- Оружие и боеприпасы конфискованы, мясо тоже, - объявил Князь, закончив писать протокол. - Можете убираться. Но ждите гостей.
- Мне это всё - тьфу, - вдруг смачно сплюнул молодой, снимая и убирая очки. - Понял, козёл старый - тьфу! Но тебя я срисовал. И ты запомни мои слова, пень - я на тебе отпляшусь. Будет и на моей улице праздник.
- Может, и будет, - согласился Князь. - Когда меня не будет.
Уже от джипа молодой пообещал:
- Это мы тебе устроим, чмырь.
- Боец, усади его, - не повышая голоса, скомандовал Князь, и молодой то ли икнул, то ли охнул: кавказец, тенью оказавшийся рядом, метко сомкнул свои зубы на… Олег скрючился в седле от хохота, да и охранники с трудом прятали ухмылки. Боец подтолкнул молодого - тот, сложившись пополам, исчез на заднем сиденье своего джипа. - Счастливого пути, - напоследок пожелал Князь.
ГЛАВА 6.
Тучи растянуло вскоре после полудня. Подкралась и улеглась среди кустов на прогалинках жара - настоящая, даже чересчур. Тёплый дремотный воздух был неподвижен и тих.
Олег валялся на краю полянки, в тени дуба. После возвращения с объезда Князь отбыл в Иконовку, к лесничему, своему начальнику (Олег долго путал эти два звания - лесник и лесничий), повёз рапорт и конфискованное оружие, а мальчишка подумал и слинял уже привычно в лес. Но там его застала жара, он присел возле дуба, потом прилёг, а потом уснул, и лес перестал обращать на Олега внимание. Даже здоровенный барсучище, трусивший на своих кривоватых мощных лапах по каким-то делам, только подёргал чёрным мокрым носом, но и голо-вы не повернул.
Мальчишка проспал часа два, не меньше. Разбудили его капли дождя, упавшие на лицо. Олег подскочил, как подброшенный пружиной, вытер локтем физиономию и огляделся. Несколько капель упали ему на руку. Но небо над поляной оставалось солнечным, белёсым от жары и безоблачным. Он взглянул на часы и, сев поудобнее, зевнул, потом - потянулся.
На поднятые вверх руки снова упали несколько капель.
Олег быстро вскинул голову и всмотрелся в крону дерева. Это был обычный дуб, вот разве что метрах в пяти над землёй его ствол раздваивался, как огромная рогатка. Два отростка шли немного в стороны, а потом опять вверх.
На нос Олегу упала ещё одна капля. Мальчишка стёр её пальцем и лизнул. Обычная вода. С листьев капает, наверное.
Но, придя к такому выводу, Олег не двинулся с места и не опустил голову. От природы он был наблюдательным парнем, а неделя, прожитая в лесу рядом с Князем, многое добавила к этой наблюдательности. И теперь он видел, что листья дуба возле этой развилки шевелятся - словно их ворошит ветер. Вот только ветра не было - даже вечно дрожащие осинки, сгрудившиеся по другую сторону поляны, зас-тыли в нагретом воздухе, словно металлические.
Человек повзрослее просто пожал бы плечами, да и зашагал дальше по своим очень важным делам. Но когда вам тринадцать лет - ваше внимание способны привлечь многие странные вещи, на которые взрослые не обращают внимания. Подростки чаще глядят по сторонам и в небо, чем те, кому мешают "отвлекаться на глупости" эти самые "важные дела".
Олег сощурился и оттопырил языком щёку. Листва подрагивала - не всё время, а так, будто ветер то поддувал, то стихал.Ещё две капли упали на его лицо. Мальчишка огляделся. Тихо было в лесу, только на все лады заливались птицы - часть лесной тишины.
- Так, - сказал Олег. Примерился и, подпрыгнув, повис на нижней ветке дуба. Царапнул кроссовками шершавую, в крупных глубоких трещинах кору, качнулся маятником и забросил ноги на сук. Потом встал на нём в рост.
Дальше лезть было совсем легко. Если честно - Олег не знал, зачем и почему он лезет. Ну, правда, если разобраться - капает. Листья шевелятся. Ну и что - даже с точки зрения тринадцатилетнего мальчишки? В Воронеже он мимо пробежал бы, даже если бы заметил. А тут… То ли сам лес подталкивал совать нос в разные места, то ли рассказы Князя так подействовали, то ли утренняя стычка, почти настоящий бой? Короче говоря, через минуту Олег уже в рост встал на развилке, упираясь ногами в стволы "рогатки". Листва шелестела у его висков.
Тёплый, но сырой ветер с капельками дождя толкнулся в лицо - ОТТУДА, ИЗ РАЗВИЛКИ! И БОЛЬШЕ ЭТОГО ВЕТРА НИГДЕ НЕ БЫЛО!
Это оказалось так неожиданно,что Олег не удержал равновесия. Его повело вперёд, мальчишка понял, что падает с высоты двухэтажного дома и в последний момент отчаянно толкнулся ногами, чтобы приземлиться в прыжке, а не падая плашмя…
Земля ударила по пяткам с такой силой, что Олега бросило набок, в мокрые кусты. Барахтаясь в хлёстких, липнущих влажной листвой ветвях, он с изумлением подумал, что вроде бы спрыгнул с куда меньшей высоты, чем должен был - метров с трёх, не больше!
Наконец он выпутался и, на четвереньках выбравшись из кустов, встал в рост. В ту же секунду у мальчишки вырвался звук, средний между иканьем и кашлем, а глаза выпучились так, что он сам это ощутил - как у хамелеона.
Он стоял на той же поляне, у того же дуба. Вокруг лежал тот же лес. Только в этом лесу дул, покачивая кроны, прохладный ветер и накрапывал из низких туч дождь. А до развилки, из которой Олег десантировался, при желании можно было допрыгнуть!
Что Олег и сделал. Да не просто так, а по-щенячьи скуля от ужаса. Он взобрался на дуб и, зажмурив глаза от непередаваемой жути, прыгнул вниз снова - в ту сторону, откуда взбирался, с одной лишь мыслью, с одним желанием в голове: чтобы всё стало, как прежде!
Не переломал он себе ничего чудом. Пять метров - не три. Дыша, как после забега на три кэмэ, Олег долго лежал в прогретой траве, приходя в себя и не открывая глаз, чувствуя лишь, что вокруг безветренный, солнечный день. "Мне всё это приснилось, - вдруг отчётливо подумал он. И облегчённо перевёл дух, как после кошмарного сна. - Ну конечно, я же уснул под дубом, вот мне и приснилось, что я проснулся, и…"
Джинсы и рубашка с закатанными рукавами были мокрые.И,когда он открыл глаза, то увидел подсыхающую на коленях, ладонях и кроссовках грязь.
Грязь ОТТУДА.
Стараясь даже не оглядываться на развилку, Олег опрометью бросился прочь с поляны.
… Способность рассуждать если не логично, то хотя бы приближённо к логике вернулась к Олегу лишь на кордоне, когда он вымылся, застирал джинсы, отмыл кроссовки и в одних плавках уселся за стол - не перекусить, а подумать. Страх не возвращался, можно было порассуждать.
- Чего я испугался? - спросил сам себя Олег и потрепал по ушам лежавшего под столом Бойца. Тот вздохнул и переместил было тяжеленную башку на босые ноги мальчишки, но Олег спихнул пса: - Уйди, ты как печка… Так чего я испугался? Ну дождь. Ну ветер. И что?… По здравом размышлении Олег даже забегал по комнате, издавая нечленораздельные вопли. Не было сомнений, что ему бешено повезло! В тринадцатилетних мальчишках очень редко живёт скептицизм, они свято убеждены (и это хорошо!), что мир - просто залежь приключений, чудес и даже опасностей, которые он прямо-таки обязан предоставлять в полное распоряжение людям. Среди взрослых очень мало тех, кто сохранил такое отношение к миру, а имеющихся в наличии называют "чудаками", "странными" или "неисправимыми романтиками".Сомнений не было - он нашёл что-то в сто раз круче "Думок" или "Кваки" - да и вообще всего, что могла изобрести фантазия компьютерных производителей. Потому что - НАСТОЯЩЕЕ. Скорее всего - параллельное пространство.
Конечно, такого не может быть, потому что не бывает. В газетах пишут, но там пишут и про секретные лаборатории, где у свиней рождаются человеческие дети (правда, Олег слышал от отца, что в настоящих секретных лабораториях делают вещи и покруче, только оттуда ни в одну газету информация не просочится). Однако, бывает или нет, А он, Олег, там БЫЛ. И это факт. И никто не помешает ему побывать там ещё раз. Хоть прямо сейчас.
Эта мысль захватывала, как ожидание большого праздника. Но Олег заставил себя сперва подумать об этой экспедиции (само слово "экспедиция" доставляло ему удовольствие). Первое, что он решил - идти не пешком, а перетащить с собой велик. "Транспорт повысит мою мобильность," - с удовольствием опять-таки подумал Олег, наливая себе молока. Ещё он подумал о ружьях, но хотя и соблазнительно было воспользоваться одним из них, возникал риск, что Князь оторвёт голову. Конечно, можно взять незаметно… вот только, если честно, Олегу не хотелось обманывать старого лесника. Даже если он и не узнает.
Было уже почти три часа, когда Олег выехал с кордона. Ну, это сперва он выехал, а уже вскоре пришлось тащить велосипед рядом с собой, чертыхаясь и спотыкаясь. Кроме того, Олег вдруг сообразил, что не может найти нужное дерево! Это было так обидно и неожиданно, что даже слёзы навернулись на глаза - сами собой. Мальчишка стиснул зубы, обругал себя позлее и снова запетлял по лесу. Почти тут же его старания были вознаграждены - он буквально носом уперся в нужный дуб.
Уже знакомым способом Олег вскарабкался в развилку, привязав к поясу один конец верёвки - второй он закрепил за руль велика. Держась руками за раздвоенный ствол, он высунулся в ТУДА. Дождя не было, ветер улёгся, светило солнце, и Олег заподозрил, что всё-таки стал жертвой глюков или правда спал. Но тут же совершенно определённо понял, что видимое им из развилки дуба только ПОХОЖЕ на то, что можно было увидеть, обойдя дерево по земле. Отсюда, из развилки, дуб с ТОЙ стороны был определённо ниже. И ещё - росли деревья, которых не было ЗДЕСЬ, НА ЭТОЙ СТОРОНЕ. И наоборот - НЕ росли те, которые БЫЛИ. Короче, лес был тот, да не тот.
Закрепившись получше, Олег втянул к себе велик и так же осторожно спустил его на ТУ сторону. Помедлил. Ему вдруг снова стало не по себе, очень захотелось, чтобы рядом оказался Юрка. Вдвоём было бы так здорово! Ну что он там может увидеть, в своей несчастной Австралии?!
Набрав в грудь воздуху, как перед прыжком в воду, Олег соскочил на ТУ сторону.
ГЛАВА 7.
Чёртова Откоса Олег не нашёл.
Просто не нашёл, и всё, хотя место было то же самое, опреде-лённо. Но в утешение обнаружилась тропинка - довольно широкая и накатанная, она вела сквозь заросли примерно в том же направлении, что и заброшенная подъездная дорога. Только ездить по ней - грунтовой - было удобней, чем по песчаной дороге.
Чуть подскакивая на плавных кочках, Олег катил в сторону Марфинки. Ему казалось, что всё происходит во сне - невероятно классном, отпадном сне. Настроение оказалось таким, что Олег даже нарушил было усвоенное правило не шуметь в лесу - напевал песенку на мотив знаменитой застольной "У церкви стояла карета…":
- Съезжалися к ЗАГСу трамваи,
Богатая свадьба была!
Невеста, вся в белом такая,
На радостях вдруг померла.
Отец её что-то глотает
(А был этим чем-то мышьяк!) -
Он на пол упал, помирает,
Под ним задохнулся свояк.
Не сразу жених застрелился -
В троих угодил впопыхах.
Свидетель с тоски удавился -
Он тайно любил жениха.
Шофёра отдачей убило,
Когда он вдруг начал стрелять.
Оставшихся тёща добила -
Чего уж!
Гулять, так гулять!
Тропинка вывела его на лесную опушку и нырнула в зеленевшее хлебное поле - огромное, словно окантованное посадками. Припекало, солнце стояло ещё очень высоко. Если бы не сырость под шинами, трудно было бы поверить, что два часа назад тут шёл дождь.
- Хлеб, - слегка удивлённо сказал Олег, - значит, люди тут есть, точно.
Он задумался - если честно, то впервые с начала экспедиции. В конце концов, он всё-таки поступил опрометчиво. А что если тут живут какие-нибудь дикари? Да нет, уж очень большущее хлебное поле…
Впереди обозначились ещё одни посадки. Вернее, это сперва Олегу показалось, что посадки, потом он подумал, что это лес… а ещё потом подъехал к знакомому уже рву. Только в этом не росли крапива и лопухи, он был расчищен, и тропинка утыкалась в новенький мостик, покрашенный зелёной краской. "Школьный сад! - догадался Олег. Сухо прошуршал мостик под колёсами. - И, похоже, тут он не заброшенный…"
Действительно, он въехал в школьный сад с другого конца. В этом мире за садом ухаживали - ни валежника, ни сорняков… Тропинка, по которой Олег ехал, была хорошо утоптана, и где-то далеко впереди отчётливо слышались то собачий лай, то мычание коровы, неясные людские голоса…
Олег притормозил и остановился. "А ведь тут что-то не то, - тревожно подумал он. - Хоть перпендикулярный мир, но что-то он ОЧЕНЬ похож на наш, только… только…"
Он уже почти додумался, что "только", но внимание его отвлёк лёгкий шорох - шорох велосипедных шин.
…Олег стоял неподвижно, на фоне затенённых кустов, поэтому абориген параллельного мира его не замечал - ехал себе и ехал. Вполне обычный мальчишка - похоже, помладше Олега, одетый в клетчатую ковбойку со вшитым поясом и широким воротом, чёрные, простроченные алой нитью, джинсы (на ноге рядом с велосипедной цепью штанина аккуратно закатана) и потрёпанные кеды. Было в том, как он одет, что-то странное, как и вообще вокруг, только Олег не мог понять - что. Пыльно-светлые волосы мальчишки стянуты в хвост - и не на затылке, а на макушке, хиппует парень, странно, что заклёпку в ухо не вставил… Худе, но сильные, крепкие руки прочно удерживали руль какого-то несуразного, большущего велика с вытертым почти везде воронением. У велосипеда, как это ни смешно звучит, было что-то общее с танком. Велосипедист напряжённо всматривался в тень - очевидно, тоже слышал шорох, когда Олег ещё ехал - загорелый, большеглазый, с пухлыми обветренными губами.
- Привет, - сказал Олег и, толкнувшись ногой, выехал из тени.
- Йо! - вырвалось у велосипедиста, и он мгновенно остановился, сильно накренив своего монстра, чтобы достать ногой до земли. - Ты откуда это?!
Если он и удивился, то Олег удивился куда больше и куда явственней. Он даже почувствовал, как сам собой приоткрылся рот.
Это был не велосипедист, а велосипедистКА! Стоило её заговорить, как Олег сразу сообразил это. Ну и у велосипедистов не бывает кое-каких ещё признаков… э… половых, которые Олег сейчас разглядел. А в заблуждение его ввело то в первую очередь, что у девчонки на лице не было ни грамма косметики! Ну и то ещё, как она управлялась со своим чудовищем - вблизи Олег разглядел жёсткое мужское сиденье и странный значок на стояке руля: словно бы солнце восходит и три вытянутые красные буквы: ЗИЛ. Про машины ЗИЛ он знает, конечно, но велики?… Не слышал.
- Ты девчонка! - не удержался Олег. - Я тебя за парня принял…
Та удивлённо улыбнулась, дотронулась пальцами до хвоста:
- С лэхэкэ? Парень?! Чё ты болтаешь-то?!
- С кем? - не понял Олег. - С каким кекеке?
- Да не кекеке, лэ-хэ-кэ, - девчонка подёргала себя за хвост. - Лошадка хочет какать.
Секунду Олег удивлённо смотрел на её причёску. Потом захохотал так, что какая-то птица взлетела с дерева над его головой. Девчонка заулыбалась и засмеялась тоже - смех у неё был какой-то НАПО-РИСТЫЙ, но очень приятный, весёлый.
- На себя посмотри, чё у тебя на башке, - сквозь смех выдавила она, - чё, мама под горшок стригла?
- Это карэ! - оскорбился Олег за свою модную причёску, которая ему очень шла - по его мнению и общему признанию. Но тут же он повторил: - Лэхэкэ, - и засмеялся снова, так и не успев по-настоящему обидеться.
- А ты классная девчонка, - объявил Олег, просмеявшись. Велосипедистка чуть свела светлые брови и как-то неуверенно сказала:
- В седьмом… ну, в восьмой перешла… А ты?
- А я в девятый перешёл, - немного удивлённо сообщил Олег.
- Ты, наверное, на каникулы приехал? - спросила велосипедистка и, не дожидаясь ответа, протянула ладонь: - Валя.
- Олег, - мальчишка пожал крепкую небольшую ладошку. - Ага, на каникулы. Из Воронежа.
Он сказал - и обмер. А что если тут нет никакого Воронежа?! Да и вообще, в России ли он?! Но Валя кивнула:
- Ага, знаю… Мама там училась на курсах. Так ты там и живёшь, и учишься? А сюда, наверное, недавно приехал? К кому?
- Да я вообще-то не сюда, - быстро сказал Олег, - я в Иконовку. А сюда так заехал. Вижу - тропинка, ну и покатил…
- О, это я тоже так люблю, просто ехать куда-нибудь, это зекенско, - оживлённо заговорила Валя. - Только смотри, а то наши мальчишки тебе и вколоть могут.
- Чего вколоть? - насторожился Олег. - У вас тут что, тяжёлыми балуются?
- Тяжёлыми? - моргнула Валя. - Чем тяжёлыми?
- Проехали, - вздохнул Олег. Валя кивнула:
- Ага, поехали. Хочешь - я тебе тут всё покажу, со мной не тронут.
"Странная девчонка, - думал Олег, нажимая на педали. - Человеческого языка не понимает, а сама какие-то словечки отпускает… Но ездит она здорово!" В самом деле, Валя катила на своём тяжёлом велосипеде уверенно и легко. И ещё не переставала говорить:
- Это чё, у вас теперь такие техасы носят? - она кивнула на джинсы Олега. - Нормально, только узкие, ездить неудобно… А кеды китайские, что ли?
- Это кроссовки, - немного удивлённо ответил Олег. - Английские, настоящий "рибок".
- Английские?! - удивилась Валя. - А у тебя там кто?
- Вообще-то родители бывают, - осторожно ответил Олег. Его не оставляло растущее чувство странности происходящего.
- Они что, дипломаты? - уважительно спросила Валя. Олег промямлил:
- Да нет, они типа по торговле…
- А, в торгпредстве, - понимающе кивнула девчонка и ловко объехала выбоину. Олег поспешно спросил:
- А ты местная?
- Марфинская, - отозвалась Валя. - Я прямо тут живу, в школе. У нас квартира.
- А школа работает?! - вырвалось у Олега, но девчонка не удивилась:
- Да нет, сейчас нет, конечно - лето же. Но мы-то всё равно живём.
По аллее - Олег не мог понять, был ли он тут в прошлый раз - они выехали ко вьезду. Валя притормозила:
- Марфинка, - гордо объявила она.
Да, это была та самая деревня. Только лежала она вдоль накатанной дороги, по которой и сейчас ехали себе несколько телег. Ухоженные, жилые дома тонули в зелени аккуратных садов. Перемещались люди - пешком в основном, хотя около одного из домов мелькнула и скрылась стайка мальчишек на великах. Работал магазин. Двери клуба (под свежепокрашенным навесом с четырьмя целыми колоннами) были закрыты, но стенд КИНО стоял себе прямо и на нём что-то такое висело.
- Сегодня "Бродяга", индийский, - сообщила Валя.
- Пойдёшь? - машинально спросил Олег. Валя вздохнула:
- Кто б пустил… Вечерний же, до шестнадцати. Если только на протырку, когда много соберётся. Ты б, наверное, прошёл. Вон какой рослый, я б не подумала, что ты всего на год старше.
Позади взревело - и между ребятами со страшным треском и грохотом пронёсся чёрный мотоцикл без люльки, громадный и угловатый. Над передним колесом была закреплена табличка, Олег прочитал: "Зундап, - поправил себя: - Нет, "Цундап", если по-немецки…" - и обмер. Окаменел от этого произнесённого про себя слова.
Мотоцикл затормозил. Седок - в чёрной коже, подшитых ей же бриджах, сапогах и крагах сдёрнул с лица большие очки с какой-то прикреплённой к нижнему краю занавеской и оказался ещё довольно молодой и красивой женщиной, чем-то разительно похожей на Валю.