Доктор вернулся с огородным пугалом на плече и бросил его в повозку. Затем сменил цилиндр на рваную шляпу, взял в руки вожжи - и повозка тронулась в путь.
- Держи под рукой плащ и шляпку, Софи, - приказал доктор тюленихе. - Может случиться, что нам придется кого-нибудь подвезти. И тогда ты снова на время станешь дамой.
- Опять дамой! - всхлипнула Софи. Она вспомнила вуаль, от которой так хочется чихать. - Ну ладно, раз уж без этого не обойтись…
Вот так Джон Дулиттл стал кучером и с тюленихой и пугалом вместо пассажиров пустился в дальнейший путь. К счастью, пешеходов на дороге почти не было, и никто из них не просил доктора подвезти. И все же один раз они смертельно перепугались.
Прямо на них из темноты вылетел всадник. Он сидел на горячем коне и сжимал в руке пистолет.
- Эй, кучер! - крикнул он Джону Дулиттлу. - Не встретился ли тебе по дороге толстяк в цилиндре и дама в вуали?
Доктор надвинул шляпу на нос, заерзал на козлах, чтобы прикрыть собой Софи, и сказал:
- Как же не встретились? Встретились! Милях в трех отсюда. Эта парочка шагала тропинкой через поле.
- Это они! - обрадовался всадник и развернул коня. - Это разбойники Финч и Грэшем. Они хотели ограбить почтовую карету, но мы раскусили их план, и тогда они убежали. Но ничего, от нас им не уйти. Доброго пути! - попрощался он и умчался в ночь.
- Бедный господин Финч, - пробормотал про себя доктор. - Боюсь, что мы навсегда опозорили его доброе имя, если только оно у него было. С другой стороны, это даже хорошо, что они бросятся прочесывать лес позади нас. Тем временем мы уедем далеко.
Когда повозка выкатила на пригорок, лошадь остановилась.
- Вон там справа на лугу пасется мой друг Ярли. Сейчас я его позову, - сказала она.
Лошадь подошла к живой изгороди и тихонько фыркнула. Послышался глухой стук копыт, и молодой, сильный конь выглянул из-за кустарника.
- Знакомься, Ярли, это Джон Дулиттл, знаменитый звериный доктор. Наверняка ты много о нем слышал. Доктору надо поскорее добраться до моста Тальбот. Не можешь ли ты доставить его туда? Я дальше ехать не могу, потому что мне пора возвращаться, чтобы хозяин не заметил моего отсутствия.
Конечно, Ярли охотно согласился помочь доктору. Во дворе нашлась легкая охотничья коляска. Ярли встал в оглобли, доктор посадил Софи в коляску. Старая лошадь сердечно попрощалась со всеми и с огородным пугалом на козлах вместо кучера поспешила домой. А Ярли помчался галопом в другую сторону - к реке, куда стремились доктор с Софи.
Однако если в какой-нибудь истории начинается путаница, то запутывается она до конца. Не успела старая лошадь проделать и половины обратной дороги, как ей опять встретился всадник с пистолетом. Он все еще носился взад-вперед по окрестностям в поисках разбойника Роберта Финча. Всадник узнал телегу и кучера и придержал своего коня, чтобы расспросить подробнее, где кучер встретил разбойника.
- Так где ты видел эту парочку? - спросил он.
Но кучер молчал и лишь покачивал головой, когда телега прыгала на ухабах.
- Где тебе встретились разбойники? - крикнул всадник. - Ты что, уснул?
И на этот раз кучер не вымолвил ни слова в ответ.
- Ну погоди, я научу тебя вежливости! - разозлился всадник, наклонился в седле и ударом хлыста смахнул с головы кучера старую, рваную шляпу.
Но вместо человеческой головы он увидел обыкновенную желтую тыкву. Только тогда он понял, что его провели. Конечно, тот кучер, с которым он разговаривал, и был тем разбойником, что помогал Роберту Финчу! А огородное пугало вместо кучера было еще одной хитроумной проделкой неуловимых грабителей. Им опять удалось занести следы и обвести полицию вокруг пальца.
Все запуталось окончательно. В одну ночь Финч переоделся женщиной, его сообщник - огородным пугалом, а к тому же под конец той же ночи действительно была ограблена почтовая карета, но в ста милях от грантчестерской дороги! Они вывернули карманы двум десяткам пассажиров! Как им удалось раздвоиться и побывать сразу в двух местах, до сих пор остается загадкой. Даже сегодня полицейские хмурятся при одном имени Роберта Финча. Так что доктор Дулиттл был не прав, он помог прославиться Роберту Финчу. Хотя уж какая слава у грабителей!
Когда старушка лошадь вернулась домой, вокруг амбара и по полю бегали люди с фонарями. Они уже заметили пропажу лошади, телеги и огородного пугала и теперь искали следы колес на пастбище. Лошадь въехала во двор, и ее тут же окружила толпа перепуганных, размахивающих фонарями и ружьями крестьян. Хозяин лошади, уверенный, что ее украли, обрадовался и даже не подумал взяться за кнут. Потом еще добрых полгода зеваки приходили на пастбище, тыкали пальцем в старую лошадь и рассказывали, как грабители похитили ее вместе с телегой и огородным пугалом.
Тем временем доктор с Софи мчались вперед в легкой коляске и с каждой минутой приближались к мосту Тальбот. Догнать их уже было невозможно. Наконец коляска доехала до реки. Доктор вынес Софи на мост и бросил в воду.
- Спасибо тебе, Ярли, - поблагодарил доктор коня. - Ни в коем случае не возвращайся домой по старой римской дороге, лучше сверни на проселок, чтобы не встретить погоню.
Конь ускакал, а доктор спустился на берег реки. Софи ловко и быстро плыла вперед, радостно фыркала и при этом успевала ловить попадавшуюся ей на пути рыбу.
Глава 2. К морю по реке
Итак, самая трудная часть пути осталась позади. Теперь можно было не бояться случайной встречи с сыщиками, а если на берегу реки кто-то появлялся, Софи ныряла и отсиживалась в глубине. Доктор же вырезал себе длинный ореховый прут и делал вид, что удит рыбу. Но впереди их ждала дальняя дорога, потому что по реке до моря было не ближе, чем от Ашби до моста Тальбот.
Река Киппет текла среди живописных берегов, вокруг расстилались заливные луга, камышовые заросли, над водой склонялись густые кусты орешника. Тот тут, то там появлялись крестьянские подворья и к берегу на водопой выходили коровы и лошади. В таких местах наши путешественники ждали ночи и только в темноте продолжали путь, а там, где было поглубже, Софи ныряла и плыла под водой, в то время как доктор обходил крестьянские усадьбы стороной и встречался с тюленихой ниже по течению.
Плыть по воде тюленихе было намного легче, чем передвигаться по суше, зато доктору теперь приходилось туго. Он продирался сквозь густые заросли, с трудом взбирался на высокие холмы, спотыкался о пни, проваливался в ямы и обходил по твердой земле заболоченные низины, чтобы не увязнуть в трясине. Софи то и дело останавливалась и поджидала доктора, который, как ни старался, никак не поспевал за ней.
На второй день пути, когда доктор Дулиттл присел отдохнуть на берегу, Софи не выдержала и сказала:
- До моря я могу добраться и одна. Что может быть проще? Плыви себе и плыви. А вам, доктор, пора возвращаться в цирк, к друзьям.
- Ни в коем случае, - возразил Джон Дулиттл. Он лежал на траве в тени плакучей ивы и смотрел в небо. Софи нетерпеливо плескалась возле берега. - Мы не знаем, какие опасности поджидают тебя в реке, давай-ка лучше, прежде чем что-либо решать, расспросим птиц.
Над рекой летала пара водяных курочек. Время близилось к обеду, и птицы искали, чем бы подзакусить. Доктор подозвал их и спросил, далеко ли еще до устья реки.
- Миль шестьдесят, не меньше, - ответили курочки. - По прямой, конечно, будет ближе, потому что река в этих местах извивается змейкой.
- Как далеко, - вздохнул доктор. - Как бы нам добраться до моря, но так, чтобы никто из людей нас не заметил?
- Это не так-то просто, - сказали птицы. - На вашем пути будет три препятствия. Первое из них - это мельница старика Хоббеса. Он перегородил реку и поставил там большое мельничное колесо. Обойти его можно только по суше.
- С этим мы как-нибудь справимся. Правда, Софи? - не падал духом доктор. - А что нас ждет дальше?
- Дальше будет город, - продолжали курочки. - Там стоят фабрики, и вода течет по желобам и крутит разные машины. В таком желобе тюлениху разрубит на куски не хуже чем в мясорубке.
- Понятно, - протянул доктор. Он все больше и больше убеждался, что без его помощи Софи до моря не доберется. - Придется нам ночью обойти город стороной.
- Только забирайте вправо, к северу, - посоветовали курочки. - На другом берегу стоят дома, и обойти их незаметно будет намного труднее. Потом дорога станет легче, но у самого моря стоит город Кардифф. Это большой порт, и вам через него никак не пробраться. Река там узкая и течет по каменным уступам, поэтому как только увидите порт, выбирайтесь из воды и шагайте на север, к морскому берегу. Идти там недалеко, но дорога очень трудная. Вам придется карабкаться вверх на прибрежные скалы.
- Спасибо вам, - поблагодарил доктор птиц. - Вы нас очень выручили.
И доктор с Софи снова двинулись в путь.
Уже смеркалось, когда они подошли к мельнице старика Хоббеса. Доктор осмотрелся, походил вокруг, заглянул в амбар и сарай, и только когда он убедился, что в окрестностях нет ни живой души, Софи вылезла из воды и заковыляла по большому лугу в обход мельницы. Затем доктор вздремнул часок, а когда взошла луна, путешественники пошли дальше.
На следующий день они увидели город с фабриками, о котором говорили водяные курочки. Джон Дулиттл строго-настрого приказал Софи спрятаться под водой, а сам отправился в город. Он хотел узнать, не дошли ли туда слухи о похищении тюленихи из цирка в Ашби, а заодно купить себе немного еды.
Было еще рано, и на дверях лавочек со съестным висели большие замки. Все же доктору удалось отыскать придорожную харчевню и подкрепиться булочками с сыром. И тут он вдруг обнаружил, что деньги на исходе. Их едва хватило на то, чтобы расплатиться с хозяином харчевни, и после этого у него осталось всего лишь два пенса. Но доктор никогда не любил деньги, поэтому он вовсе не расстроился и отдал последние две монетки чумазому мальчишке - уличному чистильщику обуви. Обрадованный мальчишка старался вовсю и так надраил разбитые башмаки доктора, что те заблестели не хуже, чем медные кастрюли на кухне у Крякки. Затем доктор разведал дорогу в обход города и вернулся к Софи.
Они беспрепятственно обошли город стороной и снова оказались у реки. Пешая прогулка утомила Софи, да и доктор чувствовал себя немногим лучше. Надо было подумать об отдыхе.
Они устроились в тени большого дерева. В его ветвях свила себе гнездо трясогузка, и доктор попросил ее покараулить, пока они будут спать. Софи улеглась в воде, а голову положила на торчавший на берегу пенек. Доктор растянулся на траве и мгновенно уснул.
Проснулся он оттого, что трясогузка ухватила его клювом за ухо и дергала изо всей силы.
- Через луг едет крестьянин на телеге, - пискнула птичка. - На вас он, может быть, и не обратит внимания, но Софи храпит так, что даже раки на берег из воды полезли. Медведь и тот храпит тише. Разбудите ее!
Доктор разбудил тюлениху, и та тут же скрылась под водой, а когда опасность миновала, они снова тронулись в путь и шли к морю весь день и всю следующую ночь.
Чем ближе к морю, тем суровее становилось вокруг. Большие луга со стадами овец сменились каменистым пустынным бездорожьем, не стало камышей и деревьев на берегу реки. Доктор с трудом брел среди больших валунов.
К вечеру второго дня вдали показались огни порта. По обоим берегам Бристольского залива высились скалы. Среди скал петляли широкие дороги, ведущие в Кардифф. По ним туда и обратно беспрерывно сновали почтовые кареты, тяжело груженные телеги и щегольские экипажи. Плыть дальше по реке Софи не могла, путь через порт был ей заказан.
Доктор снова вырядил Софи в шляпку, а плащ держал в руках наготове, на тот случай если им вдруг кто-то встретится. К счастью, уже было поздно, местные жители сидели по домам.
До берега моря было не больше мили, они уже видели прибрежные скалы. Двигались беглецы медленно, с холма на холм, оставляя в стороне дома и то и дело натыкаясь на каменные ограды вокруг полей и пастбищ. Джону Дулиттлу ничего не стоило перемахнуть через ограду одним прыжком, но для несчастной тюленихи даже невысокая стена из камня становилась непреодолимым препятствием. Поэтому доктору приходилось переносить Софи на другую сторону.
Софи не жаловалась и упрямо карабкалась вверх на холмы, силы ее таяли. И когда они наконец преодолели холмы и морской ветер пахнул им в лицо, Софи упала и не могла больше сделать ни шагу. А до моря оставалась сотня шагов.
Из ближайшего дома вышли двое мужчин. Доктор, испугавшись, что теперь, у самой цели, их схватят, поспешно накинул на тюлениху плащ и подхватил ее на руки. Пошатываясь от тяжести, он вынес ее на край скалы.
- Море! - воскликнула Софи. - Как оно прекрасно! Как чудно оно блестит в лунном свете. Наконец-то я поплыву на Аляску, к моему дорогому Тофти!
- Да, Софи, твои мучения уже позади, - сказал доктор. - Кланяйся от меня тюленям и моржам.
Он наклонился и посмотрел вниз. У подножия скалы пенилась морская вода.
- Прощай, Софи, - с трудом проговорил доктор. Он смертельно устал и судорожно хватал воздух открытым ртом. - Прощай и будь счастлива!
Последним усилием он приподнял еще выше тяжелое тело тюленихи и бросил ее в бурные воды Бристольского залива.
Ветер сорвал шляпку и плащ с тюленихи, и теперь эти бесполезные вещи, плавно покачиваясь в воздухе, медленно опускались вниз, а Софи уже кувыркалась в морской пене. Она нырнула, затем вынырнула, махнула доктору на прощанье ластом и поспешила на север.
- Ну вот и все, - сказал доктор сам себе и вытер носовым платком пот со лба. - Слава Богу! Вопреки всему, что пророчил Мэтьюз Магг, Софи уплыла, а я не попал в тюрьму.
И вдруг холодный пот снова выступил у него на лбу, а по спине пробежала дрожь. Чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо.
Глава 3. Мировой судья барон Вильям Пибоди
Джон Дулиттл медленно повернулся и увидел высоченного роста мужчину в мундире. Он крепко держал невезучего доктора за шиворот.
- Кто вы такой? - выдавил из себя доктор.
- Береговой стражник, - пробасил в ответ мужчина.
- Что вам от меня нужно? Уберите руки! Да отпустите же меня!
- Вы арестованы.
- За что? - опешил доктор.
- За убийство, - мрачно произнес верзила.
Доктор все еще никак не мог оправиться от испуга, когда к ним подбежали еще двое. Это были мужчина и женщина.
- Ты его поймал, Том?
- Поймал, - довольно хохотнул стражник. - На месте преступления!
- Что он натворил?
- Женщина! - провозгласил стражник. - Он бросил со скалы в море женщину! Джим, пошли кого-нибудь на пристань, пусть пришлют спасательную шлюпку. Может быть, она еще жива. А я пока отведу убийцу в тюрьму и сдам его с рук на руки. Как только найдете тело жертвы, дайте нам знать.
- Изверг! - взвизгнула женщина. - Наверняка он убил собственную жену! Синяя Борода! А может быть, он турок? Я слышала, у них там течет река Фосфор, и когда этим душегубам надоедают жены, они их топят в реке.
- Не река, а пролив, и не Фосфор, а Босфор, - поправил ее стражник. - К тому же он не турок. Уж больно хорошо изъясняется по-английски.
- Тем хуже для него! - не унималась женщина. - Какой позор! Турок, тех хоть можно понять - они с детства привыкли бросать женщин в воду! - Она с ужасом взглянула на бушующее внизу море и поспешно отошла от края. - Несчастная женщина! Кончились ее мучения, уж лучше умереть, чем жить с таким чудовищем.
- Но это была не моя жена, - робко возразил Джон Дулиттл.
- Так ты бросил со скалы чужую жену! - завизжала женщина.
- Так кто это был на самом деле? - строго спросил стражник. - Я видел собственными глазами, как вы несли на руках женщину.
Доктор поразмыслил и решил ничего не отвечать. Он все-таки попался, и в конце концов его вынудят признаться, что это была тюлениха, которую он выкрал из цирка, что он бросил ее в море и таким образом вернул ей свободу. Но пока действительно было лучше помолчать и рассказать всю правду только в суде.
- Так кто же это был? - грозно повторил свой вопрос стражник.
Доктор молчал.
- Конечно, это была его жена, - решительно сказала женщина. - Посмотрите, какие у него жестокие, злые глаза. Я готова поклясться на Библии, что он держит взаперти еще полдюжины жен и только ждет удобной минуты, чтобы их утопить. Бедняжки!
- Вы можете не отвечать на мои вопросы, - сказал береговой стражник. - Я обязан предупредить вас, что все ваши слова будут занесены в протокол и использованы против вас. А теперь, - и он свирепо посмотрел на доктора, - шагом марш в тюрьму!
Рассвет еще не наступил, и поэтому никто не видел, как доктора под стражей вели в тюрьму. Когда они подходили к тяжелой, окованной железом двери, их нагнал запыхавшийся Джим, второй стражник. Он принес выловленные из моря плащ и шляпку Софи.
- Тела мы пока не нашли, Том, - сказал он. - Одежду выбросило к подножию скалы. Джордж остался в шлюпке и продолжает шарить багром по дну, а я помчался сюда, чтобы поскорее передать эти вещи в полицию. Они могут понадобиться как, - и он многозначительно поднял вверх указательный палец, - как… тьфу ты, опять забыл это умное слово! А, вспомнил, как улики!
- Ты опять все напутал, - ответил ему Том и взял из рук своего напарника мокрые плащ и шляпку. - Это не улики. Раз это вещи, то они будут вещевыми… нет, вещественными доказательствами. Отправляйся обратно и ищи тело, а я посажу под замок негодяя и приду помогу тебе.
Стражник Том ввел несчастного доктора в тюрьму, записал в толстую книгу его имя, где и когда он родился, а затем запер на замок в тесной камере и оставил одного, наедине с грустными мыслями.
Дверь с грохотом захлопнулась, ключ заскрежетал в замочной скважине, и воцарилась тишина. Серый рассвет брезжил в зарешеченном окошке.
- Вот я опять в тюрьме, - вздохнул Джои Дулиттл, осматривая каменные стены камеры. - Слишком рано я порадовался. Любопытно, Мэтьюз Магг сидел в этой кардиффской тюрьме или в какой-нибудь другой?
На стене, там, куда падали первые лучи солнца, доктор увидел надписи, выцарапанные узниками, сидевшими в камере до него. Присмотревшись повнимательнее, он обнаружил среди надписей две большие буквы М. М.
- Вот оно что, - проворчал про себя доктор. - Выходит, Мэтьюз Магг сидел именно здесь. Почему же он так гордится этим? Да, странно устроен наш мир.
Пока доктор был на свободе, никто не хотел кормить его без денег, а теперь, когда его заключили под стражу, ему дали каравай хлеба. Джон Дулиттл отломил от него кусочек и съел.
- Какой вкусный хлеб! - обрадовался он. - Очень мягкий и пышный. Надо бы спросить у тюремщика, где он покупает такой хлеб. Да и кровать здесь не самая плохая, - добавил он, ткнув кулаком в тюфяк. - Пора бы мне отдохнуть. Я уж и не помню, когда спал вволю.
Джон Дулиттл снял сюртук, свернул его, положил под голову вместо подушки и уснул.
Когда в то же утро начальник тюрьмы и высокого роста господин с седой шевелюрой вошли в камеру, то увидели "коварного и бессердечного убийцу" мирно спящим. Узник громко храпел.
- Так-так, - удивился седой господин, - с виду не скажешь, что он опасный преступник, не так ли?