Когда мы вдоволь насмотрелись на все эти камни, Перси нашел другую картинку под стать. Там Бог в гневе послал на землю дождь - да такой, что вся земля утонула во Всемирном потопе. Мы разглядывали животных, из последних сил пытавшихся спасти своих детенышей. Они выталкивали их на скалы, а Бог даже пальцем не пошевелил, чтобы им помочь.
- Надо научиться плавать, - вздохнул Перси.
- Ага, на тот случай, если Бог снова разгневается.
- Бог тут ни при чем. Я вот думаю: не отправиться ли нам завтра в бухту?
- Может, не стоит?
- Не-ет, раз я провожу летние каникулы на острове - пусть всё будет как положено. Я ведь поспорил с отцом, что, пока буду у вас гостить, научусь плавать и смогу проплыть двадцать метров. И я этого, черт побери, добьюсь! А тебя кто научил плавать?
- Бритта Лёв, - сказал я. - Ей было лет четырнадцать, а мне - пять. Папа и мама платили ей за занятия. Но она здесь больше не живет.
- Тогда ты сам меня научи.
Я вздохнул. Потому, что вспомнил про Пию. Мне не хотелось, чтобы Перси слишком часто с ней встречался.
- Сколько ты мне заплатишь?
Перси закатил глаза, словно пробовал подсчитать в уме.
- Ладно, я пошутил, - сказал я. - Залезай-ка на диван и ложись на живот.
Я надеялся, что за один вечер он не выучится. Это никому не под силу. Так что можно было не тревожиться понапрасну. Сначала я показал Перси, как грести руками, потом - ногами. Потом я позволил ему прогрести от дивана до комода, где родители хранили свое белье. А потом вокруг круглого стола - до портрета бледной кареглазой тетеньки с веером.
- Раз, два, три. Раз, два, три, - считал я, пока он продвигался по полу.
Перси быстро освоил "сухое плавание".
- Черт, а здорово получается! - ликовал он. - И ничего сложного. А теперь пошли прибьем еще пару досок к нашей хижине.
Он встал. Весь живот у него был в пыли.
- О’кей, - согласился я, - но только сперва я утоплю эти дурацкие журналы с "Юмором в форме". Никогда больше не стану их читать.
Мы взяли всю стопку и привязали к ней камень потяжелее. А потом сели в лодку, выгребли на середину залива и выбросили их в море.
- Вот как поступают с теми, кто обманывает кровных братьев, - сказал я.
Вечером Перси снова читал нам с дедушкой про Буффало Билла. Дед лежал на диване, натянув одеяло по самый нос, я сидел на стуле у письменного стола, а Перси устроился у дедушки в ногах.
Он читал третью главу, в которой рассказывалось о том, как Буффало Билл в одиннадцать лет стал кормильцем семьи. Его отец умер во второй главе. Билл возил мясо и всякие товары солдатам в лагеря, расположенные в опасных местах.
- Да, напористый был парень, - проговорил дедушка.
- Я тоже напористый, - сказал Перси.
- Похоже на то, - кивнул дед. - Ну, читай дальше.
И Перси продолжил. Он читал без запинки, как и в прошлый раз:
- "Я износил три пары мокасин в той поездке и на собственном опыте убедился: чем толще подошвы, тем легче шагать по бездорожью".
В тот момент, когда Буффало Билл собрался укрыться от песчаной бури в пещере, полной человеческих костей, дедушка заснул.
Его храп доносился до нас почти всю дорогу, пока мы шли к нашей хижине. Теперь она выглядела получше. Уже появилось три стены, а всё остальное можно было себе вообразить. Мы забрались под одеяла. И даже не стали зажигать фонарик.
- А что ты еще делал, когда был маленьким? - спросил Перси.
- Не знаю. Пробовал есть черных муравьев. А еще мы с приятелями смастерили плот из пластиковых бутылок и обломков старых досок. Больше не помню. Я ведь был совсем маленький. Как-то раз я сделал лук и попал стрелой брату в задницу.
Казалось, Перси старался запомнить все мои рассказы.
- Надо и мне попробовать.
- Лучше не стоит.
Мы лежали молча и смотрели, как мимо нас, словно корабль-призрак, проплывает большой ржавый пароход с горящими фонарями и светящимися иллюминаторами. Он направлялся к мигающему маяку и хрипло гудел. Я снова вспомнил смех Пии.
Корабль оставил на черной воде серебряные гребешки волн.
- Завтра будем плавать, - сказал Перси и заснул. Но он еще долго ворочался под одеялом: видимо, повторял во сне движения ногами. А я лежал и представлял, что темное небо над моей головой - это полотенце Пии.
Глава 12
Перси стреляет точно в цель и плавает почти по-настоящему
- Да я с тебя скальп сниму, паршивец!
Меня разбудил крик Янне. Он стоял на полянке перед домом и вопил как резаный. А школьный учитель тем временем разучивал похоронный псалом. Я вылез из-под одеяла и бросился к дому. Когда, я примчался, то увидел, что брат гоняется за Перси. Он бежал вприпрыжку, потирая задницу. У Перси в руке был лук.
Наконец брат поймал его.
- Что он сделал? - крикнул я.
- Я вышел пописать, а этот гад выстрелил мне в зад!
- Он, наверное, по ошибке, - попробовал я заступиться за друга.
- Так я и поверил! - проорал брат, сломал лук и швырнул обломки в кусты. - Еще раз так сделаешь, я тебя самого ткну в одно место раскаленной вилкой, да не один раз, а тыщу, так и знай. Ясно?
- Да, - кивнул Перси.
- Сам не понимаю, чего я с тобой церемонюсь, надо бы тебя прямо сейчас проучить, - проворчал брат. Вздохнул и пошел прочь.
- Ну и натворил же ты дел! - сказал я.
- Ага, а еще я ел черных муравьев. И выпрямил полведра гвоздей. Я столько всего успел переделать! Черт, и долго же ты дрыхнешь!
Перси просто не мог сидеть без дела.
- Хорошо, а теперь постарайся угомониться, - попросил я. - Я, когда был маленький, всегда так поступал. А еще я бросал "блинчики".
- Что, бросал блинчики? - удивился он.
- Да.
- Тогда и нам надо попробовать. Но зачем ты это делал?
Он, похоже, на полном серьезе решил, что мы отправимся на кухню, напечем блинчиков, а потом станем швырять их в помойное ведро. Вот ведь олух царя небесного!
- Да это просто так называется, - объяснил я.
Мы отправились на берег. Я научил Перси, как выбрать подходящий камень - тонкий и плоский. Не слишком тяжелый, но и не слишком легкий. Это особенно важно при сильном ветре, чтобы его не снесло в сторону.
- Держи камень указательным и большим пальцами, вот так. И бросай, словно летающую тарелку, - пониже, над самой водой.
Я подобрал подходящий камешек и показал, как надо бросать. Я швырнул его под правильным углом, он полетел, ударился о воду и поскакал, словно водяная блоха, - раз, потом еще и еще.
- Восемь подскоков! - объявил я с гордостью. - Тебе пока столько слабо.
Я оказался прав.
Перси сравнял счет только через полчаса.
- Хорошо бы теперь и самим окунуться, - предложил он.
В мастерской можно было найти всё что угодно. Там мы отыскали автомобильное колесо, или, точнее, камеру. Накачали ее воздухом, а потом спустились к пристани, где у берега мелко и вода спокойная. Мы пришли рано, и я надеялся, что мы будем там одни.
- Если Пия объявится, постарайся не выпендриваться, - предупредил я.
Я сказал это просто так, на всякий случай. Торчавшая из воды голова Перси кивнула.
Он уже спрыгнул в море: так ему не терпелось научиться плавать - и теперь стоял на илистом дне, держа перед собой камеру. Гагачье перо, которое он засунул в повязку на голове, весело покачивалось от утреннего ветерка. На пузо Перси нацепил свой пробковый пояс. Так он чувствовал себя увереннее.
- Брр, ну и холодрыга! - проговорил он, стуча зубами.
- Ничего, привыкнешь, - пообещал я. - Начнем с движений ногами. Держись покрепче за камеру и плыви, как ты делал вчера. Помнишь?
- Ясное дело. У меня-то мозги в порядке.
- Тогда начали.
Я стоял на заправочном причале и кричал, как опытный тренер по плаванию.
- Вытяни как следует ноги! А теперь снова подожми, - командовал я. - Не забывай: ты уже не на полу! Вот так!
Я смотрел, как он плывет, изо всех сил отталкиваясь ногами и крепко вцепившись в камеру. Перси был похож на лягушку-переростка. Но у него здорово получалось! Сам я научился плавать в пять лет. А в шесть смог проплыть двадцатиметровку и заслужил специальный значок. Но себя-то я всегда считал вундеркиндом.
- Отлично, так и продолжай! - подбодрил я его. - Помни о Божьем гневе.
Перси миновал буйки - один за другим. Чайки кричали как оглашенные, словно это были национальные соревнования по плаванию. Я было собрался стянуть с себя брюки и тоже прыгнуть в воду. Но, отвернувшись от моря, понял, что ничего не вижу: перед глазами мелькали солнечные блики.
А когда они наконец потухли, я увидел Пию. Она спускалась к берегу, возвращаясь из магазина. На ней было желтое платье с красным поясом, а в руках - авоська с полотенцем. Ветер прилеплял ее юбку к ногам. Пия шла легко, словно танцуя, и волосы ее раскачивались в такт.
Я поспешил втянуть живот, чтобы казаться стройнее.
- Привет, - сказал я, когда она подошла поближе.
- Ты уже здесь? - удивилась она.
- Да.
- Надеюсь, не станешь сегодня рассказывать свои анекдоты?
- Нет. Я их утопил.
И тут меня словно прорвало: я стал болтать без умолку. Про то, что моему брату угодили стрелой в задницу. Что у нее шикарное платье. Что дедушка вчера целый час ругался на чертов камень. Я говорил и говорил, потому что мне нравилось смотреть, как она слушает. А еще - чтобы не дать ей заговорить о Перси. Но едва я сделал паузу, она спросила:
- А куда ты Перси подевал?
- Он плавать учится, - ответил я. - Я его тренирую.
Пия обвела взглядом бухту.
- Где?
Тут я обернулся и посмотрел на море.
Я увидел, как сверкающие на солнце волны ударяются в борта лодок у причала. Заметил парочку крохалей - они то ныряли, то вновь появлялись на поверхности. Но куда, черт побери, подевался Перси? Наконец я его разглядел: гагачье перо виднелось далеко-далеко, и направлялось оно в открытое море - туда, где высоченные волны.
- Черт! - простонал я. - Как же я не уследил!
- Где он? - спросила Пия.
- На пути к Аландским островам, - сказал я.
И припустил со всех ног. Перемахнул через ручей, кишевший пиявками. Промчался мимо лодок.
- Я сейчас, подожди!
На бегу я схватил багор, висевший под крышей лодочного сарая. На краю каменного пирса лежало скользкое бревно. Я встал на него и вытянулся как можно дальше, чтобы подцепить ремешок пробкового пояса и подтянуть к себе Перси, который продолжал плыть, не поворачивая головы. Но, как я ни старался, мне не удалось его отловить. Вцепившись в камеру, он скользил прочь.
- Не волнуйся! - крикнул я. - Я всё устрою.
- Ну как, у меня получается? - крикнул он в ответ. Но тут его подхватило большой серой волной.
Я не сразу нашел ялик с веслами, чтобы отправиться за ним вдогонку. Тем временем Перси уже выплыл на середину бухты. Прямо на него шла большая русская баржа с ржавым штевнем.
- Осторожно! - крикнул я.
Но разве он мог меня услышать? Я видел, что баржа не сменила курс и идет прямо на него. А потом потерял его из виду - до тех пор, пока баржа не проплыла мимо и мой ялик не закачался на волнах.
Когда я подплыл к Перси, он совсем выбился из сил и даже не смог забраться в лодку. Пришлось взять его на буксир. К этому времени на берег подоспел Классе. Он стоял рядом с Пией. Втроем мы вытащили Перси на причал. Он лежал и тяжело дышал, словно камбала на берегу.
- Какого лешего тебя туда понесло? - спросил я.
- Я просто не мог повернуть назад, камера-то всё время была впереди, - объяснил он. - Ну, как я работал ногами?
- Отлично, - похвалил я.
- Здорово, - сказал он и выплюнул немного воды. - Но в следующий раз не будем тренироваться так долго.
Губы у него посинели, он дрожал так, что зуб на зуб не попадал.
- Еще друг называется! - с укором сказала мне Пия. - Как же ты оставил его одного, если он плавать не умеет? Он ведь мог утонуть!
Она наклонилась и положила ладонь Перси на лоб.
- Да он совсем замерз! Надо его согреть.
Пия держалась как настоящая медсестра. Она достала розовое полотенце - то самое, которое не так давно клала мне на лицо. В тот раз у меня от радости и от ее запаха голова пошла кругом. Теперь она накрыла полотенцем Перси и принялась растирать ему руки и грудь, чтобы он поскорее согрелся.
- Вот так, - приговаривала она. - Вот так. Сейчас ты у меня согреешься.
- Да ни к чему всё это, - буркнул я.
Мне не нравилось, что она стоит на коленях перед Перси и растирает его полотенцем.
- Помолчи, ты его едва не угробил! - огрызнулась она.
И зыркнула на меня так, словно я был хладнокровным убийцей.
- А кто дотащил его до берега? - попробовал я оправдаться.
Тут Перси стянул с себя полотенце.
- Хватит причитать! Я вроде еще жив! Пошли домой, поиграем во что-нибудь, как в детстве. Ты с нами, Классе?
- Ага, - согласился Классе.
И мы побрели к дому, а Пия принялась сворачивать свое полотенце, словно это была драгоценность какая.
- Придете на танцы в субботу? - спросила она.
- Посмотрим, - ответил Счастливое Облако.
Вообще в тот день нам было не до детских забав.
Сперва Классе угостил нас всех "Честерфилдом" за елкой. Это просто необходимо, если человек едва не утонул, объяснил он. А потом мы решили показать ему нашу недостроенную хижину.
Когда мы туда пришли, то обнаружили там дедушку. У него выдалась свободная минутка, и он пришел поставить нам окно. Он уже успел выпилить большое отверстие в стене и вырезать стекло по размеру.
- Явились - не запылились, - проворчал дедушка. - Я тут за вас дом строю. Ну-ка, присоединяйтесь!
Мы так и сделали. Установили раму и привинтили петли. Потом вставили окно и выглянули из него - для проверки. Вид был как на картине. Залив сверкал в полуденном солнце, а на воде качались две рыбацкие лодки.
- Красотища! - похвалил Классе.
- Да, скоро это можно будет назвать домом, - сказал дедушка.
- Когда всё будет готово, купим хрустальную люстру и радиолу, - пошутил Перси.
- И персидский ковер, - подхватил я, - как у нас дома.
- Ну, идей вам не занимать, - усмехнулся дедушка. - Поживем - увидим. А теперь, поди, и обедать пора.
Он посмотрел на золотые часы на цепочке, которые достал из нагрудного кармана, довольно хмыкнул и надел пиджак и шляпу, висевшие на сучке сосны. Дед уже собрался отправиться в обратный путь, но вдруг словно окаменел.
- Ах вы негодники! - заорал он, увидев, как пара ворон кружит над только что созревшей вишней. Схватил камень и со всей силы швырнул его в птиц. Это был отличный бросок. Но вороны в вышине только рассмеялись.
Дедушка на этом не успокоился.
- Эх, будь у меня глаза помоложе, я бы вас всех перестрелял, воровское отродье! - пригрозил он.
После этих слов вороны решили не испытывать судьбу и улетели на учительский двор - послушать игру на пианино.
- Так ему и надо, учителишке, - рассмеялся дедушка. - От его кашля я с такта сбиваюсь, когда храплю. А что, парни, хотите научиться стрелять?
- Это всегда пригодится, - согласился Перси.
- Эх, а мне пора домой обедать! - огорчился Классе.
- Жаль, - сказал я. - Когда твой отец возвращается?
- В субботу.
Классе припустил домой. А мы с Перси и дедушкой отправились к платяному шкафу. Там за бабушкиным зимним пальто хранилась винтовка. Самая настоящая, с настоящими патронами. Дедушка протянул ее мне. А сам принялся расставлять банки из-под краски на камнях, что лежали по краю картофельного поля.
- Попробуйте попасть в эти банки, - предложил он, вернувшись назад. - Если хотите, представляйте себе, будто это вороны, белки или другое какое зверье.
- Белок стрелять нельзя, - возразил Перси.
- Почему это? - гаркнул дедушка. - Они разоряют мою клубнику. Только надкусывают, даже не едят! Нарочно, чтобы меня подразнить.
- Чепуха! - сказал Перси.
На миг показалось, что дедушка вот-вот взорвется от гнева. Но он только хмыкнул:
- Ну что ж, тогда представляйте, что это вороны. Он показал нам, как заряжать ружье и как стрелять. Я это и так уже знал. Мы с братом тайком тренировались. Дедушка зарядил патрон.
- Пусть сначала пробует Перси, ведь он гость. Перси с первого раза попал в красную банку из-под краски "Беккере".
- Новичкам везет, - сказал я.
Потом мы еще долго упражнялись, а дедушка тем временем рассказывал нам, как Буффало Билл застрелил несметное число бизонов - в ту пору, когда в Америке прокладывали железные дороги. Иначе бы поезда вечно с ними сталкивались.
- Какой же он герой, если убивал невинных животных! - возмутился Перси и подстрелил еще одну банку.
- Тебе бы только перечить! - проворчал дедушка. - Он был смелый парень, этот Билл, что там ни говори. Ладно, хватит о нем.
Мы успешно подстрелили еще несколько банок. Но тут из дома вышла мама с дымящейся сковородкой в руках - захотела посмотреть, чем это мы занимаемся. Увидев, как я вскидываю ружье к плечу и прицеливаюсь, она отшвырнула сковородку с котлетами и помчалась к нам. Я и не знал, что она так здорово бегает!
- Ульф, немедленно брось ружье! - крикнула она. Мама так распалилась, что дедушка опешил.
- Что это вы тут удумали?
- А что? - спросил дедушка, снимая шляпу.
- Позволяете детям стрелять из заряженного ружья! Я и раньше знала, что у вас не все дома, но я и представить себе не могла, что вы такой безответственный идиот!
- Эббочка, успокойся, - попробовал урезонить ее дедушка.
- Не намерена я успокаиваться! - не унималась мама. - Я готовлю вам еду. Стираю ваше белье и глажу рубашки. А вы чем занимаетесь? Подвергаете жизнь детей опасности. Всё! С меня хватит! Сейчас же уеду домой и детей заберу, а вы сами тут управляйтесь! Курт пусть поступает, как хочет. А я возьму детей и прочь отсюда.
И она потащила нас к дому. Дедушка посмотрел вслед Перси и сказал:
- Послушай, дочка, оставь мне хоть этого паренька. Он так хорошо читает вслух. Я к нему привязался.
- Нет уж! Ваше общество… неподходящая компания для детей!