Клавдии стало обидно. Оказывается, за её спиной идут приготовления к празднику, приглашены все, кроме неё. Поди, ещё судачат, что "без этой тормозной" будет лучше. Не то чтобы Клавдия мечтала встретить Новый год в кругу сокурсников. Просто в том, как её обошли, было что-то унизительное, ведь она считалась Наташиной подругой. И Наташа по-прежнему паслась на её конспектах. Клавдии захотелось выйти из скорлупы неудачницы, высказать Наташе всё, что она о ней думает. Она нашла Наташу в столовой. Та что-то оживлённо обсуждала с Виктором и Тасей. При появлении Клавдии все разговоры, как по команде, смолкли.
В последнее время незатейливая подружка всё больше раздражала Наташу: то явится не ко времени, то ляпнет какую-нибудь глупость. Наташа не отдавала себе отчёта, что отношения изменились с обеих сторон. Приходилось терпеть Клюшку, потому что у той всегда можно было списать, но Наташа понимала, что долго так продолжаться не может. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти.
- Это правда, что вы отмечаете Новый год у тебя? - в лоб спросила Клавдия.
- Ты ведь всё равно останешься дома с мамой, - вместо ответа сказала Наташа.
- Да. Но ты могла хотя бы сказать, а то всё тайком.
- Вот ты странная! Что говорить-то? Я же знаю, ты у нас человек семейный, поэтому речь не заходила. Можно подумать, я нарочно от тебя что-то скрываю. Какие-то претензии, - с искренним негодованием вспылила Наташа.
Клавдия где-то читала, что лучшая защита - нападение. Наташа владела этим приёмом в совершенстве.
- Да ладно, Клюха. Кончай пургу гнать. Тебя зовёшь, ты не приходишь. А тут обижаешься. Или тебя, типа, греет, когда тебя просят, а ты отказываешься? - подтрунил над Клавдией Виктор.
Его нагловатая ухмылка вывела Клавдию из себя. При Кларе он вёл себя и разговаривал иначе. Неожиданно она выпалила:
- На праздники Клара приезжает из Питера. Между прочим, она о тебе спрашивала.
- Серьёзно? - оживился Виктор.
- Да. Хотела с тобой встретиться.
При упоминании имени Клара лицо Наташи исказила сердитая гримаса.
- С какой стати? У неё же в Москве парень есть.
- Он ей разонравился.
- А Витька что, крайний? Скажи ещё, что ты эту курву хочешь ко мне на Новый год притащить, - возмутилась Наташа.
- Не обзывай её. Она хорошая. Она же не виновата, что ей Витя понравился.
- Bay, не знал, - усмехнулся Виктор и расплылся в самодовольной улыбке.
Поистине девчонки - загадка. Ведь тогда в кафе ни намёком не показала. А после он несколько раз набирал её номер, так она даже не ответила.
- А ты теперь сватья баба Бабариха. Решила свою сеструху к Витьке посватать. Спасибо, подружка, - язвительно сказала Наташа.
- Никого я не сватаю. Я ей сказала, что вы встречаетесь и что Витя занят. Клара даже чуть не передумала ехать.
Виктор удивлялся, глядя на эту убогую. Вот уж простота хуже воровства. Бывают же такие ископаемые. Дура дурой. Надо же такое ляпнуть при Наташке. Не могла сказать где-нибудь наедине? И сеструху отшила. Мир бы не перевернулся, если бы они куда-нибудь прошвырнулись вместе. Но теперь назад не отыграть. Наташка будет стеречь, как цепной пёс. Она нюхом учует, если что не так.
- Так она собралась Витьку охмурять? Значит, в Питере с кавалерами туго. В Москву зачастила. Передай, что ей тут не обломится. И учти, с ней ко мне на порог не заявляйся.
Наташа обернулась к Виктору.
- А ты выбирай. На двух стульях не усидишь, зад узок.
- Да ты чего? Я что-нибудь сказал? Если со мной девчонка хочет встретиться, я чё, должен стреляться? Может, со мной пол-универа хочет потусить. Хотеть не запрещается. Я чё, за всех отвечаю? - весьма натурально возмутился Виктор.
Временами этот бездарный актёришко играл свою роль довольно убедительно, усмехнулась про себя Клавдия, а вслух сказала:
- Спи спокойно. Она с тобой встречаться не станет. Я ей передам всё, что ты сказал.
- А чё я такого сказал? Чё ты ей наболтаешь? - забеспокоился Виктор.
Наташа повернулась к Виктору.
- Что, новизны захотелось? Погулять решил?
- Вы чё, все больные? Ничего не скажи, сразу глубокий смысл пришьют.
- А то я твоего смысла не понимаю. Тоже мне супермачо нашёлся. Вали, куда хочешь. Не держу. Я таких, как ты, сотню найду.
Она резко встала из-за стола.
- Да пошла ты! Заколебала уже. Не моргни, не вздохни. Чё я тебе законный муж? Захомутала. С кем хочу, с тем гуляю.
- Ребята, кончайте ругаться, - пыталась примерить их Тася, но её не слушали.
Страсти накалились.
- Значит, я тебя захомутала? - распалилась Наташа. - А кто передо мной половиком стелился?
- Значит, я половик? Да ты сама мне на шею вешалась.
Тася сделала ещё одну попытку прекратить ссору:
- Хватит! Мы же собирались обсудить выпивку.
- Тусовка отменяется. С предками поеду. На дачу. А ты... змея, - Наташа с ненавистью посмотрела на Клавдию и выбежала из столовой.
Унижение бумерангом вернулось к Наташе. Она была публично растоптана. Тася поспешила за подругой.
Все притихли, наблюдая эту сцену. Наташа с Виктором были заметной парой. Бурное публичное объяснение давало повод для сплетен и пересудов. В столовой возникла неловкая пауза. Первым пришёл в себя Виктор. Он обвёл всех насмешливым взглядом и сказал:
- Всё путём. Девчонки, я свободен!
Он подмигнул хорошенькой рыженькой девушке и, как ни в чём не бывало, обратился к Клавдии:
- Так что там с Кларой? Телефончик дашь?
- Перетопчешься, - сказала Клавдия и вышла из столовой.
Точки были расставлены, мосты сожжены. Хотя они уже давно прогнили. Клавдия пресытилась фальшивой дружбой и не собиралась продолжать игру. Сегодня она заставила двух человек снять маски. Впрочем, радости это никому не принесло, даже ей. На душе было гадко.
Она шла, подставляя лицо порывистому ветру. На свежем воздухе стало легче. Страшно хотелось поскорее сбросить с себя серые одежды. В них она чувствовала себя грязной.
"Чего я казнюсь? - думала она. - Рано или поздно Наташа с Виктором всё равно разошлись бы. Я всего лишь помогла им показать своё истинное лицо и хоть раз в жизни быть честными".
Это - игра. Она впервые примерила на себя роль режиссёра.
- Чего ты такая задумчивая? - спросил Савва.
Он всегда чувствовал оттенки её настроений.
- Сегодня я порвала с Наташей.
- Тебя это печалит?
- Нет, но... Наташа с Виктором тоже поругались. Из-за Клары. Я сказала, что она приезжает на Новый год. В общем, была жуткая сцена ревности.
- Зачем ты это сделала?
- Потому что мне надоело, что из меня делают дуру! Вся группа собирается встречать Новый год у Наташки, а мне даже не сказали. Всё втихаря.
- А ты хочешь отмечать с ними?
- Нет, но сам факт. Хихикают у меня за спиной. Думаешь, мне приятно?
- Готов спорить, у них этого и в мыслях нет. Это тебе кажется, что все над тобой насмехаются, а на самом деле о тебе никто не думает. Для каждого центр вселенной - его собственное эго. Хочешь совет? Покажи им, что ты не та, что прежде, и убедишься, что никаких насмешек нет.
- Легко сказать - покажи после того, что произошло.
- Как знаешь, но чем дальше, тем труднее. А вообще, давай лучше поговорим о чём-нибудь приятном. Кстати, я тоже хотел пригласить тебя на новогоднюю вечеринку.
- Не получится. Мне надо быть дома, - огорчилась Клавдия. - А ты разве не поедешь к своим?
- В смысле, семейный праздник и всё такое? Нет, я с восьмого класса в канун Нового года ухожу из дома. В первый раз меня пригласил к себе друг.
- И родители были не против?
- Они уехали, а сестра меня с удовольствием выпроводила. У неё были другие планы.
- А сестра у тебя замужем?
- Была. Она из тех деловых женщин, для кого работа - это всё. Гордость семьи и любимица отца. Впрочем, говорят, отцы вообще больше любят дочек, чем сыновей.
- Не в моём случае, - сказала Клавдия.
- Вы с ним встречаетесь?
Клавдия молча помотала головой.
- Он ушёл, когда я ещё не родилась.
- И вы ни разу не виделись?
- Нет.
- И он тебя не искал?
- Не знаю. Эта тема у нас табу. Вот поэтому я не могу оставить маму одну. Я должна быть с ней.
- Почему? Она у тебя что, немощная старушка?
- Нет, но, когда я была маленькой, мама никуда не ходила, даже если её приглашали.
- И теперь ты отдаёшь дочерний долг.
Клавдии не понравилось, как он это произнёс.
- А что в этом плохого? - вспылила она.
- Ничего, кроме того, что ты живёшь не своей жизнью. И как долго ты собираешься сидеть все праздники возле маминой юбки? До глубокой старости?
- Что ты предлагаешь? Веселиться, зная, как ей одиноко?
- А может быть, в этот самый момент её тоже приглашают отметить Новый год на стороне и она отказывается, потому что не хочет оставить тебя одну? - спросил Савва.
- Теоретически возможно, но маловероятно. У неё только дом и университет.
- Естественно. У неё несвобода и обязательства перед тобой. А у тебя - перед ней. "Скованные одной цепью". Хотя этот узел так легко разрубить. Дай ей волю. Скажи, что собираешься отмечать праздник с друзьями. Возможно, у неё тоже появятся варианты. Пока ещё она в том возрасте, когда можно устроить свою личную жизнь. А когда состарится, тебе будет ещё труднее её оставить.
Клавдия задумалась. Рассуждения Саввы были не лишены логики, но далеки от реальности.
- Не появится у неё никаких вариантов. Обидится и всё.
- Что ж, это твой выбор. Но каждый выбор должен делаться сознательно. Если ты решила сидеть дома, то должна принять это полностью: с плюсами и минусами - и не жаловаться на скуку. Это твоя плата за спокойствие.
- А если бы я решила отмечать Новый год с тобой?
- Тогда тебе пришлось бы объясняться с матерью. Это тоже плата. Но выбор всегда за тобой. Ты решаешь, какой будет твоя жизнь. Никто не может лишить тебя права выбора, только ты сама. Твоя мама должна понимать, что ты уже выросла.
"Вот как раз этого она и не хочет понимать", - подумала Клавдия, а вслух сказала:
- Хорошо, я попробую с ней поговорить.
Глава 19
Маленькой Клавдия мечтала об отце. Однажды они с мамой гуляли в парке. Стояла зима. На детской площадке мама разговорилась с какой-то женщиной, а Клавдия была предоставлена самой себе. Она поковыряла лопаткой снег, а потом стала наблюдать, как незнакомая девочка лепит со своим папой снежную бабу. Они катали шары и иногда перекидывались снежками. Девочка подбежала к отцу и кинула пригоршню снега ему в лицо. Он захохотал и стал со смехом гоняться за ней по всей площадке. Если бы Клавдия бросила снегом в маму, та очень рассердилась бы и немедленно повела её домой. Наверное, папы были другими, решила Клавдия. Мамы детей воспитывают, а папы с ними играют.
А потом чужой папа усадил дочку на санки и стал катать её вокруг детской площадки. Клавдия с завистью смотрела, как он поворачивал сани на всей скорости и из-под полозьев взметался снежный вихрь. Мама всегда возила её не спеша и никогда не делала таких виражей.
Мужчина заметил, как на них смотрит худенькая девчушка в очках. В ней было что-то щемяще жалкое, а на лице читалось такое желание прокатиться, что он подозвал её:
- Иди сюда. Хочешь, я тебя тоже покатаю?
Клавдия хотела. Она не просто хотела, она мечтала, чтобы он подхватил её на руки, как подхватывал свою дочку, но мама запрещала ей разговаривать с чужими мужчинами. Клавдия колебалась между желанием сесть на сани и маминым запретом.
- Ну что же ты, иди.
Мужчина протянул к ней руки. Клавдия так оробела, что со всех ног понеслась прочь. Ей хотелось, чтобы он со смехом побежал за ней так же, как за своей дочкой. Но он её даже не окликнул. Клавдия уткнулась в мамины колени. Ей было досадно и стыдно, что она убежала, и от этого она ещё сильнее зарывалась лицом в мамину юбку.
После того случая её желание найти папу возросло. На прогулке она вглядывалась в лица мужчин. Он непременно должен походить на папу той девочки из парка.
Она увидела его возле метро. Пока мама разглядывала витрину газетного киоска, Клавдия осторожно двинулась к "будущему папе". Главное было не тушеваться. В парке она уже получила урок и на этот раз решила не сплоховать, иначе папу ей никогда не найти. Девочка вскинула голову и, заглядывая мужчине в глаза, спросила:
- Ты мой папа?
- Нет, ты что-то напутала, малышка, - улыбнулся мужчина.
- А давай ты будешь моим папой. Пойдём.
Она доверчиво протянула ему руку.
- Куда? - спросил мужчина, беря маленькую ладошку.
- К маме.
- Я не могу. Мне надо домой.
- У нас тебе понравится. Я буду очень послушная. А ты будешь катать меня на санках и поворачивать быстро-быстро. Я, даже если вывалюсь из санок, не заплачу.
Клавдии казалось, что она уже почти уговорила его, но в этот миг она услышала голос мамы:
- Куда вы ведёте мою дочь?
- Никуда я её не веду, - сказал мужчина.
- Будто я не вижу. Схватил девочку и тащит её куда-то.
- Успокойтесь. Девочка сама ко мне подошла.
- Извращенец! - выкрикнула мама.
- Не позорилась бы, дура, - сплюнул мужчина и пошёл прочь.
Антонина Павловна схватила дочь и прижала к себе:
- Скажи, куда он тебя звал? Он тебе что-то пообещал? Конфетку? Или игрушку?
Клавдия молча покачала головой.
- Миленькая моя. Обещай мне, что ты никогда, никогда, никогда не станешь разговаривать с незнакомыми дядями. Это очень плохо. Поняла?
Клавдия кивнула. Её несостоявшийся папа скрылся из виду. Больше она его никогда не видела и не останавливала мужчин на улице.
Этот случай почти стёрся из памяти. Отчего же он вспомнился теперь? Клавдия уже давно не думала об отце. С тех пор как выросла, тема отца как-то сама собой отошла на второй план. Но сейчас ей вдруг захотелось с ним познакомиться.
В тот вечер Клавдия решилась начать непростой разговор:
- Мам, ты очень любила отца?
- Любила? - Антонина Павловна задумалась. - Скорее, я болела им. Была глухой и слепой. Мне он казался идеалом, а на деле...
- Какой он? - спросила Клюшка, видя, что мама не собирается продолжать.
Антонина Павловна пожала плечами.
- Красивый самец. И больше ничего.
- Я хочу его увидеть.
Слова дочери больно резанули Антонину Павловну. Подспудно она ожидала, что наступит день, когда этот вопрос всплывёт.
- У тебя нет отца. Во всяком случае, этот человек не стоит того, чтобы о нём вспоминать, - сказала она.
- Почему?
- Ты ему не нужна. Он даже не знает о твоём существовании.
- Ты не сказала ему?
- "Не сказала"! - горько усмехнулась Антонина Павловна. - Да я ринулась к нему со счастливой новостью. Вот после этого он и решил, что с романом пора завязывать.
Клавдия задумалась. Почему так случилось? Если родители любили друг друга, отец не мог сбежать. Может быть, мама чего-то недоговаривает. Во всяком случае, она хотела поговорить с отцом, даже если когда-то он от неё отрёкся.
- Может быть, он жалеет о том, что произошло?
- Не думаю. Он просто подонок. Погулял, получил своё и до свидания. Все они такие.
- Почему ты так не любишь мужчин?
- А за что их любить? У них одно на уме, а от ответственности бегут.
- Не все же такие.
- Все. Подрастёшь - узнаешь.
- Зачем тогда люди женятся?
- Чтобы потом тянуть лямку совместной жизни. Обрыднут друг другу, а на людях корчат из себя счастливую пару. Нет уж, спасибо.
- А как же Ромео и Джульетта?
- В книжках можно написать всё, что угодно. А жизнь - это далеко не любовный роман. Забудь об отце. Он вообще не хотел тебя. Как только узнал, что я беременна - сразу в кусты. Уговаривал меня сделать аборт. А когда я отказалась, хлопнул дверью. Даже не удосужился узнать, кто у него родился, мальчик или девочка. Его не было в нашей жизни и, надеюсь, не будет.
- Мам, не сердись, но я хочу его увидеть. Прошло столько лет. Многое могло измениться, - сказала Клавдия.
- Конечно, сейчас не нужно недосыпать ночами, менять памперсы, сидеть с тобой, когда ты болеешь. Подарочный вариант. Просто фокус цирковой. Ничего не делал, не заботился и сразу готовая, взрослая дочь, - с горечью сказала Антонина Павловна.
- Я всё понимаю. Ты ведь знаешь, я тебя люблю. Просто я должна разобраться.
- Тут не в чем разбираться.
- Не обижайся. Пожалуйста.
Клавдия прижалась к матери. Антонина Павловна погладила её по спине.
- Как твоя бабушка уговаривала меня с ним не связываться. Но всем нам кажется, что мы своим умом сильны. А теперь ты не слушаешь. Поезжай, если хочешь. Насколько я знаю, он живёт на прежнем месте. Любопытно, каким он стал.
Клавдия уловила в голосе матери нотки ностальгии. Впрочем, это могла быть просто игра воображения.
Клавдия тряслась в рейсовом автобусе. Зимой дачников не было. В основном народ ехал местный. Разве что двое рыболовов в ватных штанах и телогрейках, с удочками и коловоротами ехали, чтобы целый день неподвижно просидеть на обледеневшей реке и поймать несколько плотвичек для кошки. У каждого своё представление об отдыхе.
Многие пассажиры знали друг друга. Они звучно переговаривались и делились новостями. Клавдия ловила обрывки фраз. Кто-то развёлся, кто-то сошёлся, дрова опять подорожали, по телевизору показывали тайфун.
Среди этих людей жил её отец. Клавдия нервничала. Она не знала, как он отнесётся к её приезду. "Красивый самец" - всё, что она смогла вытянуть из мамы. Перед глазами проходила череда кинозвёзд, с проседью в висках, но от этого ничуть не менее притягательных. Мама была слишком разборчивой. Чтобы покорить её, отец в самом деле должен быть особенным. Вопреки маминым словам, Клавдия испытывала к нему тёплые чувства и в глубине души пыталась оправдать его поступок. Может быть, родители не сошлись характерами? А может, он испугался ответственности, а потом жалел об этом?
Она вышла на остановке возле мини-маркета с названием "Скатерть-самобранка", здешнего очага культуры. Тройка мужиков возле входа пересчитывала сбережения, которых явно не хватало на запланированное проведение досуга. На пороге лежала дворняга. Собака гавкнула на отъезжающий автобус и снова улеглась на картон, подстеленный чьей-то заботливой рукой.
За городом было холоднее. По обочинам сугробы не убирались и выросли в пояс. Снег скрипел под ногами. В основном дома были деревянные, с резными крылечками. Лишь изредка встречались огороженные высокими заборами покинутые на зиму особняки горожан.
Клавдия без труда нашла нужный дом. За забором стоял добротный, деревянный сруб. Клавдия в нерешительности остановилась. Звонка на калитке не было. Из-за дома выбежала собака и залилась лаем, оповещая хозяев о гостье.
На крыльцо вышла толстая тётка неопределённого возраста, в душегрейке, сшитой из пледа, и тренировочных штанах с начёсом, заправленных в шерстяные носки.
Прежде Клавдия запросто могла ходить в таком виде, а теперь видела, как ужасно это смотрится со стороны.
- Вам кого? - не слишком дружелюбно спросила хозяйка.
- Илья Николаевич здесь живёт?