.
- А мой папа лучший на свете, - сказал Футболист, перебрасывая мяч с одной ноги на другую.
- У меня нет папы, поэтому я не знаю, какой он - лучший или худший, - сказала я. - Никогда не переживала по этому поводу. Папа мне не был нужен, во всяком случае, когда я была с мамой. Мне была нужна она. Мама хочет, чтобы я жила с ней. У нее шикарная квартира! Вся в позолоте, зеркалах, люстрах! Дорогая малиновая обивка на мебели! И она купит мне новую одежду от дизайнера, и новые кроссовки, и совсем новый компьютер, и телевизор, который будет только моим, и видео, и велосипед, и домашних животных, и мы будем часто ездить в Диснейленд! Я уверена, что нам не надо будет даже стоять в очереди, потому что моя мама - знаменитая актриса!
- А как ее зовут? - строго спросил Футболист.
- Карли. Карли Бикер, - гордо ответила я.
- Никогда о ней не слышал, - сказал Футболист.
Я начала быстро соображать. Мне нужно было как-то его заткнуть:
- На самом деле это ее настоящее имя. А для кино у нее псевдоним.
- Какой же?
- Шэрон Стоун.
- Ну, если твоя мама - Шэрон Стоун, то тогда мой папа - Алан Ширер, - сказал Футболист.
Александр дернул головой.
- Твой папа Алан Ширер? - пропищал он. - Неудивительно, что он так здорово играет в футбол.
Футболист сочувственно покачал головой:
- А я еще подумал, что он действительно умный. Знаете, мой папа даже лучше Алана Ширера. Мы друзья! Нам так хорошо вместе! Ну, во всяком случае, было хорошо.
Похоже, ему все-таки пришлось употребить прошедшее время.
- У него теперь эта подруга… Мама о ней узнала, и он ушел. Я его не виню. Мама все время ноет, стонет и только доводит его. Неудивительно, что он смылся. Но он сказал, что это не значит, что мы больше не друзья.
- Значит, папа с вами больше не живет? - вздохнул Александр с завистью.
- Но мы все равно проводим много времени вместе, - сказал Футболист и начал снова подбрасывать мяч. - Вместе ходим на футбол по субботам. Ну, в прошлую субботу у папы не получилось. И в позапрошлую тоже. Но все это потому, что он пытается в себе разобраться. Мы обязательно пойдем в следующую субботу. Он обещал. - Футболист встал ногой на мяч, порылся в карманах и вытащил зажигалку. - Смотрите!
Интересно, а что он еще вытащит? Где же сигареты?
- Давайте покурим, - сказала я. Мне нравится, как мама держит сигарету и как она поджимает губы, когда затягивается.
- Я не курю. Мне нельзя из-за футбола, понимаешь? - объяснил Футболист. - Нет, это папина зажигалка. Видите, какой она фирмы? - И он повертел ею, чтобы мы могли как следует полюбоваться. - Это не какая-нибудь дешевая одноразовая зажигалка. Она золотая.
- Из чистого золота? - прошептал Александр.
- Нет, позолоченная, но все равно стоит целое состояние. Это самая дорогая вещь моего папы. Зажигалку подарили друзья, когда ему исполнился двадцать один год. Он никогда с ней не расстается, мой папа.
- Но сейчас-то ее у него нет! - вставила я.
- В том-то и дело, - сказал Футболист. - Он отдал ее мне. - Футболист начал ею щелкать. Он то зажигал, то гасил ее, то зажигал, то гасил, и казалось, что мы смотрим на мигающие рождественские лампочки.
- В следующий раз ты можешь взять эту зажигалку с собой на рок-фестиваль, - сказала я.
- Побереги лучше свою физиономию! - раздраженно сказал Футболист. Ему не понравилось, что его рассказ не произвел на меня должного впечатления. - У тебя даже нет папы! - И он сильно ударил по мячу. На этот раз мяч угодил в "телевизор" и там застрял.
- А я бы хотел, чтобы у меня не было папы, - сказал Александр. Он встал и попытался починить "телевизор". - Или чтобы он убежал со своей подружкой. Если бы только желания могли сбываться! А чего бы ты хотел? - И он робко взглянул на Футболиста. - Чтобы вы с папой были вместе?
- Угу, - сказал Футболист, удивившись, что Александр догадался. - И еще играть за "Юнайтед", - добавил он.
- А ты, Трейси? - спросил Александр.
- Папа мне не нужен, - быстро сказала я.
- А мама? - настаивал Александр. - Ты бы хотела, чтобы вы с мамой были вместе?
- Только зря желание загадала бы: мы и так с ней будем вместе!
Как я этого жду! Только бы мне жить с мамой! Только бы быть с ней! Всем сердцем этого хочу! Всеми легкими, печенкой, костями и мозгами! Все мои кишки завязались в узелки - так сильно мне этого хочется!
Дома у мамы
Мечты сбываются. Моя фея-крестная поработала сверхурочно и заставила их осуществиться! Я провела выходные с мамой, и это было ЗАМЕЧАТЕЛЬНО! Она говорит, что хочет, чтобы я жила с ней всегда-всегда-всегда! Как только Илень сможет все официально оформить.
Илень не думала, что мама объявится. Она ничего не говорила, только я ведь не тупая. Догадалась! Кэм подвезла меня к офису Илень. Она сказала, что, если я хочу, она может подождать со мной, только мне этого не хотелось. Как-то странно быть вместе с Кэм в такой момент. Она ведет себя по-прежнему и не просит меня остаться. Хотя прошлой ночью я слышала, как она плакала. Лежала и прислушивалась к странным звукам из-под одеяла, этим сдавленным рыданиям, и вдруг поняла, что не могу этого больше слышать. Я вылезла из кровати и уже собиралась побежать через коридор. Уже хотела прыгнуть в постель к Кэм, обнять ее и сказать…
А что сказать? В этом-то все и дело. Я не могла ей сказать, что никуда не пойду, потому что я должна идти. Моя мама - это моя мама. Но и Кэм тоже не посторонний мне человек. Не совсем посторонний. И я знаю маму всю свою жизнь, а Кэм всего лишь шесть месяцев. Ведь это нельзя сравнивать, правда?
Поэтому я не побежала и не прижалась к ней. Притворилась, что мне нужно пописать, и пошла в туалет. Когда я пришлепала обратно, рыдания прекратились. Может, все это мне только померещилось?
Не знаю, что это я все о грустном да о грустном, когда я такая счастливая-пресчастливая? Мама меня не подвела. Она пришла за мной к Илень.
Она опаздывала, и мне срочно потребовалось пойти в туалет, а Илень своими кроличьими зубками до крови прикусила губу. И вдруг подъехало такси, и из него вышла мама и побежала на своих высоких каблуках, а ее чудные белокурые волосы подпрыгивали на плечах. Ее грудь в обтягивающем свитере тоже колыхалась. Она крепко обняла меня, и я вдохнула ее чудный теплый запах пудры и сигарет. Она сказала, что проспала, а затем опоздала на поезд, но все объяснения я пропустила мимо ушей. Я просто была счастлива, что она все-таки пришла!
Хотя по моему поведению этого нельзя было сказать.
- Эй, эй, не плачь, малышка, а то придется выжимать мой свитер, - пошутила мама.
- А я и не плачу. Никогда не плачу. Просто иногда у меня бывает аллергия. Я тебе говорила, - объяснила я и взяла бумажную салфетку Илень.
Затем мама оторвала меня от себя, и вместо того, чтобы трястись в автобусе, а потом на поезде, мы сели в такси и доехали до ее дома. До дома моей мамы. Только теперь это будет и мой дом тоже.
Мы все ехали и ехали, и это стоило совсем недешево. Но знаете, что сказала мне мама?
- Ничего, родная. Ты этого заслуживаешь.
У меня чуть опять не началась аллергия. А мама приготовила для меня не только самое длинное путешествие на такси. Погодите, я еще опишу все подарки! Она даже лучше, чем фея-крестная! А дом у нее как сказочный дворец. Даже лучше, чем я себе представляла.
Ну, скажем, он не такой красивый снаружи. Мама живет в большой башне, и на улице валяются старые шины, груды мусора, а еще бегают грязные дети. Мамина квартира находится на самом верхнем этаже, а лифт идет так быстро, что не каждый желудок это выдержит. Вот почему я почувствовала себя немного странно - из-за скорости и еще из-за того, что в лифте пахло мочой. У меня перехватило дыхание. Мне показалось, что стены лифта меня сожмут и раздавят, и от меня почти ничего не останется. Мне хотелось, чтобы кто-то пришел и быстро меня оттуда вытащил и отнес в "пещеру летучей мыши". Я только пискнула, но мама заметила выражение моего лица.
- Что это с тобой, Трейси? Уж не боишься ли ты лифта? Такая большая девочка!
Она засмеялась. И я тоже хотела рассмеяться, но получилось так, будто я плачу. Только, конечно, я не плакала! Но все сразу изменилось, как только я вышла из старого вонючего лифта и оказалась у мамы в квартире.
Там все красное - и ковер, и бархатные шторы, и подушки, как я и надеялась. Диван из белой кожи - та-а-кой классный, а перед ним лежит белый меховой коврик. Первое, что мама заставила меня сделать, - это снять туфли. Сначала я не заметила ни мерцающего света, ни картин с изображением красивых женщин на стенах, ни музыкального глобуса, ни фарфоровых статуэток, потому что мой взор был прикован только к дивану. И не из-за того, что он был обтянут белой кожей, а потому, что в его углу лежала целая куча подарков, завернутых в розовую бумагу и перевязанных золотой лентой.
- Подарки! - выдохнула я.
- Правильно, - сказала мама.