Все надворные постройки, в которых побывали "миллионеры", были самым тщательным образом осмотрены милицией. Таких сюрпризов, как в особняке, там не было и быть не могло. Обычные щитовые домики, обшитые досками. Миноискатель мгновенно нашел бы в них металлические клише.
Правда, в теплице под землей были проложены трубы с горячей водой. Клише могли быть зарыты под одной из них – тогда миноискатель бы их не заметил. Но всю землю в теплицах милиционеры сантиметр за сантиметром истыкали тонкими щупами. Да и нечего было мотористу Палычу делать в теплицах. Если бы он часто туда заглядывал и тем более рылся в земле, это могло бы вызвать подозрения. Остается…
Вы догадались?
Поле для гольфа!
То самое, которое Владимир Владимирович упорно называл то лужайкой, то газоном. Он раза два или три подводил разговор к этому полю, пока Блинков-младший не рассказал ему, что зарыл лунки. И тогда Владимир Владимирович пошел по полю, ища следы этих лунок.
Однако землю-то миноискатель прослушивает на метр в глубину. Он в основном для того и предназначен, чтобы искать зарытые мины. Так что сунуть клише в какую-нибудь лунку для гольфа Палыч не мог. А зарывать их глубоко в землю и откапывать каждый раз, как они понадобятся, неудобно и очень подозрительно. Какой вывод делает Блинков-младший? Если в самих лунках ничего не было, но они зачем-то нужны, значит… Ну да! Лунки были ориентирами, как скелеты, оставленные капитаном Флинтом на острове сокровищ! А сами клише спрятаны где-то поблизости, в таком месте, где их не нашел бы миноискатель. Там, где много-много железа. Так много, что четыре металлические пластинки не изменили бы тон писка в наушниках прибора. Это место Блинков-младший видел целыми днями, а читатель несколько раз встречал упоминание о нем в книжке.
Тот, кто до сих пор не догадался, о чем я говорю, должен сейчас же съесть что-нибудь сладкое. Потому что оно ускоряет мыслительные процессы. А тем, кто догадался, я готов подтвердить: да, это забор! Длиннющий забор из стальной сетки.
Рассуждаем дальше. Палыч не стал бы зарывать клише под забором по той же причине, по какой не зарыл их на поле. Тайник должен быть такой, чтобы им легко было пользоваться.
И тут Блинков-младший еще раз вспомнил, что Роберт Портянкин пинал столбы. Капусто, заставший его за этим занятием, решил, что Роберт это делает из хулиганских побуждений. Иначе говоря, со злости: не нашел клише, вот и пинает "виноватый" забор. Но, если подумать, это неважное объяснение. Роберт Портянкин – далеко не светильник разума. Но не настолько же он дурак, чтобы пинать ногами стальные трубы. Это больно, в конце концов. И все же он пинал. От души, не жалея собственных ног. Зачем?
А зачем сам Капусто выстукивал крышу особняка? Он искал лист, который звучит не так, как другие. А Портянкин, выходит, мог искать столб, который звучит не так, как другие. Потому что в нем и лежат клише!
Да, Палыч придумал идеальный тайник! Столбы, державшие сетку, были из труб вроде водопроводных, только потолще. Палычу оставалось вбить в один такой столб деревяшку или подсыпать песка, чтобы опущенные в трубу клипсе не провалились до дна. Столб выше человеческого роста – сверху в него не заглянешь. Зато на ощупь клише можно достать в мгновение ока: вытянул руку вверх и взял. Разумеется, если знаешь, в каком именно столбе тайник. Вот для того, чтобы знать, Палыч выбрал себе ориентир: ближайшую к забору лунку. Во время игры над лунками втыкают шесты с флажками, чтобы их было видно издалека. Пускай по вилле бродит хоть сотня людей. Палыч возьмет клюшку для гольфа и запулит мячик в сторону этой лунки. А потом пойдет вдоль забора, якобы мячик искать, и походя достанет клише.
Не очень вдумчивый, но въедливый читатель спросит: "А зачем ему какие-то лунки, когда можно было просто отсчитать нужный столб?" А вы вспомните, вспомните, что я говорил о банкирской вилле! Это не бабушкины шесть соток под Можайском. Она огромная, с два стадиона. Палыч мог, разумеется, отсчитывать сорок шестой столб от озера или сто восемьдесят второй от противоположного угла. Но с лункой проще: ближайшая к забору – и все тут.
Хитрый и опытный уголовник предусмотрел и то, что ему придется бежать из поселка. Тогда в крайнем случае к забору можно будет подобраться и не с поля для гольфа, а через овраг. Для этого пришлось бы вываляться в грязи, но клише того стоили. Палыч делал их целый год. Цена им была – миллион долларов, который фальшивомонетчик еще сумеет напечатать и сбыть доверчивым людям. Или пятнадцать лет тюрьмы. Смотря в чьи руки попадут клише.
Глава XIV
Грязюкинский пленник
Пока Блинков-младший валялся в пыли, на дороге показалась машина. Старенький молоковоз с облупленной желтой цистерной. У Блинкова-младшего появилась слабая надежда на спасение. Грязюкинцы со своими новыми великами перегородили всю дорогу и не спешили уходить. Молоковоз обязательно притормозит. Тут-то и нужно вскочить на подножку и кричать водителю "Спасите!".
Но с этой мыслью пришлось расстаться еще. до того, как молоковоз подъехал. Блинков-младший вдруг понял одну потрясающую вещь: МОЛОКОВОЗ ПОЯВИЛСЯ НИОТКУДА!
Ведь грязюкинцы захватили его на перевале. С пригорка было видно шоссе на несколько километров и вперед, и назад. Еще совсем недавно на нем не было ни одной машины. Получается, что молоковоз выехал из лесополосы, точно так же, как сидевшие в засаде грязюкинцы.
– Квабреолет подан! – опять коверкая слово, с издевательской вежливостью сообщил Петька.
Он указывал не на кабину, где маячила уже знакомая Блинкову-младшему физиономия его братца. Он указывал на цистерну…
Один из грязюкинцев вскарабкался на молоковоз, оседлал цистерну и открыл люк. Резиновый уплотнитель громко чавкнул. Грязюкинцу как будто прыснули в лицо из газового баллончика. Побледнев, он мухой слетел на шоссе и отбежал к обочине.
Чуть погодя до Блинкова-младшего дошла волна невыносимой вони.
– Ну и душок! – с садистским удовольствием восхитился Роберт Портянкин, выбираясь из кабины. – С весны машина стояла на приколе, не меньше.
– Задохнется парень! – предупредил его пострадавший грязюкинец.
Петькин уголовный брательник безразлично махнул рукой. Подхватив под мышки еще не пришедшего в себя Блинкова-младшего, он стал взгромождать его на подножку цистерны.
Митек вяло попытался сопротивляться и получил короткий удар в подбородок.
Последнее, что он видел, прежде чем провалиться в люк, был Петька с Энниным велосипедом. Вожак грязюкинцев укладывал велик под колеса молоковоза.
Машина тронется, и дзинь-дзинь – лопнут туго натянутые спицы, хлоп-хлоп – взорвутся под трехтонной тяжестью шины. А потом грязюкинский участковый найдет на обочине искореженный велосипед. Все решат, что Блинкова-младшего сбила случайная машина и куда-нибудь отвезла. В больницах его не найдут, а на дне Псковского озера искать бесполезно – слишком оно огромное.
Люк с лязгом захлопнулся. В цистерне стало темно. Блинков-младший сколько мог сдерживал дыхание, но в конце концов не стерпел и глотнул ртом отравленного воздуха. Его стало рвать.
На дне цистерны была засохшая корка. Под ногами Блинкова-младшего она проломилась, и, как внутренности раздавленного таракана, полезло то, что давным-давно было простоквашей. Смрад стоял умопомрачительный. Блинкова-младшего выворачивало наизнанку.
В перерывах между спазмами он попытался засечь время – часы были электронные, с подсветкой. Молоковоз тронулся в двенадцать сорок три. Опустошенный желудок трепетал у самого горла. Двенадцать пятьдесят девять. Притормозили.
А потом цистерну стало так бросать на ухабах, что гуща на дне плеснулась и пробила остатки корки. Блинков-младший задохнулся от смрада и потерял сознание.
– На нож поставлю, придурок лагерный!
– Ну ты чё, братан?
– Я те не братан, а пахан.
Голоса доносились как сквозь ушанку с завязанными тесемками, а картинки не было совсем. "Телевизор испортился, – вяло подумал Блинков-младший. – И диван". Спину кололи вылезшие пружины. С ума они сошли – класть человека на такой диван?
– Тебе что было сказано?! – наседал первый голос. – Доставить в це-лос-ти. Мягко доставить. Как сына родного.
– Ты чё, Маркиз? У меня ж сына нету, – с непонятной обидой буркнул второй.
Похоже, он понимал метафоры буквально. Если у него нет сына, то придираться даже странно. Откуда, в таком случае, ему знать, как доставляют родного сына?
– Ну как отца, – поправился первый.
– Тогда все в порядке. Отца я раз вывалил из лодки среди озера, – торжествующе сообщил второй. – Жалко, рыбаки его подобрали.
– Чем же тебе так родной папа не угодил?
– А чё он, – плаксивым голосом заныл второй. – Сидим рыбалим, пьем водку. Я говорю: "Ты глоток, и я глоток". А он выламывается: "Я старше, мне два глотка!"
Блинков-младший представил, как сам делит водку со своим папой. А потом за лишний глоток выбрасывает его в озеро. "Нет, – подумал он, – так не бывает. Это мне кошмар снится".
Но голос очень убедительно говорил о выброшенном за борт отце. Ничуть не рисуясь своей крутостью, а просто, как о картошке. Блинков-младший узнал Роберта Портянкина. А голос, ругавший его, принадлежал "миллионеру" Владимиру Владимировичу. Имя, конечно, вымышленное. Но теперь Блинков-младший точно знал хотя бы уголовную кличку "миллионера". Роберт Портянкин называл его Маркизом.
Ни телевизора, ни дивана, разумеется, не было. Митек лежал на каких-то колющих спину ветках и чувствовал себя голым и мокрым. Ага, раздели и обмыли. А то бы он так и умер в бывшей простокваше.
– А в честь кого тебя назвали Робертом? – ватным языком промямлил Блинков-младший. Ему было обидно за автора стихов об увядших цветах, которые нравились Измятому майору.
– В честь киномеханика, – автоматически ответил Роберт Портянкин.
– Очухался! – довольным голосом воскликнул Маркиз. – Ну, пацан, считай, сегодня ты две жизни спас: свою и вот этого придурка.
– Это кто придурок?! – окрысился Роберт Портянкин.
Чувствовалось, что он обижается не всерьез и тоже рад, что Блинков-младший пришел в себя. Похоже, и Маркиз, и Роберт одинаково боялись, что Палыч не станет разбираться, кто больше виноват, а накажет обоих.
Блинков-младший наконец открыл глаза и огляделся. Он лежал в шалаше из разнокалиберных досок и палок, обтянутых полиэтиленом. Такие убежища строят рыболовы, чтобы не мокнуть под дождем, и называют их балаганами.
– Не окочурился, и слава богу, – подвел итог Роберт Портянкин. – Ну чё, поплывем или босса дождемся?
Маркиз смерил его презрительным взглядом и неслышно зашевелил губами. Видно, Палыч запретил своим сообщникам даже упоминать, что у них есть босс.
– А чё, я только спросил, – гундосым голосом оправдался Роберт Портянкин и стал на четвереньках выкарабкиваться из балагана. – Ладно, пойду собираться. Проверю донки, да поплыли.
Маркиз остался с Блинковым-младшим.
– А ты ничего пацанок, – ни с того ни с сего сказал он. – Дочурке моей понравился.
Блинков-младший попытался поймать его взгляд, но Маркиз прятал глаза. Ох, не просто так преступник решил поболтать с жертвой. И Блинков-младший поддержал разговор:
– Нужен я вашей дочурке… Ей, наверное,
лет двадцать.
– Шестнадцать, – скорбным голосом уточнил Маркиз, – хотя выглядит старше. Трудное детство, злоупотребление губной помадой.
– Вы что, в невесты ее предлагаете? – спросил Блинков-младший.
Маркиз меленько хихикнул.
– Если останешься в живых, я бы тебе даже знакомиться не советовал с такой невестой.
Блинков-младший почему-то подумал, что Маркиз гад не по характеру, а по обстоятельствам. Если бы у него по-другому сложилась жизнь, он, может, стал бы контролером в метро или в автобусе. Он штрафовал бы людей, которые забыли пробить талончик или пробили, но не тот, неправильный. А по вечерам ругал бы своих детей за двойки и считал, что живет простой и честной жизнью.
– А вам не страшно с этим Робертом? – начал прощупывать Маркиза Блинков-младший.
– Это ему со мной страшно, – ответил преступник с улыбкой, которая со стороны могла бы показаться даже доброй. – Он кусок мяса безмозглого, а я умный.
– Вот он вас мясом и придавит, когда станете деньги делить, – предсказал Блинков-младший.
Он хотел вызвать преступника на откровенность и бил наверняка.
– Что ты можешь знать о наших делах, пацанок?! – удивился Маркиз.
И Блинков-младший решил рискнуть, хотя знал, что неверный расчет может стоить ему жизни.
– Гутенберг переправлял фальшивые доллары в Эстонию, – начал он, пристально следя, как станет реагировать Маркиз. – У него там должен быть банковский счет.
Никакой реакции пока что заметно не было. В зрачках Маркиза как будто задернулись занавески. Блинков-младший знал этот приемчик: Маркиз смотрел ему не в глаза, а в переносицу.
Такой взгляд кажется прямым, но его никогда не поймаешь.
– Он обещал поделиться с вами, если вы поможете достать клише, – выдал Блинков-младший следующую порцию.
Занавески только стали плотнее.
– Сначала за клише посылали Роберта. Но лунки были зарыты, и ему не удалось найти тайник.
– А зарыл их ты!
Занавески на мгновение отдернулись. В глазах Маркиза полыхнула такая жгучая злоба, что Блинкову-младшему стало не по себе. С кем он связался?! Разве такого Маркиза переиграешь?!
– А как вы думаете, почему? – сымпровизировал Блинков-младший.
– Не сочиняй, пацанок, – тоном строгого учителя произнес Маркиз. – Ты сам сказал: чтобы дети ноги не переломали. Не нужно сейчас выдумывать другое объяснение.
Блинков-младший пожал плечами и замолчал.
Стало слышно, как где-то неподалеку топает сапогами Роберт Портянкин и звенит колокольчик донки.
– Ну ладно, ври, – разрешил Маркиз. – Я тебе не верю, но послушаю из любопытства.
Главной задачей Блинкова-младшего было убедить преступника в том, что Измятый майор знает о тайнике в столбе забора. Тогда можно попытаться перевербовать Маркиза на свою сторону. Мол, клише вам уже не видать, как своих ушей без зеркала. Милиция следит за тайником, чтобы взять всю шайку с поличным. Если вы останетесь с Палычем, то вместе с ним и угодите за решетку. А я даю вам шанс выйти сухим из воды. Один телефонный звонок – и вы уже не сообщник преступников, а свидетель, который помог милиции.
– Когда клише не нашли при обыске, майор стал расспрашивать прислугу, чем любил заниматься моторист Пал Палыч, – невинным тоном сообщил Блинков-младший. – И оказалось, что иногда он для разминки в гольф поигрывал. Почему-то больше других ему нравилась одна лунка у забора.
Именно сейчас риск был максимальный! Пролезет это объяснение – прохиляет и все остальное. Хотя как раз насчет игры в гольф Блинков-младший мог ошибаться. Это была только его догадка.
Занавески в глазах Маркиза отдернулись. За ними не было ни любопытства, ни ненависти. Одна пустота. Преступник выглядел смертельно усталым.
– Вычислил, мент поганый! – прохрипел он.
– Да, – подтвердил Блинков-младший. – Когда Роберт бегал вдоль забора, клише там уже не было. А сейчас они опять на месте. Майор сидит под домашним арестом, но это для вида. Он в любую минуту может сказать своему начальству, где клише, и его отпустят, а Гутенберга посадят. Но майор хочет взять его с поличным у тайника. А другим милиционерам не говорит про клише, потому что боится "протечки".
– "Протечки"? – уловил профессиональное словцо Маркиз. – Детективов начитался, пацанок?
Блинков-младший вспомнил книжку о ненормальном полковнике, который отвинтил предохранитель с пистолета.
– Начитался, – кивнул он и представил, какая физиономия станет у Маркиза, если сказать правду. Мол, словцо я слышал от мамы, подполковника контрразведки. Гутенберга на позапрошлой неделе вычислил я. И его тайник вычислил я, а ты, лопух, только что подтвердил мою догадку!
– Жалко тебя, пацанок, – вдруг сказал Маркиз. – Такой начитанный, а дурак. Если все, что ты здесь набухтел, правда, то можешь расписаться в получении приговора: камень на шею и в воду.
Это был страшный удар! Только что Блинков-младший торжествовал победу. Казалось, что преступник готов поднять лапки и с видом побитого пса клянчить: "Ну Дмитрий Олегович, ну, миленький, позвольте мне явиться к майору с повинной и рассказать, где вас держит этот негодяй Гутенберг!" И вдруг – камень на шею!
– Я вас не понимаю, – стараясь казаться спокойным, сказал он Маркизу. – Пока что вы не увязли в этом деле. Похищал меня Роберт, организовал все Гутенберг. Вы можете пройти как свидетель, а вместо этого лезете в убийцы.
Маркиз вздохнул.
– Да в том-то и есть наше с тобой несчастье, бедненький пацанок, что Гутенберг здесь ни при чем. Твое похищение организовал я!
Глава XV
Робинзонада Блинкова-младшего
За стеной балагана взревел мотор лодки. Звук удалялся. Блинков-младший давно понял, почему бандиты не боятся оставлять пленника без охраны. Его бросили на острове.
Он вышел из балагана и ничуть не удивился, увидев заросший осокой берег и – воду, воду, воду, насколько хватало глаз.
Но главный сюрприз ждал Блинкова-младшего прямо за спиной. Оглянувшись, он увидел далекий берег со спичечными коробками домов. На самом высоком горела на солнце медная крыша!
Блинкову-младшему показалось, что он различил на поле для гольфа пестрые одежки вос-питуемых. Увы, он мог видеть их только в своем воображении. До берега было километров семь, если не все десять.
Это была тонкая и подлая пытка! Знать, что свои рядом, что посуху домчался бы до них за час – полтора. А вместо этого… Что вместо этого? На какую судьбу обрекли Блинкова-младшего преступники?
Судя по разговорам Роберта Портянкина с Маркизом, Блинков-младший был нужен Палы-чу, как говорится, в товарном виде. Живой, здоровый, без синяков и ссадин. Значит, верно то, что он подумал с самого начала: преступник хочет обменять его на клише. Если только Палыч не психованный маньяк, трепетно сохраняющий физиономию жертвы, чтобы лично украсить ее первым синяком.
А попытка перевербовать Маркиза, на которую Блинков-младший так надеялся, закончилась, коротко говоря, ничем. Маркиз поверил, что все под контролем у Измятого майора и не сегодня-завтра преступников схватят. Блинков-младший понял, что камень на шею и в воду – пустые угрозы. И на этом переговоры запели в тупик. Похоже, Маркиз еще раздумывал, не сдернуть ли ему от Палыча, пока всю преступную группу не схватили. Но помогать Блинкову-младшему уголовник не собирался. Потому что действительно участвовал в его похищении и не стал бы выдавать милиции самого себя.
Весь островок можно было обойти за пять минут. Флору представляли три кустика, осока и камыши, фауну – лягушки и пиявки. Балаган высотой по шею был самым высоким и единственным строением. Робинзон в свою первую ночь на необитаемом острове мог считаться мультимиллионером по сравнению с Блинковым-младшим. У него имелась хоть рваненькая, но одежда. А на Митьке не осталось ни единой нитки.